Авелина

Я стояла на перроне, уткнувшись взглядом в старые носки своих сапог, когда поезд «Пермь – Новороссийск» подошел к четвертой платформе. Моё пятнадцативагонное олицетворение нежеланной свободы.
Я нервно дернулась, одновременно с остановившимся составом.
Впервые за восемнадцать с половиной лет я уезжала так далеко от родителей. Меня пугало всё: и трое суток в поезде, и незнакомые люди, и дальние родственники, к которым я ехала. Мне была ненавистна одна только мысль о том, что всё это по причине банального отсутствия денег. Южные родственники обещали моим родителям помочь с моим образованием, но я всё равно не могла понять, что мешало окончить тоже самое ПТУ в нашем родном городе. Но папа строго сказал, что на юге молодые кадры ценятся больше, и возразить я ему не посмела. Поэтому, проплакав всю ночь напролёт, к завтраку вышла полностью смирившаяся.   
И вот я была на перроне, перед своим вагоном и выслушивала последние наставления мамы и папы.
-Катенька, как сможешь, позвони, мы будем волноваться. – Щебетала мама, никого не замечая вокруг, а только теплее укутывая меня в шарф: октябрь выдался холодный.
-Да, дочка. Или пиши сообщения. Главное, сообщай, что с тобой все в порядке. – Сказал отец и крепко прижал меня к груди.
Мама тоже обняла меня, аккуратно проводя рукой по двум дурацким длинным косам.
Я смиренно стояла, чувствуя, как меня начинает трясти и понимая, что виной тому совсем не холод и тонкое, вытертое пальто.
И тут из моего вагона выпрыгнула Она. Огляделась, вытащила из внутреннего кармана куртки сигареты и закурила. Медленно выпустив дым в вечерний воздух, Она поправила короткие волосы и посмотрела на меня, настолько пронзительно, что я вздрогнула ещё сильнее.
-Екатерина, ты замерзла? – Строго спросил отец, так же смотря на неё. – Нет? Хорошо. И запомни, дочка: чтобы избежать неприятностей ни с кем в поезде не знакомся.
-Я запомнила, папа. Пишите мне.
Я крепко обняла родителей, будто пытаясь спастись от острых глаз, сверлящих мою спину.
-С Богом, доченька. Береги себя! – Прошептала мама в ухо, и я почувствовала, как по раковине стекает горячая слеза. – Иди, а то опоздаешь.
Я последний раз поцеловала родителей и поднялась в вагон. Поезд тронулся. Маша маме и папе в окно, я невольно возвращала взгляд к невысокой фигуре с короткой стрижкой. Она, неторопясь, шла вровень с поездом, докуривая сигарету. Прошла позади моих родителей, последний раз затянулась и запрыгнула в вагон.
Махнув рыдающей маме, уже скрывшейся из виду, я села на свое место. Ужасно хотелось плакать, но я посчитала это непозволенной привилегией ребенка и просто откинулась на стену, закрыв глаза. Прошло меньше минуты, как я почувствовала еле заметный аромат духов. Резко открыв глаза, я успела заметить Её красную куртку. Она сидела за столом у окна, чуть дальше моего места. Сидела и смотрела на меня прищуренными темно – карими глазами. Потом сняла куртку, оказавшись в черной борцовке, и села на свободное место рядом со мной.
-Я – Катя. – Робко представилась я, заливаясь краской.
-Здравствуй, Катя.- Ухмыльнулась Она. – Я надеюсь, тебе есть восемнадцать?
-Да. А как…
-Предъявляем билеты, вошедшие. – Проводница темной тучей нависла над нами, тем самым прервав мой назревший вопрос.
-Вот. – Еще более сконфузилась я.
-Хорошо. Приятной поездки.
-Спасибо, Алла. Будь любезна, принеси мне чай после обхода пассажиров и поставь на столик. Ты знаешь, я в долгу не останусь. -  Обратилась к проводнице сидящая напротив, мельком посмотрев на неё и возвращая взгляд ко мне. Я вновь залилась краской и опустила глаза.
-Так это ж долго. Я, конечно, принесу, тем более тебе, но самой быстрее получится. – Удивилась женщина, тоже переводя взгляд на мою макушку.
- Алла, боюсь, у меня нет времени. Мы с Катей решили сходить в ресторан, а он работает не круглосуточно. Так что, сделаешь?
-Запросто. Придешь, все будет готово. – Захихикала проводница и ледоколом поплыла дальше.
-Я не могу идти с вами в вагон – ресторан. – Тихо сказала я, боясь даже вздохнуть.
-Правильно. Ведь родители тебе  объяснили, что не стоит знакомится в поездах? Так? Не нужно их расстраивать. – Сказала Она и встала, собираясь уходить.
-Нет! – Вскрикнула я: факт того, что Она сейчас уйдет пугал больше, чем Её присутствие. – Я… я… - Замямлила я -  Просто у меня нет денег. – Выпалила я наконец и стала пунцовой.
-Мне не нужны твои деньги. Идем.
Я быстро скинула пальто койко-место и двинулась вслед за Ней.
Мы прошли вагон, ещё вагон и ещё, и наконец, оказались в ресторане. Плохо вымытые столы с искусственными цветами создавали атмосферу советской эпохи. Мне было не по себе. Моя спутница выбрала свободный столик посередине и я с ещё большим напряжением опустилась на свое место. Через три минуты на нашем столе стоял графин водки, тонко нарезанная колбаса, лимон, хлеб и две рюмки.
-Разливай. – Приказала сидящая напротив.
Я взяла графин и налила полные рюмки. Она смотрела на мои движения с прищуром, будто пытаясь навсегда их запечатлеть. От этого взгляда я зарделась, но усилием воли взяла себя в руки.
-Ты когда – нибудь пила водку, Катя? – Отстраненно спросила Она.
-Нет, - Честно призналась я. – Я спиртное – то первый раз на этот Новый год попробовала. Папа налил полбокала шампанского.
-Заметно. – Хмыкнула спутница, подняла рюмку, понюхала хлеб, выдохнула, выпила до дна и снова понюхала хлеб.
У меня неприятно свернулся желудок. Я взяла рюмку, понюхала хлеб, выдохнула, опрокинула в рот водку, и закашлялась, выплевывая содержимое на стол. Это омерзительное пойло текло у меня из носа, смешиваясь с соплями и ручейками ползло по подбородку. Во рту горело, глаза лезли из орбит, а душу топило чувство стыда. И все это сопровождал её смех. Звонкий, чистый, будто колокольчики, затронутые самим дьяволом.
-Возьми, вытрись.
В руки мне был сунут носовой платок, и я с остервенением начала вытирать лицо и руки.
-Вы специально это сделали! – Выпалила я, в бешенстве уставившись в её насмешливые глаза.
-Что именно? – Продолжая улыбаться и приподняв бровь, спросила она.
-Заставили меня пить водку. Вот что!..
Я перегнула палку. Я поняла это в тот момент, когда уголки её губ опустились вниз, а взгляд стал колючий и цепкий.
-Я? – Спросила Она холодным голосом , от которого я невольно вздрогнула. – Если ты, оставшись без присмотра, нарушаешь запрет родителей – это их вина. Если ты идешь с незнакомкой, имя которой даже не знаешь, в ресторан и разливаешь водку – это твоя тупость. Если ты не можешь проявить волю – это твоя слабость. И где в этом списке фигурирую я?
Я молчала, смотря в стол и боясь поднять глаза. Хотелось провалиться сквозь землю, исчезнуть, умереть – все, что угодно, лишь бы оказаться подальше отсюда. Сердце бешено колотилось, будто я пробежала несколько километров, а лицо, уже не стесняясь, вовсю горело ярко – красным.
-Разливай. – Вновь приказала Она.
-Я разолью, но пить не буду. Просто посижу.
-Нет, девочка. Либо ты пьешь, либо валишь отсюда на хрен. И еще: водка наливается по половинке, если ты, конечно, не хочешь нажраться.
Она сощурила глаза, выжидающе глядя на меня. В вагонном шуме я молча взяла бутылку, налила по половинке, съела кусочек колбасы, выпила и закусила лимоном. Одобрительно хмыкнув, спутница опрокинула рюмку также, как в первый раз.
-А как ваше имя? – Наконец нашлась, что спросить я, и даже робко улыбнулась, когда она ответила.
-Авелина.
-Вам подходит. Такое же редкое имя, как и вы. – Выдавила я, выполняя молчаливый приказ спутницы – налить.
-Слишком много лести? – Бросила она, скривив тонкие губы.
Я тут же залилась краской.  Не то, чтобы замечание меня обидело, но уж точно не польстило.
-Это не лесть! – Наконец, возмутилась я. – Просто вы…
-А, не важно. Я сама знаю, что я и кто я. И ещё, давай на «ты».
Авелина подняла рюмку, отсалютовала, выпила и, на этот раз, закусила. Я тоже выпила. Третья рюмка прошла бесследно, и я впервые в жизни опьянела. Это было странное ощущение. Приятное.
-О, девчо – о – о – нки.
Я вздрогнула. Рядом с нашим столиком, сильно шатаясь, стоял крупный мужчина лет сорока, в вытянутой футболке и таком же трико.
-Отвали. – Спокойно приказала моя спутница. Кажется, по другому разговаривать она не умела.
Я втянула голову в плечи, стараясь спрятаться от назревающего скандала. 
-Ммм. Строптивая? Люблю строптивых! – Похотливо протянул мужчина, присаживаясь к Авелине и пытаясь её обнять
-Господи, дай людям мозгов. – Закатила глаза к потолку новая знакомая, повернулась к назойливому ухажёру, откинулась назад и резко полу – ударила, полу – толкнула его от себя ногой. Мужчина скорчился на ковролине, хрипя и держась за грудь.
-Пойдем девочка, иначе нам испортят все настроение.
Авелина подхватила одной рукой бутылку, другой меня и мы двинулись к тамбуру.
-Ну ты и сука! – Прохрипел мужик, стараясь подняться.
-Ещё какая! – Злорадно ответила спутница, не оборачиваясь и не останавливаясь.
Я дрожала. Такое при мне произошло впервые и мне стало безудержно страшно.
-А он не опасен? – Заплетающимся языком, спросила я.
-Естественно, нет. 
Мы пришли в наш вагон. На столе Авелины стоял, уже остывший, чай.
-Итак, Катя. На чьей койке мы продолжим пить? Предлагаю на моей. Она крайняя и мы не потревожим твою соседку.
Я быстро перевела взгляд на соседнюю кровать, на которой, действительно, спала девушка. Хотя понять, что это именно девушка, можно было только по двум небольшим бугоркам в районе груди. В остальном же она была больше похожа на парня. Короткие, светло-русые волосы торчали  во все стороны, а лицо было без тени макияжа. Хотя, подумала я, было бы странно, если бы на ночной поезд девушка приехала в полном боевом расскрасе. В целом же, лицо моей соседки по койке было очень красивым, с тонкими чертами и плавными линиями скул.
-Ты чего «зависла»? – Оторвала меня от разглядывания моя новая знакомая. – Идём. У нас водка греется.
-Хорошо. – На автомате кивнула я, с трудом отрывая взгляд от спящей девушки. – Идём. 
Я уже смирилась с тем, что придется пить. Авелина приглашающим жестом указала на сиденье, возле её койки, трансформированную в столик. Я села, а она прошла мимо меня, и уже через минуту поставила на стол три рюмки.
-С нами будет кто – то ещё? – Не слишком приятно удивилась я.
-Нет. Мы будем играть в одну очень забавную игру. Если одна из нас не до конца выпивает, остатки сливаем в эту рюмку. На чьем ходу она наполниться, тот выпивает её, и ещё одну следом. И не закусывает. Играем?
-Да.
Я повеселела. По-пьяни общаться с новой знакомой было на удивление легко.
-У меня есть соленные огурцы. И колбаса. Достать, на закуску?
-Давай. Я никогда не вожу с собой баулы с едой, так что с удовольствием помогу облегчить твой.
Я быстро полезла в сумку, несколько оскорбленная таким ответом. Покопошившись, достала перечисленное, прибавив к нему хлеб и маленький походный ножик. Все быстренько порезала и уселась напротив.
-На переправе коней не меняют. Наливай.
Мы выпили и слили остатки в рюмку.
-А кем ты работаешь? – Спросила я, чтобы хоть как – то развеять тишину.
-Я – фотограф. У меня своя студия. Учу молодых ( и не только) людей заниматься искусством фотографии, а не просто выпендриваться дорогим фотоаппаратом. – Ответила она. – И позволь мне сразу быть честной – мне неинтересно кто ты, откуда и куда едешь. Так что если задаешь вопросы, не жди от меня встречных. Я, конечно, буду спрашивать, но только то, что мне интересно. Тебе советую делать так же. Договорились?
-Да. – Буркнула я, уже открыто оскорбившись.
Она что, считает меня совсем не достойной своего внимания? Могла хотя бы для приличия этого не говорить. Ведь сама прекрасно знает, что такое неприятно слышать. Поезд начал притормаживать, и через три минуты стоял, как вкопанный.
-Пойдем, покурим. Заодно полюбуемся на местные красоты. – Ухмыльнулась Авелина, надевая куртку.
Мы вышли на перрон. Авелина достала сигарету, предложила мне. Я отрицательно помотала головой, она молча подернула плечами и прикурила.
-Ты красивая. – Растерянно сказала я: выпитое странно облегчило мою скованность.
-Спасибо, девочка. Ты тоже. У тебя…
Что у меня мне так и не удалось узнать. У Авелины зазвонил телефон и она, нахмурившись, ответила на вызов.
Довольно продолжительное время попутчица стояла молча, слушая разъяренный крик мужчины. Лицо её было абсолютно непроницаемо, только сжатые в ниточку губы давали понять, насколько она зла.
-Это все? – Спросила она учтивым голосом. – Так вот, мы, кажется, договорились, что я не трогаю твоих баб, а ты - моих мужиков. То, что я иногда пересекаюсь с твоими бабами в койке, вопрос не ко мне – это ты всегда выбираешь слабых на передок. А то, что иногда мои мужики пересекаются с, опять же, твоими бабами… Извини, дорогой, инстинкты никто не отменял. Ну, трахнул он её, что в этом такого? Да – да, я знаю, что ты собрался на ней жениться. Что, в том что твои бабы ****уют, тоже я виновата? Нет, если ты хочешь мне отомстить, ты можешь трахнуть какого – нибудь из моих мужиков. Да, меня вообще не волнует, что это произошло.
Спутница сбросила вызов, и закурила ещё одну сигарету.
-У тебя парень есть? – Спросила она, глубоко затягиваясь.
-Нет. – Тихо ответила я, чувствуя себя убогой. - Вообще – то, мне предлагали пару раз встречаться, но не те, с кем хотелось бы. Так что я всегда отказывала. А те, кто мне нравились, считали меня серой мышью.
-Что ж, правильно делают. Ты не осознаешь своей красоты, и, вдобавок, пытаешься её забить. Простое правило – львы не любят овец. Они их пользуют. А вот львицы подчас без ума от баранов. Ну, бабы всегда были ущербными на серое вещество. Пойдем, забежим в магазин, ибо скоро у нас будет спиртной кризис.
Мы прошли к небольшому магазинчику. Запах пирожков и уютного тепла опьянил больше, чем выпитая раннее водка. Авелина купила коньяк, лимон, коробку конфет и шоколадное яйцо с сюрпризом. Расплатилась и протянула яйцо мне.
-На, ребенок. Пока у тебя нет мужских, довольствуйся шоколадными.
Я неловко взяла сладость и поплелась за знакомой в вагон. Мы успели как раз вовремя. Поезд недовольно дал звонок и, дернувшись, двинулся вперед.
-А коньяк такой же противный, как водка? – Спросила я, разливая остатки последней в рюмки.
Авелина усмехнулась и отсалютовала мне рюмкой:
-Выпьешь – сама решишь.
Я выпила и еле сдержала рвоту. Теплая водка была настолько отвратительна, что мой желудок на пару минут решил устроить забастовку, но тут же полученная им колбаса заставила его смириться с моим самоуправством.
-А переправа уже закончилась или коньяк тоже разливать мне? – спросила я уже прилично заплетающимся языком.
-Думаю, с ним я справлюсь сама.
Попутчица проворно открыла бутылку и наполнила рюмки.
-Почему ты пошла сегодня со мной в ресторан? Это пубертатный протест правилам родителей?
Я захихикала. Слово «пубертатный» казалось мне очень забавным, и чем – то неприличным. В общем, я не знала его значения и покачала головой:
-Нет. Я не знаю, что меня заставило. Просто не могла воспротивиться твоему желанию. А ты правда лесбиянка?
Я спросила это спокойно, пытаясь собрать из двух силуэтов Авелины один. Вагон кружился и пульсировал, будто я находилась в прямой кишке.
- Бисексуалка. – поправила меня женщина.
-Как интереснооооо. – Протянула я и опрокинула в себя коньяк.
Проснулась я резко, как – будто вынырнула из прорубя. Стук колес был настолько громкий, что, казалось, я лежу под поездом, а не в нем. Глаза скальпелем резало солнце, а во рту побывала целая рота кошек.
-О, ребенок очнулся. – Услышала я и повернула голову.
На соседней кровати сидели, спавшая вчера, девушка и Авелина. Обе смотрели на меня и понимающе улыбались.
-Вот, выпей. – Знакомая сунула мне в руки баночку пива. – Легче станет.
-Нет, спасибо. А водичка есть? – Умоляюще спросила я, не в силах поднять голову.
-Пей, говорю. – Приказала Авелина, и я, уже в который раз, подчинилась.
Я пила пиво, крепко зажмурив глаза, с удивлением отмечая его приятный вкус. До сегодняшнего дня я ни разу не пробовала этот хмельной напиток, и теперь, где-то в глубине души даже жалела, что это так. Выпив примерно полбанки, и почувствовав, что больше в меня не влезет, я поставила пиво на стол. Действительно стало лучше. Мгновенно пришедшее легкое опьянение придавало сил и, как мне казалось, даже приподняло настроение.
-А который час? – Спросила я, старательно не дыша в сторону соседской койки.
-Пол – третьего. – С насмешкой ответила Авелина. – Советую тебе поторопиться в туалет, ибо сейчас станция и в ближайший час ты его не увидишь.
Я молча сорвалась с кровати, рванув в сторону санузла, слегка пошатнулась, но удержала равновесие и уже через несколько секунд была в месте назначения. Запах общественного туалета, вперемешку с хлоркой вызвал у меня рвотный позыв, но, усилием воли, я с ним справилась. Сходить в туалет оказалось довольно непростым делом. Унитаз под ногами шатался, и я пыталась определить, происходило это из-за движения поезда или шатало меня, от выпитого ранее пива. В итоге, уже слезая, я решила, что это совокупность факторов. Умывшись и почистив зубы, я уставилась в грязное зеркало. На меня смотрела я, и, если не считать немного помятого лица, выглядела я вполне мило. Только косы немного растрепались, но и в этом был какой-то шарм.
Когда я вернулась, Авелины не было.
- Простите, а где девушка, которая была с вами? – Спросила я у соседки, разочарованная отсутствием знакомой. Без неё весь вагон казался пустым.
-Аве, что ли? Пошла в ресторан тебе за соком. – Улыбнулась девушка.
Я с облегчение вздохнула.
Аве. Интересное сокращение имени. Самое оно для неё.
-А как вас звать?
- Евгения. Можно просто Женя и без сантиментов. – Не прекращая улыбаться, соседка протянула мне через стол руку, которую я пожала в ответ.
Девушка смотрела на меня светло – карими глазами и я почувствовала себя неловко. «Красивая» - Мелькнуло в голове и я, всё еще ощущая на удивление сильное рукопожатие, почему-то смутилась.
-Салфетка есть?
Я подняла голову на подошедшую Авелину и ужаснулась: кровь тонкой струйкой текла из рассеченной губы, неспешно капая на пол.
- Аве, что случилось? – Евгения поднялась навстречу спутнице, а я бросилась доставать из сумки салфетки.
- Повстречала в тамбуре вчерашнего «ухажера». - Усмехнулась Авелина, неспеша вытирая разбитую губу салфеткой.
-Я сейчас этому ублюдку устрою. – Прошипела Женя, сжимая кулаки.
-Потом устроишь. А пока, пожалуйста, сходи к Алле, проводнице, скажи, что от меня. Купи сока для девочки и коньяка для нас.
Соседка ушла выполнить просьбу. Авелина села на койку, и откинулась на перегородку, продолжая придерживать салфетку у губ.
-Больно? – Спросила я, не зная, как еще можно посодействовать.
-Тебе когда – нибудь разбивали губы? – Прищурившись, спросила спутница.
Я отрицательно покачала головой.
-Хочешь, разобью? Нет? Так вот, не задавай пустые вопросы. Мне не нужно сочувствие, мне просто нужна собутыльница.
Она устало закрыла глаза, небрежно откинув салфетку на стол. Черная майка удачно подчеркивала грудь, оголив сильные, спортивные руки. Я скользнула взглядом от плеча до кисти правой руки и без удивления заметила содранную кожу на костяшках. Перевела глаза на левую и побледнела: параллельно венозной ветки тянулся свежий, примерно месячный, бардовый шрам.
-Аве, у тебя что – то случилось? – Дрожащим голосом спросила я, не в силах оторвать взгляд от её руки.
-А ты хочешь поиграть в психолога?
-Авелина, заказ выполнен. – Немного нервно улыбнулась Женя, присаживаясь на койку и с тревогой смотря на мою знакомую.
Я с облегчением выдохнула, мысленно благодаря вовремя появившуюся Женю и избавившую меня от целого потока сарказма.
-Девушки, у вас все в порядке? – Спросил проходивший мимо наших коек мужчина, которого я видела вообще впервые в жизни.
«Какая-то нездоровая концентрация людей вокруг Авелины. Им что всем, медом тут намазанно?» - Разозлилась я, чувствуя собственничество по отношению к  новой знакомой.
Авелина внимательно посмотрела на мужчину. Сорок с небольшим, лысоват, пузоват, в тельняшке и  трениках. Типичный представитель мужской половины пассажиров поезда. Но лицо было добрым и я невольно причислила его к хорошим людям.
-Вроде да. – Улыбнулась Авелина. – Спасибо, что побеспокоились.
-Да не за что. – Лучезарно улыбнулся мужчина в ответ. – Вы, если что, зовите. Моя койка сразу за стенкой.
-Обязательно. – Поддержала марафон улыбок Женя. – Спасибо.
Мужчина кивнул и нехотя прошел к себе. Было видно, что три молодые девушки его интересовали намного больше, чем его соседи по койкам. Кем бы они не были.
-Жека, ну что, ты со мной или по соку с девочкой? – Кивнула Авелина в мою сторону.
-С тобой. Вообще – то я редко пью…
-Жень, слушай, я же не заставляю. Просто ночью ты так удачно с нами начала, что останавливаться грех. Я вот сейчас выпью и пойду казнить тварь дрожащую.
Сказано это было уже в процессе наполнения рюмок.
-А я много вчера выпила? – Стесняясь, спросила я, обращаясь к обеим.
-О, детка, ты не помнишь? Тебя хватило до конца бутылки, а так как ты выпивала не больше половинки, то, стабильно, после повторного разлива выпивала пару штрафных. Зато, надо отдать должное, без закуски. А после, естественно, бедная Аллочка мыла весь вагон от твоей блевоты. Так что посвящение в алкоголики ты прошла успешно.
Авелина говорила это с такой злорадной усмешкой, что я невольно застонала от стыда. Всё же я мастер оставлять незабываемое впечатление.
- А тетя Алла сильно на меня злится? – Выдавила я, после схлынувшей волны смущения.
- Да нет, - Успокоила меня спутница. – Что ей, впервой что ли?  Тем более, она прекрасно знает, что это из-за меня.
- Почему? – Не поняла я.
- Я в её вагоне частый гость.
Я замолчала, следя, как знакомая наливает коньяк, играючи управляясь с бутылкой. Было в её простых движениях нечто завораживающее. Причем, завораживало не только меня.
Евгения смотрела на руки Авелины не отрываясь, и у меня сложилось такое впечатление, будто она задерживала дыхание, когда моя знакомая нечаянно к ней притрагивалась. Я была почти уверенна, что Женя испытывала такой же трепет перед  Авелиной, как и я.
Бутылка быстро пустела. Соседка по койке не ожидала такой скорости, то и дело кашляя и закусывая уже заветренным лимоном.
-Вот ты где, сука! – Раздался крик, и я подпрыгнула на койке: опираясь на верхние места, в проеме стоял вчерашний мужчина.
-Ты дебил? Я же сама тебе сказала, где меня найти. – Непринужденно усмехаясь, поинтересовалась спутница.
-Ты меня уже затрахала, дрянь! – Взревел подошедший, тут же получая от мужчины в трениках в челюсть.
-****ь. – Закатила глаза материализовавшаяся рядом проводница.
- Да нет. Обыкновенное быдло. – Презрительно сказала Аве, с отвращение глядя на стонущего мужика. – Алла, позови кого-нибудь, пусть его на хер выкидывают с поезда, иначе я устрою ему « Пункт назначения» прямо здесь.
-Браво, сосед, вы отправил падаль на место с одного удара. – Легко похлопала в ладоши Аве.
-Да ну, бросьте, он еле на ногах стоял. Я просто помог ему прилечь. – Отозвался сосед, но, тем не менее, шуточно поклонился и поцеловал знакомой руку. – Всегда к вашим услугам, мадмуазель. И всегда у ваших ног.
Авелина улыбнулась, приподняв бровь. Сосед на секунду замешкался, видимо, всё еще надеясь, что его пригласят к столу, но мы втроём хранили молчание.
-Если на вас ещё кто-нибудь наедет — зовите. - Улыбнулся мужчина, и, наконец, ушёл.
- Такой карманный рыцарь. - Усмехнулась Авелина, переводя взгляд с меня на Женю. Моя соседка по койке смотрела на Аве не отрываясь, а потом, будто очнувшись, резко вздохнула, облизнув губы.
Авелина усмехнулась, молча встала и направилась в сторону проводниц. Вернулась она буквально через пару минут, всё с той же ухмылкой.
-Пойдем. – Сказала Аве девушке, беря её за руку. – Девочка, посторожи мои шмотки. Мы будем минут через сорок.
Я молча проводила её взглядом, с трудом сдерживая слезы. Я внезапно поняла, куда, а главное, зачем они пошли и мне стало невыносимо одиноко.
Я ревновала свою новую знакомую той бессильной ревностью, которая бывает только у детей. Я была всёго лишь очередной знакомой,  которой можно было скомандовать, как собаке «Сторожи!» и идти развлекаться с кем угодно и когда угодно.
 Уже не в силах сдерживаться, заливаясь слезами, я налила полную рюмку коньяка  и залпом её опустошила. Потом ещё одну, и ещё, пока бутылка, наконец, не опустела. Но мне было мало.
Пошатываясь, я прошла к купе проводников, сказала тетё Алле волшебное «Авелина просила еще коньяка» и, получив желаемое, пошла обратно. Бухнувшись на свое место, я с немыслимой для меня ловкостью  открыла бутылку и наполнила сразу три стоявших на столе рюмки.
Три, два, один…
Меня вырвало прямо там, в вагоне. Видящее это люди завозмущались, а одна особо крикливая женщина сразу побежала к проводницам. Тетя Алла не заставила себя ждать.
-Девочка, ты чего здесь натворила? – Скорее обеспокоенно, нежели сердито поинтересовалась она.
И тут я взревела. По – настоящему, в голос, как ревет раненое животное.
-Эй, ты чего? – Окончательно шокированная женщина обняла меня, и я с готовностью уткнулась ей в грудь. – Что случилось – то?
-Вы тут убирать собираетесь – или как? – Завизжала « стукачка», оказавшаяся пассажиркой с боковой кровати.
-Да подождите вы со своим убирать. Не видите что ли, у девочки истерика? – Гладя меня по голове, отозвалась тетя Алла.
-Да какая истерика?! – Не унималась скандалистка. – Она же пьяна в стельку! Мало ли что могло прийти ей в башку в таком состоянии! Вот и ревет, почем зря. А вы, вместо того, чтобы её с поезда ссадить, еще и жалеете.
Я взревела еще сильнее, теперь уже понимая, чем именно мне это грозит. Ссадить с поезда…
-Послушайте, женщина, я сейчас вас с поезда ссажу. Хватит орать! Я сейчас успокою её, и все уберу.
-Как тут не орать – то?! Весь вагон её блевотой провонялся! Дышать нечем! А вот угрожать мне не надо! Я свои права знаю! Ссадишь ты меня, как же! Ишь, нашлась, тоже мне, мать Тереза, защитница сирых и убогих. Они тут с подруженцеей своей второй день бухают, никак не просохнут.
-Все сказала? – Услышала я знакомый, спокойный голос. – А теперь сядь и заткнись, иначе я сделаю так, чтобы ты вышла в окно по собственному желанию.
Я тут же оторвалась от груди тети Аллы: в проходе, облокотившись на перегородку между кроватями, стояла Авелина.
-Ах ты, дрянь! Посмотрите, люди! – Обратилась неуемная баба к выглядывающим из – за перегородок пассажирам. – Объявилась и командует. Ты куда подевалась – то? Тут твоя собутыльница, в одну рожу бухает. Небось, трахаться ходила? Думаешь, я не видела, как ты с бабой этой уперлась?
Новые приступы рыдания сдавили горло. Вой я сдержала, но вот на слезы сил уже не хватило.
-Значит так, - медовым голосом произнесла Авелина. – А тебе известно, что эта, как ты выразилась, баба, является майором полиции? И в данный момент, она направляется сюда, так что у тебя меньше минуты, чтобы засунуть язык в жопу, сесть и всерьез задуматься над своим поведением. Иначе я, на правах её любовницы, закапризничаю, и по приезду в пункт назначения, твою скромную персону встретят все служащие ГНК.
-Майор полиции! Понарассказывай мне, соплячка! Да из неё майор, как из меня балерина! - Противным голосом завизжала баба.
Авелина прожгла её долгим взглядом, потом ухмыльнулась, по-хозяйски, открыла сумку Жени, достала какие-то документы и сунула их под самый нос склочнице.
Тетка резко замолчала, и приобрела какой – то подозрительно белый оттенок кожи, медленно присаживаясь на свое место.
-Въехала? - Тихо спросила Аве.
-Да. – Еле выдавила из себя ошарашенная скандалистка.
-Я не слышу.
-Д-да, въехала. - Запинаясь, быстро-быстро закивала головой женщина.
-И вижу, теперь хочешь попросить прощения у меня и у Аллы, я права?
-Извиняюсь. – Совсем тихо вымолвила соседка.
-Не «Извиняюсь», а «Извините». Запомни на будущее, ибо в следующий раз я буду не так благосклонна. Алла, что произошло? – Повернулась Аве к нам, тут же забыв о присмиревшей бабе.
Я спешно пыталась вытереть, никак не прекращающиеся слезы. «Она меня совсем загнобит» - думала я, пьяно озираясь в поисках платка.
-Не знаю, Авелина. Девочка пришла, сказала, что от тебя, взяла коньяк, а последствия ты видишь сама. – Словно провинившаяся школьница, оправдалась тётя Алла.
-Ясно. Аллочка, мы в тамбуре будем. Принесешь нам туда сок. Апельсиновый, пожалуйста. Сдача тебе в счет беспокойства. – Улыбнулась Аве, протягивая проводнице две тысячи.
-Спасибо. Да, успокоительного не мешало бы. – Хихикнула Алла и с проворством, нетипичным для людей с её телосложением, пошла в купе.
-Успокоилась? – Обратилась ко мне девушка. – Идем.
Я, как обычно, без всяких возражений встала и поплелась за ней. Мы зашли в прокуренный тамбур, в котором, к моему облегчению, никого не было. Авелина неспеша достала сигареты, закурила и повернулась ко мне. Мне захотелось провалиться сквозь землю под этим пристальным взглядом прищуренных глаз.
-Объясняй. – Потребовала девушка.
Я глубоко дышала, пытаясь хоть чуточку протрезветь, и попутно лихорадочно соображая, что сказать. Ничего вразумительного в голову не лезло.
-Прости меня. – Наконец выдавила я.
-Это не объяснение.
Авелина затянулась, медленно выпуская дым и не отрывая от меня взгляда. Свой, я упрямо вонзила в пол, боясь даже дернуться. Прошла еще минута. гул в тамбуре, казалось, стих до легкого недовольства. Я стояла, как в  вакууме, с ужасом осознавая, как предательски начинают дрожать коленки. Да уж, моё падение было бы отличным окончанием общения с Авелиной. Я даже представила, как она переступает через меня, одаривая своей фирменной презрительной ухмылкой.
Внезапно двери разъехались и из соседнего с нашим вагона вышла Женя.
-О, Аве, я тебя жду – жду, а тебя все нет. – Блистательно улыбнулась девушка.
-Жень, пожалуйста, дай нам пару минут. – Мягко попросила Авелина.
Евгения внимательно посмотрела на меня, кивнула и аккуратно прикрыла за собой дверь тамбура.
Когда дверь закрылась, Аве вновь достала сигарету и закурила.
-Я жду.
-Мне стало одиноко. Очень. - Тихо сказала я. - Ты ушла и… И… Чувство ненужности было таким сильным.
-Достаточно было просто попросить меня остаться. - Серьезно сказала Авелина.
-Но… Женя. Она такая красивая. И я видела, как ты на неё смотрела. - Бубнила я, глядя куда угодно, только не в лицо своей спутнице.
Авелина молчала. Я стояла, и физически ощущала её взгляд на себе.
Нас снова прервали.
-Дорогая, возьми. – В открывшейся двери появилась Алла, протянула моей спутнице, и,  сок, и вновь исчезла.
-В следующий раз просто попроси. Договорились?
Я кивнула, заставив себя посмотреть ей в глаза. Темно – каряя радужка сверкнула и Аве как – то понимающе усмехнулась.
-Держи, выпей сок, подготовь желудок к тяжелой ночи. Сегодня я хочу приоткрыть тебе дверь в жизнь. Только не напивайся так быстро, иначе все проспишь. Ну, или проблюешь.
-Хорошо. – Пообещала я. -А Женя правда майор?
-Правда. Посидишь одна? Я скоро приду.
Я кивнула.
Спокойно сидя на койке, я попивала сок, стремясь привести себя в более или менее достойное состояние. Желудок не крутило, но неприятные ощущения в нем все же остались. Но намного больше желудка, настроение мне омрачала склочная соседка по койке, перед которой я испытывала жестокое угрызение совести. Впервые за сутки, я её рассмотрела. Обычная женщина, в грязно-розовой кофте, спортивных штанах и рыжей химией на голове. Крупные, некрасивые черты лица. Просто человек, которому неповезло оказаться нашей соседкой. Накрутив себя окончательно, я достала шоколадку, заботливо положенную мне в сумку родителями и подошла к её месту.
-Это вам. – Промямлила, кладя угощение ей на стол. – Извините, я не хотела, чтобы так все получилось. Просто рвота так неожиданно подступила, что я не успела выбежать в туалет.
-Да ничего страшного, деточка. – Подобострастно улыбнулась женщина. – Понимаю, всякое бывает. А это подруга твоя, да?
-Нет, мы в поезде познакомились. – Ответила я, прикидывая, как бы не сболтнуть лишнего.
Соседка схватила меня за руку, заглянула в глаза и со страдальческим видом произнесла:
-Держись от неё подальше. Ох, вижу погубит она тебя. У тебя сердце чистое, а это дрянь порочна до мозга костей. Она же спаивает тебя! А потом и оглянуться не успеешь, как на наркотики подсадит.
Говорила женщина шепотом, быстро, то и дело посматривая мне за спину, боясь, что её в любой момент могут прервать.
-Она не дрянь. – Отчетливо сказала я, с силой освобождая руку и молча возвращаясь на место.
«Ну почему я такой дурой уродилась?» – Думала я, пытаясь погасить в себе ярость.
-Жива? – Прервала мои мысли Аве, присаживаясь на койку Жени.
Я бодро кивнула, и радостно улыбнулась знакомой.
-Милая девочка! – Послышалось с соседнего места. – Спасибо за шоколадку. Потом с чаем попью.
Я обернулась к бывшей скандалистке, встречая её благодарную улыбку довольной гиены, и резко побледнела. «Боже, это конец!» - Подумала я, в тот момент, когда сердце рухнуло в пятки.
-Может, лучше с цианидом? – Участливо поинтересовалась Аве у мгновенно отвернувшейся к окну соседки.
-Авелина… - Тихо начала я, но тут же была перебита.
-Ты мне только одно скажи: ты реально такая сверхдобрая или просто тупая? - Бесстрастным голосом спросила знакомая.
-Видимо, реально такая сверхтупая. – Краснея, честно призналась я.
Авелина засмеялась, и, кто моему огромному удивлению,я не услышала ни одной нотки злорадства.
-Если в тебе есть самокритичность и неплохое чувство юмора, значит еще не все потерянно. Я спать. Ночь будет долгой.
Авелина расстелила постель и, казалось, мгновенно уснула. Я, немного посидев и рассмотрев незатейливый  пейзаж за окном, тоже легла отдохнуть.
-Good evening, девочка.
Авелина сидела рядом, из горла выпивая шампанское. Она была еще красивее, чем до того, как легла спать. Минимум макияжа, только четко выведенные карандашом глаза. Но не он красил их, а все та же искорка презрения, который обычно отталкивает людей от человека. Она как – будто говорила: «Общайся со мной, если хватит духу». У меня не хватало, но я общалась.
За окном было темно, и, как мне показалось, холодно.
-Что мы будем делать? – Спросила я у Аве, все так же прикладывающейся к шампанскому.
-Как – что? Устроим Содом и Гоморру. Одевайся, сейчас станция и я хочу показать тебе то, чего ты никогда не видела.  И, возможно, никогда больше не увидишь.
-А где Женя? – Спросила я, увидев убранную постель.
-Она уже сошла. Примерно час назад. Будешь по ней скучать? – Ухмыльнувшись, спросила Аве.
-Нет.
-Все, хватит трепаться. Идем.
Мы  вышли на станцию. Было действительно намного холоднее, чем вчера вечером, но холод скорее ласкал, нежели обжигал. Я глубоко вдохнула вечерний воздух, а Авелина закурила. Мы молча прошли вокзал насквозь и оказались на привокзальной площади.
-Куда мы идем? – Немного нервно спросила я. За последние сутки я почти привыкла просто следовать за моей спутницей, но вопрос «Куда?» всё еще возникал, хоть и в последнюю очередь. В целом же, такое повиновение почти незнакомому человеку меня пугало. 
-Послушай, девочка, тебе не надоело постоянно спрашивать меня что, зачем и почему? Неужели тебе просто не нравится ощущения события в твоей жизни.
-Нравится.
-Так вот. Просто бери и наслаждайся жизнью.
Мы зашли в первое попавшееся привокзальное кафе.
-Ну, ребенок, что будем пить? Имей ввиду, мы здесь примерно на полчаса. Так что выбирай что – нибудь такое, чем можно разогнаться, но не напиться. По поводу денег не беспокойся.
Я неловко взяла в руки меню. В кафе я до этого не ходила, и когда открыла коктельную карту невольно задержала дыхание. Цены были просто ужасающие.
-Аве, может быть, мы просто зайдем в магазин, купим там  чего – нибудь и пойдем в поезд? – Умоляюще спросила я.
Авелина тяжело вздохнула, разочарованно глядя на меня. Закурила, прищурилась, выпустила дым и, подумав, ответила.
-Слушай, ребенок, кто тебе вообще сказал, что мы вернемся сегодня в поезд?
-В смысле? – Не поняла я.
 -Да в прямом. Так что, золушка, у тебя есть два варианта: метнуться прямо сейчас обратно в тыкву и до конца жизни мучаться от того, что даже не попыталась попасть на бал, либо довериться целиком и полностью мне и поставить на уши весь королевский бомонд.
Моё сердце, как хороший болид, разогналось от нуля до ста за считанные секунды. Я в панике подорвалась с места и рванулась к двери. Уже схватившись за ручку, я замерла. Медленно, как во сне, я развернулась к моей спутнице. Она сидела, склонив голову на бок и внимательно рассматривала меня через падающую на лицо челку.
Мне было страшно. Так страшно, что колени начали дрожать, а руки онемели. Но просто выйти из кафе я не могла.
«Папа меня убьет» - Обреченно подумала я, тремя несмелыми шагами подошла к нашему столику и села на своё место.
-Аве, - сказала я изо всех сил стараясь прогнать дрожь из голоса. – Те вещи, в поезде, это все что у меня есть. Понимаешь?
Моя спутница лениво откинулась на спинку пошарпанного стула.
-Девочка, там у меня лежит камера за двести двадцать тысяч. Неужели ты думаешь, что я собираюсь её кому – то дарить? Я сказала, что мы не вернемся в поезд сегодня. Но это не значит, что мы не вернемся туда вообще. Успокойся, и хватит думать. Пока это буду делать я. Заказывай.
Я с полминуты смотрела в немигающие глаза Авелины, затем кивнула и, посмотрев в меню, ткнула пальцем в шампанское.
-Хороший выбор, ребенок. Именно то, что нужно.
Громким окриком Аве подозвала официантку в застиранном, но белом фартуке и заказала то, что я выбрала. Мы сидели в тишине. Моя спутница курила, а я рассматривала обстановку кафе. Обычные столики на изогнутых двумя иксами металлических ножках, со скатертями в цветочек. На столах соль, перец, салфетки. И неудобные стулья, с обшитыми тканью спинками. Вроде бы ничего особенного, но я чувствовала себя как в ресторане.
Наконец, принесли шампанское и два бокала. Моя спутница все так же молча разлила золотую игристую жидкость по бокалам, подняла свой и отсалютовала мне. Я взяла свой и сделала один глоток. Определенно, шампанское мне нравилось больше, чем водка или коньяк. Я сделала еще один глоток, на сей раз побольше, и решила нарушить тишину.
-Авелина, знаешь, в моей жизни почти не было приключений. И то, что я встретила тебя, это как благословение.
Спутница, затянулась и посмотрела мне в глаза. Я тут же смутилась.
-Девочка, ты путаешь благословение с проклятием. 
-Я не верю, что ты можешь причинить мне зло. Ты ведь хорошая, просто притворяешься плохой.
Авелина ухмыльнулась. Больше всего она была похожа на чеширского кота. Только от того оставалась улыбка, а у моей знакомой изломленные ухмылкой губы.
-Это, конечно, очень мило с твоей стороны, но то, хорошая я или нет, не отменяет твоего безрассудства.
-Я знаю. – Тяжело вздохнула я, уставившись в бокал. – Папа всегда говорил, что я свою гнильцу унаследовала от мамы.
Аве медленно перевела взгляд от окна и просто пригвоздила меня к стулу взглядом.
-Я больше никогда не хочу слышать от тебя самоуничижительных слов. Запомни: никогда! Ни твоему отцу, ни кому – либо другому решать, какой ты человек. Только тебе. Поняла меня?
Я кивнула, опешив от этого внезапного приступа злости.   
-Допивай. Нам пора выдвигаться. – Бросила Авелина, в два глотка осушила полный бокал, бросила деньги на стол и вышла из кафе. Я, давясь, допила свой и последовала за Аве.
Выскочив из дверей, я, уже порядком охмелевшая, сначала даже не поняла, почему площадь окрасилась в черно – металлический цвет. И лишь приглядевшись, различила мотоциклы и сидящих на них байкеров. Несколько человек двинулись к нам.
-Аве, только пожалуйста, не надо с ними ругаться. – Схватила я за руку свою спутницу, обмирая только от одного вида больших мужиков, идущих на встречу. - Я слышала, что они непорядочные. Они и убить могут.
-Могут. Поверь.- Кивнула спутница и подошла к первому подъехавшему. – Ну, привет, Волчара.
Байкер, вместо приветствие, стиснул Авелину в медвежьих объятиях. А так как от медведя массой и волосатостью он не сильно отличался, то я всерьез за неё испугалась.
-Твою мать, Аве! – Наконец пробасил он. – Сколько лет, сколько зим. Ты че так долго не появлялась?
-Да подожди ты. – Осек его второй. – Дай хоть пожмакать нашу сучку.
-Элвис, ты сам еще та сучка. – Парировала Аве, не менее сильно отвечая на объятья.
Еще минут пятнадцать я стояла и смотрела, как каждый по очереди подходит и здоровается с Авелиной, перебрасываясь с ней шутками и колкостями. Несколько байкеров еще и представились, видимо, видя её впервые.
-Э, народ! – Окликнула Авелина присутствующих. – Хочу вас кое с кем познакомить. Это Катя.
Спутница отступила в сторону, и меня пронзило сразу два десятка взглядов.
-Новое протеже, что ли? – Спросил Элвис, смотря намного оценивающе, чем другие.
Я смутилась, но не сдвинулась с места.
-Не знаю, Эл. Еще не решила. – Серьезно ответила Аве, задумчиво закуривая сигарету. – Это все потом. Так мы что, едем? Время у нас с ребенком не резиновое. Нам еще поезд догонять. Волчара, возьмешь к себе детку?
- Да запросто. – Хихикнул байкер.
Мне стоило огромных усилий не упасть в обморок.
-Аве, мы что, с ними поедем. На… на мотоциклах. – Зашипела я, с силой дергая знакомую за руку.
Авелина обернулась так резко, что от неожиданности я отшатнулась.
-Во – первых, это байки. А во – вторых: ты что – то имеешь против?
-Нет, но… Аве, я никогда их вблизи – то не видела, не то что кататься на них. – Умоляюще прохрипела я. От неожиданного поворота событий у меня пересохло горло.
-Так вот, прокатишься. – Отрезала знакомая, садясь сзади Элвиса и надевая шлем.
Я, как сомнамбула, подошла к Волчаре и неуклюже забралась на байк.
-Ты, детка, главное держись покрепче, и в случае падения, прижимайся ко мне всем телом. Хорошо?
Я кивнула. Байкер натянул на меня шлем и завел мотор. Держаться покрепче, я восприняла буквально и вцепилась в него, что есть мочи.
-Катрин, слышь, ты это уже через чур. Ослабь чуток, я же должен чем – то дышать. – Улыбнулся мне Волчара.
Я слегка ослабила хватку и тут мы двинулись. Так страшно мне не было никогда в жизни. Я вспомнила все молитвы, даже те, которые не знала. Зажмурившись и вцепившись в мужчину, я молила Господа и проклинала себя. Так продолжалась минут пять. Набравшись смелости, я сначала приоткрыла глаза, а, спустя секунду, распахнула их полностью…
Это было великолепно! Огни ночного  города мелькали нестройными разноцветными рядами. Казалось, будто я несусь по сюрреалистичному калейдоскопу Вселенной. Время остановилось, как и машины, мимо которых мы проезжали. Мы неслись с такой скоростью, что внутри все превратилось в сплошное стекло и останавливаться уже было нельзя. Нельзя и не нужно. Это было ни с чем не сравнимое ощущение восторга и страха, падения и полета. Я, сама того не осознавая, стиснула Волчару коленями и расправила руки, как птицы расправляют крылья. Ветер, не стесняясь, обнял меня, а мороз целовал мои раскинутые руки. Скорость убивала меня, и тут же возрождала в моем теле кого – то нового, другого, пугающего и притягивающего одновременно.
-АУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУУ! – Завыли справа, я повернула на крик голову и увидела Авелину.
Она ехала без шлема и кричала, запрокинув голову. Короткие волосы развивались, руки были раскинуты, а глаза закрыты. Повинуясь неведомому инстинкту, я сняла шлем и так же завыла. Аве завыла в ответ, а через секунду к нам присоединились все остальные. Мы, как волки, радовались ночи и воспевали её. Они все были порождением её, и в эту секунду я была частью их. И мне более не нужно было ничего.
Я улыбалась. Улыбалась, вновь надевая шлем, прижимаясь к Волчаре, закрывая глаза. И не смогла стереть её, даже когда мы затормозили возле какого – то бара и я слезла с байка.
-Добро пожаловать в «Бар Борос»! – Проревел Волчара, жестом приглашая меня войти.
Переступив порог, я оказалась в параллельном мире кибер –панка. Кругом преобладал кислотный цвет, а люди были одеты в кожу и латекс. Стриптизерши извивались на шестах под оглушающий, ломающийся ритм колонок. Танцующих было очень мало, несколько девушек и ни одного мужчины. Весь мужской пол сидел за столиками, занятый разговорами и изредка выкрикивающий что-нибудь стриптизершам. Те улыбались в ответ и делали что-нибудь такое, за что папа меня бы четвертовал прямо на металлическом столбе.
-Ничего себе! – Воскликнула я, зачарованно глядя на танцовщиц.
-Нравится? – Спросил Элвис, находящийся ко мне ближе всех.
-Ещё как! – Заорала я в ответ, пытаясь  перекричать музыку.
-Попроси Авелину научить, тоже будешь юлозить шест. – Крикнул байкер, и взяв меня за руку, потащил к остальным за столик.
Моя знакомая сидела в кресле и попивала коктейль какого – то ярко – салатового цвета. Она, в отличии от меня, сидела абсолютно расслабленно, закинув ногу на ногу и оживленно разговаривая с каким – то мужчиной в черной бандане.
-Катрин, ты пить – то что будешь? – Участливо спросил Элвис.
-Ничего. – Буркнула я, опуская голову. – У меня денег нет.
-Ты поржала, что ль? – Улыбнулся байкер. – Тело рядом с Авелинкой видишь? Так вот, это Зверь, друган еёшний. Он за ней уж сколько лет волочится, да она все не дает ему. – Хохотнул Элвис. – Так вот, это его бар. Ну, а Авка проценты с него какие-то имеет. Уж не знаю за что. Чуешь?
Я еле удержалась на ногах от неожиданности.
-Так что, «Бар Борос» принадлежит Авелине? – Все еще не веря, уточнила я.
-Принадлежать не принадлежит, но нас поют тут бесплатно. Тем более Зверь тоже из наших.
Элвис хитро мне подмигнул, и подтолкнул меня к моей спутнице.
-Аве, ты тут протеже потеряла. Тебя никогда не учили, что ты в ответе за того, кого приручила?
-Когда – то нечто подобное родители говорили, но это было слишком давно, чтобы об этом помнить. А что ребенок без алкоголя? Зверь, где эти оболтусы, которые должны все разносить? Ты их поубивал всех?
-Да не всех. Парочка ещё осталась. Но сегодня я хочу сам поухаживать за тобой. – Мужчина улыбнулся Аве, даже не посмотрев  в мою сторону.
Мне стало обидно. Я почувствовала себя так, как должно быть чувствует себя дворецкий. Я есть, но для всех существует только мой хозяин. Точнее хозяйка. Однако, я ничем не выразила своё недовольство. Страх того, что Авелина может взбеситься и бросить меня здесь снова возвратился в сердце.
Авелина бросила на меня внимательный взгляд. Казалось, она слышала каждую мысль, мелькавшую в голове.
-Зверь, ты можешь ластиться ко мне сколько угодно, но все – таки найди кого – нибудь из своих мальчиков и приставь к моей девочке. А ты, ребенок, иди сюда и не отходи от меня дальше, чем три шага. Или от Элвиса. В противном случае, тебя не признают в пустят по кругу. Учла?
Я кивнула и присела к Аве на кресло. Минут через десять, ко мне подошёл один из «мальчиков» - официантов. На мальчика он смахивал меньше всего. Амбал, примерно под два метра ростом, покрытый волосами так густо, что они напоминали мех. На затылке у него была толстая коса до пояса, в которую была вплетена цепь
-Зверь, звал? – Пробасил «шкаф».
-  Медведь, сиськи видищь? – Ткнул пальцем в мою сторону мужчина в бандане. – Ты их должен поить и лелеять. Только имей в виду: поить, а не напаивать.
-Зверь, ты чё? – Гортанно хохотнул Медведь. – Ты где там сиськи видишь? Вот у твоей самочки сиськи, а это так, насмешка природы.
-У тебя дополнительная сорок седьмая, что ли? – Сверкнув глазами, ухмыльнулась Авелина.
-Чё? – Не понял официант.
-Ни чё! Принеси девочки то, что она захочет и имей ввиду – если ей не понравится, как ты её обхаживаешь, можешь искать номер кадрового агенства. – Промурлыкала Авелина, даже не глядя на официанта.
Медведь замер, пытаясь понять, как ему реагировать. В конце концов, шовинистское течение сыграло в нем сильнее всего, и он грозно навис над моей спутницей.
-Ты че, курва, страх потеряла? Я тебя в миг научу мужиков уважать.
Авелина вяло повернула голову, смотря в бледно – голубые глаза амбала.
-Мужиков – то я уважаю, только не могу понять, какое отношение имеешь к ним ты?
Байкеры, сидящие за столом, довольно осклабились, к еще большему неудовольствию Медведя. Элвис откровенно заржал, показывая Аве большой палец. Обстановка была все более взрывоопасной, и я не могла понять, почему никто еще не прекратил перепалку. Наконец, Медведь не выдержал и, схватив Авелину за горло, поднял из кресла. Девушка покраснела, напрягла мышцы, схватив «шкаф» за руки. Я мертвой хваткой вцепилась в Элвиса, оцепенев от страха. Аве усмехнулась в лицо байкера и пнула его в пах. Медведь взвыл, оправдывая свой никнейм, и повалился на пол, под скривившиеся лица сидящих вокруг.
-Зверь, а можно нам с Катей другого мальчика? Этот немного испортился. – Сказала Авелина, снова усаживаясь в кресло и потирая шею.- Девочка, выдыхай. Сейчас придет другой, более вежливый паж.
-Я тебя, сука…  -Прохрипел Медведь, скрючившись на полу.
-Да лежи уже молча. – Хохотнул Элвис.
Спустя пятнадцать минут я сидела в кресле напротив моей спутницы и потягивала коктейль «Голубая лагуна». Авелина, в свою очередь пила коньяк и неторопливо беседовала с Зверем. Обстановка в баре, какой бы непривычной она не была, смогла меня расслабить. Я, уже хорошо подвыпившая, глупо улыбалась, думая о том,  сколько всего произошло за последние пару суток. Больше, чем за всю мою  жизнь. Я удивлялась, насколько безрассудно поступаю, но интуитивно понимала, что это правильно.
-Моська, - Обратился ко мне Элвис. – Я так понимаю, тебе восемнадцать?
Я с трудом сфокусировала взгляд на байкере, осмысляя, что он сказал.
-Да, - Наконец ответила я. – Как ты догадался?
- Аве всегда твоих одногодок выбирает.
- Выбирает для чего?
Элвис внимательно посмотрел на меня, будто что – то прикидывая в уме. Мне стало немного неуютно под его взглядом и я выпила еще коктейля.
-Скажу только одно, моська: если она действительно тебя выбрала, можешь считать, что тебе крупно повезло.
-Но…
-Больше я тебе ничего не скажу. Итак сболтнул лишнего.
Байкер встал и двинулся в сторону сидящих неподалеку стриптизерш. Проводив его взглядом, я полезла в карман за телефоном. Бросив взгляд на время, я тут же протрезвела: наш поезд уже как два с половиной часа был в пути. Я, как ужаленная, подскочила и бросилась с спутнице.
-Авелина. Авелина! – От волнения я начала трясти девушку за плечо, как ребенок, который, пугаясь, хватается за мать. – Поезд ушел два с лишним часа назад!
-Дааа? – Протянула Аве, и залпом осушила держащий в руках бокал с коньяком. –Беда. Зверь, поехали. Нам еще «товорняк» догонять. Хватай ребят, мы ждем вас на улице.
На улице было неожиданно тепло.  Но этот факт меня совсем не обрадовал. Ужас, разъяренным монстром разорвал атмосферу легкости, которая была в «Бар Боросе». От осознания того, что мы можем не догнать поезд у меня подкашивались ноги, и сердце остервенело колотило грудную клетку. Авелина с привычной невозмутимостью подошла к одному из байков, стоящих поодаль от остальных, завела его и протянула мне шлем.
-Ребенок, не дрейвь. Одевай скафандр и садись. И старайся не уснуть. Ехать придется долго, и, если упадешь, никто тебя подбирать не будет.
Я кивнула, послушно надела шлем, уже без особого страха залезла на байк и обняла Аве за талию. Дождавшись остальных, мы двинулись в путь.
Вопреки просьбе Авелины, я уснула, крепко прижавшись к молодой байкерше. Когда я открыла глаза, то первым, что увидела, было ярко – оранжевое солнце. Руки мои онемели от холода и, казалось, надежно примерзли к девушке, сидящей впереди.
-Аве,  - закричала я, перекрикивая ветер. – Сколько времени?
-Без пятнадцати семь, косячница. Сказала же не спать.
Но обвинения я уже не слышала. Сердце мое упало куда – то под колеса байка. Наш поезд должен был прийти в пункт назначения в семь двадцать. Оставалось тридцать пять минут. Я почти физически ощущала катастрофу, которая должна была вот – вот произойти. Я поставила на кон всё. И проиграла.
Оглянувшись, я увидела не меньше двадцати байков, но никакой уверенности мне это не предало. Я уже совсем отчаялась, когда перед моим взором открылся город, сияющий в лучах утреннего солнца. Он был похож на хрустальный иллюзию какого – нибудь счастливого сна, где все мечты сбываются и не существует ничего, кроме бесконечной радости. И тут я увидела Его. Поезд. Мы свернули чуть вправо, и я услышала его насмешливый гудок.
-Ну что, девочка, поиграем? – Прокричала Авелина, чуть повернувшись ко мне.
Я лишь крепче сжала её талию и мы прибавили скорость.
Въехав в черту города, мы, подобно черной туче в ясном небе неслись по его улицам, виляя между машин и нарушая всевозможные правила. Аве, как мне казалось, даже не притормаживала на поворотах, несясь вслед за поездом. Иногда, когда мы подъезжали достаточно близко, я видела длинную змею поезда, зеленой краской, как чешуей, отражающую блики окон ближайших домов и прямых лучей солнца. Мы приближались все ближе и ближе, когда, вильнув последний раз, вьехали на вокзал. Тормознув, прямо возле входа, мы одновременно сняли с себя шлемы.
-Значит так, ребенок. Поезд стоит пятнадцать минут. Забегаешь с последнего вагона и несешься к своему. Те, кто тебя встречают, будут ждать у вагона, который назвали им твои родители. Вали.
Кивнув, я бросилась к последнему вагону, увидела тетю Аллу, которая взволнованно махнула мне рукой, кое – как пропихнулась внутрь поезда и начала пробиваться к своему месту. Наконец, добравшись, я увидела свою сумку, полностью упакованной и на сложенном постельном белье. Удивленно моргнув, я подняла голову и увидела ухмыляющуюся Аве, стоящую в проходе
-А как?..
-Мне – то не надо было бежать через пять вагонов.
Я застыла, не зная, что сказать. Только сейчас, видя её темно – карие глаза и ухмылку, я осознала, что это в последний раз. Больше я её никогда не увижу. Никогда не услышу её насмешек, не выпью с ней водки или коньяка, не совершу безрассудные поступки, не испытаю ощущения падения и полета. НИКОГДА. И я разревелась, обессилено сев на кровать и закрыв лицо руками. 
-Слушай, ребенок. Все, шутки кончились. У тебя есть два варианта: свалить к своим родичам или остаться со мной. Уйдешь – настанет спокойная, размеренная жизнь, с ограниченными средствами, экономией каждой копейки, бытовухой и редкими походами в забегаловки, которые ты будешь считать верхом общественного существования… Либо  - полная неопределенность, подвешенное состояние, постоянное движение, походы по все злачным местам, контингент общения от бомжей до элиты, что в принципе, не сильно отличается, неизвестный конечный результат и жизнь, в которой за все ответственна ты. Первое будет, если ты выйдешь из вагона к родственникам. Второе – если ты выйдешь со мной. На раздумья тринадцать секунд. Время пошло.
 Меня будто парализовало прямо во время всхлипа. Резко прекратив плакать, я посмотрела на Авелину и чуть слышно спросила:
-Ты говоришь правду?
-Тупой вопрос, тем более после прошедших двух дней. Девочка, время идет, а ты так и не ответила.
Я глубоко вздохнула и представила жизнь с родственниками, которых никогда не видела. А потом вздохнула еще раз и послала все к черту.
-Авелина, я хочу с тобой.
-Твою мать, наконец – то. Идем, иначе мы отравимся путешествовать дальше. – Раздражено воскликнула Аве, и мы пошли к выходу. Точнее – она пошла, а я протискивалась за ней, таща чемодан. Уже перед самым выходом спутница повернулась ко мне и поспешно спросила:
-Имена родичей?
-Виктор Петрович и Светлана Александровна Светиковы. – Растерянно ответила я, сама с трудом вспоминая Ф. И. О родственников.
-Что – то не очень уверенно. – Хмыкнула Авелина и спрыгнула с поезда. Я, естественно, двинулась следом.
Родственники встретили меня фальшиво – радостными улыбками и такими же объятьями. Авелина стояла в стороне, спокойно наблюдая за этой ярмаркой тщеславия и, когда чета Светиковых взяла мои сумки, двинулась к нам.
-Виктор Петрович, Светлана Александровна, Катерина, моё почтение. – Елейно поприветствовала всех она, особенно пристально глядя на меня: я быстренько захлопнула уже начинавшую отпадать челюсть.
-Простите, а вы кто? – Не слишком – то любезно отозвалась тетя Света, подозрительно рассматривая через чур улыбающуюся Аве.
-Я – Авелина Романова, владелица профессиональной творческой школы – студии «Паноптикум». У меня есть к вам деловое предложение. Я хочу взять Катерину к себе на обучение.
На Авелину уставились три пары глаз и лишь мои были в счастливом восторге смешанным с ужасом.  Остальные смотрели на Авелину с нескрываемым недоверием.
-Откуда нам знать, что вы говорите правду? – С тем же прищуром, что и у жены встрял в разговор дядя Витя.
-Ах да, - как бы спохватилась Авелина, доставая из внутреннего кармана куртки паспорт и какие – то бумаги. – Простите мне мою забывчивость. Вот, можете ознакомиться.
Документы перекочевали в руки к тете Свете. По вытянувшимся от удивления лицам, я поняла, что Светиковы никак не ожидали увидеть то, что увидели. Пролистав несколько раз паспорт, они многозначительно переглянулись и отдали документы Аве.
-Авелина Юрьевна, - Нарочито вежливо обратился дядя Витя. – Катя не может обучаться у вас, ибо стоимость одного полугодия в вашей школе превышает наш со Светой годовой заработок, а курсы (или как там это называется?) идут целый год.  Так что не смеем вас задерживать. Пойдем, Катенька.
Я, с сорвавшимся в пропасть сердцем посмотрела на Аве, и мне захотелось сдохнуть. Здесь и сейчас.
-Виктор Петрович! – Окликнула, уже успевшего развернутся дядю, спутница.  – Я не прошу у вас за обучение Катерины денег. Студия моя и я лично готова предоставить ей образование бесплатно. Девочка талантлива, так почему бы вам не предоставить ей возможность вырваться в люди? Ведь, наверняка, всё, что сможете предложить ей вы – это ПТУ на специальности швеи или повара, а по вечерам работу уборщицей в школе или, в лучшем случае, в офисе.
-Авелина Как – вас – там, я уже сказал, что Катя с вами никуда не пойдет и учится в вашей вшивой школе не будет. Знаю я такие студии: там нормальных девушек превращают в дешевых проституток, а потом выкидывают на улицу, как ненужных собак. А судя по твоему возрасту, деньги на свою школу ты только через постель и заработала!
Я в ужасе втянула голову в плечи и проглотила тут же вставший в горле комок. Пару дней, проведенных с Авелиной, мне хватило, чтобы понять: она такого оскорбления просто так не спустит.
Но я ошиблась.
-Я готова прямо сейчас заплатить вам вдвое больше, чем стоит полугодие в моей школе.
-Нет! – Отрезал дядя Витя.
-Втрое. – Не сдавалась Аве.
-Н – Нет. – Уже, слегка колеблясь, попытался удержать баррикаду родственник.
-Впятеро.
-Мы согласны!  – Выпалила тетя Света, судорожно схватив мужа за руку и алчно смотря на Авелину.
-Замечательно. – Победно хмыкнула Аве. – Только у меня два условия: родителям Катерины вы говорите, что устроили её в ПТУ и девочка прямо сегодня едет со мной. По рукам?
-Не… - Попытался возразить дядя Витя.
-Да заткнись ты! – Рявкнула на него жена. – Достал уже. Авелиночка, пусть будет по-вашему.
-Приятно иметь дело с умным человеком. – Злорадно улыбнулась моя спутница. – Светлана Александровна, думаю ваш муж с удовольствием подождет вас здесь, пока мы с вами и Катериной сходим к банкомату.
Тетка быстро закивала, еще раз шикнув на попытавшегося проявить недовольство мужа.
-Ребенок, - Теперь уже ко мне обратилась Авелина. – У тебя что – нибудь важное, кроме шмоток, в сумке есть?
Я, припоминая содержимое дорожной поклажи, прищурила глаза, а потом отрицательно помотала головой. Все важное было у меня в рюкзаке, а он надежно сидел на спине.
-Отлично! Тогда пусть это барахло покараулит дядя.
Спустя пятнадцать минут, сидя за столиком привокзального кафе, я наблюдала, как счастливая тетя Света вместе с хмурым, но уж точно не бедным мужем садятся в такси и отъезжают с привокзальной площади. И моя сумка с вещами отправляется с ними.
-Аве, а почему ты не позволила мне взять свои вещи? – Без особого интереса спросила я, уже успев пригубить шампанское, услужливо принесенное мне Элвисом.
-Просто я была уверенна, что меня бы вырвало от этих вещей. А ты о них жалеешь?
Я не успела ответить, как в разговор встрял Элвис.
-Не жалей, Кэтрин. Аве купит тебе такие тряпки, о которых ты даже не мечтала.  – И в приливе чувств байкер поцеловал мою спутницу в щеку, чем вызвал колоссальное неудовольствие, обнимающего Авелину Зверя.
Я окинула взглядом кафе, которое сейчас наполняли сплошные байкеры, счастливым взглядом. Случайные люди, заходившие в общепит, сразу ретировались, натыкаясь на черный пейзаж.
-Кстати, ребенок, с твоей стороны было очень неосмотрительно так быстро соглашаться ехать со мной. Мало ли, может я сутенерша, и купила тебя только как хороший экземпляр для своего борделя.
Я доверчиво улыбнулась, смотря на Аве.
-Ты бы так не сделала. Я не сексуальная и не очень красивая, и совсем не знаю мужского тела. Я была бы плохой, хм…, девушкой легкого поведения. Меня бы не покупали.
В кафе повисла секундная тишина, в которой слишком четко ответила Авелина.
-Да, ребенок, ты даже не представляешь, сколько я могла бы заработать, сдай я тебя моему знакомому владельцу борделя. Жаль, у него все на добровольной основе.
Я резко выдохнула под дружный хохот байкеров. Могу представить, как вытянулось и побледнело мое лицо, когда моя спутница начала говорить. Я робко улыбнулась, глядя на снисходительно ухмыляющуюся Аве.
 -Ладно, нечего расслабляться. Допиваем и едем в «Блюwater». Эл, закатываем сегодня вечеринку в честь Грешницы, приглашай своих голожопиков.
Элвис хохотнул:
-Да без проблем, Аве. Считай, они уже там. Вы сразу в бар или сначала отлучитесь?
-Отлучимся. – Авелина залезла на стул и несколько раз хлопнула в ладоши, привлекая к себе внимание. – Э, мужики. Кому номера?
Пересчитав всех байкеров, Авелина вытерла салфеткой стул и рухнула обратно.
-Эл, тебе номер как обычно?
Элвис кивнул, допивая бокал пива.
-Замечательно. Ну что, ребенок? Допивай, да поехали в отель.
-А кто такая Грешница? – Спросила я, когда мы садились на байк.
-Ты, девочка. Привыкай. Будем считать, что это имя дано тебе при рождении тебя, как личности.
Спустя два часа, я сидела в мягком удобном кресле у себя в номере, удивляясь тому, как быстро развиваются события в моей жизни, благодаря появлению в ней Авелины. Еще неделю назад я сидела в одной третьей комнаты и считала, что это верх мечтаний, а теперь я находилась в своём личном номере в хорошей гостинице. Я не знала, что будет ждать меня впереди и это только подхлестывало сиюсекундные ощущения.
 В дверь постучались.
-Войдите. – Сказала я, поправляя халат.
-Еще раз здорОво, Грешница. – Улыбнулся Элвис, усаживаясь на кровать.
-Здравствуй. – Поздоровалась я, нервно оглянувшись на дверь.
Я ждала Авелину, а никак не здоровенного байкера, одетого в черную кожу. «Если я закричу прямо сейчас, Аве будет здесь до того, как случится страшное, - мелькнула мысль. – Если, конечно, она до сих пор в своем номере».
-Грешница, да не ссы ты. Я никогда не беру девок, если они этого не хотят. Тем более я никогда не посмею и пальцем тронуть протеже Авки. Она мой друг. Мой единственный и настоящий. Так что я не только не думаю, как затащить тебя в постель, но и любому другому этого не позволю. – Элвис говорил без тени улыбки и смотря мне в глаза.
Я вдруг почувствовала себя под такой надежной защитой, которую не мог мне дать даже папа.
-Спасибо, - робко сказала я, опуская глаза.
-Да пожалуйста. Только я сюда пришел не сопли размазывать. Я хочу тебя предупредить: во что бы то ни стало никогда не предавай Авку. По себе знаю, простить она может все, кроме предательства. Лучше сдохни, но не предай. Она вытащит тебя из любой жопы, даже с того света, если понадобится, но только тогда, когда будет уверенна, что ты ей предана. Вернее её в дружбе я не встречал не то, что бабу, а даже мужика. Но если ты накосячишь… Скажу так: я не смогу тебе помочь даже при очень большом моем желании, а могу я немало. 
-Она меня убьет? – Тихо спросила я, глядя в темно – карие, такие же, как у Авелины, глаза.
-Поверь, смерть не так страшна, как месть Авки. – Также тихо ответил Элвис, и неожиданно, как мне показалось, даже для самого себя, вздрогнул.
Я хотела спросить, что может быть хуже смерти, но в этот момент в дверь вновь постучались.
-Войдите! – Крикнула я, снова поправляя халат.
- Ого! – Ухмыльнулась Авелина, небрежно усевшись на второе кресло. – Ребенок, а ты быстро заводишь друзей.
Я потупила глаза и вспыхнула со скоростью сухой спички.
 -Вот уж кого не ожидала здесь увидеть. – Продолжила подруга.  – Эл, ты, никак, пришел защитить нас с Катей друг от друга?
Я перевела взгляд на байкера, который мягко улыбался Аве.
-Коза ты, Авка. Прекрасно знаешь, что к чему, но все равно пытаешься застукать меня с поличным. Все, я свалил. Встретимся в «Блюwater».
Элвис встал, звонко поцеловал подругу в нос, подмигнул мне и, вразвалку, удалился.
-Итак, - сказала Аве, проводив его взглядом, - Что хорошего мне можешь рассказать ТЫ?
Она сделала такой упор на последнее слово, что мне невольно пришлось сглотнуть ком, ставший в горле. Мне совсем не хотелось быть «шестеркой» и доносить одному другу на другого. Я не знала, как Аве отреагирует на слова Элвиса, и, честно сказать, не стремилась проверить это на опыте.
-Ну? – С нажимом потребовала девушка, закуривая прямо в комнате.
-Что? – Сделала я попытку сбежать от ответа.
-Ребенок, если ты будешь включать дурочку, я верну тебя твоим родичам.
Я обреченно вздохнула и покачала головой, смотря в пол:
-Аве, я не буду никого включать, но и Элвиса я не сдам.
Мне было не по себе от этого взгляда. Она сидела и, казалось, видела меня насквозь. Потом встала и молча вышла из номера.
-У тебя есть пятнадцать минут. – Бросила она через плечо. – Собирайся.
Я одевалась, не думая ни о чем конкретно и ничего, особо, не желая. Натянув джинсы и кофту, я уселась в кресло, и просто уставилась в одну точку. Минуты, одна за другой медленно вползали в мою жизнь, и, не задерживаясь уползали из неё.
Ровно через пятнадцать минут дверь моя выдержала несколько настойчивых ударов.
-Открыто! – Бросила я, вставая и натягивая куртку.
Аве была в болотного цвета джинсах и короткой белой футболке.
-Твою мать, ребенок! Ты вот так собираешься ехать к байкерам в клуб?! Они тебя окурками насмерть закидают! – Воскликнула Авелина, увидя меня в полном обмундировании обычной, деревенской девчонки. – Тебе валенок и ушанки не хватает для полного комплекта «А у нас на селе»!
-Я думала, что еду домой. – Пробормотала я, еще толком не понимая: радоваться или плакать.
-Какой дом, ребенок? Твой дом на ближайший год там, где я! – Уже в открытую орала Аве. – Как ты еще этого не поняла?
-Но я ведь не сдала тебе Элвиса! – Я тоже посмела поднять голос, но совсем чуть – чуть.
-Дура! Ты и не должна была его сдавать! Ты вообще никому ничего не должна. И тебе никто! Ничего! Не должен! А уйти ты можешь тогда, когда захочешь, либо когда жестко накосячишь. Все?! Наконец до тебя дошло?!
-Да! –Воскликнула я. – Только мне все равно нечего надеть…
-Все не слава Богу в Датском королевстве – Закатила глаза Аве. – Идем, найдем магазин с шмотками.
Магазин долго искать не пришлось - он располагался напротив нашей гостиницы. Зайдя внутрь, я остановилась, неуверенно озираясь по сторонам. Авелина стремительной походкой направилась к одному из консультантов.
-Видишь эту девушку? – Спутница указала на меня. – Подбери ей джинсы, футболку, куртку и кроссовки. Уложишься в пятнадцать минут – «штука» твоя.
Парень оценивающе кинул на меня взгляд, нахмурился и заметался по залу. Через пару минут мне был предложен первый комплект одежды, а через тринадцать я уже стояла перед зеркалом и лицезрела «новую» себя.
На мне были светло-голубые, немного клешенные, джинсы, сиреневая футболка с абстракцией, кожаная курточка и белые кроссовки. Выглядеть я стала на порядок, а то и два лучше.
-Уложился? – Немного запыхавшись, спросил парень.
-Вполне. – Ухмыльнулась Аве, сунула ему тысячу и пошла к кассе. Я двинулась за ней.
Возле кассы, с обновок, прямо на мне срезали бирки, пробили, и мы, расплатившись, покинули магазин.
-Аве, спасибо. – Немного севшим голосом поблагодарила я.
-Девочка, - резко останавливаясь и оборачиваясь ко мне, начала спутница. – Это просто деньги. Они в жизни приятное дополнение, но за них никогда не говори «спасибо». Особенно мне. Я трачу их на тебя, потому что знаю, что так правильно.  Я доходчиво объясняю?
-Более чем. – Улыбнулась я, рассматривая свою новенькую куртку.
Мы перешли дорогу, сели на байк, и рванули в уже распустившиеся огни города. На этот раз я сидела позади Авелины спокойно, без особых всплесков эмоций. Было просто приятно ощущать себя живым человеком.
Чем ближе мы приближались к центру города, тем интенсивнее было движение. С промежутком примерно пять – семь минут, мы (или нас) обгоняли чужие байки. Я поймала себя на мысли, что воспринимаю их единой стаей, и к этой стае отношусь сама. Это ощущение было приятным и теплым, как кокон бабочки.
Наконец, мы притормозили возле огромной вывески «Блюwater» и целого полчища байком. Аве лихо сделала полукруг и поставила свой под козырек, впритык к стене.
-А почему другие так не делают? – Удивленно спросила я, глядя сколько еще места под козырьком.
-Потому что так парковать байк здесь нельзя. – Ухмыльнулась Авелина, открывая дверь. – Добро пожаловать в «Блюwater».
В лицо мне тут же ударил теплый воздух бара. То тут, то там, на шесте крутились стриптизерши, сновали официантки ( ничем от первых не отличающиеся) , и сидели – ходили – орали байкеры. 
-Наконец – то! – Заорали сверху и я дернулась к Аве, от неожиданности хватаясь за нее, как за спасательный круг.
Подняв голову, я потеряла дар речи. Прямо надо мной нависал колоссального вида человек, с длинными соломенными волосами и огромным оскалом. При желании, мой кулак с легкостью мог поместиться его раскрытые челюсти.
-Каур, придурок! – Заорала Авелина, поворачиваясь. Спутница была головы на три ниже подошедшего, и раза в четыре тоньше. – Если я когда – нибудь сдохну от твоего дружелюбия, клянусь, остаток жизни ты проведешь в дурке в твердой уверенности, что тебе лет шесть.  И ты – девочка.
-Сука! – Протянул Каур и с счастливой миной сгреб Аве в охапку.
Как мне показалось, он переломал подруге все ребра, и только потом осторожно выпустил из тисков.
-Новая, что ль? Как звать? – Кивнул на меня Каур, примериваясь, как бы удобней схватить.
Авелина ожидающе уставилась на меня.
-Катя! – Едва перекрикивая музыку, представилась я.
-Это понятно. А звать – то тебя как? – Прищурился мужчина, утесом нависнув над головой.
Спутница стояла рядом, сложив руки на груди и ухмыляясь.
-Её вообще как – нибудь зовут? – Не выдержав, Каур повернулся к Аве. - Или ты решила что хватит и того, что есть?
-Не пори чепухи, Каур. – Сверкнула глазами подруга. – Ребенок несколько часов назад вылез из поезда, не освоился еще.
-Ты же быстро освоилась! – Продолжал напирать мужчина. – На лету всё хватала.
-Но и ситуация у меня была другая, забыл? Да и ты не с Уолт – Стрит нарисовался. Так что заткни пасть, не на Арбате.
-Грешница.
-Что? – Повернулся ко мне Каур, переводя рев в рык.
-Грешница.  – Уже уверенней сказала я. – Зовут меня так. Усек?
Сказать, что Каур удивился, значило не сказать ничего. Он, как рыба, хватал воздух ртом, «переваривая» услышанное. Я же сама была просто в ужасе от того, что выплюнули мои губы.
-Твоя, хрен поспоришь. – Наконец довольно захохотал мужчина, обращаясь к Авелине. – Та еще сука! Дай, я тебя бахну!
Прежде чем я успела опомниться, меня стиснули в тиски и с оглушительным звуком поцеловали в лоб.
-Смотри, Каур, как бы детка тебя под каблук не загнала. – Хохотнул подошедший Элвис, хлопнув друга по плечу.
-Ты на моську её посмотри! – Закричал Каур, аккуратно поворачивая моё лицо к байкеру. – Авка её под натаскает, я сам к ней под каблук лягу. Под такую мордашку, да еще и с таким характером любо-дорого прогнуться.
-Тебе только дай возможность под какую – нибудь девку лечь, ни одну не упустишь. – Улыбался Эл.
-Это не «какая – нибудь»! Это Авкина! Повыше любой пробы. Слышь, Эльдорадо, ты где нашла – то её? – Обратился к молчащей все это время Авелине Каур. Отпустить меня из объятий мужчина, похоже, даже не думал.
-На перроне. - Как обычно ухмыляясь, сказала Аве.
- Пермском?
-На этот раз станция называлась Агрыз. Всё, отдай мне ребенка, мы пошли смотреть на голожопиков.
Каур нехотя раскрыл объятья, и я змейкой метнулась за спину подруги.
Прощаться с ним смысла не было – все присутствующие собирались задержаться в «Блюwater» как минимум до утра. Авелина довольно улыбалась, как добравшаяся до сметаны кошка.
-Когда у тебя спрашивают имя, можешь говорить имя. Если спрашивают, как тебя звать – называешь никнейм. Назовешься Грешницей – будешь Грешницей, назовешься Говном – будешь Говном. Можешь ещё уточнить, какое именно – понос, запор, нормальный стул. Как фамилия будет звучать. Ник говоришь тем, кто в барах, и тем, кому не хочешь называть имя. Все просто, привыкнешь. – Неспеша разъясняла Авелина, потягивая «Кровавую Мери» и вяло следя за двумя стриптизершами.
Я тоже без особого интереса следила за движениями танцовщиц. Откинувшись в огромном кресле, неспешно высасывая алкоголь через соломинку, мне было просто приятно слушать свой первый «урок». Авелина не пыталась что – то вдолбить мне, она просто говорила, а я, просто, запоминала.
Зал был наполнен байкерами, большинство из которых, я, хотя бы в лицо, знала. Зверь, Элвис, Волчара, Каур сидели за соседним столом, громко матерясь и споря о байках.
До этого момента я бы никогда не подумала, что буду чувствовать себя в баре, напичканом стриптизершами и байкерами, как игольница – английскими булавками, настолько уютно. Я ошиблась. И слава Богу!
К соседнему столику прошествовала ослепительной красоты девушка. Настолько хрупких фигур и идеальных форм я еще никогда не видела. Копна иссиня – черных волос разметалась по спине и плечам, тонкими щупальцами украсив белоснежный топ. Идеально ровные, кукольные, ножки, затянутые в черный латекс заканчивались сапогами на высоких шпильках. Она была ребенком эльфа и нимфы, взяв от родителей самое лучшее. Великолепная полукровка наклонилась к Зверю, прогнулась в пояснице и долгим поцелуем отвлекла его от спора.
За соседним столиком повисла напряженная тишина. Огромные байкеры даже не шевелились, опустив головы и уткнувшись в такие интересные руки – бокалы – столы. Ни одной шуточки, ни одной ухмылки, ничего, что было бы своевременно в данной ситуации. Как мне показалось, они даже головы втянули, будто опасаясь их потерять.
Посмотрев на мою спутницу, мне тоже захотелось куда – нибудь провалиться. Взгляд Авелины стал цепким, как шипы вельвета, вместо губ была тонкая бледно – алая линия, а рука так сжала бокал, что костяшки стали цвета извести. Будь стекло чуть тоньше, бокал бы уже разлетелся осколками. Однако подруга легко поднялась, и непринужденно прошла к столику друзей. Я последовала за ней, лихорадочно соображая, кого первым вызвать: «скорую» или катафалк.
-О, Авелина! Сколько лет, сколько зим? – Расплылась в фальшивой улыбке полукровка, отрываясь от бледного, с зеленоватым оттенком, Зверя. 
-Три лета, три зимы. Но время, судя по морде, тебя не пощадило. – Так же приторно натянула улыбку Аве. – Как жизнь?
-Отлично! – Жизнерадостно прощебетала брюнетка, пропустив оскорбление мимо ушей. – Вот пришла в гости к своему Котику. Вас представить?
-Ты лучше говно за своим «котиком» убери, а то он от испуга под кроватью нагадил, а теперь сидит и боится получить по шее.
Элвис, закашлялся, подавившись смешком. Авелина, будто в маске, стояла с легкой улыбочкой, и только скованные на бокале пальцы выдавали её внутреннюю ярость.
-Авелиночка, солнышко, зачем же так грубо? Мы ведь взрослые люди, давай решим все полюбовно.  – Возмущенно надула губки полукровка.
-Анжела, с тобой полюбовно решать ничего нельзя, только порешить по любви. – Авелина наконец скинула маску и стала предельно сдержанной.
«Будет драка. – Смиренно подумала я, посмотрев на стиснутые челюсти своей наставницы. –  И будут трупы. Один, как минимум».
-Аве, послушай… Тогда, в кафе… - Начала довольная произведенным эффектом Анжела: было видно, как она упивается и разговором, и искусственным чувством вины в голосе.
-… ты просто стала вокзальной шлюхой. – Закончила Авелина. – Не нужно объяснений.
Брюнетка спичкой вспыхнула, но тут же взяла себя в руки.
-Дорогая моя, не стоит оскорблений. Мы с тобой уже все решили. Надо продолжать жить дальше. – Мурлыча сказала Анжела, тыльной стороной ладони дотронувшись до щеки моей спутницы.
Аве стояла, как вкопанная. Лицо её не выражало абсолютно ничего, зато моё, наверно, выражало всё, что я думаю об этой «Анжеле». А думала я много. И матом. А больше всего меня бесил её голос! Мне хотелось вцепиться ей в волосы, вырвать эти аккуратные черные «щупальца» и засунуть их в её глотку, чтобы не слышать ни слова  произнесенного из Анжелиных губ. Меня удивляло и приводило в ярость то, что Аве позволяет этой заносчивой девчонке так с собой общаться. То, что «девчонка» лет на пять  старше меня, значения не имело.
-Уходи, Анжел. И постарайся сделать так, чтобы мы больше не пересекались. – Смотря знакомой в глаза, наконец, ухмыльнулась Авелина.
Я резко выдохнула. Отошла моя наставница.  Ахтунг.
Анжела улыбнулась еще шире и, оглянувшись на Зверя, прильнула к мраморным губам подруги.
Мне захотелось разорвать её на месте!
Я дернулась к темноволосой стерве, но стальные пальцы на запястьях остановили в самый последний момент. Бешено обернувшись, я столкнулась взглядом с Элвисом. Он молча покачал головой. Еще несколько мгновений внутри меня все бушевало, но колоссальным усилием воли я умерила свой пыл.
Анжела согнулась так же неожиданно, как полезла целоваться. Схватившись за живот и безуспешно пытаясь сделать вдох, она смотрела на стоящую Аве слезящимися, не верящими глазами.
-Впредь, не марай мои губы своими. То, что Зверь тебя **** по углам я прекрасно знаю, и ничего против не имею. Ты только для этого и годишься. Спровоцировать скандал у тебя не получилось. – Медленно говорила Авелина, стеклянными глазами глядя на скрючившуюся у ног Анжелу.- А вот если ты еще раз появишься в моем обществе, одним поддыхом все не ограничится. Ах, да, у тебя топ запачкался! – Посетовала спутница, вылила на знакомую остатки «Кровавой Мери», после чего развернулась, прошла к бару и через секунду в её руке появился стакан с виски.
Я просто стояла и смотрела, как охранник помогает Анжеле встать. «Так тебе и надо», - Думала я, смотря на потекшую тушь брюнетки.
Будто услышав мои слова, полукровка посмотрела на меня и как – то очень довольно и злорадно улыбнулась.
-Что, Аве?! Я смотрю, ты нашла себе новую шавку? – Заорала брюнетка, перекрикивая негромкую музыку. – Это уже какая? Восьмая? А предыдущие разбежались что ли?
Обращалась она к Авелине, но смотрела мне в глаза, не обращая внимания на пытающегося успокоить её охранника.
Её слова меня задели, хотя я прекрасно знала, что для этого они и были сказаны.
-А через год ты выкинешь её, как и остальных? Тебе еще не надоело ставить эксперименты?  - Не успокаивалась брюнетка, пытаясь откинуть руки охранника. – Мы же люди, а не бездомные котята! А ты делаешь из простых девчонок элитных шлюх! Посмотри на меня,  - Обратилась ко мне Анжела – Ты станешь такой же, дорогой, красивой шлюхой!
-Ну вот, сама призналась. – Улыбнулась подошедшая Аве,  беря меня за руку. – А девочке не светит твоя судьба, Анжела, она головой думает, а не тем, что между ног. Ты – мой промах, я повелась на тебя, хотела вытащить, хотя понимала, что уже поздно. Её я не отпущу.
-А меня, значит, отпустила? – Взвизгнула брюнетка. – Скажи, ты уже водила её по мужикам или намереваешься самой стать «первым мужчиной её жизни», как сделала это со мной?
-Дура ты, Анжелка. Секс всегда был для тебя на первом месте. Если тебя так мучает вопрос, сплю я с ней или нет, успокойся – ты была моим последним экспериментом.
-Сука! – Заорала брюнетка, заливаясь новым потоком слез. – Тварь! Я тебя ненавижу!
-Хоть что – то у нас взаимно. – Мрачно сказала Авелина, развернулась, и, не выпуская моей руки, пошла к выходу.
Я быстрым шагом двинулась за спутницей.  В дверях нас остановил Элвис.
-Уже все, да? – Потухшим голосом спросил он. – Ты в отель?
-Эл, не говори ерунды. Мы вернемся минут через сорок. Катя, по крайней мере, точно.
Она обогнула друга и вышла из бара.
Холодная боль кольнула низ живота. Наставница моя крайне редко называла меня по имени. И ничего хорошего это не предвещало.
Через десять минут Аве остановила байк возле старенького подъезда. Мы в полной тишине поднялись на крышу. Промозглый ветер встретил меня недружелюбно, от души отвесив пощечину. Посмотрев на асфальт с высоты девятого этажа, у меня засосало под ложечкой.
-Аве! – Позвала я подругу, стоящую на краю крыши. – Зачем мы сюда пришли?
Она тяжело вздохнула, повернулась ко мне и, немного погодя, закурила.
-Понимаешь, Катя, я не люблю, когда мне лгут, но лгать самой мне нравится еще меньше. Поэтому вру я крайне редко. Начинать нашу с тобой жизнь с вранья и недомолвок я не хочу. Думаю, благодаря этому шоу вопросов в твоей голове достаточно.  – Авелина глубоко затянулась, подержала дым в легких и выпустила его из заточения. – Анжела не была моей любовью, но девственность она потеряла со мной и мы были вместе. Потом она   пошла по мужикам, а я была лишь спонсоршей. Я не прощаю предательства, но Анжела была исключением. Я плюнула на гордость и позволила ей остаться рядом. Через пол года все повторилось. Я простила. Ещё через месяц я застукала её со Зверем в моей постели. В нашей постели! Анжела оказалась на улице за три месяца до окончания её обучения. Через полгода она действительно стала красивой, стильной, элитной… шлюхой. Помочь ей я уже не пыталась. Трахаться с тобой я действительно не собираюсь, если же не веришь, то тебе лучше прямо сейчас отправится к Элвису. Он позаботится о тебе, без посигновения на тело. Такси я вызову, оплачу его, и оплачу любую квартиру на полгода. Этого будет достаточно, чтобы найти работу, тем более Эл поможет. Да и с образованием подсобит, связи у него не шуточные.
-Авелина, не важно что говорила эта девка! Верю – то я тебе.
-А мне не нужно, чтобы ты мне верила, я хочу, чтобы ты мне доверяла. – Тихо сказала Аве, прикуривая новую сигарету.
-Я доверяю! – Сорвавшимся голосом закричала я. – Больше, чем себе. Как мне тебе это доказать? Как? Только скажи, и я покажу, насколько тебе доверяю.
Наставница с прищуром посмотрела на меня. Я не выдержала. Вихрем подлетев к ней, я обняла её спортивную фигуру и насколько хватило сил, сжала Аве.
-Доверяю, доверяю, доверяю! – Шептала я, заливая её куртку слезами. – Боже, ну поверь же мне!
Она вздохнула, как – то не по авелиноски, отодвинула меня на расстоянии вытянутой руки, сняла с шеи платок и завязала мне глаза.
-Если ты мне доверяешь, встань на парапет и иди, куда я скажу.
Сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Но вместо истерик, я лишь попросила, чтобы Аве помогла встать на край крыши. Она подвела меня за руку, я залезла на парапет и громко произнесла:
-Командуй!
«Русская рулетка» началась. Аве говорила мне направление, я делала шаг, замирала, и дальше слушала приказ. Несколько раз неловкий ветер не нарочно задевал меня и мне приходилось махать руками, чтобы удержать равновесие. Пятнадцать минут, проведенные на краю крыши, сузили мой мир до голоса Аве. Он стал моим абсолютом, моей жизнью, моим смыслом. Первоналачальный страх превратился в наслаждение мазохиста: я замирала от ужаса, когда не доставала носком парапета, и ликовала, когда переносила вес на другую ногу. Я шла! Медленно, но верно я шла по краю пропасти.
-Теперь повернись на девяносто градусов влево, и спускайся с парапета.
Спрыгнув, я выпрямилась  и еще полминуты стояла с бешено стучащимся сердцем и полном восторге. Когда я сняла платок, по щекам наставницы текли слезы.
-Аве?
-Пойдем, ребенок, нас заждались. – Спутница развернулась и пошла к лифту.
Когда мы зашли в «Блюwater», нас встретила непривычно тихая музыка. На шестах не было стриптизерш, из огромной толпы байкеров осталось от силы человек десять. Они сидели молча, как на похоронах, за одним столом, на котором возвышались три пятилитровые бутыли с водкой. На Элвисе, Кауре и Звере даже лица не было. Так же, в полной тишине, Эл разлил по стаканам водку, и все, не чокаясь, выпили.
Щелчок Авелининой зажигалки раздался, как контрольный в голову. Парочка огромных мужчин даже вздрогнула от неожиданности.    
-Нам с девочкой тоже налейте. Мы с вами поминем. А, кстати, кого? – Усмехнулась Авелина.
-Дура! – Крикнул Элвис и вылетел из – за стола.
-Понятно. Мальчики, позаботьтесь о ребенке и принесите ей закуски. Я сейчас вернусь.
Авелина прошла вслед за Элвисом, а ко мне подошел Каур и крепко обнял. Я не знала, что сказать, поэтому молча стояла, прижатая к огромной мужской груди. Сердце Каура билось так сильно, что, даже не прислушиваясь, я отчетливо слышала каждый удар.
-Молодец, Грешница, просто молодец. – Похвалил меня Зверь, когда Каур выпустил меня из объятий.
-Спасибо, вот только за что похвала?
-Да Авка у нас ебнутая малость, а остальное потом поймешь. Садись, будем пить водку и знакомится. – Улыбнулся незнакомый мне байкер, и разлил «чертовку» в две принесенные рюмки.
К тому времени, как Аве вернулась, я успела осушить три рюмки. Помня первую неудачную попытку общения с водкой, после каждой опрокинутой  стопки, я хорошенечко закусывала.
Я сидела за одним столом со взрослыми, состоявшимися людьми, которые, однако, имели двойную жизнь. Днем – начальник ГНК, вечером – Волк – байкер одного из самых знаменитых клубов. Зверь, Элвис, Каур и другие огромные мужчины в коже, были далеко не последними людьми не то, что в городе, но, подчас, и в стране.
Я пила с ними на равных, равной себя не чувствуя. Они же смотрели на меня, как на любимую, но уже взрослую, племянницу. Поэтому, я закусывала, откликалась на ник, иногда, нечаянно, даже умудрялась кого – то подколоть и улыбалась. Последнее, что я помню из того вечера – натянутую от уха да уха улыбку.
Я со скрипом  открыла глаза и болезненно уставилась в спинку кресла. Лежала я на боку, и по общим ощущениям, была невинно голой. Голова, как ни странно, не болела, но как только я попробовала  сесть, приятно закружилась и уложила меня на подушку. В поле моего зрения попали вчерашние обновки, кучей валявшиеся возле кресла. С нескрываемым облегчением, я отметила, что все они чистые, хоть и сильно помятые.
Сзади что – то пошевелилось. Выброс адреналина в сердце спровоцировал импульсивное движение, и вот я уже стояла возле кресла, нагая и испуганная.
-Грешница, ты вызываешь у меня приступы морской болезни. – Раздался из - под одеяла сонный голос Элвиса.
-Ты!!!.. Я… Мы… - Задыхаясь от ужаса, заорала я. – Что ты здесь делаешь?
-Пытаюсь спать. – Огрызнулся Элвис, разворачиваясь ко мне лицом и щуря спросонья глаза.
-Как ты тут оказался? – Совсем растерявшись, спросила я
-Пришел. – Ухмыльнулся байкер.
 Я окинула себя взглядом и постыдно прикрыла самые интимные части тела. «Господи, только не это! Только не так!». И я разревелась, грудой хламья осев на пол в полном бессилье.
-Э, Грешница, ты чего?- Вскочил испугавшийся Элвис, представ передо мной абсолютно голым. Это вызвало новый судорожный взрыв истерики. – Да что с тобой?
Я не могла ответить. Казалось, в этом момент я вообще разучилась разговаривать, только лежала, свернувшись калачиком и беззвучно, как рыба открывала рот. До безумия испуганный байкер наклонился и попытался взять меня на руки. Отбиваясь, я так закричала, что мужчина, шарахнувшись, упал на кровать.  Неконтролируемые всхлипы окращивали комнату в темно – депрессивный цвет. Я отползла к креслу, неудачно прикрывая наготу новой кожаной курткой. Бледный Элвис смотрел на меня, как смертник, на гильотину.
- Грешница, - набрался байкер смелости и дернулся ко мне.
-Уйди! – Заорала я что есть силы. – Уйди!
В этот момент дверь распахнулась. На пороге стояла бледная Авелина, одетая в джинсы и майку. Увидев меня в углу, накрытую курткой и всю в слезах, наставница побледнела ещё больше.
-Что здесь происходит? – Звенящим от напряжения голосом спросила подруга. Позади нее появился ошарашенный Зверь, в одном полотенце.
-Он… Мы… - Захлебываясь слезами, я пыталась связать хоть что – то осмысленное. Не получалось.
-Ясно. Эл, твой вариант ответа? – Зашипела Авелина, готовая кого – нибудь придушить.
-Авка, какой, в жопу, вариант? Грешницу накрыло. Она подорвалась и начала орать. Я чуть не обоссался от страха. Попытки успокоить её провалились. 
-Ты вот так, голым, пытался успокоить ребенка? – Аве прыснула, а потом в открытую начала громко смеятся.
Я даже перестала плакать от такой реакции. Наставница, уже не в силах сдерживаться, сползла по косяку на пол, в приступе хохота стуча по нему руками.
-Ты? Девочку?! Голый?! Я сейчас сдохну от смеха.
Теперь уже я начала волноваться за психическое состояние своей подруги. Минуты через три Авелина успокоилась, на четвереньках подползла ко мне и обняла, все еще всхлипывая от смеха.
-Вы два придурка. Элвис, ты бы хоть подумал, как поведет себя невинный ребенок, проснувшись нагой после попойки в одной кровати с волосатым, голым мужиком! Я сама – то до сих пор тебя пугаюсь, а тут еще временная амнезия от вчерашней водки! Скажи спасибо, дорогой друг, что девочка сначала закричала, а не подумала, что этот позор смывается только кровью. – Крепко прижимая меня к себе, то и дело прыская в сторону, обратилась подруга к байкеру.
-В смысле? – Удивленно округлил глаза байкер. А потом он понял.
Точнее, мы поняли одновременно. Я снова заревела, теперь уже от облегчения, а Элвис заржал так, что стены рисковали расстаться со штукатуркой. К нему присоединился Зверь, а Аве просто сидела рядом со мной и улыбалась.
-Грешница, так ты подумала, что мы трахались? Да ты была вчера в таком состоянии, что тебя можно было иметь только раком, когда голова твоя была на половину в унитазе. Но, знаешь, трахать блюющих девушек совсем не эстетично.
Через час мы сидели в моей комнате и похмелялись шампанским. К этому моменту паззл вчерашнего вечера уже был собран. Оказывается, меня вчера хватило еще на одну бутылку водки, а потом, когда мы двинулись в отель, мне стало плохо. Точнее, мне было очень хорошо, но не долго. По приезду я облевала все фойе отеля. Благодаря Аве, шмотки испачканы не были. Когда мы поднялись в номер, Авелина сидела около меня примерно часа два, но, когда в четвертый раз мне приспичило вырвать, донести до ванной у подруги уже не было сил. Тогда она вытащила из соседнего номера Элвиса, предварительно отцепив от него, как сказал Зверь, «белобрысую лохудру». Оставив моё нелицеприятное голое тело на попечение друга байкера, подруга пошла спать. Эл промучался со мной часов до шести утра, а когда я уснула, сам вырубился на моей кровати.
Я, вместе со всеми, находящимися в комнате, весело смеялась над общей картиной вечера. Облегчению моему не было придела, а шампанское бесследно прогнало намечавшееся похмелье.
-Запомни, ребенок: когда рядом с тобой Элвис, Каур и я, ты можешь спать спокойно в любом состоянии и в любой позе. Парни никогда не тронут тебя и пальцем, если ты этого сама не захочешь. А даже если ты будешь не против, они все равно согласуют это со мной, хочешь ты этого или нет. Усекла?
-Да! – Совершенно счастливая, кивнула я.
-Замечательно. Допивай, у нас еще уйма дел.
Я прикончила остатки шампанского, сходила в ванную и уже через пять минут, схватив рюкзак, была готова двинуться куда угодно.
-Вытащи все документы из твоей ручной клади и оставь это барахло здесь. – Сказала Аве, оглядев меня с ног до головы. – Это рюкзак портит весь вид.
Я сделала так, как она хотела, хотя в сумке лежали хорошие (по – моему мнению) вещи. И, на удивление, мне стало совсем легко, как – будто расслабила вечно напряженные мышцы. Если с документами было бы так же просто, как с одеждой, паспорт и аттестат я бы тоже с удовольствием оставила.
-Надо же, даже не пикнула! – Восхитился моей сговорчивостью Каур.
-Ещё бы. – Ухмыльнулся Элвис, и, встав из кресла, по – братски обнял меня. – Глупая, трусливая моська. Если кто – то тронет тебя хоть каким – нибудь отростком своего тела, я лично ему этот отросток оборву. Договорились?
Я кивнула. Точнее, просто сильнее прижалась к его груди.
-Это все так мило, что я, кажется, буду кончать сгущенкой. – Буркнул Каур, обиженно смотря на Элвиса. – Вообще – то, это я её подкаблучник.
Комната утонула в взрыве хохота. Зверь и Элвис минут через пять уже плакали от смеха.
-Всё, мужики. Увидимся.
Авелина встала, подставила всем троим байкерам щеку и вышла из номера. Я поступила так же. Вслед нам полетели добродушные подколы, и ни наставница, ни я не промолчали.
Весь день мы мотались по магазинам, тратя на меня колоссальные, по – моему мнению, деньги. Мне было куплено шесть комплектов нижнего белья, небольшой, но вместительный рюкзачок, туфли на шпильке, ботинки «камелоты», новый сотовый, личный мотоциклетный шлем, MP3 плеер, несколько пар джинс, классические  брюки, штук семь футболок, три блузки и шикарное вечернее платье, как сказала Авелина: «На всякий случай».
Я даже не представляла, что должно произойти, чтобы наставница разрешила мне его надеть.
-Это тебе на мелкие расходы. – Аве вручила мне тоненькую пачку пятитысячных купюр.
Все это происходило в кафе, поэтому я, естественно, подавилась и закашлялась.
-Авелина…
-Заткнись. Все, что касается меня, тебя и денег мы уже обсудили. Там сорок тысяч. Ты можешь сделать с ними все, что хочешь: купить, что вздумается, пробухать, выкинуть, сжечь… Но ты никогда не тратишь их в двух случаях: когда мы вместе и на мужиков. Если рядом с тобой есть противоположный пол, я запрещаю даже заикаться о том, что у тебя есть какая – либо копейка. Эта сумма будет в твоем кармане каждый месяц ближайшие полгода. Больше никаких вопросов. Забыли об этом моменте.
Я только очумело кивнула. Когда Авелина попросила меня спрятать деньги, я спокойно взяла платежеспособные купюры, хоть и ни разу в жизни не держала даже одной четвертой это пачки. К  моему удивлению, я не испытала ни трепела, ни волнения, ни радости. Только перед Аве было немного стыдно. Наставница, в свою очередь, как – то через чур довольно ухмыльнулась, залпом осушила бокал шампанского и мы поехали в её квартиру.
Первое, что я сделала, зайдя в трехкомнатную обитель Авелины – разочаровалась. Я ожидала увидеть что угодно, но никак не обычные стены, стеснительно спрятанные за обоями постельного тона. На небольшой кухне стоял узкий столик в окружении трех стульев. Кухонные шкафчики сиротливо облепили плиту. Широкий подоконник был сделан из того же темного дерева, что и рамы. Выйдя из кухни и пройдя по коридору, левой стеной которого была мебельная стенка, мы вошли в застекленные двери и я оказалась в большом зале с двумя диванами, огромным плазменным телевизором, журнальным столиком и таким же, как в кухне, подоконником.
-Все свободное время мы, когда обе будем дома, будем проводить здесь, а не в комнатах. В спальнях только спим. Не собираюсь превращать нашу жизнь в норное существование.
Следующая комната была абсолютно пуста.
-Это твоя. Прикинь, что бы ты сюда хотела, я жду на кухне.
-А последняя комната – твоя? – Задумчиво спросила я, представляя, что бы мне выбрать.
-Да ты эрудит! – Ухмыльнулась подруга. – Жду на кухне.
Моя комната была среднего размера с балконом. Мне впервые в жизни разрешили самой выбирать все: от ручки до кровати. Более того, заставили!  Сначала мне хотелось всего, о чем я мечтала, сидя в доме родителей. Красивую мебель, ковер, светильник, подставку для книг, пуфик, компьютерный стол и еще кучу ненужного хлама. Потом, вспомнив минимализм Аве, передумала, и вышла на кухню.
-Мне нужна кровать, журнальный столик и ноутбук. – Смущаясь, сказала я. – Пожалуйста!
-Как скажешь.- Она принесла свой нетбук, и мы, быстренько заказали в интернет – магазине все, что я попросила.
В эту ночь я уже спала на своей кровати в своей комнате.
Прошел месяц. В окошко мокрым снегом стучался декабрь, но, ближе к десяти часам утра начинал сомневаться в своих силах, и становился грязно – скользким ноябрем. Тем не менее, магазины, кафе и другие общественные заведения вовсю готовились к наступающему Новому году. Всюду мелькали гирлянды, фонарики, висела мишура, пахло мандаринами и питардами, которые взрывали недалекие малолетки.
Моё настроение тоже было по – новогоднему приподнятым. Впервые, за многие годы в воздухе витало ощущение волшебства. Овеянная предвкушением праздника, я предложила наставнице украсить квартиру и поставить ёлку.
-Развлекайся, как тебе вздумается. – Безразлично отмахнулась Авелина, а потом добавила. – Только ничего не делай в моей комнате.
Я только тяжело вздохнула. За все время проживания я видела комнату подруги только однажды.
-Чтобы тебя не мучило любопытство, и ты не заключала сделок с совестью, я сама покажу  мою обитель. – Сказала Аве в первый вечер моего переезда и открыла дверь.
Её комната, так же, как и моя, была маленькой, но с большим балконом. И, если не считать небольшого матраса с подушкой и пледом, была абсолютно пуста. Паркет, голые стены и потолок с маленькой люстрой. Мало кто мог бы понять, сколько труда мне потребовалось, чтобы не задать ни единого вопроса. «Обитель» Аве представляла из себя верх аскетизма современного человека, а увиденная мною в довольно пасмурный день оставила неизгладимый отпечаток печали. Так что украшение комнаты наставницы стало бы для меня настоящим подарком.
-Завтра сходим за всем твоим новогодним барахлом, а сегодня мы едем в сауну. Можешь не истерить, там будут сугубо свои: Элвис, Каур, Зверь и еще парочка знакомых тебе мужиков. Так что одевайся без выпендрежа и в то, что легко одеть на влажное тело. 
Я сделала так, как сказала наставница. Одела теплые мешковатые джинсы, простую футболку, свитер и теплые носки. Ехать нам, как обычно, предстояло на мотоцикле. За все время проживания у Авелины, мы ни разу не ездили на авто. Неважно, сколько было градусов на улице, Аве передвигалась только на «железном» коне. Я все время хотела спросить, почему мы не ездим на такси, но, шальные мысли в самый последний момент перескакивали на более важные вещи. И вот сегодня подруга меня крайне удивила.
-Ребенок, на все про все у тебя есть две минуты, такси уже ждет. – Негромко сказала Аве, зайдя ко мне в комнату.
-Мы едем на такси? – Искренне поразилась я, натягивая куртку.
-Ты едешь. – Отрезала наставница и вышла из квартиры.
Быстренько натянув «камелоты» и закрыв дверь, я заскочила в лифт, который подруга уже вызвала.
-А ты не едешь в сауну? – Окончательно растерялась я.
-Так, ребенок, не тормози. Я еду с тобой, только ты доберешься до сауны на такси, а я на байке. Поняла?
-Нет. – Честно призналась я. – Почему мы едем раздельно?
-Что ж ты совсем не хочешь думать, девочка? Объясняю предельно ясно: на улице холодно; на байке ты можешь заболеть; на такси я не езжу. Надеюсь, логическую цепочку ты проведешь сама.
Мы вышли из подъезда. Такси было черным «Фольцвагеном» с заляпанными номерами.
-Стой здесь. – Приказала Авелина и подошла к водительской двери.
Спустя минуту из авто вылез хмурый таксист, достал из багажника тряпку, намочил её в луже и скрупулёзно вытер номера. Аве довольно хмыкнула и открыла заднюю дверь сразу за водительским сиденьем. Я села, чувствуя нервозность наставницы. Дверь закрылась, а лицо подруги появилось в открытом окне водителя.
-Шеф, если через двадцать пять минут её не будет в указанном месте, то со следующей минуты опоздания трое огромных мужиков будут делить твои ребра на спор. Усек?  - Мило улыбнувшись, мурлыкнула Авелина и сунула водителю пятьсот рублевую купюру. . – Сдачи не надо. Приедешь вовремя – получишь еще столько же. И, если, не дай Бог, ты с ней попадешь в ДТП, то тебе лучше там и сдохнуть. Двигай! – Аве несильно стукнула по двери машины, будто подгоняла лошадь, и, развернувшись, пошла к байку.
-Она всегда такая нервная? – Спросил меня таксист, как только мы выехали со двора.
-Нет, обычно еще хуже. – Улыбнулась я, задумываясь, над поведением Авелины.
Приехали мы на пять минут раньше установленного времени. Аве уже была на месте, и заметно нервно затягивалась.
Я выскочила из машины и подошла к наставнице. Подруга облегченно вздохнула, сунула в открытое окно таксиста купюру, и, не говоря ни слова, прошла в сауну.
-О, Грешница! – Взревел Каур, когда я зашла в теплую комнату с бассейном.
Байкер ринулся было ко мне, но его опередил Элвис, беспощадно оттолкнув друга. Меня уже привычным жестом стиснули до хруста костей.
-Коза моя! Я соскучился! – Пробурчал Эл, приподнимая меня над полом.
-Я тоже. – Прохрипела я, куклой переходя в объятия Каура.
Когда ритуал перелома ребер был завершён, мне сунули в руки бокал с вином и усадили в большое кресло.
-В общем, слился Зверь. – Продолжил Каур, прерванный моим приходом, разговор.
-Замечательно. – Ухмыльнулась Аве, залпом осушая свой бокал. – Триппер ему в помощь.
-А что случилось? – Заинтересовалась я. Зверь был не последним человеком для наставницы и такое пожелание меня насторожило.
-Зверь решил жениться на Анжеле. – Вяло сказала Авелина, облегченно откинувшись на спинку.
-С ней! – Воскликнула я, в негодовании даже встав с места. – Как он мог?
Подруга неспеша сделала пару глотков, и внимательно посмотрела на меня поверх бокала.
-У неё свои методы убеждения, а у Зверя оказалась спермомозговая травма, вот он и не выдержал напора. Ребенок, Анжелу по моей просьбе трахнули все знакомые со мной байкеры. Он остался с ней. Молодец. – Злорадно оскалилась подруга
Я уставилась на Авелину в немом неверии. Все байкеры?
-И даже …? – Договорить я не смогла, а просто посмотрела на Каура и Элвиса.
-Да. – Спокойно кивнула наставница. – С Анжелой я нарушила первое правило – простила предательство, с ней же нарушила и второе – сыграла на чувствах. Я ненавижу таких игроков, но на время сама им стала. Каждый из мужчин, кто с ней спал, обещал ей золотые горы и любовь до гроба. Бог обделил Анжелу логикой, и она верила. Спустя неделю – две, мужик отказывался от неё в довольно грубой форме. На смену ему приходил другой. За полтора года я разнесла сердце и чувство собственного достоинства Анжелы в клочья. В наших кругах она прочно заняла статус шлюхи, и бороться с ним у неё уже не было сил.
Я с ужасом уставилась на Аве, медленно садясь в кресло. Я знала, что моя наставница достаточно жесткий человек, но теперь передо мной сидело воплощение жестокости.
-Грешница, помнишь, в первый день нашего знакомства я сказал,  что смерть это не самое страшное. Видишь, я был прав.
Я молча согласилась с Элвисом. Действительно, смерть мне сейчас казалась предпочтительнее того, что произошло с Анжелой. Но потом я вспомнила, как эта стерва поступила с моей наставницей, и вздохнула: она это заслужила. Месть или наказание – не важно, но счет закрыт.
-Ты считаешь меня монстром? – Улыбаясь, спросила Аве.
-Нет. Я не знаю, как бы я отомстила за предательство, будь у меня твой разум.  – Ответила я, и… усмехнулась.
-Мой совет: не мсти. Потом внутри останется пустота. Зверь потом поймёт, что погорячился, но пока даже разговаривать с ним смысла нет. Закрыли тему.
Наставница легко встала и прошла в парилку.
-Элвис, а Аве совсем не любила Анжелу?  - Зачем – то спросила я.
-Ну, что-то испытывала, но явно не любовь. Но она верна даже в таких отношениях. А с любовью у неё, хм, туговато.
У меня язык чесался, расспросить подробнее, но я удержалась.  Сама расскажет, если надо.
Ещё немного помолчав со взрослыми мужчинами, я отправилась к подруге. Сама сауна встретила меня горячим поцелуем по всему лицу. Моих сил хватило минут на десять, но уступать наставнице не позволяла гордость. К счастью, спустя еще минут семь Аве сама решила выйти из парилки. Дойдя до бассейна, Авелина спокойно сбросила простынь, и, оставшись неглиже,  замерла на краю бассейна. Она стояла ко мне в пол оборота и я впервые увидела её тело голым. Внизу живота, чуть выше линии бикини проходил грубый горизонтальный шрам. Но я тут же забыла о нём, когда наставница повернулась ко мне спиной. На все лопатки у Аве была татуировка летучей мыши.
Наставница повела плечами и нырнула.
-Прыгай. – Предложила подруга, выныривая из прохладной воды.  – Тебе понравится.
-У меня нет купальника. – Призналась я, немного смущаясь.
-Не проблема. – Возразила Аве. – Надень белье.
Я просто стояла на краю бассейна, не зная, как бы ответить. Молчание затянулось.
-Ребенок, если ты стесняешься залезать в воду в белье, можешь лезть в простыне. Я не против. – Улыбнулась Авелина.
Радости моей не было предела. Я залезла я бассейн, придерживая простынь. Улыбающаяся наставница тут же обрызгала меня с ног до головы. Смеясь от души, я нырнула, проплыла мимо Аве, и, вынырнув, обрызгала подругу. Мы бесились минут пятнадцать, брызгаясь и, в шутку, топя друг друга.
-Все, идем пить. – Скомандовала наставница и вылезла из воды.
Я последовала её примеру. Выпрямившись во весь рост, я подняла глаза к столу, за которым сидели байкеры….
С таким интересом на меня еще не смотрели. Мужчины просто не отрывали от меня взгляда. В непонимании повернувшись к зеркалу, я замерла. С той стороны зазеркалья стояла хрупкая, длинноволосая девушка в полностью просвечивающейся простыне. То есть я, фактически, была обнажена
-Аве..! – Воскликнула я, еле сдерживая негодование.
-Я предложила тебе купаться в белье, в чем проблема? – Ухмыльнулась подруга.
-Не в чем. – Буркнула я, и, схватив нижнее бельё, сбежала в туалет.
Из уборной я вышла под бурные аплодисменты.
-Опять будешь меня обвинять? – Ехидно спросила Авелина.
-Нет. Я сама не подумала о таком свойстве простыни, это мой прокол. – Спокойно сказала я, залпом выпивая оставшиеся пол бокала вина.
- Молодец. Итак, мужики, что планируем делать дальше? – Обратилась Аве к байкерам.
-Я бы от сисек не отказался. – Тут же откликнулся Каур, пошленько улыбаясь.
-Ещё бы. – Улыбнулся Элвис. – Каур отказывающийся от сисек – это мертвый Каур. Хотя, я бы тоже не прочь кого – нибудь пожмакать.
-Я пас. – Подумав, сказала Аве. – Думаю, ребенка пока не стоит слишком уж шокировать. Так что мы прогуляемся.
-В общем, если что, звони.
Мы с Авелиной переоделись, высушили волосы ,отсалютовали мужчинам, и вышли из сауны.
-На байке? – спросила я, ежась на ветру.
-Нет, прогуляемся пешочком.
Авелина оглянулась, ориентируясь, и направилась в сторону ярко освещенной, центральной улице. Я шла, и не переставала удивляться, как наставница рассталась со своим «железным конем». Наконец, любопытство зашкалило.
-Аве, а как же мотоцикл?
-А что с ним не так? – Не поняла подруга.
-Ну, ты же оставила его возле сауны! – Поразилась я её спокойствию.
-И что? – Все еще не понимала байкерша.
-Его не украдут?
-А, вот ты о чем! Нет, один из тех мужиков, что с нами сидел, хозяин сауны, а так же мой хороший знакомый и, я уверенна, он обо всем позаботиться. – Пояснила Авелина, прикуривая.
Дальше наш путь пролегал в полной тишине. Я топала за наставницей, думая, как, на самом деле можно легко жить, если не заморачиваться из – за всякой ерунды.
На этом размышлении я поскользнулась и начала мучительно – медленный полет головой вперед. Где – то на середине полета, я смирилась с далеко не завидным результатом падения, лишь вытянув руки, в надежде хоть как – то смягчить приземление. Однако, меня резко дернули за шкварник и неимоверным усилием поставили на ноги.
-Давай, расшиби себе все лицо, мы же так еще не развлекались. – Угрюмо сказала Аве, поправляя мне воротник.
-Спасибо. – Облегченно улыбнулась я.
-Не за что. Не хочу, чтобы тебя видели с расквашенной моськой. Тем более, здесь. – И Авелина, уже по обычаю, открыла передо мной дверь очередного заведения.
В нос мне ударил сладкий запах. Сначала я даже не поняла, что это, но пройдя коридор, пораженно расскрыла рот. Это пах табак. Авелина привела меня в самый настоящий кальянный ресторан!
-А как называется это место? – Пораженно спросила я, снимая куртку и отдавая её в кардероб.
-Это «Хайям». Одно из самых любимых заведений в этом городе.
Я понимающе кивнула. Небольшие шатры раскинутые то там, то здесь, служили маленькими уютными комнатками. Официантки были одеты в костюмы арабских танцовщиц. Они вносили большие, великолепные кальяны в шатры, и, секунду спустя, змейкой оттуда ускользали.
-Наш третий слева. – Сказала наставница и я, на негнущихся ногах прошла в указанный шатер.
Внутри он был еще чудеснее, чем снаружи. На цветном, длинноворсном ковре стоял маленький столик, вокруг которого лежали небольшие, цветные подушки с кисточками по углам.
Я с удовольствием уселась на ковер. Подруга немного помедлила и присоединилась ко мне. Следом за нами в шатер скользнула змейка – официантка.
-Кальян на молоке со вкусом винограда и мяты, красное, полусладкое и розовый виноград.
Официантка кивнула и скользнула выполнять заказ.
-Это тоже ресторан твоего знакомого? – Спросила я, привыкнув, что Авелина знала всех в этом городе.
-Знакомой. Она писательница. Если будет желание, прочти её книги, не пожалеешь.
Я кивнула, порядком удивившись. Авелина, насколько я знала, органически не переносила женский пол в дружбе, но сейчас эти простые слова прозвучали неожиданно тепло.
-Она твоя… любовница? – Спросила я, решив, что лучше это выяснить сразу, чтобы потом не сболтнуть лишнего.
Аве улыбнулась.
-Нет. И честно признаюсь, я бы не хотела, чтобы она когда – либо ей стала. Славка слишком чиста, и именно её чистота привлекает меня. Я не собираюсь её портить, даже если когда – нибудь у меня возникнет стойкое желание или выпадет реальный шанс.
-Славка? Это Слава, верно же? А разве это не мужское имя? – Спросила я, задумчиво глядя на «купол» шатра.
-Господи, ребенок! – Залилась смехом наставница. – Я поясняю тебе, почему никогда не буду спать с женщиной, а тебя заинтересовало её мужское имя! Тебе реально наплевать, что  иногда у меня бывает однополый секс?
-Ну да. – Удивилась я её смеху. – Раз ты считаешь, что это нормально, значит это нормально.
-Да, мы с тобой явно далеко продвинемся. – Ухмыльнулась Аве, наконец окончательно успокоившись.
Я удивленно пожала плечами, и в этом момент в шатер занесли кальян.
Ещё никогда в жизни я не видела кальяны так близко. Наш был великолепен. Он возвышался над столом, прекрасным дуэтом стекла и бронзы. Он завораживал, наполнял предвкушением чуда, и вот – вот должен был наполнить легкие дымом. Сама того не ожидая, Авелина осуществила мою давнюю мечту.
-Расскурить сможешь? – Спросила Аве и кивнула на трубку.
-Да. – Твердо сказала я, никогда в жизни не курившая даже сигарет.
И у меня действительно получилось. Уверенно взяв трубку в руку, я затянулась раз, потом еще, и так до тех пор, пока из легких не начал вырываться густой, белый, ароматный дым.
-Как тебе? – Поинтересовалась Аве, беря у меня трубку.
-Он великолепен! – Искренне улыбаясь, ответила я.  – Ничего подобного я в жизни не пробовала.
-Не сомневаюсь. – Ухмыльнулась подруга и разлила вино в два бокала. – Смотри, не переборщи. От сочетания кальян – вино многих очень быстро развозит.
Я лишь кивнула, не в силах оторваться от трубки.
Мы курили молча. Авелине, видимо, не хотелось нарушать чарующего момента, и я была ей только благодарна за это. Сейчас не хотелось даже думать, не то, что говорить. Приятно было просто сидеть по-турецки на мягких подушках, набивать грудь дымом и неспешно выдыхать, всматриваясь в его узоры. Будто невесомые гимнасты выгибались в его изгибах, и превращались в причудливых существ.
Аве с наслаждением затянулась дымом в тот момент, когда рядом с шатром заговорил мужчина.
-Она внутри? – Спросил глубокий голос от которого у меня пробежали приятные мурашки.
Я повернулась к Аве, сказать об этом и слова застряли у меня в горле.
Моя наставница побледнела и, вцепившись в край подушки, как в спасательный круг, с ужасом уставилась на полог шатра. Еще никогда я не видела её в таком состоянии. Авелина, моя Авелина, которая могла дать отпор огромному мужику, казалось, с трудом удерживает утекающее, как песок, сознание.
-Господи. – Успела шепнуть подруга, когда полог откинулся и в шатер вошел мужчина.
Я вздрогнула, настолько неожиданно он выглядел.
На бледном лице вошедшего, которое обрамляли смолянные волосы до самых плеч, черными агатами сверкали бездонные глаза. Длинный нос подчеркивал тонкую полоску нервно сжатых губ..
-Здравствуй, Авелина. – Негромко поздоровался вошедший. – Можно присесть?
-Нет. – Отрезала наставница. – Уходи.
-Не уйду. – Спокойно возразил вошедший, кивнув мне в знак приветствия.
Я рассеянно ответила тем же.
-Я присяду? – Обратился он уже ко мне.
Застыв каменным изваянием, я перевела взгляд на Аве, которая не отрывала от мужчины глаз.
Авелину затрясло так, что вино в её бокале расплескалось на ковер. Взглянув на мокрые пальцы, Аве поднесла бокал ко рту и тут стекло не выдержало. Разлетевшись по всему шатру, оно окропило меня и Авелину осколками вперемешку с вином. Красные капли потекли по лицу наставницы, как кровавые слезы. Сию же секунду мужчина снял пиджак и бросился к окровавленным рукам девушки. Она не издала ни звука, просто молча смотрела на крупные осколки, торчащие из ладони, а потом прижала руку к груди. Кровь тонкой струйкой текла по вырезу, впитывалась в белую майку.
-Авелина, дай мне руку. – Попросил мужчина, стоя перед сидящей наставницей на коленях.
-Уходи! – Шепнула Аве, не отрывая взгляда от его глаз.
-Прошу тебя.
-Уйди! – Закричала девушка так пронзительно и так неожиданно, что я подпрыгнула на месте и наконец, пришла в себя.
Полог тут же откинулся и в шатер заглянул официант.
-Проблемы? – Учтиво – встревоженно спросил он.
-Проваливай!  - Гаркнул на него незнакомец и официант испарился.
-Вам лучше уйти! – Твердо сказала я, боясь, что Аве вот – вот упадет в обморок.
-Тебе. Лучше. Помолчать. – Ледяным от напряжения голосом, отчеканил мужчина и без лишних слов отнял руку от груди Авелины.
Взглянув на ладонь подруги, я ужаснулась. Будто пики ледяных гор, выглядывали осколки из живой плоти, превратившуюся в кровавое мессиво.
-Уходи, уходи, уходи. – Как заведенная шептала Авелина, бледная как полотно. – Уходи.
-Ты. – Обратился ко мне незнакомец. – Иди в бар и принеси водки. А еще скажи официанту, пусть вызывает «скорую».
Я пулей вылетела из шатра и уже через полминуты влетела с бутылкой водки в руках.
-Открой. – Сказал мне мужчина и посмотрел девушке в глаза, – Авелина, любовь моя, потерпи. – И плеснул на окровавленную руку из бутылки, смывая кровь.
Аве вздрогнула, но даже не зажмурилась. Она все также, не мигая, смотрела на вытаскивающего осколки из её ладони мужчину огромными глазами. «Будто перед ней призрак»-мелькнуло у меня в голове.
Когда самые большие осколки были вытащены, незнакомец еще раз плеснул водкой на руку и аккуратно замотал её в пиджак.
-Открой. – Попросил он меня, поднимая Авелину на руки.
Я отодвинула полог и незнакомец вынес мою наставницу, которая сейчас была больше похожа на тряпичную куклу, в центральный зал. Вошедшие в кальянную посетители с интересом посмотрели на странную пару, а увидевший нас официант возник рядом.
-Что случилось? – В панике спросил он, посмотрев на белую Аве.
-«Скорая» приехала? – Вместо ответа спросил мужчина.
-Д – да. – Заикаясь, ответил парень. – А счет?
-Я оплачу. – Сказала я и вытащила пятитысячную купюру. – Столько хватит?
Официант кивнул, я сунула ему бумажку, и мы вышли на улицу, где нас уже ожидала карета «Скорой помощи».
-Разойдись. – Приказал незнакомец стоящим работникам «скорой» и те послушно расступились.
Мужчина аккуратно занес Аве в «газель», усадил у окна и сел рядом. Я пристроилась на каком – то стульчике. Фельдшер с медсестрой сели напротив.
 -Едем к хирургу. – Тихо сказал мужчина, прижимая Авелину к себе.
-Надо сначала оформить. – Робко начала медсестра.
По какому – то мановению, я, предупреждая дальнейший разговор, вытащила оранжевую купюру и сунула медсестре.
-Оформили? – Холодно спросила я.
-Да. – Кивнула женщина, ошарашенно смотря на деньги.
-Доедем в течение десяти минут, получишь еще. – Вспомнила я Авелинин разговор с таксистом.
Медсестра еще раз кивнула, вышла из оцепенения и крикнула водителю:
-Трогай! Быстрее!
«Газель» рванула с места, будто спасаясь от землетрясения.
Я посмотрела на наставницу и сердце мое сжалась. Она сидела безвольной марионеткой с пустыми глазами, из которых в одно мгновение забрали всю её самоуверенность и равнодушие. Мужчина прижимал её, гладил по голове, то и дело целуя в висок.
И тут мне захотелось исчезнуть. Та картина, которую я наблюдала, была настолько интимна, что я почувствовала себя ребенком, заглядывающую в спальню к родителям. Мне хотелось отвернуться, но казалось, как только я это сделаю, я совсем исчезну из жизни подруги и больше никогда её не увижу.
Мужчина никого не замечал, вдыхал запах волос Аве, и было видно, что в данный момент она была для него целым миром.
«Газель» резко дернулась и остановилась. Медсестра открыла дверь, незнакомец бережно поднял Авелину и вышел из машины. Я направилась за ними, сунув обещанную «пятерку» в подставленную руку. На робкое «Спасибо» я никак не отреагировала.
В больнице все решалось также, как в «скорой», и уже через десять минут Аве была в операционной. Мужчина остался с ней, а я по собственной воле вышла.
Сидеть в белом больничном коридоре было невыносимо. Я перехватила проходящего санитара, за двести рублей купила его пол пачки сигарет вместе с зажигалкой, и, выйдя на улицу, закурила.
Курилось, на удивление легко. Не то, что кальян, конечно, но напряжение сбросить помогло. Зазвонил телефон.
-Алоха, Грешница! – Заговорила трубка голосом хмельного и счастливого Элвиса. – Авка рядом? Я не могу до нее дозвонится!
-Да. То есть -  нет. То есть – не совсем. – Невразумительно ответила я. – Она сейчас в операционной.
-Что случилось? – Тут же протрезвел байкер, а мне показалось, как я слышу его рухнувшее в пятки сердце. – Что с ней?
-Физически – ничего страшного, просто Аве раздавила рукой бокал с вином. А морально… Элвис, я боюсь за неё. Все это случилось из – за мужчины. Он просто пришел в «Хайям», и Аве как – будто выключили…
-Черноволосый? – Спросил Эл ледяным голосом.
-Да. – Удивленно ответила я, и зачем – то еще кивнула.
-Сука! – Прошипел байкер. – В какой вы больнице?
Я обернулась в поисках опознавательного знака и прочитала табличку, висевшую прямо над входом:
- Третья городская больница.
-Я скоро. – Кинул Элвис и отключился.
Докурив сигарету, я прикурила вторую, за ней третью и только хотела порешить четвертую, как во дворе больницы раздался знакомый звук мотора.
-Сюда же нельзя на байке. – Отрешенно сказала я, уже зная, что за определенную сумму денег можно все.
-Плевать. Где он? – Рявкнул Элвис.
-В операционной. – Испуганно пискнула я.
Впервые за все время нашего знакомства, я видела Элвиса в таком бешенстве. Белки его глаз были налиты кровью, вены выступили на шее, а кулаки были сжаты так сильно, что своей белизной контрастировали с черной косухой.
Эл влетел в коридор, дошел до двери операционной и ворвался в кабинет. Увидев мертвецки – белую Авелину, лежащую без сознания на столе, он на секунду остановился, будто наткнулся на невидимую преграду.
-Выйдите из кабинета. – Приказал хирург, пинцетом вынимая осколок.
-Пошел в жопу. – Ответил Элвис, и тут увидел сидящего чуть поодаль черноволосого мужчину. – Вот ты где, сука!
В два счета оказавшись рядом с незнакомцем, байкер схватил его за горло и оторвал от земли.
-Толь.. ко…не… здесь… Аве..лина… - Прохрипел черноволосый и скосил глаза к операционному столу.
Рыкнув, Элвис резко отпустил незнакомца, и подошел к хирургу.
-Как она?
-Раны очень глубокие, осколки очень мелкие, придется накладывать швы. – Спокойно ответил доктор, как – будто это не его минуту назад послали в жопу.
-Почему она без сознания? – Спросил байкер, дотронувшись до бледной руки девушки.
-У неё было шоковое состояние. Я не хотел усугублять. А теперь, простите, мне надо сосредоточится. – Вежливо ответил хирург, углубляясь в работу.
Элвис кивнул и вышел из кабинета.
Незнакомец ждал в коридоре.
-Молись, гнида. Сейчас я убью тебя! – Прошипел Элвис, тараном двигаясь на черноволосого мужчину.
-Хорошо. Только давай не при девочке. Нечего ей смотреть, как два мужика морды друг другу бьют. – Спокойно попросил незнакомец, даже не шелохнувшись, когда байкер подошел к нему на расстояние вытянутой руки.
Зря.
Элвис ударил молча, с отстранённым хладнокровием. Черноволосый мужчина тут же упал , схватился за живот, и стал судорожно хватать ртом воздух.
Я вскрикнула и, подбежав к байкеру, повисла у него на руке.
-Элвис, родненький, не бей его, ты же его угробишь. – Взмолилась я, вспомнив, как незнакомец обнимал Аве в «скорой».
-Я этого и хочу, Грешница! – Заорал Элвис. – Эта гнида чуть не довела моего лучшего друга и, по совместительству, твою наставницу до могилы. Если бы я хоть раз опоздал, Авелины уже бы не существовало. А этот урод уехал прохлаждаться за границу. Ты считаешь, что это нормально?
-Нет, но… - Опешила я, не зная, что сказать.
-Что «но»? – Окончательно взбесился Элвис и снова повернулся к уже поднявшемуся и стоящему у стены мужчине. – Ты, ублюдок, знаешь, что Аве была от тебя беременна? Нет? А знаешь почему? Потому что ты свалил! Пропал! Да лучше бы ты сдох и больше никогда не появлялся!
-Беременна? Я уехал шесть лет назад. Нашему ребенку пять? – Еще толком не веря, уточнил мужчина.
И тут Элвис сорвался. Он подскочил к черноволосому незнакомцу, одной рукой прижал за горло к стене, а другой принялся бить.
-Пять лет? Пять? Если бы ты не был таким подонком, кусок старого дерьма, ты бы знал, что, будучи на седьмом месяце беременности, Аве рванула к тебе, когда узнала, что ты приехал. Хотела сообщить, что скоро ты станешь отцом. Но гребанный таксист был пьян и вылетел на сплошную. Она потеряла ребенка! Твоего, черт возьми, ребенка! Он умер прямо в ней! Ты понимаешь это? В ней!  - Последнее Элвис уже кричал в лицо лежащего на полу незнакомцу. – Я оставлю тебя в живых, только для того, чтобы ты, скот, посмотрел ей в глаза, после того, как узнал правду. И еще: после того случая она не может иметь детей и я, своими собственными руками восемь раз вытаскивал Авелину с того света, просто чудом оказываясь рядом. Вот так, ты, кусок говна, сломал ей всю жизнь. И запомни, если я однажды не успею, и она что-нибудь с собой сделает, ты проживешь не больше суток. Клянусь, я найду тебя даже в Аду.
Но незнакомец его не слушал. Он медленно поднялся, пригвоздил меня взглядом к месту, когда я дернулась ему помочь и прошёл в операционую.
-Тварь. – Сплюнул Элвис ему вслед и направился к выходу.
Проводив байкера взглядом, я бледной тенью проследовала за незнакомцем в операционную.
Хирург уже перебинтовывал руку Авелины, а она сама лежала с открытыми глазами.
Незнакомец, стоял рядом с хирургическим столом неподвижно, словно статуя. Его лицо было белым, как воск. Ни капли крови.
Медленно протянув руку, мужчина дотронулся кончиками пальцев до живота моей наставницы. Аве дернулась так, будто её ударили.
-Уходи. - Тихо прошептала она одними губами.
-Никогда. - Ответил незнакомец, уткнулся лицом в её живот и я увидела, как затряслись его плечи.
Мужчина плакал.
-Уйди, Ален, прошу тебя. – Вновь сказала Аве, отворачиваясь от него. 
-Все закончилось. – Негромко вмешался хирург. – Госпитализацию оформляем? - Спросил он, обращаясь ко мне.
-Спасибо, доктор. Мы лучше поедем домой.– Поблагодарила я, протягивая ему пару банкнот.
-Не стоит. – Отмахнулся док и вышел из кабинета.
Черноволосый мужчина оторвался от живота Авелины и легко взял её на руки.
-Ален, поставь меня. – Безжизненно попросила моя наставница.
-Мы едем домой. - Отрезал он.
На улицу мы вышли как раз в тот момент, когда вызванное мной такси подъехало. Элвиса к этому моменту уже не было.
Я села впереди, а Ален с Авелиной – сзади. Мужчина назвал адрес и мы тронулись.
Ален, так же как и в «скорой» обнимал Аве и что – то тихо говорил. Моя наставница никак не реагировала, ни на его слова, ни на свои крупные слезы, текущие по щекам. У меня сжималось сердце, когда я выхватывала в зеркале заднего вида её измученное лицо.
Мы приехали к незнакомому дому, расплатились с таксистом и вылезли из машины. Ален протянул мне ключи, а сам снова взял Авелину на руки.
-Девятый этаж, двести двенадцатая квартира. – Негромко сказал мужчина, когда мы зашли в лифт.
Я покорно нажала кнопку «девять», а приехав на этаж, быстро сориентировалась и открыла дверь названной квартиры.
Ален, разувшись, пронес Аве в дальнюю комнату, и бережно уложил на большую кровать.
-Пока я найду пледы, сделай, пожалуйста, чай. – Попросил черноволосый.
Когда, через пять минут я зашла в комнату с дымящейся чашкой, Авелина спала, укутанная пледом. Я поставила чай на прикроватную тумбочку и вышла, оставив рядом с подругой бледного, черноволосого человека.
Притворив дверь, я растерянно осмотрелась вокруг. Насколько я заметила, и комната, и коридор, и  кухня были выдержаны в одном стиле, отдаленно напоминающий английский. Нахально заглянув во вторую и последнюю комнату двушки, я, без особого удивления, зато с восхищением обнаружила там имитацию камина и большой ковер с пушистым ворсом. Рядом с камином стояло пресловутое кресло-качалка и небольшое, но на вид уютное кресло. Над самим же камином, вместо картины висел жк – телевизор, а по краям стояли колонки. Стены, как и в комнате, где спала Аве, были то ли обшиты, то ли обклеены алым бархатом. Окно и дверь на балкон закрывали бурые, тяжелые шторы со сложным орнаментом. Одна из стен была целиком занята книжными полками, на которых мирно посапывали книги, и рядом с которой стоял массивный диван.
Пройдя на кухню, я, теперь уже в полной мере, а не впопыхах между чаем, восхитилась её убранности. Никакое другое слово сюда бы не подошло. Деревянный, резной стол был накрыт ажурной скатертью, на которой стояла ваза с фруктами. Вокруг стола стояли стулья с высокими спинками, похожие на троны. Единственное окно было закрыто такими же шторами, что и в гостиной. Кухонный гарнитур, как мне показалось, вообще был сделан на заказ, по крайней мере я видела подобный только по телевизору.
Я сделала себе чай и села на стул - трон, когда на кухню зашел Ален.
-Освоилась? Молодец! – Похвалил он негромко, опустившись на стул и закрыв лицо ладонями.
Я молчала. Мне нечего было сказать по существу, а расспылятся на банальные вопросы  не хотелось.
Посидев минуты две, Ален встал, сделал себе чай и сел уже напротив.
-Мы забыли познакомиться. Я – Ален. – Протянул руку над столом мужчина.
-Катя. – Представилась я, пожимая руку в ответ.
Мысль, чтобы назваться Грешницей, у меня даже не мелькнула.
-Ты хочешь есть? Можем заказать чего - нибудь. Здесь недалеко есть чудный ресторанчик.
-Спасибо, я не голодна. – Отказалась я, хотя, на самом деле есть хотелось ужасно.
Ален встал, вышел из кухни, но вскоре вернулся с портмоне в руках.
-Возьми, ты сегодня крупно потратилась. – Сказал мужчина, протягивая мне десять, только что отсчитанных оранжевых купюр.
-Ты мне ничего не должен. – Резко сказала я, несмотря на то, что Ален был лет на двадцать пять старше меня. Где мои манеры?– Это все было сделано для Аве.
Ален смерил меня тяжёлым, но деньги со стола не убрал.
-Ты сам обставлял квартиру? – Спросила я,  чтобы нарушить нависшую тишину.
-Нет, один… дизайнер. – Ответил Ален, осмотревшись так, будто впервые видел свою кухню
-Передай ему, что он мастер своего дела.
-Проснется – сама передашь. – Горько улыбнулся мужчина.
Ален допил чай и, смотря в сторону, заговорил.
-Я понимаю, что она твоя подруга, и я не имею права ничего от тебя требовать. Но… Катя, я очень перед ней виноват. Я этого не отрицаю, а после сегодняшнего…кхм… разговора с Элвисом понимаю, что мне нет прощения. Прошу, ответь мне только на один вопрос – у Авелины сейчас кто – нибудь есть? – Пригвоздил меня взглядом мужчина.
Я вздохнула. Передо мной стояла сложная дилемма и мне не хотелось решать её легкомысленно. Я могла сказать правду о том, что Аве сейчас одна, а могла соврать. Ален уже однажды предал мою наставницу, и мог предать еще, но то, что я видела сегодня… Так не возможно притворятся. ЭТО никогда не сыграть.
Я еще раз вздохнула. Мужчина замер в ожидании ответа.
-Да… – Произнесла я.
Лицо Алена стало похоже на маску.
-…она моя наставница и у неё есть я. – Закончила я начатое предложение.
-Это хорошо. – Уронил мужчина, а потом спохватился.. – Прости, что?
-У неё есть я. А  если тебя интересовало, есть ли у Аве мужик, то нет. – Ухмыльнулась я, видя как лицо Алена оттаивает.
-Спасибо! – С чувством сказал Ален.
-Пожалуйста. – Ответила я. – Только я не знаю, что ты должен будешь сделать, чтобы Аве простила предательство.
-Она простит. - Холодно сказал мужчина. -  Авелина будет со мной. Больше я её никому не отдам.
Устраиваться спать стали сразу после того, как допили чай. Ален постелил мне на диване в гостинной, а сам ушел в спальню к Аве.
Моих сил хватило только на то, чтобы рухнуть на кровать, и уснуть не раздеваясь.
Прошло, как показалось, несколько секунд, меня довольно грубо потрясли, и я проснулась, резко дернувшись. Надо мной стояла Авелина, чье лицо отливало белизной, а губы были неприятного синего оттенка.
-Поехали. – Приказала она и я рванулась за ней в коридор.
Мы молча обулись, и вышли из квартиры.
-Набери Элвиса. – Сказала Аве, когда мы оказались на улице.
Я быстренько нашла номер байкера и протянула телефон подруге.
-Эл, это я. Заберите нас. Да, от него. – Коротко бросила Аве и отдала мне телефон.
Дисплей оповестил меня о половине пятого утра.
-Ты как? – Взволнованно спросила я, глядя в лицо наставнице.
-Херово, девочка, очень херово. Пока не спрашивай меня ни о чем, хорошо? – Попросила она.
Я кивнула, и мы принялись ждать байкеров.
В глубине души я надеялась, что Ален сейчас выскочит из подъезда и они с Авелиной помирятся, хотя я понимала, что это маловероятно. А вот то, что Элвис может его убить, было более чем правдоподобно. 
Авелина выглядела еще хуже, чем в больнице. Она закурила, её повело в сторону, и я еле успела подхватить подругу.
-Спасибо. – Кивнула Аве и снова затянулась.
Это были самые мучительные пятнадцать минут за весь день. Наконец, я услышала звуки байков и через минуту рядом с нами остановился Элвис с незнакомым мне мужчиной.
-Тысяча чертей, что с тобой ? – Ужаснулся «новый» байкер, открывая забрало шлема.
-Здравствуй, Гном. Потом объясню. – Отмахнулась Аве, садясь к Элвису и надевая шлем.
Я села к Гному.
-Нет, Аве, так дело не пойдет. Ты еле держишься. – Заботливо сказал Эл, пересаживая Аве впереди себя. – Так надежнее. Даже если вырубишься, то не упадешь.
Авелина не возражала.
Мужчины завели байки, и мы тронулись домой.
Город был как никогда пустынным и чужим. Холодные фонари нарезали дорогу неровными кусками, отчего казалось, что за светом будет неминуемая пропасть.
Я старалась не терять из вида наставницу с Элвисом и молилась, чтобы мы благополучно добрались до дома.
Мы въехали в знакомый двор, мужчины заглушили байки и через три минуты все вчетвером зашли в квартиру.
-Мужики, сходите в магазин. Возьмите пару бутылок красного вина, коньяк и литр водки. – Попросила Авелина, проходя в гостиную .
-Хорошо. – Синхронно ответили друзья и вышли в подъезд.
  Наставница устало села на диван, закрыв ладонями лицо.
«Точно так же сделал Ален,» - Подумала я, но решила промолчать.
-Из – за того случая в такси, ты боишься машин? – Спросила я, так и не решаясь сесть.
Авелина вздрогнула и внимательно посмотрела на меня.
-Когда Элвис бил Алена, он ему все рассказал. – Пояснила я, думая, что, наверно, болтаю лишнего.
-Элвис бил Алена? – Со смехом переспросила Аве. – Как Ален позволил?
Я удивленно посмотрела на наставницу. Для меня было очевидно, КАК Ален позволил. Черноволосый не отличался атлетическим телосложением, возможно хорошим, но не в какое сравнение не идущим с крупным телом Элвиса, постоянно посещающего спортзал. Тем более, я не могла оставить неучтенным тот факт, что Ален был старше Эла, а, как известно, возраст в драке играет не лучшую роль. И вообще, Ален меньше всего был похож на человека, умеющего хоть как – то драться. То, с какой легкостью Элвис его бил это доказывало.
-Элвис как – то и не спрашивал. Просто поднял за горло, орал на него и бил. – Ответила я, чувствуя гордость за байкера. – Я вообще думала, что Эл его убьет!
-Ребенок, поверь, Алена не так – то просто убить. Если бы он захотел, Элвис бы до него даже не дотронулся. – С горькой усмешкой тихо произнесла Аве.
-Не дотронулся?! – Воскликнула я. – Да он бы этого Алена прямо там разорвал!
-Что за шум, а драки нет? – Спросил Гном, входя на кухню с пакетом в руках. – Кто кого хотел разорвать?
-Видимо, я. – Улыбнулся Элвис, снимая косуху.
-Ты, правда, его бил? – Серьезно спросила Аве, а я возмущенно посмотрела на подругу: неужели она думает, что я вру?
-Да. – Скривившись, ответил байкер, садясь на стул. – Я, кстати, немного оторопел, когда первый раз двинул ему. Сначала даже думал, что мне показалось. Авка, не мне его защищать, но, по – моему, этот старый козел действительно очень раскаивается, раз позволяет себя метелить.
-Что вы вдвоем городите?! – Задохнувшись от возмущения, закричала я. – Он бы тебе и не возразил. Что ОН смог сделать против ТЕБЯ?
-Убить, например. – Спокойно улыбнулся Элвис. – Я сильный, Грешница. Без ложной скромности даже можно сказать очень сильный, но я не умею и половины из того, что умеет этот старый ублюдок.
-Не такой уж он и старый. – Устало возразила Авелина, открывая вино и делая пару глотков прямо с горла. – Ему всего тридцать девять.
Не в состоянии больше слышать шокирующие вещи, я грохнулась на стул. На наш обычный, скучный стул! «Лучше бы Аве дома сделала дизайнерский ремонт, чем у этого Алена. Сидели бы мы на стульях – тронах, а не на дурацких табуретках.
-Так, а теперь расскажите, что произошло. – Попросил Гном, которому явно надоело быть не у дел.
Аве с Элвисом ожидающе посмотрели на меня, и я, захлебываясь словами, начала рассказывать Гному, как «замечательно» мы провели с Авелиной этот вечер. Я настолько вошла в роль рассказчика, что где – то на середине поймала себя на том, что говорю матом, покрывая Алена последними словами. Наставница с Элвисом ни разу меня не перебили. Авелина молча пила вино, задумчиво смотря в окно и курила одну за одной, а байкер просто молча слушал, видимо, заново все переживая, потому что его руки периодически судорожно сжимались в кулаки.
-Обалдеть! – Воскликнул Гном, когда я закончила говорить. – Где этот Ален? Мне не терпится пожать ему горло. Вот же сука! И как я пропустил такую возможность размазать козла по стенке! Аве, почему я был не в курсе беременности? Я же твой друг!
-Потому что тогда мы еще не были знакомы. А Элвиса я попросила никому не говорить. Он пообещал и сдержал бы обещание, если бы Ален не довел его до белого каления.
-Мудак твой Ален! – Заключил Гном, яростно вливая в себя водку.
Авелина лишь крепче затянулась.
Я откупорила вторую бутылку вина и, тоже не утруждая себя бокалом, отпила прямо с горла. А потом, чуть подумав, закурила.
-Охереть. – Выдохнул Элвис, глядя на то, как я затягиваюсь.
-Согласна. – Ухмыльнулась Аве, подмигнув мне.
-Мир сошел с ума. – Улыбнувшись, добавила я.
Больше к происшедшему старались не возвращаться. Гном рассказывал, как жил в Туле, я – как жила у родителей, и постепенно я все больше проникалась симпатией к новому байкеру. Он старался быть милым и обходительный не только по отношению к моей наставнице, но и ко мне. Его реплики приятно обезоруживали и если Гном  пошлил, то это было действительно весело. Однако, даже не смотря на наше дружеское общение с байкером, волнение за Авелину меня не покидало. Приговорив бутылку красного вина, она, уже порядком опьяневшая, перешла на коньяк. И беспокоило меня не то, что Аве мешает алкоголь, а то, что она опьянела. Слыша её невнятную речь, я только сейчас поняла, что впервые вижу наставницу по – настоящему пьяной.
-Ребята, - Негромко сказала я, когда подруга вышла в туалет. – Аве в хлам! Надо что – то делать, иначе ей станет плохо. Она сегодня потеряла много крови, и я сомневаюсь, что бухло пойдет ей на пользу.
-Забота? Это мило. – Услышала я за спиной пьяный голос и вжала голову в плечи, боясь скандала.
Аве, сильно шатаясь, стояла в дверях, дурацки ухмыляясь. Ругаться, судя по всему, у нее не было никакого желания, так что я немного расслабилась.
-Так, спать. – Приказал Элвис взваливая Авелину на плечо, как мешок картошки.
-Я требую продолжения! – Возмутилась подруга, вяло пытаясь вырваться.
-Мне плевать, чего ты там требуешь. – Отрезал Эл и отнес Аве в комнату.
Через три минуты он вернулся на кухню.
-Уложил? – Поинтересовался Гном.
-Угу. – Согласно промычал друг. – Пойдемте на балкон, там рассвет.
Мы втроем захватили коньяк, три рюмки, сигареты, надели куртки и вышли на балкон.
Оранжевые краски уже разлились на горизонте, медленно расползаясь по всему небу. Холодный воздух приятно ласкал охмелевшее лицо, и мы втроем, не сговариваясь, улыбнулись и прикурили сигареты.
-Я волнуюсь за неё. – Тихо сказала я, снова меняя улыбку на озадаченность.
-Аналогично. – Буркнул Элвис. – Сейчас будь особенно на стороже. Авка и до этого не отличалась покладистостью, а что она может вытворить теперь – даже ума не приложу. Я очень тебя прошу, постарайся не оставлять её одну. Она сейчас в подвешенном состоянии, и я действительно боюсь, что девятая попытка будет успешнее восьми предыдущих. Аве сильный человек, но у каждой силы есть свои границы.
Мы молча затянулись.
-А может его просто грохнуть? – Выдвинул решение Гном, но видя наши ужаснувшиеся лица, уточнил. – А что? Хорошая идея. Аве поистерит, да перестанет. Зато это произойдет однажды, а так истерики будут происходить столько раз, сколько этот мудила будет появляться в её жизни.
-Ален обещал, что больше её не отпустит. – Тихо произнесла я, туша сигарету о балкон. – Настроен он, судя по всему, решительно.
-Решительно?! – Воскликнул Элвис, стукнув по стене. – Лучше бы он был настроен решительно шесть лет назад, тогда бы много какого говна не произошло.
-Что было, то было. – Упрямо сказала я. – У Аве…
Договорить мне не дал звонок в дверь. Элвис и Гном вопросительно уставились на меня.
-Я никого не жду. – Отрицательно мотнула я головой.
-Если это Ален, я его убью. –Пообещал Элвис, заходя в квартиру.
-Ура, будет драка. – Подмигнул мне Гном, но в его глазах читалась такая же решительность, что и у Эла.
Мы с байкером подоспели как  раз когда Элвис открыл дверь.
-Какого черта?! – Непроизвольно выкрикнула я, увидев в дверях Анжелу.
Выглядела она очень плохо: бледная кожа на которой темными дорожками выделялась размытая слезами тушь, взлохмаченные волосы и сильный запах алкоголя.
-Где Аве? – Спросила Анжела безжизненным голосом еле стоя в дверях.
-Пошла прочь отсюда, тварь! – Заорала я, кинувшись на девушку. – Убирайся из этой квартиры и больше никогда здесь не появляйся! Иначе я убью тебя раньше, чем Аве узнает о твоем приходе. – Дотянуться до Анжелы мне помешал Гном, перехвативший меня поперек туловища.
-Заткнись, шавка. Мне нужна твоя хозяйка. – Едко улыбнулась стерва и закричала. – АВЕЛИНА! Выходи, я знаю, что ты здесь!
Она хотела еще что – то добавить, но в этот момент Элвис зажал ей рот и оттащил на кухню, предварительно закрыв дверь перед моим носом.
-Пусти меня! – Гаркнула я, но мой рот также был зажат ладонью Гнома.
-Грешница, успокойся! – Тихо сказал байкер, заглянув мне в глаза. – Ты сейчас сама разбудишь Авку и уж тогда убийства точно не избежать. Элвис сам разберется с Анжелой без лишних эмоций и криков.
Тут Гном оказался неправ, потому что в следующий момент стеклянную часть двери в дребезги разбила пепельница.
-Какого хрена ты творишь? – Взревел Элвис, схватив Анжелу за плечи и резко встряхнув.
-АВЕЛИНА! -  Вместо ответа вновь завизжала «гостья».
-Заткнись! – Вторя ей, закричала я.
-Заткнитесь обе. – Услышала я сзади.
Аве, прищурясь, закурила и, проведя Гному по волосам, пьяно и устало улыбнулась.
-Не стригись. – Зачем – то сказала она и прошла на кухню, ступая босыми ногами по осколкам.
«Вот это будет прикол, если мы приедем к тому же хирургу зашивать Аве ноги.» - Подумала я, как – то резко успокоившись.
-Что тебе надо? – Спросила Авелина, усаживаясь на разделочный стол.
-Пусть они выйдут! – Потребовала Анжела, с вызовом глядя на мою наставницу.
«Сука крашенная!» - подумала я, но вовремя решила промолчать.
-Они останутся. Анжела. Я до сих пор не могу понять причины, почему все еще не выкинула тебя из квартиры, и давай ты не будешь мне давать повод. Я действительно устала за последние сутки и хочу просто побыть в компании дорогих мне людей. Так что выкладывай, что заставило тебя припереться ко мне с утра пораньше в хлам пьяную, да еще и в такой драматичном виде. – Тяжело пояснила Аве и затянулась.
Анжела противно улыбнулась, открыла бутылку с коньяком и смачно к ней приложилась. Выглядеть после этого она стала еще хуже.
-Хочешь, чтобы я рассказала при всех, Авелина? Я расскажу. Пусть твои цепные псы будут в курсе, тем более ты бы сама им потом все рассказала. Я беременна. И беременна от Зверя. Я хочу сделать аборт, но у меня совершенно нет денег, поэтому я пришла к тебе, моей лучшей подруге.
Последнее Анжела произнесла с нескрываемой издевкой.
Только Господь Бог знал, как мне захотелось придушить эту шлюху. Я до боли сжала кулаки и до крови прикусила губу, только чтобы не швырнуть в её аккуратное личико рюмку или что – нибудь тяжелее. Как же сегодня все крайне неудачно складывается. Сначала Ален, потом этот бокал, теперь эта тварь. Что должно быть апогеем этого дня я боялась даже подумать.
-А меня это каким боком должно ****ь? – Спокойно спросила Авелина, бесстрастно глядя на Анжелу.
Стерва ошалела. Удивленно округлив глаза, она уставилась на Аве, будто не веря своим ушам. Потом несколько раз моргнула и решила, видимо, разъяснить непонятливой  бывшей подруге простую истину.
-Авелина, я беременна от Зверя. Он, черт побери, твой мужик! Ты же прекрасно знаешь, как он хочет детей и если я рожу, он будет моим навсегда. А если я сделаю аборт, еще будет шанс, что он вернется к тебе. – Крайне медленно сказала Анжела, борясь с новым приступом истерики.
Меня начал давить откровенный хохот. Более сюрреалистичную ситуацию я не могла себе даже представить.
-Дура. Он никогда не был моим мужиком. Так что желаю детишек побольше и умереть в один день. – Ухмыльнулась Аве своей самой язвительной улыбкой. – А еще со своей стороны могу гарантировать, что сегодня же Зверь узнает обо всем и в мельчайших подробностях. Как ты думаешь, как далеко он будет тебя отпускать, зная, что ты хочешь избавиться от ЕГО ребенка? Могу предположить, что Зверь, как настоящий, но слабый на баб мужик, устроит тебе домашний арест, а сам будет тусить в «Блю water», пока ты портишь свое идеальное тело расстяжками, вынашивая ребенка, которого ты не хочешь, от мужчины, которого ты не любишь. Прекрасная участь. Поздравляю! – Мило улыбнувшись, произнесла Авелина и даже ободряюще похлопала онемевшую Анжелу по плечу.
-Ты этого не сделаешь. Не посмеешь. – С ужасом сказала стерва. – Ты ничего не расскажешь Зверю. Это же будет предательство, а ты никогда не предаешь. Никогда.
-Не предаю. – Кивнула Аве. – Только предают своих. А ты мне никто.
Аве уже собралась выйти из комнаты, но Анжела схватила её за руку.
-Стой. Авелина, пожалуйста! Просто дай мне денег! Мне больше ничего не нужно. Я обещаю, что больше никогда не появлюсь у тебя на пороге, если ты этого сама не захочешь!
В глазах Анжелы стояли слезы. Стерва дала слабину и готова была вот – вот разреветься. Чувство торжества мешалось во мне с жалостью и отвращением. Сука! Как она вообще смеет просить деньги после всего, что она сделала. Да стоит просто подумать, на ЧТО она их просит!
-Обещаешь? – Тихо повторила Аве, как бы пробуя слово на вкус.
-Да! – Тут же вскинулась Анжела.
-Нет. – Ядовито сказала моя наставница. – Во мне больше не осталось ничего человеческого. Во многом, благодаря тебе.
-И, судя по всему, мне. – Услышала я голос Алена и резко развернулась.
Черноволосый мужчина стоял в проходе рядом с Гномом.
-Как ты здесь оказался ? – Воскликнула я. – Почему ты его впустил? – Это уже было адресовано Гному.
-Ну, он открыл дверь и зашел, и я подумал, что он свой, раз так нагло себя ведет. – Начал оправдываться байкер.
Наступила немая сцена в лучших традициях плохих комедий. Два байкера, Аве, я, Анжела и Ален были в одной маленькой кухне, которая готова была взорваться от перенапряжения. И взрыв произошел.
Авелина рванула таким хохотом, что я сначала приняла его за крик. Она смеялась так, что её ноги подогнулись и девушка начала медленно сползать по холодильнику на пол. Ничего не понимающая Анжела смотрела на черноволосого, как грешник смотрит на апостола Петра. Внезапно она перестала быть примой проблемы и еще толком не определилась, радоваться ей или нет. Элвис был абсолютно белым от злобы, а Гном, наоборот, пунцово – красным. Я, как рыба, беззвучно открывала и закрывала рот, пытаясь сообразить, что дальше делать. Один Ален, казалось, был невозмутим. 
Первой опомнилась Анжела.
-Ааа, я вспомнила тебя, кабелек. – Ехидно прищуря глаза, протянула «желанная» гостья. – Ты – Ален, тот мудак, что бросил Аве.
Ален величественно смерил Анжелу взглядом и даже не удостоил ответа.
Я только сейчас заметила, какие изменения произошли всего за одну ночь. Мужчина был крайне сдержал, даже можно сказать хладнокровен, в его глазах не было бессильного отчаянья, скорее наоборот, там была решительность и готовность ко всему.
-Авочка, а что ты не сказала, что твой любовничек вернулся? – Поинтересовалась Анжела, мило улыбаясь Алену.
Я не успела даже среагировать, как раздался резкий звон пощечины.
-Заткнись. – Прошипела Аве, все еще держа над Анжелой занесенную руку. – Ребенок, - Обратилась подруга ко мне. – Марш в комнату. На сбор минута. Не успеешь – твои проблемы.
Я сорвалась с места. Влетев в комнату, я на мгновение замерла, озираясь по сторонам. Я понятия не имела, куда и насколько мы едем. Но пару месяцев, проведенных с наставницей хватило понять, что нужно быть готовой уехать хоть на Луну. Я достала рюкзак, швырнула туда кошелек, паспорт, запасные джинсы, пару футболок, засунула свитер, нетбук, зарядку телефона, сбегала в ванную за нашими зубными щетками, забежав на балкон, захватила еще пару футболок Авелины, в довершение сунула косметичку и несколько пар носков, рассудив, что мои носки может одеть и Аве. Выбежав в коридор, со скоростью света натянув «гриндера» и куртку, я окинула взором молчаливую кухню.
-Авка на улице, Грешница. Помни, о чем я тебя просил. – Тихо сказал Элвис.
-Справишься? – Спросила я, кивнув на хлюпающую за столом девку: ни Алена, ни Гнома в квартире не было.
-Куда я денусь? – Ухмыльнулся Элвис. – Рви давай, иначе Авка тебя грохнет.
Я кивнула и выбежала на лестничную площадку, не став дожидаться лифта.
Выскочив на улицу, я сначала не поняла, что в меня влетело и впечатало в дверь. Охнув, я резко оттолкнула нечто, и лишь после этого узнала знакомую спину Гнома.
-Ах ты, тварь! – Рявкнул Гном, и, сжав кулаки, двинулся на Алена.
«Этот черноволосому явно доставляет удовольствие доводить всех до белого каления». – Подумала я, как – то вяло наблюдая, как пунцовый от ярости байкер преодолевает последние пол – метра между ним и обидчиком Аве. Сам же Ален, казалось, даже не замечал Гнома, спокойным голосом пытаясь что – то объяснить Авелине. В следующую секунду, байкер бросился в атаку. Ален слегка отступил назад, увеличивая пространство между ним и наставницей, сделал мало уловимое движение, чем – то напоминающее дружеский хлопок по спине и Гном слетел со ступенек, пропахав носом асфальт. Теперь уже ярость захлестнула меня. Не отдавая себе отчет в  действиях, я метнулась к черноволосому ублюдку и уже занесла руку для удара, как железная хватка заставила меня вскрикнуть от неожиданности.
-Девушкам не престало драться. – Холодно произнес Ален глубоким голосом, отпустил мою кисть и добавил. – Лучше помоги другу.
Я скрипнула зубами, но послушно обогнув ублюдка, подошла к уже вставшему байкеру, у которого шла носом кровь. Краем глаза я заметила, как Авелина тоже рванулась было к другу, но Ален, взяв её за плечи, заставил Аве остановиться и продолжил говорить. Почему она даже не пыталась вырваться, я уже поняла.
-Сейчас. – Сказала я Гному, доставая из рюкзака чистые, новые носки. – Вот, приложи.
-Я этому козлу все ребра переломаю. – Пообещал Гном, зло глядя на Алена.
-Переломаешь. – Подтвердила  я. – Кровь сначала останови.
-Хватит! – Закричала Авелина и рывком скинула руки Алена со своих плеч.
Стремительно подойдя ко мне, наставница схватила меня за руку почти той же хваткой, какой до этого стиснул Ален. Мы рванули с места так быстро, что я чуть не распласталась  по тротуару, повторив этюд Гнома.
-Авелина! – Нагнал нас Ален.
Аве резко остановилась, отпустила мою руку и с разворота ударила ногой по уху черноволосого мужчины. Ален схватился за ухо, удивленно глядя на девушку.
«Все, чему ты их учил, может произойти с тобой». – Пронеслась у меня в голове строчка из старой песни.
Аве же развернулась, схватила меня за руку и мы покинули двор нашего дома. Больше нас никто не останавливал.
Было уже около пяти часов вечера, когда я, наконец, продрала глаза и уставилась в потолок. Несмотря на все неудобства маленького дивана выспалась я хорошо, и теперь, повернув голову к кровати, смотрела на спящую Авелину.
Уйдя из дома, мы пешком дошли до сауны, возле которой Аве оставила свой байк. Бесцеремонно завалившись в кабинет хозяина, наставница просто сказала, что нам нужно выспаться, тут же получила от друга ключи от самой лучшей комнаты и, зайдя в сауну, мы тут же завалились спать. Мысли о душе или бассейне ни у кого даже не возникло.
«Чертовы идиоты! – Злилась я, глядя на сжатую, словно пружину, подругу. – Одной – деньги, другому – любовь. Где же они все были, когда она пыталась себя убить? Не удивительно, что Аве считает Элвиса лучшим другом. Он столько раз спасал её жизнь! Наверно, это страшно, потерять ребенка. Ублюдочный Ален!»
Ненависть к нему вспыхнула во мне с удвоенной силой, и меня затрясло от злости. Не в состоянии дальше находиться в лежачем положении, я вышла на балкон покурить. Мерзость. Мне не нравился вкус сигарет, но с ними, почему – то, было легче переживать последние сутки. 
Сутки… А казалось целая жизнь.
Последний месяц, проведенный  в этом городе, был очень насыщен событиями, но последние двадцать четыре часа были просто какой – то квинтэссенцией эмоций. И это было кошмарно. Ничего хорошего, всю ночь сплошной ужас, страх, боль.
Я, конечно, догадывалась, что у Авелины была не безоблачная судьба, но чтобы настолько. Предательство любимого, потеря ребенка и целая череда попыток суицида. 
-Ребенок, дай сигарету. – Приказала подошедшая Аве и я быстро вытащила и протянула ей пачку.
Подруга молча закурила, а я не решилась ничего спрашивать. В конце концов, какое я имела права лезть в её жизнь?
-Что тебе нравится? – Спросила Аве, глядя на заходящее солнце. Закат отражался в её глазах, и, казалось, в них вспыхивают сотни фениксов.
-В смысле, чем заниматься? – Рассеяно уточнила я, все также не отрывая взгляда от наставницы.
Аве кивнула, и я на секунду задумалась.
-Если честно, мне нравиться рисовать. Но не на бумаге, а на чем-нибудь объемном. Я раньше очень любила раскрашивать вазы и гипсовые статуэтки. А еще  папье – маше.
-Ужас какой! – Притворно испугалась Авелина, не сдерживая насмешки. – Папье – маше… Хотя… А тебе всё равно на чём и чем рисовать? – Глаза подруги заинтересованно сузились.
-Ну, в принципе, да. Я ж не профессиональный художник. Что под руки попалось, тем и рисую. А к чему вообще вопросы? Надо что – то разрисовать? – Уже порядком удивленная спросила я.
И тут Аве меня окончательно шокировала.
-Да, ребенок, надо. Мой байк.
Сказать, что я была впечатлена, значило ничего не сказать. Наставница ввела меня в ступор. Я!? Разрисовать? Её? БАЙК!? Да она совсем рехнулась! При одной только мысли о том, что я без ведома подруги прикоснусь к святая святых сковывала меня по рукам и ногам.  А тут Авелина САМА просила что – то сделать с её байком. У меня тут же вспотели ладони и мне пришлось вытереть руки о свитер.  Этот жест, естественно, не укрылся от подруги и она ехидно улыбнулась:
-Страшно? – Просто спросила она, прикуривая новую сигарету.
-Не то слово. – Выдавила я, глядя огромными глазами на наставницу. – Аве, ты серьезно?
-Абсолютно. Подумай, что мне подходит и придумай, как это выразить через рисунок. Если точнее, через аэрографию. Ну, есть идеи?
Я была даже не в состоянии закрыть рот, не то, что думать.
-Давай! Хватит тормозить! В случае, если мне не понравиться, обещаю убить тебя быстро и безболезненно. – Авелина откровенно издевалась.
-Безусловно, это обнадеживает. – Хмыкнула я, и, наконец, справившись с ужасом, начала вслух рассуждать. – Тебе бы отлично подошел волк, но это банально. Значит, эту идею отметаем.
-Отметаешь. – Поправила меня наставница. – Я хочу, чтобы все от альфы до омеги, касательно стиля рисунка и содержания, ты продумала сама. Все же, что будет связанно с осуществлением, я беру на себя.
Я внимательно посмотрела на подругу. Да, сейчас все, что я придумаю, будет только на моей совести. Аве, как обычно, дает возможность приобрести опыт и научиться отвечать за каждое решение самостоятельно. К сожалению, в данный момент это только добавляло нервного напряжения. Подруга перевела взгляд на меня, выжидающе приподняв бровь.
-Итак, волков, волчьих и все что с ними связанно, отметаю. Так же не беру в расчет розы и иже с ними. Абстракцию даже не рассматриваю, ибо не считаю искусством, а, скорее, дурным вкусом и… - Тут я осеклась, внезапна осененная мыслью, на мой взгляд, гениальной. – Я разрисую твой байк в стиле кибер – панк. Только металлический цвет с примесью ультрамарина, только провода и техногенное сердце внутри твоего монстра. А на передней части будет красоваться голова кибер – богомола.
-Богомола? – Удивленно уточнила Аве, но в её голосе я с облегчением услышала неподдельную заинтересованность.
-Именно. Опрометчиво влюбленный в тебя рискует остаться без головы. Во многих смыслах. – Я ухмыльнулась, очень довольная собой.
-А лапки нарисуешь?
-Обязательно. – Победно улыбнулась я и закурила.
Так мы встретили закат. Авелина молча курила, смотря в одну точку, и будто не видя ничего. Я смотрела на наставницу, как обычно не в силах оторвать взгляд. Она давала мне жизнь, о которой я даже не могла мечтать. А не могла из – за своей трусости. Я до сих пор не понимала, как же у меня хватило смелости принять  осенью её предложение жить с ней. Где был мой здравый ум? Хотя, я рада, что он был именно там.
Каждый день, проведенный с Авелиной, я все больше привязывалась к ней. В итоге, я даже не могла сказать, была ли это просто привязанность или уже попахивало извращенной формой любви. Может быть, Авелина не зря выбрала именно меня и где – то глубоко в моей душе я тоже была бисексуалкой?  Или сразу лесбиянкой? Можно ли приобрести отклонения в ориентации в процессе жизни или же это сугубо врожденный сдвиг психики? Об этом я и спросила наставницу.
-Знаешь, ребенок, лично у меня своё мнение по этому поводу. Мы изначально, от рожденья, бисексуальны, а рьяную любовь к противоположному полу навязывают нам родители, которым, в свое время, навязали их родители. Возможно, так нужно, чтобы человечество не изжило само себя, хотя я больше склоняюсь к тому, что гомосексуализм может сильно подорвать каноны церкви. Ведь доподлинно не известно, что Бог – это мужчина. Он не перед кем подол не поднимал. Как такового, принадлежности к тому или другому полу у него быть вообще не должно. Он – Един, ему не нужна вторая половинка. А любовь нам навязывается для того, чтобы мы совершали те или иные поступки, которые, в итоге своем, просто приносят кому – то деньги. А любовь между мужчиной и женщиной наиболее продаваемая, чем, например, между женщиной и женщиной. Миром правит бабло, как говорят власть имеющие и нищие. Первые, потому что все могут купить, а вторые, потому что с завистью смотрят на первых. Все просто, девочка.
Авелина вновь уставилась в уже темное небо. Меня же настолько захватила тема разговора, что я, бессознательно, закурила еще одну сигарету.
-Аве, а ты тоже считаешь, что миром правят деньги? – Спросила я и мой голос дрогнул.
Подруга ответит правду, я в этом не сомневалась, но только сейчас подумала, что не хочу знать эту самую правду.
-Стой! Не говори! – Воскликнула я, закрывая ладонями уши. – Я не хочу, не хочу знать твой ответ! - Зажмурившись и вертя головой из стороны в сторону повторяла я. – Пожалуйста, не говори. Мой мир рухнет, если я узнаю правду. Я еще не готова, не готова услышать холодную истину. Я еще хочу пожить с розовыми очками и желательно до тех пор, пока жестокая реальность не поюлозит меня мордой о неструганный стол.
Я замерла, все еще боясь открыть уши, но даже сквозь ладони я услышала её смех. Авелина смеялась громко и заразительно, запрокинув голову и вытирая выступившие слезы. Сначала я испугалась, что у неё снова началась истерика, но, когда она посмотрела на меня, я пришла в некоторое замешательство. Наставница действительно просто смеялась, а я так редко слышала её смех, что просто не могла в это поверить.
-Что? – Непонимающе спросила я, хмуро глядя на заливающуюся смехом Аве.
-Мне понравилась твоя реакция на возможность узнать правду. Возможно, если бы в твои годы я отреагировала так же, моя жизнь была бы намного проще. -Успокоившись, пояснила подруга. – Ты хочешь спать?
Я отрицательно помотала головой.
-Отлично. Значит мы едем разрисовывать байк.
Я только кивнула.
Сказать, что рисовать на байке было сложно, значит ничего не сказать. Сначала у меня постоянно дрожали руки, отчего линии выходили, как из под руки паралитика. Потом я начала злиться на Авелину за то, что она предложила мне это сделать, на себя, за то, что, дура, согласилась и на мотоцикл за то, что он никак не хотел правильно разрисовываться. С психу я даже заехала по топливному баку, за что была награждена убийственно – пронзительным взглядом наставницы, и зачем-то неловко погладила то место, куда ударила. Стеф, байкер, в салоне которого все это происходило, подавился пивом от смеха, а я лишь скрипнула зубами.
-Я не могу! – Наконец воскликнула я со слезами на глазах..
-Ребенок, ты изуродовала мой байк. Обещаю, что разрисую тебя этой же краской, если ты не закончишь рисунок, как надо.
Я отвернулась к мотоциклу, смахивая злые слезы. Теперь руки мои дрожали уже от злости да так, что походу, паралитик, бывший во мне в начале, начал биться в агонии.
- На кой черт я согласилась на эту авантюру!? – В сердцах выпалила я.
-Зная, что это байк Аве, видимо, тебе не хватало адреналина. – Сочувственно улыбнувшись, предположил Стеф.
Я только сильнее сжала губы.
-Стеф, не пугай мне ребенка. У нее, итак, дрожат руки, а я, как ты понимаешь, вряд ли смогу её успокоить, поскольку сама готова впасть в небытие от шока. Возьми.
Наставница протянула мне полстакана коньяка, который я, к своему и не только удивлению высушила одним махом. Работать стало заметно легче.
Было уже далеко за полночь, когда со стороны руля на меня взирала огромными глазами голова богомола. Все вышло, даже лучше, чем я ожидала. Не веря своим глазам, я протянула руку к ультрамариновой башке, будто собираясь её погладить, но, в последний момент передумала, так и оставшись стоять с вытянутой рукой.
-Да у девушки настоящий талант. – Услышала я голос Стефа, и робко улыбнулась, не поворачивая головы. – А где вы такой эскиз нашли? Я столько всего видел, но подобного – ни разу.
-Так она его сама и придумала. – Хмыкнула Аве и подлила в мой стакан коньяка.
-Поразительно! – Выдохнул владелец салона. – Грешница, а ты вообще где работаешь?
Я обернулась к Авелине, не зная, как ответить, но она лишь подняла бровь, вопросительно наклонив голову.
-Пока нигде. – Тихо ответила я и, почему – то, покраснела.
-Слушай, а давай ко мне? В салоне как раз не хватает стоящего мастера аэрографии. – Предложил Стеф, обезоруживающе улыбаясь.
-Я? К тебе? – Потерялась я от такого вопроса и внимательно всмотрелась в красивое лицо парня.
Владелец салона явно не придерживался общей байкерской моды на здоровенные тела и густые бороды. Темные усы и небольшая бородка подчеркивали яркие губы, будто выведенные по контуру, а белая кожа придавала ярко – голубым глазам почти нереальный блеск. Борцовка облегала жилистое тело, а простые джинсы, немного заляпанные краской, свободно висели на бедрах. «Красивый» - Подумала я и перевела взгляд на наставницу.
Авелина сидела в кресле, откинувшись на мягкую спинку кресла и, прищурившись, внимательно смотрела на меня. Бинт, который уже пора было бы сменить, небрежно обвивал порезанную руку, а свободная футболка мирно вздымалась при каждом вдохе её хозяйки.
-Стеф, я с удовольствием разрисую кому – нибудь байк, но сидеть у тебя в салоне не буду. Появиться интересный заказ – звони. Прости, но у меня сейчас несколько другие планы.  – Улыбнувшись, ответила я владельцу салона, прерывая зрительный контакт с Авелиной.
-А еще лучше, - Вмешалась в разговор подруга. – Помоги – ка нам открыть рядом с тобой свой салон аэрографии. Как награда за помощь – тридцать процентов от всей прибыли в течение трех лет. У тебя все равно нет ни одного нормального аэрографа по байкам, а терять клиентов тебе не на руку. А так, ты наш партнер. Плюс, за свои авторские эскизы на авто, мы ничего с тебя не возьмем. Разве что пару бочонков твоего фирменного эля. По рукам?
Стеф что – то прикинул в уме, и кивнул, принимая предложение моей наставницы.
-Аве, тогда завтра часам к трем подъезжай с паспортом. У меня есть знакомый, который все оформит быстро и легально. Со всеми бюрократическими нюансами тоже разберется он за пару десятков косарей.
-Замечательно. Только с паспортом подъедет Грешница. Это же будет её салон. – Ухмыльнулась Авелина и залпом осушила свой стакан.
Меня же уже можно было начать откачивать.
Весь следующий день проездив с юристом и оформляя все надлежащие бумаги прошел для меня, как в тумане. Я с трудом понимала все, что произошло вчера и чем мне теперь это грозит. Единственное, что плотно засело в голову и никак не хотело от туда выметаться – это осознание, что в  скором времени я стану владелицей своего салона аэрографии. Авелина, оставшаяся у Стефа в мастерской лишь иногда присылала сообщения, желая убедиться, что со мной все хорошо и я все еще в состоянии хоть как – то мыслить. И волноваться у нее были причины.
Вчера, после того, как она сообщила мне и Стефу, что собирается подарить мне салон, меня пробила такая истерика, что я сначала смеялась минут десять, а потом примерно столько же рыдала, сама толком не понимая, из – за чего плачу. Видимо, эмоциональное напряжение, накопившееся за пару дней, решило выплеснуться слезами. Но и тут нормально все не прошло, так как после моих слез Аве решила, что нам необходимо шампанское, чтобы обмыть сделку и все закончилось утром, которое явилось ко мне около часа дня. Так что все наши поездки с юристом сопровождались бы жутким похмельем, если бы он не оказался человеком добрым и милосердным и не купил бы мне в ближайшем магазине литр пива. В итоге, мое похмелье переросло в продолжение вчерашнего и уже в девять вечера я и Виталий (так звали юриста), в хлам пьяные, но довольные собой, приехали в салон Стефа.
-Да, ребенок, смотрю, отмечать ты еще не заканчивала. – Улыбнулась Авелина, открывая бутылку шампанского.
-Еще рано заканчивать! – Воскликнул Виталик, взмахнув дипломатом. – У Катерины все только начинается! Да здравствует «Эвалон» - новорожденный салон мото - аэрографии!
Все дружно стукнулись бокалами. Я сделала глоток и поняла, что надолго меня сегодня не хватит.
-Аве, я сейчас немного посплю и снова в строй, хорошо? – Устало зевнула я.
-Пойдем, нам выделили комнату.
Комната оказалась такой маленькой, что из мебели там был только диван.
-Падай, ребенок. У тебя сегодня был тяжелый день, но ты хорошо справилась…
А что говорила Авелина дальше я уже не слышала.
Утро следующего дня, в отличие от прошлого, пришло ко мне, как воспитанный гость, лишь немного подпортив свои манеры небольшим сушняком. Поворочившись в постели, я обнаружила рядом с собой мирно спящую Авелину, но полюбоваться ей вдоволь не дал звонок мобильного телефона. Звонил отец.
Последний месяцы я безбожно врала родителям о том, как мне прекрасно живется у тетки с дядькой. Вранье давалось мне нелегко, я постоянно путалась в нем, напрочь забывая, что же я плела им в прошлый раз. Вот и сейчас, я несла какую – то чушь, и уже через пару минут сославшись на работу отключилась.
-Так больше не может продолжаться. – Услышала я немного хриплый голос наставницы.
-Ты о чем? – Спросила я, вздрогнув от неожиданности .
-О лжи. Твои родители вряд ли заслужили, чтобы ты им врала. И либо они принимают тебя такой, какая ты есть, либо не принимают. Я не вижу смысла жить новой жизнью, если она ткется из лжи. Так что, собирайся, мы едем к твоим маме и папе. – Спокойно заключила подруга, так и не открыв глаза.
-Аве, нет! Пожалуйста! Ты не знаешь их! Папа никогда не поймет того, чем мы занимаемся! Он очень строгий. Он просто убьет меня. И тебя… - Отчаянно произнесла я, свято веря в то, что Авелина все же передумает.
-А чем мы занимаемся? – Прошипела Аве, резко раскрыв глаза. – Ты стала владелицей собственного бизнеса, в твоей компании сплошь образованные, взрослые,  состоятельные люди. Ты можешь позволить себе пинком открывать двери во многие заведения города. За твоей спиной такая защита, которая не снилась многим из «золотой молодежи». Чего из этого он не поймет?
-Тебя. – Совсем тихо прошептала я.
-Поясни? – Сухо приказала Авелина, и я сглотнула, поцарапав слюной абсолютно пересохшее горло.
Мой взгляд начал метаться по комнате, перепрыгивая с предмета на предмет и ничего толком не видя. Как, ну как ей объяснить, почему мой отец уже с порога её не примет? Ведь дело не в том, как она выглядит, а в том, что говорят её глаза. А они не просто говорят, они будто кричат: «Что ТЫ можешь сказать МНЕ, если ты ни разу даже не рискнул, чтобы жить иначе и, все, чего ты хочешь, чтобы я не мозолила тебе глаза своей свободой!». Авелина самой своей сутью представляет вызов устоям общества. Оно путает слова консерватизм и отсталость, даже не понимая их значение. Байкер – плохо, мотоцикл с коляской – хорошо, бары – плохо, столовые – хорошо, богатство – плохо, обеспеченность – хорошо, бунты – плохо, пьяное ворчание на кухне – хорошо. И мой отец относился именно к тем, кто видит плохо, и не замечает, что это ПЛОХО – просто более свободный вариант ХОРОШО. Авелина была справедливой, умной и честной, но отец увидит только жестокость, грубость и собственничество. Но как объяснить это наставнице, я не знала.
-Аве, пожалуйста! – Взмолилась я, понимая, что уже ничего не могу изменить. – Ты для него, будешь как тряпка для была.
-Это все? – Приподняла подруга бровь, и я почувствовала, как холодок пробежал вдоль позвоночника.
Я отрицательно покачала головой.
-Что еще?
-Я боюсь, что отец не отпустит меня с тобой. – Тихо прошептала я и почувствовала, как предательские слезы рассчертили лицо.
-Ребенок, никто не посмеет забрать тебя у меня, пока этого не захочешь ты сама. – Твердо сказала Аве, заглядывая мне в глаза. – Никто. Даже твои родители.
Возражать уже не было смысла.
Мы ехали в мой родной город на том же поезде, на котором я приехала сюда, только сейчас конечные точки были переставлены местами. «Новороссийск – Пермь». Моя новая ирония судьбы.
Мне было страшно. Я готова была взвыть от того ужаса, который сжимал мне сердце. Единственное, что казалось мне сейчас и логичным и желанным, обнять Авелину и рыдать не переставая, всеми клеточками души ощущая скорое расставание. Да, наставница пообещала, что не оставит меня у родителей, и я ей верила. Но не себе. Я не была уверенна в том, что смогу, вновь бросив все, уехать с Авелиной обратно. На одной чаше весов были мои родители, которые подарили мне жизнь, а на другой – Аве, которая учила меня этим даром пользоваться. И выбрать что – то одно я не могла.
-Ребенок, сделай моську проще, а то у меня ощущение, будто мы не к твоим родителям едем, а на похороны. – Усмехнулась наставница, и я еле выдавила из себя улыбку.
-Грешница, тебя что, на правую сторону парализовало? Нет? А выглядел этот оскал именно так. Поверь, все будет хорошо. – Жизнеутверждающе сказала Аве, а потом добавила. – В крайнем случае – нет.
Тут я уже хмыкнула достаточно искренне.
Мы сидели на нижних полках купе, но нашими были верхние. Я даже представить боялась, как залезу туда, когда мы прикончим купленные нами четыре бутылки шампанского. В этот раз я сама попросила у Авелины возможность пить в поезде, и получив положительный ответ, сбегала в вагон – ресторан и запаслась шипучим напитком на ночь.
Спустя бутылку я заметно расслабилась, а спустя еще одну наконец задала давно мучавший меня вопрос.
-Аве, скажи, а Ален…Хм… откуда у него такая подготовка? Я не верила, что вы с Элом тогда на кухне говорили правду, но, когда увидела, как играючи Ален отправил Гнома «в полет», поняла, что вы не шутили.
-Он военный. То, что ты видела – лишь одна сотая того, что он действительно умеет. Именно он учил меня самообороне и тому подобному. Тогда, на улице, ему не составило бы труда сломать мне ногу в трех местах, но он даже не защитился. За всё время нашего знакомства я всего дважды смогла его ударить. Тем утром, кстати, был второй. – Без тени улыбки пояснила наставница, залпом осушая свой бокал.
-А первый? – Не удержавшись, спросила я.
-Когда он сказал, что уезжает. – Бесцветным голосом поведала Аве.
Больше говорить на эту тему мне не хотелось. Я итак готова была вырвать себе язык, когда сама, сама! заикнулась об Алене. Авелина, казалось, не почувствовала ничего, отвечая на вопрос, но в воздухе тут же повисло напряжение, и я поспешила долить нам в бокалы шампанское.
-А как зовут твоих родителей? – Нарушила молчание подруга, задумчиво глядя в темноту окна.
-Евгения Александровна и Юрий Дмитриевич. – Быстро произнесла я, будто отвечая урок.
Авелина сощурила глаза и внимательно посмотрела на меня. Подумав, она прикончила остатки шампанского в бокале, и, с громким хлопком, открыла третью бутылку.
-Так ты тоже Юрьевна? Неожиданно. А фамилия?
Я посмотрела в окошко и тяжело вздохнула. В это вся Аве. Она прожила со мной почти два месяца, но даже не знала моего полного имени. И, я уверенна, что если бы не эта поездка, она бы даже и не спросила.
-Яковлева.
-Ну хоть не Дуракова какая – нибудь. Ты в семье одна или есть еще кто?
Подруга легко наполнила бокалы до самых краев. Я тяжело вздохнула.
-Теперь одна. Мой младший брат умер два года тому назад. Если бы не я, мама, наверно, умерла от горя. Она больше жизни любила нас с братом.  – Слезы непроизвольно навернулись, но я сурово вытерла их тыльной стороной ладони.
-Тем более надо рассказать им правду. Да, для них  и для нас это будет тяжело, но, согласись, если они узнают правду намного позже, могут и не простить тебе подобного отношения к их родительским чувствам. А как умер твой брат? – Аве спросила абсолютно спокойным тоном, будто интересовалась цветом моих носков.
-Его сбил какой – то мудила. Он еще был жив, когда водитель скрылся с места происшествия. Клянусь, если я когда – нибудь узнаю, кто это сделал, то засуну его за решетку на столько, на сколько будет возможно. И там же сгною его. – Зло сказала я, крепко сжав кулаки.
-Прости, ребенок. Это не то, что я должна была спросить. Но я благодарна, что ты ответила. Когда вернемся, расскажем все Элвису, он обязательно найдет ублюдка. Обещаю. – И Аве, к моему удивлению, пересела на мою кровать и крепко обняла.
Я разрыдалась. Конечно, кто как не она, понимала чувство потери. Когда теряешь кого-то безвозвратно, раз и навсегда, и уже никогда не вернешь.
Я плакала, а наставница, просто крепче прижимала меня к себе, будто стараясь оградить меня от проблем всего мира и стараясь защитить от любого, кто сделает мне больно. Когда я успокоилась, Аве отстранила меня, держа за плечи и внимательно посмотрела в лицо.
-Идем, ребенок. Тебе надо поесть. – Тихо сказала подруга, большими пальцами вытирая слезы с моих щек. – И, наверное, надо захватить еще пару бутылок. Ночь долгая.
В вагоне- ресторане было не многолюдно, но шумно. Мы выбрали столик посередине и сделав заказ, молча попивали уже принесенное шампанское.
-Спроси что – нибудь. – Нарушила тишину Аве, - А то действительно будто на похороны едем.
В голове всплыли сразу тысячи вопросов, но все они, как назло, касались Алена. Спрашивать о нем у наставницы я откровенно боялась, так что просто соврала, будто не знаю, что спросить.
-Да все ты знаешь. – Отмахнулась от моей отмазки подруга. – Дерзай, спроси. Тем более я сама хочу тебе про него рассказать, раз уж ты его увидела, просто не знаю с чего начать.
Я даже не удивилась.
-А что он говорил тебе тогда, возле подъезда? – Выпалила я, и, скорее по привычке, залилась краской.
-Объяснял, где пропадал все эти годы. – Холодно ответила Авелина, и замолчала.
Сначала мне показалось, что разговор окончен, но, после нескольких долгих секунд подруга продолжила.
-Как ты, наверно, уже поняла, Ален не обычный среднестатистический мужчина, работающий инженером или кем – то подобным. Он прошел обе Чеченские войны. Пережил два ранения навылет в грудь, а третье – в левое предплечье. Мы познакомились с ним восемь лет назад. Я, напившись, в очередной раз устроила потасовку с тремя жителями чуркистана, но немного не рассчитала степень своего опьянения и уже через минуту валялась на земле, прикрывая голову от ударов. Ален заступился. Ему хватило считанных секунд, чтобы вырубить всех вредителей. Я до сих пор не понимаю, что он нашел в дикой девятнадцатилетней девчонке, но уже через неделю, отойдя от побоев, я была приглашена на свидание в секцию карате. Он сказал, что там преподавала его хорошая знакомая, которая с радостью разрешила нам использовать зал по ночам. После получаса тренировки он нечаянно разбил мне нос. Я взбесилась настолько, что полезла в откровенную драку, заливая татами кровью. Скрутил он меня быстро, но я дернулась, Ален упал, поскользнувшись на моей крови, и вывихнул мне руку. Я никогда так не смеялась, но, захлебываясь кровью и чувствуя ужасную боль в плече, я внезапно осознала что живу. Это было непередаваемое чувство. Он нес меня на руках, а я ржала, заливая и меня и его кровью. Ален засунул меня в душ прямо в одежде. Могу представить, КАК я выглядела, но кровь из носа перестала течь довольно быстро, а он стоял передо мной, мужественный, в окровавленном кимано и такой испуганный, что я не удержалась, вышагнула из душа и поцеловала его, тем самым подписав себе приговор.
Аве прервалась, одним глотком опустошая бокал. Я же, замерев, ожидала продолжения. Но наставница не спешила, медленно разлив шампанское и снова опорожнив тару. Я последовала её примеру.
-Мы виделись с ним два месяца каждый день. – Продолжила она, вновь наполняя бокалы. – Но ни разу не переспали. И дело было далеко не во мне. Я буквально с боем вырывала каждый поцелуй. Я сходила с ума, не понимая, почему он не позволяет мне стать ближе. Но самое паршивое было то, что я видела, сколько ему самому стоит трудов каждый раз от меня отказываться. По истечении второго месяца мои нервы окончательно сдали. Я пришла на очередную тренировку пьяная в лоскуты, с бутылкой водки в руках и запустила этой самой бутылкой Алену в голову, когда увидела, что в зале, кроме него была женщина его возраста. Он был такой красивый тогда. Высокий, стройный, еще не успевший снять своё длинное драповое пальто. Последние предохранители перегорели. Я фурией бросилась на соперницу, но ей хватило одного удара, чтобы отправить меня по траектории в стену. В ту, об которую разбилась бутылка, удачно избежавшая столкновения с головой Алена. Я не знаю, что было бы со мной, но куртка, в которой я влетела в зал, на следующее утро выглядела не очень обнадеживающе. Я выскочила из зала чуть ли не быстрее, чем туда ворвалась…
Ален нашел меня в ближайшем баре. Я танцевала на барной стойке, уже без футболки и под дружные выкрики. Он стащил меня со стола, заломал руки, вывел из бара и засунул в такси. Когда я начала визжать, чтобы он оставил меня в покое, он прошипел мне прямо в ухо, что ему будет достаточно небольшого усилия, чтобы я потеряла сознание и, если я не хочу быть совсем безвольной тряпкой, мне стоит помолчать. Знаешь, я тогда с удивлением осознала, что он был в ярости. Моих нервов хватило только на то, чтобы кивнуть. Когда же мы зашли в квартиру, он не дал сказать мне даже слова…
Авелина снова прервалась. На этот раз из – за того, что принесли наш заказ. Я раздраженно посмотрела  еду и снова впилась взглядом в Аве.
-На утро, проснувшись, я обнаружила себя в крепком кольце его рук, в коридоре, на собственной куртке, а укрыты мы были его пальто. Все мои вещи были разодраны, и поэтому я завтракала в его рубашке, у которой не было пуговиц, потому что ночью у него не было терпения их расстегивать. Хотя, - Аве усмехнулась. – На моей футболке пуговиц не было отродясь, тем не менее участь ее постигла та же.
Наставница снова замолчала, вяло ковыряясь в сером нечто, которое в меню было записано как салат оливье. Я терпеливо ждала, что Аве продолжит, но она, казалось, ушла в глубокую задумчивость. Устав ждать, я спросила:
-А кто была та женщина? Его жена? Он из – за этого не хотел близости с тобой?
Аве усмехнулась, глядя в салат, а потом перевела на меня взгляд, и мне показалось, что глаза любимой наставницы увлажнились.
-Нет. Ален не был женат, а той женщиной была Валерия, та самая знакомая, которая отдавала нам на вечер зал. Она пришла предупредить, что завтра зал будет свободен целый день и, если мы захотим, можем прийти в любое время. Она, кстати, с тех пор стала мне очень близким человеком. А давай за нее выпьем? – Авелина наполнила бокалы, опустошив бутылку.
Мы чокнулись и залпом выпили. Наставница заказала еще бутылку, так же неопределенно ткнув вилкой в салат, немного помолчала, а потом продолжила.
-Оказалось, Ален не мог поверить, что его, нелюдимого и с виду такого холодного, плюс ко всему, далеко не красавца способна полюбить такая оторва, как я. Ему казалось, что я лишь играю с ним, и, как только он уедет на службу, прыгну в койку к другому. Как он признался тем утром, он хотел прекратить наше общение, но я была той отдушиной, которой ему всегда не хватало. Ему нравилась моя агрессия. Псих. - Невесело усмехнулась Аве. -   Он хотел исчезнуть из моей жизни, как только в ней появиться кто – то достойный моей любви, но главное, тот, кто сможет защитить меня и так же сильно полюбить, как он. Какого же было его удивление, когда он увидел приступ ревности и неподдельную боль в моих глаза, когда я засекла его рядом с Валерией. Он был зол на себя, на меня, на алкоголь, и окончательно пришел в ярость, найдя меня в баре. Как он это сделал, я до сих пор не понимаю, а он так и не рассказал. Ты будешь это есть? – Спросила Аве, брезгливо взглянув на салат.
-Не – а. – Протянула я, так же разглядывая нечто в тарелке.
-Тогда берем «шампунь» и в купе. Надоело сидеть как на витрине. – Заключила наставница, и мы, расплатившись, ушли.
В купе нас ждал неприятный сюрприз в виде двух мужчин в одинаково черных спортивных костюмах, которые, судя по всему, были нашими соседями.
-Здравствуйте, дамы. – Учтиво поклонился высокий и темноволосый. – Мы ваши новые соседи. Я – Коля. А это – он указал рукой на такого же высокого и русого. – Антон.
-Здравствуйте. – Также склонил голову Антон.
-Добрый вечер. – Холодно ответила на приветствие Авелина, а я просто кивнула.
Лоснящийся вид мужчин выдавал в них достаточно обеспеченных людей. Они переводили  заинтересованные взгляды с Авелины на меня и обратно.   
-Мы собираемся ужинать. Не хотите ли присоединиться к нам? – Спокойно спросил Николай. – У нас есть виски и ром.
-Мы со своим. – Ответила за обоих Аве. – Но, тем не менее, с удовольствием поужинаем с вами, при условии, что еда у вас с собой. Еду из вагона-ресторана стыдно отдать даже бомжам.
Мужчины несколько хмуро переглянулись. Авелина же оперлась плечом о косяк и ухмыльнулась, видя замешательство мужчин.
-Ну, мы, вообще – то, тоже надеялись на ресторан. Видимо, не светит. – Честно признался Антон и несколько смущенно потупил глаза.
Мне показалось его смущение безумно милым и я тут же залилась краской, осознав это. Парни этого не заметили, а вот Авелина, почему-то стерла ухмылку с лица, и вновь обратилась к соседям по купе.
-Коля, Антон, сейчас станция будет. По расписанию нам стоять там минут сорок. Так что если  хотите угостить нас ужином, можно будет заказать еды в их вокзальном кафе. Думаю, они управятся. – Подкинула идею Аве. – Вы пока располагайтесь, а мы пока ненадолго отлучимся. Договорились?
Аве сомкнула железной хваткой мою руку и буквально выволокла из купе.
-Аве… - Начала я, но наставница меня прервала.
-Цыц, ребенок. Дойдешь до тамбура, там скажешь. – Отмахнулась подруга, таща меня по узкому коридору.
Голос у нее был скорее встревоженный.
Когда мы оказались в тамбуре, Аве открыла шампанское, отхлебнула и передала бутылку мне. Пока я делала глоток, наставница прикурила и внимательно всмотрелась в мое лицо.
-Понравился? – Спросила она, следя за каждым мои мускулом.
Первоначальная идея соврать умерла в зародыше. Мне не хотелось ломать доверительное отношение, которое я чудом заслужила сегодня в вагоне – ресторане и просто кивнула.
Авелина задумчиво выпустила дым, глядя в темное окно. Я успела сделать глотков шесть, прежде чем подруга заговорила.
-Я хочу, чтобы ты была максимально аккуратна в разговоре с ними и прежде чем на что – то давать или не давать согласие, посовещалась со мной. Еще лучше будет, если ты будешь говорить с ними только в моем присутствии. И уж тем более не вздумай им доверять! – Закончила Авелина, посмотрев мне в глаза. – Ты меня поняла?
-Да. – Быстро ответила я, чувствуя, что напряжение Аве передалось мне. – А кто они такие?
-Я пока не могу тебе сказать. Просто поверь на слово. Они далеко не вежливые и пушистые кролики в штанишках и пенсне, и за твою неосторожность мы будем расплачиваться вместе и по-крупному, учла? – Авелина явно нервничала.
-Хорошо, как скажешь. – Заверила я наставницу.
Авелина бросила на меня еще один пронзительный взгляд и мы вернулись в купе.
-С возвращением! – Радостно улыбнулся мне Антон.
Николай одарил такой же улыбкой Авелину. Подруга усмехнулась, приподняв бровь. Она так пристально посмотрела на Антона, что его ослепительная улыбка на мгновение поблекла, но он быстро взял себя в руки.
-Простите, а как вас звать? – Участливо поинтересовался Николай, внимательно глядя в глаза Авелине.
-Вероника. – Всё так же ухмыляясь, солгала Авелина. – И давайте на «ты»,?
Я понятия не имела, как себя вести и какую очередную игру затеяла моя наставница, поэтому просто смотрела на Авелину , севшую напротив.
-Ой, девчонки, а вам бокалы под шампанское нужны, да? Сейчас мы все организуем. – Спохватился Коля, увидев у меня в руке открытую бутылку шампанского.
-Коля, не надо. Из бокалов будут пузырьки выходить и оно в голову бить перестанет. И зачем оно тогда нужно? – Заключила Аве уже откровенно осклабившись. –  Ребят, шампанского у нас немного, так что делится не будем.
Я так уставилась на Авелину, которая зажала бухло, что Антон и Николай, кажется, расстерялись. Но главное, я не понимала, зачем она вообще это сделала. Шампанского у нас было столько, что в нём можно было утопиться. И три бутылки, стоявшие под столом это подтверждали. Видимо, парни подумали так же и пошли на попятную.
-Ну, мы тогда с Антохой по коньячку. Ты с нами? – Жизнерадостно спросил Николай, вытаскивая из сумки элитный пятизвездочный коньяк. - Кстати, зовут-то тебя как?
-Ольга. - Выпалила  я.
Мужчины разлили темно-коричневую жидкость, и отсалютовав нам с подругой рюмками, опрокинули в себя коньяк. Аве приложилась к бутылке, но как мне показалось, не сделала ни глотка. Так же поступила и я.
Минут двадцать мы разговаривали о всякой чепухе, пока поезд не начал замедлятся и в итоге, совсем не остановился. Мужчины собрались и вышли из вагона. Мы последовали за ними.
-Аве, зачем мы туда идем? Что вообще происходит? – Взбунтовалась я, так как эта игра мне ничуть  не нравилась.
Когда мужчины отошли на достаточное расстояние, наставница повернулась ко мне и, ухмыльнувшись, сказала:
-У меня есть все основания полагать, что наши «милые» соседи по купе – сутенеры.
-Что? – Воскликнула я, забыв о том, что нужно вести себя тихо. – Сутенеры?
-Ребенок, ты еще рупор возьми и плакатики нарисуй, что зря связки – то надрывать? – Недовольно поморщилась Аве. – Сутенеры – те же бизнесмены, просто товар у них немного иной. Сейчас мы немножко выбьем их из образов джентльменов и все встанет на свои места. Но пока я не разрешу, из их рук ничего не брать, не есть и не пить.
Я только кивнула, еще не отойдя от первоначального шока. Как, ну как мы умудрялись попадать в такие ситуации, не укладывалось у меня в голове. Казалось бы, просто взяли купе, просто сходили в ресторан, просто вернулись, а тут… Если бы я не знала, что Авелина не ошибается, то никогда бы не поверила, что Антон и Коля – сутенеры.
Тем временем, подруга двинулась обратно в купе. Я последовала за ней, удивляясь, как ватные ноги все еще умудряются меня удерживать. Через двадцать минут вернулись наши соседи с двумя пакетами, в одном из которых было три бутылки шампанского, а в другом – еда. При виде пиццы у меня скрутило желудок, но притронуться к чему – то без разрешения Авелины я не смела.
-Девчонки, ну чего вы сидите? Налетайте! – Радостно сказал Николай, потирая руки. – Антоха, разливай!
Блондин быстренько разлил коньяк по пластмассовым стаканчикам и, потянувшись к Аве чокнуться, произнес:
-За вас, прелестные создания.
-И почем нынче прелестные создания? – Холодно спросила наставница.
Оба мужчины на секунду замерли, уставившись на Аве, а потом Антон нацепил непонимающую улыбку.
-Никочка, ты о чем? – Ласково поинтересовался он, но настороженность голубых глаз выдала его с головой.
-Ребят, к черту игры. Тому, кто знает, что видеть, не составит большого труда вас раскусить. – Ухмыльнулась моя наставница, и я сжалась, предчувствуя скорую драку.  – Тем более, я видела вас у Цыгана, а память на лица у меня стопроцентная. Ну, так сколько нынче час?
Антон с Николаем переглянулись и дружно опустошили стаканчики.
-Две с половиной – три. VIP от пяти. – Спокойно ответил Коля и внимательно посмотрел на Аве, откинувшись на стенку купе. – А ты откуда Цыгана знаешь?
Авелина неспешно сделала глоток шампанского, немного подержала и, наконец, проглотила.
-Я снимала его свадьбу и устраивала по его просьбе фотосессию его девочек. А еще каждую весну мы ходим с ним в горы, и, периодически, уходим в запой.
-В горы? Так ты та самая, которая вытащила из покореженной машины его жену? Авелина, кажется? – Радостно воскликнул Коля.
-Тогда Варя была еще невестой. Но, в общем, ты прав. – Наставница вновь ухмыльнулась, а я вновь подобрала с пола челюсть.
Значит, когда я решила остаться с ней, шутка про то, что она могла отдать меня ее знакомому сутенеру была вовсе не шуткой. Ну и ну!
-Приятно познакомиться! Я – Игорь! – Пожал Авелине руку бывший Коля.
-Александр. – Представился Антон.
-Катя. – Буркнула я, беря у подруги шампанское.
-А зачем нужен был цирк вначале? – Жизнерадостно поинтересовался Игорь, отрезая ближнюю к нам половину пиццы и выбрасывая в окно.
Я хотела было воскликнуть что – то в знак протеста, но вспомнив наставление Авелины, быстро прикусила язык.
-Я точно знала, что уже видела вас раньше, но никак не могла вспомнить, где именно. Вот и пришлось потянуть время. – Неторопясь ответила моя подруга, безразлично проследив за пиццерийным актом вандализма. – Порошок?
-Не – а, - Протянул Александр, отрезая от оставшегося куска треугольник. – Муторно с ним, да и заметен сильно. Мы концентрат делаем и сбрызгиваем. Вкуса у этой наркоты нет, так что вообще бесследно проходит.
Авелина довольно ухмыльнулась, делая большой глоток шампанского из нашей бутылки. Мне же не нужно было даже говорить о том, насколько я бледная. Ужас разлился в каждой клеточке моего тела, руки предательски задрожали, и я беспомощно посмотрела на наставницу. Как она может так спокойно сидеть и разговаривать с этими ублюдками, прекрасно зная, что буквально пять минут назад нас чуть не напичкали наркотиками? Это не укладывалось в моей голове. А секунду спустя я представила, что случилось бы со мной, если бы рядом не оказалось Авелины.  Последняя, в свою очередь, не обращая на меня никакого внимания, продолжала общение с сутенерами.
- А наркотики – то вам зачем, у вас же все на добровольной основе, насколько я знаю? – Вяло спросила Аве, взяв кусочек пиццы и протянув его мне.
Я недоверчиво взяла еду, но откусить хоть кусочек смелости у меня не хватило.
-Да мы ж вас на работу и не собирались брать. Так уж, оттопыриться просто. – Буднично ответил Игорь, вгрызаясь в пиццу. – А то знаешь, пока этих баб напоишь, пока разведешь – так затрахаешься, что потом уже ничего не хочется. С наркотой намного проще – накормил чем – нибудь и делай с ними что хочешь. Единственная проблема – они вялые, сверху не попрыгают, зато абсолютно расслабленные, можно в любую дырку. Тоже свои плюсы, в общем.
К тому моменту, когда Игорь закончил говорить, я сидела абсолютно красная от смущения и гнева. То, с КАКИМ пренебрежением он говорил о потенциальных сексуальных партнершах, вызывало бОльшую ярость, чем то, О ЧЕМ он говорил. Я сжала кулаки и уже открыла рот, чтобы высказать этому козлу все, что я о нем думаю, но предупреждяющая рука Авелины дотронулась до моего плеча, и я, с трудом утихомирив гнев, так и не произнесла ни слово.
-Катюша, что – то случилось? – Участливо поинтересовался Саша, внимательно всматриваясь мне в глаза.
-Ребенок недавно в этой среде, вот и реагирует эмоционально на всякую чушь. – За меня ответила наставница, передавая мне бутылку шампанского.
-Понятно. – Добродушно улыбнулся Саша, пока я делала добротные глотки из бутылки. – Ты не думай, что мы твари какие – нибудь. Мы на нашей работе никого цепями не держим и никому не врем. Все девочки, которые к нам приходят, прекрасно знают, что это за работа. Мы не заставляем, не угрожаем, ничего подобного. Им просто нужны деньги, как, в принципе, и нам. Получают они хорошо, у многих есть семьи, мужья. Воспринимай это как работу. У наших барышень так же есть выходные, премии, отпуска, график работы. Они так же гуляют, ходят в клубы, едят в кафе. Обычные люди, как инженеры, монтажники, юристы. Просто название их профессии – проститутки.
-Шлюхи. – Выплюнула я. – Просто шлюхи.
-Нет! – Резко прервал меня Игорь, и я удивленно воззрилась на него, почувствовав в его голосе металл. – Проститутки – это не шлюхи. Они работают, и честно, пусть и несколько необычным способом, зарабатывают деньги. Дают свое тело, называют точную цену, не лезут в сердце, не врут, не выносят мозг. Просто работают. А шлюхи спят со всеми прикрываясь несуществующими чувствами, врут, но при это так же хотят просто денег. Это разные понятия. Абсолютно.
В воздухе повисла тишина, нарушаемая только стуками колес. Мне стало не по себе, и захотелось поскорее убраться от столь неожиданных соседей по купе. Я посмотрела на Аве, в поисках поддержки, но она смотрела  на Игоря, внимательно следя за каждым изменением в его лице. Саша тоже притих, обеспокоенно посматривая на друга.
-Жена изменила?
Авелинин вопрос вывел всех из оцепенения, а Игоря ещё и из себя.
-Не лезь туда, куда тебя не просят! – Заорал он, подскочив и нависнув над моей наставницей. – Думаешь, ты самая умная? Что тебе во все можно сувать нос? То, что ты знаешь Цыгана, не дает тебе никакого права лезть в мою жизнь! Поняла?
Мужчина застыл над Авелиной каменным изваянием, готовым вот – вот обрушиться ударами сжатых кулаков. Лицо его было белым, таким же, как и у Саши, который вскочил и схватил друга за плечи.
-Игорь, успокойся! Ты что творишь? – Закричал Александр, пытаясь усадить взбешенного «коллегу» на место. – Что на тебя нашло?
Игорь не ответил, продолжая стоять над Авелиной, буравя ее взглядом. Наставница сидела, расслабленно откинувшись на стену, и спокойно смотрела в красные от ярости глаза.
-Я прошу прощения. Ты прав. Мне действительно не стоило задавать этот вопрос. Прости.   – Негромко произнесла Авелина, протягивая к Игорю руку и заботливо убирая упавшую на глаза челку.
Тот опешил. Гнев как рукой сняло, и он удивленно посмотрел на Аве, будто видел её впервые, затем несколько раз расстерянно моргнул, будто пытаясь прогнать видение и, наконец, тяжело опустился на койку. Немного резкими от напряжения движениями Саша налил в стаканчики коньяка и протянул наполовину полный другу. Игорь молча выпил, скривился и…заплакал. Слезы крупными каплями расчертили красивое лицо, смывая все чувства и оставляя лишь боль, которую он, как видимо, пытался удержать в себе.
Авелина молча поднялась, взяла меня за руку и мы вышли из купе. Зайдя в прокуренный тамбур, наставница достала две сигареты и, прикурив, одну отдала мне. Только сейчас, краем сознания, я отметила, что моя подруга курит ментоловые. Руки Авелины заметно подрагивали, когда она делала очередную затяжку.
-Испугалась? – Участливо поинтересовалась наставница, внимательно заглянув мне в глаза.
Я только нервно кивнула.
-Все хорошо, ребенок. Успокаивайся. -  Ласково сказала Аве, проведя рукой по моим волосам.
Я вновь кивнула, а потом сделала шаг к Авелине и крепко её обняла. Сделав несколько вдохов, пытаясь успокоить бешенно колотящееся сердце, и, наконец, обретя способность говорить, я негромко прошептала куда – то в плечо подруги.
-Я испугалась. Очень. Но не за себя. За тебя. Если бы он хоть пальцем к тебе притронулся, я разбила бы ему об голову бутылку. – Я тяжело вздохнула и отстранилась от Аве. – Зачем ты всех провоцируешь?
-Жить не хочу. - Спокойно ответила наставница.
Аве неспешно и глубоко затянулась. Руки ее уже не дрожали, только бинт немного сполз, открывая только – только затянувшийся порез. Мои мысли тут же вернулись к тому, из – за кого они вообще появились на ладони моей наставницы.
-Аве, а расскажи мне еще что – нибудь об Алене? – Смущаясь, попросила я, не зная, как реагировать, если она откажет.
Но подруга только кивнула, прикуривая второю.
-Спрашивай.
-А как он попал на войну? – Быстро выпалила я, пока подруга не передумала.
-Ален у нас подполковник ГРУ. По крайней мере, был шесть лет назад. Сейчас, возможно, его звание выше. Но, если верить его словам, сказанным мне тогда возле подъезда, месяц назад он подал в отставку.
Голос Авелины не дрожал, не срывался, был абсолютно спокоен и именно это меня напрягало. Такой через чур спокойной Аве была, когда внутри у нее все бурлило, но внешне она сохраняла безукоризненный штиль.
-А как ГРУ расшифровывается? – Спохватилась я, вспомнив, что обратила внимание только на подполковника.
-Главное разведывательное управление. – Пояснила Авелина, с ухмылкой глядя, как мои глаза лезут на лоб.
-Он разведчик?! – Воскликнула я, не в силах сдерживаться. – Настоящий шпион? Как Джеймс Бонд?
Смех наставницы наполнил тамбур. Я тоже улыбнулась, представив, как все это прозвучало.   
-Нет. Он не Джеймс Бонд, но участвовал в операциях и покруче. Я знаю это, хоть он никогда об этом не рассказывал. Ален вообще мало говорил о службе. Что – то не хотел рассказывать, но на большее просто была подписка о неразглашении. Я никогда не настаивала, понимая, что службы ему хватает и вне стен моей квартиры. Да и его тоже. У нас вообще были странные взаимоотношения. Когда я оказывалась на пороге его дома, он смотрел на меня с удивлением, будто не понимая, зачем я пришла. Ведь я была свободна, как он считал, и могла уйти куда угодно и к кому угодно. Ален никогда не спрашивал, где я пропадала, если меня не было несколько дней. Он звонил, интересовался все ли со мной в порядке, и, услышав мое, подчас пьяное, «да», отключался. А потом я просто появлялась у него на пороге, и он обнимал меня так крепко, так отчаянно, что я осознавала: он панически боялся, что я не приду, что останусь где – то с другим. Он никогда не спрашивал, изменяла ли я ему, не потому, что безоговорочно верил мне, а боялся услышать это категоричное «да». Это разорвало бы его изнутри. Ален был на двух войнах, он видел, как убивают, он убивал сам, он был одной ногой в могиле, но моя возможная измена была страшнее смерти. Поэтому, он предпочитал не знать ответ на свой вопрос. Все это он рассказал мне уже потом, через пару лет. Перед самым своим отъездом…
Авелина говорила все это, смотря в окно, крепко затягиваясь и резко выпуская дым. Я не шевелилась. Мне было даже страшно представить, какую же силу должна иметь любовь, чтобы поставить на колени хваленную мужскую гордость.
-Аве… А ты… Ты изменяла ему? – Выдавила я, прекрасно понимая, что не смогу спокойно спать, не зная ответ.
-Как? – Грустно усмехнулась Авелина, переводя на меня взгляд. – Как, ребенок, я могла ему изменить, если кроме него для меня не существовало других мужчин? Как можно было прыгнуть в койку к другому, если в квартире на девятом этаже меня ждал человек, который жил мной, но который готов был отдать меня другому, если Я этого захочу? Как можно было целовать другие губы, если это были не его, крепко сжатые вначале при самом первом, нагло вырванном мной поцелуе, и такие страстные потом? Как можно было желать объятий, если их дарили не его руки с длинными пальцами?  Как можно было заниматься любовью с другими, если любила я ЕГО? Я никогда ему не изменяла. Даже после его отъезда у меня не было мужчин.
-Не было секса? - Удивленно переспросила я, вспомнив случай в поезде.
-Секс был. Мужчин не было.
-Аааа, я поняла. Ты ж бисексуалка. - Улыбнулась я, довольная тем, что догадалась.
-****ь, ты тормоз. - Усмехнулась наставница, покачав головой.
Авелина замолчала. Мне же требовалось время, чтобы переварить все услышанное.
Аве никогда не была сентиментальной или предрасположенной к разговорам «по душам», но сегодня она говорила много и так, что мне хотелось хоть раз в жизни прочувствовать хотя бы сотую часть того, что пережили она и Ален. Мне казалось невероятным, что можно так любить. Ромео и Джульетта, на фоне двоих моих знакомых выглядели убогими апатичными дегенератами, с отсутствием центральной нервной системы, души и сердца. Если бы Шекспир услышал историю Авелины и Алена, он бы повесился от отсутствия фантазии и романтичности его героев. А они все это прожили, каждой клеткой впитывая и чувствуя друг друга. Это казалось немыслимым, заоблачным, нереальным и вызывало такой прилив восхищения, что перехватывало дыхание. Но то, что произошло потом, просто вырезало это восхищение на корню, оставляя лишь открытую, кровоточащую рану. И это было действительно страшно.
-А как Ален оправдывал свой поступок? – Задумчиво спросила я, глядя на дымок зажжённой сигареты: он танцевал, как прекрасная балерина, извиваясь и склоняя свое эфимерное тело в разные стороны.
-Сказал, что хотел, но не мог приехать и понятия не имел, что я была беременна. – Голос Аве был невозмутим, но все же предательски дрогнул на последнем слове.
-И все? – Отстраненно уточнила я, все также глядя на дым.
-Еще попросил прощения и заверил в своей крепкой любви.
Последняя строчка видимо далась Аве с трудом, потому что произносила она ее с закрытыми глазами.
Спрашивать, получил Ален прощение или нет смысла не было. Я своими глазами видела, что получил, но далеко не то, на что рассчитывал. Во мне же боролись два чувства: первое -  чтобы Аве простила Алена, они сошлись, и наставница, наконец, обрела душевный покой, а второе – чтобы Ален застрелился где – нибудь в подворотне. Определиться, что мне нравиться больше я не успела, так как Аве, видимо справившись с собой, пошла в купе. Я молчаливым псом последовала за ней.
Когда подруга открыла дверь, на нас уставился совершенно растерянный Саша и Игорь, веки которого немного припухли от недавних слез. Последний переменился в лице и подобрался, явно не желая производить впечатление размазни. Получилось хорошо, и если бы я не знала, как его накрыло полчаса назад, никогда  бы не подумала, что этот мужчина способен плакать.
Авелина разулась, ловко забралась на свою полку, и улеглась, положив руки под голову. Я  мгновение постояла в нерешительности, и последовала ее примеру.
В купе было не уютно. Мерный стук колес только подчеркивал повисшую тишину, не давая возможности ни поговорить, ни спокойно уснуть. Авелину же, казалось, повисшая тишина нисколько не нервировала, даже наоборот, расслабляла, так как наставница не мигая смотрела в одну точку, размерененно дышала и шевелила губами, будто читая мантру или молитву.
-Авелина? – Неуверенно нарушил тишину Игорь, так же, как и Аве смотря в одну точку, но только на стене. – Прости меня.
-Все нормально. – Мягко ответила моя наставница, и я поразилась участию в её голосе. – Говно случается.
-Это точно. – Неожиданно усмехнулся Игорь. – Видимо, ты всегда права.
Аве только хмыкнула в ответ, но этого хватило, чтобы сжимающая души тишина недовольно расстаяла, уступив место уютному молчанию. А спустя несколько минут и меня и Аве прибрал к своим рукам Морфей, неспешно нашептывая свои теплые сказки.
Следующий день прошел спокойно. Меня разбудил сильный запах цветов, открыв же глаза, первое, что я увидела – большой букет белых лилий. Улыбающийся Саша пожелал мне доброго утра и протянул цветы. Я, сразу смутившись, буркнула что – то нечленораздельное и посмотрела на соседнюю полку, рядом с которой стоял Игорь с одной единственной розой на высокой ножке, и не решался разбудить Авелину. Наконец, он набрал воздуха в грудь и выдохнул одно единственно слово:
-Аве.
Моя наставница открыла глаза и повернулась к Игорю, вопросительно приподняв бровь.
-Я хотел извиниться. Просто… Жена… Она… Понимаешь… - Никак не мог сформулировать мысль Игорь и совсем растерялся.
-Понимаю. Не стоит оправдываться. – Спасла мужчину Аве.
-Спасибо!- Облегченно выдохнул сутенер и пригласил нас всех в ресторан на завтрак.
До вечера мы вместе общались, курили и играли в карты. Авелина сняла с меня все запреты и я могла спокойно оставаться в купе, если она куда – нибудь отлучалась. Это не приносило желаемого облегчения, а, скорее, только больше сковывало меня. Я односложно отвечала на все вопросы, нервно ерзая на койке. Без Аве я чувствовала себя, как беззащитный младенец, которого способны убить одним ударом, а когда минут через десять возвращалась наставница, я готова была расцеловать ее от радости.
Где – то часов в семь мы прибыли на очередную станцию.
-Идем, ребенок, проветримся. – Ухмыльнулась Авелина, накидывая куртку.
Я тут же нацепила свою, мы махнули парням и вышли на перрон. Вокзал был красивым и ярким, как в принципе и все виденные мной вокзалы больших городов.
-Не теряйся. – Бросила наставница и, лавируя между людьми, зашла внутрь здания.
Я двинулась следом. Мы прошли вокзал насквозь, и вышли на оживленную улицу ночного города. Подруга оглянулась и уверенно двинулась  через дорогу к стоящей неподалеку аптеке. Я удивленно приподняла брови, но не сказав ни слова, двинулась следом.
-Добрый вечер! – Приветливо поздоровалась с кассиром Авелина. – «Гуталакс» и двух кубовый шприц, пожалуйста.
Получив желаемое, наставница расплатилась, сунула покупки в карман, и мы вышли из аптеки.
-Аве, а что… - Но меня заткнули небрежным взмахом руки.
Я пожала плечами и с интересом ожидала разгадки.
Тем временем, Авелина зашла в продуктовый магазин, купила бутылку коньяка, и, будто прикинув что – то в уме, шампанское. А потом, еще немного подумав зажигалку, предварительно выбрав ту, что была с фонариком.  Как и в аптеке, Аве расплатилась, и мы покинули магазин. На улице подруга что – то поискала глазами, довольно хмыкнула и потащила меня в самый темный угол.
-Свети. – Приказала Авелина, сунув мне в руки зажигалку.
Я неуверенно щелкнула, вызвав небольшое пламя.
-Да фонариком свети! – Прикрикнула на меня наставница, и я поспешно исправилась.
Поставив бутылки на асфальт, Аве ловко распаковала шприц, набрала загадочного «Гуталакса», одела иглу и аккуратно вонзила ее прямо в закрытую пробку коньяка. Опустошив шприц, Авелина подумала и повторила процедуру. Я в ужасе смотрела на происходящее. «Ну, не отравить же она их собирается!?» - одернула я себя, но нехорошие предчувствия не отпускали. Выйдя на свет, Авелина небрежно выкинула шприц и оставшийся «Гуталакс» в урну, спокойно идя в сторону вокзала.
-Аве, пожалуйста! – Умоляюще попросила я, холодея от ужаса.
-Успокойся, ребенок. Ну, посидят ребятки в туалете, ничего с ними не случиться. – Ухмыльнулась подруга, заходя в тамбур и прикуривая.
-Это что, слабительное? – Воскликнула я, смотря широко раскрытыми глазами.
-А ты думала, я прощу им попытку накачать меня наркотой? – В свою очередь удивилась Аве.   
-Я… Ну, вообще – то, я думала, что мы сними помирились. – Неуверенно промямлила я.
-Девочка, то, что мы с ними помирились, отнюдь не значит, что мы не можем поставить их в то положение, в которое они обычно ставят других, подсовывая им наркоту. Я не против случайного секса, но только не так подло. – Без тени улыбки пояснила Аве, докурила и мы пошли к нашему купе.
-Ребятки! – Воскликнула Авелина, широко распахивая дверь. – Ну что, «на коня»?
-Так нам же сходить с поезда только через два часа. – Удивился Игорь.
-Так ведь и у нас не рюмка. Вам, вон, коньячку взяли, нам – шампусик. Посидим на дорожку?
Сутенеры положительно закивали и отправились к проводнице за стаканчиками. Пока их не было, у меня было время поразмыслить над поступком Аве.
То, что подруга была права не вызывало у меня никаких сомнений. Более того, я пожалела, что эта идея не пришла мне в голову. Но была одна загвоздка, которая не способствовала моему душевному спокойствию: мне понравился Саша. Понравился сильно, до перебоя сердцебиения, и, что самое паршивое, я видела в его действиях ответную симпатию. По этой причине мне не хотелось, чтобы план Аве сбылся. «Малолетняя дура! – Обругала я себя, смотря, как наставница разливает коньяк. – Авелина тебя подобрала как брошенного котенка, отмыла, откормила, а ты вместо благодарности срешь ей в тапки. Этот Саша – сутенер и подонок, так же, как его друг и они заслужили наказание. И не надо сейчас строить из себя святую невинность!»
-Ребенок, ты чего? – Окликнула меня подруга, и я вынырнула из своих нелегких дум.
-Все отлично. – Через чур жизнерадостно улыбнулась я, чувствуя, как на смену совести приходит чувство справедливости.
Больше я ничего не успела сказать, потому что вернувшиеся парни самодовольно улыбаясь поставили на столик не только стаканчики, но и полную тарелку винограда.
-Да вы просто добытчики. – Ухмыльнулась Аве, наливая парням коньяк. – Ну, давайте за знакомство.
С этими словами Авелина передала мне стаканчик с шампанским. Я сделала пару глотков и, покатав игристое на языке, удовлетворенно проглотила. Будь что будет.
Через тридцать минут мы допили алкоголь, через час ребят прихватило, а через полтора они покинули поезд, сетуя на какое – то отравление.
-Все, спать! – Скомандовала Авелина, когда купе опустело, и поезд двинулся дальше.
Я лишь кивнула, не в силах вымолвить ни слова. Страх снова сковал меня изнутри, а перед глазами были картины возможного будущего.
Оно не радовало.
 -Ребенок! Подъем! Через пятнадцать минут санитарная зона и туалет тебе не светит.
Я, нехотя, разлепила глаза и посмотрела на Аве. Подруга переоделась, и теперь стояла в широких штанах с множеством карманов, свитере под горло, и гриндерах. Короткие волосы были небрежно взлохмачены, а глаза подведены черным карандашом.
-Красивая. – Просто сказала я, не видя смысла скрывать очевидное.
-Ты тоже. Особенно тебя красит отпечаток подушки на щеке и слюньки из уголка рта. – Ухмыльнулась Авелина, садясь на нижнюю койку и вытягивая ноги.
Я улыбнулась в ответ, встала и поплелась в туалет.
Наспех умывшись, я почистила зубы и уставилась в грязное зеркало.
За последние месяцы я немного поправилась, и уже не напоминала того заморыша, каким была раньше. В глазах цвета ореховой пасты появилось новое выражение, которое я еще не могла идентифицировать. На щеках был здоровый румянец, а губы, почему – то, были ярко – красными.
-А ведь я красивая. – Отрешенно сказала я отражению.
Оно кивнуло и ответило странным блеском в глазах. 
По приходу в купе меня уже ждал дымящийся чай и пирожное. Откуда Аве умудрилась его достать, я не уточняла, но этот просто поступок переполнил меня теплом и приступ умиления почти задушил меня своей нежностью.
-Аве, ты ведь меня не оставишь, если я не захочу? – Негромко спросила я, пытаясь перебороть подступившие слезы. – Я не хочу. Честно.
Выдавливая последние слова, я понимала, как по-детски это звучит, но ничего не могла с собой поделать. Мне надо было услышать от самой Авелины, что она не бросит меня, не оставит у родителей, не откажется от меня, как от надоевшего своей любовью щенка. Я готова была записать ее ответ на диктофон и слушать её твердое «Не оставлю!» ночи напролет, только для того, чтобы эта уверенность засела в мозгу раз и навсегда.
-Слушай, ребенок. Я осознаю твое состояние и нервозность перед встречей с родителями. Я понимаю, что родные пенаты не вызывают у тебя тоски и желания вернуться в лоно семье. Я представляю, какой будет скандал, когда твой отец без его ведома увидит тебя на пороге. Но чтобы там не произошло, куда бы тебя не послали твои родичи, пойдем мы туда  вместе. И поверь, там, куда мы пойдем, будет намного лучше, чем в доме, где тебя не понимают и не принимают такой, какая ты есть. Усекла?
Я лишь кивнула. Спокойствие и твердая решимость расставить все точки заняли свои основные позиции в моей душе, и были в лидерах ровно до того момента, как нога моя ступила на вокзал родного города.
Стоя на перроне, я переминулась с ноги на ногу и неуверенно посмотрела на наставницу.
-Сейчас берем такси, едем в отель, быстренько приводим себя в порядок и наносим визит твоим родителям. Я не собираюсь тянуть резину и задерживаться здесь дольше, чем нужно. – Хмуро бросила подруга, проследив за топающим по вокзалу бомжом.
Как бы мне не хотелось подольше оттянуть момент встречи с родителями, ослушаться Авелину я не смела, так что заезд в отель, купание и прочие процедуры были закончены через два часа. Я последний раз посмотрела в большое настенное зеркало и тяжело вздохнула. Черная кожаная куртка, синие джинсы, и высокие гриндера. Да, не так родители хотели бы меня увидеть. Но их никто не спрашивал. В принципе, как и меня. Аве просто перечислила мне вещи, которые я должна была надеть и на этом все модные распри, так и не наступив, закончились. Наконец, мы вызвали такси и уже через десять минут я наблюдала двор, в котором прожила восемнадцать скучных, серых лет.
-Идем, хоть тортика купим. – Ухмыльнулась наставница, несильно дернув меня за рукав. – Да очнись ты!
Я медленно моргнула и посмотрела на Аве.
-Тортик?
-Да, сильно ты притормаживаешь. Знаешь, есть такое кондитерское изделие – торт. Его обычно покупаю на всякие семейные праздники, чтобы пробухав три часа и, в итоге, напившись в щи, упасть в него мордой и продрыхнуть до тяжелого утра. Поняла, о чем я?
-Ага. – Рассеянно дернула я головой, что означало положительный кивок.
-Да приди же ты в себя! А то твои родители подумают, будто я тебя наркотой накачала!
С трудом сбросив оцепенение, я посмотрела на Аве и негромко прошептала: «Извини».
-О, если бы ты вела себя так в день нашего знакомства, я лично сдала бы тебя в дурку. Идем! – Наставница схватила меня за руку и затащила в магазин.
Стремительно подойдя к витрине с тортами, она задумчиво воззрилась на произведения кондитерского искусства.
-Ну, и какой нам взять? – Спросила подруга, хмуро глядя на скопища калорий. – У твоих родичей какой любимый?
Я неопределенно пожала плечами, раздраженно поглядывая на торты. «Будто мне думать больше не о чем!» - думала я, нервно переводя взгляд с бисквитного на творожный.
-Авелина! – Окликнула нас женщина и сердце мое сорвалось в пятки: это была мама.
Я должна была желать провалиться сквозь землю, но я замерла соляным изваянием, шокированная тем, что мама окликнула не меня.
-Женька! – Услышала я радостный голос Аве. – Привет!
Изображать из себя статую дольше не имело смысла. Я собрала всю имевшуюся волю в кулак и медленно повернулась.
-Привет, мам. – Тихо сказала я, видя, как она мгновенно бледнеет.
-Катенька! – Выдохнула мама, пытаясь нашарить рукой витрину, чтобы опереться.
-Твою мать! – Воскликнула Авелина, хватая мою маму под локоть. – Приплыли! Так, тортик пока отменяется. На улицу, живо! – Прикрикнула на меня наставница и меня сдуло в указанную сторону.
Следом за мной вышла Аве с мамой. Второй уже стало заметно лучше, но она была все еще бледной. Подруга аккуратно посадила маму на лавочку, и, зачерпнув снега, протерла ей лицо.
-Катюша, ты как здесь оказалась? – Хрипло спросила моя родительница, смотря на меня широко распахнутыми глазами.
-С Авелиной приехала. – Ответила я, первое, что пришло мне в голову.
-Жень, успокойся, с ней все в порядке. Мы приехали специально к Катиным родителям, показаться на глаза. Я понятия не имела, что её мать – ты, иначе я бы давно сообщила тебе, что Катя со мной. – Негромко сказала моя наставница, повернув голову мамы к себе и пристально смотря ей в глаза.
-Что значит: давно сообщила? – Немного безумно спросила мама, ища ответа в моих глазах.
Я молчала, пытаясь не разрыдаться и не сбежать отсюда к чертовой бабушке. Мне стало страшно за психическое состояние мамы и я боялась сказать что – то лишнее.
Не дождавшись от меня ответа, родительница, перевела увлажнившееся глаза на Аве.
-Женя! Она со мной с того самого дня, как вы с мужем посадили ее на поезд. Все это время она была под моим присмотром.  – Тяжело вздохнув, ответила наставница.
-А как же тетка? – Спросила мама, потупив глаза и снова бледнея.- Я же звонила Светлане почти каждый день!
-Я предложила ей и ее мужу достаточно большую сумму денег, чтобы они подтверждали, что Катя с ними. Эта Светлана, между прочим, согласилась отдать мне Катю гораздо быстрее, чем ее несговорчивый муж. 
-Но… Что вообще происходит?! – Взвилась мама, вскакивая с лавочки. – Авелина?! Ты и Катя… Вы что… ЛЮБОВНИЦЫ?!
Нервы мамы сдали. Она заорала последнее слово на всю улицу, и проходящие мимо люди не поленились повернуться на истерический взвизг.
Авелина, в свою очередь, так витиевато выругалась, что у меня невольно покраснели уши.
-Женя! Твою мать! Ты же не дура! Что ты несешь? Какие, в жопу, любовницы? – Прошипела Аве, еле сдерживаясь, чтобы не заорать.
Она стояла, абсолютно взбешенная, сжимала и разжимала кулаки, и была бледнее моей матери. На удивление, мне стало стыдно за маму. Ладно Авелина, но как она могла подумать ТАКОЕ обо мне. «Хотя, она недалеко ушла от правды» - ехидно вставил комментарий мой внутренний голос.
-Аве, но ты ведь… - Залепетала окончательно сбитая с толку мама.
-Ты женщина, но ты ведь не спишь со всеми мужиками подряд. – Звенящим голосом произнесла Аве, и, развернувшись, пошла к магазину.
-Катя. – Мама перевела на меня взгляд. – Катенька!
-Мама, Авелина несколько раз вытаскивала меня из таких передряг, какие тебе даже и не снились. Я обязанна ей жизнью. – Твердо произнесла я, впервые не отведя взгляд,  смотря в такие же ореховые глаза, как у меня.
-Но она ведь лесбиянка. – Прошептала мама, и слезы сами брызнули из ее глаз.
-Она бисексуал. – Холодно поправила я, так как мне уже порядком надоело, что все указывают на сексуальные предпочтения подруги. – Она даже пальцем ко мне не притронулась. И пообещала, что не притронется.
-И ты ей веришь?  - Поразилась мама, садясь обратно на скамейку.
-Верит, в отличие от тебя. – Сказала возникшая рядом Авелина и резким поворотом руки открыла коньяк. – На, пей!
-Аве, мама не пьет. – Негромко пробубнила я, смотря на протянутую матери бутылку.
-Плохо же ты знаешь свою мать. – Ухмыльнулась наставница.
Еще пару секунд моя мама смотрела на бутылку, потом взяла ее в руки и сделала пару основательных глотков прямо с горла. Я обалдела. Беззвучно раскрывая рот, я так и не нашлась, что можно сказать по этому поводу, а мама, тяжело вздохнув, сделала еще пару глотков.
-Ну, вот теперь, Женя, когда твой припадок благополучно закончился, давай поговорим. Я не собираюсь спать с твоей дочерью. Я это делаю не со всеми, хотя тебе, возможно, могло показаться иначе. Да и дочь, надо сказать, пошла не в тебя. Смелости в ней побольше, а вот глупости, наоборот, меньше. Если бы ты тогда решилась и бросила своего придурка (извини, ребенок), то сейчас в твоей жизни было бы все иначе. И ты, черт возьми, знаешь это лучше меня. Я права? – Закончила Авелина абсолютно ледяным голосом.
Мама только покорно кивнула, глядя на носки своих старых сапог.
-Отлично. – Продолжила наставница. – Теперь ты, ребенок. Как видишь, с твоей матерью мы уже знакомы. Не сомневаюсь, это не укладывается у тебя в голове. Сейчас я сама, при Жене, поясню, как так вышло, а она, если я что – то совру, меня поправит. Мы познакомились девять лет назад, когда твоей маме, если не ошибаюсь, было двадцать девять. Если помнишь, ее, как главного бухгалтера, отправили в командировку в теперь уже наш город. Познакомились мы с ней в кафе, в котором твоя мама благополучно надиралась каким – то дешевым пойлом. Сама прекрасно знаешь, что в то время, она была более, чем красива, так что я и не пыталась сдерживать свои порывы. Как оказалось, Женечка тоже не отличалась ярой гетеросексуальностью. В итоге, все шесть дней она ночевала со мной. На второй день, а точнее ночь, она, опять же хорошо подшофе, рассказала, что у нее есть обожаемая дочь и деспотичный муж. Не мудрствуя лукаво, я предложила съездить за ребенком и вернуться в мою квартиру, а мужа послать куда подальше. Женя же решила, что у ребенка должна быть полная семья, несмотря на то, что одна треть этой семьи постоянно ее избивала. Все оставшиеся дни я буквально умоляла подумать над моим предложением, но твоя родительница, ребенок, была непреклонна. Вместо того, чтобы сесть и все вместе решить, Евгения села на поезд, и, не сообщив мне дату отправления, свалила в свою мухосрань, чтобы отгрести от мужа за недельное отсутствие. Меня сие действие, мягко сказать, вывело из себя. Поверь, в свои восемнадцать я не отличалась от себя сегодняшней, но все же одно кардинальное отличие было: мне хватало легкой искры, чтобы взорваться. Мое бешенство было неуемно, и узнав, что Женя сбежала, я подняла все контакты и уже через сутки ехала в поезде, держа в голове точный адрес любовницы. Когда я была на месте, моя дорогая Женечка не пустила меня даже на порог квартиры, заявив, что дома муж и ребенок и она не хочет скандала. А в это время, кстати сказать, до моего слуха доносился голос этого дебила, который монотонно отчитывал тебя, ребенок, за то, что ты попросила на одну конфету больше положенной нормы. Кто установил эту чертову норму, несложно было догадаться, но вот почему мать позволяет отцу – дегенерату подобное, я не понимала. В итоге, я молча развернулась и исчезла из жизни некой Евгении.
К тому моменту, когда Авелина закончила, шум в ушах разросся настолько, что я, не выдержав, начала оседать прямо на тротуар. Вывалившаяся на меня информация добила меня лучше любого контрольного в голову и не оставила ни малейшей попытки остаться прежней. Наконец, все в глазах потемнело, и я погрузилась в блаженную теплую тьму.
-Ребенок! Очнись! Ну же, давай, открой глаза! – Услышала я знакомый голос, но вспомнить, кому он принадлежал, еще не могла.
-Катенька! – Крик резанул по ушам.
-Да замолчи ты! – Прошипел первый голос и меня вновь несильно потрясли. – Давай же, очнись!
Выныривать из уютной темноты не хотелось, но тут мою левую, а затем и правую щеку пронзило внезапной болью.
-Что ты делаешь!? – Закричал голос мамы и я резко открыла глаза.
Темные глаза моей наставницы с волнением вглядывались в мои. Даже только пришедшим сознанием я отметила, что никогда не видела Авелину настолько напуганной.
-Молодец, девочка. Так, а теперь сделай глоток.
Я послушно открыла рот, и горло сразу же обожгло холодным коньяком.
-Ей нельзя спиртное! Она ребенок! – Неуверенно возразила мама, но услышала в ответ только саркастичное хмыканье моей подруги.
-Ты как? Сама встать сможешь? – Обеспокоенно спросила Авелина, вставая на ноги и подавая мне руку.
Я не стала пробовать свой организм на прочность и воспользовалась предложенной рукой. Аве посадила меня на скамейку, а сама присела на корточки, внимательно вглядываясь в мое лицо.
-Катюша!
Мама села рядом и крепко обняла меня, прижав к себе. Её худое тело нисколько не изменилось с тех пор, как я видела ее последний раз. Только в волосах, как мне показалось, было больше седины. Я тяжело вздохнула. Мне очень хотелось плакать, но почему – то этого никак не выходило. Вопреки всему, голова моя была абсолютно пустой, и только один вопрос сидел никак не хотел покидать свою обитель. Его я и решила задать.
-Мама, почему ты никогда не говорила, что папа тебя бьет?
Родительница глубоко вздохнула и разрыдалась.
-Катенька, доченька моя! Понимаешь, у меня у самой не было полноценной семьи, и я очень хотела, чтобы она была у тебя. Я готова была многое терпеть, главное, чтобы у тебя были и мать и отец. Папа, ты ведь знаешь, он хороший, просто он немного не сдержанный и ревнивый сильно, вот и сердился на меня иногда. – Сквозь слезы лепетала мама, всхлипывая, и крепче прижимая меня к себе.
И тут меня сорвало.
-Что?! Сердился?! – Заорала я, подрываясь со скамейки и в бешенстве поворачиваясь к матери. – Сердился?! Мама, ты в своем уме!? Он избивал тебя! Избивал! А я ничего не знала и считала его хорошим мужем. Да, строгим, но хорошим! А в итоге? Я узнаю от совершенно чужого человека, что он тебя бил! А бисексуальность? И ты еще в чем – то обвиняла Аве? В чем? В том что она хотела помочь тебе? Или в том, что ты сама на нее повелась?! И ведь это было не только по пьяне! Ведь ты не могла все шесть дней столько пить, чтобы все время быть с ней! Авелина тебе нравилась, и нравилась сильно, раз ты готова была с ней переспать! Да лучше бы ты тогда забрала меня и действительно жила с ней, чем столько лет терпеть ради каких – то призрачных фантомов семьи человека, которого не любила и, судя по всему, боялась!
Я орала, смотря на опустившую глаза мать, силясь сдержать слезы и со злобой вглядываясь в родные черты. Я не могла смириться с мыслью, что отец мог так поступить, не хотела ее принимать, но и отрицать это не могла, так как знала – Аве никогда не лжет.
-А ты! – Яростно повернулась я к Авелине. – Ответь, ты знала, что я дочь твоей бывшей любовницы? Из – за этого ты меня подобрала? Не получилось с матерью, получиться с тупой, малолетней дочкой? Так?
Я осеклась. Заткнулась ровно в тот момент, когда наставница прищурила глаза и слегка наклонила голову в бок. Ярость еще осталась, но страх быстро выталкивал ее из груди, и казалось, что с каждым моим тяжелым вдохом становилось все страшнее. Авелина стояла и молча смотрела на меня, а я умоляла Господа, чтобы он вновь послал мне обморок. Ничего подобного не произошло, только подруга, не спеша открыла коньяк и сделала один очень долгий глоток.
-Аве. – Шепотом произнесла я, боясь оторвать от наставницы взгляд. – Аве, я…
Авелина достала сигарету, прикурила, и внимательно посмотрела на тлеющий кончик, совсем как тогда, в поезде, когда рассказывала об Алене. Когда же она наконец заговорила, я была готова умереть от ужаса, боясь, что она сейчас уйдет.
-Ребенок, клянусь тебе, я не имела ни малейшего понятия, что ты дочь Жени. Тогда, на перроне, она была в платке, и я её просто не узнала, а твоего отца я не знала априори. С твоей матерью у меня все равно ничего бы не получилось. Я её не любила, она меня подавно, да и тот ее секс со мной был скорее экспериментом для нее, нежели чем – то серьезным. Забрать ее к себе я хотела не как любовницу, а как женщину, у которой не все в порядке в семье, но податься не куда. Ну, пожили бы вы у меня, нашла бы она себе нормального мужика, повторно выскочила бы за него замуж и нарожала бы тебе братьев и сестер. В мои планы не входило связывать ее с собой. И уж тем более, я никогда не думала, что после того нашего расставания, спустя девять лет, я повстречаю её совершеннолетнюю красавицу – дочь. Еще претензии? – Совершенно серьезно спросила Авелина.
-Прости. – Тихо – тихо сказала я, опуская взгляд и глядя на носки авелининых гриндеров.
-Все нормально ребенок. Истерик еще никто не отменял. Итак. – Голос Аве вновь стал спокойно – твердым. – Все примерно понимают ситуацию, в которой мы оказались. Согласна, каждый получил мало приятных минут от такой живописной встречи, но, тем не менее, время не ждет. Женя, как я уже сказала, мы приехали сюда показаться на глаза Катиным родителям, но раз уж так вышло, что одной из них являешься ты, спешу сообщить: ребенок не останется в вашем дурдоме ни одной лишней минуты. У нее все хорошо, она одета, обута, сыта  даже имеет свой небольшой, но, надеюсь, перспективный бизнес.
Мама удивленно открыла рот и уже хотела что – то сказать, но Авелина жестом заставила ее замолчать.
-Как мы все понимаем, встреча с отцом семейства не сулит нам ничего хорошего. Мне, как ты понимаешь, в принципе, все равно, Катерине, конечно, будет не очень приятно ругаться с родным отцом, тем более теперь, когда она знает правду, а вот тебе, Женя, откровенно говоря, оставаться в вашей совместной квартире просто опасно. Ребенок, понятное дело, уедет со мной, но я сомневаюсь, что она будет спокойно ложиться спать, зная, что в этот момент её отец может хладнокровно избивать мать. И поверь, Женя, это единственная причина, по которой я предлагаю тебе собрать манатки и уехать с нами. Желательно это сделать до того, как твой муженек вернется с работы.
Авелина замолчала, а у меня внутри все рухнуло. Я только сейчас поняла, что образ счастливой семьи был только образом, не имеющим никакого настоящего фундамента. Но он так глубоко засел у меня в голове, что бросить отца, вот так, запросто, я не могла. Сердечная привязанность была громче доводов рассудка в лице Аве, и я растерянно оглянулась по сторонам, будто надеясь, что вот сейчас из – за ближайшего дерева выйдет папа со своей извечной, сдержанной улыбкой, обнимет меня и скажет, что это все шутка.
Я остановила взгляд на маме. Она была так же сбита с толку и удивленно – неверяще смотрела на Авелину.
-Ты серьезно? – Выдавила мама.
-Нет, я пошутила. Бери свою дочь, идите обе домой и выхватывайте по полной. Одна за то, что нарушила наказ родителя и свалила от тетки с дядькой с незнакомкой, а вторая за то, что с этой незнакомкой девять лет назад благополучно наставила мужу рога. Ах, да, не забудьте сказать, что обе пьете, а одна из вас еще и курит. А ты, Катя, эпилогом можешь рассказать все, что происходило за время жизни со мной и дать адрес моего дома, чтобы твой папаша заявился ко мне и, наконец, прикончил.
Говоря все это, Авелина присела на скамейку, откинулась и закурила, хмуро глядя на нас с матерью. Я понятия не имела, что сказать, и моя родительница, кажется, тоже.
-Нет, есть, конечно, вариант, который для меня максимально оптимален. – Произнесла Аве, окинув взглядом макушки деревьев, растущих рядом с магазином. – Я забираю Катерину, мы сваливаем отсюда не попадаясь на глаза главе семейства, а ты, Женя, остаешься на месте и живешь, как жила, только с поправкой на то, что будешь знать где и с кем живет сейчас твой ребенок. Лично меня этот вариант устраивает больше всех, но судя по лицу Кати, кто ж мне даст им воспользоваться?
Я вздохнула и опустила глаза. Авелина, как и сотни раз до этого, прочитала все по моему лицу раньше, чем я успела сформулировать это в предложения.
Мне действительно совершенно не хотелось оставлять маму с отцом, который, судя по рассказу Авелины и молчаливому согласию матери, занимался рукоприкладством, но и просто уехать, не сказав ему ни слова, я не могла. Так же, как не могла с ним увидеться, не подвергая опасности дорогих мне людей.
-Та-а-а-ак, понятно. – Протянула Аве, прикуривая еще одну. – Благородство шкалит, и уехать, не поговорив с папой, мы не можем, да, Катя?
Я кивнула, потупившись.
-Ну, раз так, идем, устроим концерт. Ты будешь хедлайнером, я уверенна. Спорим, ваш дом никогда не слышал ничего подобного. Круче нашего, может быть только концерт «Раммштайна». – Закончила наставница, поднимаясь и делая пару шагов в сторону нашей пятиэтажки.
-Авелина! – Окликнула мама мою подругу.
Аве повернулась и вопросительно подняла бровь.
-Я рассказала мужу, что было в той командировке. – Сорвавшимся голосом, не поднимая глаз, произнесла мама.
-Да? А вот теперь «Раммштайн» будет нервно курить в сторонке. – Ухмыльнулась Авелина и уверенной походкой продолжила путь к дому, где рассполагалась наша квартира.
Мы с мамой понуро поплелись за ней. Идти молча было невыносимо, и я решила рассказать матери, как я познакомилась с Аве. Скрывать что – либо смысла не было, я говорила прямо и не нуждалась в одобрении. Мама не перебивала и не возникала, за что я была ей благодарна. Хотя мне казалось, что дело тут совсем не в доверии. Мать понимала, что после правды, открывшейся мне сегодня, она просто не имела права осуждать меня. Это меня нервировало и радовало одновременно. Один капкан был снят. Не сказать, что безболезненно, но явно с меньшими потерями, чем предстояло снять второй.
-Мам, а почему на тебе никогда не было синяков? - Спросила я вдруг возникший в голове вопрос.
-Твой папа просто никогда не бил меня по тем местам, которые были навиду. А когда синяки были на руках, я просто одевала длинные кофты. - Обреченно - спокойно ответила мать.
Мы снова замолчали, думая каждая о своем.
-Ты, кстати, очень хорошо выглядишь. – Улыбнулась мама, осторожно проведя рукой по рюкзаку. – А какой у тебя бизнес, если не секрет?
-Я занимаюсь аэрографией: разрисовываю мотоциклы. Правда это идея пришла неделю назад, но все документы уже оформлены. – Немного смутившись, сказала я, и взглянула на маму.
Она искренне и как – то легко улыбалась, что я невольно так же улыбнулась в ответ.
-Я горжусь тобой, дочка. У меня никогда не возникало сомнений, что ты много добьешься в жизни, и я вижу, что не ошиблась.
Я зарделась еще больше, и, так и не придумав, что ответить, поискала глазами Авелину. Наставница стояла возле нашего подъезда и курила, иногда делая небольшие глотки из бутылки с коньяком.
-Не забыла? – Спросила, улыбнувшись, мама, открывая магнитным ключом домофон.
-Пыталась, но не могла. – Ухмыльнулась в ответ Аве, пропуская нас с родительницей вперед.
Через полчаса мы сидели за столом, на котором стояло блюдце с порезанным лимоном, хлеб, колбаса, полбутылки коньяка и три рюмки.
-Первый раз вижу, как моя дочь пьет. – Немного грустно сказала мама, проследив за тем, как я опрокинула в себя первую рюмку.
-Второй. – Поправила я, закусив долькой лимона. – Первый раз был возле магазина.
-Он не считается. – Возразила мама, протягивая мне хлеб с колбасой. – Тогда у тебя нервы сдали, я подумала, что ты еще не пришла в себя.
-Женя, прошу тебя, собери сейчас все необходимое, потом на это просто может не быть времени. Как бы не закончился сегодняшний вечер, я тебя здесь не оставлю, учла? Я понятия не имею, что он может с тобой сделать, но что – то мне подсказывает, что к ласкам это будет иметь самое отдаленное отношение. Прошу, давай вот только без возражений. – Отмахнулась от уже открывшей рот мамы наставница. – Просто покидай в сумку вещи первой необходимости – это пять минут, не больше.
Вздохнув, мама покорно кивнула и ушла в комнату.
-Значит так, чтобы сегодня не произошло, мы уедем из этой квартиры либо втроем, либо вдвоем. Одну я тебя здесь не оставлю, даже если ты захочешь. Я понимаю, что это идет немного вразрез с моим обещанием, но лучше я наступлю на горло своим принципам, чем буду навещать тебя завтра в травматологии. И еще, я не буду тащить Женю с собой, если она твердо решит остаться с твоим отцом. Это её жизнь, и я не имею права туда лезть, так же, кстати, как и ты. Прими то, что у вас разные жизни сейчас, иначе потом тебе будет намного сложнее. И еще, если что – то пойдет не так, ты хватаешь рюкзак, и валишь из квартиры, поняла? – Спросила Авелина, пригвоздив меня взглядом к стулу.
Я молча смотрела, не желая давать ответ. Если что – то произойдет из ряда вон выходящее, я просто не смогу бросить Аве или маму. С моей стороны это будет предательством, а предателем мне никак не хотелось становиться. Все это я высказала Аве, за что получила скептическое хмыканье.
-Излишнее геройство чаще мешает, нежели помогает. Поверь, мне будет легче свалить из квартиры самой, чем метаться в поисках тебя. Так что ты идешь первая, а я, с Женей, если, конечно, она захочет, за тобой. Обещай мне. – Потребовала наставница.
-Обещаю. – Вздохнула я в том самым момент, когда в комнату вошла мама.
-Так, теперь ты. – Повернулась к маме Аве. – Что ты надумала? Мое предложение в силе. В квартире три комнаты, хватит всем. Работу мы тебе найдем, с этим проблем не будет вообще. Если тебя под рихтовать, ты будешь выглядеть лет на пять младше и мужики будут оббивать пороги, не давая тебе прохода. Поживешь, освоишься, может быть выберешь себе достойную партию, и забудешь про своего изверга. Если же поехать с нами не захочешь, завтра мы с ребенком найдем тебе съемную квартиру, оплатим на три месяца вперед и будешь жить в ней, дожидаясь окончания бракоразводного процесса. Сейчас тебя с мужем ничего не связывает. Даже если твоей зарплаты хватать не будет, поверь, к апрелю месяцу у твоей дочери будет достаточно денег, чтобы без ущерба для себя, помогать тебе с оплатой хаты.
Авелина закончила говорить и закурила прямо на кухне. Я хотела сказать, что у нас не курят, но потом подумала, что сейчас это, в принципе, не важно и решила промолчать, так же, как и наставница, внимательно глядя на маму.
-Ну? – С нажимом спросила Авелина, которой, видимо, надоело смотреть на покрасневшую от каких – то непередаваемых чувств, мать.
-Я бы, конечно, с удовольствием осталась в нашем городе, но тут квартиры дорогие, а твои деньги, Авелина, я брать не хочу.
Мама говорила это, глядя в окно, за которым, уже порядком стемнело. Видно было, что ей неудобно говорить такое, но мама сама прекрасно понимала, что остаться после сегодняшнего разговора с папой она, скорее всего, не сможет. Да и не захочет.
-Решено! Значит, сегодня ночуешь с нами в отеле, а завтра мы находим тебе хорошую двухкомнатную квартиру. – Довольно ухмыльнулась Аве.
-А почему двухкомнатную? – Удивилась мама, а вместе с ней, и я. – Мне однокомнатной хватит, я ж одна.
-Женя! У тебя, вообще-то, ребенок есть, девочка, восемнадцать лет, зовут Катя. Вот, познакомься! – Указала на меня Аве. – А теперь подумай, когда она будет приезжать в гости, ей будет  удобнее спать с тобой в одной комнате или, все – таки, отдельно? А если она приедет с мужиком? Куда она денет его? Или куда они денут тебя?
-Все – все – все! Я поняла. – Улыбаясь и поднимая руки, сдалась мама. – Но все же, Авелина, это ведь такие деньги!
-Жень, если я это предлагаю, значит я могу себе это позволить. Все, закрыли тему! – Раздраженно отмахнулась от мамы Аве и разлила оставшийся коньяк в рюмки.
Мы дружно чокнулись, выпили, закусили, и только мама успела вымыть рюмки и поставить их на место, как раздался щелчок замка.
-Юра пришел. – Тихо сказала мама, на глазах бледнея и медленно опускаясь на стул. – Началось.
-Дорогая, у нас гости? – Прокричал папа из коридора, видимо, увидев наши с Авелиной гриндера.
-Д – да! – Немного запнувшись, ответила мама. – Юрочка, ты не поверишь…
-Катя? – Перебил её вошедший на кухню папа. – Ты как здесь оказалась?
-Приехала. – Буркнула я, рассматривая отца.
Высокий, каким и был всегда, папа сейчас внушал не защиту, а вполне реальную угрозу. Густые, абсолютно седые волосы, казалось, были припорошены снегом. Зеленые глаза пристально смотрели то на маму, то на меня, а длинный прямой нос казался хищным.
-Откуда у тебя деньги? Что-то произошло? – Подозрительно спокойно спросил папа, глядя, почему – то, на Авелину.
-Все в порядке, пап. Деньги я заработала, а приехала, потому что соскучилась по вам с мамой.
Я прикладывала все возможные силы, чтобы голос не дрогнул и не выдал моего нервного напряжения, но к концу предложения связки подвели и ответ получился немного скомканным.
-Представишь мне нашу гостью, Катенька? – Как бы между прочим поинтересовался отец.
Я беспомощно посмотрела на Авелину, с ужасом понимая, что мы не обсудили самый острый вопрос. Но Аве, будто прочитав мои мысли, невозмутимо протянула отцу руку.
-Авелина. – Представилась наставница, пожимая протянутую в ответ ладонь. – Я наслышана о вас, Юрий.
Папа подозрительно прищурил глаза, оглядев меня с ног до головы.
-Дочка, во что ты нарядилась? – Строго спросил родитель, и я почувствовала себя неуютно, но молчать я больше не хотела.
-Мне удобно в этой одежде и она мне нравиться. – С вызовом ответила я, глядя прямо в глаза отцу.
-Ну, нравится, так нравится. – Согласился отец и сел за стол. – Женечка, что же ты не угощаешь дорогих гостей? Давай, доставай свои соленья – варенья, и горилочку не забудь.
Мама не двинулась с места, со страхом смотря на мужа. Я тоже не шевельнулась. Авелина же, напротив, откинулась на стенку и лениво рассматривала отца.
-Что – то не так? – Спросил папа, которому, видимо, не очень понравилось подобное внимание.
-Да нет, Юрий, все в порядке. – Мило оскалившишь, промурлыкала Аве. – Ребенок, расскажи папе, как у тебя обстоят дела. Мы же для этого сюда пришли. – Холодно приказала наставница.
Она могла бы не делать такого тона, я и сама уже понимала, какой было глупостью видеться с отцом.
-Папа, все это время я жила с Авелиной в ее квартире. Тетя и дядя спокойно позволили мне с ней жить, правда, получив определенную сумму денег. На данный момент я владею бизнесом, и занимаюсь аэрографией.
-Что? – Папа был просто в шоке от услышанного. -  С ней?
-Как замечательно, что вы, Юра, отметили из всего самую «ценную» информацию. – Хмыкнула Авелина, не сильно пытаясь скрыть глухое раздражение.
-Я не с тобой разговариваю! – Огрызнулся отец, резко разворачиваясь к моей наставнице. – Это, небось, ты надоумила Катерину врать нам с Евгенией?
-Папа, нет! – Поспешила я вмешаться в назревающий скандал. – Аве здесь не причем. Я просто боялась сказать вам. Авелина, как раз, настаивала, чтобы я все вам рассказала.
Отец, казалось, не обратил на мои слова никакого внимания, продолжая яростно буравить подругу взглядом. Аве спокойно смотрела ему в глаза, немного насмешливо приподняв бровь. «Пожалуйста, нет! Только не провоцируй его!» - Мысленно взмолилась я, в отчаянье глядя на наставницу.
-Не стыдно, что ребенок боится говорить правду, Юрий? – Не услышав мою мольбу, задала вопрос папе Авелина. – Плох тот родитель, что вызывает ужас, а не уважение.
-Да что ты знаешь о детях, соплячка?! – Взорвался отец, вскакивая с места. – У самой еще молоко на губах не обсохло, а уже суешься старших учить!
-Чтобы учить жизни, достаточно быть мудрым и иметь хоть грамм ума. Хотя, тебя в Небесной Канцелярии, походу, с этими качествами решили ограничить. – Зло прищурившись, прошипела наставница, медленно поднимаясь и гневно сверкнув глазами. – Что ж, тебя, придурка, жизнь ничему не учит? Жена жила с тобой только из – за ребенка, а после того, как дочь уехала, из – за отсутствия возможности куда – нибудь свалить. Это ты считаешь достижением? Или то, что воспитал ребенка зашуганной, серой мышью? А может ,ты гордишься тем, что можешь безнаказанно избивать жену? Хотя тут, виновата она сама. Когда был шанс, все изменить, она его благополучно просрала!
Авелина бросила яростный взгляд на маму, которая, как – то сжалась, вжав голову в плечи. Меня же уже трясло от страха. Я приросла к полу не в силах сделать ни одного движения, а только в ужасе поочередно смотрела то на Аве, то на папу.
-Что за чушь ты несешь? – Заорал родитель, видимо решив, что защита – лучшее нападение. – Я никогда даже пальцем не тронул ни жену, ни дочку.
-О, да. Дочку, ты, надо отдать должное, действительно не трогал, но Женьку бил не раз. Моральных сил нет, решил физическими компенсировать? – Авелина сказала это тихо, почти на грани слышимости, но слова ее прозвучали, как призыв к атаке. И папа не выдержал.
Отведя руку в сторону, он сжал кулак, и со всей силы ударил Аве в лицо. Наставница, буквально в последний момент наклонилась, пропуская кулак над головой.
-Бегом на улицу! Обе! – Крикнула она,  молниеносно выпрямляясь.
Вместо этого, я рванулась к отцу и загородила Аве собой. От пощечины, полученной мной, в глазах на мгновение потемнело и сотни звезд затанцевали в безумном танце. Из под второго удара меня вытолкнула Авелина, но из – за недостаточного места на кухне, сама подставилась под удар. Звон второй пощечины показался мне невыносимо громким. Я уже вновь ринулась к дерущимся, но тут в мою руку мертвой хваткой вцепилась мама и буквально выволокла из кухни.
-Катя! – Громко, с нотками истерики сказала мама, пытаясь удержать меня в коридоре. – Ты только помешаешь!
Я ничего не ответила маме, и уже хотела повернуться к ней, и зло высказать все, что я думаю, как в этот момент Аве пропустила удар. Совсем нелепо, пытаясь сделать шаг назад, наставница наткнулась на кухонный диван и на мгновение отвлеклась. Этого хватило, чтобы отец нанес следующий удар. Пол тут же окрасила хлынувшая носом кровь.
-Аве! – Закричала я, яростно пытаясь вырваться. – Папа перестань!
От бессильной злобы потекли слезы. Но они помогали мало и только застилали глаза.
-Я научу тебя, как разговаривать со старшими! – Заорал отец, ударяя Аве в живот.
Наставница согнулась, но не упала.
-Знаешь, - Прохрипела она, глядя на моего родителя снизу вверх. – А ведь это со мной твоя жена сделала тебя рогоносцем девять лет назад. Как тебе встреча, ублюдок?
Отец проревел что – то нечленораздельное и вновь ударил Авелину в ухмыльнувшееся лицо. На этот раз, наставница упала, а я, наконец, вырвалась. Не найдя ничего лучше,  чем запрыгнуть на отца, я вновь закричала, чтобы он перестал.  Отец смахнул меня одним резким движением торса и занес руку, теперь уже надо мной.
-Э, мужик! – Услышала я знакомый голос, и в следующую секунду увидела, как кулак Гнома летит в челюсть моего отца. – Хорош буянить. – Второй удар пришелся моему родителю поддых.
Папа согнулся попалам, явно не ожидая подмоги со стороны двери.
-Мама! Бегом на улицу! – Приказала я, видя, как байкер склоняется над Авелиной, которая, судя по всему, была без сознания.
-Подержи дверь! – Теперь уже скомандовал мужчина, поднимая мою наставницу на руки.
Я мигом исполнила приказ.
Когда байкер сделал шаг к двери, мой родитель преградил ему путь, отчего тут же получил ногой в живот.
Выходя из квартиры, я последний раз взглянула на своего отца, встретив лишь ненавидящий взгляд. 
Прямо перед подъездом стоял черный джип к которому и подошел Гном.
-Грешница, передний правый карман. – Негромко сказал байкер, смотря на заливающуюся кровью Авелину.
Я в нерешительности застыла, непонимающе хлопнув глазами.
-Ключи. Быстро! – Повысил голос Гном.
Я, очнувшись, рванула к нему, и, засунув руку в указанный карман, вытащила ключи и нажала на кнопку сигнализации.
-Ты. – Обратился байкер к маме. – Садишься на переднее и говоришь, как проехать к больнице. А ты, - Бросил на меня взгляд Гном. – На заднее и придерживаешь Аве голову.
Я кивнула и залезла на указанное место. Мужчина аккуратно положил мою наставницу, устроив голову у меня на коленях, сел за руль и сорвался с места. Мама указывала, куда ехать, внимательно следя за дорогой.
-Авелина, пожалуйста, очнись. – Шептала я, убрав окровавленную челку с лица  наставницы. – Ну же! Ты мне нужна!
Кровь текла не переставая. Внимательно взглянув в лицо подруги, я с облегчением обнаружила на вид целый нос, но вот губы были разбиты сильно.
-Если ты еще раз меня ослушаешься, - Не открывая глаз, произнесла Авелина, с другом шевеля губами. – Я самолично разобью тебе все лицо.
-Аве, прости. – Прошептала я, вновь начиная плакать. – Я знаю, что не должна была лезть…
-Что толку от твоего знания, ребенок? Ты не должна была, но влезла, даже после того, как пообещала, что не сделаешь этого. – Прохрипела наставница и закашлялась, подавившись кровью.
-Ага, очнулась. – Констатировал Гном, взглянув в зеркало заднего вида. – Херово выглядишь, подруга.
-У меня это пройдет, а ты выглядишь так всегда. – Огрызнулась Аве, медленно занимая положение сидя. – Ты как здесь оказался?
-Потом объясню. – Бросил Гном и затормозил возле больницы.
Я, мама и Гном синхронно вышли из машины. Обойдя авто, байкер открыл дверь Аве.
-Возьми меня за шею. – Скомандовал он, наклонившись и взяв наставницу одной рукой за талию, а другой под ноги.
-Я сама могу. – Буркнула Авелина.
-Бегом, я сказал! – Рявкнул Гном, и наставница послушно обвила руками его шею.
Зайдя в больницу, мама повела нас прямиком к травматологу.
-Какая прелесть. – «Восхитился» врач, когда мама открыла дверь, и в кабинет вошел байкер с Аве на руках. – Положите ее на кушетку и покиньте помещение.
Мужчина послушно выполнил все и направился к двери, взяв меня за руку и увлекая за собой. Я последний раз бросила взгляд на окровавленное лицо Авелины, ощущая некоторое дежа вю от всей ситуации, и вышла вслед за остальными.
-Ну и что это был за мудак? – Хмуро спросил Гном, глядя на меня в упор.
-Мой папа. – Ответила я тихо, смотря на совершенно поникшую мать.
-Какой замечательный у тебя отец! Прямо душа компании. – Зло улыбнулся мужчина, разглядывая свои руки, на которых была авелинина кровь. – Может, ты нас представишь?
-Да, конечно. – Спохватилась я. – Это моя мама, Евгения Александровна.
-Можно просто Женя. – Вымучено улыбнулась родительница, протянув Гному руку.
-Даниил. – Пожимая руку в ответ, представился Гном. – Будущий муж вашей дочери.
Мы с мамой одинаково ошалевши уставились на мужчину.
-Катя, ты не говорила, что собираешься замуж. – Совершенно обалдевши, произнесла мама, поворачиваясь ко мне.
-Да я, как – то, и сама не знала. – В тон матери ответила я, продолжая смотреть на улыбающегося Гнома.
-Это значит «да»? – Байкер откровенно наслаждался нашим замешательством.
-Я… Я… - Я оглянулась, надеясь, что в этот момент выйдет Авелина и мне не придется отвечать на столь провоцирующий вопрос.
-Ты, ты. – Еще шире улыбнулся Гном. – Не торопись. Скажешь «да» завтра. Я пойду, пока покурю.
Байкер встал и спокойно направился к выходу.
 -Катенька, это вообще кто? – Все еще не отойдя от шока, спросила мама.
-Это Гном, хороший друг Авелины. Он – байкер. У нее вообще почти все друзья байкеры. Мы с ним не так давно познакомились. – Начала рассказывать я, но мама меня перебила.
-А почему он сказал, что ты собираешься за него замуж? – Не унималась родительница.
-Мама! – Воскликнула я, всплеснув руками. – Я не собираюсь выходить за него замуж! Он просто пошутил! – Не совсем уверенно закончила я.
-А-а-а-а. – Протянула мама и, тяжело вздохнув, закрыла глаза. – Ты, наверно, теперь нас с отцом ненавидишь?
Я молчала, подбирая слова, которые могли бы описать мои эмоции на данный момент. На удивление, самой сильной эмоцией была вина перед Авелиной. Если бы я сдержала обещание и не полезла в драку, то, возможно, мы бы и не оказались в больнице. Но я, как обычно, сделала все по своему и это в сотый раз вышло мне боком. Даже не столько мне, сколько моей наставнице, которая ринулась меня защищать.
Про отца я не хотела даже думать, еще не до конца понимая, как после всего случившегося стоит к нему относиться. Ненависти, конечно, у меня не было, только ощущение, будто меня всю жизнь обманывали, причем самым наглым образом. И обманывал не только отец, но и мать, что, естественно, настроения не добавляло.
-Нет, мама. Я вас не ненавижу. Я скорее обиженна на тебя за то, что ты так много мне не рассказывала о том, что вообще происходило в твоей жизни. Чувство, будто я тебе чужая, а ты мне – незнакомая – вот что сейчас во мне. – Ответила я, попутно ловля себя, что мысли эти и фразы спокойно могли бы принадлежать Авелине, не вызывая диссонанса.
-А папа? Как ты относишься к нему? – Немного дрогнувшим голосом, напомнила родительница.
-Я в нем разочарованна, и единственным моим желанием является не видеть его еще очень долго.
Больше мама не задавала вопросов, предоставив мне возможность погрузиться в пучину переживаний о здоровье наставницы.
«Черт бы побрал ее принципиальное желание говорить правду! Если бы только она не спровоцировала отца, то все можно было бы пережить без драк. Хотя кого я обманываю? Как только мы сели в поезд, проблем было не избежать. И ведь в этом опять была виновата я. Да во всем виновата только я!»
Вывод мысленного «разбора полетов» оказался катастрофически не утешительным. Я уже готова была смахнуть первую слезу, но в этот момент открылась дверь кабинета и в коридор вышла Аве.
Выглядела наставница ужасно. Разбитые губы опухли, став неестественно красными, всю правую часть лица занимал огромный синяк. Глаза на этой стороне было практически не видно, зато заклеенный пластырем нос был больше обычного раза в два. Окровавленные челка, футболка и джинсы прелести не добавляли.
-У вашей подруги сотрясение мозга средней тяжести, многочисленные гематомы и, судя по всему, ушиб ребра. – Пояснил травматолог подошедшему Гному. – Я предложил ей госпитализацию, но она, к сожалению, чертовски упряма. Может быть вы как – то на нее повлияете?
Гном уже открыл рот, но наткнувшись на суровый и решительный взгляд Авелины, только отрицательно покачал головой.
-Что ж, как знаете. – Поджал губы доктор, явно считавший такой поступок глупостью. – Тогда берите свою знакомую и можете быть свободны.
Я посмотрела в спину ушедшему травматологу и перевела взгляд на лицо Аве.
-Лучше молчи. – Не очень внятно произнесла наставница, делая неуверенный шаг в сторону выхода. – Гном, если ты до меня дотронешься, можешь считать, что друга у тебя нет.
Сделавший шаг в сторону Авелины байкер застыл, долго смотря подруге в глаза, зло сплюнул и, развернувшись на каблуках, двинулся к входным дверям.
-Вас это тоже касается. Ребенок, возьми мать и ждите меня в машине. – Приказала наставница, одной рукой опираясь на стену.
Я понурила голову и сделала так, как мне было велено.
Сидеть в машине с еле сдерживающим праведный гнев Гномом было плохо, но еще хуже мне стало, когда я увидела, как Авелина открыла дверь больницы и медленно, держась за перила, спустилась по ступенькам. Сделав два глубоких вдоха, заметных даже из машины, Аве собралась с силами и, сильно шатаясь, добрела до авто. К тому моменту, как наставница захлопнула дверь, она была бледной, как простыня.
-Ребенок, объясни, как проехать к отелю. – Слабым, теряющимся голосом попросила подруга, тяжело закрыв глаза.
К моменту, когда мы подъехали к отелю, Авелина уже была без сознания. Матерясь и покрывая подругу последними словами, Гном вытащил Аве из джипа и мы направились к номерам.
-Девушке плохо? – Подлетел к нам метрдотель, заинтересованно заглядывая в побитое лицо Аве.
-Сейчас плохо будет тебе. – Сурово сказал байкер, пришпилив парня к полу. – Нам нужен номер. Девушка оформит.
Кивок в мою сторону служащий решительно не заметил.
-Но на нее уже оформлены апартаменты. – Возразил он, преграждая нам путь.
-Так оформи еще одни, придурок! – Перейдя на шепот, произнес Гном, наклоняясь к лицу метрдотеля.
-Но у нас правила…
-Ты идиот, что ли? – Не дала я парню договорить. – Или этот гребанный отель твой? Еще хоть слово и я решу поговорить с твоим непосредственным работодателем, а это будет светить тебе не только увольнением, но и массой других неприятностей. У нас есть деньги, у нее, - Кивнула я в сторону матери. – Есть паспорт. Так какого хрена ты строишь из себя блюстителя прав?
Я закончила, гневно сверкая глазами и уже приготовившись убить парня, если он скажет еще хоть слово против. Но он, к моему огромному удивлению, только кивнул и пригласил мать пройти с ним.
-Идем! – Бросила я Гному, подходя к лифту. – У нас с Аве третий, номер триста четыре.
-А ты молодец, быстро учишься. – Улыбнулся байкер, смутив меня до пунцового цвета. – Будь я на его месте, то тоже бы обосрался.
Я не нашлась, что ответить, поэтому просто улыбнулась в ответ. Но улыбка тут же слетела, потому что Аве еле слышно застонала.
-Идиотка. – Обеспокоенно сказал Гном, беспомощно глядя на подругу. – Ну какого хрена нужно было строить из себя железного Феликса?
Зайдя в номер, мы аккуратно уложили Авелину на кровать и задумчиво уставились на её одежду.
-Проклятье. Не может же она спать в таком виде! – Выразил общие мысли Гном.
Я лишь кивнула, а потом, набравшись смелости, предложила:
-Давай, пока я буду ее раздевать, ты наберешь ванну, а потом мы ее искупаем. Хм… То есть я.
-Давай! – Быстро согласился байкер и ретировался.
Я только склонилась к Авелининым джинсам, как в номер, без стука вошла моя родительница.
-Мам, иди в свой номер. – Строго сказала я, не поднимая глаз и с трудом заставляя себя не отрываться от раздевания наставницы.
К моему огромному удивлению, мама покинула наш с Аве номер, сообщив, что она в соседнем справа, оставляя меня наедине с моим смущением.
Когда Аве осталась в одном нижнем белье, я перестала дышать. Ее кожа была будто сделана из алебастра, не считая того места, в которое ударил мой отец. Там, как своенравный пион, расцвел темно – красный синяк. «Ублюдок» - Мелькнуло в голове, но тут же унеслось прочь. Не удержавшись, я провела тыльной стороной ладони по мягкому ровному животу и отдернула руку, поразившись бархатистости чужого тела.
-Интересно, какого это – целовать твои губы. – На грани слышимости произнесла я, незаметно проведя по ним подушечками пальцев.
-Думаю, я не в том состоянии, чтобы это проверять. – Прохрипела Авелина.
 Я от неожиданности отпрыгнула назад, и врезавшись в стену, упала.
Тут же в комнате оказался Гном.
-Что случилось? – Обеспокоено спросил байкер, подавая мне руку.
-Аве… очнулась. – Выдавила я, с колотящимся сердцем, подходя к наставнице.
Даже сейчас, когда все её лицо было разбитым и опухшим, Авелина умудрилась ухмыльнуться, поймав мой испуганный взгляд.
Ничего не заметивший Гном, подошел и, на этот раз беспрепятственно, взял Аве на руки и отнес в ванну.
-А теперь вон. Оба! – Скомандовала Аве, откинувшись на бортик ванны и закрывая глаза.
-Помоешься – позовешь. – В тон подруге сказал мужчина и, взяв меня за руку, вывел за дверь.
-Испугалась? – Обеспокоенно спросил Гном.
Как только я положительно мотнула головой, меня обняли, крепко прижав к себе. Я почувствовала ужасное повторение событий, вспомнив, как в поезде меня точно также обнимала Авелина. Но, самое поразительное было то, что мне было уютно в объятиях мужчины и страх, действительно, начал отступать.
-Я не дам тебя в обиду. – Тихо сказал байкер, отпуская меня и делая шаг назад. – Ни тебя, ни эту «стальную леди».
Улыбнувшись, я присела на кровать, а потом, подумав, легла. Уже спустя минуту, усталость навалилась на меня со всей существующей силой и я отключилась, даже не вспомнив, что нужно раздеться.
Стоя на балконе, я задумчиво смотрела на огни ночного города. Было по-весеннему тепло, но зимний ветер еще напоминал о себе резкими и неприятными порывами. Вздрогнув от очередного прикосновения холодного воздуха, я затянулась и прислушалась к звукам, доносившимся из комнаты. Тишина была идеальной, и только равномерное капанье воды немного било по нервам, заставляя напрягаться и морщиться от нарушения покоя.
-Ну где же Аве? – Не выдержав, буркнула я, раздраженно вминая сигарету в пепельницу и тут же прикуривая другую.
Внезапное озарение заставило меня закашляться дымом: у наставницы сотрясение и ей в любой момент может стать плохо! Швырнув зажженную сигарету прямо с балкона, я рванула в номер, оглядываясь в поисках Авелины. Комната была пуста, и только в ванной слышался этот отвратительный звук падающих капель.
-Аве! – Позвала я, постучав в дверь. – У тебя все в порядке?
Подождав для приличия несколько секунд, я открыла в дверь и заглянула в ванную комнату.
Авелина лежала в ванне, вода которой была ярко – алой. Правая рука наставницы свесилась с бортика, и рубиновые капли, одна за одной, падали на холодную плитку, образовав большую лужу крови. Пустые глаза были безжизненны и направленны в одно направление – на меня.
Не справившись с ужасом, я закричала так, что собственные перепонки, казалось, вот – вот лопнут. Не в силах остановиться, я смотрела на тело моей Авелины и орала, начиная заливаться слезами. Наконец, воздух закончился в моих легких. Ужас, сковавший тело, разорвала чья – то ладонь, легшая мне на плечо. Я обернулась и встретилась с мертвым взглядом темных глаз моей наставницы. Вновь закричав, я отшатнулась назад и проснулась, резко  открыв глаза.
-Аве. – Выдохнула я, спрыгнув с кровати и, пулей пролетев в ванную, мимо спящего в кресле Гнома.
Авелина лежала ванне точно так же, как в моем кошмаре, только с пальцев ее капала вода, глаза были закрыты, а губы были мертвецки синими. Не отдавая себе отчета в действиях, я подбежала к наставнице, перегнувшись через край, обняла Аве, уткнувшись в ее короткие мокрые волосы  разрыдалась.
-Аве! Аве! – Выла я, все сильнее вжимаясь лицом в ее шею. – Сон… Ты… Мертвая…
-Увеличь свою силу хотя бы в полтора раза и это перестанет быть сном. – Хрипло пробурчала Авелина, слабо пытаясь оторвать мои руки от своей шеи.
Я не слушала и не могла заставить себя ослабить хватку. Наоборот, когда я услышала такой родной и любимый голос, весь кошмар вернулся в воспоминаниях с новой силой и я взвыла настолько громко и отчаянно, что в дверях возник разбуженный Гном.
-Что произошло? – Испуганно спросил он совершенно упавшим голосом.
-У ребенка истерика. Неси ее в комнату. Я вытрусь и приду.
Я почувствовала, как меня пытаются оторвать от подруги и отрицательно замотала головой, уже окончательно потеряв контроль над собственным телом.
-Все будет хорошо, Грешница! Отпусти ее, иначе ты задушишь нашу Аве к чертовой бабушке. Ну же, молодец, вот так, теперь разожми пальцы. – Спокойно, будто разговаривая с психом, говорил байкер, отцепляя меня от наставницы.
К моему большому удивлению, я машинально исполняла все, что он мне говорил, где – то краем сознания отмечая эти команды. Уже отпустив Авелину, я поняла, что вода в ванне была абсолютно холодной. « Вот, наверно, почему у нее были синие губы. Она уснула в воде, а та остыла» - Мелькнуло на периферии сознания, и я немного успокоилась, но еще не настолько, чтобы привести дыхание в порядок.
Гном вынес меня в комнату, усадил на диван и подал воды прямо в графине, не утруждая себя ее переливанием в стакан.
Я сделала пару глотков, все еще всхлипывая, но уже приходя в сознание и начиная на себя злиться. Ну почему я всегда плачу. Если что – то случается, то единственное, что я точно смогу сделать – это заплакать. Собственная слабость кольнула по гордости и выбесила меня окончательно. Слабачка! Могла бы хоть научиться контролировать эмоции, прежде чем изливать их на всех подряд, тем более, когда это совершенно никому не нужно.
Я хотела подумать что – то еще, но в этот момент стоящий надо мной Гном наклонился и повернув мое лицо к себе, просто поцеловал меня в губы.
Совершенно опешив, я секунд пять не могла ничего сделать, просто хлопая глазами. Его небольшая порода щекотала мне подбородок, а довольно длинные волосы упали мне на лицо. И губы были на вкус, как коньяк.
К тому времени, когда я собралась возмутиться, байкер выпрямился, спокойно глядя на меня своими каре – зелеными глазами.
-У тебя было слишком много эмоций на лице, и я решил, что тебе пора переключиться на что-нибудь другое. – Слегка улыбнувшись, пояснил мужчина.
-Гном, ты гений! Прими мой поклон. – Услышала я сзади голос Авелины.
Я уже хотела было возмутиться поступку байкера и спокойствию наставницы, но, прикинув, махнула рукой. Какая разница, как останавливать истерию – пощечиной или поцелуем? Тем более, последний способ, оказался приятнее, хоть и немного обескураживающее.
-Ты как? – Обратилась ко мне Аве, одетая в гостиничный халат и стоя в дверях значительно увереннее, чем вечером.
-Успокоилась. – Констатировала я, смутившись. На этот раз совсем чуть – чуть.
-Вот и отлично. Значит ложитесь спать, а мне еще нужно поговорить с Женей. В каком она номере? – Немного сипло уточнила наставница.
-Справа. – Ответила я, и, покосившись на Гнома, спросила: – А когда ты придешь?
-Утром. – Бросила Авелина и вышла из номера.
-Раздевайся и ложись на живот. Я собираюсь спокойно выспаться, а так как тебя мучают кошмары, это будет проблематично. Так что от массажа ты не отвертишься. А пока ты, мило краснея и безумно смущаясь, будешь оголять свою спинку, я вымою руки. – Улыбнулся байкер и удалился в злосчастную ванную комнату.
На удивление, предложение Гнома я приняла спокойно, хоть ( в этом мужчина был прав) и покраснела, когда его ладони прикоснулись к моей спине. Я была твердо уверенна, что он не позволит себе ничего лишнего, и эта уверенность придавала мне чуть ли не большую расслабленность, чем сам массаж.
«Да уж, - Думала я, нежась под сильными и нежными руками мужчины. – если бы отец видел, что сейчас со мной происходит, он, наверное, пристрелил бы нас обоих. Нет, не пристрелил бы. Даниил бы не позволил». Я была настолько расслаблена, что даже не обратила внимания на то, что назвала байкера по имени. Это показалось мне естественным и неоспоримым фактом. А еще меня очень заинтересовал вопрос, почему многие говорят, что массаж возбуждает. Да, это было приятно, но не более того. Потихонечку я начала теряться в собственных мыслях и уже засыпая, почувствовала, что меня накрыли одеялом, негромко пожелав спокойной ночи.
-Да, Гном неисправим. – Услышала я голос Авелины и, сладко потянувшись, открыла глаза.
Сначала я даже не поняла, что конкретно вижу, но моргнув, с удивлением обнаружила у себя на кровати просто огромного плюшевого медведя белоснежного цвета, а рядом вокруг него множество самых разнообразных конфет. Такого количества я, кажется, не видела даже в магазине. От разноцветных оберток зарябило в глазах, я закрыла их, а когда открыла, удивилась еще больше: прямо на моем прикроватном столике стоял огромный букет хризантем.
-Ох! – Только и смогла выдавить я, садясь и кутаясь в одеяло.
-Какое красноречие! – Съязвила Аве, но по голосу было понятно, что она улыбается. – Похоже, ты смогла пробить железный занавес одного из закоренелых холостяков.
-Это что, все мне? – Удивилась я еще больше, максимально округляя глаза и находя взглядом наставницу.
Она кивнула, прикуривая, и делая глоток из чашки.
Выглядела Авелина не намного лучше, чем вчера. А если присмотреться, то и хуже. Лицо опухло еще больше, а синяк под глазом стал совершенно черным. Зато взгляд уже был собранным и твердым, с блеском вечной насмешки.
-Как ты? – Спросила я, разворачивая, приглянувшуюся конфету и с удовольствием засовывая ее в рот.
-Голова болит и штормит, когда стою. – Честно ответила Аве, делая еще одну затяжку. – А в общем, нормально, не считая попорченного фейса, из – за которого не смогла поехать с Гномом и Женей выбирать ей хату.
-А давно они уехали? – Спросила я, ощущая, как чувство вины вновь заполняет душу.
-Часов пять назад. – Прикинув, сказала Авелина. – Перестань.
-Что «перестань»? – Переспросила я, не поняв, что имеет в виду наставница.
-Винить себя перестань. То, что произошло, осталось в прошлом. Изменить ничего ты не сможешь, а я и не захочу, даже если бы такая возможность мне сейчас представилась. Ты вынесла урок, нарушив обещание, а я убедилась, что сделала правильный выбор, выбрав тебя пару месяцев назад. Твое вмешательство в нашу стычку с твоим отцом было продиктовано глупым, но оттого не менее искренним, желанием помочь. Если тебе важно услышать мое прощение – я тебя прощаю, не злюсь и не собираюсь больше припоминать тебе случившееся. Тем более, я уверенна, что выводы из всей ситуации ты сделаешь правильные.
-Спасибо! – Облегченно сказала я, тем не менее, не смея поднять взгляд на наставницу. – Гном… он… Он вчера делал мне…
-Массаж. Я знаю. – Спокойно сказала Аве, прикуривая новую сигарету. – В этом он, безусловно, мастер. Ты ему нравишься. Тот милый бардак, который ты видишь на своей постели, он устраивал на моей памяти немногим. Кстати, я так поняла, что Гном еще умудрился ввести Женю в шок, заявив, что собирается стать твоим мужем?
Я кивнула, счастливо хватая медведя в охапку и валясь на целую кучу конфет. Еще никогда, НИКОГДА, для меня не делали ничего подобного и пусть это был небольшой поступок, но он был настолько приятным и романтичным, что мое настроение просто зашкаливало на отметке «Отлично».
В дверь постучали, и, услышав разрешение войти, протиснулся официант со столиком. Когда он повернулся ко мне, сердце совершило кульбит и я встретилась глазами с тем, кто назвал меня серой мышью в ответ на мое признание в любви.
«Попался, дружок! - Подумала я, вставая во весь рост на кровати, прикрывшись одним одеялом. – Поиграем. Кис – кис – кис».
Володя совершенно не изменился с нашей последней встречи. Русые волосы аккуратной короткой стрижкой венчали красивое лицо, с немного курносым носом. Чуть пухлые губы были на вид приятными и мягкими, а глаза были ярко – ореховые. Одетый в белую форму официанта, немного долговязый, он показался мне сейчас даже красивее, чем в школе.
Пока я разглядывала парня, Авелина усадила медведя себе на колени, внимательно вглядываясь в его правый глаз, будто найдя в нем что –то важное.
-Яковлева?! – Удивился парень, впадая в легкий ступор. – Ты что здесь делаешь?
-Стою. – Ответила я, задорно улыбнувшись. – Как дела, Вова?
Краем глаза, я заметила, что Авелина отвлеклась от рассматривания медведя, и теперь заинтересованно наблюдала за происходящим.
-Тебе какое дело? – Огрызнулся парень, явно смущенный сложившейся ситуацией. – Ты ж вроде свалила на юга.
Я неопределенно пожала плечами, закатывая глаза.
-Невозможно что – либо сделать, не получив огласку своих действий. Я в гости к матери приехала. Вот, познакомься, это моя подруга Авелина. – Указала я рукой в сторону наставницы, другой придерживая одеяло.
-Что с ней? – Спросил Вова, даже не думая здороваться.
Аве в ответ ухмыльнулась и вопросительно приподняла бровь, смотря на меня,  хотя в ее случае это было проблематично. 
Гнев начал медленно закипать во мне. «Ты кто такой, придурок, чтобы так себя вести в присутствие моей Авелины?» - Хотела спросить я, но тут же осеклась. Это было бы глупо. Очень глупо и очень по-детски. Он привык со школы считать меня размазней и собачонкой, бегающей за ним. И я внезапно поняла, что ни при каких условиях не хочу, чтобы он выставил меня в таком свете перед наставницей.
Набравшись сил и утихомирив гнев, я легко улыбнулась, еще больше расправив плечи.
-Не важно. – Мягко сказала я, вновь привлекая к себе внимание. – Ты что здесь делаешь?
Парень сначала стушевался, но потом раздражение пересилило его и он грубо ответил:
-Жрать вам принес. Куда ставить?
-Завтрак? – Уточнила я, а потом, неспешно повернулась к окну и, посмотрев на солнце, поправилась. – Скорее обед, да? А где шампанское?
-Какое шампанское? Вы яичницу заказывали!
-Ну, а теперь я хочу шампанское. И маслины. – Так же улыбаясь, промурлыкала я, небрежно откинув движением головы волосы.
И тут я поняла! Точнее, меня внезапно осенило, как я выгляжу, стоя в одеяле, с обнаженными плечами в лучах полуденного солнца, которое лениво играло на моих светлых волосах. Я осознала свою красоту каждой клеточкой тела и почувствовала невиданную доселе легкость. Это было так внезапно и так волнующее, что я улыбнулась еще шире, повела плечами и с вызовом посмотрела парню прямо в глаза, уверенно и цепко.
-А ты изменилась. – Удивленно протянул Владимир, прищурив глаза и закусив краешек губы. – Стала такая… Другая, в общем.
-Катерина! – Подала голос Аве.
Я даже не успела толком повернуть к ней голову, как наставница скомандовала мне «Лови!» и кинула медведя. Я машинально разжала руки, хватая игрушку и прижимая ее на уровне груди. Этой секунды хватило, чтобы одеяло плавно скользнуло и мягко опустилось на кровать. Я осталась стоять, прикрывшись одним большим медведем. Когда я расстеряно взглянула на наставницу, она подмигнула мне и слегка кивнула с сторону Вовы. Посмотрев на парня я обомлела: он слегка приоткрыл рот, пожирая меня глазами и искрине ненавидя медведя.
-Володя, ты что встал – то? – Немного презрительно спросила я. – Давай, беги за шампанским. Я голодна.- И в самых лучших традициях жанра эротики присела на корточки, раздвинув в стороны колени, прикрывая самые интересные  места несчастным медведем, нашла край одеяла и, отпустив игрушку встала во весь рост.
На секунду мне показалось, что парню потребуется «скорая», но он моргнул, болезненно охнув, и повернувшись, на ватных ногах вышел из номера тихо – тихо прикрыв за собой дверь.
-Поздравляю, ребенок. Ты почти довела парня до оргазма, даже не прикоснувшись к нему. – Ухмыляясь, сказала явно довольная Авелина.
Я покраснела, но слова наставницы вызвали во мне гордость. Озорно улыбнувшись, я присела, взяла самую вкусную на вид конфету и с удовольствием засунула ее в рот, все еще продолжая стоять в лучах солнца.
-Аве, ты специально кинула медведя?
-Я подумала, что всей ситуации не хватает некой толики пикантности, а так как ты могла смутиться и все испортить, решила придать ее сама. Ты великолепно выглядела, и если бы я так скоропостижно не дала тебе обещания, то, возможно, сейчас точно бы не сдержалась. У тебя были с ним «терки»?
Откинувшись в кресле и сидя в одном халате, наставница была прекрасна, нежась в тех же лучах солнца, что и я. Этот глупый, но неоспоримый факт зацепился в голове и напрочь вырубил слух, так как подруге пришлось повторить вопрос.
-Да, - Ответила я, все еще загипнотизированная видом Авелины, которую не могли испортить даже полученные вчера побои. – Он был моей первой, безответной любовью. Никогда не думала, что однажды он захочет со мной близости.
И снова реплика Авелины затерялась где – то на задворках разума. «Если я буду достаточно красива для нее, может быть, она когда – нибудь передумает?» - С отчаянной надеждой думала я, смотря, как наставница плавными, отточенными движениями достает сигарету из пачки и прикуривает, на секунду чиркнув зажигалку.
-Ты меня слышишь? – Раздраженно спросила наставница.
-А? Что? Прости, я задумалась. – Немного расстерянно улыбнулась я, смотря, как фильтр прикасается к губам подруги.
-Расскажешь?
Я кивнула, а потом, кивнув уже намного решительнее и, наконец, прогнав наваждение, решила поведать Авелине один из фрагментов моей жизни.
-В десятом классе я внезапно и с тоской осознала, что мне  безнадежно нравится самый популярный парень нашего класса. Он был таким общительным, нагловатым и харизматичным, что все наши девчонки его любили. Эта участь не миновала и меня. Я рассказала это своей соседке по парте, которой доверяла, а на следующий день об этом знал весь наш класс. Прямо перед началом урока, когда я, как обычно, была за партой, он подошел ко мне, присел  на корточки и, заглянув в глаза, спросил серьезным тоном, люблю ли я его. Я была похожа на перезревший помидор и, пытаясь успокоить бешенно колотящееся сердце, не нашла ничего лучше, чем нервно кивнуть. Он выпрямился во весь рост и громко сказал, что никогда не полюбит такую серую мышь, как я, и что свою любовь я могу засунуть себе в жопу.
На удивление, рассказать это сейчас, после того, что произошло пять минут назад, было легко и даже весело, но Авелина к концу моего маленького монолога была чернее тучи.
-На кой черт Господь дал тебе мозги от рождения, если ты научилась пользоваться ими лишь в восемнадцать лет? Как можно было спустить такое оскорбление? Тебе родители рассказывали о таком понятие, как гордость? Хотя да, о чем это я. У твоей матери ее априори не было, а отец просто боялся тебе про это качество говорить…
Авелину прервал неуверенный стук в дверь.
-Кто? – Крикнула Аве, вымещая в одном слове весь нарастающий гнев.
-Я! – Послышался за дверью голос Володи.
-Войди! – Громко сказала наставница, недобро усмехнувшись. – Твой выход, Грешница. И только попробуй не справится.
Володя открыл дверь и вкатил в комнату сервировочный столик. Немного помявшись возле него, парень развернулся и собрался уйти. Я бросила последний взгляд на Авелину, у которой ухмылка напоминала оскал, незаметно вытерла об одеяло вспотевшие руки и окликнула уже прикоснувшегося к  двери Вову.
-Ну и куда ты пошел? – Спросила я, пытаясь совладать с голосом и немного напыщенно вскидывая подбородок.
-В смысле? – Володя кинул быстрый взгляд на Авелину, но отпустил ручку и полностью повернулся ко мне.
-А шампанское мы сами должны открывать?
Голос мой звучал ровно, когда я спустилась на пол, и села на кровать, закинув ногу на ногу так, чтобы край одеяла соскользнул, открыв вид почти до середины бедра. Володя не удержался и скользнул по открывшемуся виду сальным взглядом, облизнув губы.
-Давай, что стоишь? Я сейчас умру от жажды!
Как оказалось, прикрикнуть на него не составило большого ума и я немного успокоилась, хотя мозг мой лихорадочно работал, пытаясь придумать, в какое бы неловкое положение можно поставить бывшую любовь.
Авелина сидела в кресле с каменным выражением лица, явно не собираясь помогать в этом не легком деле. «Хотя почему – нелегком? Для Аве не составило бы никакого труда смешать его с грязь двумя предложениями» - С тоской подумала я, наблюдая, как Володя берет шампанское и направив его чуть выше моей головы, откручивает проволоку. Идея пришла внезапно, словно молния, расчертив беспросветную тьму благородства, добра и сострадания.
-Вова! – Воскликнула я, за секунду до того, как последний завиток должен был быть раскручен.
Парень сильно вздрогнул и, замерев, уставился на меня.
-Ты в своем уме? Я, лично, не горю желанием начинать день с пробки в лоб. Кто тебя вообще учил так обращаться с бутылкой? Что застыл? Направь ее вверх, а не на меня и открывай. – Повелительно сказала я, всем своим видом пытаясь выразить вселенскую усталость от его непроходимой тупости.
-Сам знаю! – Огрызнулся парень, направил бутылку вверх и коснулся проволоки.
-Стой! – Еще раз вскрикнула я. Парень опять сильно вздрогнул, недовольно поворачиваясь ко мне. – Открой так, чтоб пробка не вылетела. Иначе потом будешь сам ее искать.
Володя хмыкнул, раскрепляя последний завиток, а я мысленно молилась все богам, чтобы все сработало. Видимо, боги были ко мне благосклонны. Парень, наконец, повернул   завиток, зажал возле горлышка вылетевшую пробку и бутылка тут же разразилась сотней золотых брызг, умыв парня и облив его белую форму официанта. Отведя злосчастную бутылку в сторону, Володя, будто большая дворняга, замотал головой, попутно вытирая глаза от своенравного алкоголя.
Легко поднявшись с кровати, я взяла со столика салфетку, не забывая крепко придерживать одеяло, и подошла к официанту.
-Замри!  -Приказала я, и парень, скорее по инерции, чем из – за здравого смысла замер.
Аккуратно промокнув шампанское на лице Володи, я, теми же осторожными и порхающими движениями убрала золотистые капельки с шеи и выреза рубашки.
Подняв глаза, я встретилась с пристальным взглядом парня. «Давай же, ну!» - Подбадривала я себя. Задержав дыхание, я подцепила пальцем капельку шампанского в ямке под кадыком и медленно слизнула, прикоснувшись к ней острым кончиком языка.
-Слушай, Катюха. Ты что сегодня вечером делаешь? – Хриплым голосом спросил Володя, не отрывая взгляда от моих губ. – Может, сходим куда – нибудь?
Мне даже не пришлось сильно стараться, чтобы смех был достаточно садизким. Он расскатился по все комнате, стукнулся об стены и вернулся ко мне, обволакивая, словно защитный кокон.
-С тобой?! – Воскликнула я смеясь. – Да на кой черт ты мне сдался?! Прости, дорогой, благотворительность не занимаюсь, сирым и убогим не подаю. Так что разлей нам, наконец, шампанское, и выметайся из номера, чтобы я тебя не видела, пока не захочу. Шевелись!
Я отвернулась от оскорбленного и абсолютно пунцового парня, качнув бедрами, подошла к кровати и села, слегка откинувшись назад.
-Вот же сука! – Яростно прошипел и сделал шаг ко мне, но его остановил вкрадчивый голос Авелины.
-Я  бы, на твоем месте, не стала этого делать, мальчик. – Спокойно, и даже участливо промолвила наставница, прикуривая сигарету.
Парень рискнул было возражать, но тут комнату наполнил еще один голос. Он был спокоен, сдержан, и именно из – за этого так опасен.
-Взял свою жопу и скрылся в неизвестном направлении. – Сказал Гном, подходя к парню.
Володя, будто рыба, хлопнул ртом, но инстинкт самосохранения оказался у него на похвальном уровне, и парень покинул номер, от души хлопнув дверью.
-Я не спрашиваю, что здесь происходило, но то, что я видел, мне очень не понравилось. – Констатировал Даниил и вышел из номера вслед за Вовой.
Я растерянно посмотрела на наставницу, пытаясь не сорваться и не побежать вслед за обиженным байкером.
-Сиди. Ничего с ним не случится. Покурит, успокоится, все по места расставит и придет. У Гнома хорошее логическое мышление, которое преобладает над эмоциями. По крайней мере, так было раньше, надеюсь, так будет сейчас. Тем более, он видел твой спектакль с самого начала. – Ухмыльнулась Аве.
Я тяжело вздохнула, представив, в каком свете выставила себя перед Даниилом. Чего – чего, а обижать байкера я уж точно не хотела. Он мне нравился, и иногда я ловила себя на мысли, что с каждым днем эта симпатия только укрепляется. Но и к Авелине я чувствовала нечто подобное.
-Ты, конечно, сногсшибательно выглядишь в одеяле, но, думаю, на улице тебя немного неправильно поймут. Так что переодевайся. Тем более, сейчас сюда завалится Женя, и у меня нет никакого желания объяснять ей, почему ты до сих пор раздета. Боюсь, за идиотский вопрос о наших постельных отношениях я ее стукну.
На этом Аве вышла из комнаты, оставив меня со своими думами наедине. «Ну, то, что я чувствую по отношению к Гному – это нормально и, хотя бы, логично. Он симпатичный мужчина, добрый, сильный, умный. Но Авелина… К ней то я чувствую не только благодарность, которую я и должна была испытывать. Мне постоянно хочется к ней прикоснуться, и, надо признаться, гораздо больше, чем к Гному. Намного больше. Ох, только не это!» - Взмолилась я, подставляя лицо упругим струям прохладного душа. – Аве какой – то камень преткновения нашей семьи».
Когда я, полностью одетая, вышла из ванной комнаты, Аве и Гном уже сидели за столиком. Они окинули меня почти одинаковым взглядом, скользнув от головы к ногам. Только в лице Авелины была холодная отрешенность, а у Гнома юношеский задор.
-А где мама? – Спросила я, подходя к столику и наливая в бокал шампанское.
-Женька – то? Я оставил ее в гипермаркете. Потому что дотошней ее в выборе вещей я не видел. Скупит все, что ей нужно для новой хаты, позвонит, я ее заберу. – Спокойно пояснил Гном, делая большой глоток из чашки с чаем.
-А деньги? – Воскликнула я. – У нее же совсем нет денег!
-Что ж, я не могу теще подарок сделать? – Ухмыльнулся Даниил.
-А… Ну… Не знаю… - Замямлила я, рассматривая свои руки.
-Забей, ребенок. Ну, мой дорогой друг, рассказывай, как ты вообще появился в этом городе, да еще в такой удачный момент? – Голос Аве был спокойным, и, каким – то обволакивающим.
«У тебя уже галлюцинации!» - Одернула я себя, тоже внимательно уставившись на Гнома.
-На самом деле, все просто получилось. Вы ж после того, как меня мужик тот в полет отправил, свалили, и не видели, что потом произошло. Когда вы ушли, я себя внезапно таким придурком почувствовал. Ну, представь, Аве. Стою возле подъезда, с носками у носа, весь в кровище. Красавец просто! К сожалению, думал я не долго, и решил восстановить справедливость сиюсекундно, так сказать. Рванул я к твоему Алену, он как – то по хитрому меня схватил, и уже через секунду лежал я мордой в асфальт, с заломленными руками. А он еще коленом мне в позвоночник уперся, даже не шелохнешься – боль адская. Я, естественно, матом ору, что убью его и за тебя, Аве, и за ситуацию эту дерьмовую. На что он спокойненько так говорит: «Я, -  мол, -  за Авелину сам умру, меня даже убиваться не придётся, так как жизни без нее мне все равно нет. И она будет со мной, даже если вся ваша шайка станет против  и псами цепными охранять ее будет». И знаешь, Авка, так он это сказал, будто факт констатировал. В общем, я рыпаться перестал, успокоился, он меня отпустил. Обменялись мы с ним номерами и разошлись. А дня через три я по вам с  Грешницей соскучился, хоть вой. Хотел вас найти, а вы когти сорвали в какую – то мухосрань. Ну, я и подумал, что будет прикольно, если я упаду, как снег на голову. Косяк был только один – я ж не знал, куда вы уехали. И тут, почему – то, вспомнил об Алене. Думал, поедет со мной за компанию, клинья к тебе, Авка, подбивать. Он со мной, правда, не поехал, зато как – то выведал, куда вы поехали, на каком поезде, во сколько прибудете, и, вдобавок, дал адреса, куда вы, предположительно, должны приехать. Я, конечно, удивился, но допытываться, откуда он все знает, не стал. А в квартире тогда я оказался совершенно случайно, здраво рассудив, что Грешница сначала поедет к родителям. Ну, и попал с корабля на бал.
Когда Гном закончил, моя наставница сидела не шевелясь, крепко сжав губы в тонкую линию. На лице я привычно увидела маску безразличия и спокойствия, но белые костяшки пальцев, вцепившиеся в подлокотник, выдавали ее с головой. «Опять Ален. Он что, не может спокойно исчезнуть из ее жизни?» - Раздраженно думала я, разглядывая сбитый кулак Даниила. Следы были абсолютно свежие, и озарение пришло, мгновенно выбив все мысли об Алене.
-Гном, а что у тебя с руками? – Спросила я, завороженно глядя на байкера.
-Гхм… - Откашлялся Даниил, посмотрев, почему – то на Авелину. – Я тут… Это… Ну…
-Отца он твоего избил, ребенок. Наказал, так сказать, за неправильную жизненную позицию. Я, как и ты теперь, под защитой. Если нас кто – то тронет - его убьют. Но, с учетом того, что мудло этот твой родитель, Гном ему просто доходчиво объяснил, почему с нами не стоит разговаривать грубо. Как говорится: с волками жить – по-волчьи выть.
Авелина неспешно закурила, бросив на меня тяжелый взгляд. Я только тяжело вздохнула. Аве  и Гном были правы. Как бы мне не хотелось желать обратного, но папа действительно заслужил хорошую взбучку. И, может, за меня нет, но вот за мою наставницу и маму точно. Да и желания защищать родителя у меня не было. Слишком свеж был полный ненависти прощальный взгляд.
Повисшая тишина была напряженной, холодной и вязкой, как остывший кисель, разлитый по полу. Авелина молча курила, с укором смотря на Гнома. Пола её халата соскользнула и открыла ногу чуть выше колена. Мой взгляд примагнитил темно-фиолетовый синяк, красовавшийся на белой коже. «Такой же у Аве на ребре». – Подумала я, и вздрогнула, вспомнив свой кошмар.
-Дань, - Разбила тишину Авелина, и та разлетелась тысячей звенящих осколков. – На хрен ты с ним общаешься?
Гном, откинувшийся на спинку кресла, и до того внимательно разглядывавший чашку с чаем, перевел суровый взгляд на подругу.
-Авка, ты ж меня знаешь, я никогда не влез бы в твои отношения, но сейчас… Этот козел действительно тебя любит. Я не знаю, как тебе объяснить, почему я верю ему. Я только не могу понять, почему ТЫ не веришь. Да, он накосячил, но ты ведь не знаешь, где он был все это время.
-А ты – знаешь? – Резко перебила его Авелина, одновременно выкрикивая и подрываясь с места. – Давай, расскажи нам! Мне будет о – о – очень интересно, что Ален наплел тебе!
-Нет, я тоже не знаю. Он вообще мне ничего не говорил. – Спокойно парировал Гном, доливая в чашку чай.
-Даня! Ты предлагаешь мне простить человека, из – за которого во мне нет ничего от нормальной, здоровой женщины?! Из – за которого у меня нет, и уже не может быть, детей! Ты понимаешь?! – Кричала Аве, наклонившись в сторону байкера.
-А на кой черт ты поперлась беременная хер знает куда на такси?! – Заорал в ответ Даниил, выпрямляясь во весь рост. – В какой жопе было твое чувство самосохранения?! Он что, просил тебя к нему ехать?! Ты никогда не задумывалась, что у него были причины не сообщать тебе о своем приезде? За что ты так свято его ненавидишь, Авелина?! Уж не потому ли, что ненависть к нему помогает тебе заглушить чувство собственной вины, которую ты не можешь не испытывать?! Так, Аве?!
-Замолчи! – Голос моей наставницы сорвался на визг. – Заткнись, Гном, иначе я за себя не отвечаю!
Я втянула голову в плечи и вжалась в кресло, мечтая растворится в его обивке. Гном перегнул палку и настолько сильно, что она с оглушительным треском переломилась. Авелина была белая от ярости и желания придушить друга голыми руками.
-И что ты сделаешь, Аве? Ударишь меня? – Успокоившись, спросил байкер. – Если тебе станет от этого легче и поможет снова почувствовать себя невинной  жертвой – давай, бей. Так ведь проще, да, Авелина? В том, что ты потеряла ребенка виноват Ален, в том, что вновь почувствовала себя говном – я, Грешницу еще в чем – нибудь обвинишь. Но прежде чем ты разобьешь мне нос, ответь на один вопрос – почему ты не попыталась узнать, что с ним? А если бы его убили?  Тебе было бы проще, не так ли?
Это была последняя капля. Будто в замедленной съемке я увидела, как Авелина отвешивает Гному пощечину. Только спустя секунду до меня донесся ее звон.
-Пошел вон. – Прошипела Аве, так и не опустив руку.
-Я – то уйду, а куда ты денешь свою совесть?
Вторая пощечина по другой щеке была такой силы, что Даниил непроизвольно повернул голову по направлению удара.
-Молодец, Аве. Так держать! Глядишь, ты добьешься своего и рядом с тобой когда – нибудь не будет никого, кто мог бы причинить боль тебе, и кому могла бы причинить боль ты. Никого из родных и близких. – Тихо произнес Гном и вышел из номера.
-Сука! – Заорала Авелина, швыряя в дверь бутылку с остатками шампанского. – Иди к черту! – Вслед за бутылкой полетел керамический чайник. – Ты! – Наставница перевела на меня осоловевший взгляд. – Марш в комнату к матери! Бегом!
-Аве. – Дрожа всем телом, позвала я подругу, пытаясь достучаться до ее разума через завесу гнева.
-Бегом, я сказала! – Взревела окончательно взбешенная наставница.
В два шага я оказалась у дверей, схватилась за ручку и вдруг вспомнила просьбу Элвиса не оставлять Аве одну. Глубоко вздохнув и призвав всю имеющуюся в душе смелость, я отпустила ручку двери, так и не повернув ее. Тут же возле моей головы разбилась чайная чашка. «Чаепитие сумасшедших». – Не к месту вспомнила я, боясь повернуться.
-Аве. – Все еще стоя лицом к двери позвала я.
В полной тишине рядом со мной разбился бокал. Я только отвернула лицо от брызнувших осколков, и глубоко вздохнув, снова позвала:
-Авелина! – И замерла, боясь шелохнуться.
Ничего не произошло. Наставница ничего не сказала, не кинула очередной несчастный предмет, и я медленно повернулась.
Авелина стояла на коленях, заливаясь слезами и прикрыв рот рукой. Она смотрела на меня так, как смотрят на мучителя, умоляя, чтобы следующий выстрел был в голову.
-Аве. – Выдохнула я, делая шаг к наставнице.
Она яростно замотала головой, хватаясь за нее руками.
-Не надо. Не надо. – Твердила она, судорожно всхлипывая.
Я стояла соленным столбом, не в силах сделать вообще что-либо, кроме как смотреть на такую беззащитную сейчас Авелину. Казалось, будет достаточно одного слова, шороха, жеста, чтобы она умерла. Я видела ее слабость, которую она так отчаянно пыталась скрыть, из последних сил сдерживая слезы и выставляя меня за дверь. И это причиняло ей большую боль, чем слова Гнома. Я опять выпендрилась, ослушавшись наставницу, и опять сделала только хуже.
К моему облегчению, ситуацию разрядил стук. Точнее, даже не стук, а два оглушающих удара в дверь и последующее её открытие.
-Я не собираюсь терять друга, только потому, что он – дура! – Сказал Гном, проходя мимо меня и рывком поднимая Авелину на ноги. – Всё. Оба заткнулись, обнялись и поплакали.
Не отставая от слов, Даниил обнял Аве и уткнул лицом в плечо.
Я, приобретя способность двигаться, выскользнула из номера.
-Еще пару таких дней и мне можно заказывать палату в дурдоме. – Громко сказала я, прислоняясь к стене и шумно выдыхая воздух.
-Проблемы? – Подал голос незаметно подошедший Володя.
-Какого хрена ты подслушиваешь? – Взвилась я, готовая ударить, если он скажет хоть одно провоцирующее слово.
-Я не подслушиваю! – Быстро произнес парень, в примиряющем жесте поднимая руки. – В твой номер водку заказали.
-Так неси!
Постучался, услышал раздраженное: «Какого хера?», опасливо открыл дверь, занес водку и, также, как я минуту назад, выскользнул и номера.
-Ну, Яковлева, у тебя и друзья! – Полу – восхищенно, полу – осуждающее протянул Вова. – Да и ты сама стала им под стать. Так что насчет вечера?
-Володька, иди к черту. – Беззлобно бросила я, открывая дверь в номер матери, попутно удивляясь, почему она не закрыта. – Принеси лучше вина и пару бокалов, дернем с тобой за встречу.
-Я не пью на работе. – Гордо сказал парень, всеми силами пытаясь скрыть разочарование.
-Так уволься. – Бросила я через плечо, закрывая дверь.
Парень объявился через пять минут, с лучезарной улыбкой сообщив, что попросил коллегу с ним поменяться.
-Шустрый какой. Наливай, будем пить. У нас времени ровно до того момента, когда тебя выкинет отсюда тот байкер, что в соседнем номере. – Я ухмыльнулась, видя, как стушевался парень, но, тем не менее то ли просьбу, то ли приказ выполнил.
Мы почти прикончили бутылку, разговаривая абсолютно ни о чем, ни разу не упомянув школу, когда дверь открылась и в номер вошла Авелина.
-Ты, – Кивнула она Вове, - свободен. А ты, ребенок, - Повернулась наставница ко мне. – Одевайся. Едем, смотрим хату Женьки и валим, наконец, из этого города.
Как по команде мы с Володей подорвались с кресел и направились к выходу.
-Занеси мне шмотки. – Остановила меня у двери Аве.
Я угукнула и вышла за парнем.
-Слушай, Яковлева, дай мне свой номер. Может, как – нибудь свидимся. – Попросил Вова, улыбаясь во все тридцать два.
-Не свидимся. – Сказала я и зашла в свой номер. Гнома там не было.
Уже через пятнадцать минут мы тряслись с Авелиной по адресу, который сказала нам моя мама. Поскольку город я знала как свои пять пальцев, а ехать на такси Авелина на отрез отказалась, пришлось довольствоваться троллейбусом. Естественно, по всем законам подлости я увидела тучу знакомых, которые фальшиво улыбаясь, здоровались со мной, и почти неприкрыто косились на разбитое лицо Авелины. Наставница встречала все попытки заговорить с ней хмурым взглядом, и просто демонстративно отворачивалась, оставляя все объяснения на мою голову. В конце концов, мне это тоже надоело,  и когда со мной здоровались, я просто стояла с каменным лицом, всем видом показывая, что не намерена с ними общаться.
К нашему приезду мама успела накрыть стол, и Гном, привезший мать из магазина, уже что – то усердно поглощал. На столе стояла бутылка водки, коньяка, вина и шампанского.
-Ты билет взял? – Обратилась Аве к жующему Гному.
-Угу. Завтра в семь утра отправление.  – Нехотя оторвавшись от еды, Даниил сходил в прихожую, вытащил из косухи билеты и протянул Аве. – Купе, как ты и просила.
-Спасибо, друг. – Ухмыльнулась наставница и я, наконец, абсолютно расслабилась, убедившись, что эти двое помирились.
Весь вечер проходил мирно. Мы пили, беседовали, пили, выходили покурить, опять пили, бесились с Гномом, вновь пили, плакали с мамой, снова пили, обнимались с Даней, еще, еще и еще пили, с ним же целовались и, в итоге, в хлам пьяные уснули в обнимку прямо на полу кухни.
Проснулась я внезапно, словно от оплеухи, но, открыв глаза, увидела перед носом только черную рубаху Гнома.
-…и что ты думаешь делать потом? – Услышала я над собой голос матери и без труда представила, как они с Авелиной сидят за кухонным столом друг напротив друга.
-Для начала окончу её обучение, а там посмотрим.
Голос наставницы был расслабленный, спокойны и чуть пьяный. Похоже, подруга выпила ровно столько, чтобы отвечать на вопросы честно, не сдабривая ответы большой долей сарказма.
-А чему ты её учишь? – Снова подала голос мама, видно, решившись спросить.
-Жизни. Вы – то её этому не учили. – В голосе ухмылка, ирония и толика презрения.
-Аве, тогда… – Извиняющийся голос матери. Я даже представила, как она повинно склонила голову.
-Не надо. Сейчас, общаясь с твоим ребенком, я счастлива, что в прошлую нашу встречу ты сделала все через жопу. Она, конечно, сногсшибательное недоразумение, но в этом её прелесть. Я поражена её благородству и желанию помочь всем, даже в ущерб себе. Катерина хороший человек, видимо, она взяла от тебя и этого отброса только самое лучшее. Так что, можешь гордиться ей. А по поводу твоего сына… Я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти этого ублюдка. А когда это произойдет, по камере внезапно пройдет слушок, что он – педофил, так что увидеть суд ему не светит.  – Голос наставницы был холоден, как февральский ветер, и так же пробирал до самых костей. – Даже не начинай возражать. Я знаю, какого это – потерять ребенка. Идем спать! – Слишком резко сказала Аве, видно, прерывая мамино желание спросить о ребенке.
-А дети? – Удивилась мама. – Их же надо разбудить!
-Зачем их будить, Женя? Им без нас хорошо и сладко. По крайней мере, пока они не проснуться. – Ухмыльнулась Авелина и почти неслышно ступая, вышла из кухни. Мама, секунду помедлив, пошла за ней.
Моя наставница, как всегда, знала о будущем чуть больше, чем я. Шесть утра меня встретило таким сушняком и похмельем, что я сильно пожалела, что не была убита вчера в неравном бою с алкоголем. «Ранение», пришедшее в голову, просто дробило её попалам, отзываясь жутким чугунным звоном где – то в глубине. Единственная мысль, которая, хоть слабо, но утешала, было то, что Гном страдал вместе со мной, уныло потягивая чай,  морщась от каждого шороха. Кроме похмелья, неприятным сюрпризом оказалось то, что за всю ночь мы так и не поменяли позы, и все конечности у нас затекли, пронзая болью несчастное тело.
-После такой ночи, Гном, ты просто обязан на ней жениться. – Откровенно веселясь над нашим состоянием, съязвила наставница.
-С радостью, Авка. Если доживу до её согласия. – Буркнул Гном, залпом осушая литрушку минералки.
Я неопределенно хмыкнула, тут же поплатившись острой болью.
-В следующий раз, ребенок, не пей шампанское, водку, вино и коньяк в произнесенном мной порядке. – Щадя наши с Гномом головы, тихо произнесла наставница.
-Я еще и до коньяка добралась? – Застонала я, опуская больную на сложенные на столе руки.
-Да, а потом прикинула и решила выпить все по второму кругу, и, чтоб уж совсем наверняка, третий раз сделала это в обратном порядке. Я даже удивлена, как это Женька не моет после тебя пол кухни, пытаясь избавиться от запаха параши. – Добила меня подруга.
Что – либо ответить я просто не могла.
-Значит так, заложники градусов, давайте – ка по одному в душ. Тебе, Гном, нас еще отвозить. Ибо ребенок, похоже, на городском транспорте просто не  доедет.
Уныло попытавшись изобразить кивок, я поплелась в ванную комнату. Душ помог мало, когда через сорок минут я стояла на перроне, то и дело морщилась от удушающих объятий матери.
-Доченька моя, хорошая! – Причитала мама, пытаясь украдкой вытереть слезы и гладя мне руку.
-Жень, перестань. А то у меня стойкое ощущение, будто ты над гробом стоишь. Все, долгие проводы – лишние слезы. – Прервала маму Аве, оттаскивая меня от родительницы. – Последний чмок и разошлись.
Мама послушно звонко поцеловала меня в щеку, и я поднялась в вагон.
-Пока, Женька. Глядишь, и в третий увидимся. – Ухмыльнулась наставница, терпеливо дождавшись окончания увещеваний матери по поводу меня. – Гном, не прощаемся! – Кивнула подруга байкеру, и мы, прошли в купе, с чувством выполненного долга, бросая последние взгляды на перрон.
-Наконец – то домой! – Тихо сказала я, когда поезд тронулся.
-Домой? – Переспросила Авелина, удивленно приподнимая бровь.
-Ты сама сказала, что на ближайший год мой дом там, где ты. Меня это вполне устраивает. – Улыбнулась я, залезая на верхнюю полку. – Можно я посплю?
-Конечно. – Хмыкнула наставница, также забираясь на верхнюю соседнюю койку. – У тебя на это целых двое суток.
Я счастливо вздохнула и мгновенно погрузилась в сон, давая раскалённому чугуну в голове спокойно остыть. 
Наверное впервые, за все время моего пребывания рядом с Авелиной, за двое суток ничего не случилось. Почти весь путь до дома мы спали, просыпаясь лишь для того, чтобы сходить в вагон ресторан и чем – нибудь перекусить. Видимо, нервы наши после этой поездки сильно пошатнулись, потому что мне снились кошмары, а Авелина, резко вздрагивала и уж только потом просыпалась. Я была почти уверенна, что ее тоже мучают сны, но я не спрашивала, а сама наставница об этом не говорила.
Мы приехали в наш южный город с первым снегом рано утром, когда солнце не стремилось приветливо облизать крыши домов, а закуталось в серую шубу, и казалось, надолго в ней задремало.
На перроне было пустынно и одиноко, и я не смогла сдержать разочарованного вздоха: я очень надеялась, что нас встретит толпа байкеров, во главе с Гномом, Элвисом и Кауром. Замерев, я даже прислушалась, вдруг они немного опоздали и уже торопятся к нам на встречу. Никто никуда не торопился, и я невольно вздохнула еще раз.
-Я попросила Гнома, чтобы нас никто не встречал. Так что не грусти и будь уверенна: тебя всегда будет ждать этот город. – Негромко произнесла Аве, прикуривая сигарету и протягивая пачку мне.
Я отрицательно помотала головой, и повернувшись к наставнице, посмотрела на ее лицо. Опухоль спала, но синяки стали неприятного фиолетового цвета в ореоле гнойно – желтого. Губы были немного больше обычного, нос такой же прямой, и чуть курносый, а вот по белку левого глаза расползлась темно – красная сеточка лопнувших капилляр. 
-Домой? – Поинтересовалась я, стараясь вложить в вопрос как можно больше безразличия.
-Нет. Сейчас сходим в одно место, а потом уже домой. – Ответила Авелина, твердым шагом направляясь к выходу с вокзала.
Я шла следом и поражалась тому, как быстро моя наставница восстановилась. Не сказать, что выглядела она великолепно, но последствия сотрясения мозга и ушиба ребра по ней было незаметно. Хотя я не исключала того, что Авелина просто храбрилась, и на самом деле ее самочувствие было не настолько прекрасным, как она хотела показать. Но подойти к ней с этим вопросом мне не позволяла гордость. Её гордость.
Мы довольно бодро топали через дворы, в которых я окончательно потерялась и моим ориентиром была только кожаная куртка Авелины и следы ее гриндеров на снегу.
-Аве! – Позвала я, когда тишина уже начинала давить на уши. – А сколько Гному лет?
-Двадцать восемь. Что, уже планируешь совместное будущее? – Ухмыльнулась Авелина, останавливаясь и поворачиваясь ко мне.
-Ничего я не планирую. Просто спросила. – Пробурчала я, залившись краской.
-Зря. На твоем месте, я бы уже начала выбирать цвет обоев для гостиной. Даня никогда не бросается словами, так что если он сказал, что хочет на тебе жениться – значит, он действительно этого хочет. -  Авелина ухмыльнулась еще шире, видя мою растерянность.
-И скольким он уже делал предложение? – Спросила я для того, чтоб хоть как – то справиться с эмоциями.
-За те пять  лет, что я его знаю, ты – вторая.
-А первая? –  Голос мой был чуть хриплым от радости и тревоги одновременно.
-А первой была я. – Все так же изогнув губы, призналась Аве. – Это было через месяц после нашего знакомства. Мы были в хлам пьяные, и он сделал мне предложение. Наутро, ничего не помнящий Гном был просто в шоке от этого факта, который я, естественно, ему рассказала. Но, тем не менее, он не отказался от своих слов, и настойчиво предложил мне руку и сердце уже на трезвую голову. Я знала, что любви между нами нет и, с чистой совестью, отказала. Данька облегченно выдохнул, но признался, что если бы я дала согласие, он бы женился и сделал бы все, что в его силах, чтобы я была счастлива. После этого он стал моим другом. Одним из самых лучших и самых дорогих. Так что, ребенок, если он, трезвый, в критической ситуации, да еще и перед твоей матерью, сделал предложение, знай – он уже сейчас твой от пяток до затылка. Верней его в отношениях я не видела. Гному легче уйти, чем изменить.
Наставница закончила говорить, развернулась, и опять двинулась вперед, оставив меня в довольно растерянных чувствах.
-Аве, стой! – Крикнула я и подбежала к подруге. – Так что, я теперь должна выйти за Гнома замуж?! – Мой голос сорвался и к концу предложения я взвизгнула.
-Сколько раз тебе повторять, ребенок? – Раздраженно бросила на меня взгляд Авелина. – Ты никому ничего не должна ровно до тех пор, пока сама что – либо не пообещаешь. Но учти, что играть с его чувствами я не позволю. Если ты согласишься связать с ним жизнь, а потом передумаешь, ты его потеряешь. И я уйду из твоей жизни вместе с ним. Так что десять раз подумай, ибо никто, кроме тебя, за твои слова и поступки отвечать не будет.
Мы прошли еще метров двести в полной тишине. Я, конечно, поняла все, что сказала мне наставница, но одно обстоятельство заставляло кровь стыть в жилах. Немного подумав, я решила спросить об этом сейчас, чтобы не мучать себя.
-Аве, - Я запнулась, тщательно подбирая слова. – Гном твой старый друг, ваша дружба очень крепка, я видела, но… - Я резко вздохнула и выпалила, зажмурив глаза. – Аве, а что будет, если я откажу ему?
Авелина остановилась и медленно повернулась ко мне, задумчиво глядя в мои глаза.
-Ничего не будет. – Тихо сказала она, и, видимо увидев ужас, отразившейся на моем лице, добавила. – Я не буду выбирать между тобой и Даней. Когда он делал тебе предложение, он прекрасно знал, что в случае твоего отказа, ты так же будешь со мной столько, сколько будет нужно. Остальное – его проблемы. – Холодно закончила Авелина и зашагала дальше.
-А сколько нужно – это сколько? – Быстро спросила я, стараясь не отставать от стремительно шагающей Авелины.
Наставница остановилась в третий раз, и, уже порядком закипая, прошипела:
-Как минимум до тех пор, пока не закончится твое обучение. Ребенок, я что – то не замечала ранее за тобой такого любопытства. Ты, часом, не приболела? – Почти ласково поинтересовалась Аве, доставая сигареты и прикуривая.
Я вздохнула и принялась внимательно рассматривать носки своих гриндеров. Я сама толком не понимала, зачем я все это спрашиваю. Точнее, я, конечно, понимала, но не могла придумать такой ответ, который бы меня полностью удовлетворил. Тогда ночью, Аве сказала моей маме, что учит меня жизни. Обучение этому могло занять как год, так и десять лет. Последнему варианту я бы обрадовалась намного больше, но что – то подсказывало, что он мне не светит. И тут я вспомнила то, что хотела спросить у Авелины, чуть ли не с первой нашей встречи.
-Аве, можно я задам всего один вопрос? – Взмолилась я, боясь, что она сейчас откажет и моя решимость исчезнет, как дым от сигареты, который секунду назад развеялся на холодном ветру, едва успев вырваться изо рта подруги.
-Хорошо. Но это будет последний вопрос! Иначе мы не дойдем до назначенного места. – Смирившись, согласилась наставница, снова затягиваясь и смотря на меня через челку, прищурив один глаз и слегка наклонив голову вправо.
-Я заметила, что когда у тебя спрашивают про меня, часто говорят «новое протеже». Я сейчас примерно понимаю, что это значит и мне даже нравится, когда меня так называют. - Начала я, аккуратно подходя к вопросу, но у Аве терпения было явно меньше.
- Либо ты формируешь вопрос в десяти словах, либо мы идем дальше. – Резко сказала наставница, щелчком посылая окурок в сторону урны.
-Сколько у тебя было таких, как я? – Выдавила я, пристально заглянув в глаза подруги.
Авелина не ожидала этого вопроса. Это было сразу видно по взметнувшейся вверх брови и немного округлившимся глазам. Она застыла, так и не донеся новую сигарету до рта, потом прищурилась, щелкнула зажигалкой, затянулась и ответила, выдохнув дым вместе с одним единственным словом.
-Шесть. – А потом развернулась и быстро пошла вперед.
Ответ Аве породил еще больше вопросов. Они ворвались в голову и заметались там, как испуганные светом летучие мыши. Кто были эти девушки? И все ли шесть были девушками? Зачем Аве учит нас «жизни»? На кой черт мы вообще ей сдались? Но самый глобальный вопрос, который меня интересовал: где эти остальные шесть? Что с ними произошло? «Одна стала шлюхой. – Сознание услужливо подкинуло мне образ Анжелы. – А остальные? Они тоже стали проститутками? Не зря же среди знакомых Авелины есть сутенер. Теперь даже целых три!».
Я плелась за Авелиной, низко опустив голову, чисто по инерции шагая по ее следам. Мне было обидно. Очень – очень обидно из – за того, что я не первая. Я чувствовала себя полной дурой за эту абсолютно необоснованную обиду, но ничего не могла с ней сделать. Я седьмая. Седьмая! Осознавать это было ужасно, и теперь, наряду с обидой, меня начала душить ревность. Где – то по земле ходят еще шесть таких же, как и я, которые, так же общались с Авелиной, попадали с ней в разные истории, улыбались ей, она улыбалась им…
Врезавшись в кого – то, я подняла глаза и посмотрела в уставшие и какие – то обреченные глаза моей наставницы.
-Пойдем.
Она схватила меня за руку и заволокла в ближайшее кафе. Заказав у подлетевшего к нам официанта две чашки чая, Аве сняла куртку и села за стол, кивком указав на место напротив. Я, как во сне, сняла верхнюю одежду и, присев, уставилась в стол.
-Если бы ты знала, как с тобой сложно, то поставила бы памятник моему терпению. – Тихо сказала Авелина, откидываясь на спинку маленького, темно – коричневого диванчика. -  Раз уж я обещала учить тебя жить без лжи, то должна сама подавать пример и честно отвечать на вопросы. Я бы, конечно, могла ничего тебе не говорить, но, думаю, твое богатое воображение сожрет тебя, а заодно и меня раньше, чем наступит завтрашний день.
Аве прервалась на принесенный чай. Аккуратно разлив его по кружкам, моя наставница продолжила.
-Все рассказывать я тебе сейчас не буду, да и многое, возможно, вообще никогда не расскажу. Но, все же, я хочу, чтобы между нами было как можно меньше барьеров недосказанности, обид и т.д. Первый, такой же, как ты, негласно удочеренный совершеннолетний ребенок появился в моей жизни, когда мне было двадцать один. Тогда, после моей пятой попытки суицида, долго оравший на меня Элвис сказал, что если мне так необходимо заботиться о ком – то, то почему бы этим «кем – то» не может стать приютский ребенок. Я была против этой идеи, и в знак протеста в Эла полетел дротик. Он, конечно, увернулся, психанул и вышел из комнаты, но его слова уже прочно зацепились за кору головного мозга. Видеть маленьких детей без истерик и слез я не могла, поэтому долго отгоняла назойливую мысль, пока однажды, сидя в поезде, не увидела за соседним столиком даже не девушку, а бледную тень человека. Испытав целую гамму эмоций, я подошла к ней и пригласила в вагон – ресторан. Уже тогда у меня с финансами было все в порядке, и к моменту нашей первой встречи я год была владелицей «Паноптикума». Знакомство проходило примерно по той же схеме, что и с тобой. Единственным отличием была моя полная апатия. Нет, я, конечно, хотела помочь девочке, но если бы она меня послала, я бы спокойно встала и ушла, и больше никогда в жизни не совершала ничего подобного. Но она не послала. Наоборот, Вика вцепилась в меня мертвой хваткой утопающего. Не скажу, что я знала, чему собиралась ее учить, но вырванный из гнезда семьи ребенок был так беззащитен, что мне пришлось взять за нее полную ответственность. И я на своем примере просто учила ее жить. От элементарного общения с людьми, до искусства любить и уважать себя. Элвис был несказанно рад. Он буквально сиял, видя, как я вожусь с девочкой, таская ее с собой и выплетая из нитей случая и судьбы ее жизнь. Оказалось, я видела намного больше решений возникающих у нее проблем только потому, что мне было плевать на людей и на жизнь в целом. Я играла. Была то ли наблюдателем, то ли кукловодом, и совершенно не ожидала, что через год буду стоять рядом с прекрасной, умной, счастливой, обеспеченной девушкой. У Вики было все: бизнес, деньги, жених, связи, настоящие друзья, проверенные мной от и до. И я поняла, что все, что ей нужно уже дала. Лишним героем я быть не хотела, обузой тоже и ушла. Я пила неделю и находилась в беспамятстве, которое закончилось с пощечиной Элвиса. Я внезапно обнаружила себя на подоконнике своего окна. Истерики Эл прекратил довольно быстро, а потом предложил мне помогать вот таким слёткам, которые еще не взрослые, но уже не дети. Прикинув, я так и поступила. Обычно, на выстраивание одной жизни у меня уходит год, плюс – минус два месяца. И в этом году в мои руки попала ты. Вот так.
Авелина закончила говорить, а мне хотелось разреветься и начать кататься по полу, от всего услышанного. Слётка. Я всего лишь слётка и Аве уйдет из моей жизни, когда посчитает, что уже достаточно её сплела. Это было ужасно больно и обидно. Я не могла сделать ни единый вздох, но ни одна слезинка не выскользнула из моих глаз.
Я должна быть сильной!
Тупо смотря в чашку крепкого чая, я до крови закусила губу и боялась просто шевельнуться.
-Катерина! – Негромко произнесла Авелина, и я сделала над собой просто колоссальное усилие, чтобы поднять голову  посмотреть наставнице куда – то в центр лба.
Заставить себя посмотреть в ее глаза цвета крепкого, черного чая я так и не смогла.
-Катя, не думай, что ты моя игрушка. Это не так. Я вожусь с тобой не ради праздного интереса, а чтобы ты действительно могла раскрыться в полной мере. Ты стоишь намного больше, нежели все твой родственники вместе взятые. Единственная причина, почему я помогаю тебе – это уверенность, что твой потенциал огромен, просто ты этого не знаешь и тебе нужен толчок.
Подруга замолчала, буравя меня взглядом. Я старалась незаметно стряхнуть набежавшие слезы. Лучше бы я не спрашивала. Лучше бы я никогда, никогда! не знала то, что сейчас услышала. Все время, проведенное с Авелиной, я была уверенна, что я особенная, раз наставница выбрала именно меня, а на деле… А на деле я всего лишь слётка.
-Для меня ты не кусок мяса, Катя. – Тихо – тихо, чтобы слышала только я, прошептала Авелина.
Я широко раскрыла глаза, удивившись, что Аве так точно угадала течение моих мыслей.
-На данный момент времени, ты – самое дорогое, что есть в моей жизни. – Продолжила наставница, будто не замечая моих ошарашенных глаз. – Если понадобится, я отдам свою жизнь, лишь бы сохранить твою. Ты спасла меня, даже не зная этого. Насколько ты помнишь, когда мы познакомились, мои руки венчал свежий шрам. Я отвечаю тебе на тот вопрос, который ты тогда задала: да, у меня  что – то случилось. А точнее: кто – то. А если быть еще точнее, то никто не случился. Я искала СВОЕГО ребенка среди пассажиров поезда уже два месяца и не находила. Я была в отчаянье. Моя жизнь день ото дня теряла смысл. И вот появилась ты. Такая смелая, такая решительная, такая добрая и открытая миру, что щемило сердце. Если бы ты тогда, в вагоне, отказалась пойти со мной, то уже к вечеру мой труп отправили бы в морг, ибо ты за один взгляд стала смыслом моей жизни. Это все, что я хотела тебе рассказать.
Наставница поднялась, бросила на стол две сотки  и вышла на улицу.
«Я смысл жизни! Я смысл ЕЁ жизни! Все-таки, я особенная! Она не просто так выбрала меня, ткнув в первую  попавшуюся, а тщательно выбирала. Я прошла какой – то её внутренний экзамен. Я дорога ей. Дороже всех! Черт!»
Я вскочила и бросилась за Авелиной на улицу. Наставница уже успела  закурить, и с болезненным стоном выпустила дым, когда  я налетела на нее с объятьями. Я резко отстранилась, вспомнив о ее ребрах и смущенно улыбнулась, смотря на нее из-подлобья.
-Аве, я уже пожалела, что полезла к тебе с вопросами. Многое из того, что ты сказала, мне совершенно не нужно было знать. Я понимаю это сейчас и впредь, десять раз подумаю, стоит ли задавать вопрос, на который  я не готова услышать ответ. Я буду очень стараться быть хорошим учеником, но попрошу тебя только об одном: подольше будь рядом, а если это будет возможно – будь рядом всегда.
Я замолчала, смотря в темно – карие глаза  наставницы и ожидая ответа. Авелина прищурилась, затянулась и несколько секунд держала дым в легких.
-Где ж я так накосячила? – Спросила она, подняв глаза к небу и улыбнувшись, спросила уже у меня. – Ребенок, что ж ты такая болтливая?
-Спроси у моих родителей. Это они меня такой натрахали. – Буркнула я.
Секундная молчание и тишина утра взорвалась смехом Авелины. Я впервые видела, чтобы она так смеялась вне истерики. Ойкнув, она схватилась за то место, где было ушибленное ребро, и зашлась почти гомерическим смехом, согнувшись пополам. Я стояла рядом, и дурацки улыбалась тому, что смогла поднять настроение Авелине.
-Ты самородок. – Отсмеявшись, сказала Аве, хлопнув меня по плечу. – Идем уже, иначе, тебе опять захочется поговорить.
Мне и так хотелось, но я промолчала. 
Мы прошли еще около десятка подворотен, когда, наконец, оказались возле обычной пластиковой двери, ведущей в трехэтажное, довольно обшарпанное здание. Никаких вывесок, говорящих о том, куда мы пришли, не было, но Авелина уверенно открыла дверь и зашла внутрь. Нас встретил самый обычный холл, с несколькими диванами по периметру. Единственная живая душа стояла за высоким столом и явно оживилась, увидев нас. Наставница двинулась к ней.
-Девушка, доброе утро! Валерия Александровна уже пришла? – С милой улыбкой спросила Аве, от которой девушка расцвела, а я в сотый раз поразилась тому, как подруга может располагать к себе людей. Если захочет.
-Да, она минут двадцать как пришла. – Услужливо ответила девушка, поправив свои длинные белые волосы. – Позвать?
-Спасибо, мы сами. – Так же улыбаясь, ответила Авелина, и направилась в левый коридор.
-Но Валерия Александровна будет ругаться, если я о вас не доложу. – Догнала нас испуганная блондинка.
-Валерия Александровна будет ругаться, если ругаться буду я. – Осекла девушку Аве, развернувшись и сверкнув глазами.
Секретарю, или кем она там являлась, не осталось ничего, кроме как рассеянно кивнуть и уйти за свою стойку.
Дойдя до нужной двери, Аве пару раз стукнула и рывком открыла дверь.
-Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, что это ты, Авелина. – Негромко произнесла темноволосая кудрявая женщина, повернувшись к нам.
-Я никогда в тебе не сомневалась. – Ухмыльнулась Аве и две знакомые приветливо обнялись.
Я окинула взглядом спортзал, в котором мы оказались: небольшое помещение, с грушей в углу и татами на полу представляло собой вверх того аскетизма, который, судя по всему, так  нравился моей наставнице. «Значит, это та самая Валерия» - подумала я.
-Познакомишь? – Спросила женщина, оглядывая меня с ног до головы смеющимися, искрящимися глазами.
-Это Катерина. – Легко дотронулась до моего плеча Аве. – А это, ребенок, человек, который не раз вытаскивал меня из самых глубоких жоп.
-Можно просто Валерия. – Ласково улыбнулась мне женщина и сразу же обняла. – Если ты с Авелиной, значит ты замечательный человечек. – Прошептала она мне на ухо и отпустила.
-Судя по твоей мордахе, из какой – то жопы я тебя не успела вытащить. – Перевела взгляд Валерия Александровна на мою наставницу. – Что с лицом?
-Да так, дела семейные. – Ухмыльнулась подруга. – Лер, у меня к тебе дело.
-Обождут твои дела. Вставай в спарринг, разомнись. – Приобняла Авелину Валерия и быстро встала в центр зала. – Ну?
Я с ужасом посмотрела на то, как Авелина не спеша расстегнула куртку и бросила ее в угол. Затем медленно сняла сначала один ботинок, потом другой и шагнула на татами.
-Аве!
-Цыц, ребенок. Все нормально. – Ухмыльнулась мне наставница, а я представила, что сейчас произойдет с моей подругой, которая не оправилась после последней драки с отцом.
«Почему ты не можешь засунуть свою гордость в жопу и просто спокойно прожить хоть один день!» - Подумала я, зло глядя на то, как наставница очень аккуратно разминается, щадя ушибленный бок.
Не зная, чем отвлечь себя от тревоги, я тоже разделась, положила куртку сверху авелининой, разулась и встала на татами. Они оказались на удивление жесткими, и только слегка пружинили под ногами.
-Совсем деревянная стала. – Покачала головой Валерия, глядя на то, как Аве медленно делает наклоны.
Наставница только ухмыльнулась и продолжила разогреваться.
-Тебе же нельзя. – Тихо сказала я, подойдя к Авелине.
-А ты что, Минздрав? – Хмыкнула подруга и громко скомандовала. – Начинаем.
Я отошла в сторону, гася в себе раздражение на упрямство наставницы.
Обе женщины низко поклонились, смотря друг другу в глаза.
-Не забыла еще? – Подтрунила Валерия, сузив глаза.
-Сейчас посмотрим. – Хищно улыбнулась Авелина и сделала резкий выпад в сторону Леры.
Та увернулась, не давая схватить себя за руку.
-Что, Романова, сложно в джинсах – то?
-Нормально. – Бросила Авелина, и, поморщившись, схватила Валерию за руку.
Женщина рванула вниз, оказавшись под Авелиной, и каким – то неуловимым движение перекинула мою наставницу через себя, рухнув сверху. Аве мгновенно стала белой как стена, но, глубоко вздохнув, схватила Валерию за шею, и с криком подмяла под себя, все так же сжимая шею Леры в локтевом сгибе. Женщина немного побарахталась, и наставница выпустила ее, с трудом поднимаясь на ноги.
-Зачем отпустила? – Накинулась на нее Валерия.
-Хочу победить тебя не так. – Морщась, ответила моя наставница.
Её рука дернулась к ребрам, но, видимо, в последний момент Авелина передумала и снова встала в стойку.
Я до боли стиснула зубы, чтобы ничего не сказать, и даже не дернулась, чтобы не лезть со своей помощью.
-Что – то ты бледненькая, Авка. – Азартно улыбнулась Валерия. – Херово?
-Тебе кажется. – Ухмыльнулась совершенно белая Авелина. – Хватит трепаться.
Они снова двинулись друг к другу. И тут произошло нечто странное. Аве резко схватила левую руку Валерии, правой хватаясь за ее шею, широко расставила ноги, почти сев на шпагат и перекинула соперницу через себя, упав на спину. Перелетевшая Валерия приземлилась на лопатки.
-Иппон. – Хрипло сказала Авелина, прижимая руку к ребрам. – Теряешь хватку.
-С – с- сучка. – Протянула Лера, поднимаясь на ноги и довольно улыбаясь. – Что с тобой?
-Ушиб ребра и сотрясение мозга средней тяжести. – Ухмыльнулась снизу Авелина, переворачиваясь на живот и очень медленно вставая.
-А че, сразу сказать нельзя было? – Нахмурилась Валерия, сложив руки на груди.
-Да я, как-то, об этом забыла. – Сказала наставница и приподняла бровь, изящно ее изогнув.
-Что ж я сама не догадалась? – Саркастически хмыкнула Лера. – Приходи в себя, а я пока скажу Даше, чтоб сделала нам чай. Или что покрепче?
-Покрепче.
Валерия кивнула и вышла из зала.
-Не смотри на меня так. – Приказала Аве, даже не взглянув в мои полные возмущения, восхищения и осуждения глаза. – Я не могла ей отказать.
-О, ну конечно! Мы же умрем, если хоть раз в три дня ни с кем не подеремся. – Съязвила я, чтобы хоть как – то избавиться от тревоги.
-А чтобы ты научилась стебать красиво, мне нужно сдохнуть? – Ухмыльнулась наставница, наклоняясь к куртке и беспрерывно морщась.
-Думаю, достаточно быть при смерти.
-Идем, еж. Потом попрактикуешься.
Аве вышла из зала в одних носках, неся гриндера в руках. Тут даже моего мозга хватило, чтобы не спрашивать о причинах.
Преодолев пару десятков метров, мы зашли в маленькую уютную комнату, с двумя диванами друг напротив друга и невысоким столиком между ними.
На столе уже красовалась бутылка водки, лимон, конфеты и три рюмки.
-Чем богаты, как говорится. – Улыбнулась Валерия и добавила на стол пару кусочков хлеба.
-Самое оно. – Искривила губы в улыбке Аве и медленно села на ближний к нам диван.
Я неуверенно примостилась рядом, а Валерия устроилась напротив.
Женщина открыла водку и потянулась к рюмкам.
-Дай лучше я. У тебя рука тяжелая. Я привыкла, а ребенок мучится будет. – Сказала Аве и забрала бутылку.
-Какие все нежные! – Притворно воскликнула Лера, с улыбкой глядя на то, как моя наставница лихо разливает водку. – Авка, ты ж знаешь, если это твое дите, то ничего с ней не случится.
-Я то знаю, а вот дите – нет. – Парировала Авелина. – За встречу!
Мы дружно чокнулись, выпили и закусили. Точнее, закусили только мы с Валерией, а Аве, как обычно, занюхала хлебом.
-Ладно, дорогая, шутки в сторону. Ты ведь пришла поговорить о Булатове? – Напрямую спросила Лера, пристально глядя на мою наставницу.
-Да. – Просто ответила Авелина. – Как догадалась?
-Я не видела тебя три года, и, плюс ко всему, он был здесь два дня назад. Рассказал, как «замечательно» прошла ваша первая встреча. – Пояснила Лера, кивнув в сторону бутылки. –Давай по второй.
Авелина молча разлила водку по рюмкам, и мы вновь выпили.
-Я хочу знать, почему он тогда не пришел ко мне. Ты и Ален – лучшие друзья, я никогда не поверю, что тебе он этого не рассказал.
Валерия тяжело вздохнула, на секунду прикрыв лицо руками.
-Аве, я даже не буду говорить тебе, что Ален давал подписку о неразглашении, и, в случае чего, ему светит трибунал. ИХ не сильно будет волновать, что он в отставке.
-Дальше. – Сурово и настойчиво произнесла Авелина, подавшись вперед.
-Кто тебе сказал, что Ален приезжает? – Тянула Валерия, что начало раздражать даже меня, не только мою вспыльчивую подругу.
-Кирилл. Он увидел Алена в аэропорту, и позвонил мне.
-О, ну конечно! Как я могла еще сомневаться. Без этого сопляка тут естественно не обошлось. – Возмутилась Лера, щелкая зажигалкой.
Валерия закурила и раздраженно – резко выдохнула дым в потолок. «МХАТ рыдает!» - Улыбнулась я, глядя, как женщина пытается уничтожить взглядом потолок.
-Лера! У меня не так много терпения, как тебе кажется, а после последних шести лет его стало значительно меньше. – «Рванула» Авелина и наполнила рюмки.
-Тьфу на тебя, Романова! – Возмутилась Валерия, порывисто туша сигарету в пепельнице. –Иногда я его не понимаю: как можно прожить с тобой два года, и даже не попытаться тебя убить. Ты ведь невыносима!
-Отчего же? – Ухмыльнулась Авелина, откидываясь на диванчик и принимая совершенно расслабленную позу. – Он не просто пытался. Ален убил меня шесть лет назад.
Последние слова прозвучали холодно и жестоко, перечеркнув веселый настрой, витавший в комнате.
Валерия тяжело вздохнула и сочувственно посмотрела на мою наставницу.
-Романова, пойми, он мой друг, почти брат, я его люблю, но никогда не оправдываю. Да, Булатов действительно прилетал шесть лет  назад, но встретиться с тобой не мог. Кирилл увидел только то, что хотел видеть. Но сопляк даже не подумал сопоставить виденные факты. Если бы он приложил хоть каплю ума, то непременно сообщил тебе, что Ален был под конвоем. Он сорвал очередную операцию, и его привезли на суд шестеро сотрудников ГРУ. Трибунал! Ты же умная, Аве, попробуй, поставь себя на его место. Тебя привозят в родной город шесть человек. Пара спереди, пара по бокам, и пара сзади. Ты, лично, многим бы смогла сообщить о своем прибытие? В идеале, Алена никто не должен был  видеть, но у Кирилла дар делать гадости. Трибунал приговорил Булатова к двадцати годам заключения. Но через полгода у этих мразей случилось ЧП в Северной Америки. Большая жопа, сулившая многим погонам слететь заставила умное ГРУ пересмотреть свои взгляды на Алена. В течении недели нашлись доказательства его невиновности, Булатова оправдали и поставили перед выбором: либо он помогает с ЧП, либо садится обратно. Не удивительно, что он выбрал первое. Да, несколько лет это долго, но так у Алена оставался хоть крохотный шанс, что ты его дождешься. Как только он разгреб проблемы в Америке, сразу вернулся в Россию. На все это ушло целых пять с лишним лет его жизни.
Валерия закурила, в упор глядя на Аве. Моя наставница, в свою очередь, откинула голову на спинку дивана и лежала так, закрыв глаза. Дыхание ее было прерывистым, таким, как бывает у людей, которые долго плакали. Но лицо Аве было сухим.
Я же совершенно обалдела. Мои глаза были похожи на два огромных блюдца, а рот приоткрылся в немом восторге. Вот это мужчина! Не удивительно, что Авелина так его любит. Ален же просто воплощение всего, что так ищут женщины: сильный, отважный, умный, преданный высшим идеалам, но готовый поступиться ими ради любимой девушки, отчаянный в конце концов! Да, конечно он далеко не красавец, но настоящий мужчина и не должен быть сногсшибательным. Тем более, нужно честно признаться, что в нем была харизма. Темные, практически черные глаза, его ледяное спокойствие, бархатный голос, от которого у меня в первый раз побежали мурашки. Да черт возьми, он идеален!
Видимо, все эти мысли очень отчетливо отражались на моем лице, потому что Авелина повернулась ко мне и, хмыкнув, произнесла:
-Нравится? Забирай!
В ее голосе было нечто похожее на ревность, обиду и раздражение одновременно.
-Аве, но ведь он совершенен! – Воскликнула я, даже не подумав промолчать. – Он ведь не из – за своей прихоти потерялся на шесть лет! У Алена просто не было выбора, понимаешь?
-Смотрю, Булатов уверенно находит себе сторонников среди моего окружения. Какая прелесть! – Саркастически заметила Аве, искривив губы в невеселой улыбке.
-Авка, может, они правы и он действительно заслуживает прощения? –Спросила Валерия, перегнувшись через стол и дотронувшись до моей наставницы.
-А может быть, ты врешь и мне просто нужно послать вас с другом на хер? – Ледяным тоном спросила Авелина, выгибая бровь. – У меня нет никаких доказательств, кроме твоих слов и его появления. Что скажешь на это, Валерия?
-Скажу, что твои катушки окончательно сорвало, и ты несешь бред. Хотя, в прошлом ты тоже предпочитала сначала действовать, а потом думать. – Спокойно ответила Лера, которая, похоже, даже не обиделась на слова Аве.
Моя наставница тяжело вздохнула и потерла переносицу, будто пытаясь избавится от головной боли. Хотя, скорее всего, так и было.
-Наверно, ты права, Лер. Мне действительно необходимо просто отдохнуть... – Уставшим голосом произнесла Авелина, задумчиво повертев рюмку в руке.
-Правильно. Отдохни, расслабься. Начни, наконец, жить заново…
Валерии не дал договорить стук в дверь.
-Войдите! – Скомандовала хозяйка кабинета.
-Доброе утро, Валерия Александровна. – Вежливо поздоровался вошедший мужчина. – Дамы! – Учтивый кивок в нашу с Авелиной сторону.
Аве никак не отреагировала, в то время, как я кивнула в ответ, рассматривая вошедшего. Высокий, с темно – русыми волосами каскадом доходящими до широких плеч, затянутых в черное драповое пальто. Насыщенно – зеленые глаза придавали взгляду таинственность и очарование. Немного грубоватые черты лица выглядели особенно мужественно и несколько величаво. Так что первое впечатление я составила быстро: он мне не понравился.
-Заново, говоришь? – Хищно ухмыльнулась подруга, выгибая бровь .
-Авка, я не… - Быстро начала Валерия, но моя наставница перебила свою знакомую.
-Авелина. – Произнесла она и протянула мужчине руку. – Приятно познакомиться.
-Тимофей. – Пожимая руку, представился вошедший. – Взаимно.
-А это Катерина. – Второй раз за день представила меня Авелина. – Мой смысл жизни.
Даже не смотря на последнее заявление, я посмотрела на Тимофея враждебно, уже понимая, что задумала Аве. «Я не дам тебе встать между Авелиной и Аленом, сукин сын». – Мысленно произнесла я, смотря в зеленые глаза.
Пока я мысленно угрожала мужчине, он успел перевести взгляд обратно на мою наставницу.
-Авелина, вы себя нормально чувствуете? – Обеспокоенно спросил Тимофей, а я в недоумении перевела взгляд на подругу и тут же зажала рот рукой, чтобы не закричать: Аве была бледно – зеленого, трупного цвета.
Наставница ничего не успела ответить, её глаза закатились, и она медленно начала оседать. На удивление, самым первым очнулся Тимофей и, перешагнув через стол, подхватил безвольное тело под мышки. Я вскочила с дивана, и мы уложили Аве на спину, насколько это позволял диван.
-Может быть, кто – то из присутствующих знает, что с ней. – Спокойно спросил мужчина, держа Аве за кисть и меряя пульс.
-Четыре дня назад ей констатировали ушиб ребра и сотрясение мозга средней тяжести. – Глухо произнесла я, внешне стараясь держаться отстранено.
-А почему она не в больнице!? – Всё так же спокойно спросил Тимофей, приподнимая одно веко и что – то там рассматривая.
-А вы попробуйте её сами оставить в больнице и не расстаться при этом с зубами. – Огрызнулась я, начиная чувствовать к этому выскочке еще больше раздражение.
-Действительно, Тим, ты просто не в курсе, с кем имеешь дело. – Поддержала меня Валерия. – Что с ней?
-Глубокий обморок. Она сегодня совершала резкие движения? – Обратился мужчина ко мне.
Мы переглянулись с Валерией и обе потупили глаза. «Вот зараза!» - Подумала я, но мои мысли перебил Тим.
-Ну? – С нажимом спросил он, и Валерия нехотя ответила.
-Что ну? Через бедро считается резким движением? – Агрессивно спросила Лера, сверкнув глазами.
-Я даже не спрашиваю, кто из вас  бОльшая дура. – Хмуро заметил Тимофей, хлопнув Аве по щекам. – Авелина! – Позвал он. – Аве!
Минуту ничего не происходило. Моя наставница так же безвольно лежала на диване. «Господи, пожалуйста! Пусть она очнется!» - Молилась я, смотря в бледное лицо и нервно выламывая руки.
-АВЕЛИНА! – Не выдержав, крикнул Тимофей.
Наставница резко дернулась, открыла глаза и со всего размаха залепила мужчине пощечину.
-Это самый странный выход из обморока за всю мою практику. – Произнес Тим, потирая красную щеку.
-Как ты? – Бросилась я к подруге, хватая ее за руку.
-Паршивенько. – Ухмыльнулась Авелина, с трудом садясь. – Тимофей, простите, это рефлекс. – Извинилась наставница, немного виновато улыбнувшись.
Я с тревогой заглянула ей в глаза. Единственное, что в них было – это усталость. Какая – то нечеловеческая, от которой щемило сердце и рвало на части грудь.
-Авелина, вы ведь прекрасно понимаете, что вам необходимо в больницу. Зачем вы лишний раз заставляете переживать родных и близких? Поверьте, им вряд ли нравиться все время быть в напряжении из – за вашего упрямства. Не думаете о себе, так подумайте хотя бы о них. – Выдал Тимофей, смотря сверху вниз на мою наставницу.
-А вы что – психолог? – Недовольно скривившись, поинтересовалась Авелина.
-Я – хирург.
-Какая прелесть. – «Восхитилась» Аве.
-Кхм, - Подала голос молчавшая Валерия. – Дорогая, Тимофей оперировал Алена, когда у него было второе ранение.
-Я его поздравляю. – Прошипела моя наставница, разливая водку по рюмкам.
-О, вы знакомы с Аленом? – После секундной растерянности, обрадовался хирург. – А если не секрет, кем вы ему приходитесь?
Авелина медленно подняла голову и, прищурившись, ответила:
-Я пару раз делала ему минет. Если верить его словам – это было божественно.
Тимофей замер, с открытым ртом уставившись на Аве. Я, если признаться, выглядела не лучше. Одна Валерия на секунду замерла, и, вспыхнув, выпалила:
-Что за чушь ты несешь? – Закричала она, уперев руки в бока. - Что за муха тебя сегодня укусила?
-Что я не так сделала? – Невинно удивилась Аве, глупо хлопая глазами. – Лерочка! Он правда так говорил! Я просто процитировала!
Авелинино возмущение было настолько лживым, что мне захотелось её ударить. Любой бы понял, что она отвечает на Лерин вопрос, переиначивая его.
-На месте Алена, я бы тебя убила! – Окончательно взвилась Валерия.
-Ну – у – у – у. – Протянула Аве, тяжело откидываясь на спинку дивана. – Во – первых, мое убийство мы уже сегодня обсуждали. А во – вторых, Лера, в чем, собственно, проблема? Тебе не нравится, что у твоего друга был оральный секс? Но ведь это же клево! – Совсем «включив дуру» воскликнула наставница.
-Идиотка! Он тебя больше жизни любит! – Заорала Валерия и ударила ногой стол, от чего рюмки испуганно звякнули. – Ты ведь знаешь это, черт тебя побери. ЗНАЕШЬ! Потому что любишь его не меньше.
-Возможно. – Спокойно произнесла Авелина уже своим обычным голосом. – Только кому от этого проще, Лер? Мне? Ему? Тебе?
-Проще было бы всем, если бы ты перестала паясничать и просто простила его. – Все еще заведено, но уже без крика сказала Валерия.
-О’кей, простила. Легче?
-Серьезно? – Я даже глаза вытаращила от удивления.
-Нет, - Просто ответила Авелина, -Я пошутила.
-Видит Бог, Аве, я иногда тебя ненавижу. – Прокричала Валерия и, громко хлопнув дверью, вышла из кабинета.
Повисло неловкое молчание. Авелина молча опустошила рюмку, поднялась, опять при этом бледнея, и медленно надела куртку.
-Тимофей. – Вежливо наклонила голову подруга. – Приятно было познакомиться. И простите за пощечину. Я не хотела.
-Думаю, если бы вы хотели, у меня тоже было бы сотрясение. У вас очень тяжелая рука, Авелина. – Чуть улыбнувшись, заметил мужчина.
-Приму за комплимент. – Ухмыльнулась Аве, проходя мимо Тима к двери. – Ребенок?
Я быстренько натянула куртку и через секунду присоединилась к наставнице.
-Авелина. – Окликнул мою подругу хирург, и я снова почувствовала по отношению к нему глухое раздражение. – Я не мастер делать комплименты, но если бы вы позволили… Кхм… Уместно ли это… Ален…- Тимофей совсем стушевался под пронзительным взглядом Авелины.
-Ты хочешь пригласить меня на свидание? – В лоб спросила моя наставница.
Тим кивнул. Подруга вытащила из внутреннего кармана куртки помятую, чем — то заляпанную  визитку, отдала её мужчине и молча вышла из кабинета. Я вышла следом.
С момента посещения Валерии прошло чуть больше недели. Авелина оправилась после драки с моим отцом и вовсю занималась заброшенной из-за меня студией. Это занимало почти все её время, и мы виделись только вечером и утром. Я не сидела с ней в «Паноптикуме», пытаясь обустроить свой собственный бизнес.
У студии дела шли неплохо. Благодаря рекламе и рекомендациям Стефа, заказов было так много, что я одна просто  физически не могла справиться с ними, поэтому с радостью согласилась взять в студию еще одного аэрографа, которого посоветовал мне Стеф. Вдвоем наши дела пошли проще и веселее, но груз ответственности днем и ночью камнем лежал на моих плечах. Просыпаясь ночью от очередного кошмара, я еще долго не могла уснуть, прокручивая в голове кадры из сна, где нечаянно портила чей – то байк.
По мере того, как в «Эвалон» приходили клиенты, и мы с помощником делали заказы, меня начали уважать. Это было немного непривычно. Обычно я была бесплатным приложением Авелины, и со мной общались постольку поскольку. Сейчас же шли лично ко мне, и уважали уже не за то, что я оказалась достойным протеже Аве, а по причине моих работ.
Мне было сложно справляться с нагрузкой, но она не шла ни в какое сравнение с нагрузкой, которая была у Авелины. Она буквально вваливалась в квартиру, с трудом переставляя ноги, и даже не ужиная, отправлялась в ванную, в которой частенько засыпала. Я волновалась за нее, но ничего не говорила о том, что день ото дня она выглядела все хуже. Её кожа стала совершенно бледной, а лицо осунулось. Иногда мне казалось, что даже огонь в ее глазах погас, но я гнала эту мысль, предпочитая думать, что преувеличиваю.
Через две недели мне надоело такое положение вещей. Освободившись пораньше, я купила три бутылки хорошего шампанского, целую гору фисташек и накрыла в большой комнате стол, приготовив ужин. Авелина, к моей радости, вернулась около одиннадцати, что можно было считать большой удачей.
-Что отмечаешь? – Спросила она, подозрительно приподняв бровь и сложив руки на груди.
-Отмечаем. – Поправила я наставницу. – Мне надоело, что мы не видимся. Я соскучилась и хочу просто посидеть с тобой. Тем более, легкий ужин тебе не помешает. – Категорично заявила я, немного опасаясь, что Аве сейчас отпустит едкий комментарий и уйдет в ванную.
Но я ошиблась.
-Если честно, ребенок, я тоже соскучилась. Так что твоя идея провести вместе вечер прекрасна. Дай мне пять минут на душ. – Ухмыльнулась наставница и вышла в коридор.
Я весело закрутилась вокруг стола, расставляя тарелки и притаскивая из кухни разные салаты. Потом, критически окинув взглядом стол, открыла бутылку и наполнила до самых краев бокалы.
-У тебя немного смазанные понятия о легком ужине, ребенок. – Негромко произнесла Аве, внимательно рассматривая оливье и пюре с котлетами. – Раз уж все так мило, тащи свечи, устроим романтик.
Я радостно подскочила и умчалась на кухню, по пути чуть не снеся дверной косяк. Через пару минут мы сидели за столом при зажжённых свечах и пили шампанское.
Сегодня Аве выглядела прекрасно, и даже круги под глазами её не портили. Мокрые волосы торчали в разные стороны, а длинная футболка намокла, прилипая к телу. Я невольно улыбнулась и подняла бокал.
-За то, чтобы у нас все было хорошо! – Весело сказала я и несколькими глотками осушила бокал.
Авелина хмыкнула, но ничего не сказала, тоже залпом выпивая шампанское.
-Как дела в «Паноптикуме»? – Поинтересовалась я, с аппетитом жуя котлету.
-Почти хорошо. Было бы вообще прекрасно, если бы ко мне постоянно не препирались малолетние идиоты, мечтающие стать чем – то средним между Эдвардом Стайхеном и Энни Лейбовиц. Понимаешь, ребенок, я-то в принципе не против, если они будут такими, но ведь они нихера на смыслят и не желают учиться. Зато у них есть деньги, которые нужны мне. Поэтому приходится держать себя в руках, чтобы не убить кого – нибудь.
Я фыркнула, вспомнив, как два дня назад Авелина орала по телефону на очередного своего «ученика» и в итоге послала его так, что я невольно покраснела. С половиной своих клиентов она вообще заканчивала разговор фразой: «Если тебя что – то не устраивает, можешь засунуть свои деньги себе в задницу и проваливать».
Аве, будто прочитав мои мысли закатила глаза и кивнула на бутылку.
-Хватит думать, у нас сегодня день разжижения мозга. Наливай.
Я послушно наполнила бокалы. К моему огромному удивлению, Авелина ела с аппетитом, почти не жуя проглатывая запеченую курицу.
-Надо было открыть тебе авторское кафе. – Прокомментировала она, делая глоток шампанского. – Видимо, дар готовить ты унаследовала от своей матери. Она тоже прекрасно готовила разную живность.
Я немного смутилась от такого течения разговора и поспешно хлебнула игристого, которое уже порядком ударило в голову.
-Аве, как ты думаешь, я-бисексуалка? – Спросила я, усилием воли заставляя себя смотреть наставнице в глаза.
На несколько секунд Авелина замерла, окинув меня сканирующим взглядом.
-Нет. – Твердо ответила она и снова принялась есть.
-Почему? – Немного удивленно воскликнула я, чувствуя легкую обиду.
Авелина молчала, внимательно вглядываясь в огонь свечи. Потом пару раз провела над ним рукой, будто еще не решив отвечать или просто послать меня ко всем чертям. Однако, спустя еще пару секунд, наставница вновь перевела взгляд на меня и, устало вздохнув, начала говорить.
-Понимаешь, ребенок, сексуальная ориентация это не у всех прихоть. Некоторые действительно не способны любить противоположный пол, или, скажем, любить только свой. Нет, не так… - Авелина сделала несколько глотков и в итоге допила игристое до дна. – Короче. Сейчас у дам моего – твоего возраста модно быть лесбиянками или бисексуалками. Так вот, для того, чтобы быть ими не достаточно трахать девушек. Можно этого вообще не делать, но испытывать к ним сильное влечение, влюбленность или любовь. Это расширение рамок ориентации, за которое обычно получают осуждение. Ты не лесбиянка и не бисексуалка. То, что ты испытываешь ко мне, это не любовь, а восхищение, уважение и чувство защиты, которое ты принимаешь за симпатию. У тебя не возникает желание физического контакта…
-Но это не так! – Возмутилась я, всплеснув руками.
-Так. – Спокойно возразила мне наставница. – То, что у тебя иногда возникает интерес меня поцеловать – это не желание физического контакта. Это ИНТЕРЕС. Тебе просто хочется почувствовать, какого это, целовать МЕНЯ, а не ДЕВУШКУ в моем лице. Можно сказать, что в нашей ситуации тебе нравиться моя душа, а полу ты не придаешь значение. Я же могу влюбиться в девушку, именно потому, что она ДЕВУШКА. То есть я сначала знакомлюсь с оболочкой, а потом с душой. И у меня почти мгновенно возникает желание с ней переспать. Как у мужика. Мне будет абсолютно плевать, какие тараканы живут у нее в голове, о чем она мечтает, чего хочет от жизни и о чем думает перед сном. Да мне обычно вообще плевать, что она умеет думать. Иногда мне хочется, чтобы очередная девушка вообще не произносила ни слова и свалила сразу после секса. Ты бы так смогла?
Я отрицательно покачала головой, но мириться с тем фактом, что я гетеросексуал мне очень не хотелось. Уставившись в тарелку, я старалась придумать контраргумент, но никак не могла его найти. Пока я тупо рассматривала почти доеденное пюре, Авелина с громким хлопком открыла вторую бутылку шампанского.
-Почему ты хочешь быть бисексуалкой? – Тихим, вкрадчивым тоном спросила наставница, до краев наполнив мой бокал.
Я залилась краской так, будто меня только что уличили в чем – то позорном.
-Ты хочешь спать с девушками? – Мягко спросила подруга.
-Да. – Чувствуя себя как на экзамене, ответила я.
-Или ты хочешь спать СО МНОЙ? – Уточнила Авелина, выделив последнее слова.
-Э-э-э… - Протянула я, удивленно поднимая на Авелину глаза. – А разве это не одно и тоже?
-Нет. Думаю, ты иногда представляешь, как мы целуемся, но сомневаюсь, что в твоих мечтах события развиваются дальше. У тебя есть определенная картинка, на которую ты смотришь как бы со стороны, но не ощущаешь себя в ней. Я хочу, чтобы ты поняла о чем я. Закрой глаза.
Я послушно закрыла глаза, и, почувствовав себя неуютно, поерзала на стуле.
-Итак. – Прошептала Авелина в мое левое ухо, и я вздрогнула, не ожидая, что она уже оказалась рядом. – Ты здесь, сейчас, сидишь на этом самом стуле с закрытыми глазами. В комнате горят свечи, на столе стоит шампанское и два бокала, на хрустале которых играют отблески огня. Свет, как ты прекрасно знаешь, погашен, так что нас окружает приятная полутьма, которая сглаживает все шипы острого напряжения и неловкости. Ты сидишь, я подхожу к тебе, наклоняюсь и шепчу в левое ухо, как делаю это сейчас. Потом, - Прошептала Авелина во второе ухо, - Я наклоняюсь к твоему правому, и, продолжая говорить, как бы случайно прикасаюсь своими губами к раковине. – Она действительно дотронулась до уха губами, и у меня создалось стойкое ощущение, будто его обожгли. Я судорожно вздохнула и попыталась унять дрожь, так и не определив, приятная она или нет.
-Ты немного нервничаешь, но я более не предпринимаю попыток прикоснуться к тебе, и ты успокаиваешься, лихорадочно пытаясь понять, понравилось ли тебе то, что только что произошло. Ты не можешь отделить гамму эмоции и поэтому оставляешь их до лучших времен, намереваясь дойти до конца. Я вижу это также, как вижу легкое подрагивание твоих губ, которые ты собираешься облизать, ведь напряжение, опять волной хлынувшее на тебя, вновь выбило тебя из колеи. – Шептала Авелина, легко выдыхая на некоторых словах, отчего мурашки потоками бежали от уха по всему телу.
Я снова глубоко вдохнула, и, как и сказала Авелина, облизала совершенно пересохшие губы.
-Я вижу, как огонь свечи отражается на твоих губах, которые теперь стали влажные. – Продолжала наставница, и у меня сложилось ощущение, будто я нахожусь под гипнозом. – Но смотреть на них в профиль мне не удобно, и я слегка отодвигаю стол, чтобы оказаться прямо перед тобой.
Я услышала, как Авелина отодвигает стол и заерзала на стуле.
-И, - Произнесла Аве и мои губы обжег её выдох. – Я оказываюсь прямо перед тобой настолько близко, что ты почти ощущаешь, как шевелятся мои губы, когда я произношу очередное слово. На тебя вновь накатывает еще не понятное тебе чувство, которое ты уже не стараешься спрятать, потому что оно значительно сильнее, и тебе хочется разобрать его на составляющие, чтобы уже определиться, нравится тебе или нет. Но я не даю тебе такой возможности, потому что я хочу большего. Я хочу расстегнуть пуговку на твоих джинсах и, слегка разведя тебе ноги в сторону…
-Нет! – Закричала я, вскакивая с места. – Не надо!
-Что и требовалось доказать. – Сложив руки на груди, сказала Авелина, насмешливо подняв бровь. – Твоя картинка, которую ты представляла, закончилась и началась моя, настоящая, которая тебя не устроила.
Я тяжело дышала, пытаясь утихомирить бешено бьющееся сердце. Стыд и облегчение соперничали в нем, устроив настоящую бойню. К тому, что Авелина собирается поступить так, как говорила, я была совершенно не готова и даже просто представить себе это не смогла. Да и, надо признаться, не хотела.
-Выпей. – Протянула мне бокал наставница.
Я судорожно выпила шампанское, стуча зубами о тонкий хрусталь.
-Аве, ты ведь не собиралась… - Начала я, но запнулась, не в силах подобрать слова.
-Конечно нет. – Усмехнулась Аве, откровенно наслаждаясь происходящим.
-Слава Богу. – Выдохнула я, наконец – то улыбнувшись. – Ты была права.
-Только что были произнесены три бесполезных слова. – Усаживаясь на место  и откидываясь на спинку, хмыкнула Аве. – Я редко в этом ошибаюсь.
Я вновь улыбнулась и плюхнулась на свое место. Дыхание еще не совсем выровнялось, но стыд уже прошел, и дышалось намного легче.
-Так значит я не бисексуалка? – Спросила я, засовывая в рот сразу пол котлеты.
-Абсолютно нет. Даже не пассивная. В отличие от твоей матери.
-А она… Как она отреагировала? – Спросила я, заинтересованно глядя на подругу и ощущая странную легкость во всем теле.
-О, твоя мать оказалась страстной натурой. Мне понадобилось всего пара фраз тем же голосом, чтобы она уже искала мои губы. – Ухмыльнулась наставница.
Я тоже ухмыльнулась, поражаясь, с каким тонким психологом я сижу за столом. Это вызвало во мне восхищение, а следом за ним чувство страха. Она могла спровоцировать меня на что угодно и я могла даже не догадываться о том, что это не моё желание, а её прихоть. Легкий холод пробежал у меня по спине и я уже представила, как можно довести человека до самоубийства, когда раздался звонок в дверь. Я удивленно посмотрела на Аве, но она только отрицательно покачала головой.
-Я открою. – Бросила она и вышла из зала.
-Я с тобой. – Пошла я следом, в тайне надеясь, что это Ален и он, возможно, даже не будет с позором выставлен за порог. 
Я ошиблась. Когда Авелина открыла дверь, за ней стояли двое в масках, закрывающих лица. Такие носят террористы. Или похитители.
Мое тело среагировало быстрее, чем мозг. В один прыжок я оказалась рядом с вошедшими и вцепилась ему руками в лицо.
-Аве, беги! – Закричала я, чувствуя, как второй  уже оттаскивает меня от первого. Последнее, что я успела сделать, прежде, чем мне вывернули  руки, заклеили рот и надели мешок на голову - бросить отчаянный взгляд на связанные руки Авелины.
К моему большому удивлению, меня не стали оглушать или усыплять, а просто подняли как мешок картошки и вынесли из квартиры. Судя по запаху, занесли в лифт и  двинулись вниз. «Авелина совершенно замерзнет» - подумала я, как обычно, больше волнуясь за наставницу, чем за себя. Хотя тут я была совершенно права. На мне был бархатный, тяжелый спортивный костюм, а на Аве только футболка. «Черт бы побрал этих похитителей. Дали б одеться нормально, потом бы воровали» - Разозлилась я, и мы вышли на улицу. Я тут же замерзла, но потом вспомнила, во что одета Авелина и сердце мое болезненно сжалось.
Свежевыпавший снег под ногами похитителей захрустел, и мне захотелось зареветь. Я не понимала, зачем мы им нужны, что произошло, и куда нас несут. Потом в голове замелькали картинки пыток, и я была готова заорать, но решила, что с заклеенным ртом это будет проблематично, и я только разозлю бандитов или кем они там являлись.
От мрачных мыслей меня отвлек звук открывающейся двери, и меня занесли в теплую машину. Судя по расстоянию от пола до потолка, это была «Газель» или что – то наподобие. Меня посадили возле окна, а рядом со мной, судя по всему, усадили наставницу. В «Газели» было тепло, если не сказать, что жарко, так что вопрос воспаления легких в моей голове был снят. Но, не смотря на сухое, обволакивающее тепло машины, сидящая рядом Аве вздрогнула.
Мы тронулись с места. Почувствовав. что с моей головы снимают мешок, я замерла, боясь даже дышать. Когда ткань перестала касаться лица, я с готовностью расскрыла глаза, стараясь рассмотреть похитителей, но моя затея с грохотом провалилась. Тот, кто снял с меня мешок, был сзади. Мне не дали сосредоточиться на обстановке, и почти сразу завязали глаза.
Было страшно. Очень. Хотелось плакать и кричать, но я упорно сжимала губы, чтоб ни одного звука не вырвалось из моего рта. Я буду вести себя, как мышь, до тех пор, пока не обсужу ситуацию с Авелиной. Во все прошлые разы, когда я занималась самодеятельностью, расплачивалась Аве. То, что произошло сейчас, было намного опаснее, чем мой папа или сутенеры в поезде. А еще одни побои Аве вряд ли переживет так же удачно, как предыдущие.
Меня отвлекли руки. Я не знаю, откуда у меня взялось столько самообладания, но когда с меня сняли скотч, которым был залеплен мой рот, я даже не шевельнулась. А потом этот «кто – то» поцеловал меня. Точнее, даже не поцеловал, а прикоснулся своими губами к моим. Я так сжала челюсти, пытаясь не закричать, что у меня свело скулу. Когда же поцелуй закончился, рот мне, к огромной радости, не заклеили. Я хотела сказать, что их найдут в лесу по кусочкам, когда Ален и Гном узнают, что нас похитили, или не найдут вообще, если к расправе присоединятся Каур и Элвис. Но промолчала. Сейчас мы были не в том положении, чтобы угрожать.
Пока мы ехали, я пыталась придумать, как можно вырваться. Самым уязвимым временем для похитителей будет момент, когда они будут переводить нас из машины в помещение. В закрытой комнате, какой бы она не была, шансов сбежать у нас с Аве значительно меньше. Но я не могла даже представить, куда бежать с завязанными глазами.
Молчание в «Газели» давило на меня, взращивая все новые и новые ростки тревоги и страха. Хотя присутствие Авелины успокаивало, но этого было явно не достаточно, чтобы мое сердце перестало биться в районе горла. Я старалась изо всех сил, но сохранить молчание так и не смогла.
-Я не спрашиваю, кто вы. Если быть откровенной, мне плевать. Но я была бы не против узнать, зачем мы вам понадобились. – Сказала я, стараясь казаться уверенной и невозмутимой.
К моему огромному удивлению, голос мой прозвучал ровно и спокойно. Он был вежлив, но требователен, и по нему было совершенно невозможно узнать, какие эмоции я сейчас испытываю. Это был уже не мой голос. Это был голос Аве.
Мне никто не ответил, и от этого стало еще хуже. Неизвестность пугала намного больше, чем реальная опасность.
Спустя пять минут машина остановилась, меня подняли на руки и вынесли на мороз. Дыхание тут же перехватило не то от страха, не то от ветра, прошмыгнувшего мне под спортивную кофту. Я тут же начала дрожать, и, к моему изумлению, тот, кто меня нес, прижал меня крепче к себе, будто пытаясь защитить от холода.
Замерзнуть я так и не успела. Меня занесли в довольно теплое помещение и посадили на табурет. Я ожидала, что со мной, как и в прошлый раз посадят Авелину, но этого не произошло. Я нервно поерзала, стараясь не упасть, изо всех сил прислушиваясь к тому, что происходит. Судя по легкому эхо, помещение было достаточно большим, чтобы по нему разносились шаги похитителей. Мне даже показалось, что их намного больше, чем было в самом начале. Пытаясь успокоиться, я сделала глубокий вдох, потом еще один и, в конце концов, взяла себя в руки, титаническим усилием воли стараясь не завыть от страха.
-Боже, ну почему же вы такие конченые придурки? – Услышала я  устало - раздраженный голос Авелины. – Вам жить надоело?
-Аве, с тобой все в порядке? – Спросила я, боясь, что сердце от радости остановиться быстрее, чем мы выберемся из передряги.
-Успокойся, ребенок. Сейчас меня развяжут и кто – то выхватит по первое число. – Ответила Авелина, и я с облегчением отметила, что она усмехнулась.
Но первой развязали меня. Сначала ноги, потом руки, и в последнюю очередь сняли с глаз повязку.
-Какого черта?! – Заорала я, уставившись Гному в глаза.
Ответить он не успел, потому что уже в следующую секунду я дала ему пощечину.
-За что?! – Взвыл байкер, прикрывая своей рукой место удара.
-За то, что похитил меня, идиот! – Закричала я в ответ и полезла на него с кулаками, начиная реветь.
Мужчина начал пятиться, пытаясь прикрыть голову, не споткнуться и успокоить меня. Последнее у него явно не получалось, потому что с каждым его словом о том, что это был сюрприз, гнев накатывал еще больше и я плакала уже от злости и того, что не в состоянии бить сильнее.
Внезапно я вспомнила о наставнице и остановилась, лихорадочно ища её глазами. Авелина сидела на стуле, все еще связанная, и довольно ухмылялась. Окинув помещение взглядом, и отметив, что мы находимся в «Блюwater», я подбежала к подруге и начала развязывать ей руки.
-Аве, это Гном, это он все придумал! – Шипела я, стараясь, чтобы руки от злости дрожали хоть чуточку меньше.
-Ребенок, поверь, ни он один. Так они делают уже четвертый год подряд, и тому, кто развязывает, постоянно достается за всех. Они либо добровольца выбирают, либо того, кто провинился. Гному, судя по всему, не повезло.
-Я – доброволец. – Буркнул Гном, все также держась за щеку и стоя в стороне от меня, явно боясь подойти ближе.
Я бросила на него гневный взгляд и, наконец, развязала Авелину. Она ухмыльнулась еще шире.
-Где мои шмотки, камикадзе? – Обратилась подруга к байкеру, который уже осмелел настолько, чтобы приблизиться к нам на пару шагов.
-Э, Аве, понимаешь, тут такая проблема. В общем, про одежду твою мы совсем забыли. Не обессудь, мы не специально. Когда мы просекли, что тебя не во что одеть, раскочегарили бар на всю катушку, чтобы ты не замерзла. – Начал оправдываться Гном, стараясь не смотреть в глаза моей наставницы.
И тут заиграла музыка. Мы синхронно повернулись, и я замерла с отпавшей челюстью.
На трех стойка с шестами, пытаясь станцевать стриптиз или хоть что – то похожее на эротический танец, извивались Элвис, Каур и Волк. И если у Волка получалось хоть чуть – чуть естественно, то у Каура, как мне казалось, начался эпилептический припадок. Мужчины старались сделать серьезные лица альфа-самцов, но то и дело дико ржали, смотря друг на друга и на меня. Элвис эротично пытался облизать шест, потом, скривился и сплюнул, нечаянно попав в Каура. Каур не заставил себя ждать и плюнул в ответ. Волк почти изящно прогнулся, замер, и скривившись, медленно выпрямился, держась за поясницу. Эл и Каур захохотали. Каур засмеялся настолько сильно, что, откинув голову назад, с душераздирающим звоном ударился затылком о шест.
Но даже их попытки эротики погасли, когда они начали медленно раздеваться, пытаясь стянуть уже порядком прилипшие к телу джинсы. В итоге, всю прелесть стриптиза сорвал Волк, отчаянно пытавшийся расстегнуть заевшую ширинку. Когда ничего не получилось, он громко выругался, плюнул и продолжил елозить шест. Однако, когда Элвис и Каур, наконец, справились с брюками, нам с наставницей предстали нежно – розовые семейные трусы с голубыми мишками.
-Всё! Успокоились! – Закричала Авелина, плача от смеха. – У меня уже живот болит, а у ребенка сейчас, по-моему, истерика начнется.
Наставница, как обычно, была права. Я не знала, как реагировать на всё происходящее, и, честно говоря, готова была разреветься от облегчения, что нас все же не украли, и злости, потому что окружающий меня паноптикум не мог оставить равнодушным.
Определиться мне не дали байкеры, слезшие с шестов и подошедшие к нам. Он схватили Аве и начали подбрасывать вверх, дико крича:
-С днюхой, Аве! Оставайся всегда такой же честной и неуемной сукой, какую мы тебя любим и за которую мы свернем шею любому козлу!
Авелина смеялась, подкидываемая друзьями и даже не пыталась поправить задравшуюся футболку.
Теперь всё встало на свои места. Я, как обычно, попала впросак, даже не подозревая, что сегодня у моей любимой подруги и самого близкого человека день Рождения. Стыд и горечь смешались во мне, окончательно стерев хорошее настроение, и я лихорадочно думала, как бы исправить ситуацию.
-Не вздумай. – Сказала наставница, когда её поставили на пол, а сами «стриптизеры» ушли переодеваться.
-Что не вздумать? – Не поняла я, смотря в пол.
-Винить себя не вздумай. Даже не зная, ты преподнесла сегодня самый замечательный подарок.
Я подняла на Авелину глаза, пытаясь понять, о чем она говорит.
-Устроить человеку праздник, когда знаешь, что у него какая-то важная дата – раз плюнуть. Ты же умудрилась чисто интуитивно устроить мне праздничный вечер, хоть и не знала, к какой дате его можно приурочить. Согласись, это дорого стоит. – Закончила Аве, ласково мне улыбаясь.
-Ну –у –у – у, да. – Неуверенно протянула я, еще до конца не веря в то, что наставница только что сказала.
-Не «ну», а так оно и есть. Ребята прекрасно знали, что у меня день Рождения. У них была уйма времени приготовиться и всё устроить. У тебя же не было даже понятия, но ты, тем не менее, поздравила меня самой первой. Спасибо, Катерина. Ты – мой алмаз, и мне приходиться прилагать все меньше и меньше усилий изо дня в день, чтобы ты превращалась в бриллиант.  – И Авелина, моя сухая, сдержанная, жесткая Авелина крепко обняла меня и прошептала в ухо. – Я всегда буду рядом. И то, что однажды ты не сможешь меня увидеть отнюдь не будет означать то, что я тебя бросила. Мы – часть друг друга, а это вечно.
Слезы сбили моё дыхание и я лишь сильнее обняла Аве в ответ.
-О, наши бабоньки уже рыдают. – Взревел Элвис, нагло раздирая наши объятия. – Хорош сопли друг по другу размазывать, идем пить.
-Тебе лишь бы бухать. – Буркнула я, нехотя отпуская Авелину из объятий.
-Не, ну че сразу бухать-то? – Вместо Эла начал оправдываться Гном. – Просто сегодня праздник, а вы ревете.
-Уж не ты ли, друг мой, говорил, что во мне не хватает нежности и сентиментальности? – Хитро прищурившись, спросила Аве.
-Я- то не знал, что ты примешь это за чистую монету. – Выпутался Гном и быстренько пошел к праздничному столу.
Хотя тут я, конечно, преувеличила. Уж на что, а на праздничный стол это было похоже мало. Скорее, на праздничную алкогольную выставку. Как мне показалось, байкеры опустошили целый завод ликеро-водочных изделий, потому что на столе было всё: вино, коньяк, абсент, мартини, водка, ром, текила, несколько видов ликера и настоек. Рядом с этой «батареей», на полу, стояло несколько бочек с разным пивом, краны из которых так же были выведены на стол.
-Твою мать! – Не сдержала эмоций я, а мой желудок как-то нехорошо свернулся.
-Скорее уж, твою наставницу. – Поправил меня Элвис, и я где-то на уровне сознания поняла, что мне очень нравится его улыбка.
Я отбросила ненужные мысли и мы дружно уселись за столик, налив себе кто что хочет. Я выбрала светлое пиво, а моя подруга решила продолжить шампанским.
Буквально через пару минут нам все же подали на закуску просто гору ароматного, пряного шашлыка, овощи и уйму разнообразной рыбы, раков и креветок.
-Чисто мужская закуска. – Улыбнулся Гном. – Вот что значит, днюха родного человека.
-Дело не в днюхе. – Возразила Авелина. – А в том, что вам, черти, больше мясо нравится.
-Зато всё, ради тебя. – Ухмыльнулся Элвис и я вновь обратила внимание на его улыбку.
Спустя час, когда уровень алкоголя уже значительно превысил норму в моей крови, я решила выйти на улицу, подышать свежим воздухом и просто отдохнуть от гомона толпы. Не успела я выскользнуть за дверь, как следом вышел Элвис.
-На, моська, а то окочуришься здесь. – Сказал байкер и накинул мне на плечи косуху.
-Спасибо. – Поблагодарила я и тут же смутилась.
Байкер закурил, посмотрел на меня и протянул мне пачку. Аккуратно вытащив сигарету, я прикурила от услужливо зажженной мужчиной зажигалки и глубоко затянулась.
-Моська, хм… Ты это… В общем, ты за поцелуй прости. Я просто тогда не знал, что у вас с Данькой любовь. Мне об этом Аве только сейчас сказала. – Стушевался байкер, и я с удивлением обнаружила, как этот  большой мужчина совсем по-детски покраснел.
-Так мы же вроде с тобой не целовались. – Недоуменно спросила я, на всякий случай пытаясь вспомнить все попойки с Элвисом в деталях.
-Ну, так-то да, это сложно назвать поцелуем. Я просто сдержаться не смог. Ты такая красивая сидела, строгая, испуганная. Ну, предохранители у меня и полетели. Я, конечно, претендовать на тебя не буду и Гному тоже ничего не скажу. А – то он парень импульсивный, еще неправильно все поймет. Подумает, ты виновата. Хотя твоей вины здесь нет.
И тут до меня дошло. Просто с ужасающей скоростью все картинки и ощущения слились воедино и предстали перед моим полу-пьяным мозгом целым паззлом.
-Так это ты меня поцеловал в машине! – Вскрикнула я и тут же зажала себе рот ладонями. – Но я думала, это был Гном. Точнее, сначала, я думала, что это похититель, но потом, когда нас развязали, я была уверенная, что это сделал Даниил!
-Не, Дани там даже не было, иначе бы драка прямо в машине началась. Говорю же, я понятия не имел, что у вас что-то есть. – Начал оправдываться Элвис, потупив глаза.
-Да ничего у нас нет! – Неожиданно разозлилась я. – Я не игрушка, чтобы меня передавали из рук в руки или присваивали себе. Я живая и сама буду решать, с кем хочу быть, понял? – Взвизгнула я и стремглав ломанулась обратно в бар.
-Все мужики – козлы, уроды и единоличники! – Зло пробурчала я, усаживаясь на диван рядом с Авелиной.
-Они просто оба тебя любят. – Спокойно произнесла Аве, делая глоток шампанского.
Я возмущенно воззрилась на подругу.
-То есть, ты была в курсе?
-Естественно. Отношение Гнома к тебе я видела еще в городе твоих родителей, а Элвис – мой лучший друг. Ничего удивительного, что он поделился со мной переживаниями по поводу тебя. – Улыбнулась наставница. – Но в любом случае решать тебе.
-Это и пугает. – Серьезно сказала я и выпила почти полный бокал пива до дна. – А ты как думаешь? – Не найдя ничего умнее, спросила я у подруги.
-Посмотри на меня, ребенок. – Засмеялась Авелина. – Я не в состоянии справиться даже со своими отношениями, куда уж мне лезть в твои? Так что тут, уволь, я тебе не помощник.
-Херово. – Честно призналась я, привыкшая, что у Аве есть ответы на все вопросы.
Мы продолжили пить. Байкеры поднимали тосты за мою подругу, я пила и тоже что-то говорила. Мне было легко, но далеко не спокойно. То, что в меня были влюблены сразу два мужчины, которые являлись между собой друзьями, меня отнюдь не радовало. Мне не хотелось рушить их дружбу, и уж тем более тешить своё тщеславие, играя на их чувствах. В конце концов, я решила держать их обоих на расстоянии и не бросаться в омут с головой. Роковой женщиной, разбивающей сердца мужчинам я себя не считала, и статус «шлюхи» получить тоже не горела.
-Пойдём, потанцуем. – Предложила Авелина. – Все свои, так что можешь не стесняться.
-Да я и не собиралась. – Хмыкнула я. – Сейчас, только в дамскую комнату сгоняю.
Авелина кивнула, и я направилась в туалет.
Выйдя из кабинки, я остановилась у зеркала. С той стороны зазеркалья на меня взирала красивая молодая девушка, с пронзительными глазами и мягкой улыбкой. Она цвела, как юная роза и излучала аромат жизни.
«Послезавтра Новый год. – С удивлением вспомнила я. – А я так и не нарядила квартиру. Надо срочно исправить промах». – Улыбнулось мне отражение.
-Катя. – Позвал меня глубокий, бархатный голос, и я с ужасом повернулась в его сторону.
-О нет, пожалуйста, только не ты. – Воскликнула я в отчаянье, смотря в уставшее лицо Алена. – Зачем ты сюда пришел? Если Аве тебя увидит, опять произойдёт что-то плохое.
-Я принёс Авелине одежду. Показываться ей на глаза не входило в мои планы. Просто мне позвонил Даниил и просил привезти ей что-нибудь, во что можно переодеться. – Спокойно пояснил мужчина и протянул мне пакет. – Вот, это всё, что я нашел. Поцелуй её от меня. – И Ален вышел прочь.
Я, как сомнамбула, зашла в общий зал и направилась к нашему столику.
-Эй, Грешница, всё в порядке? – Спросил у меня Каур, нависнув родным и безопасным утесом.
-Да, не волнуйся. – Рассеянно ответила я и продолжила путь к Авелине.
-Тебе шмотки привезли. – Через чур жизнерадостно сказала я подруге, протягивая ей пакет.
-Отлично! А Гном действительно быстро справился. – Улыбнулась наставница, легко вставая и принимая пакет. – Так, что тут у нас? – Живо поинтересовалась она, вываливая содержимое целлофана на диван.
Элвис, подошедшие Каур с Гномом, и остальные байкеры с любопытством уставились на несколько вывалившихся из пакета тряпок. Авелина замерла, а потом, сверкнув глазами, повернулась ко мне.
-Где он? – Звенящим голосом спросила наставница.
-Аве, это… - Замямлила я, не зная куда спрятать глаза.
-Ребенок, я же сейчас тебя убью. Где он? – На грани слышимости прошипела Аве, и я всерьез испугалась.
-Ушёл. – Выдохнула я. – Отдал вещи и ушёл.
-Кто ушёл? - Не понял Элвис.
Но Авелина уже не слышала. Сорвавшись с места, она рванула в сторону выхода. Я метнулась следом, а за нами побежали все остальные.
Авелина выскочила на улицу, босая и застыла так резко, что я влетела ей в спину.
-Але-е-е-ен! – Закричала наставница, по щиколотку стоя в снегу. – Сукин ты сын! Я ненавижу тебя! Слышишь? Ненавижу!
Шедший метрах в ста мужчина замер и обернулся. Даже с этого расстояния можно было заметить, что он тяжело вздохнул, а потом громко произнёс:
-Прости, любовь моя, я не могу ответить тебе тем же. И даже если все твои цепные псы будут против, я не остановлюсь.
-Я его точно урою. – Услышала я сзади голос Элвиса, но движением руки заставила его замолчать.
-Я уйду, но всё время буду рядом. Я люблю тебя, Аве, и это ничто не сможет изменить. – Сказал Ален, развернулся и пошел прочь.
Моё бешенное сердце успело сделать десяток ударов, прежде чем Авелина бросилась за уходящим мужчиной. Она остановилась в полуметре от него, будто налетела на невидимую стену.
-Если ты так любишь меня, Ален, то исчезни из моей жизни. Навсегда. Я не готова умереть еще раз ради тебя. Мне хватило одного.
Авелина говорила это без надрыва, без слез, без эмоций. Она не просила и не приказывала. Казалось, что она ставила себя перед фактом, что Алена просто больше не будет в её жизни. Она все решила, и просто доносила эту информацию до него.
-Я погибну без тебя. – Сказал мужчина, смотря моей подруге в глаза.
-А я – с тобой. – Ответила Аве, развернулась и пошла к нам.
-Аве!
Наставница оставила выкрик мужчины без ответа.
-Зайди, простудишься. – Слабо улыбнулась мне подруга, дотронувшись до пряди моих волос.
Я молча кивнула и зашла в бар, изо всех сил стараясь не смотреть на темную фигуру, стоящую у дороги. Ребята, как мне показалось, поступили также.
В ту ночь Авелина так и не переоделась.
Новый год, так же, как и все новогодние праздники прошли весело. Мы с Авелиной гоняли с ребятами на байках, побывали на побережье, и старались не вспоминать произошедшее на день Рождения наставницы. Лучше всего это, конечно, получалось у самой Авелины. Она, казалось, открыла в себе второе дыхание и старалась проводить как можно больше времени со мной. Я, в свою очередь, была просто счастлива от такого количества наставницы в моей жизни. Мы подолгу гуляли по уже ставшему такому родному мне городу, посещали новые места и вусмерть напивались в новых кабаках. К концу января, меня уже знали все директора заведений и многие из них стали моими клиентами. «Эвалон» уверенно шел в гору. Посовещавшись с Авелиной, я открыла второй салон, взяв в аренду еще одно помещение. Лично отобрав двух мастеров аэрографии, и проследив за их успехом, я поражалась, сколько трудов нужно вложить в дело, чтобы оно не умерло на корню. То ли от количества знакомых, разрекламировавших мои салоны, то ли просто из-за знакомых, которые хотели аэрографию, но мой телефон ежедневно обрывали с самого утра. Заказывали, перезаказывали, уточняли, ругались, мирились, снова уточняли и так раз за разом. Я была крайне удивлена, не понимая, как мой мозг просто не взрывался от такого количества информации. В конце концов, взбешенная ночными звонками Авелина поставила мне ультиматум: либо я нанимаю администратора и звонят ему, либо она придушит меня подушкой. Умирать, когда все так хорошо шло мне не хотелось, и уже на следующий день я подала объявление на поиск управленца. К моему удивлению, самым сложным оказалось выбрать из того количества кандидатур, которые прислали резюме. Сначала я хотела выбрать мужчину с опытом работы около десяти лет в сфере управления, но Аве была против.
-Бери девушку, только окончившую какую – нибудь шарагу. Она уже мечтает работать, но еще не умеет делать это мимо кассы. Как раз твой вариант. – Сказала наставница, вяло потягивая коньяк. – Тем более, ты дашь ребенку шанс себя реализовать, а это плюс к карме. – Ухмыльнулась Аве.
-Да я сама-то еще ребенок!- Возмутилась я, услышав, как кого-то другого назвали любимым мною определением.
-Пока да, но мне все сложнее и сложнее тебя так называть. – С грустью ответила Авелина. – Ты, можно сказать, уже ступила на путь взрослой жизни и мне нравится, с какой скоростью ты по нему движешься.
Я лишь ухмыльнулась, допила пиво и с гиканьем плюхнулась в бассейн сауны.
Наступил февраль, а с ним и день Святого Валентина. Такого количества подарков я не получала даже на день Рождения. Конечно, это были больше заявления в дружеской любви, но уже с утра я знала, что этот день принесет достаточно сюрпризов. И они не заставили себя ждать.
Около полудня, когда я и Авелина уселись на наш любимый диван в зале за очередную партию покера, который я пыталась освоить с легкой руки наставницы, раздалась громкая, грустная музыка.
-Соседи? – Поинтересовалась я, пытаясь вычислить, что именно мне светит с червовым валетом и бубновой шестеркой.
-По твоему, это бабуля с дедулей на старости лет решили по «Сплину» ворваться? Прикольно, надо запомнить.- Хмыкнула Аве, выкладывая еще одну карту.
-Но откуда-то же это играет? – Задумчиво пробормотала я, смотря на открывшуюся пиковую шестерку.
-Ох, что – то мне подсказывает, что это по твою душу на лестничную клетку целый оркестр пригнали. – Аве перевернула еще одну карту.
-Ага. – Задумчиво кивнула я, смотря на новообретенную пару вальтов. – Подожди, что? – Наконец, дошли до меня слова Авелины, и я от неожиданности выронила карты.
-Я выиграла.  – Констатировала наставница. – Тебя слишком легко отвлечь. Это плохо.
-Плевать. Что ты там сказала? – Я не обратила внимания на проигранные десять тысяч рублей.
-Еще и со слухом проблемы. Иди открывай, говорю, принц пожаловал. – Довольная Аве откинулась на спинку дивана и удовлетворенно сделала глоток шампанского.
Я подорвалась с места и полетела к двери, с каждым шагом чувствуя, как сердце все сильнее колотиться в груди.
Щелкнув замком и рывком открыв дверь, я уставилась на Даниила, одетого в белоснежный костюм. В руках он держал букет белых лилий и коробочку красного бархата, при виде которой мое сердце опустилось в пятки. Позади Гнома, действительно было четверо музыкантов: одна скрипа, две гитары и синтезатор.
-Привет! – Сказал Гном. Слишком громко, как мне показалось. Он явно нервничал и все время норовился поправить галстук.
Я кивнула, не в состоянии выдавить из себя ни звука.
Со стороны я выглядела крайне неуместно, стоя в своих пушистых тапочках, ночном костюме из шорт и майки, с изображением Гуфи и растрепанной косой.
-Катерина, я долго думал и понял, что ты в моей жизни заняла главную роль. Чем больше времени проходит со дня нашего знакомства, тем больше я влюбляюсь в тебя и не вижу своей жизни, если тебя в ней не будет. Я не давлю на тебя, не ставлю перед фактом, я просто хочу, чтобы это кольцо стало символом моей любви и знаком того, что я всегда буду рядом, чтобы не случилось.
Даниил протянул мне букет, дрожащими руками открыл коробочку и, вытащив кольцо, ожидающе уставился на меня. Переведя дух и, в первую очередь вспомнив слова Авелины, я улыбнулась и протянула Гному левую руку. Даниил понимающе хмыкнул, одел золотое колечко мне на безымянный палец и снова внимательно взглянул на меня.
-Значит, нет? – Спросил байкер, и один из музыкантов покачал головой.
-Я не хочу делать поспешных решений. Это будет мне слишком дорого стоить. – Как можно более спокойным голосом ответила я и поцеловала Даниила в щеку.
-Именно за мудрость я тебя и люблю. – Улыбнулся Гном, поцеловал меня в ответ и повернулся к музыкантам. – Ну что, ребята. Теперь, когда меня отшили, мы можем идти напиваться.
Я не стала дожидаться, пока придет лифт и зашла в квартиру. Руки тут же начали дрожать в ожидании гнева наставницы и перед тем, как войти в зал, я пару раз глубоко вздохнула.
-Значит, все-таки отказала. – Ухмыльнулась наставница, взглянув на мои руки. – Что ж, я его предупреждала.
-Э – э – э. Ты знала? – Не удержавшись, воскликнула я, замирая, как вкопанная.
-Да, он решил со мной посовещаться. С его стороны, это было, как минимум, странно. Особенно при том условии, что он не внял ни одному моему совету. Но я рада, что ты не морочишь ему голову. В любом случае, с твоей стороны это даже благородно. – Аве ухмыльнулась и стукнула по пустому бокалу костяшкой указательного пальца. – А теперь, краса писаная, топай в магазин, у нас шампанское закончилось.
Я притворно вздохнула, быстренько поставила цветы в вазу, переоделась и потопала в магазин.
На улице было до крайности противно. Холодный, порывистый ветер казался еще хуже из-за огромного количества луж, покрытых тонкой коркой льда. Не затрудняя себя в выборе темпа, я просто пробежалась к магазину, купила три бутылки шампанского, фисташек и захватила, на всякий случай, пачку креветок.
-Привет, Катюш. – Поздоровалась со мной продавщица, как-то странно на меня взглянув.
-Здрасти. – Весело ответила я, широко улыбаясь.
Больше тетя Наташа ничего не сказала, но загадочное выражение её лица заставило напрячься.
Впрочем, выйдя из магазина, я выбросила продавщицу из головы и уже через пять минут стояла в нашей теплой квартире.
-Аве! – Крикнула я, расшнуровывая ботинки. – Я креветок захватила. Варить?
-Вари. – Спокойно ответила Авелина, стоя в дверях кухни. – Ты когда начнешь нормально питаться? За последний месяц ты сделала магазину годовую выручку по креветкам.
-Пытаюсь возместить потерянное без креветок время. – Ухмыльнулась я, бодро доставая кастрюлю и наливая в неё воду. – В любом случае, ты же сама говорила, что  они полезны.
-Я же не знала, что ты собираешься поглощать их в таком количестве.
Я лишь улыбнулась и закурила, приоткрыв форточку.
Не успела я сделать и трех затяжек, как раздался звук дверного звонка, а следом за ним несколько тяжелых ударов.
-Не дом, а проходной двор. – Заметила я, вставая и идя к двери. – Кого там принесли…
Посмотрев в глазок, и увидев Элвиса, я улыбнулась и быстро открыла дверь.
Байкер был пьян. Сильно. Он стоял, оперевшись руками на косяки нашей входной двери и дико шатаясь, но стоило мне только открыть дверь, Элвис подобрался и встал ровно.
-Выходи за меня. – Вместо приветствия выпалил мужчина, чудом сохраняя равновесие. – Мне плевать и на Гнома, и на клуб и даже на твою наставницу. Я тебя люблю.
-Элвис. – Осторожно начала я, не зная, как реагировать на происходящее.
-Эл, какого хера? – Изумленно спросила Авелина, возникшая за моим плечом. – Ты чего так надрался?
-Моська, я делаю предложение твоей девочке. – Из последних сил стоя ровно, и не смотря ни одной из нас в глаза, произнес байкер. 
-В квартиру зайди сначала, Казанова. – Ухмыльнулась наставница, и взяв мужчину под руку, завела его в дом.
Не утруждая себя снятием обуви, Элвис прошел на кухню, нашарил сигареты и, выложив их на стол, повернулся ко мне. 
-Выходи за меня. – Снова повторил он и резко упал на колени. – Я так больше не могу.
Я повернулась, и к своему ужасу увидела просто обалдевший взгляд наставницы, который испугал меня в разы больше. Аве не знала, что Элвис собрался мне сделать предложение, и понятия не имела, как на все реагировать.
-Я думаю, что тебе стоит подняться с колен и сходить в душ. – Сказала я, стараясь быть как можно спокойнее.
-Значит, нет? – Повторил Элвис слова Гнома.
-Значит, нет. – Кивнула я. – Не в моих правилах отвечать на подобные вопросы пьяным мужчинам.
-Я – байкер! – Возразил Эл, гордо вскидывая голову.
-Да хоть астронавт. В душ!
Байкер кивнул, поднялся и направился в душ, попутно стянув с себя куртку.
-Неожиданный поворот. – Все еще в легком шоке, тихо произнесла Аве, а потом громко крикнула. – Элвис, мать твою, тряпку не забудь! Не вымоешь за собой грязь от гриндеров – убью!
-Сука. – Беззлобно послышалось со стороны ванны и все затихло.
Спустя пару секунд раздался шум льющейся воды.
-Такими темпами, ребенок, ты всех мужиков поотшиваешь. – Ехидно заметила наставница, прикуривая сигарету.
-Лучше остаться совсем без них, чем решать впопыхах. – Резонно заметила я, тоже прикуривая.
-Ты просто ни одного из них не любишь. Любила бы, от предложения на шее бы повисла.
-Возможно, ты права. – Туманно ответила я, в глубине души соглашаясь с Авелиной. – Думаю, надо приготовить ему что-то более существенное, чем креветки.
-Ты просто не хочешь, чтобы он их все сожрал. – Ухмыльнулась подруга.
Мы готовили ужин, попивая шампанское и дожидаясь, пока Элвис выйдет из душа. Я уже не на шутку разволновалась, но видя апатично-спокойное  лицо наставницы решила не разводить панику. Когда креветки был сварены, картошка пожарена, а пицца с роллами заказаны, мы с Аве уселись друг напротив друга и закурили.
-Эл уснул. – Спокойно сказала Аве, впуская дым и неспешно следя за его полетом.
-В смысле? – Не поняла я.
-В прямом. Сама подумай, что может делать пьяный мужик в ванной целый час?
-Ну… - Протянула я, не зная, как высказать своё предположение.
-Нет, это он, конечно, тоже может делать, но во-первых, не так долго, а во-вторых, он сейчас слишком подавлен. Поэтому он спит. – Решительно заключила наставница.
-Не угадала. – Сказал байкер, проходя на кухню в одних трусах. В первого взгляда он казался значительно трезвее. – Я просто охеревал все это время.
-Значит, ребенок был прав. – Ехидно улыбнулась Аве, смотря снизу вверх на огромного байкера.
-Охеревал и дрочил, как мне кажется, разные вещи.
-Почему же? Можно дрочить, охеревая. Или охеревши дрочить. – Парировала Аве.
-Какая же ты все-таки сука, подруга. – Горько заметил Элвис.
-Уж какая есть. – Философски пожала плечами моя наставница.
Нужно отдать должно Элвису, за весь вечер он не разу не обмолвился словом об произошедшим. Байкер был подавлен, но сначала, по крайней мере, сдержан, а потом и вовсе повеселел. Лично мне казалось, что это произошло из-за шампанского, но Авелина сказала, что он, возможно, все осмыслил и пока отступил, но вряд ли отступился. Это пока меня вполне устраивало. Хоть какая-то передышка во всех этих амурных делах.
Часов в девять вечера снова позвонили в дверь, и я с неудовольствием увидела в дверном глазке Тимофея.
-Это к тебе. – Бросила я наставнице, заходя в кухню.
-А открыть ты не хочешь? – Спросила меня подруга, нахмурившись.
-Ему – не хочу. – Мрачно буркнула я, прикуривая сигарету и всем своим видом давая понять, что открывать дверь этому уроду я не буду.
Не то что бы он сделал мне что-то плохое, просто один его вид начинал меня бесить. У меня было стойкое ощущение, что он за что-то мстит Алену, встречаясь с Авелиной и я не могла взять в толк, как моя умная наставница этого не понимает. А еще я чувствовала исходящую от него угрозу, но тоже не могла понять, почему. Это все было на уровне интуиции, но казалось, ответ лежит где-то на поверхности, но я просто его не вижу.
Авелина с укором посмотрела на меня и пошла открывать дверь.
-Это кто там еще приперся? – Хмуро спросил Элвис, внимательно наблюдая за моим лицом.
-Да хирург один. Он Алена с того света вытащил. – Кривясь, ответила я.
-Так, а что понурая такая? Тебе ж вроде Ален нравится. – Удивился байкер, не отрывая от меня взгляда.
-Ален-то мне нравится. А вот этот Тимофей мне как кость в горле. – Зло ответила я.
Элвис еще хотел что-то спросить, но в этот момент Аве с Тимофеем зашли на кухню.
-Добрый вечер. – Приветливо улыбнулся мне мужчина. – Тимофей. – Представился он Элу и протянул руку.
-Ага. – Ответил Элвис, пожал предложенную руку и демонстративно вытер ее о футболку.
Если это задело Тима, то вида он не подал. Аве нахмурилась, но никак не прокомментировала. Зато сказала, что уходит и на ночь ее не ждать, потом вышла из кухни и через пять минут вернулась в джинсах и свитере.
-Стекла своими взглядами не поразбивайте. – Бросила наставница и вышла из квартиры, пропустив вперед нежеланного гостя.
-Мы ими шампанское замораживать будем. – Крикнул Элвис и повернулся ко мне. – Да, Грешница, ты права. Тип какой-то скользкий.
-Вот и я так думаю. – Согласно кивнула я. – Узнать бы, за что он Алена ненавидит.
-Так мы сейчас спросим. – Улыбнулся Элвис и достал телефон. – Номер у меня его где-то был. Ага, нашел.
Секунд десять мы слушали гудки. Я уже не надеялась на ответ, когда в динамике услышала голос Алена.
-Привет, смертник! – Весело поздоровался Элвис. – Приезжай на хату к Авелине, обсудить кой-чего надо. Да не боись, нет её. Ага, ждем-с.- Договорил Элвис и положил трубку.
-Приедет? – С надеждой спросила я.
-Ага. – Весело ответил байкер, а потом подозрительно прищурился. – А ты мне отказала не из-за того ли, что, ненароком,  в этого Алена влюбилась?
-Ты дебил, что ли? – Опешила я от такого предположения. – Это ж мужик Аве!
-Правильно рассуждаешь. – Ухмыльнулся Эл. – А пожарь еще картошечки, а?
Я вздохнула.
-Хорошо, но ты моешь пол. Иначе Аве нас обоих убьет.
-Заметанно. – Просиял байкер и отправился искать тряпку и ведро.
Спустя десять минут позвонили в дверь.
-Я открою! – Крикнул мне Элвис, и двинулся открывать, со шваброй наперевес.
-Шваброй меня еще не били. – Услышала я глубокий баритон.
-Да тебя и лопатой не перешибешь. – Усмехнулся байке в ответ. – Только ты это, разуйся уж, а то мне снова полы перемывать придется.
Ален ничего не ответил, но зашел в на кухню разутым и ухмыляющимся.
-Здравствуй, Катерина.
-Здравствуйте! – Стушевалась я, глядя на мужчину.
Выглядел он хорошо. Волосы, забранные в хвост, черная рубашка, заправленная в синие джинсы. И гладко выбритое лицо. После стольких месяцев, окруженная байкерами именно бритое лицо без малейшего намека на щетину казалось мне диким.
-Мы на «вы»? – Уточнил подполковник ГРУ, приподняв бровь и смотря на меня сверху вниз.
-Нет? – Зачем-то вопросительно сказала я, но потом все же взяла себя в руки. – Простите. Э-э-э-э, то есть прости.
-Странный у вас разговор, какой – то. Ты, Ален, что пить будешь? Водку, вино, шампанское? – Хлопнув по плечу, как старого друга, спросил Элвис.
-Сегодня праздник. Так что водку. – Присев на стул, ответил гость.
-Так на праздник же шампанское пьют? – Не поняла логику я.
-День Влюбленных. – Уточнил Ален.
-И? – Все еще не понимала я.
-Какая любовь – такой и алкоголь. – Грустно улыбнувшись, сказал подполковник.
-А-а-а-а. – Протянула я.
-Я все еще вас не понимаю. – Хохотнул Элвис и налил в две рюмки водки, а мне протянул бутылку шампанского. – Дернем.
Мы «дернули». Элвис съел креветку, а Ален занюхал хлебом.
«Друг у друга они, что ли, опылились?» - Подумала я, внимательно следя за этим действом.
-Зачем звал? – Перешел к делу Ален. – Явно ведь не собутыльника искал.
-Находчив, черт. – Усмехнулся Элвис, но вдруг стал абсолютно серьезен. – Скажи-ка мне, друг, а кто такой Тимофей, хирург, который тебя спас… - Байкер запнулся и посмотрел на меня.
-…Когда тебя второй раз ранили? – Договорила я, поняв, что Элвис просто не знает этих подробностей.
У меня сложилось такое ощущение, что Алена в одну секунду подменили. Лицо его стало непроницаемой маской, а глаза - холодными.
-Откуда вы его знаете? – Спросил он спокойным голосом, но мне показалось, что спокойствие это очень обманчиво.
-А ты думаешь, с кем на свидании сейчас Авка? – Спросил Элвис, сузив глаза. – Судя по твоей реакции, другом его назвать не получится, да?
Ален закрыл глаза и медленно вздохнул.
-Ты прав.
-Так расскажи, что он за хрен такой. Нет, я, конечно, понимаю, что это твоя жизнь, и мне на неё, честно говоря, плевать, но вот моя лучшая подруга с ним на свиданки бегает, и на это глаза закрыть просто так я не могу.
-Я тоже. – Ответил Ален и, наконец, открыл глаза. – Это было во время третьей операции в Чечне. Нас накрыли в военном госпитале, где наших ребят лечили. Ему дали выбор, либо он стреляет в командующего, либо сам остается без головы. Я тогда не был офицером высокого чина, но им показалось это забавным. Пулю, которую Тимофей вытащил, он же в меня и всадил. Не выдержал давления дула на свой висок.
-Вот гнида! – Воскликнул Элвис, но я шикнула на него, боясь, что Ален перестанет говорить.
-Пуля прошла навылет. Я провалялся двое суток в углу, пока наши нас не отбили. Тимофей потом умолял не отдавать его под трибунал, утверждая, что у него дома жена и маленькие дети. Я никому ничего не сказал, а на гражданке узнал, что он с женой в разводе. А потом, спустя полгода, что он насиловал чеченских девочек. Военные преступления не имеют срока давности, и он отсидел четыре года.
-Выродок. – Заключила я.
-Кратко говоря, да, выродок. – Все также холодно произнес Ален.
-Ну – у – у. Зато теперь все ясно. Тимофей этот, видать, мстит тебе, поэтому и охмуряет нашу Авку. – Без тени улыбки, разливая водку в рюмки, сказал Элвис.
-Он понятия не имеет, что у нас были отношения. – Возразил ему Ален, поднимая рюмку и опрокидывая содержимое в себя.
-Как раз-таки имеет. Причем очень даже неплохое. – Недовольно заметила я, делая глоток шампанского.
Ален едва заметно напрягся, но на лице его не дрогнул ни один мускул.
-Откуда?
Голос все так же был спокоен и абсолютно непроницаем. Я даже восхитилась такой выдержкой, прежде чем ответить.
-Однажды мы заходили в гости к Валерии. И когда Аве начала с ней спорить по поводу твоей любви, пришел Тим. Потом, правда, Авелина упала в обморок, но когда её в чувство привели, Лера снова начала говорить о том, что ты Аве больше жизни любишь. В общем, Тимофей очень оживился, когда про тебя услышал. И сразу же попросил номер Авелины. Я еще тогда удивилась этому факту. Авелина тогда, выглядела, мягко говоря, не слишком эротично. Это было на третий день после того, как мой отец её  избил.
-За что? – Поинтересовался Ален, и я впервые почувствовала его гнев, хотя голос его был так же невозмутим.
-За меня. Точнее, за то, что Аве и мама… - Я запнулась, не зная как ответить на вопрос так, чтобы Алену не было неприятно его слышать. – В общем, было за что. – Кашлянув, закончила я.
-Аве и твоя мать спали что ли? – Не понял моей деликатности Элвис.
-Да. Кхм… Но это давно было. Девять лет назад. – Поспешила оправдать Авелину я, глазами пытаясь заставить Элвиса заткнуться.
-Офигеть, и когда она все успевает! – Воскликнул байкер, явно не понявший моего намека.
-Успокойся, Катерина. Я прекрасно знаю, что Авелина бисексуальна. – Мягко улыбнулся мне Ален. – Но как получилось так, что Аве не смогла дать отпор твоему отцу?
-Ну-у-у-у. – Протянула я, быстро заливаясь краской. – Это случилось из-за меня. Я влезла.
-Теперь понятно. – Не заставляя меня оправдываться, улыбнулся мужчина.
-Так, подождите, давайте вернемся к насущным проблемам. – Вернул нас к вопросу Элвис. – Что мы будем делать с этим Тимофеем? Я предлагаю рассказать все Авке, набить гаду морду и спустить его с лестницы. – Жизнерадостно закончил байкер.
-Поддерживаю. – Согласно кивнула я, снова пригубив шампанское.
-Я предлагаю оставить все, как есть и не лезть в её жизнь. – Тихо произнес Ален.
-Ты чего, опух? – Закричал Элвис, стукнув по столу кулаком. – Чтобы моя Авка с этим гнидой?! Не-не-не, этого я не допущу!
-Может быть, у них серьезные чувства. – Печально заметил Ален. – Может, она с ним счастлива? Зачем лезть туда, где все хорошо?
-Вот, Ален, ты ж вроде умный мужик, а несешь такую чушь! – Воскликнул Элвис. – Какие там серьезные чувства? У Авелины серьезное чувство только к одному – к тебе. Я, правда, не совсем уже понимаю, что в ней серьезнее – любовь или ненависть, но то, что мужик в ее жизни только один – уж можешь мне поверить. А вот на кой черт она с этим отрепьем якшается – не понятно.
Пока говорил Элвис, я следила за Аленом. Лицо его оставалось все таким же мраморным, но когда байкер заметил, что Авелина любит его, в глазах мужчины мелькнула, но тут же погасла искра надежды. Мне вновь стало тоскливо, что эти двое не могут быть вместе и я даже разозлилась на Авелину за её упрямство.
-В общем, вы как хотите, а я немедленно звоню Аве. – Сказала я, доставая телефон. – Она никого из нас точно не простит если поймет, что мы дали ей переспать с этим уродом. Прости, Ален. – Извинилась я. – Но что-то мне подсказывает, что рано или поздно дело до постели у них дойдет. Если уже не дошло.
Ален хотел что-то сказать, но промолчал, запрокидывая в себя водку. Элвис довольно улыбался, глядя на мужчину.
Я набрала номер Авелины и стала ждать ответа. Длинные гудки тягуче раздавались в трубке и я все больше хмурилась. Мне понадобилось трижды перезвонить наставнице, прежде чем она ответила на вызов.
-Я убью тебя, ребенок!  - Услышала я злое шипение в трубке. – Если ты, мать твою, решила просто так позвонить, чтобы узнать, как у меня дела – я придушу тебя ночью подушкой! Бегом выкладывай, что случилось!
Поразительно, но вспышка гнева Аве даже не заставила меня стушеваться.
-Вы уже спали с Тимом? – Спокойно спросила я, одной рукой прикуривая себе сигарету.
На том конце провода наступила тишина. Я даже представила удивленное выражения лица наставницы и ухмыльнулась.
-Ты че, охерела? – Заорала Авелина в трубку.
-Это значит – да? – Все таким же спокойным голосом уточнила я: мне даже понравилось, что я смогла вывести из себя подругу.
-А ты ревнуешь? – Взяв себя в руки, ехидно уточнила Авелина.
-А ты знаешь, что он – педофил? – Так же ехидно ответила вопросом на вопрос я.
Двое мужчин, сидевшие на кухни подняли на меня удивленные взгляды.
-Не так я думал все рассказать Авелине. – Тихо поделился Эл с Аленом
Авелина молчала. Прошло секунд десять, прежде чем я услышала шипение на грани слышимости.
-Поясни. – Потребовало оно и я, набрав воздуха в грудь, на одном дыхании рассказала все, что нам поведал Ален.
На том конце провода была тишина, а потом Авелина просто отключилась.
Я пожала плечами и положила телефон на стол. Мужчины молча смотрели на меня.
–Что? – Не выдержала я их взглядов.
-Да ни че. – Сказал Элвис и хохотнул. – Ты, прямо, таран. Все в лоб.
Я ухмыльнулась
-Некогда было сопли разводить.
Элвис снова хохотнул, а Ален поднялся из-за стола.
-Что ж, мне пора. Если Авелина тебе поверила, то минут через тридцать она будет здесь. Не нужно, чтобы она меня видела. Ей итак есть о чем подумать.
-Согласен. Пойдемте в бар?
-Вместе? – Уточнила я, вскинув брови. – А Аве не попытается… Ну, ты понял.
-Не – е. – Отмахнулся Элвис. – Она сейчас настолько зла будет, что скорее убьет его, нежели себя. А вот мы с тобой по шее можем схлопотать запросто. Хотя бы за то, что рассказали все Алену.
-Я не думаю, что сейчас мне будет уместно напиваться. Я, конечно, умею держать себя в руках, но любому терпению рано или поздно наступает конец.  – Ален посмотрел в окно, и мне стало как-то тоскливо от его взгляда.
-Ален, поехали в бар. В крайнем случае, напьемся и вместе поедем убивать Тима. – Предложила я, хлопнув мужчину по плечу.
Элвис довольно осклабился.
-Дружище, а ведь Грешница дело говорит. Действительно, неужели тебе так хочется возвращаться сейчас в пустую квартиру?
Ален отрицательно мотнул головой.
-Ну, на том и порешили. – Улыбнулась я, и мы двинулись по барам.
Разбудил меня холодный душ. Точнее, ведро холодной воды вылитое мне на постель. И на меня соответственно.
-Какого хера?! - Заорала я и резко села, уставившись в тяжелые, бархатные шторы. – Что за...?
Дальше слов не нашлось, потому что я с мучительно сжавшимся желудком узнала эти шторы. И кусочек окна. И спальню. И что-то мне подсказывало, что подобным образом разбудил меня далеко не Ален. Хотя бы потому, что он был очень радушным хозяином при условии, что это была его квартира.
-Как спалось, золотко? – Услышала я сладкий шепот сочившийся ядом прямо возле уха.
Я не шевелилась. Просто сидела и смотрела прямо перед собой, превратившись в соляной столб, и боялась перевезти взгляд на Авелину. Руки сжимали мокрое одеяло, прижав его к груди, и я с накатывающей волной паники осознавала, что на мне нет ничего. Я лежала в спальне Алена абсолютно голая и ничего не помнила из вчерашнего вечера. Я даже не могла заставить себя вымолвить хотя бы слово. Тем более как-то оправдаться. Между ног странно саднило.
Я опустила глаза на одеяло и увидела кровь. Догадка, что это именно моя кровь почему –то не вызывала сомнения. Картина, как паззл, складывалась, и мне с каждой минутой становилось все хуже.
Я перевела взгляд, полный слез, на Авелину и в следующую секунду получила от наставницы пощечину. Боль была дикая и, казалось, глаза готовы полопаться, но я только всхлипнула, хотя мне хотелось закричать. Этому должно было быть какое-то объяснение. Но ответ был слишком очевиден.
-Я всю ночь пыталась до тебя дозвониться. Объездила все бары, в которых ты могла быть. – Прошипела Аве и отвесила мне пощечину, но уже по другой щеке. 
Моя голова по инерции повернулась в сторону удара, и, облизнув губы, я почувствовала вкус крови.
-Я чуть с ума не сошла, боясь, что с тобой что-то произошло. А ты даже не удосужилась оставить мне записку, с кем ты и где можешь быть.
Наставница занесла руку для новой пощечины, но в этом момент в дверях появился Ален.
-Авелина, не надо. – Тихо сказал он.
Разъяренная подруга резко повернулась к нему. Мужчина стоял в халате, как мне показалось, на голое тело и взирал на нас. Полностью одетая Авелина, даже не снявшая куртки, казалась в этой спальне не к месту поставленной куклой. Лицо её было настолько бело, будто его покрыли мелом.
-Я с ней не спал. – Спокойно сказал Ален, все так же стоя в дверях.
-Мне плевать, с кем она трахается. – Выплюнула Авелина. – Она должна была сказать, где она. Кто ее оприходовал меня не волнует.
-Это был не я. – Так же тихо и спокойно сказал мужчина.
Казалось, он пропустил предыдущие фразу мимо ушей.
-Имей совесть, Ален. – Зашипела Авелина. – Раз уж поимел пьяную бабу, так хоть признай это, а не сваливай все на нее.
-Это. Был. Не. Я. – Чеканя каждое слово, самым своим глубоким голосом сказал мужчина.
-Святой дух? – Прищурившись, уточнила моя наставница.
Ален ничего не ответил. Просто стоял и смотрел на Аве.
Отчаянье волной затопило меня и я, заскулила, как раненая собака. То, что вчера я потеряла девственность, не было смертельно, но С КЕМ я это сделала… Мне хотелось только одного – пойти в соседнюю комнату и повеситься на люстре. Или вскрыть себе вены. Если у Авелины и Алена был шанс помириться, то вчера ночью я разрушила его своими собственными руками.
-Аве, пожалуйста… - Проскулила я, размазывая слезы по лицу.
-Что? – Рявкнула наставница, поворачиваясь ко мне.
Она сжимала и разжимала ладони, будто не зная, как меня ударить: ладонью или кулаком.
-Аве… - Тихо – тихо произнесла я, закусывая разбитую губу до крови.
-Теперь ты вольна делать все, что тебе заблагорассудиться. – Резко ответила Аве и направилась к двери. – Уйди. – Приказала она Алену, стоявшему в дверях.
-Авелина, возьми себя в руки. – В тон моей наставницы приказал мужчина. – Ребенок ни в чем не виноват. Я не спал с ней. Она не заслуживает твоей злости.
-Ты-то здесь причем? – Вновь перешла на шипение Аве.
-Ты ведь бесишься, не потому, что это произошло. А потому, что думаешь, что она была со МНОЙ.
Ален говорил спокойно. Его глубокий тягучий голос был настолько убедителен, что на секунду даже я поверила в то, что он говорит. Но Аве, похоже, только еще больше злило то, что он пытается меня защитить.
-Ты намекаешь, что я ревную? ТЕБЯ? К НЕЙ? – Заорала наставница. – Да кто ты вообще такой, чтобы я тебя ревновала? Ты всего лишь воспоминание. Прошлое. Призрак!
-Да? – Ален вскинул бровь и сложил руки на груди. – Если я всего лишь прошлое, тогда к чему твоя злость, Авелина?
Он даже не повысил голос. Идеальная сдержанность. Сквозь слезы я не могла понять, злиться он или нет, но голос ни разу не ослушался хозяина.
-Я волновалась за неё! – Заорала Аве, у которой самообладания было в разы меньше. – Я места себе не находила от того, что не застала её дома!
-Катерина взрослый человек. Она имеет полное право на личную жизнь. – Все так же спокойно произнес мужчина.
-Она должна была меня предупредить!
-Она НИКОМУ НИЧЕГО НЕ ДОЛЖНА! – Ален впервые повысил голос. – И ТЫ, Авелина, это знаешь лучше, чем кто-либо другой.
-Вот и оставайся с ней. Думаю, у вас найдется пара тем для обсуждения! – Выкрикнула Авелина, пытаясь обогнуть Алена, и выйти из комнаты.
Мужчина сделал шаг и вновь преградил ей путь.
-Ты никуда не уйдешь, пока мы во всем не разберемся! – Твердо сказал Ален.
-Уйди. – Сквозь зубы приказала Аве, зло смотря мужчине в глаза.
-Нет.
Авелина занесла руку для пощечины, но Ален её перехватил.
-Отпусти!
-Успокойся. – Голос его приобрел какие-то новые нотки, и я даже перестала плакать, пытаясь разобрать какие именно.
Наставница дернула руку, но, естественно, вырвать её не смогла. Секунда, и левая рука её метнулась вверх.
Реакция Алена была мгновенной. Свободной рукой он перехватил руку Аве и остановил её в сантиметре от своей щеки.
-Ну, раз уж ты все равно пытаешься меня убить. – Тихо сказал он и дернув Авелину к себе, поцеловал мою наставницу.
Я даже рот от удивления раскрыла. Секунда, не более, и мужчина отпустил руки и сделал резкий шаг в бок. Ровно в тот момент, когда колено наставницы летело ему в пах.
Я в сотый раз поразилась, насколько же хорошо он её знает. Ведь будь на его месте другой, он бы уже корчился на полу от боли.
Авелина уже открыла рот, чтобы сказать что-нибудь гадкое, но в этот момент в дверном проеме показался Элвис. Он был полностью одет, и, как мне показалось, очень сконфужен. И тут я вспомнила. И наши поцелуи с ним, и мое сдавленное «Да» на его пьяный вопрос «Можно?»,  и тяжесть мужского тела, и резкую боль.
И, по мере того, как воспоминания проносились у меня в голове, мне становилось все легче и легче. Но на место легкости приходило разочарование. В Элвисе и в себе самой.
-Твою ж мать. – Тихо сказала Аве, пустым голосом в котором не было никаких эмоций.
-Прости. – Элвис опустил голову, извиняясь то ли передо мной, то ли перед Авелиной.
-Зачем?
То же разочарование в голосе, что и у меня в душе.
-Я не сдержался. Я… Понимаю, алкоголь не оправдание, но… Аве, прости! – Взмолился байкер, поднимая взгляд полный боли на подругу.
-У неё проси прощенья. – Сказала наставница и вышла из комнаты. – Жду вас обоих через час дома.
Аве ушла, больше не проронив ни слова.
-Дерьмо. – Выдала я.
Плакать расхотелось. Мужчины, видя, что я собираюсь встать, ретировались. Подобрав с пола джинсы и футболку, я оделась, сняла постельное белье и отнесла в ванную. Вернувшись в комнату, осмотрела одеяло, нашла на нем кровь и тоже унесла. Засунув постельное белье в стиральную машину, выбрала подходящий режим, насыпала порошка и включила. Потом, подумала, разделась и залезла под душ. Думать не хотелось, но мысли сами роились в голове. Ничего страшного в том, что мой первый секс произошел по-пьяни, я не видела. Когда-нибудь он все равно должен был произойти, и раз уж я все равно никого не люблю, то какая, в сущности, разница, с кем именно он был? Убиваться, как малолетка, из-за того, что это произошло не с «прекрасным принцем», я не собиралась. Я сама дала согласие. Да, мы были оба пьяны, но перекладывать всю ответственность на Элвиса я не собиралась. Он ведь не силой меня взял. И я, почему-то, была уверенна, что скажи я в тот момент «Нет», он бы не стал настаивать, а просто бы ушел. Но я сказала «да», и получила то, на что согласилась. Авелина все время учила меня быть ответственной за свои слова, но, наверно, только теперь я поняла, какой силой они обладали.
Искупавшись, я оделась и прошла на кухню. За столом сидел один Ален. Элвиса в кухне не было.
-Завтрак? – Поинтересовался хозяин квартиры, вставая и наливая мне кофе из турки.
Я отрицательно покачала головой. Последствия пьянки не прошли незаметно и меня немного мутило.
-Почему ты сразу не сказал Авелине, что я переспала не с тобой, а с Элвисом? – Спросила я, разглядывая легкую пенку на кофе.
-Это были не мои дела. Я не имел никакого права рассказывать о том, что ко мне не имело отношения. – Спокойно сказал мужчина, делая глоток из своей чашки.
-Но она ведь обвиняла тебя в том, чего ты не делал. – Удивилась я доводам Алена.
-Я и сказал ей, что мы с тобой не спали. Этого было достаточно и, не будь Авелина так взбешена, она бы мне поверила даже при наших с ней…хм…отношениях.
-Ты так уверенно это говоришь. – С сомнением сказала я, не в состоянии представить, как бы отреагировала я, увидев голою подругу в квартире своего любимого.
-Авелина очень умна, но подчас, её вспыльчивость заглушает доводы её рассудка. – Ухмыльнулся мужчина, встав, и налив себе еще кофе.
-Ты всегда её называешь по полному имени? – Задала я, в принципе, ненужный вопрос.
-Оно у неё очень красивое и мне нравится, как оно звучит. – Мягко улыбнулся Ален.
Щелкнул замок входной двери и в квартиру зашел Элвис.
-Я, пожалуй, пойду в комнату. – Быстро поднялся со своего места хозяин квартиры и ни я, ни Элвис не стали его останавливать.
-Катерина… - Громко сказал Эл, но стушевался.
Он смотрел на стол, а я, в свою очередь, смотрела на него. Он сжимал спинку стула-трона, и мне казалось, что сейчас из под его рук посыплются щепки.
Байкер откашлялся и неимоверным усилием воли заставил себя посмотреть мне в глаза.
-Катерина… В общем… - Он достал из кармана зеленую бархатную коробочку. – Выходи за меня, а?
Элвис достал кольцо и протянул мне.
-Ты только не подумай, что я таким способом решил захомутать тебя или что я честный человек и обязан на тебе жениться. То есть я, конечно, обязан, но, это не потому, что мы переспали. Точнее, и поэтому тоже, но я ведь еще вчера тебе предлагал выйти за меня замуж, а вчера мы еще не спали. Но ночью, я просто… просто ты такая красивая, вот я и не сдержался… А еще бухло это… Но это все не специально. Не для того, чтобы женить тебя на себе. Точнее… Не для того, чтобы ты замуж за меня вышла. В смысле, я этого, конечно, хочу очень, но хочу чтобы ты сама за меня вышла, а не потому что так все произошло. Я не жалею, ты не подумай, просто… Блин, короче, люблю я тебя и хочу чтобы ты замуж за меня вышла!
Мне стало его жалко. Он так пытался объяснить то, что я итак понимала, пытался донести до меня свои чувства, и раньше бы я отреагировала на все совершенно по другому, но сейчас… Сейчас во мне было больше от Авелины, чем от меня той, которую подобрали в поезде.
-Элвис, мы оба были пьяны. Я поддалась порыву. Ты отличный мужчина, но я не люблю тебя, и морочить тебе голову я не собираюсь.
Я говорила спокойно, стараясь не обидеть байкера. Но портить жизнь нам обоим я тоже не собиралась.
-Я ведь обесчестил тебя. – Тихо сказал Эл, потупив глаза.
-Ты любишь меня, и я рада, что это произошло с тобой, а не с каким-то мудаком. – Улыбнулась я, а про себя добавила: «И не с Аленом».
Мы замолчали. Тишина была гнетущей, но мне нечего было добавить. Прошло минуты две, когда Элвис, залившись краской, нарушил молчание.
-Я… Я не уверен, что успел… Ну, ты ведь понимаешь, что нужно успеть, чтобы ты не…
Я закрыла глаза, а сердце пропустило пару ударов. На ум сразу пришел анекдот про пельмени, печеньку и девушку. Я не помнила вчерашнюю ночь и тоже не была уверенна.
-Катя, пожалуйста, если я не успел. Пожалуйста! Пусть он родиться! – Элвис поднял на меня глаза, и отчаянье в них больно укололо душу. – Ты можешь не выходить за меня замуж, но я всегда, слышишь, всегда буду помогать тебе. Вам. Пожалуйста!
-Обещаю. – Кивнула я. – Поехали. Мы итак злоупотребили гостеприимством.
Наспех распрощавшись с Аленом, мы вызвали такси и поехали домой.
В квартире нас ждала Авелина и кухонный пол, заваленный осколками.
-Ну? – Спросила наставница, туша окурок в раковине.
Осколки керамической пепельницы тоже лежали на полу.
-Что «Ну?»? – Уточнила я, открывая ящик за ящиком и убеждаясь, что подруга перебила абсолютно ВСЮ посуду. Даже ваза, которая стояла на верхнем ящике была разбита. Судя по зеленым осколкам, Аве швырнула в нее бутылку.
-Что будете теперь делать? – Уточнила подруга усталым голосом.
-Ничего. – Ответил Элвис. – По крайней мере, в ближайший месяц.
-А потом?
-А потом, в одном случае из двух, я буду таскать вам помидоры в банках. – Огрызнулся Элвис.
-То есть, про презервативы вы оба не слышали? – Приподняла бровь наставница.
-Аве, не начинай. – Попросила я.
К моему удивлению, подруга действительно замолчала. Правда, ненадолго.
-Значит так, прошу у обоих прощения. У тебя, ребенок, за то, что чуть не убила, а у тебя, Эл, за то, что в случае с двумя полосками, чуть не убью. Все, всем спокойной ночи, я спать. – Закончила подруга и ушла к себе в комнату.
-Ниче так, извинения, приятно слышать! – Крикнул Элвис ей в след.
-Иди в жопу! – Крикнула Аве из коридора.
-Уникальная у неё способность, сначала все крушить, а потом делать вид, что так и надо. – Ухмыльнулся байкер. – Убираемся?
-К черту всё, я тоже спать. Тебе постелить в зале? – Скорее из вежливости, чем по порыву души спросила я.
-Я, лучше, от греха подальше, домой поеду. С неё станется удушить меня подушкой, пока я сплю. Ты дверь в комнату тоже закрой.  – Улыбнулся байкер и, чмокнув меня в щеку, удалился.
Я еще раз приняла душ и легла спать. Дверь в комнату, на всякий случай, все же закрыла.
Вся следующая неделя прошла в сплошном неврозе. Авелина, хоть и старалась это скрыть, но все еще дулась. То ли на меня, то ли нет — хер их поймешь, эти творческие личности. В конце концов я попыталась влезть к ней с разговором, но она лишь отмахнулась.
-Пойми, ребенок, я же не на тебя злюсь. Точнее, на тебя я тоже злюсь, но на себя сильнее. И это совершенно не из-за того, что вы с Элвисом переспали. Это рано или поздно должно было случится. Так что, с ним даже лучше…
Аве замолчала и раздраженно посмотрела на висящую на стене плазму. В последнее время мы очень часто были вместе в зале, даже несмотря на обиду подруги.
-Так в чем проблема? - Со вздохом спросила я: вся эта ситуация начинала меня бесить.
-Ни в чем. И вообще, отвали от меня. Мне нужно отретушировать фотографии этих дебилов! - Снова начала гнуть своё Аве.
-Последние несколько дней ты открываешь папку с «фотографиями этих дебилов», материшь и смотришь всякий хлам. Так что не старайся делать вид занятой бизнес — вумен. Ребенку требуется общение!
-Ребенку требуется хорошего ремня! - Воскликнула Авелина, а потом, прищурившись, добавила: - или вы с Элом занесли это в первую же ночь?
-Пошла ты. - Заливаясь краской, обиделась я. - Ты ведь прекрасно знаешь, что я нихрена не помню из своей первой ночи.
-Нефиг было трахаться по пьяни. - Парировала Аве, вновь утыкаясь в монитор ноутбука.
Я хотела встать и гордо удалиться, но подруга использовала мои колени как подушку, удобно закинув ноги на подлокотник дивана, так что я, не став портить такой уютный момент, просто уставилась в телевизор.
На экране разыгрывалась очередная трагедия. Мужик, трахающий пол фильма малолетку, к концу узнал, что это его дочь.
-Аве, зачем мы смотрим эту хрень? - Спокойно заметила я, все также не отрывая взгляда от экрана.
Подруга посмотрела на меня, как на умалишенную.
-Ты, надеюсь, сейчас не про «Приключение»?
-Именно про него. В чем кайф смотреть про педофилию?
На самом деле, я знала, что иду по тонкому льду. Но спорить с Аве мне нравилось больше, чем пялиться в плазму.
Подруга медленно поднялась с моих колен и пригвоздила меня к спинке дивана.
-Этот фильм НЕ про педофилию. Заруби себе это на носу. - Опасно понизила голос подруга.
-Про любовь к педику? - Попрыгала я на льду, который уже начал хрустеть.
-Ты специально меня бесишь. Вот только для чего?
Я пожала плечами. Бешу для того, чтобы взбесить. Все просто.
Не став отвечать на провоцирующий вопрос, я вновь уставилась в экран. Главный герой шел ко дну, ударившись головой о небольшой пирс. Отлично! Узнал, что имел дочь и отчалил на тот свет. Прекрасное решение проблемы.
-Аве, а почему мы уже неделю смотрим фильмы с одним и тем же актером в главной роли? - Поинтересовалась я, когда фильм переключился на другой и в титрах снова мелькнуло то же имя.
-Может быть, потому что он мне нравится? - Раздраженное подняла на меня взгляд подруга, уже успевшая снова разлечься на моих коленях.
-Резонно. Сначала мы смотрели про то, где он был педофилом, сейчас-где он садист, а вчера он играл гея, который грохнул свою жену, чтобы быть с любимым. И кого же он будет играть в следующем фильме? Нациста?
-Почему сразу нациста? Он будет просто мужем.
-И все?
-Который ловит свою жену на инцесте с её братом. - Ухмыльнулась Аве.
-Какая интересная у него фильмография! - Воскликнула я.
Честно говоря, мне уже просто надоело смотреть с ним фильмы. Но Авелина отказывалась смотреть что-либо другое, если там не было её любимого актера.
-Чем он тебе вообще так нравится? Обычный же мужик? Ну, статный, ну актер хороший. И все! - Всплеснула руками я.
В этот момент на экране герой из тайной организации начал пытать молодую девушку. Аве внимательно посмотрела этот момент, а потом ответила:
-Потому что этот человек пятьдесят лет прожил с одной женщиной и только за три года до его смерти они расписались. Всю свою жизнь он был с ней и этому не помешало ничего: ни его популярность, ни гражданский брак, ни штамп в паспорте. Не это ли любовь, ребенок? - Задумчиво произнесла подруга.
-А я думала, мы смотрим все это, потому что он похож на Алена. - Хитро улыбнулась я, вновь попрыгав на льду.
-Мне кажется, ничего общего. - Фыркнула Аве, всем своим видом показывая, что я ошибаюсь.
-А мне кажется, общего выше крыши. И нос большой, и взгляд пронзительный, только цвет глаз у твоего Алена темнее. Точнее, вообще черный.
-Это не мой Ален! - Вспылила Аве, подскакивая, и почти отбрасывая ноутбук на кресло. - Не мой! Заруби это себе на носу.
-Нууууу, - протянула я, наслаждаясь злость подруги. - Он вот, считает иначе. Ну, согласись, они действительно похожи.
Аве бросила на меня гневный взгляд, потом — такой же — на актера и прошипела:
-Не похожи. У Алена нос чуть уже, и сам он худее. Рост — согласна, примерно одинаковый, но Ален значительно моложе, если не учитывать, что этому фильму лет двадцать, а актер, вообще, умер! И вообще, хватит рассиживаться! Займись чем — нибудь полезным! Например, сделай мне чай.
-Есть, босс! - Подскочила я с дивана, встала по стойке «смирно» и отдала честь. -  Разрешите выполнять команду? - Выпалила я бравым голосом.
-Вали уже с глаз моих долой! - Усмехнулась подруга, вновь беря в руки ноутбук и усаживаясь на диван.
-Но, Аве, - остановилась я в дверях. - Они ж почти как братья!
-Свалила! - Рявкнула Авелина и я, довольно улыбаясь, утопала в ванную. Чай сама сделает.
Мне снилось, что меня хоронят заживо. Страх возрастал с каждым ударом молотка по гвоздю, который надежно впечатывал крышку к гробу. Мне было холодно. Я не хотела умирать. А по гробу все стучали и стучали.
Я открыла глаза, тяжело дыша. Было темно и холодно. Стук не прекратился. Мне понадобилось больше минуты, чтобы понять, что стучат в дверь. Выйдя из комнаты, я наткнулась на фурию в лице Аве.
-Я сейчас полуночному гостю сверну челюсть. – Заключила она, решительно отодвинула меня с дороги и резким поворотом кисти провернула ключ в личинке.
На пороге стоял Каур.
А потом начал медленно сползать по косяку, заваливаясь в открытую дверь.
Я нырнула под него, но Авелина рывком дернула меня к себе. Каур, как в замедленной съемки, расстелился по полу. Аве закрыла дверь.
-Ты бы его не удержала. – Звенящим голосом произнесла подруга, не отрывая взгляда от лежащего на полу байкера. – Неси спирт.
Я, даже не задумываясь, быстро прошла на кухню и вытащила из верхнего шкафа полторашку спирта. Когда я прикрывала дверцу, то услышала звук хлесткой пощечины.
-Каур! – Позвала Аве. – Мне нужно, чтобы ты очнулся!
Байкер никак не отреагировал. Наставница уперлась руками ему в плечо и перевернула бессознательное тело на спину. И только сейчас я увидела кровь на полу и кривые порезы на куртке.
Лучше бы это был мой гроб.
-Каур! – Голос Аве был холодный, громкий и четкий. – Каур, ты должен очнуться! Должен, слышишь? – И она отвесила еще одну пощечину.
-Сука. – Тихо, на грани слышимости, произнес мужчина и слабо, криво, ухмыльнулся.
-Иди-ка ты в жопу. «Скорая»? – Каур не отозвался. Еще одна пощечина. – «Скорая»?
И опять на грани слышимости:
-Не.
Я стояла и смотрела, сжимая упругую полторашку со спиртом. Мне было очень страшно. Мне хотелось умереть, чтобы не чувствовать ужас в груди.
-Катерина, неси ножницы. И все простыни, что у нас есть. Я включу чайник. И найду аптечку. – Четко. Холодно. Негромко.
Пока я шла к комнате, я осознавала, что Аве сейчас тоже в ужасе. И только ужас за жизнь Каура помогает ей сохранять здравый рассудок.
Через минуту Авелина аккуратно разрезала футболку, оголяя торс и открывая моему взгляду три коротких и тонких ножевых, из которых черной, густой массой текла кровь.
-Почему мы не вызовем «скорую»? – Спросила я, оторвав кусок от простыни с ладонь толщиной.
-Потому что так будет сложнее убить гниду и остаться ни при делах. – Ответила Аве, смачивая простыни в горячей воде и протирая края вокруг раны. Чистое место тут же окрашивалось кровью. Авелина смочила три огромных куска ткани, положила на раны и вышла на кухню. Я вышла следом.
-Аве, что мы будем делать? – Тихо спросила я, видя, как обреченно подруга достает сигарету из пачки и нервно прикуривает.
-Я не знаю.  – Так же тихо прозвучало в ответ.
-Он же умрет.
-Да. – Нервная затяжка.
-Успокойся.
-Да. – Судорожный вздох, нервная затяжка.
-Нам нужен врач. – Я заглянула в глаза и с облегчением увидела, как они перестаю быть стеклянными.
-Да. Телефон. – Аве еще раз затянулась, и прикурила вторую.
Я пошла за телефоном. Каур в коридоре был цвета земли, которую только-только припорошил снег. Наклонившись, я убедилась, что он дышит, и пошла дальше, переступив через него. Как – будто он был вещью. Так было проще. Так я могла думать.
Когда я принесла Аве телефон, она докуривала третью. Выбитая из белого мрамора статуя, смотрящая вдаль и не имеющая эмоций. Полная отрешенность. Снежная Королева. Холодная сука.
Я протянула телефон. Аве повернулась ко мне, затянулась, но к телефону не притронулась.
-Я не могу.
Сказано это было одними губами. Совершенно без звука. И я поняла, кто должен помочь. И мне стало страшно.
-Можешь. Если должен быть момент, когда ты засунешь гордость в жопу, это именно он. Звони.
-А если он откажет? Если не приедет? Если вообще не возьмет телефон? – Глаза Авелины волной захлестывало отчаянье.
-А если Каур умрет?
Я знала, что бью по живому, но сейчас это было необходимо. Сейчас паника должна была преобразоваться в действие. Ужас – в движущую силу.
Аве кивнула, взяла телефон, набрала номер и поднесла к уху. Наступила полная тишина.
Мне хотелось, как раньше, упасть в обморок, заплакать, закричать, но я не могла себе позволить. Впервые я понимала, что все это время в подобных ситуациях чувствовала наставница. Ничего.
Через минуту, одновременно с Авелиной я услышала сонный голос Алена.
-Каур. Три ножевых. У меня. – Четко произнесла она, а потом добавила. – Пожалуйста.
И в динамике прозвучало : «Еду».
Аве положила телефон на стол, и мы молча вышли в коридор. Каур дышал. Каур пока был жив.
Мы сполоснули тряпки в воде, и опять положили их на раны. Больше ни я, ни Авелина сделать не могли. Поэтому прошли в кухню и закурили. Через пятнадцать минут во двор въехала машина.
Я дернулась в сторону двери, но Аве остановила меня, положив руку на плечо.
Я кивнула. Это был ее момент истины. Это она встречалась лицом к лицу с тем, от чего бегала шесть лет.
Она закурила еще одну. Ей хватило на пять затяжек. Затушила окурок, вышла в коридор и открыла дверь. В этот момент приехал лифт.
-Спасибо.
-Пока не за что.
Все. На этом их разговор закончился. Ален прошел в коридор, кивнул мне и сел над Кауром. Открыл сумку и начал методично штопать байкера.
Через пятнадцать минут Ален поднес к носу Каура вату с нашатырем. Каур не очнулся. Меня начало тошнить.
-Нужно в больницу. – Руки Алена были по локоть в крови. – Он много крови потерял.
-Нет. – Твердо ответила подруга. – Нельзя.
-Я даю ему десять минут. Если через десять минут он не очнется, либо я везу его в больницу, либо ты хоронишь еще одного друга.
Аве кивнула и прошла на кухню. Ален пошел туда же. Я тоже.
Достав водки и три кружки, Аве налила каждому по половине. Мы выпили, даже не почувствовал вкуса, как воду. Наставница закурила. После третьей сигареты мы пошли приводить Каура в сознание.
Ален поднес нашатырь к носу байкера, Каур зашевелился и открыл глаза.
-Кто? – Спросила Авелина, ласково убрав прядь соломенно- красных волос с лица.
-Бару. – Хриплым, не своим голосом ответил мужчина и замолчал.
Потом закрыл глаза, повернул голову на бок, и я увидела потекшие слезы.
-Аве… - Все так же, не открывая глаз, не поворачивая головы. – Элвис… Не дошел.
Лицо наставницы ничего не выражало. Авелина встала, прошла мимо Каура, зашла в ванну, и мы услышали дикий, нечеловеческий вой.
Лучше бы я проснулась в гробу.
Элвиса  хоронили через три дня. Все кладбище было забито байкерами. Все молчали. Священника не было. Играла Ария. Беспечный ангел. Авелина стояла рядом с гробом на коленях. Никто не пытался её поднять. Когда гроб опускали в землю, она все так же стояла на коленях. Первый стук земли, брошенный на гроб, вывели Аве из оцепенения. Поймали её у самого края могилы. Её крик был слышен на все кладбище. Все байкеры плакали. Мне хотелось умереть.
-Бару нет в городе, я проверял.
Гном сморщился от собственных слов. Аве ничего не ответила. Молча налила себе водки и выпила.
Рядом на кровати лежал Каур. Он не пил, но не курить не мог. Затягивался, кашлял, затягивался снова. Мы были вчетвером. Остальные остались в «Блю Water». Самом тихом ночном клубе в эту ночь. И на ближайший месяц.
-Аве. Ты только не пытайся… ну… это… снова. – Каур заглянул в пустые глаза подруги.
-Не буду. Не для этого он меня столько раз вытаскивал.
Снова наступила тишина. Все, кроме Каура выпили. Авелина взяла в руки пустую бутылку, покрутила ее, понюхала.
-Гном, тащи бензин.  – Скомандовала она.
-Не надо. Мы сами разберемся. – Неуверенно сказал байкер.
Я не понимала, о чем они, но не спрашивала. Будет нужно, Аве мне все расскажет. Не расскажет – значит знать мне не нужно.
-Я его друг. Я обязанна. Тащи.
Гном не стал спорить. Принес бензин, Авелина вытащила подсолнечное масло и пустые стеклянные бутылки, которых накопилось прилично. Я молча принесла старую футболку. Я поняла, что они будут делать. Мне не было страшно. Мне хотелось, чтобы пустота в душе сменилась хоть чем-нибудь. Через десять минут шесть «коктейлей» были готовы.
Авелина посмотрела на меня так, будто первый раз увидела.
-Тебе нежелательно ехать с нами.
Я пожала плечами:
-Какая разница –то?
Аве кивнула. Мы сложили по два «коктейля» в три рюкзака, оделись и вышли из дома. Каур проводил нас молчанием.
Я села за Аве.  Моторы взревели и мы поехали. В какой – то момент я подумала, что все это сон. Достала из нагрудного кармана зажигалку. Убедилась, что в ней есть газ. Зажмурилась и уткнулась шлемом в спину подруги. Мне не было страшно. И это меня пугало.
Через двадцать минут мы сожгли трехэтажный клуб Бару. Был ли кто-то внутри – мы не знали.
Со дня смерти Элвиса прошло сорок дней. На улице вовсю цвела весна. Было жарко, и я старалась не выходить из «Эвалона» без надобности. Заказов было много. Я решила, что нам нужно еще одно помещение. И еще минимум один мастер аэрографии. Авелина согласилась со мной и предложила сделать большую выставку моих работ. Должны были быть байкеры не только нашего города, но и из соседних областей. Идея мне понравилась. Я все свободное время посвящала организации выставки.  Благодаря связям Каура, нам был предложен огромный ангар на окраине города. Аве наняла рабочих, и мы сделали пятнадцать маленьких комнаток из гипсокартона. Все комнаты были тематические. Мне нравилось такое разделение. До конца продумать все мне не удалось. Никак не могла представить, что должно висеть в этих самых закутках, это меня бесило до дрожи в руках. Авелина говорила, чтобы я не пыталась выдавить из себя что-то, и заметила, что натуга хороша только в сортире. Это не помогало, а только злило еще больше. В итоге, я даже наорала на рабочих и, психанув, вышла из амбара. Вышла, посмотрела на три стоящих байка и поняла, что мне тоже нужен мотоцикл. Я пыталась оформить комнаты, не прочувствовав мощь в собственных руках.
Через три дня у меня был собственный байк. Через четыре – права. Через пять Аве узнала про это, наградила меня затрещиной и отобрала права. Гном получил в нос. На Каура наорали просто так. Аве сказала, для проформы.
После этого Аве с Гномом начали учить меня кататься на мотоцикле. Наставница заставляла сутками учить правила дорожного движения для мотоциклистов, дорожные знаки и первую медицинскую помощь. Мне ночами снилось, что я катаюсь на собственном байке, а меня, неспешно ковыляя, догоняет старушка, и бьет по голове дорожным знаком. А однажды приснилось, как бинт со шприцом танцуют танго. Я проснулась в холодном поту.
 Первого июня, в день защиты детей, Авелина подарила мне экипировку мотоциклиста и большую пачку презервативов.
-Защита должна быть во всем. – Сказала она и мерзко хихикнула.
Сдавать экзамен наставнице было настолько тяжело, что после очередного, неудавшегося зачета я послала её, свой байк и всех байкеров в целом. И с психу сбила зеркало на мотоцикле Авелины. И тут же получила с кулака в нос. Хвала экипировке, на мне был шлем, и только благодаря ему травмпункт в тот день нас не дождался.
Через неделю после этого случая Авелина сказала, что я готова и отдала мне права. Вся моя радость заключалась в приподнятой брови. Авелина ухмыльнулась, и предложила прокатиться. Я не горела особым желанием натягивать на себя экипировку в такую жару. На что наставница сказала, что я теперь в праве делать все, что мне заблагорассудиться. Я кивнула, надела футболку, джинсы, гады, взяла шлем и мы поехали кататься.
Дома стремительно проносились мимо нас. Заходящее солнце последними бликами играло на стеклах торговых центров и магазинов. Пахло городом и отцветшими деревьями. Я чувствовала себя сильной. И я знала, что так оно и есть. Прошло чуть больше полугода, когда Авелина меня подобрала. Я изменилась до неузнаваемости. Я стала такой, какой захотела моя наставница, какой была на самом деле. Сейчас, сидя на собственном байке и гоня по городу, я была на своем месте. Мне больше не было страшно.
Мы заехали во двор. Авелина остановилась, заглушила байк и, сняв шлем, села на скамейку. Я тоже заглушила мотор, но предпочла сидеть на байке.
Авелина закурила. Я тоже.
- Ты хочешь чай. – Сказала подруга, пристально глядя на меня.
-Нет.
-Это был не вопрос.
Я нахмурилась. Потом оглянулась и все поняла. Точнее, вспомнила. Мы стояли во дворе Алена. Возле его дома.
-Аве, ты даже не представляешь, насколько я хочу попить чаю. – Ухмыльнулась я.
Наставница ничего не ответила. Докурила сигарету и закурила еще одну.
-Ты пока покури, я сейчас вернусь. – Сказала я, надевая шлем.
Вернулась я минут через пятнадцать.
-На кой черт тебе пылесос? – Спросила Авелина, в сумерках разглядев коробку позади меня.
-Мы сейчас пойдем его продавать.
Я развязала коробку, критично осмотрела ручки на ней. Подумав, вытащила части пылесоса, собрала их воедино и сделала вид, будто пылесошу асфальт.
-Мне кажется, в одно из падений, ты повредила что-то в черепной коробке. – Саркастично заметила Аве, наблюдая за моими манипуляциями.
-А мне кажется, что – то в черепной коробке повредила мне ты. – Парировала я. – Ты готова?
-Не особо. – Честно призналась наставница, но со скамейки все же поднялась. – Идиотская затея, на самом деле.
-Да какая разница-то? Дело ведь не в пылесосе, а в предлоге. – Заметила я, набирая наугад номер на домофоне.
Послышались характерные гудки, а потом голос какой – то тетки поинтересовался, кто это.
-Почта.- Не моргнув глазом, соврала я и секунду спустя дверь открылась.
-Ну и зачем они натыкали этих домофонов, если любой идиот может попасть в подъезд? – Пробурчала Аве, вызывая лифт.
-Как раз любой не может. Просто у меня неповторимая харизма. – Пафосно сказала я, подняв указательный палец вверх.
Аве покачала головой.
-Тебе нужно поменьше общаться с Кауром. Мне кажется, он на тебя плохо влияет.
-Показала бы ты мне хоть одного из вас, кто на меня хорошо влияет. – Ухмыльнулась я.
-Я.
-Вряд ли.
-Что?!
-Что? – Я приподняла бровь, чтобы быть максимально похожей на наставницу.
-Просто мне нужно было тебя больше пороть. – Обреченно заявила Аве и тут двери лифта открылись.
Я подошла к двери Алена, нажала на звонок и стала ждать. Аве оперлась о стенку, рядом с дверью. Прошла почти минута. Я позвонила снова. За дверью послышались шаги и дверь открылась. За ней стояла молодая, красивая блондинка. Я расстерялась.
-Здравствуйте. – Подозрительно поздоровалась девушка. - Вы что –то хотели?
Я моргнула.
-Э, здравствуйте! Да, хотела. Мы из сети бытовой техники «Помой – ка». Вот, хотели предложить вам новинку сезона – сверхмощный пылесос, с регулировкой мощности и шестью абсолютно уникальными насадками. Сегодня у нас акция: покупаете пылесос – кофемолка в подарок.
Я несла на одном духу чушь, которая приходила мне в голову, а Авелина в беззвучном смехе сползала по стенке. Мне захотелось посильнее стукнуть ее, но блондинка напротив явно заинтересованно смотрела на чудо-техники у меня в руках.
-А почему он такой маленький? – Спросила она, взяв шланг и рассматривая насадку, которую я нацепила наобум.
-Так ведь мы живем в двадцать первом веке. Нам нужны две вещи, в этом бренном мире: экономия места и экономия времени. Эта малютка способна вычистить всю вашу квартиру за считанные минуты. Он легок, прост в использовании, наполнен мощностью ста мустангов. А сосет лучше любой бардельной шлюхи!
Я натянуто улыбнулась. Авелина внизу стены зажала рот рукой и заплакала. Девушка, напротив, до этого истуканом замершая посреди общего коридора, моргнула и, кашлянув, сказала:
-Беру. Сколько?
-Что - сколько? – Не поняла я, краем глаза отмечая, как Авелина завалилась на бок.
-Сколько стоит ваш пылесос? – Девушка уже с каким-то нехорошим блеском воззрилась на несчастную бытовую технику.
-Семьдесят пять. – От балды ляпнула я.
Блондинка кивнула, зашла в квартиру, вышла и отсчитала мне семьдесят пять тысяч рублей.
-Я уже могу забирать? – Маниакальный взгляд меня не на шутку напряг.
-Ну, там еще пять насадок…
Девушка не дала мне договорить.
-Вы мне их потом занесите, хорошо? – Вырвала у меня из рук пылесос и уволокла в свою квартиру.
Я не успела отойти, как она вернулась, попрощалась, и закрыла дверь передо мной. Секунду спустя я услышала, как закрылась еще одна дверь.
Аве лежала на боку и как рыба хватала воздух ртом, не в силах сделать вдох. Я, абсолютно прифигевшая, села рядом, оперевшись спиной о дверь.
-Ну, вот что ты ржешь?! – Не выдержала я. – Ты что, ничего не поняла?! У Алена в квартире какая-то белобрысая баба!
-Ты… - Авелина безуспешно пыталась взять себя в руки. – Ты …
-Да что я!?
-Ты ошиблась квартирами! – На одном дыхании произнесла Авелина и опять зашлась в гомерическом хохоте.
Мы ржали минут пять.
Авелина лежа на серой плитке, посмотрела поверх меня и замерла, перестав смеяться. Я повернулась, и увидела стоящего над нами Алена.
-Мы… Хм… Мы тут к тебе на чай заглянули. – Сказала она, поднимаясь и подавая мне руку.
Ален приподнял бровь и перевел взгляд на меня.
-Здравствуйте! Мы из сети бытовой техники «Помой-ка»! – Весело сказала я. – Не желаете приобрести пылесос?
-Охотно. – Мягко ответил бархатный голос.
-Тогда угостите моего стажера чаем, пока я сбегаю за тестовым экземпляром.
Я развернулась и побежала вниз по ступенькам.
Выйдя на улицу, я неспешно выкурила две сигареты, занесла блондинке насадки, выкурила еще две сигареты, посмотрела, как крыши домой озарились заходящим солнцем, и , так и не дождавшись Авелину, поехала домой.
Я была по-настоящему счастлива.
Я проснулась и не могла понять, отчего. В квартире было тихо. Солнце из-за тяжелых темных штор не пробивалось в комнату. Мне было тепло и уютно. Но я проснулась.
Потянувшись, я перевернулась на живот и сладко зевнула. Было хорошо, спокойно и вкусно пахло.
Стоп!
Я села на кровати. Мы редко готовили в квартире. Еще реже готовила Авелина. Она ненавидела стоять у плиты, предпочитая перекусить в какой-нибудь кафешке. В квартире же пахло чем-то, напоминающее сосиски.
В животе требовательно заурчало. Я решила, что сон стоит того, чтобы увидеть Аве, которая жарит сосиски.
-Ты больна? – Спросила я, заворачивая в кухню.
-Не совсем. – Ответил Ален, стоя в одних джинсах.
Аве на кухне не было.
-Оу, это ты. Хм… Привет? – От неожиданности мне захотелось провалиться сквозь землю. 
-Доброе утро. – Тепло улыбнулся мне мужчина. – Я не думал, что ты так рано встанешь. Я сейчас надену что-нибудь.
Я отступила, давая Алену пройти. На одной сковородке скворчали баварские колбаски, а на  другой шипела яичница. Рот наполнился слюной, а живот снова заурчал.
-Полезно иметь в доме мужика, да? – Аве оказалась рядом настолько бесшумно, что я подпрыгнула на месте от неожиданности.
-Сто процентов. – Ответила я, рассматривая подругу.
Это была не она. Не та Аве, с которой мы ехали вчера на мотоциклах. Не та, которая подобрала меня в поезде. Лед в ее взгляде расстаял, морщинка в центре лба стала чуть заметна, руки расслабленно держали сигарету, не пытаясь в ней спастись. Даже ухмылка, казалось, была другой. Будто сестра близнец пришла на место моей Авелины. Но эта другая Авелина не казалась мне чужой. Она казалась… Счастливой?
-Что? – Аве нахмурилась, заметив как я на неё пялюсь.
-Да как-то непривычно видеть тебя с таким количеством засосов на шее. – Пожала плечами я, отодвигая стул и садясь на него.
-Заткнись. – Улыбнулась Аве.
-Ой, да ладно тебе. Все взрослые люди. Я, можешь себе представить, имею представление, откуда берутся засосы.
-Ты сегодня не в меру говорлива.
Аве, однако, не злилась. Она спокойно выдержала мой насмешливый взгляд, но легкий румяц все же появился. После смерти Элвиса это был первый раз, когда она просто улыбалась.
В кухню зашел Ален. Рубашка на нем была не застегнула, а, присмотревшись, я не заметила ни одной пуговицы.
-Прокомментируешь – убью. – Громко сказала Аве, проследив за моим взглядом. – А в следующий раз заставлю держать свечку.
Теперь уже моя очередь пришла краснеть.
-Милые дамы, меня посвятите в свой секрет? – Поинтересовался Ален, ставя перед нами завтрак.
-Нет! – Хором ответили мы.
-Я умираю с голоду! – Быстро сказала я,  и начала с дикой скоростью засовывать еду в рот.
-Никаких манер. – Фальшиво – печально покачала головой Аве, с ухмылкой глядя на мое обжорство.
-Эфо пофому фто фы нифифа не готофишь! – Возмутилась я, указывая на Авелину вилкой. – Беный репенок фолодает!
-Ну, началось... – Закатила глаза наставница.
Первый раз я почувствовала себя частью любящей семьи.
Позавтракав, я собралась, стараясь как можно быстрее слинять из квартиры. Этим двоим просто необходимо было побыть вместе.
Примерно неделю мы жили спокойно. Ален часто вытаскивал наc погулять, иногда к нам присоединялся кто-нибудь из байкеров, но чаще я старалась под каким-нибудь (чаще вымышленным) предлогом откосить от этих совместных вылазок. Наши прогулки по разным местам или просто по городу, всегда были очень интересными. Ален был очень умным мужчиной и знал уйму всего познавательного. Иногда я слушала его, в прямом смысле открыв рот. Я толком не могла понять, что именно меня так гипнотизирует - то, как он рассказывает или то, КАКИМ голосом он это делает. Казалось, что в какой- то момент я впадала в транс, потому что слушала я очень внимательно, но, иногда, ловила себя на мысли, что не могу вспомнить практически ничего из сказанного им.
Моя (хотя теперь правильней было сказать - наша) Авелина тоже расскрывалась с разных сторон. Оказывается, она не уступала Алену умом и могла не только язвить и цинично ухмылятся. Часто они начинали спорить из-за какой-нибудь мелочи и мне казалось, что все закончится потасовкой. Но в конце концов кто-то из них, чаще всего Ален, уступал. Авелина победоносно улыбалась и спор прекращался. Пока она не произносила: " Какого, собственно, черта ты согласился?! Ты ведь прав!" и спор уже начинался на тему шовинизма.
Спустя неделю тишины и умиротворенности Ален предложил прогуляться и мы не отказались. Точнее, Аве была полностью согласна, а мне просто хотелось погулять с ними обоими.
Даже не смотря на вечер, в магазине было душно. Аве и Ален, казалось, не замечали этого, и продолжали выбирать вино.
-Хочу кагор. – Авелина окинула взглядом полку.
-Мне кажется, лучше взять полусладкое. – Заметил Ален. – Например, «Киндзмараули».
-Мне не нравится Сталин. Его любимое вино – тоже. – Отрезала подруга.
-Уверен, ты его даже не пробовала. – Ален сложил на груди руки и воззрился на Авелину сверху вниз.
-Это ничего не меняет. – «Закипела» Аве.
-Знаете, а пойду – ка я лучше на улице постою! – Перебила я их перепалку и вышла из магазина.
Отойдя метров на пять в сторону, и, удовлетворившись наличию урны, я закурила. Я была рада за Аве и Алена, но они были ужасно упрямы. Оба. Как два бронетранспортера. И не дай Бог оказаться между ними в их споре. Единственное, что спасало безвыходные ситуации – это благоразумие Алена. Ему было проще уступить, чем грызться из-за мелочей. Все-таки он был очень умным мужиком.
-Какая приятная встреча! – Мягкий голос резко вырвал меня из задумчивости.
Подняв глаза, я наткнулась на Тимофея. Синие джинсы и светло-зеленая футболка, свободно сидящая на торсе показались мне отвратительными. Точно так же, как и мужские белые сандалии.
-Относительно. – Кисло улыбнувшись, ответила я.
-Ты не рада меня видеть. – Нахмурился Тимофей. – Почему?
-А почему я должна быть рада тебя видеть?
-Отвечать вопросом на вопрос это моветон. – Укоризненный взгляд его глаз, видимо, должен был выбить меня из равновесия.
-Да мне срать. – Пожав плечами, ответила я, туша сигарету.
-Дааа. – Протянул мужчина. – Над твоими манерами стоило бы поработать. Авелина явно уделяет тебе мало времени.
-Тимофей, отстань от Катерины. – Спокойный голос Алена заставил меня напрячься.
Я поспешно бросила взгляд на Аве. Она стояла, равнодушно взирая на Тимофея. Я быстро взглянула на кисти наставницы – они были расслаблены , а большие пальцы засунуты в карманы джинс. Она совершенно не волновалась, и я тоже успокоилась.
-Ален! Приятно тебя видеть! – Воскликнул Тимофей. – Авелина, мое почтение.
Он сделал было шаг в сторону Авелины, но Ален встал между ними.
-Доброго вечера, Тим. Нам пора.
-Ален, мой добрый друг! Я же не собирался посягать на твою собственность. Мне хотелось просто поздороваться с твоей девушкой.
Тимофей радостно улыбнулся, но злость в его глазах мелькнула так очевидно, что только слепой мог её не заметить. Среди троих стоящих слепых не было.
-Тим, не надо. Зато, что ты спас мне жизнь, я предлагаю просто разойтись.
-Ален, а почему бы нам не выпить по кружечки пива?
О, как же теперь меня бесил сладкий голос Тимофея. Я из последних сил сдерживалась, чтобы первой не полезть в драку.
К моему удивлению, Ален никак не отреагировал на провокацию. Он просто взял Авелину и меня за руки, и молча обогнув Тимофея, пошел с нами прочь.
-Ален, я смотрю, ты разжился уже двумя шлюхами? Одна постарела, не справляется? – Громко произнес нам вслед Тим.
Ален встал, как вкопанный.
-Провокация. – Спокойно пожала плечами Авелина и пошла вперед, не отпуская руки Алена. А он, соответственно, моей.
Я посмотрела на Алена. Он сжал челюсти так сильно, что я услышала скрип зубов. Аве повернулась, сделала шаг к Алену, заглянула ему в глаза и, легко улыбнувшись, повторила:
-Провокация. Он того не стоит. – А потом подумала, поднялась на цыпочки и легко коснулась губами уголка его рта.
Мужчина вышел из оцепенения, с трудом кивнул и только собрался сделать шаг вперед, когда Тим снова сказал:
-Ален, кстати, ты был прав, она фантастически делает минет.
Я покрепче взяла Алена за руку. Аве все также смотрела ему в глаза.
-Он врет. – Тихо произнесла она.
-Я знаю. – Улыбнулся мужчина. – Все хорошо, пойдем.
Но мы не успели.
-Авелина, любовь моя, - Насмешливо, в полголоса, сказал Тим. – А знаешь, кто придумал взять Алена на «крючок» после провала операции и послать за бугор?
Театральная пауза.
-Я.
Это видел не только Ален, который смотрел Аве в глаза, но и я тоже. Темные глаза наставницы затопила такая боль и такое горе, что сердце защемило у меня в груди. Я, будто в кино видела, как Авелина не находя себе места мчится в квартиру любимого мужчины, сообщить, что у них будет ребенок. Как попадает в аварию, как открывает глаза после наркоза и ей сообщают, что она потеряла ребенка, который через два месяца должен был увидеть этот мир. Как она, лежа в палате все ждет, когда придет её Ален, а его все нет и нет. Как ей говорят о том, что она больше никогда не будет иметь детей. Как она, спокойно воспринимает это, потому что Его, от кого она хотела бы иметь их, тоже нет. И как она, раз за разом, пытается покончить жизнь самоубийством, но каждый раз её спасают буквально с того света. Спасает тот, кто сейчас лежит в могиле.
Я перевела взгляд на Алена. Ни-че-го. Лицо было абсолютно непроницаемо.
-Я его убью. – Спокойно сказал он Авелине, посмотрел на меня, и я молча отпустила его руку.
 Тимофей улыбался. Улыбался зло и счастливо.
-Видишь, Ален, не весь мир принадлежит тебе. Я тебя спас, и я же тебя и убил.
Аве передала мне пакет с вином, обоими руками развернув к себе повернувшегося Алена.
-Ален, – Тихо, на грани слышимости, заговорила моя наставница. – Сейчас это уже ничего не даст. Шесть лет назад  умер наш ребенок. Элвис мертв. Если тебя не будет рядом, меня некому будет остановить.
Они все-таки купили «Киндзмараули». Значит, Ален уговорил Аве. Я секунду рассматривала этикетку, а потом резким движением разбила бутылку о перила магазина. Еще секунда, и я смотрела в смеющиеся глаза Тимофея.
-Гори в аду, тварь.
Голос даже не дрогнул, как и рука. Лицо Тима украсили шесть порезов, откуда почти сразу начала литься кровь. «Мало», - отрешенно подумала я и повернула «розу», когда та коснулась его живота. На отвратительного цвета футболке распустился темно-бордовый цветок.
Тимофей удивленно посмотрел на меня, а потом осел на корточки, держась за рану и глухо застонав.
-«Розу» не бросай. – Тихо сказала мне почти на самое ухо Аве.
Я кивнула,  будто пришла в себя.
-Алло, на улице Селезнева, возле магазина «Дринк» мужчину ранили. Между сто сорок первым и сто сорок третьим домом.  – Голос Алена звучал издалека, как будто из толщи воды.
-Пойдем, ребенок.
Я посмотрела на Авелину так, будто видела ее первый раз.
-Пойдем домой. – Ласково сказала моя наставница, забирая у меня осколок бутылки. -  Хрен с ним, с этим вином. У нас дома есть бутылка коньяка.
Я нервно хихикнула.
-А он? – Я посмотрела на Тимофея, который, стоя на корточках, неровно дышал.
-Не сдохнет. – Холодно сказал Ален.
-Я… Вас… Засужу… - Прохрипел Тим, стараясь встать.
-Заебешься. – Бросила Авелина и, взяв меня за руку пошла прочь.
Я двинулась за наставницей.
Мы прошли квартал, свернули налево, потом прошли еще шесть, свернули направо, когда услышали вой сирены "скорой помощи". Была ли эта по нашему вызову - я не знала. Мы шли молча, держась за руки и спокойно, будто ничего не произошло. Меня не трясло, мне не было страшно. Меня произошедшее даже не волновало.
-Меня посадят? - Спокойно спросила я Авелину.
-Не пори чепухи, ребенок. - Мягко улыбнувшись, заверила меня подруга.
-Никто тебя пальцем не тронет. - Негромко вторил Аве Ален.
-Жаль, что он не подох. - Безразлично закончила я разговор и мы вновь погрузились в молчание.
Я шла и думала не от том, что сегодня чуть не убила человека, а о том, как мне повезло. Миллионы людей на планете Земля не захотели бы общаться со мной после того, что я сделала. Но в какую-то награду мне достались те, которые не только не осудили меня, но и держали меня за руки. Держали спокойно, уверенно. Никто из этих двоих никогда мне не поставит в вину то, что я сделала. Если бы у меня был еще один шанс, я бы убила Тимофея.
Если он еще раз влезет в нашу семью, я его убью.
Сама. Лично.
Ведь именно Авелина, Ален и все байкеры, которых я знаю - моя семья.
Настоящая.
Придя домой, мы открыли коньяк выпили и задумались, куда нам стоит пойти.
-Я вообще не понимаю, что мы обсуждаем! - Заводилась потихоньку Авелина. - Есть же "Блювотер". Что вам еще нужно?-Аве взяла губами протянутую Аленом сигарету и похлопала себя по карманам. - Черт возьми, где мой зиппарь?
Я безразлично пожала плечами.
-Аве, какая разница? Прикури спичками.
-В смысле - какая разница? Это мой зиппарь и я хочу прикурить именно им! - Тут же вспылила подруга.
-Что за привязанность к вещам? - Буркнула я, лениво наблюдая, как Авелина вскочила и метнулась в коридор, обшаривать карманы куртки.
Видимо, ничего не найдя, она рванула в комнату, оставив мой вопрос без ответа.
-Ален, ты плохо на неё влияешь. Раньше ей было наплевать на зажигалки, а теперь она с ума сходит, если её "зиппаря" - сделала я скобочки пальцами - нет рядом.
-Я не соглашусь с тобой, Катерина. Раньше она относилась к нему точно так же. - Мягко улыбнулся мне Ален, достав из кармана джинс Авелинину зажигалку и поставив на стол.
-Издеваешься? - Улыбнувшись ответила я, беря в руки Зиппо.
Как мне казалось, в зажигалке не было ничего особенного. Темная, глянцевая и затертая настолько сильно, что две летучих мыши еле проглядываются на фоне луны. Я откинула крышку, рассматрела ветрозащитный экран и чиркнула кресалом. Огонь на фитиле вспыхнул мгновенно.
-Нашлась! - Крикнула Аве, в два шага оказавшаяся рядом, выхватила зиппо и вытащила из-за уха сигарету. - Ну и кто её спер?
Я честно ткнула пальцем в Алена. Аве нахмурилась.
-Я только проверял, как ты о ней заботишься! - Поднял Ален две руки вверх, будто сдаваясь.
-Хорошо я о ней забочусь.  -Буркнула подруга и, наконец, прикурила.
-Я её раньше вообще не видела у тебя в руках! - Возмутилась я. - Когда ты вообще успела её купить?
-Никогда! - Огрызнулась Аве. - Отстань!
-Ну нет! Мне интересно, что такого особенного в этой зажигалке. Ты можешь таких штук сто купить.
Авелина лишь сверкнула на меня глазами и отвернулась к окну, всем своим видом давая понять, что разговор окончен. Черная рубашка на голое тело, в которую она успела переодеться, почти полностью оголила бедра, но Аве даже не потрудилась её поправить
Я перевела вопрошающий взгляд на Алена. Что-то подсказывало мне, что он знает ответ на интересующий меня вопрос. Но мужчина сделал непроницаемое лицо, будто его это совершенно не касалось.
-Это ты подарил Аве зиппо, да? - Вдруг осенило меня! - Она начала ей пользоваться примерно в то время, когда помирилась с тобой! И мыши! Знак ГРУ - летучая мышь! Какая сентиментальность! - Я даже хлопнула в ладоши - настолько просто все складывалось в одну картинку.
-Браво, Шерлок! А теперь разгадай загадку, куда мы пойдем! - Хмуро посмотрела на меня Авелина.
-В "Блювотер"? - Вскинула я брови.
-В точку! - Ухмыльнулась подруга. - Собирайся!
Хмыкнув, я вышла из кухни.
Собираться долго я не любила, но принять душ сочла необходимым. Залезая под горячую воду, я улыбалась, вспоминая сконфуженное лицо Аве. Да уж, что-то, а сентиментальность вязалась с Авелиной так же, как плуг с космичеким кораблем. Но она была очень мила, когда легкая краска коснулась её щек. Ми-ло-та.
Выйдя из душа и быстренько натянув джинсы, футболку и носки, я бодрым шагом прошла на кухню.
-А... - Произнесла я и замерла.
Авелина сидела на столе, откинувшись назад, а над ней склонился Ален. Я не могла сдвинуться с места, уставившись на руку мужчины, которой он сжимал бедро моей подруги. Будто в ответ, Аве сжимала его бедра. Ногами.
-Да вашу ж мать! - Заорала я, делая два шага вглубь коридора. - Вам что, комнаты мало?!
-Мало! - Выдохнула Аве и лицо моё вспыхнуло.
Я стояла прислонившись спиной к стене.
-Заканчивайте уже! Как, скажите мне, я теперь буду есть за этим столом?! - Вновь заорала я.
Не став дожидаться ответа, я понеслась в ванну комнату. Включив холодную воду, я долго умывалась, стараясь, чтоб предательская краска как можно быстрее сошла с лица. Почему секс Авелины с Аленом на меня так повлиял, я не понимала. Просто одно дело, знать что они спят вместе, другое — видеть. Тем более видеть это, на мать их, НАШЕМ КУХОННОМ СТОЛЕ!!!
Я провела в ванной еще минут десять, стараясь быть как можно громче, когда в дверь постучали.
-Ребенок, выходи! - Негромко позвала Авелина. Даже по голосу было слышно, что Авелина ухмыляется.
-Ну почему именно на том столе, за которым мы едим?! - Выйдя из ванной, спросила я, стараясь вложить в вопрос столько укора, сколько могло хоть как-то повлиять на совесть Авелины. Бесполезно. Подруга была непрошибаема.
-Так получилось. - Продалжая ухмыляться, пожала плечами Аве.
Я осмотрела стоящую передо мной подругу с ног до головы. Волосы, как обычно, в хаотичном порядке, но не растрепанны, губы чуть припухшие. Если не учитывать того факта, что взгляд у нее был как у пьяной и рубашка застегнута наперекосяк, догадаться чем они только что занимались было невозможно.
-Так получилось не первый раз, да? - Обреченно спросила я.
-Нуууу, - Авелина возвела глаза к потолку, усердно делая вид, что задумывается. - В общем то да, не первый.
-Господи, какая мерзость! - Воскликнула я, понимая, что я могла есть за столом на котором была ... Были дети Алена!
-А мне нравится. - Еще шире ухмыльнулась подруга, потеснив меня к стене и закрывая перед моим носом дверь.
Послышался шум включившейся воды.
-Я понимаю, что вы соскучились друг по другу. - Высказывала я недовольство двери. - Но не могли бы вы делать ЭТО хотя бы не там, где бываю я. Например, в твоей комнате. Хоть какая-то часть квартиры должна быть невинна!
Дверь резко раскрылась и я чуть не получила ей по лбу.
Аве стояла голая и продолжала ухмыляться, чем бесила меня еще сильнее.
-В этой квартире уже нет невинных частей. Принеси мне сухое полотенце. - И впихнув мне в руки моё, влажное, вновь захлопнула дверь.
-Неправда! Моя комната до сих пор невинна! - Заорала я.
-Это ты так думаешь! - Заорала в ответ Авелина.
Я двинула с психу ногой по двери и рывком открыла дверь в комнату Авелины.
-Да что ж такое то! - Взвизгнула в который раз я, пулей вылетая из комнаты и зажимая ладонями вспыхнувшее лицо. - Ален, но ты же порядочный человек! В отличие от Авелины! Мог хотя бы прикрыться!
-Я не успел! - Донесся сконфуженный голос мужчины.
-Чувствую себя вуаеристкой. - Ругалась я, пытаясь выкопать в груде вещей что-нибудь, что могло меня успокоить .
Ничего так и не нашлось.
Всю дорогу до "Блювотер" я старалась ехать как можно дальше от Авелины и следующим за нами на машине Аленом. Будто назло мне, подруга постоянно оказывалась рядом и пару раз даже подрезала. Несмотря на то, что сумерки уже опустились, а фонари еще не зажглись, дорогу было видно прекрасно. Я старалась успокоиться, но довольное лицо Авелины, всплывавшее в памяти, вызывало во мне все новые и новые волны ярости. Они трахались везде! Даже на моей кровати, на которую я, лично, еще не успела привезти ни одного мужика! Это бесило меня сильнее, чем то, что они обесчестили наш кухонный стол! За которым, мы, я! едим!
Приехав к бару первая, я припарковалась и влетела в двери.
-Пиво мне! - Рявкнула я на пробегавшего рядом официанта.
-Ок. - Невозмутимо кивнул парень и, резко развернувшись, ушел к бару.
-О, Грешница! - Распахнул объятья Каур, улыбаясь во все свои сто сорок три.
-Тронешь меня и останешься без яиц! - Заорала я на байкера, который будто наткнулся на стену, все еще продолжая улыбаться.
-Недотрах? - Хохотнул он.
-Заткнулся бы, придурок! Что вам всем от меня надо? Одни трахаются, другие обниматься лезут! - Орала я, чувствую, как волна гнева прорвала все дамбы.
-Ну, хочешь, я тебя трахну? - Спросил Каур, сложив руки на груди.
-ДА ИДИ - КА ТЫ НА ***! - Взвизгнула я так, что половина бара обернулась ко мне. - Я КУРИТЬ ПОШЛА!
 
Выйдя из бара, я заметила рядом с байком Авелины парня. Самой Авелины, впрочем, как и авто Алена, не было.
В парне не было  ничего особенного: высокий, худощавый, в обычной  футболке, потрепанных джинсах и кедах. Он внимательно разглядывал мотоцикл и приговаривал: «Обалдеть! Это ж надо так! Обалдеть!»
Я подошла ближе, и остановилась за его спиной.
-Это ж просто… Обалдеть! – Воскликнул парень и я начала остывать, приготовившись получить заслуженный комплимент.
-Нравится? – Негромко спросила я, улыбаясь.
Парень повернулся и недоуменно посмотрел на меня.
-Что? – Спросил он, нахмурившись.
Я продолжала все так же невозмутимо улыбаться.
-Ты сказал: «Обалдеть». Нравится мот?
-Да это ж реально обалдеть! – Почти закричал парень. – Обалдеть, каким дебилом нужно быть, чтобы так изуродовать байк какой – то мазней! Где придурочный владелец этого кошмара?!
Я стушевалась. У меня было странное ощущение, что мне отвесили оплеуху.  Раскрыв рот, я схватила воздух и снова его закрыла.
-Что происходит? – Голос Авелины впервые на меня никак не подействовал.
Я повернулась к подруге, ошарашенно глядя на нее, но так и не нашлась, что сказать. Зато парень нашелся.
-Ты только глянь, подруга. – Подошел он к Авелине и приобнял ее левой рукой.
Правой ткнул в сторону байка.
-Тебе нравится стоящий здесь ужас? Согласись, нужно быть законченным неудачником, чтобы ездить на прекрасном, диком звере, на котором нарисовано мерзкое насекомое. Ни вкуса, ни эстетики у людей!
Он задорно улыбнулся! Аве так же задорно улыбнулась в ответ. И резким движением сломала парню нос.
Парень согнулся пополам. Из носа хлынула кровь, но самоубийца тут же выпрямился, даже не пытаясь её остановить.
-Женюсь! – Громко провозгласил он, смотря на Аве.
К моему удивлению, Авелина добродушно усмехнулась.
-На ней женись. – Указала она в мою сторону. – Она свободна.
-А она так может? – С сомнением посмотрел на меня парень. Кровь уже преодолела футболку и стала быстро впитываться в джинсы.
-Могу, не сомневайся. – Буркнула я.
-Ну ла-а-а-дно! – Протянул наглец. – Тогда на тебе женюсь.
Он улыбался и это было жутко. Точнее, сама улыбка была милой, но то, что он не обращал никакого внимания на льющуюся кровь, превращала ее в какую-то сумасшедшую.
-Я не дала свое согласие. – Сказала я, гордо вскинув голову.
-Да мне и не надо. – Отмахнулся парень.
Я аж поперхнулась от возмущения.
-Ты хам! – Взвизгнула я, толкая его в грудь.
-Ага, есть немного. – Беззаботно усмехнулся парень.
За спиной нахала встал подошедший Каур и, сложив руки на груди, принял одну из самых угрожающих своих  поз.
Парень замер, будто почувствовав это, а потом резко повернулся. На его лице сначала отразилось немалое удивление, а потом он просиял.
-Ух ты, какой большой! – Почти закричал парень. – Дай, обниму! – И крепко прижался к Кауру, марая чужую футболку собственной кровью.
Челюсть байкера начала медленно опускаться вниз, но он быстро взял себя в руки.
-Ты чё, опух?! – Взревел Каур, пытаясь отодрать прилипшего на смерть парня.
-Нет. – Скалился смертник. – Я просто очень, очень люблю кинг – конга. Я его фанат. У меня даже татуировка есть с его изображением. Хочешь, покажу?
Парень резко отпустил Каура.
-Она у меня на левой ягодице! – Весело говорил он, пытаясь расстегнуть ремень. – Смотри!
-Стоп!
Глубокий, бархатный баритон остановил уже начавшего спускать штаны парня. Смертник поднял голову на  Алена, глаза его расширились, и он резко побледнел.
-Не может быть. – Прошептал парень, и облизнул пересохшие губы. – Снейп! Дружище! Ты выжил?!
Ален перевел удивленный взгляд на Авелину,  в этот момент дважды смертник бросился его обнимать. Неуловимое движение – и, пока еще живой труп, полетел на землю.
-Северус! За что? Я ведь все знаю! Это не ты убил Дамблдора! Он сам, сам просил! Я готов принять даже Круцио, лишь бы ты мне поверил!
И он заплакал.
Я смотрела на все, с трудом сдерживая смех. Каур был красным от злости, а лицо Алена, наоборот, казалось было сделано из мрамора. Одна Авелина смотрела на все это, ухмыляясь и приподняв бровь.
-А что, никто даже не бросится меня утешать? – Обиженно спросил парень, поднимаясь с асфальта и пытаясь отряхнуться.
-Я тебе сейчас ребра переломаю. – Прорычал Каур.
-Не поймаешь. – Спокойно заметил парень, не прекращая отряхиваться. – Ты замарала мне футболку. - Ткнул он в сторону Авелины.
Кровь из носа все так же продолжала течь на майку.
-Но я тебя прощаю, ведь ты любовь всей моей жизни! – Громогласно провозгласил он.
-Прости, но вакансия обожателя уже занята. – Невозмутимо заметил Ален.
Парень очень внимательно посмотрел в глаза бывшему подполковнику ГРУ. На какое-то мгновение из его светло-карих глаз ушла вся придурочность. Спокойный взгляд оценил Алена.
-Ну да, кто я такой, чтобы противостоять самому Снейпу в делах сердечных. – Парень усмехнулся.
-Пошли в бар, клоун. – Предложила Аве. – Хоть лицо вымоешь.
-Я еще и от пива не откажусь! – Весело заметил парень. А потом посмотрел на меня и добавил, - Кольца завтра привезу. Сегодня лень.
Я закатила глаза и направилась за всеми внутрь бара.
-Ты только скажи, я это придурка быстро на место поставлю. – Громко, так чтобы слышали все, сказал подошедший ко мне Каур.
-Да не надо. – Улыбнулась я, смотря, как парень, ухмыльнувшись, чуть повернул в нашу сторону голову.
От вспышек недавнего гнева не осталось и следа.
Зайдя в бар, Авелина заказала «башню» с пивом, и расположилась в кресле. Я, по старой привычке, села на широкий подлокотник, подогнув левую ногу. Мне очень нравилось так сидеть, а Аве однажды сказала, что так я похожа на Зеленую Тару. Я сказала, что понятия не имею, кто это такая, но само сравнение мне понравилось. Уже потом, найдя в интернете, кто это, я решила, что всегда так буду сидеть рядом с подругой, чтобы, как Тара, всегда прийти на помощь. Сначала Аве это раздражало, но потом, она, кажется, привыкла. По крайней мере, не заставляла меня слезть.
Пока нам несли пиво, парень успел отмыться и, кажется, простирнул под раковиной футболку, потому что пришел в мокрой.
Быстро оценив ситуацию, и поняв, что место ему не осталось, псих уселся к Авелине на колени.
-Дедушка Мороз, на Новый год я хочу машинку на пульте управления. – Заявил он, в тот момент, когда Аве одним резким движением сбросила его на пол.
-Это значит – нет? – Уточнил он, сидя на полу и насупив брови.
-Ты вконец поехавший. – Заключила моя наставница.
-Твоя красота свела меня с ума! – Воскликнул он, и попытался обнять ноги объекта воздыхания.
-Еще пару подобных выходок и мне придется вызвать вас на дуэль. – Холодно сказал Ален, поднимаясь и жестом приглашая парня сесть на свое место.
-Тебе ли не знать, дружище, что перед ней невозможно устоять! – Обращаясь к Алену, но в упор смотря на Авелину, заметил парень. И хоть он улыбался, в его глазах не было ни грамма веселья.
-Как тебя звать? – Прищурившись, спросила Авелина.
Парень перестал улыбаться, продолжая все так же пристально разглядывать мою подругу.
-Лёха я. А ты ведь Авелина?
-Да. Уточнишь осведомленность? – Наклонив голову вправо, спросила Аве.
-Так в определенных кругах ты очень известна. Еще бы, единственная байкерша в клубе, да еще и со стальными яйцами. – Лёха ухмыльнулся, но взгляда от Авелины не оторвал.
Я могла поспорить на что угодно, что за все это время он даже ни разу не моргнул.
-Я не байкерша. – Не согласилась Аве.
-Ой, да знаю я всю эту вашу ерунду. – Отмахнулся парень. – Типо, баба байкером быть не может, дел в клубе не имеет, тыры-пыры, только толку от этого – ноль. Все прекрасно знают, что слово твое значимо. Официально тебя нет ни на одном собрании, но ведь тебе эти собрания и не нужны. Ты ж серый кардинал! – Леха театрально раскинул руки в стороны.
-Станиславский только что в гробу перевернулся. – Изогнув бровь, заметила Аве. – Только ты все равно преувеличиваешь. Я не байкер. И уж тем более не серый кардинал. И у меня нет никакого желания входить в клуб.
Парень плюхнулся в уступленное Аленом кресло и налил себе пива.
-Именно, Авелина, тебе этот клуб на хрен не нужен. Но ты просто не понимаешь, свою значимость в нем. – Лёха отхлебнул пиво и блаженно улыбнулся.
-Я считаю, что это дерьмовая тема и ее пора закрыть. Если ты знаешь меня, значит ты пришел сюда не просто так. Что тебе нужно?
-Она. – Указал на меня Лёха.
-Не понял? – Прорычал над Лёхой Каур.
Ален, присевший на второй подлокотник авелининого кресла встал, но пока с места не двинулся.
-А что тут не понятного? – Удивился парень, запрокидывая голову, и смотря снизу вверх на Каура. – Неделю назад я ехал в поезде, познакомился с проводницей. Аллой зовут. Ну и разговорились мы с ней. Она спросила, куда, зачем еду. Я рассказал, что еду в такой-то город, хочу жизнь поменять. А Алла говорит, что у нее в этом городе есть знакомая, у которой шило в жопе и мол она тоже все время жизнь меняет. Меня это, честно говоря, мало заинтересовало. Но потом она сказала, что мне жениться надо, а у её знакомой, той самой, с шилом в жопе, есть кандидат на роль прекрасной жены. И что знакомая, у которой шило в жопе, тоже прекрасно подошла бы на это роль, но у нее уже есть любовь великая, да и лесбиянка она.
-У Аллы просто дар описания. – С усмешкой заметил  Ален. – А главное – как точно-то.
Авелина бросила на улыбающегося мужчину убийственный взгляд, но Ален только изогнул бровь, и растянул улыбку еще шире.
-И ты приперся ко мне, потому что проводница сказала, что у меня ты найдешь жену? – Забыв об Алене и вскинув брови, спросила Авелина.
-Угу. – Пробулькал Лёха, залпом пытаясь выпить больше половины стакана пива.
-Ты дебил? –Как-то обреченно-расстроенно уточнила моя подруга.
-Есть немного. – Легко согласился парень. – Но я верю, что судьба всегда дает нам знаки. И проводница была моим знаком на пути к ней. – И он снова ткнул в мою сторону пальцем.
-Только через мой труп. – Прорычал Каур, которому этот разговор был с самого начала, как кость в горле.
-Жаль, а ты мне понравился. Но раз ты сейчас вешаться, что ж: приятно было познакомится.
Лёха легко встал с кресла и протянул Кауру руку. Байкер, с налившимися кровью глазами, схватил протянутую ладонь и сжал с такой силой, что я услышала хруст.
-Только безымянный не ломай. – Сквозь стиснутые зубы процедил парень. – Она на него еще кольцо должна надеть.
-За покойников не выходят. – Утесом нависнув над Лёхой, прорычал байкер.
-Так тебя- то никто и не просит. – Улыбнулся в лицо парень.
-Оба угомонились. Смотреть противно. – Прервала зарождающуюся драку Аве. – За кого идти – решать Катерине. И явно не сейчас.
-Конечно не сейчас. Я ж завтра приду. – Лучезарно улыбнулся Лёха. – А куда, кстати?
-Тургенева сто сорок три. Первый подъезд. Квартира сто двенадцать. – Сказала я, улыбнувшись.
-Понял. Пока. – Махнул всем Лёха, и уже сделал пару шагов в сторону выхода, но потом, мгновенно развернувшись, бросился к Авелине, и с криком: «Мама, благословите!», чмокнул её в щеку.
-Я все-таки убью его. – Горько покачав головой, заметил Ален, стоящий рядом с Авелиной и смотрящий, как Лёха убегает от Каура.
-Убьешь позже. Мне интересно, чем закончится. – Улыбнулась Аве, отхлебнув пива.
-У меня такое ощущение, что я тут для фона. – Заметила я, сложив руки на груди и посмотрев на наставницу.
-Кто здесь?
-Аве!
-Что? Ты могла все это время говорить. В чем проблема?
Я не ответила. Потому что я не знала, что вообще происходит. Но единственное, что меня сейчас действительно интересовало: придет этот идиот завтра или нет. И мне почему – то очень хотелось, чтобы он пришел.


Я неспешно вытирала пыль в кухонных шкафах, мурча под нос нехитрую мелодию. Мне нравился процесс уборки. Чистые комнаты радовали глаз, а методичное наведение порядка меня успокаивало. Чего было нельзя сказать о моей наставнице.
-Черт бы побрал эту пыль! – Заорала Авелина в коридоре и в следующую секунду  во входную дверь влетело ведро с водой, а за ним тряпка. – Как я умудрилась уговорить себя на это тупое занятие!?
Я покачала головой, с тоской глядя на разлившуюся воду.
-Аве, а ты, случайно, курс успокоительного пропить не пробовала? – Спросила я так, чтобы моя наставница услышала. – Тебе бы не помешало.
-А тебе не помешало бы не ввязывать меня в свои дурацкие уборки! – Огрызнулась подруга. – Как у тебя терпения на все это хватает?
Аве щелкнула зажигалкой и прикурила.
-Неужели тебе не нравится видеть в комнатах чистоту? – Улыбнулась я, садясь на стул и тоже прикуривая.
-Нравится. Только если в её наведении я не участвую. Мне не нравится вытирать себя из собственной квартиры.
Я уставилась на Авелину, не понимая, о чем она говорит. Вроде бы за столько времени надо было привыкнуть, но подобные умозаключения как-то странно во мне отзывались.
-В смысле? – Все же уточнила я.
-Ну, в пыли, вроде, больше половины процентов наши частички. Кожа там, еще какая-то фигня. В общем, так себе состав. – Авелину передернуло.
-Я даже не знала. – Меня тоже покоробило,  но вида я не подала.
-Привет, девчонки! – Прокричали в открытую входную дверь. – Кто сделал лужу на полу?
В дверях стоял Леха, и внимательно рассматривал разлитую возле порога воду.
-Я. – Отозвалась Аве, наклоняя голову в бок.
-Плохая Авелина, плохая! – Поругал Лёха мою наставницу за что, тотчас получил зажигалкой в голову.
-О, зиппарик прилетел. Подаришь? – Спросил парень, поднимая зажигалку с пола и окидывая её беглым взглядом.
-Сам купишь. – Огрызнулась Аве. – Скажи, тебя вообще реально убить?
Лёха прошел на кухню.
-А фиг его знает. – Ухмыльнулся он и положил Зиппо на стол. – А тебе зачем?
-Чтобы знать, что в случае, когда ты мне окончательно надоешь, от тебя точно можно было избавиться.
Я покачала головой. С первого момента знакомства, то есть со вчерашнего вечера,  Авелина и Лёха не переставали пререкаться. И если изначально я думала, что они бесили друг друга, то только сейчас поняла, что оба получали от своей грызни неимоверный кайф. И я была неуверенна, смогли бы эти двое нормально общаться. Две чертовых язвы.
-На! – Лёха протянул мне маленький пакетик.
Я тупо уставилась на кольцо, лежащее в нём. Обручальное. Идеально круглое, без всяких камушков и вставок.
-Что это, мать твою? – Спросила я, не отводя взгляда от пакетика, но и не беря его в руки.
-Кольцо. – Гордо озвучил Лёха.
-Я вижу, что не лошадь! На кой черт ты мне его принес! – Повысила я голос, стараясь не заорать.
-Да ты, мать, совсем памятью тронулась. Я ж тебе вчера сказал, что сегодня приволоку кольцо. Мы ж женимся. У меня тоже такое есть! – Очень довольно заключил парень и продемонстрировал мне безымяный палец правой руки.
Кольцо и вправду было точной копией того, которое сейчас лежало в пакетике и предназначалось мне, только чуть побольше.
-Кстати, у нас через два месяца свадьба. Я договорился! – Подмигнул мне Лёха, а я дернулась, как-будто меня током ударили.
-Ты чё, дебил? – Взвизгнула я, отшатываясь от Лёхи, как от прокаженного. – Какая свадьба!? Я тебе еще даже согласия не дала.
Я в полном возмущении повернулась к наставнице, но встретила только её довольную ухмылку.
-На счет этого я тебе тоже вчера сказал, что согласие мне твоё не нужно. – Лёха перестал улыбаться, явно не понимая, почему это я так взвилась.
-Авелина! Скажи ему, что я не могу выйти за него замуж! – Теряя последние остатки спокойствия, закричала я.
-Почему? – Спокойно спросила Аве, и у меня возникло очень сильное желание её стукнуть.
-В смысле: почему? По кочану!
-А ты мастер логических доводов. – Не преминул заметит Лёха, и мне захотелось стукнуть и его тоже.
-Вы что, издеваетесь! Оба! Спелись тут! Да мы с тобой сутки знакомы!
-Ну, как раз это совершенно не проблема. У нас будет много времени познакомиться поближе. –  Сказал Лёха, открывая холодильник и рассматривая его содержимое. – Вроде две дамы в доме, а пожрать нечего. – Разочарованно пробормотал он куда-то вглубь холодильника.
-Не будет у нас времени! И вылези из нашего холодильника!
Не выдержав, я оттолкнула парня и с силой хлопнула белоснежной дверцей морозилки. Судя по звуку, где-то внутри упала бутылку.
Я яростно обернулась и наткнулась на две ухмыляющиеся рожи.
-Авелина, хватит ржать! Это не смешно! – Обиженно произнесла я.
-Ребенок, я не понимаю, чего ты так завелась.? Ну сходи ты замуж за парня, пусть он успокоится. – Ухмылка наставницы стала еще больше.
-Во, подруга, дело говоришь. Тем более, Катюха, это всего – то на какую-то всю жизнь,  чего ты нервничаешь?
Возмущения во мне было столько, что я не могла выдавить из себя не слова. Пару раз хлопнув глазами, я, наконец, взяла себя в руки и выпалив: «Вы – два дебила!», выскочила из кухни.
На балконе было прохладно. А если высунуть руку в окно, можно было почувствовать дождь. Но я решила, что руку высовывать это мелочно и высунула голову. Дождь приятно остужал раскрасневшееся лицо. Нет, ну это ж подумать только! Принять предложение на следующий день после знакомства! И Авелина! Как она-то могла мне посоветовать «сходить замуж»!? Как-будто в магазин за картошкой! Два наглых хама!
-Значит, Катюха, не хочешь ты за меня замуж? – Громко сказал Лёха, оказываясь у меня за спиной. – А я, между прочим, полюбил тебя с первого взгляда, и нет мне без  тебя жизни.
Я смотрела на серьезное лицо Лёхи, и не могла понять, шутит он или нет.
-Подержи. – Парень протянул мне злосчастный пакетик с кольцом.
-Зачем? – Подозрительно спросила я.
-Шнурки завяжу. – Серьезно сказал Лёха.
Я машинально протянула руку, взяла пакетик, и в туже секунду парень перепрыгнул перила балкона.
-Ты чего делаешь?! – Заорала я, в ужасе смотря, как он держится одной рукой, вися над землей.
-Нет мне без тебя жизни, Катюха. – Спокойно сказал он. – Не хочу я без тебя жить.
-Ты дебил, что ли? – Продолжила орать я, бросив кольцо на пол и хватаясь обеими руками за руку парня. – Ты же сейчас разобьешься!
- А какая разница? Ты, любовь всей моей жизни, за меня выходить не хочешь, нечего мне больше на этом свете делать.
Я ничего не ответила, в панике наблюдая, как пальцы этого идиота съезжают с перил. Моих сил не хватало, чтобы затянуть его обратно на балкон, а он просто весел, даже не пытаясь мне помочь.
-Перестань! – Заплакала я. – Ну пожалуйста, помоги мне! Ты ведь упадешь!
Лёха, к моему ужасу, никак не ответил, а продолжал в упор смотреть на меня. В его светло-карих глазах не было ни тени страха. Как-будто ему действительно всё равно, что он сейчас умрёт.
-Я выйду, выйду за тебя замуж, только, пожалуйста, помоги мне тебя вытащить! – Плакала я, чувствуя, как руки мои слабеют.
-Кольцо. Ты должна надеть кольцо. – Все так же спокойно сказал парень, смотря мне в глаза.
-Я надену, обязательно, только вытащу тебя!
-Катя, - Тихо сказал Лёха, - У тебя сил не хватит меня вытащить, а секунд через пятнадцать у меня их не хватит залезть. Надень, пожалуйста, кольцо.
Неимоверным усилием воли я заставила себя отпустить его. Пару секунд, и я уже разрывала пакетик и натягивала кольцо себе на безымянный палец.
-Вот! – Закричала я, мгновение демонстрируя руку и вновь вцепляясь в парня. – Я надела. Помоги мне вытащить тебя.
-И ты теперь выйдешь за меня? Клянешься?
-Клянусь! – Заорала я.
-Отлично! – Сказал Лёха, рванул вторую руку вверх, подтянулся и свалился на балкон.
-Ты же… Чуть… Не разбился! – Захлебываясь рыданиями, кричала я, начав молотить Лёху по всему, до чего доставали руки.
-За то ты станешь моей женой. – Ухмылялся Лёха, даже не пытаясь закрываться от ударов.
-Пиз-дец! – Произнесла Аве и я резко к ней повернулась.
Подруга явно видела все, что здесь происходило, и, судя по огромным глазам, тоже была в легком шоке от действий Лёхи.
Я закрыла лицо руками и разревелась окончательно.
-Ты её до этого состояния довел – ты и выводи. – Негромко сказала наставница и удалилась, оставляя меня в объятиях парня.
-Катюха!
Я помотала головой, не желая откликаться, но парень с легкостью убрал мои руки от лица, и, что-то прикинув в уме, поцеловал. Я попыталась отстраниться, но одной рукой он крепко удерживал меня за талию, а второй – за голову. А потом я уже и не вырывалась.
Пришли на кухню мы минут через пятнадцать.
-Что-то вы быстро. – Хмуро сказала Аве.
-На балконе любиться неудобно. – Пожал плечами парень, а я, к своему ужасу, покраснела.
-Ты всё-таки редкий псих.
Наставница была абсолютно серьезна. То ли попытка его самоубийства так на неё повлияла, то ли, что подобным образом он взял с меня клятву выйти за него замуж, но то, что Аве недовольна – было видно невооруженным глазом.
-Ребенок, выйди-ка минут на десять. – Приказала мне подруга и я, развернувшись, вышла.
Но уйти далеко любопытство мне не позволило. Сделав пару шагов, я встала на четвереньки и подошла к двери. Так меня не было видно в окошко двери, но мне было все слышно.
Щелкнула зажигалка, затем еще раз. Видимо прикурили оба.
-Какого хера там было? – Спросила Авелина.
-Я хочу видеть её своей женой.
-А тебе не кажется, что ребенок прав и вы слишком мало знакомы?
Тишина. Резкий выдох Лёхи.
-До свадьбы два месяца – познакомимся.
-Мне кажется, ты слишком легкомыслен. – Голос Авелины был серьёзен.
-А мне кажется, ты всё усложняешь. И она – тоже. Пойми, я ведь парень не плохой. Да и жених из меня – хоть куда. В чём проблема-то?
-Что ты можешь ей дать, кроме себя? – Напрямую спросила Аве.
Лёха замолчал. Слышно было, как кто-то из них достал сигарету, а потом снова чиркнула зажигалка. Я уже думала, что парень не ответит, но тут он произнёс.
-А целый человек – это мало?
Снова наступила тишина. Я даже представила, как выглядит напряженное лицо моей подруги. Она, как никто другой, знала, что человек  - это огромный мир, и его, подчас, ничто не заменит. Но бывшая наставница, почему – то, не спешила соглашаться с Лёхой.
-Я знаю, что этого достаточно. – Наконец, тихо произнесла подруга. – Но это знаю я, а не она.
-Авелина, - Сказал Лёха, и на мгновение замолчал. – Я не буду обещать ей золотые горы, потому что их нет. Я не буду клясться в любви до гроба, она еще впереди. Но я клянусь, что она будет счастлива. Я, может быть, и придурок, но не дебил. У меня есть немного денег, у меня будет красавица жена. Я сделаю всё, чтобы ей было хорошо со мной.
-С милым Рай и в шалаше? – Скептически хмыкнула Аве.
-Мы живем в двадцать первом веке, и я не буду говорить, что деньги ничего не значат. Значат, и ещё как. Но я знаю, что смогу обеспечить свою СЕМЬЮ. Руки-ноги есть, голова, вроде, тоже. Да и в целом я веселый парень. – Улыбаясь, заключил Лёха.
-Детей не весельем кормят. Ладно, это уже ваше дело, и проблемы тоже – ваши.
Чиркнула зажигалка. «Да сколько можно курить?!» - Подумала я, чувствуя, как немеют ноги.
Да уж, картина вырисовывалась просто прекрасная. Я согласилась выйти замуж за парня, у которого, как говориться, ни кола, ни двора. Сдался ему этот ЗАГС? Пожили бы, повстречались, а там, глядишь, всё само собой образовалось бы. А так…
А так выходило намного романтичнее, конечно. Но Аве права – на одной романтике далеко не протянешь. У меня, конечно, всё есть и я ни в чём не нуждаюсь… А вот мой будущий муж…
Дальше думать не хотелось. В конце концов, жизнь сама покажет.
Я осторожно отползла от двери, поднялась и пошла в ванную. Нужно было умыться и привезти себя в нормальный вид.
-Катюха, пока! – Крикнул Лёха из коридора.
-Пока! - Крикнула я в ответ, смотрясь в зеркало и пытаясь выведать у своего отражения, где же мой здоровый румянец.
Дверь открылась и в проеме застыла Авелина, сложив руки на груди. Длинная челка закрывала один глаз.
-Как тебе перспектива? – Спросила она, прищурив один глаз, который не закрывала челка.
-О чём ты? – «Включила» я дурочку.
-О, только, пожалуйста, не тупи. – Закатила глаза подруга. – Твой хвост высовывался в окне двери.
-Куплю-ка я цветной витраж.
-Дело твоё. В принципе, я надеялась, что у тебя хватит ума подслушать. Фактически, весь разговор был затеян для тебя. – Аве была серьезна, а, значит, ждала от меня ответа.
Я тяжело вздохнула. Мне не хотелось замуж. По крайней мере, не так быстро. Лёха был прикольным парнем, но я не обладала таким чутьём к людям, как Авелина. Сутки знакомства для меня были слишком маленьким промежутком времени, чтобы я поняла – готова ли я с этим человеком идти под венец. А то, что у него ничего не было, в принципе, было не страшно. Как говориться, было бы желание…
Всё это я сказала Авелине.
-Мне нравится, что в тебе есть здравый смысл, ребенок. Но, очень часто, именно здравый смысл ошибается больше всего. Мы были знакомы с тобой двое суток, и ты бросила всё из-за меня. Ты считаешь, что это ошибка?
Грусть, которую я услышала в вопросе, мне очень не понравилась. Я ни разу не пожалела о том, что тогда вышла из поезда с Авелиной и с ужасом представляла, какой бы была моя жизнь, если бы я жила у родственников. Знакомство с Аве был моим счастливым билетом.
-Ты вот сейчас произнесла очень херовую вещь. – Насупившись, произнесла я.
-Так вот сделай хорошие выводы из этой херовой вещи. – Улыбнулась мне подруга и вышла, но секунду спустя вновь заглянула в ванную. – Кстати, твой жених появится у нас часам к шести. У вас с ним свидание.
-А почему об этом я узнаю от тебя? – Возмутилась я, выскакивая за подругой в коридор.
-Понятия не имею. – Пожала плечами Аве, скрываясь в комнате. – Ноги побрей!
-Догадалась уже! – Крикнула я, снова скрываясь в ванной и закрывая её на щеколду. – Буду мне еще указывать, что мне брить, а что – нет.
-Я все слышу! – Донеслось из-за стены.
-Я знаю! – Крикнула я, и, раздевшись, критично рассмотрела себя в зеркало. – Не мешало бы подзагореть. А то бледная, как поганка.
-Тогда уж, как глиста! – Снова раздалось из соседней комнаты.
-Аве, хватит подслушивать!
-А ты не со мной разговариваешь? – Наиграно – удивленный голос меня выбесил.
-Нет! – Рявкнула я.
-А с кем?
-С собой!
-Я всю жизнь боялась оказаться в одной квартире с шизофреником! – Авелина уже откровенно веселилась.
-Ты дашь мне нормально искупаться? – Взревела я, уже, порядком взбешенная.
-А ты не можешь бриться и разговаривать?
-Нет!
-Усики бреешь, что ль?
Я зарычала и стукнула в стену, за которой была комната Авелины.
-Я надеюсь, ты это сделала головой! – Плохо сдерживаемый смех послышался из-за стены.
-Я обещаю, когда выйду из ванной, приду к тебе в комнату и задушу тебя подушкой! – Взвизгнула я и резким движением включила воду, так что последующих слов Авелины я не слышала.
Нежилась под струями я довольно долго. Предстоящее свидание меня здорово нервировало, и расслабиться у меня не получалось, хотя очень этого хотелось. Получалось, что с Лёхой у меня будет первое, настоящее свидание. И от этого становилось тошно. Если Каур мог меня запросто позвать гулять, и я шла, зная, что это просто прогулка, и никаких подтекстов в ней нет. А даже если и есть, то это целиком и полностью проблемы Каура. А тут, мне сказали, что это – Свидание. И сразу появилась нервозность. Как-будто само слово обязывало нервничать, изводить себя, что надеть, и что можно делать, а чего нет. И, конечно, то, что я иду сегодня на первое свидание с будущим мужем нисколько не успокаивало, а даже как-то наоборот. Более того, даже построенная таким образом фраза заставила меня нервно хихикнуть, а потом захохотать в голос.
-Авелина! – Закричала я, хватая с вешалки полотенце и обматываясь им в коридоре. – Аве!
Я остановилась возле двери подруги и пару раз даже стукнула по ней.
-Боже, да почему ж ты не утопилась в ванной?!
-Аве, мне срочно надо поговорить. Открой дверь! – Взмолилась я, не смотря на явно недовольство в голосе подруги.
-Не открою. – Раздалось шипение.
-Но мне очень надо! – Запричитала я.
-Ребенок, очень надо бывает только в туалет. А так как моя комната – не сортир, то, прости, я не обязана открывать.
Я уставилась в закрытую дверь. Что могла делать такого Авелина, что простая просьба открыть дверь вывела её из себя? Хотя бывшая наставница в последнее время вообще с трудом контролировала свои эмоции, но ни разу она не отказывала мне в разговоре.
-Авелина! Что ты там делаешь? – Негромко произнесла я.
-Сама угадаешь? – Ехидно спросила Аве, видимо, стоя с той стороны у самой двери.  – И отойди от двери! Ты мне всю комнату затопила!
Я рассеянно опустила взгляд. Ну, тут Аве, конечно, была права. С моих волос уже натекла целая лужа.
Я переминулась с ноги на ногу. А потом зажмурила глаза, схватилась за ручку и толкнула дверь. Ничего. Дверь не поддалась.
-Лошара. – Хмыкнула Авелина.
-Аве, ну выйди! – Заканючила я.
-Нет! – Отрезала подруга, и, как мне показалось, чертыхнулась.
Я прошлепала мокрым ногами на кухню. Теперь мне уже хотелось вытащить подругу из комнаты не для того, чтобы поговорить, а просто посмотреть, что же она там делает и почему наотрез отказывается выйти. Дельные мысли в голову не лезли. Я чиркнула зиппарем и прикурила, уставившись в окно невидящим взглядом.
Саднило колено. Я всё же умудрилась порезаться, пока брилась, и теперь кровь постоянно текла, никак не желая спекаться.
Кровь? Хм, кровь!
Уже через полминуты я была в ванной и мочила волосы, предварительно намазав кетчуп на ноги.
«Шизофрения, похоже, передаётся воздушно-капельным!» - Заключила я, с удовольствием отмечая, как вода, стекая с мокрых волос, смывает жидкий кетчуп характерными красными потёками.
Мне даже не хотелось представлять, что сделает со мной Авелина, когда всё поймет. Но любопытство было сильнее здравого смысла.
-Авелина! – Позвала я, встав максимально близко к двери. – Мне нужна твоя помощь!
-Да оставишь ты меня в покое хотя бы на час или нет!?
Судя по тону, подругу я уже достала. И, похоже, просто сломанным носом, дело не обойдется. Но я упрямо стояла и ждала, пока кетчупные потёки затекут под дверь и Авелина их увидит.
-Аве! – Снова позвала я, и невольно зажмурилась от оглушающего крика «Что!?»
 Секунд двадцать ничего не происходило, а потом за дверью раздался тихий голос:
-Это что, мать твою, кетчуп?
-Это кровь! – Пискнула я, стараясь, чтобы мой голос звучал жалобно.
-Тогда почему в мою комнату только что вплыл кусочек укропа? – Участливо спросила подруга.
-Ты придираешься. – Пожала плечами я. – Но мне правда нужно с тобой поговорить.
-Ладно, сейчас. А то еще томатом до смерти истечешь. Только смой с себя эту гадость. И полы протри.
Я сделала все, как велела подруга, и, одевшись в простой халат, постучала, в злосчастную дверь.
-Да войди уже.
Я вошла, да так и застыла в дверях. Напротив меня стояла Авелина. Точнее, женщина, очень на неё похожая. Женщина, одетая в черное платье, с открытыми рукавами, воротником – стойкой и глубоким декольте. Платье было чуть выше колена, открывая превосходный вид на стройные ноги, облаченные в черные туфли на тонкой шпильке. Идеально уложенная челка, искусственный беспорядок волос сзади и вечерний макияж заключали общий образ.
-Хватит на меня таращиться. – Произнесла женщина голосом Авелины.
-А… Хм… Твою мать… - Высказала я, пытаясь прийти в себя.
-Если ты не прекратишь пускать слюни, я тебе не только нос сломаю, но и шею!
Авелина явно чувствовала себя не в своей тарелке и мой взгляд её еще больше нервировал.
-Это Ален. Точнее, его подарок. Мы сегодня идем в музыкальный театр, и он попросил меня одеться соответствующе. – Недовольно призналась Авелина. – А я за шесть лет уже совсем отвыкла от этих дамских штучек.
-Ты раньше носила платья? – Еще больше удивилась я.
-Нет, ****ь, я родилась сразу в джинсах! – Потеряла терпение Аве.
Она неловко прошла мимо меня с сторону кухни. Я последовала на ней, все еще стараясь поднять с пола челюсть.
-А почему ты раньше не надевала платья?
-Повода не было. Платья хорошо либо в театр надевать, либо на похороны.
-Ничего так у тебя параллель. – Я, вроде, начала отходить, и даже смогла отвезти взгляд от подруги, чтобы прикурить сигарету.
-А там особой разницы нет.
Я не смогла ответить. Авелина сидела, закинув ногу на ногу, а я даже моргнуть боялась. Она выглядела совершенно чужим, но очень красивым человеком.
На нашей кухне подруга смотрелась немного странно и я почувствовала себя неуютно.
-Это что - чулки? - Вновь ошарашенно спросила я.
-Да. - Аве приподняла бровь как бы произнося "Ну, давай, задай еще один дерьмовый вопрос". Я промолчала. - Итак, что ты так рвалась со мной обсудить?
-Да, собственно, уже ничего. - Отмахнулась я.
Честно говоря, все другие эмоции и проблемы, кроме шока от нового вида Авелины, куда-то исчезли. Мне уже было все равно, как пройдет наше первое свидание с Лёхой. Судя по характеру парня, весело мне будет в любом случае.
-Ты издеваешься? То есть ты вытащила меня, просто чтобы покурить?
-Ага.
Я ухмыльнулась, видя зарождающийся гнев Аве и прикурила нам обоим по сигарете.
-На самом деле. - Заговорила я после первых трех затяжек. - Я бы хотела попросить у тебя совета по поводу моего первого, прошу заметить, свидания.
-Давай! - Улыбнулась подруга.
-Собственно, это и все, что я хотела у тебя спросить. - Уточнила я. - Жду советов.
-Так это и был мой совет: давай!
-В смысле? - Не "въехала" я.
Подруга только продолжала улыбаться. А вот моя улыбка начала медленно меркнуть.
-ЧТО? - Возмущению моему не было предела. - Давать? Это и весь совет, который ты можешь мне дать?
-Поверь мне, ребенок, это самый важный совет.
Аве легко поднялась с места и поцокала из кухни.
-И, кстати, твой суженный явиться меньше чем через полтора часа. Так что, начинай собираться.
-Зашибись поговорили.
Но Аве была права.
Нормально приняв душ и высушив волосы, я принялась разбирать свой гардероб, думая, как лучше одеться. Сначала очень хотелось надеть платье, чтобы выглядеть так же эффектно, как Авелина. Но потом, я разумно рассудила, что программа у нас явно некультурная, так что выпендриваться смысла тем.
-Джинсы спасут мир! - Провозгласила я, смотрясь в зеркало и заплетая косу.
В комнату, без стука, вошла Аве.
-Ребенок, я все хотела спросить: у тебя критические давно были?
-Пару дней, как закончились. А тебе прокладки нужны?
Авелина стояла за моей спиной, так что я, не поворачиваясь, смотрела на неё в отражении зеркала, продолжая заплетать косу.
-У меня не бывает месячных. - Зазеркальная Авелина смотрела на меня не отрываясь.
Я мысленно хлопнула себя по лбу. Вот же дура! Но вслух лишь спокойно произнесла:
-Так зачем спрашивала?
-Да, собственно, просто так. - Разорвала  зрительный контакт Аве и, больше не произнося ни слова, вышла из комнаты.
Я пожала плечами, и, наконец, закончила с волосами. Какая у Авелины забота о нашем с Лёхой сексе. Надо же. Специально пришла, уточнила. Лучше бы уточнила, собираюсь ли я вообще с ним спать. Насколько мне помниться, приличные девушки на первом свидании подобными вещами не занимаются.
Потом я вспомнила Элвиса. Да уж. Приличные девушки на первом свидании не дают. Дают вместо него.
Авелина, блин. Мастер выяснения информации через второстепенные вопросы.
Итак, от Элвиса я не беременна.
В попытках как-то убить время перед приходом Лёхи, я открыла ноутбук, стараясь погрузиться в атмосферу будущей выставки. Получалось из рук вон плохо. Я пошарилась в интернете, пытаясь найти фото подобных выставок. Их было немало, но все было не то. В конце концов, я решила, что мне надо отвлечься и включив музыку, начала танцевать. Минут через десять танцевать мне надоело, и я включила фильм. Смотреть надоело быстрее, минут через семь.
Я вышла на кухню, попила водички, осмотрела пустой холодильник, сделала пару глотков из початой бутылки шампанского, осмотрела верхний шкаф кухонного гарнитура, потом второй, третий, вновь залезла в холодильник, сделала еще пару глотков шампанского, закрыла, открыла, достала всю бутылку, взяла стакан для шампанского, налила половину, передумала пить из стакана, перелила обратно в бутылку, залезла в холодильник…
Прошло пять минут.
Вздохнул, я уползла обратно в комнату, и принялась терпеливо ждать.
В шесть часов Леха не пришел. Не пришел и в половину седьмого.
- Может его все- таки убили? - Без стука зашла ко мне в комнату Авелина.
-Да, собственно пофиг. - Зло сказала я, лежа на спине и закинув ноги на стену, так, что получался почти прямой угол.
-Очень удобно — не успела стать женой — уже вдова.
-Аве, хоть раз в жизни, заткнись. - Взмолилась я. - Кстати, а когда Ален придет?
Авелина посмотрела в ноутбук.
-Без пятнадцати семь. То есть, сейчас.
Я недоверчиво хмыкнула, но тут услышала звук закрывшейся двери.
-Твою мать! - Раздосадованно воскликнула я. - Прямо Волан-Де-Морт.
Аве победно ухмыльнулась и кинув:
-Хоть поздоровайся — Вышла из комнаты.
Мученически встав, я выползла из комнаты.
-Ален, при…
Я проглотила слова.
В прихожей стояли два мужчины в смокингах. Ален и парень, смутно похожий на Лёху.
-Глянь, какой у меня чумовой прикид! - Радостно воскликнул парень пониже Алена на пару сантиметром голосом Лёхи и покрутился, показывая себя со всех сторон.
Потом подошел ко мне и чмокнул в щеку.
-Здравствуй, Катерина. - Вежливо поздоровался Ален.
- А ты так в театр пойдешь? - Окинув меня с головы до ног, поинтересовался мой суженный.
-Эээ. - Ответила я, все еще пребывая в легком шоке.
-Ну, так значит так. Идем? - Схватив меня за руку и двинувшись к двери, Лёха хлопнул Алена по плечу.
-Стоп! Я отказываюсь брать ребенка в театр в таком виде. Пусть приведет себя в порядок. Марш! - Прикрикнула на меня Аве и меня сдуло в комнату, где матерясь и путаясь, я со скоростью истребителя начала одеваться в вечернее платье, которое в самом начале нашей жизни купила мне Авелина. Натянув темно-синее вечернее платье, я уставилась в зеркало.
-Слишком длинное. - Пробурчала я, все же отметив, что выгляжу я очень элегантно. 
-Это ты надоумил парня пойти с нами в театр? - Смешок в голосе Аве был очень отчетлив.
-Отнюдь, я сам… - Начал Лёха, но его, видимо прервали жестом.
Я красилась и старалась не упустить ни слова.
-Авелина, он действительно сам. Позвонил, спросил куда мы собираемся на свидание и сказал, что они с Катериной идут с нами. - Голос Алена был спокоен.
-Ага, а потом твой мужик сказал, что в джинсах в театр не ходят и мы поехали взять смокинг на прокат. Классный, да? - В голосе Лёхи снова зазвучала придурковатость.
-А откуда у него твой номер? - Голос Аве был настолько подозрительным, что даже у меня выплыла усмешка.
-У тебя в телефоне! - Жизнерадостно произнес Лёха и тут же послышался звук пощечины. - За что?
-Чтобы больше никогда не трогал мой телефон! - Прошипела Аве.
-Все — все, я понял! Только по лицу не бей! АААА! Там же почка!
-Авелина, может хватит калечить жениха Катерины? - Ален определенно улыбался.
-О, все святые, моё ребро! - Взвыл Лёха.
-Ты придурок? Я же даже не била тебя?! - Аве, похоже, начала злиться.
-Ну, Катя будет думать, что била.
Я не выдержала и рассмеялась в голос.
-Придурок! - Бросила Аве и в этот момент я выскочила из комнаты.
-Ух ты, какая красивая! - Восхитился Лёха. - Почти как я! Только с сиськами.
Я закрыла лицо рукой, с ужасом представляя, что вот за ЭТО должна буду выйти замуж.
Авелина, видимо решившая, что с нее всего этого хватит, взяла Алена за руку.
- Да, любовь моя, они меня тоже изрядно раздражают. - Ухмыльнулся Ален и мы, наконец, выдвинулись.
В театр мы успели как раз к третьему звонку. Пройдя на свои места, мы расселись парами. Ален сидел первым, рядом с ним Аве, потом Лёха и замыкала нашу четверку я.
-Это чтобы вы с подругой не комментировали весь балет. - Заявил Лёха, усаживаясь между мной и Авелиной. Нам оставалось только переглянуться с ней и одновременно закатить глаза.
-Смотри, какая бабуля сидит передо мной! - Громко зашептал мой благоверный, указывая на почтенную даму в возрасте с пышной, седой шевелюрой. - Она же такая милая. На овечку похожа.
Моя расползающаяся от умиления улыбка застыла.
-Ты дебил? - Всё так же улыбаясь прошипела я.
-Вот только не надо обзываться! - Обиделся Лёха и уставился на сцену.
Балет оказался вещью сильно на любителя. Меня он по телевизору вгонял в уныние, но я всё же надеялась, что в живую будет лучше. На самом деле, всё было просто великолепно. Живой оркестр и балерины были прекрасны, но в середине первого акта я поймала себя на мысли, что лучше бы Лёха повел меня в кино. Или кафе. Да даже просто в парке мне было бы интереснее. Бросив взгляд на Авелину и увидев её горящие глаза, я впала в ещё большую тоску. Как вообще нечто подобное можно любить?
Лёха, который тоже не отрываясь смотрел на сцену, после очередного моего ёрзанья , бросил на меня внимательный взгляд.
-Не нравится? - Спросил он и мне показалось, что в его голосе мелькнуло что-то серьезное, что с ним никак не ассоциируется.
-Нравится. - Тихо вздохнула я, смотря на танцора в трико.
Парень ухмыльнулся и медленно потянул руку к сидящей впереди бабушке.
-Ты что делаешь? - Зашипела я ему на ухо.
-Всегда мечтал потрогать такие волосы! - С маниакальным взглядом изрёк он, и, наконец, полной ладонью дотронулся до седых волос.
-Какие мягкие! - Восторженно произнёс он, и я с ужасом уставилась на его руку, перестав дышать.
Но не успела бабушка обернуться, как Авелина засадила ему локтем в ребра. Лёха резко отдёрнул руку, сдавленно охнув.
В этот момент зал взорвался овацией и я с удивлением обнаружила, что первый акт закончился.
Хлопая изо всех сил, я услышала, как Авелина в очередной раз пообещала убить моего будущего мужа.
-Зачем ты это сделал? - Накинулась я на Лёху, когда мы поднимались в буфет.
-Я всегда мечтал потрогать такие волосы. - Жизнерадостно заявил он, подходя первым к бару и заказывая четыре бокала шампанского.
-И театр, по твоему, лучшее для этого место? - Продолжила злится я.
-А ты что, предлагаешь это делать на улице? Ну, я однажды собирался это сделать, но бабушка оказалась нервной и, убегая о неё, я еще пять кварталов слышал, как она орёт «Насилуют». Правда, орала она скорее радостно.
Я сначала ухмыльнулась, а потом засмеялась в голос.
Подойдя к столику на четверых, мы уселись, ожидая, когда к нам подойдут отошедшие покурить Аве с Аленом.
Я окинула взглядом столики, за которыми сидели красиво одетые люди. Честно говоря, я никогда не думала, что на балет ходят так много мужчин и молодёжи. Вообще-то, положа руку на сердце, я, в принципе, была удивленна, что люди на это ходят. Но зал сегодня был забит до отказа, так что из-за моей нелюбви к балету я посчитала ущербной себя. Ну не может столько людей ошибаться.
На вскрик за моей спиной я бы даже не обратила внимание, если бы Лёха резко на него не обернулся. Уже через мгновение он сорвался с места и я вскочила вслед за ним. На полу лежала та самая бабушка, волосы которой трогал мой суженный. Он оказался рядом с ней быстрее, чем девушка, которая сидела с ней за одним столиком.
-Вызывай «скорую». - Бросил мне парень и прижался ухом к груди пожилой женщины.
Я сделала всё в рекордно коротки сроки, смотря как Лёха делает непрямой массаж сердца. Внезапно появился Ален, так же рухнув на колени рядом с бабушкой.
-Что делать?
-Давай массаж, я вдыхаю, потом поменяемся.
Вытянутыми руками Ален нажимал на грудную клетку, а Лёха через каждые шесть — семь нажатий делал искусственное дыхание.
-Так, все, расступились. Вы этим скопом только мешаете. - Крикнула Авелина, разгоняя собравшихся людей.  - Ты, - указала она на работницу театра. - Иди на улицу, покажешь врачам куда идти.
-Мне что делать? - Громко спросила я.
-Можешь помассировать мне  плечи. - Улыбнулся Лёха, но в глазах не было ни грамма веселья.
-Дома помассирую.
Я подошла к бледной девушке, которая заливаясь слезами пыталась взять бабушку за руку.
-Посмотри на меня. - Настойчиво сказала я ей, заставляя подняться и отойти от мужчин.
Девушка подчинилась, закрывая рот рукой.
-Как тебя зовут?
-Настя.
Я кивнула.
-Настя, это твоя мама?
- Ба-бабушка. - Всхлипнула она и вновь залилась слезами.
-Потом будешь плакать. - Резко прервала я её. - Где бабушкины документы?
Девушка замотала головой, продолжая плакать.
Боясь, что у неё сейчас начнется истерика, я встряхнула её за плечи.
-Настя, смотри на меня! - Холодно и властно сказала я. - Сейчас от многих факторов зависит жизнь твоей бабушки. И ты один из этих факторов. Ты меня поняла?
Вместо ответа она оттолкнула меня и бросилась к женщине. Не успела она сделать и пары шагов, как Авелина схватила её за руку, резко развернула к себе и что есть мочи залепила ей пощечину.
Плакать Настя перестала.
-Стоишь здесь и выполняешь все, что она тебе говорит, поняла? - Аве указала на меня и мы с девушкой синхронно кивнули.
Краем глаза я отметила, что мужчины поменялись местами и теперь массаж делал Лёха. Что сказать Насте я не знала, но, к моему счастью и счастью всех присутствующих в холл буфета прибежали врачи. Лёха и Ален сразу поднялись, давая место профессионалам.
Меня начало трясти так, что застучали зубы. Подошедший Лёха сразу это заметил и обнял меня со всей силы, которой в нём, к моему изумлению, оказалось не мало.
-Ты спас её. - Тихо сказала я куда-то ему в шею.
-Надеюсь. - Так же тихо ответил он и его дыхание обожгло мне висок.
-Я больше не хочу смотреть балет.
Сказала я это глядя ему в глаза и прозвучало это совсем по-детски. Светло-карие глаза смотрели на меня внимательно, с тревогой, и тут я поняла, что они намного старше и вся эта его придурковатость это совсем не он. Он, настоящий, сейчас смотрел на меня и волновался.
-А что хочешь?
-Помассировать тебе плечи.
Он только кивнул, взял меня за руку и подвёл к Алену и Авелине.
-Говно этот ваш балет. Мы домой поехали. - Сказал он и так же, не выпуская моей руки, вывел из театра.
Мы вызвали такси и всю дорогу ехали молча. Говорить мне не хотелось, и Лёха меня поддерживал в этом. Или просто решил дать возможность первой заговорить, когда захочу. Я уже совсем его не понимала. У меня было стойкое ощущение,  будтов нём не один, а два диаметрально противоположных человека. Этот с виду простой парень, казался мне такой же загадкой, какой была Авелина в нашу первую встречу. И эта загадка манила меня так сильно, что я уже радовалась тому, что скоро выхожу за него замуж. После всего увиденного в театре, Лёха казался мне той самой стеной, за которую можно спрятаться. Какая-то сила и уверенность, которую я сейчас чувствовала, исходила из этих серьезных глаз. Я чувствовала себя под защитой.
Первое, что я сделала дома —  закурила.  Я затягивалась так сильно, как только позволяли лёгкие. И тут Лёха проявил чудеса понимания.
-Я в душ. - Предупредил он меня, и, даже не спрашивая разрешения, ушёл в ванную.
Выкурив три сигареты подряд, я пошла в комнату переодеться. Ещё раз посмотревшись в зеркало, я решила, что больше никогда не надену это платье. Желая поскорее от него избавится, я резко дернула бегунок молнии и обнаружила в руке только хвостик.
-Чёртов ширпотреб! - С горечью произнесла я. - Стоит уйму денег, а разваливается мгновенно.
-Просто сегодня такой день, всё ломается. И платья, и люди. - Услышала я голос в комнате.
Я повернулась, смотря на парня. Хотя сейчас, когда он был серьезен, его можно было назвать молодым мужчиной, но никак не парнем. Я даже не знала, сколько ему лет, но глаза у Лёхи были не по годам старые.
Мой будущий муж был одет в одни боксеры. С волос стекала вода. И он был очень худой.
Он медленно сделал шаг, потом второй, будто давая мне возможность выгнать его из спальни. Смотря мне в глаза, Лёха сделал последний шаг и оказался стоящим ко мне вплотную.
-Ты знаешь, синий цвет тебе не идёт. - Сказал он, возвышаясь надо мной почти на голову. - К тому же, оно всё равно испорченно.
Он присел на корточки и от этого простого действия у меня сбилось дыхание. Я глубоко и порывисто вздохнула.
-Ну, его можно отдать в ателье. - Хрипло сказала я.
-Они не смогут его зашить.
Не отрывая взгляд от моего лица, он взялся за подол и резко дернул в стороны. Платье порвалось сразу до талии, а я даже не дернулась, как загипнотизированная глядя в светло-карие глаза. Лёха медленно поднялся, и также, рывком, разорвал платье окончательно. Спустив его с плеч, он дал ему упасть.
Я осталась стоять в нижнем белье, даже не стараясь прикрыться. Честно говоря, мне казалось, что на мне слишком много одежды.
-У меня мало опыта. - Всё ещё хрипло произнесла я.
-А мне так на это плевать. - Озорно улыбнулся он. - Тем более, у тебя появился просто великолепный учитель.
Что ж, и тут Лёха тоже не соврал.
Открыв глаза, первое, что я увидела были волосы. Подняв голову с груди будущего мужа, я ещё раз осмотрела эту самую грудь в свете ночного города и поразилась, как у такого худого мужчины может быть такая поросль. Философски рассудив, что это не самое его волосатое место и нужно брать подарок в той упаковке, что дарят, я встала в поисках накинуть чего-нибудь и пойти попить водички. Вытащив из шкафа длинную футболку и натянув её на голое тело, я потопала на кухню.
 Аве стояла возле окна и смотрела вниз, на светившие возле дома фонари. Стояла спокойно и, как мне показалось, отрешенно. Размышлять о том, что же понадобилось наставнице в два часа ночи на кухне, мне было лень. Но в том, что она просто курила, я очень сомневалась. Обычно, когда ей хотелось ночью курить, она выходила на свой балкон и могла провести там довольно много времени, убивая сигареты, одну за одной. Хотя, если учесть тот факт, что теперь в комнате Авелины частенько спал Ален, не было ничего удивительного, что она курила на кухне. все-таки к своим людям Аве относилась очень заботливо, пусть и забота её иногда принимала агрессивные формы.
 Я оперлась на косяк и рассматривала Авелину, задумчивую и родную. Первый раз за все время знакомства, я подумала о том, что мне, пожалуй, нужно оставить дом Авелины и снять себе квартиру. Теперь она была не одна и, мне казалось, что я здесь лишняя. Именно казалось, потому что ощущения ненужности у меня не было. Наоборот, мне было уютно осознавать, что мы одна большая семья. Тем не менее, я хотела уйти. Просто, чтобы не мешаться под ногами.
-Авелина, - начала я, не отрываясь от косяка. – Я собираюсь съехать на квартиру.
Я сказала это спокойно. Мне не было страшно. Я говорила с Аве на равных, и уже не удивлялась этому. Смерть Элвиса сравняла нас в своем горе.
-Об этом не может быть и речи. – Тихо сказала Авелина, не отрывая взгляда от фонарей.
-Как знаешь. – Пожала плечами я.
Нет так нет. Не больно то и хотелось. Точнее, совершенно не хотелось.
Я подошла к подруге и мы посмотрели вниз. На лавочке, возле нашего дома спал бомж, положив под голову пакет с каким-то барахлом.
-Щелкни чайник. – Попросила Авелина.
Я протянула руку, подняла чайник, на вес отмечая, сколько там воды, поставила его на место и включила.
Я закурила. Аве тоже. Вторую или третью. Мне было лень посмотреть в пепельницу, чтобы сосчитать окурки.
- Знаешь, а у тебя хорошие советы. - Ухмыльнулась я.
Аве только приподняла бровь.
Мы снова помолчали.
-Мне звонил сегодня Каур. – Медленно брошенная Авелиной фраза в открытое окно.
-И?
-Элвис выполнил тогда твою просьбу. Он нашел того, кто сбил твоего брата. Он в ту ночь ехал к нам, рассказать. Не доехал.
Голос Авелины надломился, но она даже не дернулась, вытереть скользнувшую по щеке слезу.
-Кто это был? – Голос мой даже не дрогнул. Я научилась полностью его контролировать. Так только, вялый интерес.
-Девчонка. Ей тогда было шестнадцать лет. Взяла у папы машину, покататься.
-Ясно.
Мы молча докурили под закипающий чайник. Аве затушила окурок, достала из шкафа термос и заварила в нем чай, предварительно кинув туда сахара. А потом сделала с десяток бутербродов с колбасой и сыром.
-Идешь? – Спросила у меня подруга, остановившись в дверях.
-Кормить бомжа? – Уточнила я свою догадку.
-Кормить человека. – Поправила меня Аве, открывая входную дверь.
Я молча проследовала за ней.
-Юрий Дмитриевич, проснись! – Негромко позвала Авелина, стоя рядом с лавочкой. – Юрий Дмитриевич!
Ноль реакции.
-Юрок, мать твою, разуй глаза! – Приглушенно рявкнула подруга, и бомж резко сел на скамейке.
-Чего? – Он уставился на Авелину, явно не понимая, зачем его разбудили.
-Юрий Дмитриевич, а потом будешь упрекать, что я к тебе панибратски обращаюсь. Да ведь когда к тебе нормально обращаешься, ты ни хера не слышишь! – Ухмыльнулась Аве.
-Аааа, Авочка, девочка моя прекрасная, привет! – Заулыбался Юрий Дмитриевич, и меня обдало запалом перегара. – А это подруга твоя?
-Да, Катерина. – Авелина еще раз ухмыльнулась, когда старик поцеловал мне руку.
Надето на нем было всякое тряпье, но какой-то шарм неуловимо присутствовал. Пахло от него, правда, вполне сносно, так что я даже с облегчением сделала вдох полной грудью.
-Мы тут вам ужин принесли. Или завтрак. Как тебе удобнее будет. – Авелина улыбнулась, протягивая Юрию Дмитриевичу пакет с бутербродами и термос.
-Спасибо, дочки, спасибо. Сейчас не голоден, а вот с утречка обязательно поем. Ты все там же живешь? – Спросил бомж, дождался кивка и продолжил. – Тогда я термос-то тебе завтра вечером принесу, хорошо?
-Себе оставь лучше.
-Авочка, деточка моя, мне чужого не нужно, ты же знаешь. Я вот тебе его обратно отдам, ты мне в следующий раз опять кофеёчку аль чайку сделаешь. И мне опять хорошо будет и вещь твоя у тебя останется. Да, Катерина? – Улыбаясь, спросил меня Юрий Дмитриевич.
Я кивнула. Почему-то после этих слов, да и просто общего вида старика, назвать его бомжом как-то язык не поворачивался.
-А ты где год почти пропадал? – Поинтересовалась Авелина, закуривая и протягивая пачку нашему собеседнику.
-Да то тут, то там. По городам ездил, смотрел достопримечательности. Водители хорошие были, брали всегда. А чтоб ночью не замерзнуть, да теплый уголок найти, в питомниках для животных подрабатывал. Уберусь в вольерах, али животинку какую – нибудь покормлю, то в домике при приюте разрешали переночевать. А если домика не было, то либо в дом приглашали, либо в самом вольере ночевал. Там тепло, кругом кошечки-собачки. Под бочок лягут, и уютно так, хорошо, что даже никуда уезжать не хочется. Но надо.
-А зачем надо – то? Не оставляли? – Спросила я, тоже закуривая.
-Оставляли, почти во всех и оставляли. Только вот на одном месте я уж  не могу долго сидеть. Считай, пятнадцать лет гуляю.
Юрий Дмитриевич подвинулся, чтобы мы тоже сели. Аве спокойно расположилась рядом, а я так и не смогла перебороть брезгливость.
-А почему гуляете? – Вновь задала я вопрос.
-Да надоело все. Погоня эта за деньгами, лучше живи, лучше выгляди, лучше ври. А тут ничего этого не надо. Не замечают меня и ладно. Раньше тоже не замечали, только кошелек и видели во мне. Так сейчас хоть не врет никто, что нравлюсь я, да что человек я золотой. Хороший человек вон, копеечку какую даст, а равнодушный мимо пройдет.
-А плохой?
-А плохих, Катерина, не бывает. Булгакова вспомни. – Подмигнул мне Юрий Дмитриевич.
-А у тебя, Авочка, как дела? Хлопца-то нашла? Аль так и ходишь по земле одна одинешенька?
-А он сам ко мне вернулся, Юрий Дмитриевич, его даже искать не пришлось. – Ухмыльнулась Аве.
-Сокол твой, ненаглядный, из-за которого ревела ты, обратно прилетел, что ль? – Удивился старик.
-Прилетел. – Ухмылка Авелины стала еще шире.
-И как ты его обратно-то приняла? Он же обидел тебя шибко.
Казалось, удивлению Юрия Дмитриевича не было придела. Он даже руками всплеснул от переполнявших его чувств.
-Юрий Дмитриевич, не он меня обидел, а судьба нас о кругу пустила.
-Не выражайся. – Осек Аве старик. – Ну, помирились и хорошо. А теперь давай, идите домой. Время позднее, негоже девушкам по улице в одних рубашках сягать. Застудитесь еще.
-Юрий Дмитриевич, так может ты все-таки к нам? Отоспишься хоть. – Спросила подруга, поднимаясь со скамейки и поправляя рубашку, в которой была.
-Эх, Авелина, на свежем летнем воздухе спиться намного лучше, чем в скворечниках ваших. Когда же ты поймешь это, доченька? – Заулыбался Юрий Дмитриевич, поудобнее устраиваясь на пакете.
-Видать, никогда, Юрий Дмитриевич. Если что-то понадобиться, забегай. Доброй ночи! – Попрощалась Авелина, открывая дверь магнитным ключом.
-Хорошая ты девка, Авелина, только вот жизнь у тебя сложная.
-Не сложнее твоей. – Возразила подруга.
-Сложней. Я сам себя из болота тащу. А ты других тащишь, хотя сама в том же болоте. И ведь получается вытащить.  – Весело воскликнул Юрий Дмитриевич.
-Да, видимо, не получается, раз друзей теряю. – Серьезно сказала Авелина.
-Так если б не получалось, не было б у тебя друзей. А то что теряешь... Друзья не цацки, не теряются. А что из жизни первыми уходят, так настоящие друзья тебя и там дождутся. Чай, не последний раз живем.
 Юрий Дмитриевич еще раз улыбнулся и закрыл глаза. Аве задумчиво на него посмотрела и зашла в распахнутую дверь.
Уже на кухне, снова стоя у окна и глядя на фонари, я спросила у Авелины, есть ли у Каура адрес девушки, которая моего брата сбила.
-Есть. Хочешь, я сейчас прямо позвоню? – Аве внимательно и, как мне показалось, с тревогой всмотрелась в мое лицо.
-Нет. Я хочу, чтобы мне никто не говорил её адрес. Брата я не верну, смерти её я тоже не хочу. Пусть это будет на ее совести. Тем более, после увиденного сегодня, я в сотый раз убедилась, как ценна жизнь.– Ровно и спокойно сказала я, смотря на спящего Юрия Дмитриевича.
-Я бы так не смогла.
-Я знаю, Аве. Но когда – нибудь я должна научиться делать то, чего не умеешь ты.
Авелина внимательно посмотрела на меня, а потом покачала головой.
-Ученик превзошел учителя. – Усмехнулась бывшая наставница и вышла из кухни.
Я закурила, усмехнулась и, наконец, почувствовала покой.
-Всё! Я больше не могу сидеть в квартире! – Авелина оттолкнулась от подоконника и стремительно вышла из кухни, попутно бросая: - Ребенок, придумай что-нибудь.
-Ну, конечно, кто, если не я? – Вяло пробурчала я, вставая и плетясь в комнату. – Неужели, хотя бы вечер нельзя спокойно посидеть дома и никуда не срываться?
Мне действительно не хотелось никуда уезжать из квартиры. Поэтому я не сильно заморачивалась, выбирая, что надеть. Достала из шкафа джинсы, натянула футболку и нацепила на голову бейсболку. Критично рассмотрев себя в зеркале, подумала, стоит ли накраситься, но в итоге просто накрасила ресницы. И так сойдет.
-Ты придумала? – Услышала я крик из кухни.
-«Блюwater». – Заорала я в ответ.
Долго думать над тем, куда ехать, мне тоже не хотелось.
-«Блюwater», так «Блюwater». – Не стала спорить со мной подруга.
Добрались мы туда быстро, но вместо полчища байков, увидели пустую стоянку.
-Либо мы не туда приехали, либо бар разорился. – Хмуро заметила Аве, снимая шлем и проходя внутрь.
Я поплелась следом, но не успела сделать и пару шагов в бар, как уткнулась в спину подруги.
-Твою ж ты мать! – Выдала Авелина и я была с ней полностью солидарна.
В отличие от парковки, «Блювотер» был полностью забит. Но не привычными мне огромными, бородатыми байкерами, а женским полом всех сортов и возрастов. Казалось, что их сюда набили и теперь чинят над ними расправу, потому как они периодически синхронно орали.
Авелина поймала пробегающего официанта.
-Каура мне сюда, быстро! – Заорала она так, что бедный парень вздрогнул.
-Авелина Юрьевна, здравствуйте! – Попытался улыбнуться официант, но Аве это еще больше взбесило.
-Засунь себе в задницу свою гостеприимность и тащи сюда эту морду, или я приду к нему в кабинет и выволоку его за яйца! – Рявкнула подруга так, что парня буквально сдуло.
-Зря ты так. – Негромко сказала я. – Мальчик – то здесь причем?
Авелина резко повернулась ко мне. Честно говоря, я уже приготовилась к новому «взрыву», но Аве, секунду меня разглядывая, так ничего и не сказала.
- Ты чего шумишь? – Проревел над нами Каур, как обычно, нависнув скалой.
-Я, ****ь, еще даже не начинала шуметь! – Вновь заорала Аве и, схватив за руку Каура, потащила байкера на улицу.
Я хмыкнула и направилась за ними.
Мы отошли от входа метров на пять. Аве достала и кармана джинсов сигареты, чиркнула зиппорем, и судорожно затянулась.
-Кто все эти бабы? – Спросила она уже более спокойным голосом, чем в баре.
-Клиенты. А что не так-то? – Удивленно спросил байкер.
Я подавила смешок.
-Я догадалась, мать твою. Но почему клиенты – бабы? – Заскрипела зубами моя подруга.
-А кем им еще быть? – Совсем уж непонятливо уточнил Каур.
На сей раз я смешок не сдержала.
-Хорошо. Пойдем с другой стороны. Почему сегодня в баре столько баб? – Закрыв глаза и, видимо, еле сдерживаясь, спросила подруга.
-Ну… Так это… Стриптиз же. – Растерянно моргнув, сказал Каур и тоже закурил.
А до меня начало доходить. И к моему веселью, до Авелины, тоже.
-Какой стриптиз? – Ласково улыбнулась моя бывшая наставница.
Как мне показалось, эта улыбка напугала брутального байкера намного больше, чем истеричные крики. Каур открыл рот, потом закрыл его, но так не сказал ни слово.
-Авелина, да отстань ты от него на конец. – Со смехом пришла я на помощь к байкеру. – Мужской там стриптиз, что непонятного-то?
-Угу. – Благодарно посмотрел на меня Каур и кивнул Авелине. – Ну, да, мужской.
Подругу этот ответ явно не устроил. Она резким движением выкинула окурок и прикурила еще одну сигарету.
-А скажи-ка мне, Каур, что у нас в баре делает мужской стриптиз?
Мед так и лился из губ Аве, но мне стало от него не по себе. «Они с Аленом сто процентов опыляются друг от друга». – Подтвердила я свою давнейшую догадку. Правда, сейчас это знание радости мне не принесло.
-Так, Аве, угомонись! – Наконец, взял «быка за рога» Каур. – Сегодня – среда, день мужского стриптиза. Девочки наши отдыхают, а бар без стриптиза… Сама понимаешь, в общем… Вот я и решил устроить день мужского стриптиза. Чтоб бар просто так не простаивал, так сказать.
-А ПОЧЕМУ ТЫ МНЕ ОБ ЭТОМ НЕ СКАЗАЛ? – Заорала Авелина так, что у меня заложило уши.
-ДА ПОТОМУ ЧТО ТРУБКУ НАДО ХОТЬ ИЗРЕДКА БРАТЬ, КОГДА ТЕБЕ ЗВОНЯТЬ, СУКА ТЫ БЕШЕННАЯ! – В тон подруге взревел Каур, и мне показалось, что у меня лопаются перепонки.
Авелина секунду смотрела на байкера, а потом кивнула.
-Логично. – Абсолютно спокойным голосом, заключила она. – Места у сцены есть?
-Убил бы. – Буркнул Каур, развернулся, и зашёл в бар.
Я ухмылялась так, что у меня заболела скула.
-М-да, - Протянула Авелина. – Неловко получилось.
-А нельзя сначала всё выяснить, а уже  потом начинать орать на людей? – Как бы между прочим осведомилась я.
-Льзя.
-Ну вот и поговорили. Алену позвони, не забудь.
-Вот уж кому-кому, а ему я точно не забуду позвонить. – Огрызнулась подруга. – Вот ответь мне, ребенок, неужели я так часто не отвечаю на телефонные звонки?
-Постоянно. – Хмыкнула я и зашла в бар, давая Аве возможность спокойно позвонить Алену.
Место для нас, конечно же, нашлось, причем прямо перед сценой. Судя по недовольным взглядам трех вполне симпатичных девушек, байкер просто «отжал» эти места у них. Но, так как в последнее время совести у меня поуменьшилось, угрызениями её я не мучилась.
Моя бывшая наставница присоединилась ко мне минут через пять, и хмуро уставилась на пустой стол.
-Мальчик приходил? – Поинтересовалась она у меня.
Я только отрицательно мотнула головой. Как лично мне казалось, от её крика, официант забился где-нибудь в угол подсобки и теперь рыдал навзрыд. Но, как показали ближайшие пять минут, я ошибалась. Парень, хоть и пунцовый, как помидор, подошел к нашему столику и даже учтиво поинтересовался, что нам принести. Небрежно пожав плечами, я предоставила Авелине самой выбрать, что мы будем пить.
-Принеси нам пару бутылок текилы, и всё к ней. И извини меня. Ты просто попался под горячую руку. – Закончила Авелина и, протянув парню тысячную купюру, добавила. – Это тебе за стресс.
Официант воззрился на деньги так, как-будто Авелина могла ими убить. Впрочем, секунду спустя, купюра исчезла у него в кармане, и парень шустро ретировался.
-Ты плохо на меня влияешь. – Повернулась ко мне подруга.
-С каких пор человечность – дурное влияние? – Удивилась я.
-Она нынче не в цене.
-Срать я хотела на цену.
Аве ухмыльнулась и посмотрела на сцену как раз в тот момент, когда полуголый стриптизер, танцуя, приближался к ней.
Мужчина действительно был красив. Короткие, светлые волосы, сильное, мускулистое тело. Пожалуй, его даже можно было сравнить с молодым Аполлоном, если бы не его сальный взгляд. Он был наигран, и потому еще более мерзок.
Стриптизер подошел, рухнул на колени, и положив руки по обе стороны бедер Авелины, прогнулся назад, почти прикоснувшись пахом к её коленям. Окружающие наш диван девушки завыли от восторга. Потом он, не переставая двигаться, поднялся, и, не убирая руки, нагнулся к лицу Авелины
-Если ты хоть раз прикоснёшься ко мне, тебя найдут в канаве за баром. – Не слишком громко, но так, чтобы стриптизер услышал, сказала Аве.
Мужчина улыбнулся, видимо, приняв слова моей подруги за шутку.
Взгляд Авелины стал тяжелее.
-Ну же. – Сказал Аполлон, лизнув губы.
Я спокойно смотрела на происходящее, мысленно уже представив скорчившееся лицо стриптизера, когда за ним, облаченный во все черное, вырос Ален.
Я видела, как вспыхнули его глаза, хотя лицо подполковника ГРУ, как обычно, было непроницаемо. И увидела это не только я. Авелина, мельком взглянув на Алена, перевела взгляд на стриптизера и злорадно ухмыльнулась.
-Ну, пробуй.
Аполлон уже почти прикоснулся к её губам, когда рядом раздался рев.
-Кирилл, стой!
Я разочарованно посмотрела на возникшего рядом с нашим столиком Каура. Стриптизер застыл, и, закатив глаза, недовольно спросил:
-Что не так, Иван? Я работаю.
-Работай с кем-нибудь другим. Не трогай её. – С ноткой беспокойства, глядя на расслабленные руки Алена, приказал Каур.
-Но я хочу её! – Не отодвигаясь от Авелины, сказал Кирилл, и я скорее догадалась, чем услышала, когда Ален наклонился и отчеканил в самое ухо стриптизера:
-ЕЁ. Хочу. Только Я.
-Всё! Парень уходит! – Подлетел к Кириллу Каур, и, рывком подняв его за плечи, толкнул в толпу взвизгнувших от счастья зрительниц.
-Ни одного спокойного вечера, когда ты приезжаешь в бар, Аве. – Ухмыльнулся байкер и, пожав в знак приветствия Алену руку, вновь ушел.
-Я уже забыл, какого это, ревновать тебя ко всему миру. – Холодно заметил мужчина, протягивая Авелине руку.
-Я предупредила. Просто он какой-то тупенький. – Ухмыльнулась подруга, подавая Алену руку.
Рывок, и Аве уже вплотную была прижата к телу мужчины.
-Не провоцируй меня, пожалуйста. – Спокойно сказал Ален. – Ты могла его просто ударить. Я же мог убить.
-Я знаю.
Внутри меня все сжалось каким-то тугим, счастливым комком. Мне хотелось вечно сидеть на этом диване и смотреть на них. И чувствовать непонятную, щемящую тоску. Возможно, где-то в глубине души, я понимала, что подобной любви в моей жизни не будет. Но я и не хотела. Слишком дорогой ценой она им обошлась.
-Добрый вечер, Катерина. Прости за дурную сцену. – Дружелюбно улыбнулся мне Ален.
-Я уже привыкла. – Ухмыльнулась я. – Я так поняла, Аве, твой вечер уже окончен?
-Пожалуй, да. – Ухмыльнулась мне в ответ подруга. – Ты с нами?
-Еще чего? Я сначала голожопиков посмотрю, а потом, наверно, звякну Лёхе.
Аве кивнула, Ален попрощался, и не отпуская её руки, увел Авелину из бара.
-Зашибись денёк прошел. – Заключила я и откинулась на диван: стриптиз был все-таки хорош.

Я уже больше часа копалась в компьютере, надеясь вычитать вступительную речь для своей выставки. Придумать что-либо сама я совершенно отчаялась. Меня все больше и больше нервировало, что организация зашла в тупик. Я не знала, что повесить на стены в «комнатах» с мотоциклами. Все казалось не то, казалось не тем. Заходя в ангар, я выкуривала первую сигарету из пачки, а выходя оттуда через час или два – последнюю. Мне казалась, что страх все сорвать скоро перерастет в панику, а паника – в отчаянье. Авелина старалась подбросить идеи, но я отметала одну за другой. Ален этой темы вообще сторонился, оправдываясь тем, что к творчеству он не имеет никакого отношения.
Обреченно вздохнув, а поплелась на кухню сделать себе чай. Или кофе. Или плюнуть на все и плеснуть себе коньяка. Было около трех часов ночи и как-то взбодрить вялые мозги было необходимо.
Аве дома не было. Я не волновалась. С тех пор, как они с Аленом помирились, она появлялась только под утро, если вообще появлялась.
В голову закралась шальная мысль позвонить Лёхе и сорваться к нему. Не то что бы мне было тоскливо дома, но увидеть его очень уж хотелось.
-Верх эгоизма – будить в три часа ночи человека только потому, что тебе, видите ли, это захотелось. – Пробурчала я, насыпая в кружку кофе.
Громкий стук прозвучал в ночной тишине так резко, что я подпрыгнула на месте. Обернувшись, я старалась понять, где же так грохочут, но мужской крик: «Катерина!» прояснил, что ломятся в дверь.
Неприятный холодок пробежал по спине, и уже через секунду я открывала входную дверь. На пороге стоял Юрий Дмитриевич. На бледном старческом лице огромные глаза, полные ужаса, смотрелись чужеродно.
-Авочка… Авочка! – Закричал он, схватил меня за локоть и утащил с собой в лифт.
От нехорошего предчувствия мне стало дурно. Дернув руку, я с ужасом посмотрела, как она легко выскальзывает из мокрых рук старика. От предплечья до кисти протянулся красный след. След крови.
Выскочив из подъезда, я споткнулась и кубарем полетела на ступеньки. Резкая боль пронзила руки и грудную клетку. Охнув, я поднялась и посмотрела, об что же я споткнулась. Об ногу. Ногу, которая была одета в камелоты.
Я стояла, смотрела на Авелину, на бордово-белую, мокрую от крови футболку, и все мысли мои отключились. Я знала, что увижу под ней, я знала, кому надо звонить, я знала, что ничем другим ей не помогу.
Не двигаясь с места, я достала телефон и ободранными пальцами набрала номер Алена.
Все, как в прошлый раз делала Аве. Всего три слова «Ножевые. Авелина. Дома». Потом засунула телефон в карман и села рядом с… Телом?
-Аве!
Голос мой прозвучал намного громче, чем мне хотелось. Но подруга не очнулась.
-Катя, ты бы пульс проверила. Я пытался, когда нашел её здесь. Но у меня руки грубые, пальцы давно уж не чувствуют  ничего. – Тихо сказал Юрий Дмитриевич и судорожно вздохнул.
Мне хватило взгляда, чтобы понять, что старик плачет.
Я послушалась и приложила пальцы к артерии. Еле заметное трепетание. Аве была жива. Пока…
-Авелина! – Снова позвала я, стараясь говорить как можно громче, но при этом не разбудить соседей: только зевак нам тут не хватало.
Аве открыла глаза и посмотрела на меня в упор.
-Элвис… - Тихо-тихо произнесла подруга.
Изо рта потекла кровь.
-Аве, это я, Катя. – Отчетливо произнесла я, стараясь не плакать. – Только не закрывай глаза. Слышишь? Не смей закрывать свои чертовы глаза!
Авелина и не закрывала. Она смотрела куда-то за меня и я проверила пульс еще раз. Жива.
-Авелина, мать твою, приди в себя! – Заорала и отвесила подруге пощечину.
-Элвис… - На грани слышимости. – Я … Отомстила…
-Бару. –Выдавила я.
Хотя могла этого и не делать. Я уже знала, от чьих рук умирала моя подруга летним вечером, как собака, возле подъезда. Бару, которого я не знала и не видела ни разу в жизни.
Во двор влетела машина и затормозила так резко, что ночную тишину разрезал визг тормозов.
Ален вылетел из машины, взлетел на крыльцо и остановился как вкопанный. Он был белее простыни. В глазах плескался ужас.
-Заднюю дверь открой. Быстро!
Я повиновалась. Мужчина положил Авелину на заднее сиденье.
-Я сейчас возьму ее документы. – Быстро сказала я. – Бару. Это он её порезал. Я позвоню Кауру, мы скоро будем у вас. И Гному.
-Стой! – Резко перебил меня Ален. – Никому, ничего не говори. Ты понимаешь, что эта война будет продолжаться? Они поубивают друг друга. Один за другим. Если ты сейчас все расскажешь Кауру, Гному, да любому из байкеров, круг замкнется. Они будут убивать вас, вы их. Пойми это.
Последние слова Ален договаривал, уже садясь в машину.
Потом мужчина завел мотор, и увез самого дорогого мне человека.
Я посмотрела им вслед, позвонила Лёхе, села на асфальт и разрыдалась.


Через полчаса, когда я стояла возле квартиры Алена и ломилась в дверь, мне никто не открыл. Лёха, примчавшийся через десять минут, пытался меня успокоить, но истерика не отпускала меня. Я сначала молотила дверь, потом просто рыдала, сидя на коленях и уткнувшись в неё лбом. Любая попытка увести меня приводила к  новой истерике. Поэтому Лёха плюнул и стал ждать, когда рассудок возьмёт вверх. Он обнимал меня, крепко прижимая меня к груди, а я всё плакала. Все доводы, что их может просто не быть в квартире я отметала. Если Ален сказал, что не повезет её в больницу, значит, он повез её сюда. И если он не открывает, значит произошло не поправимое. Я представляла, что может быть там, в квартире и тихо скулила от бессилия. Я снова стучала, но в эту ночь мне никто так и не открыл.
Утром я проснулась прижатой сильной рукой к груди Лёхи на коврике от толчка какой-то бабки.
-Понажираются тут! – Пробурчала она, удаляясь в лифт. – Потом вся лестница изгажена.
Я проводила её пустым взглядом и, поднявшись, снова заколотила в дверь. Тишина.
Как и следующие два месяца.

Я жила в квартире Авелины вместе с Лёхой. С той ночи он не оставлял меня ни на минуту. Я ездила к Алену каждый день на протяжении недели, пока Лёха не плюнул на всё и не вскрыл замок. В квартире никого не было. Все вещи были на месте.
Я потеряла последнюю надежду. Если бы Аве была жива, Ален бы сообщил мне. А если нет… Я почему — то всегда была уверенна, что если с Авелиной что-нибудь случится, Алена  тоже не станет. Он ведь обещал никогда её не отпускать.   
Лёха предложил пока отменить свадьбу. Я не стала возражать. Весь мой запал, вся моя жизнь потеряли для меня всякое значение. Я плакала каждый день. Дома, в магазине, когда куда-то ехала. Но чаще всего я плакала в «Эвалоне», прислонившись лбом к топливному баку мотоцикла Аве. Тому самому богомолу, которого я когда – то нарисовала.
Я никому ничего не сказала. На все звонки я отвечала, что Аве уехала с Аленом. Никто более не допытывал меня. Все прекрасно знали Авелину. Если она не хотела говорить, где она, значит так было нужно. Никто за нее не волновался. Никто не знал, что Аве, скорее всего, мертва.
Мне стали сниться кошмары. Почти в каждом из них над окровавленным телом подруги Ален убивал себя. Или наоборот, мне снилось, что она жива, и тогда кошмаром становилось пробуждение.
Однажды, когда я сидела на кухне перед остывшем чаем и смотрела в одну точку, Лёха сказал:
-По крайней мере, где бы они не были, они там вместе.
Удивительно, но от его слов мне полегчало. Лёха был прав. Они были вдвоём.

Пришло время выставки.
Я стояла на входе, встречала гостей, смотря, как они, один за другим, заезжали в ангар. Больше сотни байкеров со всех городов, останавливались рядом, здоровались, и проезжали внутрь. Рядом со мной притормозили Каур и Гном.
-Она явилась? – Мрачно спросил Гном, снимая шлем.
Я отрицательно покачала головой.
-Не могу поверить, что Авка пропускает твою выставку. Она, конечно, всегда была сукой, но не до такой же степени! – Возмущался рядом Каур.
Я промолчала. Врать мне надоело, а других слов не было. Слезы вновь навернулись, но темные очки, в которых я была, надежно скрывали мои глаза.
-Ну, мы внутрь. 
Я кивнула. Уже пришло время заходить, а я все никак не могла собраться с мыслями. Видеть их лица было невыносимо, но выбора у меня не было.
-Как ты? – Тихий шепот в ухо даже не напугал меня.
-Держусь.
Лёха сделал шаг и, оказавшись передо мной, крепко обнял меня. Молча. Слов не было.
Я отстранилась и зашла в ангар.
На выставке стояла полная тишина. Никто не шептался. Никто не смотрел на меня. Все смотрели на баннеры, висящие в каждой «комнатке», и переводили взгляд на огромный баннер, висевший за сценой. Все смотрели на Авелину. На множество её лиц, с ухмылкой  смотрящих на всех присутствующих.
Я нашла эти фотографии в ноутбуке. Фотографии фотографии Авелины сделал Ален. Я определила это по дате. Больше сотни фотографий ЕГО Авелины.
Пройдя мимо молчаливых байкеров, я подошла к микрофону.
-Почти год назад Авелина подобрала меня в поезде. Ребенка, который ничего не знал о жизни. За несколько месяцев она подарила мне целый мир.
Слезы потекли по щекам, но я никак на это не отреагировала: закрыла глаза, сделала вдох, и продолжила.
-Больше всего на свете я хочу, чтобы она была здесь.  Чтобы Авелина назвала меня «Ребенок». Чтобы закурила и ухмыльнулась.
Я открыла глаза и обвела всех взглядом. Медленное понимание отражалось у них на лицах. Каур стоял бледным. Гном явно не верил в происходящее.
Я достала сигареты и закурила. Где – то в начале ангара щелкнула зажигалка. Я резко дернулась всмотревшись туда, откуда услышала звук. Зиппо. Любимая зажигалка Аве. Щелкнуть, прикурить, закрыть.
Я замерла, ища глазами низкую фигуру, но увидела только здорового, патлатого блондина, стоящего  у входа в ангар и курившего сигарету.
-Где бы не была Авелина, она там не одна! – Резко сказала я и спустилась со сцены.
И тут со всех сторон загудели байки. Долгим, протяжным воем, похожим на волчий. Вой смерти.
Пили много. Сначала в тишине, в разных углах, в разных «комнатках», потом незаметно группки байкеров слились в одну, большую. Воспоминания полились сами собой. Вспоминали Авелину. Сначала осторожно, потом послышались смешки. Потом смеялись все. Истории были свежими или совсем бородатыми. Я слушала их, вспоминая Аве, и улыбалась сквозь слезы. Было больно, но во время таких историй казалось, что она жива. Просто еще не приехала. И боль притуплялась.
Я достала сигарету и начала шарить по карманам в поисках зажигалки.
-Позволь. – Услышала я сверху.
Обернувшись, я столкнулась с тем самым патлатым блондином, который прикуривал в тишине.
-Спасибо. – Кивнула я, позволяя прикурить.
Чиркнула зажигалка. Я затянулась и замерла, глядя на зеленый кусок пластмассы.
-У тебя одна зажигалка? – Спросила я, переводя взгляд на байкера.
-Ага. А тебе нужна – бери. Я у кого-нибудь стрельну огонька. – Добродушно улыбнулся мужик, протягивая мне на раскрытой ладони дешевую зажигалку.
А я все смотрела на нее и не могла оторвать взгляд.
Аве.
Выронив сигарету, я бросилась к выходу из ангара так, будто за мной гнался сам дьявол. Выбежав на улицу, я остановилась, как вкопанная, глядя на стоящие байки. Никого. Площадка была пуста.
-Сука! – Закричала я. – Сука, Аве! Какая же ты сука!
Я снова заплакала от бессильной ярости.  Вспыхнувшая было искорка надежды потухла. Авелина, моя Авелина, умерла.
К счастью, Лёха, выскочивший из ангара следом за мной, даже не пытался меня успокоить. Я орала и орала, проклиная её последними словами, захлебывалась в рыданиях и орала вновь.
Сколько прошло времени я не знаю, но когда Лёха сзади подошел ко мне и обнял, у меня не было сил даже повернуть голову.
-Тебя ждут. – Тихо произнес он, прижимая меня к себе.
-Мне нужно проехаться. – Покачала головой я.
Лёха разжал руки, и я прошла к своему байку.
На байке, прижатая камнем, лежала сторублевая купюра.
Я воззрилась на нее, не понимая, что она здесь делает и уже хотела выкинуть, когда заметила надпись корявым почерком.
«****ец ты зануда, ребенок».
Я минуты две смотрела на четыре слова.
-Сука. – Ухмыльнулась я, когда до меня наконец дошло, что написано на купюре. – Какая же ты все-таки сука, Аве.
Эпилог.
Поезд «Пермь – Адлер» устало остановился, выпуская из своей утробы сотни людей, с сожалением глядя на покидающие его жизни.
Авелина сошла на перрон, оглянулась и не найдя глазами полицию, закурила. Выпуская облака белого дыма, она с наслаждением втянула морозный воздух поздней осени и медленно выдохнула, разглядывая людей на перроне. Взгляд ее соскользнул с толстенького мужичка на бледную юную девушку, скромно стоящую рядом с дверью в вагон. Потрепанное пальтишко сидело по фигурке, мышиного цвета волосы были собраны в низкий хвост, а не по погоде легкие брючки несмело закрывали тонкие ноги.  Девушку никто не провожал. Это было видно и по ее сильному напряжению, и по тому, что она не оглядывалась в поисках провожающих. Когда же она подняла взгляд и нашла глазами свой вагон, то несмело сделала в его сторону пару шагов, а потом, совсем уже нерешительно, остановилась, тяжело вздохнув.
Сделав еще пару затяжек, Авелина резким движением выкинула окурок под поезд, подошла к девушке, одной рукой уверенно взяла ее под локоть, а второй прихватила небольшую дорожную сумку. Хватило двух шагов, чтоб оказаться рядом со ступеньками поезда и еще двух, чтоб подняться вместе с сумкой девочки в тамбур. Аккуратно поставив сумку в уголок, Авелина подошла к ступенькам и, наклонившись, подала руку девушке.
-Идем! – Мягко, но твердо сказала она.  – Иначе тебе придется прыгать в движущийся поезд.
Девушка, так и не проронив ни слова, поднялась по ступеням, показала билет вагоновожатой и, поспешно взяв свою сумку, зашла в сам вагон.
Авелина ухмыльнулась, видя замешательство девушки, и апатично спросила номер места.
-Прямо и через три пролета справа, нижняя, боковая. – Ответила Авелина, ухмыляясь еще шире.
Девушка растерянно кивнула и поплелась к своему месту.
Авелине понадобилось двадцать минут выдержки, прежде чем ритуал «Покажите билет, получите белье» закончился. Незнакомая девушка, сидевшая на трансформированном из койки сиденье, устало и как – то обреченно опустила голову и закрыла лицо руками. Мягко поднявшись со своего места, Авелина быстро преодолела проход и села напротив хрупкого и бледного создания.
Девушка вздрогнула, услышав, как скрипнуло соседнее сиденье и резко оторвав ладони от лица , посмотрела на Авелину.
-Спасибо. – Выдавила бледная девушка, смущаясь от пристального взгляда темных глаз. А потом, как будто решилась, и резко выпалила. – Я – Юля.
-Здравствуй. – Ухмыльнулась Авелина, немного расстягивая слова, будто говорила с акцентом. – А скажи – ка мне, Юля, почему столь беззащитное создание, как ты, едет в поезде без сопровождения? С каких пор билеты продают несовершеннолетним?
Девушка покраснела до самых кончиком аккуратненьких ушек, но спустя несколько секунд, видимо вновь набравшись смелости, ответила.
-Я не несовершеннолетняя. Мне неделю назад исполнилось восемнадцать. И меня некому провожать. Я сирота.
Авелина еще пристальней вгляделась в лицо сидящей напротив. Губы были крепко сжаты, выдавая попытку справиться с эмоциями, в ореховых глазах без труда угадывался ум и крепость духа. «Значит, как щенка, выкинули из приюта по достижению совершеннолетия» - вяло подумала Авелина, так же безотрывно глядя в глаза новоиспеченной знакомой. Вслух, однако, спросила иное.
-Итак, ты направляешься в чужой город на поиски приключений? Или банально хочешь найти богатого мужика?
Девушка вновь вспыхнула, в этот раз уже от возмущения, но резко возразить, как того требовала ситуация, не смогла. Юля глубоко вздохнула, пытаясь успокоится, и еле сдерживая клокочущее негодование, произнесла:
- Я не собираюсь  никого искать! И я в состоянии сама построить свою жизнь, не становясь для этого чьей – то подстилкой!
Повисла минутная пауза.  Осознав, всю грубость ответа Юля вновь потупила глаза, низко опустив голову.
-Прошу меня простить, Юля, если своими необдуманными словами оскорбила тебя. – Холодно и максимально сдержанно извинилась Авелина. – Больше не смею отнимать твое драгоценное время. Прощай!
Слегка склонив голову в знак почтения, Авелина резко встала и направилась к своему месту.
-Стойте! – Крик Юли заставил многих удивленно повернуть головы. Девушка смутилась, и уже чуть тише, поспешно произнесла. – Это вы меня простите! Я не должна была так резко отвечать вам, просто… Просто я до сих пор ощущаю себя не в своей тарелке. Столько лет прожить в одном месте, считать это место домом, а потом тебя выгоняют, как – будто ты чужая – это… - Юля злым движением стерла непрошенные слезы. – Это больно, понимаете?
Не долго думая, Авелина подошла к бледной девушке, которую уже начала душить истерика, и крепко обняла, гладя по голове. Та, в свою очередь, уткнулась в внезапно близкое плечо и разрыдалась в голос.
-Тише, ребенок, успокойся. Это было, но это прошло. Не стоит жить темным прошлым, если у тебя есть светлое будущее. Согласись, так поступать, как минимум, глупо. – Поглаживая по спине Юлю, спокойно произнесла Авелина.
Этого явно было мало. Девушка рыдала взахлеб, видимо освобождаясь от всех слез, которые были накоплены  за время проживания в приюте. Она плакала, сильнее прижимаясь к абсолютно незнакомой Авелине, будто знала ее всю жизнь. Ближайшие соседи по вагону недоуменно смотрели на обнявшихся девушек, но обе не обращали на зевак никакого внимания. Юля их не замечала, а Авелине было просто плевать. 
Дождавшись, когда девушка немного успокоится, утешительница отстранила её на расстояние вытянутых рук, и, заглянув в ореховые глаза, твердо произнесла:
-Давай, распихивай свои шмотки, приводи себя в порядок и пойдем что – нибудь перекусим. Я угощаю. Десяти минут тебе хватит? – И, дождавшись утвердительного кивка, добавила. – Жду тебя в тамбуре.
Юля еще раз кивнула, и её новоиспеченная знакомая, ухмыльнувшись, пошла в сторону выхода.
Выйдя в тамбур, Авелина неспешно достала сигареты, и, на секунду задумавшись, закурила, пристально гладя на бегущие за окном деревья. Осень уже успела вовсю порезвиться с доверчивыми деревьями и теперь они, лелея тоску и отчаянье, осыпали своими золотыми слезами землю. Поистине прекрасное время года пахло прокуренным сквозняком тамбура, но это только прибавляло пикантности этой осени и жизни вообще. Будто утонченная приправа, нынешняя минута добавляла остроты всему мироощущению и ничто, кроме как осознания краткости, не могло так волновать.
За спиной послышался звук открывающийся двери. Даже не повернувшись, Авелина продолжила курить, любуясь злато – серым вечером без намека на солнце.
- Я умру за тебя, для тебя и вместо тебя. – Тихо проговорил глубокий, бархатный голос, лаская горячим дыханием шею и ухо. – И приму за счастье умереть рядом с тобой.
Все также не оборачиваясь, Авелина прислонилась спиной к стоящему сзади мужчине. Сильные руки, с длинными изящными пальцами, тут же обняли ее, крепко прижимая к себе.
-Опять без куртки. – Прошептал Ален, почти невесомо целуя Авелину в шею. – Не зря инстинкт твоего сохранения погнал меня в тамбур. Что тебе стоило отложить на секунду дела и накинуть эту чертову куртку, которая вечно находиться где – то, но не на тебе? Не нравиться нынешняя, на следующей станции я куплю тебе другую, а по приезду домой – еще с десяток и разбросаю их по всем углам, чтобы ты, наконец, начала одеваться, прежде чем выйти на сквозняки.
Ален говорил спокойно, нежно, тягуче, даже не думая вносить в голос нотки раздражения, просто поясняя, а сам тем временем сильнее обнимал впереди стоящую Авелину.
-А просто сказать «Я тебя люблю» невозможно, да? – Ухмыльнулась она, откидывая голову на грудь мужчины и расслабляясь настолько, насколько это было возможно в стоячем состоянии.
-Эта фраза настольно заезжена, что скоро совсем перестанет нести в себе какую - либо чувственно – смысловой нагрузку. Тем более, любовь моя, я не могу оскорблять тебя банальностями. – Ален вновь, аккуратно, прикоснулся губами к скуле Авелины.  – Итак, мой прекрасный манипулятор, я должен преклонить колени перед тем, что наблюдал сегодня в вагоне. Ты - Мастер.
 -Вот зараза! – Воскликнула Авелина, нехотя разжимая обнимавшие её руки и поворачиваясь к Алену лицом. – Я совсем про неё забыла. Кстати, как твои дела?
-Артем. Двадцать один год. Мечтает открыть свой бизнес и объехать на байке всю Россию. Неплохая партия, согласись? – Ален азартно ухмыльнулся, складывая руки на груди и приподняв бровь. – На что?
Авелина на секунду потерялась, гладя в темно – коричневые, почти черные глаза, задумчиво провела пальцем по губам, нахмурилась, но уже через секунду её лицо приобрело обычное насмешливо – циничное выражение.
-Если нет, - Начала она, медленно протягивая слова. – Ты не устраиваешь истерик из – за парашютной секции..
-А если они останутся вместе. – Улыбнувшись, проговорил Ален,  решительно подтянув к себе Авелину. – Ты выходишь за меня замуж, без каких либо отговорок. Идет?
-Идет. – Вернув мужчине улыбку, с вызовом согласилась спорщица. – Не сводим, не ссорим, а просто наблюдаем.
-Естественно. – Кивнул Ален, и спустя мгновение резко отстранил Авелину и отвернулся к окну.
Юля, открывшая секунду спустя дверь, напряглась, увидев абсолютно незнакомого мужчину, и перевела взгляд на новую знакомую. Авелина стояла облокотившись на стену, с безразличным выражением лица, ожившим только после прихода Юли.
-Где только тебя носило, ребенок? – С легким укором спросила Авелина, внимательно заглядывая в лицо девушки.
Поняв, что мужчина не имеет к её новой знакомой никакого отношения, Юля заметно расслабилась, и почти жизнерадостно произнесла:
-Я на стол накрывала. Идем?
Кивнув, Авелина направилась за упорхнувшей девушкой, почувствовав, как в последний момент перед закрытием двери Ален прикоснулся к ее руке.
Подойдя же к месту Юли, она обнаружила застеленный  газетой столик, на котором расположились несколько вареных яиц и пара заваренных порций лапши быстрого приготовления.
-Это будет сложнее, чем я думала. – Тихо произнесла  Авелина, но девушка услышала, и, подняв глаза, спросила:
-Простите, вы что – то сказали?
-Сказала. – Согласно кивнула Авелина. –Ты когда – нибудь пила водку?