Ура!!! Наконец-то продвигаюсь к началу самостоятельной жизни. Учеба. Это здорово. Выучусь. Начну зарабатывать деньги и, наверное, смогу позволить себе и своей будущей семье не только заработок на совместную жизнь, а чуть-чуть больше.
Итак, я уже студент Иркутского института, факультет горный, специальность – «горная геология» иными словами маркшейдер – геодезист как отец мой и брат Вовка, который в Москве в горном институте им. Сталина.
Времена изменились, т.к. поменялись руководители государства. Хрущев. Лозунг «Тесная связь высшей школы и производства» т.е. где в будущем хочешь работать, поработай сейчас, понюхай, потрогай, подходит или не подходит тебе. Впоследствии многие попробовали и я в том числе. Судите сами, получилось у меня или нет.
Связь высшей школы обучения и производством, обернулась для меня прозаической стороной, впрочем, я тогда и сейчас об этом нисколько не жалею. Хотя мне это многому стоило.
Я, рабочий транспортного цеха, в городе Черемхово, на шахте им. С.М.Кирова. Задача до предела простая. Сначала обучение. Как ставить рельсы на шпалы, ставить изогнутые рельсы – повороты, так называемые кривые. Как ставить стрелки, утюги, башмаки под них, как крепить их костылями к деревянным шпалам, как тянуть – укладывать прямые участки рельс, как подштабобывать шпалы, в конце концов, как забивать костыли в шпалу, а также ставить накладки на рельсы, закрепляя, их друг с другом.
Обучение прошел, зачет сдал и вперед, вернее, вниз в шахту.
Жили в общаге, рядом с шахтой. Режим дня предельно прост. Вот хронология, т.е. последовательность дня. Подъем в 5-00. В 6-00 плотный завтрак в столовой шахты. Первое, второе, третье. В 7-00 переодеться, получить самоспасатель СП-55, аккумулятор с лампой вместе с каской, кайло с обушком и лопату, желательно карагандинку (легкая, рифленая стальная лопата). Все. Раскомандировка. Старший получает наряд задание.
Бремсберг – это пологий спуск в шахту – 120 или 130 ступеней. Глубина 60 метров. Перед лицом женщина – «табакотруска». Женщина, от которой зависел заработок. Если найдет табак – три месяца работы «на-гора» т.е. укладывать крепеж – бревна на вагонетки и спускать их, при минимальном заработке.
Все. Всего обшманала. Иди. Беру бирку, пошли. Садимся в людскую – такой небольшой бронированный вагончик, естественно с оконными проемами, но без стекол. Лампочки погасили.
Примерно тридцать минут можно подремать. Приехали. Рядом обрезной штрек один из трех, для следующего отбора угля взрывным способом. Задача – уложить шпалы рельсы на транспортном штреке (туннеле) по которому ходит электровоз с вагонетками и углем.
Встали, подошли вместе с проходчиками – навалоотбойщиками к ним в штрек. Берем «тормозки» - сумочка с едой на обед. Старший спрашивает кто у нас из новеньких: «Ну, я», говорю. Давай тормозок. Отдаю. Берет и приколачивает его на огниво первым. А чтобы было понятно 0 когда убирают породу, землю, остается прямоугольный тоннель, чтобы он не обрушился его надо закреплять через каждые 30 – 40 см вертикальными стойками – бревнами, а сверху кладут еще одно бревно «огнивом» называется. Так вот стойки были высотой 2,5 метра, а ширина тоннеля около трех.
Быстро разошлись по рабочим местам. Обед. Сели. Едят все из своих тормозков. А у меня, его нет. Вернее он есть. А в нем ничего нет. Весь помятый такой, но с дырой на боку и на полу штрека валяется.
Все жуют, ухмыляются. Я взрываюсь. Кто сожрал мой тормозок. Старший. Кто-кто? Крысы. Это дань им.
Крысы – альбиносы жили в шахте питаясь чем Бог послал, а Бог послал им людей с тормозками.
До сих пор трудно мне представить как крысы по стойке-бревну вертикально, а потом по «огниву» горизонтально добирались до первого тормозка, обгрызали вязку, тормозок падал, они наедались раньше, чем мы начинали обедать. Что интересно не более одного, реже два в зависимости от количества крыс.
По этому поводу вспомнил я крыс в тайге, в зимовье. Все припасы на плоской крыше рубленного из бревен зимовье. Они на крыше пируют. Так что геологоразведчикам приходилось брать с собой и капканы.
16-00. Работа закончена. Снова «людская». Бремсберг. Повешенная бирка. Сдаем кайло, лопату, самоспасатель, аккумулятор. Раздеваемся и в душ. Три минуты ультрафиолет.
18-00. Столовая. Поклевали чуть-чуть, это только впервые две недели. Привыкали. А потом. Ого-го. Ели, как говорится от пуза. Не могли наесться.
19-00. Надо на учебу, которая проходила в здании горного техникума. Но нет сил. Спим на ходу. Не говоря обо мне. А каково нашим ребятам навалоотбойщикам, которые всю смену вручную грузили породу и уголь в вагонетки, крепили бревнами штрек, как казалось мне, давно должны были «скопытиться», но ничего. Через две недели не только учеба, даже на девушек посматривали.
Через месяц прием в шахтеры. Это молодые шахтеры в нашем общежитии в столовой под видом «справляем день рождения» устраивали такое мероприятие.
Стол. Водка, колбаса, хлеб. Тост за вступление в ряды шахтеров. Один стакан водки. Закусили. Следующий тост. За шахтеров. Снова стакан водки. Закусили. Третий стакан водки «за дружбу между шахтерами» - сказал местный молодой шахтер по фамилии Заремба, который обычную колесную пару железнодорожного вагона спокойно отрывал от земли.
За дружбу подняли уже не все. Остальные кто просто сидел под столом,
кто просто спал. Я выпил, но потерял двух своих друзей Жданова Валерку и Яшку Черниговского, первый спал под столом, второго не нашел, ушел куда-то.
Зашел в туалет. Физиономия не моя. Пальцы в рот – надо мне такого посвящения. Массовый гипноз какой-то. Пошел. Положил Валерку в комнату. Яшки нет. Выспались. И больше никаких совместных с шахтерами мероприятий.
Работаем, общаемся с местными шахтерами, словарный запас оскудел настолько, что общаемся только матом и все как само собой разумеющееся.
Одно слово «заэтовало» чтобы было понятно, как сейчас означает кучу разных ответов, вплоть до философских обсуждений. Все. Баста. Решили, не можешь нужных слов в богатом русском языке для выражения своих мыслей найти – плати рубль, да в кассу, да мне, а потом на общее использование в предстоящий праздник. В общем, первые праздники были ну просто изобильные как по выпиванию, так и по закуске.
А последующие – нет, совсем не так. Даже о кассе забыли. Вот жадные, какие стали. Другими словами, все наладилось. Словарный запас восстановился.
Вот так такие примерно шахтерские трудовые будни были.