Молодой военный собирается делать карьеру. Вначале он представляет, как станет лейтенантом, затем дорастёт до капитана, потом станет майором… Однако, другой сослуживец ему говорит, что полковником ему не быть, так как у полковника есть собственный сын, ну, а генералом стать ему тем более не светит, так как у генерала тоже есть - сын или, в крайнем случае, зять. Не знаю, справедлива ли эта байка для армейских, но в хирургии протекция невозможна. В этой области медицины врач может стать лишь тем, кем на самом деле является. Причина: огромная ответственность буквально из-за всякой операции.
Чтобы свести неудачи при операциях к минимуму в хирургию изначально отбирают самых способных студентов. Остальным скальпель не доверяют. Они становятся неврологами, окулистами и прочими. Но и из хирургов и травматологов не все становятся асами. А начинающему хирургу и вовсе не доверят даже простейшую операцию. Его будут считать лечащим врачом, однако вместо него операцию будет делать другой, более опытный коллега. Молодому врачу позволят лишь смотреть и подавать инструмент.
Такой порядок заведён потому, что в медицине кто бы ни делал операцию, за результат её всё равно будет отвечать заведующий отделением, а в конечном итоге и главврач. Потому-то, прежде чем оперировать и тот и другой много раз подумают, кому доверить скальпель.
1. Авторитет
Ой, если бы мне позволили присутствовать на планёрках у главврача, я бы насобирал материала для романа. Но о медицинских тонкостях приходится узнавать у самих больных.
Больных нередко на консультацию посылают в Ростов. Заключение там обычно даёт высший авторитет среди травматологов Адамян. Медсёстры помнят, как этот молодой человек начинал дежурным врачом в той же городской больнице и вот перерос всех и выносит окончательные решения: либо делать операцию на месте, либо отправить больного в другой город. В заключениях он иногда приписывает о возможности вызова его самого на вертолёте санитарной авиации.
При мне решался вопрос об удалении больному плечевого сустава. У городских врачей не было опыта таких операций. И мама больного договорилась, чтобы Адамян сам прибыл оперировать в наш город. Он прибыл, но не на вертолёте, а на своём Лексусе.
Иногда при операциях ошибки всё же случаются. Один из пациентов при падении сломал себе бедренную кость. Части бедра зафиксировали металлическими приспособлениями. Но они начали отторгаться. Кроме того фрагменты бедра срослись неправильно. С одной стороны между ними образовалась щель. Об осложнении доложили Адамяну и тот повелел -разделить фрагменты и заново их срастить с использованием устройства Илизарова.
Нужно сказать, что первую операцию больному делал Рустам Абдулаевич, о котором больные говорят, что у него золотые руки. И вот, с этим больным авторитетный хирург накосячил. Но тут утешает то, что врачи учатся на нас, на больных.
За время моего пребывания в больнице я отметил прогресс. Мне, чтобы попасть на консультацию к Адамяну пришлось на такси ехать в Ростов. Там доктор сказал, что ему не хватает УЗИ и СКТ. За последней процедурой нужно было обращаться в коммерческую фирму, а потом результаты опять везти в Ростов. Там в областной больнице в босоножках и на костылях с воспалённой ногой я передвигался между корпусами по снегу, после чего опять дожидаться такси.
Чрез год для другого больного все анализы были выполнены бесплатно на первом этаже в городской больнице, а результаты врачи сами отправили Адамяну через интернет.
2 … Дай бог, чтобы моя жена, меня любила даже нищим.
Это строчка из стихотворения поэта Евгения Евтушенко. Увы, мольба эта может стать актуальной для любого из нас. Ибо завтра с нами может случиться всё, что угодно - и тогда без помощи других людей нам не выжить. И такие беспомощные регулярно появляются в больнице, и счастье, если у них находятся жалостливые родственники.
Однако нередки случаи, когда у пострадавшего больного нет любящего мужа или жены и благодарных детей. К тому же многие до того, как с ними происходит несчастье, считают ненужным связывать себя узами брака. А кто такие гражданский муж или гражданская жена? В таком союзе люди лишь терпят друг друга, получая то, что им выгодно. В случае же попадания одного из таких супругов на больничную койку другой или другая, могут решить, что их неофициальный союз им больше не нужен.
Серёга по-пьяни попал в ДТП. У него была серьёзная черепно-мозговая травма. Какие-то остатки сознания у него сохранились. И днём и ночью от орал на всю больницу и звал маму или какую-то Наташу. Но они к нему не приходили. Состояние его было очень тяжелым. Он не мог двигать ни руками, ни ногами, не мог перевернуться на спину или на бок. Руки и ноги у него едва двигались. Понятно, что их, нужно было разрабатывать, но этим с ним никто не занимался.
Из-за того, что он всех достал своими криками, его выписали. Но за ним никто не приезжал, и он оставался в больнице. Сердобольная обслуга наливала ему борща, либо каши, но сам он есть не мог. Хорошо, если находились другие больные, которые кормили его из ложки. А если таких не было? Каждый заявлял, что кормить его не обязан. Кроме того он был не в состоянии сходить на судно, и ходил под себя.
Многие из нас вдруг стали верующими – одевают на себя крестики, ставят иконки. Но человеколюбие распространяется не на всех. Если кто-нибудь подходил к Серёге, то он требовал, чтобы ему дали закурить. Кроме того своим видом с наколками он напоминает о том, что жизнь он прожил вовсе не праведную.
Иногда ему меняли мокрую простыню. Ещё его обтирали бабушки из церкви. Но они приходили в больницу лишь раз в неделю.
К нему не приезжала мать, которую он всё время звал, и которой, возможно, уже восемьдесят лет. Его не забирает к себе гражданская жена, у которой свой десятилетний ребёнок. Какой смысл рядом с ребёнком терпеть ещё этого неадекватного человека? Медсёстры подходят к нему редко. Во-первых, потому что он уже выписан, во-вторых, зачем с ним возиться, если он сам по-пьяни оказался под машиной. Кроме того у всех в больнице много работы.
Сергей всё же разговаривает, просит перевернуть его или дать ему воды. Однако руки и ноги едва двигаются. Я думаю, что есть надежда на то, что со временем он сможет многое делать сам. Но с ним нужно заниматься реабилитацией. Ему нужно делать упражнения: двигать руками, ногами, учиться переворачиваться, садиться, держать ложку, мочиться не на простыню. Но кто этим с ним будет заниматься?
Нужно сказать, что в больнице много врачей. Но у каждого из них свои обязанности. Изредка привозят несчастного с раздробленной челюстью. Тогда появляется работа у челюстного хирурга. Анестезиолог перед операцией делает всего лишь один укол. Но на нём при этом большая ответственность. Врач, отвечающая за физиопроцедуры, скажет больному свою золотую фразу о том, что нужно двигаться, а потом идёт поболтать с девочками. В больнице есть массажист, но я ни разу не видел, чтобы кто-то приходил к ней на массаж. Так что в больнице народу много. Но Серёга никому не нужен.
3. Маргинальный элемент
Отчего люди в нашей стране живут не долго? Мужчины итого в среднем всего лишь 66, 5 года? Может потому, что мы живём одним днём? Юрка пять лет назад получил на стройке серьёзную травму стопы. Его прооперировали, и он стал инвалидом. Позже, идя на костылях, он поскользнулся и раздробил ещё и тазобедренный сустав. Собственного жилья у него нет. К нему дваждыинвалиду из Репяховки приезжала женщина, которая на двадцать лет его старше. С нею в её комнатёнке они вдвоём и живут. Каждый из них получает по минимальной пенсии. Она, потому что не может собрать документы. А её трудовую книжку прежний муж-алкоголик сжег. Несколько лет она отработала в Таджикистане, а подтвердить это документами не может.
Юрка тоже работал на стройках, но, судя по наколкам, он к тому же сидел. Сколько и за что, он нам не говорил. Сказал лишь, что пока он работал в Москве, жена ушла к другому, а он из благородства после этого оставил ей с дочкой, купленный им дом. Что теперь с женой и ставшей, наверное, взрослой дочерью, он не знает.
Как инвалиду ему бесплатно выдали палки, да ещё и костыли. Однако спрашивать у заведующего о возможности операции по замене тазобедренного сустава он не стал. Очевидно, он решил, что подобно тому, как он сам в жизни людям добра не делал, так и от чиновников этого не дождётся. Как он будет жить дальше со своими серьёзными переломами? Что с ним будет, когда не станет его благодетельницы и новый хозяин жилья её сын решит, что он ему не нужен? Когда ему об этом думать, если после получения пенсии, да и во всякое другое время, ему нужно обязательно выпить?