Купить пришельца

Фантастическая повесть с элементами психологии и приключений



Оглавление:

Глава 1. Самая удивительная покупка в жизни одинокого человека
Глава 2. Встреча с пришельцем
Глава 3. Первая выходка
Глава 4. Молчание взамен слов
Глава 5. Грустные мысли
Глава 6. Эйлея
Глава 7. Второй питомец
Глава 8. Новая обстановка
Глава 9. Свободное плавание
Глава 10. Неожиданная встреча
Глава 11. Мысли и доказательства
Глава 12. Взаимные чувства
Глава 13. Жертва людей
Глава 14. Нескончаемая дорога



Глава 1. Самая удивительная покупка в жизни одинокого человека

- Ну так что, брать что-то будете? – мужик с маленькими хитрыми глазками впился своим взглядом в мужчину. Смерил его с головы до ног, пытаясь оценить стоимость его костюма и разглядеть мелкие знаки, значащиеся на рукавах – принадлежность к тому или иному флоту.
          Белое одеяние плотно сидело на теле, мускулистые руки едва помещались в нём, однако человек не подавал ни одного признака неудобства, напротив его задумчивое, с виду каменное лицо казалось чрезмерно спокойным. Он явно о чём-то думал.
- Присматриваетесь? Да, да, конечно. Я подожду, сколько угодно вам. Я ведь совсем не настаиваю. – продавец снова улыбнулся своим хитрым взглядом и как бы за между прочим отошёл в сторону и начал возиться с соседними клетками. Он тихо напевал что-то себе под нос и аккуратно раскладывал еду своим подопечным.
          Астронавт тем временем стоял, облокотившись на полупрозрачную витрину, и внимательно оглядывал то, что ему предлагал продавец. Этот хитрый с виду мужик считался заядлым путешественником и, если люди не врали, на самом деле объездил за жизнь полгалактики. Именно поэтому выбрал такую профессию, поэтому стал продавать найденных на планетах зверьков, хотя нельзя не сказать и того, что был он обыкновенным бизнесменом и жуликом. Умел продавать всё, в этом был явный талант.
          Хитрый «бизнесмен-жулик» продолжал выхаживать по маленькому грязному помещению. Воздух казался затхлым, здесь пахло разными ароматами, в некоторых улавливались сушёные травы и скомканная немытая шерсть, в некоторых что-то совсем неясное. На полу лежали клоки той самой шерсти, перья, чешуйки и грязь от сапог прохожих. Астронавты и местные жители любили это местечко – отбоя от людей почти не было.
          Небольшая лавка располагалась на перекрёстке самых популярных планет, вот почему и туристов, и обычных прохожих здесь было всегда достаточно. Настолько много, что не один этот тип, но и много других таких же собрались все и открыли огромный базар. Бесконечно устраивали ярмарки-распродажи, акции, привлекали к себе, как могли. И дела шли. Бизнес процветал хорошо. Во всяком случае, со слов самих «жуликов». А значит, в реальности чуточку хуже.
- Вы что-нибудь скажете или так и будете стоять, и молчать?
          Недлинная фраза вывела молчащего из раздумий. Мужчина вздрогнул и тихо прошептал извинения.
- Засмотрелись на нашу птичку? Любопытная зверушка. Не так ли?
- Не видел никогда таких.
- Так купите. И будете видеть её… каждый день! Нет? Очень жаль. Такая птичуга, как эта, будет скучать по вам.
- Нет. Спасибо.
          Астронавт покачал головой.
- Я просто зашёл посмотреть. Купил бы, но, думаю, не сейчас. Работа не позволяет, сами знаете, перегрузки.
- Да, понимаю. Им вредно…
           Мужик закончил говорить и снова направился к покупателю. Облокотившись на плазменную витрину, забегал глазами по сторонам.
- Значит, не Зелёная Фаяфуга. Жаль, очень жаль. Не прыгающая Галямия саламсия... Возможно, вас заинтересует ещё кто-нибудь? Так-так… Как вы относитесь к крошечным летающим существам?
           Мужчина издал сдавленный смешок-кашель.
- Больше нет, чем да. Это какие-то феи?
- Нет-нет, всего лишь Трёхкрылые эйцерки из соседнего пыльного облака.
- Это, которое…
- Да-да, вы, наверное, слышали… - и продавец во всех красках принялся рассказывать снова. О том, как он, бравый путешественник и исследователь, посетил какую-то там туманность – буквально за неделю до её полного исчезновения. От планеты, что была в самом центре неё, не осталось теперь и точки. А эти малютки с крыльями теперь живут в банке здесь. Их больше нет и не будет. Популяция навечно потеряна. Трое маленьких существ не смогут спасти их вид. Теперь они – лишь игрушки в руках избалованных астронавтов, их детей и всевозможных других покупателей.
- …Да, вы ведь знаете, сейчас становится всё более актуально заводить какого-либо питомца, единственного в своём роде и уникального. Такая гордость берёт сразу, не правда ли? Любопытство не знает границ! И грусть накатывает от одной мысли, что эти существа, возможно, последние во всей Вселенной, единственные и…
- Вы говорили.
- Вот, взять к примеру, ту самую Фаяфугу… Вы даже не можете себе представить, какой ценой была найдена эта пташка!.. Я едва не простился с жизнью!..
- Зачем же вы так рисковали?
- Ну, как же зачем, мистер, или вы не понимаете?..
- Я тороплюсь. – сухо вымолвил астронавт. Его тёмные защищённые очками глаза зашныряли по дальним полкам. Банки, небольшие клетки, коробки и даже пробирки, всё в этом удивительном месте привлекало недюжинный интерес, и от всего этого веяло какой-то болью и безнадёжностью.
- Жаль, у вас совершенно нет времени! В таком случае, я буду ждать вас, заходите, когда появится лишний часок. А пока… Я всё-таки рекомендую вам обратиться ещё раз к нашим Салникусам. Эти зверьки сейчас достигли вершины моды. Они маленькие и неприхотливые. Между нами говоря, - человек склонился и начал говорить шёпотом, - это обычные инопланетные кролики, у которых есть гены некоторых других животных. Можно даже сказать, любых других. Фермы по производству Салникусов, получают тысячи заказов за один день. Люди, желающие приобрести питомцев, говорят, гены каких существ им хотелось бы видеть у «кролика». За свою долгую жизнь мне посчастливилось видеть многих зверей, однако… Кроликами с крыльями или большими когтями нынче уже удивить сложно. Поэтому я продаю за хорошую цену оригинальных животных, «без примесей». Их мало осталось в природе, встречаются лишь на некоторых далёких планетах. И люди, кажется, даже забыли, что такие ещё вообще существуют… Я имею ввиду без вторых глаз, лишних ушей, крыльев и всего прочего. Чистый оригинальный продукт!..
          Речь говорящего сливалась в монотонное жужжание, которое становилось фоном. Оно сливалось с писком, щелканьем, шипением и другими звуками и поэтому даже не раздражало. Мужчина по-прежнему думал о себе, о работе, коллегах, которые обещали скоро прийти. Лишь их опоздание виновно в этом внезапном походе. Ничто иное не смогло бы заставить его зайти в эту лавку с животными. Каждый раз находились дела поважнее. А теперь всё решила скука. Судьба?
- А сколько они?..
- Сал…
- Те, про кого говорите. – мужчина показал рукой в сторону стеллажа, набитого до верха клетками.
- «Кролики» у нас в хорошую цену…
- А эти? – задумчивый покупатель снова остановился у клетки с зелёной птицей.
- Нравится вам она…
- Приглянулась.
- Последний экземпляр! Уникальный. Попробую поискать другие планеты, но, боюсь, они больше нигде не водятся…
- А что…
- Там? – продавец вдруг изменился в лице.
          Мужчина в гладком костюме настойчиво продолжал спрашивать. Его тяжёлый взгляд упирался в самую большую клетку, заставленную в угол маленького магазинчика.
- Клетка. Кто в ней? Никогда не заходил к Вам…
- Вы, наверное, сами видели не мало любопытных зверей!..
- Попадались некоторые на планетах, но я бы не сказал, что они… - говорящий оборвал свою речь и снова повторил вопрос: - Так что же там? Почему вы внезапно умолкли?
          Хитрые глазки продавца-жулика загорелись не очень хорошим блеском. Сразу почудилось что-то недоброе.
- Там кто-то есть?
- Да, мистер.
- Как называется этот зверь?
- С вашего позволения, я бы назвал его существом, а не зверем.
- Почему так? – мужчина нахмурил брови. – Принципиально?
- Видите ли…
- Эта клетка пуста?
- Нет, он просто сегодня спит.
         Зоркие глаза астронавта тут же отыскали небольшой холмик – груду сваленных одеял и что-то, приваленное ими к холодному бетонному полу.
- Спит, значит.
- Не будите мальчишку… Ему хватило сегодня…
- Не понял. – человек удивился и подступил ещё на шаг ближе.
          Продавец, который был, скажем, не самой лучшей фигуры, подпрыгнул, вытянулся и протиснулся, встал, буквально загородив своим телом обзор к этому странному спящему «существу».
- И от кого досталось?
- Да всё из-за птиц… Устроили симфонический оркестр. А он тишину любит. Они, то есть…
- Они – кто?
- Ну такие, как он. Как вы не понимаете?
- Кто – они? – ещё раз переспросил человек.
- А вы любопытный… Пришельцы.
- По-моему, у Вас все тут такие.
- Да, но такие, как он…
- Вы сказали, «мальчишка».
- Это всего лишь прозвище! – продавец попробовал засмеяться. – Знаете… Хорошо. Я вам расскажу. Есть ещё время?
          Человек в костюме мельком взглянул на часы.
- Да. Считайте, я ваш клиент. Интересно взглянуть…
- Это – лирсец. – снова шёпотом ответил толстяк за прилавком.
- Лир… Знаю. – астронавт едва заметно побледнел. – Кажется, я вас понял. Наслышан. В коллективе рассказывали.
- Из созвездия Лиры. Не животные и не гуманоиды, что-то между, очень опасная тварь…
- Вы шепчете, чтобы она не услышала?
- Он. Он всё понимает. Лирсцы – страшные твари, умные, хитрые и расчётливые. Они красивы лишь с виду. Огромные глаза не для привлекательности, а для того, чтобы больше всего увидеть, когти – для охоты, разделки и, само собой, для убийств. Про клыки говорить я не стану – тут также по назначению.
           Мужчина кивнул.
- Значит, «мальчик»?
- Остался один. У меня было пятеро. Девочки, мальчики. Люблю говорить так, они ведь на нас похожи. Люди раньше брали таких, но после мода прошла… А ещё…
- Да, я знаю.
- Одно время продажа таких существ едва не преследовалась по закону.
- Они опасны. Можно сказать, и так.
- Четверых я… продал. – с гордостью проговорил продавец. – Один достопочтенный господин из Морслоука и дама из системы 3-иск пожелали иметь таких тварей. Берут парочками. Мальчик-девочка. Стандартный набор.
- А как этот?..
- Остался. Говорю же, их было пять. Уже больше года один. Измаялся. Потерял аппетит. Они существа социальные, не могут жить в одиночестве.
- Значит, они как люди. – вставил астронавт и кивнул. – Я бы хотел посмотреть на ваше «страшное существо». Признаться, никогда не видел таких в живую. Наслышан, но нынче много чего говорят. Нельзя верить. Хочу убедиться. Сам. Позволите взглянуть?
- Да, конечно же.
           Пока человек ждал, продавец открыл железные прутья и без каких-либо предрассудков вошёл в клетку «страшного зверя». Он сел на корточки напротив сваленной кучи тряпья и голой своей рукой принялся тормошить создание.
          Слышавший весь разговор лирсец не спал, он смотрел озлобленным взглядом на продавца и глазами был готов его растерзать. Астронавт не видел страшного взгляда, да и не мог знать того, что творилось у того на уме. Одно лишь упоминание о других, сказанное не первому покупателю, всегда заставляло его трепетать и кусать губы и щёки до крови.
- Всё в порядке?..
          Опасение было не шуточным. После всего, что доводилось слышать когда-либо раньше, незнакомец с далёкой Лиры казался просто врагом. Таких, как он, боялись многие люди. И не только люди. Боялись одного образа. Даже звука о нём.
- Вы скоро уже?
- Да, почти что. – продавец встал и быстро направился к выходу. Груда одеял и тряпья медленно зашевелилась.
- Малыш, выходи! Уже хватит! – он имел ввиду, разумеется, спать. Смешной ироничный голос явно являлся насмешкой.
- Он не болен?
- Нет, всё как раз идеально.
- Что же тогда не так?
- Его принадлежность к виду, который пугает всех.
          По той стороне клетки появлялся образ «врага народов». Не такой уж большой и внешне совсем не страшный. Гуманоид, хвостатый, в короткой цветастой шубке. Его кожа была покрыта этой самой, как считалось, отменной по качеству, шерстью, и только на голове и руках виднелись просветы белесой кожи.
         Астронавт соврал, что никогда не видел подобных существ, зоопарк считался скорее всего исключением и явной иллюзией на среду. Да и было это давно – ещё в детстве. Едва ли ему что-то запомнилось… Большие невинные глаза, кажется, всё на этом.
- Как вам?
- Хорош…
          «Мальчику» дали знак, и он тут же начал ходить по сторонам, помахивая хвостом, после сел в другой угол.
- Он всё понимает. – снова шепнул торговец.
- И сколько такой?
- Я вас умоляю! Лирсец! За один стакан чистого воздуха! Избавьте меня от этой напасти. Надзор не должен узнать, кого мы тут в тайне держим, поэтому не на виду. Их сейчас нельзя продавать. Закон, знаете ли… И страшно. И кроме туристов никто покупать не хочет. Но я же его не выгоню, остался один, и найден таким трудом… А вам правда…
- Иди сюда! – простая команда была выполнена в тоже мгновение. Мохнатое существо покорно пошло в сторону человека. Остановилось напротив прутьев, охватило их лапками и посмотрело с надеждой в глаза.
- Спокоен. В отличие от своих братьев-сестёр. Но лучше лишний раз не оставлять наедине с другими животными и не просовывать руки. Я помню один раз…
- Так сколько вы за него хотите?
- Я за… Честно говорю. Ничего. – мужичок взволнованно вздохнул и ответил с серьёзностью в голове. – Могу отдать даром. Мне он не нужен. Хочется закончить продажи и поскорее выйти на пенсию. Берите, если…
- Беру. – как-то само сорвалось с языка астронавта. – Расскажите только о них. Сколько живут? Как часто размножаются? Всё, в общем, что знаете.
           Разговор стал намного более оживлённым, и двое людей уже сидели напротив прилавка на специальных стульях для посетителей. Зверёк ждал в своей клетке.
- Собирайся! Тебя купили! – грубо кинул торговец. Существо кивнуло и с тревогой вышло за дверь.
- Говорят?
- Ещё как… Философствовать любят и фантазировать.
- Сколько живут?
- Лет 60-80, отдельные даже до ста. Но, вы же понимаете, тут столько нюансов… Неправильные условия или какое несчастье – может погибнуть хоть завтра. Мне не хотелось бы… но и содержать его здесь нет смысла.
- А сколько ему?
- Уже восемь. Обычно берут помоложе. Лет в 5-6, иногда совсем малышей, надеясь воспитать их против их же собственных генов. Восемь – уже высшая грань. Мальчишки более неприхотливы. Едят, в принципе, всё. Привыкают ко всему, точнее. Живут в неволе также, как и в природе. Сами строят себе дома, даже города, «мегаполисы». Но некоторые всё равно тянутся к обычным лесам и рекам. Уже достал меня своими фантазиями о «красивом зелёном доме»! Забирайте его и свозите хоть раз на планету, откуда он родом. Я вижу, вы человек занятой, но… Кто вы по профессии – в космос летаете?
- Капитан.
- О, даже так! Повезло.
- Вы, кажется, ещё не всё рассказали.
- Ему будет одиноко самому, придётся вам развлекать. Но, не волнуйтесь, проблемы сбыта не будет. Они не с большой охотой размножаются в неволе, да и на воле тоже. У них есть мальчики и девочки, как, собственно, и у нас. Много забавного сходства... Кстати внешне определить будет сложно. У мальчишек разве что хвост длиннее, и они не такие буйные, когда начинается «время».
- Я просто однажды…
- Не говорите ничего! Я сам. – толстячок воодушевлённо перебил своего покупателя. – Дайте я расскажу. Спорю, хотите сказать про Хайдамок?
          Космический капитан улыбнулся.
- Вы угадали…
- Как я и знал! Эти гады – гермофродиты и просто обожают делать свои точные копии. Красивые, маленькие, неприхотливые, но возьмёшь одну, а после их будет сотня! Не волнуйтесь, с лирсцами всё не так. Они спокойно чувствуют себя и в одиночестве, хоть и становятся грустными и нередко доводят себя до самоубийства. Во всяком случае, не кричат и не жалуются. Кажется, просто не знают, что может у них быть по-другому… Вы только разговаривайте с ним и почаще…
          Противоречия уже слышались в этих простых словах. В хорошем расположении духа никто не станет сводить счёты с жизнью. И только последний эгоист станет спокойно об этом рассказывать.
- Я понял вас.
- Давай, иди!
          Существо вздрогнуло.
- Иди, одеваться будешь!
- Так значит… - это сказал уже он.
- Вот, слышали?! – толстяк ухватился за слово.
- Почти чистая людская речь.
- С минимумом дефектов! Могут знать до двадцати языков и больше! Умные гады. И милые.
- Не говори так…
- А ты молчи!
          Жестокость в обращении к существу заставляла отводить глаза в сторону.
- Иди, одеваться!
- Да, я готов. Просто я…
          Зверёк сам снял с вешалки небольшой плащ и достал из шкафа сапоги.
- Это ещё зачем?..
- Вы не знали?
          Тонкие задние лапки прыгнули в блестящую ткань. Обувь напомнила кеды, только очень высокие, прямо как сапоги.
- У них очень нежные лапы. Раны, конечно, заживут быстро, но лишний раз лучше не рисковать. Укусить может на раз…
- Он кусается?
- Этот – нет. Смирный, спокойный, но кто знает… Сёстры его – ещё те бестии, сам видел…
- Не говори так!
- А плащ зачем?
- Теплолюбивые крошки. Чтоб не замёрз. Вы же не хотите лечиться?
- Они часто болеют?
- Почти как мы. Кто-то меньше, кто-то больше, по-всякому. Ну, вот, кажется, и готов! – мужик проследил, чтобы обе лапы были плотно посажены в специальные «сапоги», а шкурку прикрывал «дождевик». – Вот и всё. Готов, «подарок». – подтолкнул хвостатого в спину, и тот едва не упал. – Можете идти. С миром!
          Продавец ещё говорил что-то вслед, но человек его больше не слушал. Он вышел из магазинчика в приятном расположении духа, за руку его держал лирсец – небольшой, не выше, чем восьмилетний ребёнок, зверёк, похожий на человека, с шерстью и длинным хвостом. Шубка переливалась то красным, то зелёным, то синим, маленькие пальчики с коготками крепко держались за своего нового хозяина-капитана.
- Ну, что же ты? Молчишь…
- Не знаю, что мне сказать.
         После этой короткой фразы ненадолго наступило молчание.
***
         Друзья-астронавты уже ждали своего товарища. Толпились напротив базара и предполагали, куда он мог пойти, подеваться.
- Может, соврал? Не придёт?
- Он не особый любитель общаться. Да и прошло пару лет. Мы не были настолько близки…
- Или пьёт у себя.
- Эмес? Ты шутишь? – тут же послышалось возражение. – Сомневаюсь, что он сидит во Временном доме. Тем более я звонил туда. Передача данных отсутствует.
- Значит, не там.
- О чём я и говорю!
- Тогда, может…
- Да нет!
         Они спорили до самого появления Эмеса. Строгого вида мужчина, который всегда был один и был известен своей серьёзностью, внезапно изменил облик, добавив к нему…
- Ребёнок?!
- Что делает он на планете?
- Ты успел уже обзавестись первенцем?!
         Недоумение, смех и другие слова тут же смешались в суете слов.
- Приглядитесь внимательнее. – мужчина покачал головой. – Неужто вы не заметили?
- А что тут…
          Зверёк по-прежнему держался за руку мужчины, шёл, опустив голову, испуганный, изредка озирался. Тот подтолкнул его.
- Перестань отворачиваться. – это был такой же приказ, как и раньше, но тон человека отличался от тона торговца и был куда более добрым. – Просто сделай это. «Не заставляй меня ждать!» - читалось в его строгом взгляде. Взгляде, нетерпящем возражении. В глазах из-под тёмных очков.
          Существо покорно выполнило все указания – привыкло всем подчиняться. Ступило на шаг вперёд, обернулось, подняло голову, сняло с неё капюшон и посмотрело на всех. Астронавты-коллеги замерли.
- Это же!..
- Как же ты нас удивил!.. - казалось, что теперь и они начнут читать лекцию про лирсцов или лирян, мужчина сомневался в правильности произношения и том, что мужик из лавки не придумал чего-нибудь только ради факта продажи.
- Где ты такого нашёл? Уверен, что не на дороге.
- Таких сейчас почти нет! Редкость и только!
- Должно быть, дорого стоит!..
- А может, его лучше продать?
           Друзья задавали свои вопросы, а мужчина лишь кивал или качал головой. Он говорил кратко и сдержанно, и только по существу.
- Получил, значит, даром. Торговец хотел избавиться. Вы бы только видели, какие условия… Он обращался с ним, как с животным.
- А кто он ещё, по-твоему?! – перебил один из друзей.
        Небольшая группка дошла до конца базарной улицы и свернула в небольшой бар. Космобар «Встреча миров» весело играл огнями плазменной вывески.
- Предлагаю отметить нашу встречу.
- И за этого… тоже выпить…
- Сейчас бы не помешало!

          …Празднование затянулось. Это потом поняли все. Мощные напитки развязали язык астронавтов, и только Эмес и его новый друг сидели тихо на высоких блестящих стульях. Для существа пришлось отрегулировать высоту, чтобы он достигал хотя бы до плеч сидящих.
          Эмес не пил. Он слушал итоги предыдущей экспедиции и историю про планету, на которой всегда хотел побывать. Личные причины заставили отказаться его от участия и полететь в другом направлении. А после пришло новое задание – и все оказались здесь, неожиданно встретились, надо было пересилить себя и прийти, чтобы окончательно не рассориться и, по возможности, попрощаться. Параллельно с тем, что было на планете SAаr-34, он был вынужден слушать лекцию, рассказанную наперебой коллегами.
- …Ты как забыл. Они же с 12-и лет просто с ума сходят! Потому их и запретили. Это очень опасный вид. Пятнадцатилетние особи так вообще очень буйные. Они считают себя важнее людей и не согласны мириться с ролью питомцев.
- Они мыслят.
- И весьма трезво. Некоторые даже обладают удивительными талантами, не свойственными большинству других видов.
- Они могут влиться в любую среду. Мимикрировать с любым ландшафтом. Выучить любой язык. Только понадобится немного времени.
- Могут почти все то, что мы. Но только они – не люди.
          Лирсец молчал и слушал, смиренно опустив голову. Капюшон снова закрывал его мягкую шубку, и глаза смотрели тупо на пол. Зверёк вёл себя тихо, не подавал никаких признаков недовольства. Исподлобья изучал округу и наблюдал за работой в баре, и, наверное, напоминал игрушечного.
- Это он сейчас такой тихий! А после… помяни моё слово!
         Эмес недовольно нахмурил брови.
- Всегда можно надеяться на исключение. Да, это риск, а я так нуждаюсь в нём. Жизни не хватает оригинальности… Теперь её станет больше.
- Они всего лишь животные.
- Умные!
- Но животные. – снова продолжил друг, в его руках пошатывался уже третий бокал с красной жидкостью. Космическая отрава пьянила лучше, чем что-либо на родной планете, поэтому он так говорил.
- Кто-то рассказывает тоже самое и о людях. – за между прочим сказал человек. Его глаза не случайно были прикрыты очками – это позволяло как бы быть на виду и одновременно с тем блуждать в самых далёких мыслях, прятать их от людей и самому как бы прятаться. Краем глаза он присматривал за сидящим питомцем. В голове начинало не укладываться событие, сделанное в порыве чувств. А ещё он был недоволен намеченной встречей с коллегами. Судьба уже раз развела их, он поклялся не пробовать снова, но приличия и воспитание обязывали.
         Слова про скучную жизнь кстати являлись правдой – Эмесу всегда хотелось чего-нибудь большего. Но большее не хотело его. Работа шла стабильно и ровно, даже путешествия и долгие пребывания в космосе вошли для него в привычку. Возможно, именно по этой причине мозг поступил так и заставил его сделать это. А может… Условия были, мало сказать, ужасными. Купив несчастное существо, он спас его от жестокого обращения и, возможно, сможет понять и принять. Время найдётся, было бы только желание, а желание, кажется, есть. Не век же сидеть в одиночестве, значит, давно пора.
- …В общем, имей ввиду, - продолжали говорить подвыпившие коллеги, - если через несколько лет этот милый «зверёк» выпустит когти и вонзит их в тебя, мы предупрежда-а-али!
- Это моё дело.
- Не хочется тебя хоронить!
- Может не беспокоиться, Райдер.
          Мужчина в очках жестом позвал обслугу.
- Можете принести ему что-нибудь? – и быстро приподнял плащ, на мгновенье открыв девушке лицо пушистого посетителя.
- Да, я… К-конечно. – она округлила глаза, кажется, от полного изумления, но уже через несколько минут подошла снова и принесла увесистый справочник.
- Ваше заведение обслуживает многих туристов. Неужели у вас нет ничего…
         Она покачала головой.
- Кажется, есть. Посмотрите. Я нашла кое-что, но не уверена…
         Открытая страница указывала лишь на одно блюдо. Напиток из трёх свежих фруктов, высоко витаминизированная смесь. Без содержания алкоголя.
- Будет брать?
- Один, здесь.
         Эмес немного потрепал по голове своего гостя.
- Не сиди ты, как тень. Скоро тебе принесут.
          И, действительно, очень скоро бокал с ярко-оранжевой жидкостью уже стоял на кристальном столе, и сладкий приятный запах разлетался от этого редкого незнакомого прежде напитка.
- А вам? Ещё что-нибудь? – девушка оглядела всех астронавтов.
- Думаю, ничего больше. Вы можете быть свободной.
          И девушка вскоре ушла. Весь оставшийся рабочий день она рассказывала своим коллегам, кого только что повидала, что впервые в своей жизни и на своей практике заметила подобное существо, испугалась его, конечно же, и что оно было на удивление странным. Должно быть, ещё детёныш, хотя и похож на подростка. Про человека, который преспокойно сидел рядом с ним и сам предложил заказать зверю сладкий напиток. Коллеги не имели опыта в подобном вопросе, улыбались, пожимали плечами, не верили. Даже если видели хотя бы раз, то молчали. Восхищенно говорить о лирсцах считалось почти суеверием.
- Пей. – спокойно подтолкнул Эмес. Похожие на руки лапки обхватили огромный стакан. Жадность, с которой пило существо, было сложно описать простыми словами. Должно быть, в той клетке, где его содержали, почти не давали еды. Заставляли питаться воздухом. Не факт, что и сам владелец так ел. На некоторых отдельных планетах существовала раса «воздушных» людей, хотя собственно людьми их было назвать очень сложно. Они только брали облик других существ и поэтому внешне могли выглядеть как любое создание. Как человек. Как кто угодно другой. Не важно. Даже притворяться крошечным глупым питомцем. Они питались воздухом и были крайне эгоистичны. Слишком любили поесть. Должно быть, думали, и другим достаточно одного воздуха.
- Допивай и идём домой. Нечего быть тут…
          Лирсец слушал, глядя прямо в глаза человеку. Напитка почти не осталось. Пустой стакан снова коснулся стола и смешался со стаканами астронавтов. Кристальная поверхность, выполненная из редкого во Вселенной, но едва ли не самого распространённого на этой планете камня, медленно поглощала ненужные уже принадлежности. Кристалл мог даже случайно «кусать» тех, кто слишком долго сидел за столом и не двигался. Не от злости – ему просто было необходимо есть, чтобы держать свою форму в твёрдом и блестящем состоянии. Таков уж он был, живой до самой последней клеточки, до самого крошечного отростка.
- Идём, больше тут нечего делать.
          Зверёк снова кивнул, завороженный деятельностью «стола», после встал и снова ухватился за руку.
- У Эмеса точно ребёнок! Теперь тебя не возьмут в дальние путешествия! Эмес теперь, как женщина… - снова послышался смех.
- Почему они?.. - тихо обронил «мальчик».
- Не обращай внимания на них. И не слушай.
          Они вышли, держась за руки, из заведения, пришелец долго оглядывался вслед – на космобар и на большой базар и, должно быть, не верил, что с сегодняшнего дня его жизнь теперь изменится кардинально. А астронавты остались и продолжили пить отраву. Это была последняя их встреча. И Эмес был очень рад.


Глава 2. Знакомство с пришельцем

           Эмес хотел наведаться к торговцу ещё раз, чтобы спросить его о чем-нибудь или рассказать про питомца. Вопреки всем страхам, о которых говорили друзья, малыш вёл себя весьма хорошо и был, как показалось, стеснительным. Он, действительно, всё понимал, хорошо слышал и видел, и многим напоминал человека, но только гораздо более умного, чуткого и приспособленного.
          Зверёк ходил на задних ногах, которые были длинными и такими же пушистыми, как и всё тело. Единственным отличием кроме шерсти и хвоста было то, чего его ноги чуть заворачивали назад, как у земных животных. Хвост кончался небольшой кисточкой. А шерсть меняла цвет ввиду одного настроения. Чаще всего превалировала серо-голубая окраска. Должно быть, как раз спокойствие, либо природный цвет.
          Он уверенно держался на своих двоих и к тому же не боялся людей. Скорее всего, насмотрелся на них и других, пока жил в той ужасной голодной клетке. И внешне был достаточно любопытным. Стройный, худощавый, фактически человек с хвостом, или точнее ребёнок. Шерсть заменяла одежду, хотя такие, как он, нуждались в дополнительной защите от холода, и шерсти одной было мало. Разноцветное настроение также напоминало что-то земное, и в частности, обычных людей, которые часто меняли своё одеяние, а вместе с тем и весь облик.
          Словом, с виду лирсец производил самое милое впечатление и мог служить хорошим помощником по дому, другом бездетных людей или одиноких «белых ворон». Почему же тогда все говорили обратное? Статистика, к сожалению, была. Многие такие, как он, нападали на людей, доказывая свою правоту или защищая свободу. Они могли даже убить, и поэтому злить их считалось очень опасным. Хитрые и расчётливые, эти милые хвостатые человечки могли пронести в башмаках нож, подтолкнуть вас в камин или с крыши. Поэтому их стали продавать за копейки, но спрос исчезал даже так. Ибо кто согласится брать к себе домой зверя, пусть даже он очень красив и стоит почти нисколько? Те, кому терять нечего, самоубийцы, либо чрезмерно холодные люди, которые сами убьют, если зверь вдруг взбунтуется. И больше никто, наверное. К кому из этих трёх видов относил себя Эмес, пока было ещё непонятно, потому что он даже сам не знал. Ходил из стороны в сторону, размышлял о себе и без конца думал про хвостатого лирсца, про то, что ещё было известно из слухов и разговоров.
           Про то, что, будучи в опасном возрасте, они могли убивать не только людей, но и других существ и даже себе подобных. Даже себя. Было такое замечено. Покупаешь себе питомца, а он вдруг кончает с собой, и взамен обещанных 60-100 лет, понимаешь, что малышу не было и 18-и. Глаз до глаз нужен. Следить за ними. Баловать. Разговаривать. Как и любой другой зверь (и человек особенно) они любили внимание к своей особе и грустили, если чувствовали себя ненужными.

- Он сказал, тебе 8, но я не знаю, так это или не так?
           Эмес сидел на своём излюбленном стуле, а напротив него сидел его новый друг.
- Всё верно.
- Но откуда ты так хорошо знаешь речь?
- Наслушался за свою жизнь. Рано пришлось повзрослеть.
           Они хотели поговорить ещё, но не знали, с чего лучше начать и часто прерывались на паузы.
- Почему я? – тихо прошептал «мальчик».
          В комнате было лишь двое.
- Ты можешь не бояться меня. Здесь опасности нет.
          Пришелец с недоверием огляделся. Всё-таки он не мог поверить. Белый практически пустой зал, к сожалению, убеждал лишь в обратном. И что-то кружилось в сознании, но было ещё непонятным.
- Не знаю, как правильно ответить на твой вопрос. Ты был одинок там. Я в своей жизни тоже. Кому-то надо было сделать навстречу этот первый единственный шаг, чтобы хотя бы попытаться изменить всё.
- И изменить к лучшему.
- У тебя имя есть? – внезапно спросил человек.
- Нет…
- Значит, его надо придумать.
         Эмес какое-то время молчал, а после внезапно выпалил:
- Что думать? Кота моего начальника звали Кот, бывают собаки Псы, значит, и лирсец может назваться… Лирс. Эй, малыш, иди ко мне, - он подозвал жестом питомца. – Слышишь, Лирс? Как тебе такое, или придумаем новое?
- Зови, как тебе нравится. Зачем меня ещё спрашивать? Люди не спрашивают своих детей.
- Не спрашивают, да… Ты откуда?..
          Капитан был осведомлён на счёт удивительного ума этих сущностей, но всё же немного не верил. Теперь убедился сам.
- Я думаю, тебе стоит запомнить сегодняшний день.
- Он уже слишком отличается от других.
- И теперь у тебя будет всегда так.
- Без насилия, унижения, без…
- Забудь то, что было ещё вчера! – Эмес хотел подойти и погладить это существо, но, задумавшись ненамного, замер, побоялся и отступил, сел обратно. Хвостатый так же хотел что-то сделать, но ждал. Они оба соблюдали дистанцию. Лирс поразмыслил ещё и все-таки, наконец, согласился. Он пододвинулся ближе и сел в паре шагов от хозяина.
- Я не знаю, что должен делать.
- Просто быть. Мы ничего не должны друг другу. Я имею ввиду, не надо никого заставлять.
- Мой первый хозяин говорил полностью обратные вещи. Мы – слуги людей. Нас растили с одной такой мыслью. Нас создали для вас!..
- Значит, забудь и это. Тебе повезло. – спокойный бесстрастный голос космического капитана ещё долго блуждал в коридоре всех комнат. Временный дом представлял из себя грандиозное переплетение этих самых ходов, но был практически лишён привычных удобств, в людском понимании этого слова. Он ориентировался на проживание в нём разных форм жизни, и кому-то здесь, действительно, нравилось, так как было много простора и света, а ещё много свежего воздуха.
- Мы, значит, чем-то похожи, - заключил после размышления Лирс.
          Он встал, отошёл немного в сторону и прыгнул на небольшую кровать, скрутившись в удобной позе. Диалог продолжил своё существование, с той только разницей, что пришелец уже не сидел, он то лежал, то вскакивал, то глядел в белый пустой потолок, мысленно рисуя на нём всё то, о чём говорил новый хозяин.
***
           Пришелец заскучал, не успело пройти и суток. К вечеру этого дня радость от покупки себя приутихла, новый дом не слишком его впечатлил. Да, здесь определённо было намного лучше, но молчаливый и слишком серьёзным хозяин не мог заменить крикливых и вечно галдящих зверей. Он привык к ним, полюбил. Мы все привыкаем к чему-либо, и потом очень сложно расстаться.
           Человек накрылся пушистой тканью, а накануне строго-настрого запретил лирсцу входить в его комнату, погасил везде маленькие светильники, показал, где находится выключатель. Лирсу предоставили целую комнату, по сути, новую клетку, белую, воздушную и свободную, но в каком-то смысле хуже, чем старая.
           Шальная мысль пришла в голову юного существа. Он встал и, крадучись, направился в комнату человек. Думал пошутить так, а также спросить, что он делает? Почему так внезапно умолк? Может, ему вдруг стало плохо? Может, он уже умер и поэтому лежит недвижимо?! Лирсцы спали немного не так, Эмес – не лирсец, и поэтому малыш просто запутался.
            Встал, поджал хвост, навострил свои чуткие ушки. Ноги, облаченные в кеды, тихо ступали по полу. Неслышно, точнее почти неслышно, в отличие от людей, такие, как он, слышали гораздо лучше и улавливали почти каждый звук. Лирс был собой не доволен, но только лишь ввиду слова «почти» и того, что он сам себя слышал.
            Напрягся, стараясь идти незаметно, плыл, как фигура по воздуху, размазанная присутствием тьмы. Хотел только подойти, посмотреть и уйти. Очевидно, заставил подумать другое и предстал в глазах Эмеса монстром.  Жаль, очень жаль. Сам Лирс, правда, не думал подобного.

           …Эмес вскочил с кровати – внезапно проснулся в ночи. Что-то мучило его, мелькала какая-то мысль. Белые просторы Дома колыхались от потоков ветра и воздуха. Но это были не они, точно. Мысли прояснились, как только открылись глаза. Тотчас же проснулся ужас, мозг принял этот сигнал вместе с образом. Картинка. Тёмная из-за того, что нет света, но суть её ясно видна.
          Сердце вскочило, как бешенное, а после замерло и стало вдруг тихим. К Эмесу стала приходить память. Он понял, что теперь будет всё не так. Но не стоит пугаться пушистого монстрика, с которым он теперь будет рядом. Зверёк смотрел на него, спящего, не от того, что думал что-то плохое, возможно, он даже ничего не думал сейчас и просто не хотел быть в одиночестве.
- Ты почему не спишь?! – резкий вопрос, сказанный в командном тоне. – Ложись. Не пугай меня тут.
           Хорошо, объяснил причину. Хвостатый покачал головой и ответил себе что-то в мыслях. Он нередко вёл такой внутренний монолог, наверное, от самого первого дня, как только понял, что будет жить в одиночестве. Когда лишился сестёр и братьев, молчать стало ужасно больно.
- Ты что делаешь по ночам? – снова обратился к нему человек.
- По ночам – я? Сплю.
- Тогда спи.
          Эмес откинулся на кровать. Его глаза закрылись под тяжестью внезапного ужаса. Но он предпочел не открывать их и поддаться своей судьбе. Угораздило купить лирсца – привыкни и не боись его, а иначе не вини никого и смирись!
          «Спи…» - ещё долго слышалось в сознании «мальчика». Он обладал удивительной способностью запоминать сказанные слова и прокручивать их, помня тона, интонации. Он также устал сегодня, не физически, но как будто от того даже сильнее. Брошенное на пол одеяло грело довольно слабо, но просить что-то ещё было бы сейчас некрасиво. Лирсец знал некоторые моменты людской психологии и других «иностранных» культур и считал, что должен соблюдать правила. Сказали спать – спи. Всё равно больше здесь нечем заняться.
           По-прежнему изнывающий от лёгкой тоски, которая скорее всего вошла уже в обычное состояние, пришелец не верил всему, что случилось за этот день. Вдруг это сон? Он был рад, очень рад, если не сказать, что безмерно. Просто не мог осознать до конца это чувство, осмыслить с полным пониманием вещей значение такого события, как покупка. Это был день, изменивший всю жизнь и судьбу. Не известно ещё, что было бы, случись всё немного иначе…
          Лапки крепко обхватывали подаренную человеком ткань. В голове мелькали слова и образы. Ему вспоминались истории, рассказанные однажды людьми. И пусть не правдивые, во всяком случае, услышанные им когда-либо. О правдивости этих слов Лирс просто не мог узнать. Проверить истину, будучи пленником клетки, довольно-довольно непросто, а ждать – никто не расскажет.
          Торговец держал клетку позади всех, заставлял переднюю стенку более мелкими клетками, одно время даже вешал огромную ширму, скрывающую тайный загон. Он не проведывал Лирса, часто забывал покормить, лишь заглатывал странно воздух и развлекал других своими историями. Он жил этими разговорами и всё время безбожно врал. Лишь несколько раз в своей жизни «мальчик» удостоился взглянуть на средства массовой информации. Блестящую коробочку с мелкими цифрами – предложениями. Один раз это был телефон – допотопный приборчик с далёкой планеты Солнечной системы, или как-то наподобие «солнечной»; второй раз – на самопишущие листы-создатели.
          И в одном, и в другом случае торговец показывал Лирсу не очень хорошие новости. Именно то, о чём шептались заезжие инопланетянки со своими инопланетными кавалерами, то, о чём, кажется, уже знали все, и поэтому все так смеялись. О гибели, которая ждала неверных лирсцов. Комбинате, огромных ножах и машинах, превращающих жизнь в еду. Знал ли об этом Эмес, Лирс не хотел говорить. Ему было не до того, всё больше клонило в сон. Мысли отяжеляли веки. Голова постепенно наливалась тяжестью и падала вниз – на пол.
           У него будет ещё много времени – дней, а может быть, лет, чтобы обдумать сегодняшнее и вообще всё, происходящее в этой жизни.

           …Эмес проснулся рано, по сути он даже не спал, лежал, прислушиваясь, выглядывал из-под одеяльной защиты. Сказался ночной его страх, только сейчас страх спал. Так же, как и тогда, калачиком, точно зверь. Надо было постепенно складывать вещи – собираться в следующий путь. Но не хотелось будить. Кто знает, как ведут себя сонные лирсцы?! Не выспавшись, даже люди способны почти на всё, а это как-никак – иной вид.
          Оставалось дождаться утра – посидеть, подумать над жизнью. Хотя бы какой-то час. Пока не появятся солнца. Капитану было всё ещё не по себе. Наваждение спало, и реальность заставляла взяться за голову. Авантюрная по сути своей профессия, показалось, поставила точку. «Что он сделал? Зачем? Из каких таких помыслов?» Эмес пытался ответить самому себе и понимал, затрудняется. Не в первый раз видел он странных зверушек, не в первый раз жалел их, но почему взял именно этого, в этот день, этот час? Неисповедимы поступки душевные. Загадочны, точно ночь. Только уже светает.
          С каждой минутой пребывания вместе с этим пушистым зверем, астронавт чувствовал всё больше неясных чувств – удивление самому себе, непонимание, вроде бы даже укор. Одновременно страх и лёгкое непроходящее раздражение. К себе. Или на себя. Наверное, страх, в первую очередь. А может быть… Думал он долго. Сидел, погрузившись в себя, отрешенный, на замечая теперь даже действительности.
- Ты чего так сидишь?! – послышалось вдруг. – Что случилось? – мохнатая лапка боязно коснулась руки. Эмес сидел, как статуя, и ждать можно было от него что угодно. Лирс, несмотря на свою короткую жизнь в большой клетке, успел наглядеться на многое. Он усвоил уроки торговца, и особенно главный из них – жизнь на планетах разная, подчас противоречит друг другу. От каждого можно ожидать что угодно, и полностью можно знать лишь себя. Свой вид, но опять же себя, не братьев. По этой самой причине Лирс не был уверен наверняка, почему человек задумался. Это похоже на краткий сон, такой же недвижимый и длительный. А может, он готовится что-то сделать, набирается сил и решает? Может… Да что угодно! Впрочем, ночью он так же боялся и думал, но не было в ночи такого, на что следовало бы портить усталые нервные клетки. Не было и всё тут. Лирс не понимал, как можно бояться ночи.
          Белая комната снова залилась молчанием.
- Мы будем жить тут?
          Человек от слов точно очнулся.
- Нет…
- Тогда где? Что это за место такое?
- Временное. После мы…
- Тебе здесь что-то не нравится? Тогда что… - пришелец был в замешательстве.
- Не хочу посвящать тебя в эти страшные и непонятные тебе дела. Собираться пора, лететь скоро! Больше нет смысла ждать и сидеть на этой проезжей планете!
- На этой планете? – Лирс округлил глаза. – Мы куда-то летим? – и шок заиграл различными красками.
- Да! – Эмес выругался и начал ходить по комнате. – Да, я совсем забыл! Сегодня же 24-е, а значит, рейс на Айтею! Эта планета…
           Кивнул.
- Ты улетаешь? А где буду я?
- Чёрт…
- Я тоже хочу туда. – стал напрашиваться пришелец. – Признаться, не видел ничего кроме клетки. Не был почти нигде. Но мне интересно… Покупатели так часто говорили об этом…
- Я не могу тебя взять!!! – тут же сорвался Эмес.
          Кажется, он явно не выспался.
- И что же ты будешь делать?
- А вот теперь я не знаю! Чёртов торговец… Как знал!
- Успокойся. – тихо прошептал Лирс. – Прекрати орать на меня. Я не…
- Ты не причём. – соглашаясь, отвечал человек. Он быстро поборол гнев и снова вернулся к серьёзности. – Ты…
- Что я?
          Мужчина покачал головой и тяжело протяжно вздохнул.
- Начальство не должно знать. Это запрещено законом. Не знаю, как… - точно отвечал он. Ничего не знаю, но… я…
- Я понял. Только отведи обратно и лети, куда хочешь сам...
          Такого Эмес не ожидал.
- Да что ты говоришь такое? Я не… Нет. Уже поздно. Может, и он улетел. Буду сам решать свои проблемы. Решу как-нибудь. Есть идеи? – он смотрел на понурившегося пришельца. – Что скажешь?
          А Лирс молча смотрел на ботинки. Всё, что осталось от прошлой жизни, одежда и воспоминания. Есть опасения, что и от этой, останется всего ничего.
- Я, пожалуй, пойду. Я ведь не нужен тебе…
- Фактически… Нет, стой.
          Они долго пререкались так, пытаясь остаться притом вежливыми, культурными.
- Я возьму тебя. – наконец, сказал человек. – Деваться мне некуда.
- Так значит…
- Да.
          Лирсец радостно начал гонять по комнате.
- Сядь и сиди.
- Ты сказал... – лёгкая нотка обиды послышалась в этих глазах.
- Нет, ты как хочешь. – внезапно добавил Эмес.
          И пришелец снова начал резвиться, но только уже не так явственно.
- Во сколько мы едем?
- Летим.
- Твой корабль? Какой? Он большой? – вился почти у самого носа, подпрыгивая от радости и задавая вопрос за вопросом. – Значит, мы полетим вдвоём? А там будет ещё кто-нибудь? Ты бывал раньше на этой…
- ДА!
          И весёлость рассеялась почти сразу же. Лирс сел напротив и в который раз угрюмо опустил голову вниз.
- Ладно, я больше не буду. Расскажешь потом?
- Расскажу.
          Человек пытался закончить свои дела и собирал последние вещи в рюкзак.
- Посмотри, не осталось ли тут ничего?
- Вроде бы… Нет, не осталось! «Только я разве что.» – заключил Лирс, оббежав ещё раз длинные белые помещения.
- Тогда славно. Летим. Передохнём напоследок ещё часок. Потом будет совсем не до этого... Будет не до чего.

          …Всю дорогу до космопорта пришелец задавал вопросы и расспрашивал Эмеса про будущую экспедицию.
- Это всего лишь небольшой перелёт.
- Но он будет…
- Успокойся. Он не займёт много времени.
- А на сколько?..
- Я не обязан был брать тебя… Это займёт где-то месяц. Возможно, чуть больше. Будет зависеть всё от погоды. В этом районе шторма очень часто встречаются с вихрями…
- Космические шторма?
- Да.
         Лирс округлил глаза, всем своим видом показывая человеку, что он не поверил ему.
- Да, и такие бывают. – для убедительности повторил капитан.
- Где находится эта… Как её там?
- Айтея. Небольшая планетка на самом деле. Как только дойдём, покажу на карте. Так будет понятнее. А пока… - он не выдержал и снова взорвался криком. – Ты можешь просто молча идти?!
          Прохожие принялись оборачиваться.
- Значит, заставляешь молчать. Твоя воля. – обиженный Лирс исполнил своё обещание и больше не промолвил ни слова.
          Они сели в корабль, пришелец всё ждал, человек так и не показал карту и возился что-то долго с компьютерами.
- Так куда мы летим?
- Я уже говорил.
- Не показал.
- Там нет ничего интересного. «Для тебя.» – наверное, хотел вставить Эмес. Но откуда ему было ведомо, что интересно, что нет?
- Ты обещал показать карту или рассказать. Ты соврал.
          Занятость, поток людей-пассажиров и нервный голос хозяина не были в силе убедить Лирса и заставить его подождать. Огромные глаза продолжали пристально следить за каждым движением человека, хвост метался из стороны в сторону, и Эмес ловил себя на мысли, что это доставляет ему почти физическое неудобство.
- Знаешь… - вдруг начал он, когда корабль уже оторвался от небольшой торговой планеты, вздохнул и попытался быть спокойным и мягким. – Вот теперь я освободился, свободен! Мы можем поговорить!

          …Пассажиров оказалось много: земляне и какие-то понятные создания. Многих из них Лирс уже видел в течение жизни, а некоторых увидел впервые. Они шумели, пока заходили в корабль, галдели, будучи уже в нём. Шум не смолкал, приходилось перекрикивать всех.
- И это, ты говоришь: «Мы можем?..»
          Эмес снова проверил компьютеры, ходил по большому салону и заглядывал в некоторые каюты, всё время вёл какие-то записи.
- Долго лететь?
- С новой скоростью будет около месяца.
- А у нас какая?
- Самая, я же сказал. Ты уже спрашивал.
          Лирсец молча кивнул, а после услышал недовольное восклицание:
- Как я уже говорил, надо, чтобы никто не знал. Я отведу тебя в специальную камеру…
- Где я буду один?..
- Так, почти.
          Человек говорил туманно и коротко, но лишь от того, что не хотел резать, как по живому, обидной правдой.
- Значит, один, я понял. Нет, не хочу. Лучше верни обратно.
- Поздно. Смирись. – вмиг прозвучало как штука.
- Тогда не так: высади меня вместе с другими!
- На Айтее?! С ума сошёл?
- Почему, всем…
- Нельзя!
           И следующий час или два Эмес пытался объяснить своему подопечному, что планета, к которой летят они, не очень пригодна для жизни подобных созданий.
- Тогда почему все летят?..
- Ты бы лучше спросил: кто они? Рабочий класс. Горняки. Тебя там разве что в качестве ужина могут взять. Но это же не интересно, согласен?
- Не вкусно. – возмутился хвостатый. – Я против! – и снова забил хвостом.
- Тогда молчи, не высовывайся и будь рядом.
- А как же…
- Быть рядом и одновременно прятаться? Да, тут я не учёл… - чёловек прислонился к стене, засмеялся. Усталость снова одолела его. Жесткий оснащённый кнопками стул не предполагал в себе роль дивана-кровати. – Я придумал. – начал после короткой паузы. – Сооружу что-нибудь прямо здесь. Будешь вместе со мной в Отделении Главного Корпуса. Напечатаем небольшой домик.
- Только не делай клетку!
- Хорошо.
- Обещаешь? – Лирс подскочил вплотную и встал в какую-то странную позу.
- Перестань так смотреть! Нет, не буду. Ведёшь себя, точно ребёнок!..
- А я ещё и не взрослый…

           …Очень скоро домик был сооружен. Лирс сидел на передней ступеньке, свесив пушистые ноги и помахивая из стороны в сторону ярким хвостом. В тот миг он сильно напоминал ребёнка, заигравшегося, вошедшего в какую-то роль.
- Расскажи о себе. Кто ты такой? Чего я не знаю и что должен знать?
          Эмес постепенно теплел и соглашался вспоминать жизнь и прошлое.
- Ты, наверно, имеешь ввиду, почему я оказался один там? И почему сейчас рядом никого нет? Обычно на кораблях большой экипаж.
- Да.
- И я был на таком, но не смог. Почему? Это сложно объяснить, сложно сказать. Просто так…
- Получилось?
          Лирс кивнул, как будто кивая своим мыслям. Перед глазами пришельца пронеслись сцены и ситуации, про которые говорил человек.
- Мне сложно работать с людьми. Разве что так. А близко не получается. Вот и сейчас, - он внезапно начал смеяться, - нет, ты не думай, мне просто смешно от мысли: так сложно общаться с людьми, всегда и всем говорил это, а сейчас…
- Нечеловеку проще открыть свою душу.
- Есть надежда, что он-то как раз всё поймёт.
- Я тебя понимаю. – спокойно проговорил хвостатый. – Мы хоть и разные, но, видно, есть что-то общее…
- Видно… Так вот, смотри дальше… Я раньше летал в экспедициях, был на далёких маршрутах. И те астронавты были. Они – моя команда, точнее бывшая команда, бывшие коллеги, бывшие друзья, по сути, воспоминания. Мы летели тогда к одному облаку… И потом я решил летать сам. Не получилось у нас. Не срослось. Поэтому решение принято. И вот уже сколько лет!.. Узнали, что пересеклись курсом. Решили встретиться, а что с этого? Время не изменило нас: ни их, ни меня. Каждый остался при своих мыслях, при своём мнении. Только напиться бы. Отпустить пару-тройку ненужных фраз. А зачем?.. Я даже рад, что нашёл тебя и смог уйти раньше домой…
          Живёшь один, привыкаешь, а душа всё равно тянется… Это она купила тебя, не я. Я сам давно зачерствел и смирился с такой вот участью.
- Душой не смирился. Значит, не полностью.
- Ты знаешь, что это?..
- Я многое слышал про вас. Говори. – Лирс устроился поудобнее. – Не обращай внимания на позу и цвет. Я слушаю.
- Да, я вижу.
          Синяя шерстка стала зелёно-коричневой.
- Будем месяц болтать? Я за. – это короткое слово, сказанное устами пришельцами, сколько же оно несло силы, сколько значило для Эмеса в этот миг!
- Да. Хорошо. Я тоже. – внешняя холодность и сдержанность была на самом деле лишь маской. Новый питомец (или ребёнок, извольте называть так) должен был растопить этот лёд. Во всяком случае, в этом заключалась истинная причина, про которую знал, но помалкивал Эмес. Однажды тот сам догадается.
***
          Лирс молчал, и мужчине оттого было страшно. «Почему он молчит? Что думает в это самое время?» Лирс улыбался, и думалось уже по-другому: «Что заставляет его так делать? Над чем смеётся он в мыслях?» Вот так, лишь из крайности в крайность. Эмес не мог успокоиться и уже в сотый раз жалел о своей импульсивности. Ведь не свойственная она ему, обычно всё в руках разума. И одновременно с тем не жалел.
          Теперь некуда отступать, нечего говорить в оправдание. Чуть успокоившись, мужчина смирился и понял: надо теперь выживать. Ему предстоит понять и познать того, кого с лёгкостью вручила судьба и кого он так радушно встретил. Понять, принять, воспитать, если надо, убить. Про последнее думать совсем не хотелось, хотя бы сейчас не думать.
          Не так давно, всего несколько лет назад, он очень сильно хотел встретиться с иными, сделать все те же действия. Не срослось. Стороны остались непонятыми. Возможно, повезёт больше. Должно же хоть раз повезти. С убийством погорячился. Какая-то глупая мысль. Он сделает всё, чтобы понять пришельца, чтобы и самому стать понятым. Эмес не верил в сказки про жестоких тиранов-инопланетян, инопланетян-захватчиков и прочих безжалостных монстров. Сказки всегда приукрашены. Каждый раз есть шанс найти не такую реальность. Шанс сидит на полу, спит, очень скоро проснётся.
- Скорее бы… У каждого должна быть надежда. – снова забормотал космонавт. Сейчас он имел ввиду и себя и тех, кто создал репутацию лирсцам, и также некоторым из них. – Пусть он исправит его. Станет вторым, новым шансом, новой надеждой. Пусть только… Лирс?
          Яркие выразительные глаза открылись на шум тихого голоса.
- Снова говоришь сам с собой?
          Эмес не замечал за собой этой старой любимой привычки.
- Да, кажется, так.
- Пора избавляться от прошлого!


Глава 3. Первая выходка

          Полёт затянулся, погодные условия немного сдвинули даты. Прошло уже три дня после того, как корабль был должен достигнуть планеты Айтеи. Эти дни все пассажиры пребывали во вздёрнутом состоянии духа. Ждали сильнее, чем прежде, особенно ждал пришелец, бесконечно выглядывал в большое окно, как будто ожидая увидеть там своё ближайшее будущее или точнее счастье.
         Темы для разговоров кончились буквально после первой недели. Лирс изнемогал от чудовищной скуки, пытался наладить контакт с капитаном, но чаще всего боялся и просто сидел, и молчал. Он думал о чём-то своём, полностью погруженный в мысли, казался отрешённым и явно уставшим. Уставшим от одиночества.
         Мысль твердила ему, что надо срочно что-то менять. В голове уже появился план действий, а после на горизонте – планета. Осуществить задуманное и сбежать казалось теперь простым делом. И плевать, что скажет на то злобный Эмес! Он отнюдь не хозяин, и слова его – не приказ!
          В таком расположении духа хвостатый просочился в центральный отсек и смешался с людьми-горняками. Так как кроме людей там было ещё много пришельцев, то это не представляло труда. Особенно в то время, когда все стали толпиться и выходить. Нужно было лишь схватить чей-то костюм и одеть его на себя, и притворяться, что идёшь на работу…

          …Корабль сел в небольшой впадине. Скалистые горы серо-коричневой грубой породы окружили его и молчаливо поприветствовали своих новых путников. Айтея была всегда такой: холодной, непреступной, непредсказуемой. Когда-то, несколько эр назад, на ней полностью исчезла пригодная атмосфера, и весь мир её навеки канул в историю, с тех самых пор планету и стали использовать для добычи уникальных грунтов и редких природных материалов. Туристам закрыли путь.
          Невзирая на это всё, планета оказалась выносливой и терпеливой. Она справилась с потерей биологической жизни, но продолжила бороться за жизнь в целом. Помимо собственного существования её удалось сохранить (или вывести?) новый род удивительных сущностей – каменная флора и фауна заполнила почти всю территорию.
          Люди и существа, специально обученные для горных работ на Айтее, проходили множество диагностических проверок и слушали истории предыдущих рабочих. Они были обязаны знать, с кем и чем встретятся здесь, иначе они рисковали. Дело обстояло лишь в том, что на планету без атмосферы могли лететь только сильные, крепкие телом и духом. Сюда не допускались меланхолики и создания с низким уровнем приспособляемости. Работа требовала полной самоотдачи, но взамен давала большой гонорар. И, если вы хотя бы один раз бывали здесь, хоть проездом, или просто слыхали об Айтее, то скорее всего без какого-либо труда сможете определить даже на глаз, кто сюда может отправиться.

           …В каютах царила суета, подкрепляемая различными криками. Кто-то с радостью ждал встречи с Айтеей, кто-то наоборот жалел, что сюда возвращается. Он потерял здесь сына или знакомого, но нужда заставляла зарабатывать деньги, а тут они были большие. Все люди и пришельцы, которые находились на корабле, внешне казались похожими: мускулистые, высокие, крепкие. Лишь некоторые силачи природой были созданы коротышками. Это в основном касалось не людей, а почти всех поголовно эйтанцев. Граждане этого мира славились маленьким ростом и за это часто звались «детьми». Эйтанцы совсем не менялись внешне, оставались лицами неопределённого возраста от рождения и до самого последнего дня, а ввиду своей силы и тяги к трудолюбию и вообще какой-либо работе нередко попадали в забавные ситуации, когда пытались что-либо доказать, касательное своих лет и умений.
          Так и сейчас один из этих странных созданий, взбудораженный, бегал по всему кораблю. Он кричал что-то на своём языке. Второй эйтанец понимал его, но никто больше не понимал их. Знаками, жестами и кивками до капитана очень скоро дошло, что случилось у них: мелкая кража. Пропал горный костюм и всё надлежащее оборудование. Минуту назад было здесь, а после как не бывало!
          Эмес разволновался. У него редко бывали подобные ситуации, и ладно бы дело в статистике: никогда не знаешь, чем кончится подобная стычка. Бывшие коллеги рассказывали много историй: обозлённые пришельцы нередко проявляли жестокость. Не к тем, кто виновен, а к первому, попавшемуся им на пути, и чаще всего – капитану.
- Постарайтесь вспомнить,  - быстро проговорил он, стараясь следить за словами, - где видели вещи в последний раз? Покажите. Восстановите ход событий, и мы попытаемся как можно быстрее исправить их. Заранее приношу свои извинения и призываю простить того, кто решился на кражу.
          Коротышка кипел от злости и смотрел на всех, точно зверь. Не по себе становилось от одного только этого взгляда, не говоря уже о другом, но деваться, увы, было некуда.
- Там, рядом с каютой… Я только вышел к другу… - перевёл своим языком другой пришелец.
          Практически все горняки, кто были в этом отсеке, так или иначе услышали историю о пропаже, и многие пытались помочь. Они спрашивали и переспрашивали, но вскоре уходили, так ничего и не выяснив. Никто не хотел задерживаться, когда твой рейс уже сел, и поэтому понять их было несложно.
- Куда вы вышли? Сколько времени это длилось?
          Оказалось, что пять минут.
- Здесь прошло много ваших товарищей. Это же, это центральный выход и вход! – Эмес кипел внутри и лихорадочно пытался осмыслить случившееся. Он был готов также добавить: «Я понятия не имею, кому могли понадобиться эти чёртовы вещи!» - без слов читалось в лице и глазах. О правде он ещё не догадывался и даже не мог и помыслить.
           Следует сказать также, что возмущение эйтанца было весьма понятным. Оно не имело ничего общего с криком капризного существа, которое просто хотело, чтобы что-то случилось по его настроению. На планету без атмосферы выходить без специального костюма – почти что самоубийство. Эйтанец не хотел умирать, а работать был должен, обязан. И хотя лишних костюмов было хоть отбавляй, он хотел разобраться в случившемся, добиться этой крошечной справедливости.
          Большая часть рабочих толпилась вблизи корабля, некоторые обсуждали событие, шептались, обменивались предположениями, спорили, сомневались, отвергали одни идеи и больше склонялись к следующим, а между тем уверенно шли к Большой Шахте, надеясь, что проблема решится без них, или уже решилась, а они лучше приступят к работам.
          Колонна горняков протянулась почти на сто метров. Так много их было здесь, жаль, назад вернутся немногие. Это не печальное опасение, так было, к сожалению, всегда. Практически каждая экспедиция к далёкой планете, будь то Айтея, или самая безопасная Мирадата, включала в себя факт неожиданности, а он включает всё, даже смерть.
          Корабль стоял, хотя должен был улететь почти сразу. Горняки смотрели на это явление, и каждый начинал чувствовать страх. Даже тот, кто ещё не слышал об инциденте, видел, как что-то неладное витает вокруг планеты, вертится, создавая невидимую липкую тяготящую «атмосферу».
          Волнение, поднятое из-за костюма, на самом деле не представлялось критической ситуацией. У горняков имелись дополнительные пары, у всех, точнее были должны иметься, так говорил Устав, а его надо было всем слушаться. Тоже самое касалось и инструментов, и вскоре всё было найдено – кто-то пожертвовал дополнительным шлемом, а кто-то лопатами и фонарями. Эйтанец, как уже говорилось, не мог успокоиться больше от возмущения, от факта подобного обращения с ним, а не от «профнепригодности». Но когда он ушёл, всё стало тихо. Тише, чем во время пути.
          Эмес прошёлся по каютам и оглядел их ещё раз, полагая, что подобное происшествие могло оказаться лишь розыгрышем. Может, тот самый друг спрятал костюм и ушёл. Или прихватил лишний. Или этот дурень полетел без всего. Так бывает! Когда-то даже сам Эмес умудрился забыть свой багаж. Он остался навеки там, куда больше не ступит его нога и, возможно, нога человечества…
          Головная боль разрывала тишину пульсирующим волнующим жаром. Окончившийся нехорошо разговор оставил весьма горький осадок. Он не хотел уходить и снова возвращался на ум, заставляя осматривать помещения. Не найдя ничего подозрительного и выгрузив баки с мусором, Эмес уже планировал возвращаться, как вдруг что-то взбудоражило ум и заставило вернуться в свою кабину. И внезапно человек понял. Лирсец. Это всё он! Он способен на разные выходки, во всяком случае, может, это известно. Так говорил торговец, об этом предупреждали друзья. Но дело уже не в словах, оглядевшись, он не нашёл Лирса. На зов откликнулась лишь тишина! И это бросило в холод.
          Мужчина огляделся ещё раз, завертелся волчком и в сотый раз оббежал все пустые каюты. Он почувствовал неладное ещё с утра, и вот оно с ним – случилось! Поганый Лирс! Всё очевидно и ясно. Это, действительно, он.
- Куда он пропал? Зачем? А может, с ним что-то случилось?..
          Пока он ходил и думал, процессия горняков ушла достаточно далеко, бежать за ней и спрашивать, кто что видел? Проклятый эйтанец узнает и тут же решит отомстить! Если бы не он, не всё это, было бы проще – в сто раз! Увы, приключения лишь начинаются…
- Я же просил тебя не показываться никому! Просил! Я… - говорил сам с собой капитан. Он снова так делал и снова не замечал привычки. – Что ты сделал?.. Где мне искать?.. – он хотел вернуться обратно и увидеть пушистого зверя спящим, пусть даже в его собственном тайнике, в холодильнике, или в бассейне... Где угодно, только не на жуткой планете! Ведь это было бы хуже всего!

           …В это самое время Лирс, замаскированный в небольшой горный костюм, молчаливо шёл по тропинке, протоптанной тысячей ног. Огромные валуны и горы возвышались со всех сторон, чернели на фоне космического бездонного неба и уходили вдаль на множество световых километров. Сравнительно новая единица измерения пространства была ненамного меньше, чем известные световые года, только не так измерялась.
          Лирсец не думал совсем о том, что поступил неправильно, и что это, быть может, опасно. Не думал, не предполагал, насвистывал тихо песенку и просто топал со всеми. Не дойдя до громадного «всепожирающего пятна», называемого всеми входом в шахту, он почувствовал усталость и сильную резь в ногах. Чужая обувь пришлась ему слишком грубой, и подошвы уже украсила кровь. Останавливаться было нельзя, хоть и необходимо. Лирс свернул незаметно в другую сторону, не сказав ничего никому. Он вообще не промолвил ни слова, пока шёл в направлении шахты-пятна. Те, кто видели малыша, не поняли совсем ничего, и поэтому не смогли бы помочь, даже если б хотели.
          Расщелина, в которую забежал Лирс, напоминала русло реки, прикрытое с обеих сторон нависающими хребтами-камнями. Оно было таким же коричнево-чёрным, тёмным, мрачным, холодным в своих цветах. От него даже веяло холодом, лирсец чувствовал это и ловил себя, что дрожит, чужой костюм не был приспособлен под особенности его хрупкого тела, эйтанцы не были столь теплолюбивыми и нуждались во всём по минимуму.
          Камней становилось всё больше. Разбросанные по всем сторонам, они напоминали сидения, диваны, столы и огромные площадки для развлечений. Но Лирсу было не до того. Уставшие ноги болели, с каждым шагом стираясь в кровь. Хотелось лишь одного: упасть, не двигаться, не дышать… И практически так всё случилось: пришелец не выдержал и покачнулся, он не дошёл до камушка, на котором хотел посидеть. Некрепкое тело подкосилось, соприкоснувшись с холодной породой. И какое-то немалое время он лежал, бездумно взирая верх, на холодные безучастные звёзды…

         …Лирс очнулся от того, что двое других пришельцев, тащили его к чёрному валуну. Один из них был невысокого роста, а другой больше него раза в два. Они шептались что-то, обменивались фразами, знаками, Лирс не понимал их и поэтому только кивал, но движения его были уже слишком людскими и не совпадали с теми значениями, которые понимались пришельцами. Клёкот и щёлканье прекратилось. Двое неизвестных уставились во все глаза.
         Это были горняки, отправленные в разведку в расщелину. Они ожидали увидеть прирост камней, чтобы сопоставить данные и высчитать примерное количество материала. То, что увидали они, мало сказать, испугало. Рабочий из их отряда не отдавал отчёта словам и выглядел достаточно странно. Странно шагал, странно сидел, хромал, крутился и всё время подскакивал. Он не напоминал ни одного из тех, с кем успели они познакомиться, а также ничего не знал и не помнил. Элементарные вопросы вроде имени, космического подразделения и цели визита на Айтею ставили его в тупик. Все остальные – также. Незачем говорить.
          Двое пришельцев поняли что-то неладное и ушли, оставив Лирса собраться с мыслями. По пути они продолжали щёлкать на своём языке, передавая следующую информацию:
- Возможно, ударился головой?
- Следующий корабль заберёт его, а пока следует оповестить начальника.
- Нам не нужны такие!
- Но мы должны хотя бы сказать!..
- От больных тут нет прока. Ты же знаешь?
- Как же не знать?.. – намекали на страшную участь, о которой уже поговаривал Эмес. Если б его питомец понял слова незнакомцев, вскочил, побежал бы, даже забыв про боль. Но пока он сидел, не двигаясь.
         Даже не понимая слов, Лирс хотел встать и нагнать их, сильная боль в ногах не давала, однако, сделать и шага. Похожий на скафандр костюм всё больше причинял неудобств: вспотевшее тело чесалось, хвосту было некуда деться. Так воодушевившая его идея побега принесла только разочарование и обиду. Ни капли желанного счастья! Ничего, что также витало в мечтах! Чёртов карлик-горняк не имел хвоста и был родом с другой планеты. Да что говорить, скопления! Они бы никогда не увидели друг друга, не лети оба на том корабле… И всё остальное… Чёрт с ним!
         Превозмогая боль и первый просачивающийся в сознание страх, Лирс медленно пополз по ущелью в направлении ближайшей пещеры. Там он остановился заночевать, а перед сном непрерывно смотрел на корабль. Тот стоял в конце горизонта и не был закрыт горами, ненавистный и опротивившийся за этот месяц, ставший таким желанным теперь… Тепло, которое было там, еда, злой, но не употребляющий в пищу лирсцов Эмес… Всё это стало большой мечтой, миражом, разрушенным его лапами. Жизнью, навеки загубленной и несчастливой, будет теперь влачиться он здесь. Страшно снова мечтать, что когда-нибудь станет лучше… Один раз Лирс уже домечтался и, что из этого вышло, вы сами прекрасно видите…

          …Солнце не разбудило несчастного. Чернота только больше усилилась. Вспомнился день, проведённый во Временном доме, его белизна и чистота, она до сих пор слепила глаза своим цветом и безумно контрастировала с тем, что находилось здесь и сейчас. Одна чернота. Одна серость. Безжизненность. Что вообще можно найти в подобном месте, только смерть, или что-то ужасно похожее? Только нет такого, как будто бы всё одно. Хвалёный ум лирсца не в состоянии был это понять. Да он, к вашему сведению, и не пытался.
          Холод всё сильней окутывал слабое тело. Приходилось зарывать голову в плечи и жалеть о своём глупом поступке. Да, он кричал на себя, ругал за такую оплошность. Видите ли, обиделся, не нашёл ничего лучше и… Лирс сразу почувствовал недоверие, нежелание и безразличие в человеке. Проклятый серьёзный Эмес! Пусть теперь он побегает!.. А на самом деле давно уже всё простил.
          Он закрывал глаза и снова пытался уснуть, а маленькие камушки, которые лежали рядом, начинали отрывать себя от поверхности и идти, наступая на ноги пришельца, скрывая его под собой, закапывая, захватывая, завлекая туда, где никто не найдёт, где его уже никто не увидит…

          …Боль чувствовал не только пришелец. Эмеса разъедало чувство, всё меньше напоминавшее злость, всё больше походившее на отчаяние. Он устал, но не чувствовал ни раздражения, ни слабости в физическом смысле. Ходил и смотрел, обследуя каждый фрагмент корабля…
          И одновременно с тем понимал, что обход не имеет уже никакой надобности. В голове вращалась всего лишь одна мысль, а за пределами неё – пустота. Ни о чём другом не мог он сейчас рассуждать, и это казалось мужчине странным, не свойственным. Не в его духе было переживать какому-то существу, тем более не человеческому. Однако переживал. И ловил себя всё чаще на этом… Никогда не знаешь заранее, как подействует на тебя чары от встречи с живым существом. Видно, и Эмес не ведал.

          …Второе пробуждение вызвало страшные чувства. Лирс почувствовал себя сдавленным, он не мог двигаться, не мог видеть и говорить. Дыхание ещё имело свой ритм, а боль в ногах стала тише, но страх и кромешная неизвестность стали хуже, чем боль, в сто раз! Кое-как жизнь, теплящаяся на дне костюма, смогла пробиться наверх, освободиться от странного оцепенения. То, что увидел Лирс, удивило его, но больше всего испугало.
         Камни создали крепкий кокон и сжимали его внутри. Они желали убить его! Или очень крепко обнять. Поганые! Один такой «любвеобильный» камушек Лирс оторвал от себя и бросил вдаль – на дорогу. Камень встал, две тонкие ножки заставили его тут же подвинуться. Покачиваясь, пошёл к своей цели, а цель шла теперь от него. Так какое-то короткое время камень преследовал Лирса, после остановился и «лёг».
         Этот камень, который перестал двигаться, пришелец унёс с собой. Он пробрался обратно на палубу, корабль до сих пор ждал. Сбросил костюм, оглядел ноги и спрятался внутри своего тёплого домика.

           …Эмес, который увидел питомца, был готов уже лететь без него и почти смирился с тем, что странный зеленоватый сожитель ушёл туда же, откуда пришел – и память о нём поглотил космос. Он даже почти смирился с утратой и убедил себя, что питомца сожрали рабочие. Но после всё изменилось. Один день написал большую главу в книге его собственной жизни, их собственных жизнях и в их отношениях.
- Ты?! Я боялся, что этого уже не случится!..
         Лирс молчал, понимая, что извиняться сейчас бессмысленно. Хотел сказать и глотал не родившиеся слова. Стоял, упёршись человеку в колено, принимая гнев и полностью соглашаясь со всем. Вновь он был не по годам очень умным, однако, увы, не во всём. Опущенным вниз хвостом признавал свою неправоту и оплошность.
- Правду говорил: «глаз до глаз»! Это же опасно! Чем ты…
- Я больше никогда так…
- Чем думал?! И это – «очень разумное существо»?!..

          …Негодование продолжалось часами, но утихло вместе с ближайшим рассветом. Какая-то звезда заглянула в окно и исчезла. Корабль мчался в ином направлении – за новыми пассажирами и опасностями… Но он мчался теперь от крика, от боли, от недоверия – прочь от всего плохого, навстречу новым событиям.
***
          Путь к новой планете представлялся более долгим. Надо было сначала добраться до космопорта, и только от него – на Мероту. Несколько месяцев пути, зато после можно погулять по красивым садам и паркам. О том, что Лирс погуляет там, человек сказал почти сразу же. Даже пообещал сводить его, клялся, что сам так сделает, сводит его и себя. Надо только дождаться… и не умереть по дороге. Тоска или что-либо другое непредсказуемое, что можно было подхватить на Айтее, представлялось в равной степени вероятной. Командир и пришелец больше не возвращались к большой ошибке и вычеркнули из своих уст слова, которые бы напомнили им о побеге.
          Время тянулось долго, как специально, с замедленной скоростью. Однако скучать не случалось. Буквально через день после того, как Эмес рассказал про вторую планету, начался «период активного ожидания». И именно в этот миг случилось кое-что неожиданное.

         …Камень, захваченный из ущелья, куда-то внезапно исчез.
- Ты не видел его?..
- Сам положил куда-нибудь, вспоминай!
- Но я помню, он точно был здесь!..
          О том, что камни на Айтее ступили на новую ступень эволюции, Лирс пока ещё не рассказывал, ждал, выжидал, а может, предполагал, люди и без того это знают. Ходил по кораблю и заглядывал во все щёлки и трещинки, точно Эмес некоторое время назад, подозрительно часто включал свет в своей комнатке, когда раньше мог спать без него. Многократно спрашивал человека, не случилось ли за время его сна «что-нибудь весьма неожиданное»… Так навязчиво показывал своё волнение, что после не выдержал и рассказал, всё рассказал, что помнил.
- Он… камень, тот самый, маленький. Он бегал, уверяю, сам видел!
- Зачем ты его вообще сюда взял?!
- Хотел оставить на память…
- Память твоя сбежала. Как и рассудок.
- Неправда… - Лирс соглашался, покуда не слышал обидных слов, лишь после начинал спорить. – Помоги мне найти его…
- Это даже смешно!
- Обещаю, что никогда…
- Обещай! – одёрнул его человек.
- Обещаю, что…
- Никогда не будешь воровать камни с других планет!
- Хорошо, я…
- Видишь же, к чему это приводит… Память. Смешно. Да... – ругался про себя капитан, а тем временем уже осматривал территорию. Его слова, если можно так выразиться, и порывы его души соответствовали двум разным людям, и в некоторые дни или моменты его надо было просто не слушать, следить за действиями, а не словами.
          Совместные усилия позволили добиться больших результатов. Беглеца нашли в самом холодном месте. Там он сидел, не двигаясь, но как только уловил присутствие посторонних, схватился, встал и тут же рванул к двери…
- Хватай его!
          Лирс опередил эту фразу. Прыгнул, как кот, и впился когтями-пальцами.
- Если хочешь оставить на память…
         Бегающий камень пытался вырваться и брыкался.
- Да!
- Тогда слушай… - Эмес пытался вспомнить, когда он в последний раз занимался чем-то таким (и занимался ли). – В общем… есть специальный раствор, который заставляет подобных бегунов становиться обычными, «каменными». Если ты так сильно хочешь, мы можем изготовить его, и после – хоть под стекло!
          Перспектива предстоящего сложного опыта убеждала только в одном и вновь проклинала торговца. «Купил пришельца на свою голову… Лучше бы взял кота или того очень странного кролика, сални... как его там?! И не выкинешь, но хотелось бы. Выгоняют котов, собак, живут как-то себе. Будет и лирсец… Нет, не будет. – качал головой, понимая, что так нельзя, но снова возвращался к диалогу между собой и думал, мучительно думал: Нашёл питомца, нельзя с ним летать, придётся теперь увольняться!.. Но увольняться я не хочу. Не готов. Не ради такого учился. Что я…» - человека разрывали странные чувства, противоречия. Прошлое диктовало правила одиночества, а душа рвалась к жизни и жаждала оптимизма, общения и любви, и всего, свойственного этой крылатой сущности. Что-то медленно переворачивалось в нём, незаметное, ещё очень крохотное, медленно, но уверенно ломало в нём прошлое «я» и двигалось к постижению нового.


Глава 4. Молчание взамен слов

          Корабль двигался медленнее, чем прежде. Космические условия снова подпортили план. Сложно сказать, что конкретно происходило там – через маленькое окошко Лирсу были видно только точки соседних звёзд, их быстрые-быстрые всполохи. Несмотря на ожидание и довольно однообразные дни, хвостатый совсем не скучал и проводил всё свободное время в компании молчаливого капитана или нового друга-камушка. Тот больше никуда не бежал и спокойно слушал всё сказанное, поверенное ему перед сном.
          Тем временем друг-человек пытался разобраться со своими проблемами, он был слишком увлечён этим и поэтому так задумчив и молчалив. Малыш пробовал разговорить его, задавал всякие вопросы на разные темы, но мужчина уходил от ответа или отвечал позже, ссылаясь без конца на работу. О том, что большую часть технических аспектов выполняли роботы и роботизированная компьютерная система, и человек на самом деле только стоял рядом и пытался сделать вид, что работал, Лирс знал, понял практически сразу, просто никому не сказал. Немного надо ума, чтоб осознать, какие слова обманчивы. Как бы ложь ни скрывалась, всё равно она себя выдаёт.
           Эмес пытался разобраться с внутренними переживаниями и поэтому уходил от общения, хотел побыть наедине с собой, обычно это ему помогало. Именно для таких целей и было разработано помещение, названное Секретной комнатой. Довольно красивый зал скруглённой квадратной формы. Стены там покрывались специальной жидкостью и показывали пейзажи различных планет. Они менялись и выглядели живее реальности. И то, что царило на «живом» экране, можно было потрогать рукой. Капитан сидел в самом центре, небольшого звуконепроницаемого кабинета, в кресле, также стилизованном под местный пейзаж. Оно было то ледяным троном, то пнём, то обычным булыжником, словом, всем, чем ему только хотелось. Эмес вёл учёт записей, когда и почему он приходит сюда и на какой «планете» бывал чаще. Он заметил, что с появлением хвостатого друга приступы ужасной меланхолии зачастили, на каждом шагу мерещился новый страх.
          Успокоившись и снова набравшись сил, выходил, как ни в чём не бывало из комнаты, «возвращался» в реальный мир. Такие походы длились по несколько минут, реже часов и по сути были своеобразной медитацией, ставшей в последствие утренним обязательным ритуалом. Эмес бессовестно врал пришельцу, что он был тогда очень занят и не мог ответить на его любопытные, подчас не очень понятные ему неоднозначные вопросы о мире. Даже если тот начинал кричать или звать его, не слышал, так как не мог этого сделать, а после корил себя, что, наверное, поступает неправильно. Спустя несколько минут разговора с Лирсом на душе становилось теплее и легче, появлялось какое-то облегчение, и настроение становилось приподнятым. Лирс действовал лучше специальной комнаты, хотя вроде бы ничего и не делал. Это казалось странным, хоть и не было совсем таковым. Эмес просто не видел правды, которую бы тотчас увидел другой, если бы узнал ситуацию.

- Скоро мы долетим, и ты сможешь посмотреть ещё один мир.
          Глаза начинали гореть при подобных коротких фразах.
- Ты сказал, её звать… Я забыл.
- Мерота.
- Ты был там? Расскажи. – любопытное существо буквально заглядывало в лицо.
         И Эмес начинал говорить.
- Признаюсь, был. Несколько раз. Больше слышал. Боюсь, там не так много всего интересного, большую часть ты придумал.
- Придумал – что?
         Пришелец смотрел так, будто хотел спросить ещё минимум десять вопросов.
- Ты придумал, - тихо повторил Эмес, – придумал, что там понравится.
- Но ты сказал также.
- Там, действительно, хорошо. Я не спорю. Но есть одно «но». Прилетим и увидишь сам, не хочу рассказывать все секреты!
- Значит, ты даже не намекнёшь…
- Нет.
         И на том обычно разговоры кончались.

         …Добравшись до космопорта, учёный на предыдущем печальном опыте, Эмес принял необходимые меры и практически всё время не отходил от Лирса – ни на минуту. Пока оформлял документы и изучал новых пассажиров, так и видел себя отцом глупого избалованного ребёнка. А впрочем, не совсем глупого. Лирс мог бы дать фору многим человеческим детям своего возраста и рассказать практически обо всём, он был тактичным и понимающим и, если Эмес уходил «к себе», не устраивал особых истерик и покорно ждал его возвращения. О том, что заставило это юное существо понять и постичь столько всего о людях, оставалось лишь только догадываться. Возможно, он сам расскажет…

          …Пассажиры уже разошлись. Корабль ждал следующего приказа. Стоял, в надежде отдохнуть хоть какое-то время. Такое бывало не часто, «Салатори» работал по очень свободному графику, но притом брался за первый заказ, который располагался поблизости, ввиду этого практически никогда не знал, какой мир придётся посетить следующим, и в этом заключался весь интерес.
         Мерота встретила путников ярким и солнечным днём. По специальным куполообразным дорогам сновали пришельцы и люди. Исследователи очень любили эту планету, некоторые даже боготворили, восхищаясь шедевром творения. Большинство пассажиров «Салатори» были как раз такими – они тут же отправились по делам, и кроме Лирса и Эмеса внутри никого не осталось.
          Прозрачные трубки-дороги виднелись хорошо из окна.
- Какой странный тут город.
- Это ещё не беда.
- Такая красота вокруг, а они!.. – Лирс с полными глазами наивности упёрся щекой в стекло.
- Выйдем, покажу кое-что. – человек поманил к двери. – Как обещал.
         Он нажал на какую-то кнопку, и тут же начали происходить чудеса.
- Так, это…
         Прозрачный куполообразный отросток последовал за человеком, завис в тот момент, когда Эмес обернулся и продолжился, когда тот сделал следующий шаг, отделился, словно мыльный пузырь, возникший из странной плёнки, появившейся из двери корабля. Пришелец явно успел придумать другую версию возникновения странных туннелей и теперь стоял в проходе, не веря своим глазам.
- Ты можешь идти за мной! Теперь тут безопасно.
- А как же ра…
- Раньше было нельзя.
          Астронавт обошёл корабль кругом и нагнулся, чтобы замкнулся круг. Плёнка выровнялась и оцепила пространство, раздулась и стала высокой, и сделалась твёрдой на вид.
- Выходи. – снова повторил Эмес.
         Неуверенно ступали ноги лирсца по этой планете. Прозрачная плёнка, обтянувшая не только эту частичку пространства, но и землю под ней, казалась ему очень скользкой, хоть и не была сама таковой, просто она такой выглядела. Постепенно, преодолев расстояние пары метров, шаг выровнялся и стал обычным, малыш-инопланетянин сел на обтянутую плёнкой поблёскивающую скамью, а затем устремился на Эмеса.
         Абсолютно прозрачный купол, охватывающий корабль и небольшое пространство под ним, казался зелёным от преломления и блестел различными оттенками и полутонами. Он был необходим, чтобы не подвергнуться опасным веществам, содержавшимся в местном воздухе. Никто, кроме коренных жителей, меротов и меропейцев (гуманоидов и местных представителей флоры), не мог выдерживать этот яд. И поэтому исследователи, туристы и все остальные смертные передвигались исключительно вот таким образом. Все дороги и крупные центры, и города в целом  были оборудованы аппаратами и растворами, создающими «туннели» и «купола».
- Вроде бы не можем быть там, а всё равно хорошо! – Лирс спрыгнул со скамьи и уселся у самого края барьера, упёрся лапками в прозрачную поблёскивающую субстанцию. – Так красиво. – прошептал он, озвучив свои наивные мысли. Восхищение виделось в них, кажется, первое его восхищение. Редкая улыбка, обнажившая ряд острых клыков. Даже она, несмотря на всю свою «страшную» внешность, смотрелась сейчас привлекательно.
- Да… - послышался знакомый голос. Эмес подошёл незаметно и встал за спиной существа. Лирс обернулся и расплылся в широкой улыбке.
- Сегодня прекрасный день!
- Это не может не радовать.
          Они глядели через прозрачный купол, заворожено наблюдая за эфемерными напоминавшими деревья садами, непонятными и такими непривычными простому обычному зрителю. Деревья этого сада росли или, лучше сказать, висели в воздухе, не касаясь стволами земли, ветви сплетались в одно единое непонятное сумбурное целое, а внутри каждого такого «дерева» пульсировал яркий свет. Небольшие сгустки энергии, точно крохотные растрёпанные ветром листочки, разлетались по ядовитому воздуху, подпрыгивали, кружились и падали, и напоминали обычные земные цветы. В большинстве своём они и были «цветами», маленькими и розовыми, «пушистыми» и безобидными на вид лепестками.
          Взгляд витал вслед за этими искрами, мысли временно останавливали свой ход, точно задумавшись о маленькой остановке. Атмосфера тишины и спокойствия погрузила обоих в сказку, но только вот очень короткую.
- Эта красота обманчива. – прервал молчание человек. – Да, как и многое в космосе. Деревья на Мероте не являются живыми в привычном смысле этого слова. Это, считай, погода. Мероты – создания странные.
- Но они тут…
- Везде! Это верно. – Эмес пожал плечами, поражённый наблюдательностью юного существа.
- Сады уходят вдаль! Редко где видны города или горы. Этот пейзаж успокаивает. Я бы хотел здесь остаться…
          Лирсец смеялся глазами, подтверждая желание действием. За несколько месяцев пути, проведённых в компании с Эмесом, он научился говорить кратко и ёмко, однако, если хотел, мог пуститься в красивые размышления.
- Мне нравится здесь, - в который раз начал он, - но, жаль, мы не можем остаться.
           Его лапки по-прежнему прижимались к холодному куполу. Стеклообразная поверхность была холодной, но не настолько, чтобы причинить неудобства. Лирс стоял какое-то время, прислонившись к ней почти что всем телом. Наблюдал, высматривал, наслаждался, Эмес молча стоял позади, ожидая, когда «прогулка» закончится. Заломленные за спину руки и некоторые морщинки лица выдавали его эмоции и волнение. Нахождение внутри прозрачного купола хоть и считалось достаточно безопасным, всё равно не давало расслабиться.
           Внезапно в обратную сторону «стекла» стало биться маленькое переливающееся лепестками создание. Меленький огонёк, так сильно напомнивший падающий лепесточек сакуры. Вдруг замер, вглядываясь в обитателей купола, закрутился на уровне лица Лирса и был сначала один, а после огоньков стало много.
- У нас есть что-нибудь?.. – спросил пришелец, явно намеревавшийся вырваться за границы дозволенного, выйти и покормить «светлячков». – У нас вроде…
- Не вздумай! Даже не говори!..
- Этот барьер не понимает тебя. Он всего лишь – особый вид электричества. Через него можно пройти, можно просунуть руку.
- Как ты…
- Стоит только коснуться умом. Надо подумать, и пространство изменится.
          Лирс понял всё лучше, чем гений. Лапки, прислонённые к прозрачной поверхности, внезапно потеряли опору. Грань стала таять, миры – постепенно сливаться. Что-то лёгкое и неуловимое начало просачиваться из того мира в этот, и в первый момент стало страшно. Верхушка купола замигала тревожным красно-малиновым перламутром, вздёрнутая голова Эмеса тотчас же начала тревожно думать,  благодаря влиянию вредных частиц – подавиться клекочущим кашлем.
- Защита оказалась слаба! Уходим! Ещё вот-вот, и опасный газ заполнил всё пространство, тогда же… Ну… - он стоял, в порыве ухватив пришельца за руку, и хотел уже бежать к кораблю. Секундная задержка заставила это не сбыться, всё пошло вмиг по другому сценарию.
          Любопытство сыграло не самую лучшую роль. Барьер начал таять, а яд распространяться по воздуху. Пальцы, соприкоснувшиеся на миг с атмосферой, обожгло волной тёплой энергии. Электричество слилось с болью, и Лирс отскочил сам, не услышав крика и слов собеседника.
          Он испугался, что что-то сейчас появится, что-то ещё, однако ничего не случилось. Поверхность купола замигала, и постепенно цвет начал становиться прежним – терять красноту, зеленеть. Экстренная система воспроизводства активизировалась как нельзя вовремя. Страхи отошли в пустоту, и можно было вздохнуть, не тревожась.
- Чем ты хотел их кормить? У тебя ведь ничего нет! И они ничего не едят. Это – не воробьи! Не надо искать неприятности!
          Лирс смотрел на капитана и слушал его, как ребёнок, боящийся гнева отца.
- Ничем. У меня ничего нет. Ты же знаешь…
- В том и всё дело. Или ты вздумал впустить их, а после принести что-нибудь из корабля? Отвечай.
- Да, я подумал.
          Было странно, что огоньки проявили инициативу первыми.
- Они – не бабочки и не птички. Их не покормишь крошками. Энергия красива и насколько красива, настолько она же опасна. Для всех опасна. Запомни: для всех! – строгие слова опять перешли на тон выше. Обожженные пальцы начинали постепенно зудеть, но Лирс молчал об этом, понимая свою оплошность.
          Цвет купола выровнялся и уже был таким, как прежде. Лишь маленькие красные точечки на месте недавних разводов показывали, где появилась дыра.
- Не зови никого. Пришельцы все разные. Они не понимают тебя, как и ты их.
- Я хотел накормить их.
- Значит, они не едят. Доброта оборачивается плачевно.
          Наставление, полученное в результате нового происшествия, однако, успокоило Лирса. Он снова сел на скамейку и начал играть хвостом. Говорить временно было не о чём. Снова смотрел на сад. Его примеру последовал Эмес и сел с другой стороны, глаза, скрытые под стёклами тёмных очков (он всегда носил их, если отправлялся в мир с огромным количеством освещения, иначе глаза слезились), пытались уловить ритм хвоста, коснуться его или спины сидящего. Почему-то хотелось так сделать. Очень. Эмоции угасли быстро. Гнев перешёл в иное состояние или рассыпался в пыль. В любом случае, его больше не было, а что-то в мозгу шептало – нужно загладить вину и больше не срываться на зверя. В конце концов, он – почти человек, и много чего понимает, да и, даже если где-то не прав, не виноват в том, что, по сути, ребёнок.
           Последние несколько мгновений Эмес боролся с навязчивой мыслью про хвост, пытался отогнать её, да только никак не мог. Желание, возникшее из ниоткуда, очевидно, имело причины быть. Поэтому было. И воплотилось очень скоро в реальности.
          Последние несколько дней – во время полёта и уже здесь, в куполе, он замечал также и то, что начинал смотреть на Лирса иначе. Постепенно исчезало чувство неприязни и отчаяния. Он свыкался. Начинал слушать его и присушиваться. Проявлять интерес к тому, что скажет хвостатое существо, что оно сделает или только захочет. Это чувство почти сразу было осмыслено Лирсом, поэтому он улыбался сегодня. Не только от встречи с Меторой.
         Лирс уворачивался и отскакивал в сторону, как только человек приближался к нему рукой, не могло идти речи о прикосновении, нет смысла говорить про объятия. Да и рано ещё. Слишком рано. Одновременно с тем Лирс чувствовал, что хочет Эмес, как если бы он читал мысли, и он, действительно, изредка слышал их, такие тихие, как голоса, если стоял близко к кому-то, слышал, о чём тот подумает, отходил на пару шагов – и снова был в тишине. Не хотелось портить друг другу настроение, да и не было тут ничего такого. О том, что он – питомец, лирсец прекрасно знал и как-то не переживал, не противился. И после это свершилось. Он сдался буквально через пару минут, кажется, тоже желая наладить контакт с человеком. Кончик хвоста случайно повстречался с рукой, и та обхватила его, пропустив между пальцев длинный и тёплый мех. Сейчас он был ярко-зелёного цвета, нежного, почти салатного, имитировавшего внешний пейзаж, только не мог поблёскивать. Большой и довольный зверь, как, должно быть, виделся он в глазах Эмеса, хотел нарушить ещё одно молчание словом, но не знал, с чего лучше начать.
- Я не помню, как выглядела моя планета. – прервал рассуждение человек, он спас тем самым Лирса от деятельности и задал тему для разговора.
- А я помню.
- Какая она?..
- Такая же зелёная и живая. Прекрасная планета моего прошлого... – сухо проговорил лирсец. Его дыхание слышалось сейчас очень чётко, оно пульсировало на ладони и чувствовалось даже в хвосте. Должно быть, от напряжения. Спустя пару минут хвост вырвался из хватки руки и быстро скрутился в другом направлении. Когтистые пальцы также слегка изменились – они начали мелко дрожать.
- И ты, верно, хотел бы там побывать? Торговец рассказывал…
- Нет!
- …Я ещё помню. Что скажешь на то, если б мы…
          Оборванная на середине фраза была встречена шквалом негодования. За один миг Лирс мог менять выражение глаз, да и эмоции в целом. Прямо, как человек.
- Нет, не хочу!
- Разве я что-то сказал не так?
- Она прекрасна и слишком похожа на эту…
- Но чего ты…
- Я не хочу возвращаться! Давай не будем о ней? Хотя бы не в этот день?! – хвостатый вскочил со скамейки и быстро побежал к кораблю. Остаток дня он провёл в тишине, не возвращаясь к странному диалогу. Странность, списанную на порыв настроения, можно было считать забытой, но Эмес её не забыл. Он хотел узнать это существо, разобраться, понять его мир, его мысли, вникнуть в них, хотя бы попытаться вникнуть в них и понять… Он как будто бы не мог уже больше противиться, равнодушие слабело достаточно резко.

         На следующий день Эмес предпринял ещё одну попытку сближения. Он вышел, если можно сказать так, во двор и тут же увидел лирсца. Зверёк всё так же сидел на скамье и смотрел неотрывно на зелень. Поблёскивающие ветки и листики умиротворяющее действовали на него и заставляли вспоминать прошлое. В энергетических сгустках и кронах, которые обычно всем нравились, угадывались черты настоящих деревьев. Лицо становилось тоскливым, но он не хотел говорить.
- Мы скоро летим. Пришло новое задание. Осталось всего два дня, ставлю в известность заранее, собирайся, прощайся с воспоминаниями. – тихий шёпот прозвучал, точно ветер. Он был чётко услышан и одновременно с тем приглушен зрительной информацией, поэтому вскоре забыт.
- Мы… летим?..
- Очень скоро.
- Почему ты такой сегодня?
         Лирс прекрасно понимал, о чём речь.
- Есть ли смысл вспоминать прошлое, если в нём было много печали?
         Это, казался, вопрос, не нашедший поддержки ответа. И Эмес ничего не ответил. Кажется, личная драма была не у него одного.
          Ещё ночью раздался сигнал. Пришёл новый заказ. Новая планета, Эйлея. Эмес забыл сказать сразу и позволил себе чуточку задержаться. Мерота со своими садами и парками сделала хорошую передышку. Она даже заставила изменить отношение к подобным токсичным планетам и занести её внешний вид виртуальным пейзажем в базу Секретной комнаты.
- Когда вылетаем? Десятого?
- Наверное, лучше завтра. С рассветом. Успеем. Не так далеко.
          Впереди был ещё долгий день и много различных мыслей. Молчание оказалось приятным, атмосфера располагала к взаимности. Сближение миров продолжалось и началось не вчера, не сегодня, ещё с самого первого дня, когда двое увидели друг друга в том магазинчике. Иные версии развития тех событий не свели бы человека и лирсца. Они не думали и не могли представить, что найдут в себе жизнь и судьбу. И, по правде, по-прежнему сомневались.


Глава 5. Тайная грусть

           Недолго длилось желание, побуждавшее Эмеса к разговору. Внутренние сомнения снова взяли своё, и он, точно очнувшись, понял: ещё достаточно рано выстраивать дружбу между ним и питомцем. Конечно, всему своё время, и надо когда-либо начинать, но не стоит торопить ход событий. Однажды всё случится само. Или не случится, но тогда, значит, и не судьба. О том, что в подобном суждении будет виноват только он, астронавт совершенно не думал.
          С детства его учили быть мужчиной – не проявлять слишком много чувств, во всём соблюдать сдержанность и следовать лишь прямоте. Какая-то покорность судьбе также проглядывала в этом качестве: Эмес плыл по течению, не пытаясь бороться с ним. Он пошёл по стопам отца и не выбрал другой профессии, хотя геология и горное дело нравились ему куда больше. Не помирился с коллегами и ушёл на другую работу. Не говорил слова извинения, когда вёл себя грубо с пришельцем. И такой он считал, что ему не везёт?! Конечно же, мы не всегда виноваты в своей судьбе, но чаще всего сами даём ей определённые поводы. Пусть даже и не специально.
         Новый полёт был подвержен не меньшей меланхолии и грусти. Секретная комната посещалась почти каждый день – Эмес пытался вспомнить самое счастливое время, детство, проведённое на далёкой Маране. Планета стала вторым домом после того, как Земля официально утратила статус лучшей из пригодных планет. Определённая группа населения, точнее излишки 15-и миллиардов жителей, были отправлены на Марану и поэтому переселенцы, даже если родились на Земле, практически её и не видели. Да и лет с тех пор прошло очень много… Они знали о ней только общие сведения – то, как выглядел этот мир, какие виды в нём ещё обитают, список планет, куда расселились другие миллиарды собратьев, и их такие же краткие характеристики. То, что считалось некогда колыбелью всего человечества, превратилось в ужасный мир. Катаклизмы или что-то ещё, способное уничтожать всё, практически уничтожило жизнь, люди, как и предполагалось ранее, были вынуждены спасаться и улетать. Сначала – некоторые, а после – все люди. Приспосабливаясь к новым условиям, они менялись, и так появлялись «новые» люди.
         Это всё было туманным историческим прошлым, но всё же изредка Эмес про него вспоминал, думал, как сложилась судьба людей на других планетах и не знал, не мог себе даже представить. О том, что он мог взять отпуск и поехать туда, речи как-то не шло, а значит, желания не было. Мысли быстро переключились на что-то иное, но теперь он снова думал о родной планете Маране и том, то давно уже не был на ней и хотел бы узнать, насколько она изменилась…
***
- Сколько ещё лететь? – беззаботно спросил Лирс. Он был сегодня весёлым, во всяком случае, внешне казался таким. Стоял, прислонившись к стене, и смотрел прямо в глаза собеседнику. Обе руки (или всё же их лучше назвать когтистыми лапками) прятались за спиной, заломленные и не до конца оправившиеся после встречи с Меротой. Ужасный яд, который витал там в атмосфере, заставил кожу стать грубой. Но ожог уже проходил. – Сколько ещё нам лететь? – повторил Лирс. Иногда капитан не слышал его, потому как витал в своих мыслях.
- Ты… На самом деле немало. Дни идут с разной скоростью, если честно, не знаю, почему так. Поэтому, если считать… - он начал говорить сам с собой, по сути даже не в тему. – Иди сюда, - вдруг произнёс он, - ну, не бойся.
          Зверёк покачнулся.
- Покажи мне. – он имел ввиду, разумеется, руки. – И как ты… - верно, хотел сказать: «Как же тебя угораздило?» но взамен этого просто покачал головой. Происшествие произошло недели так две назад, а ожоги были достаточно свежими. – Эйлея – не лучше Мероты. Не лезь никуда, ты понял? – ладонь капитана легла поверх обожжённых лапок. На миг они ощутили тепло сочувствия, хотя скорее всего это были обычные фразы и самые стандартные движения, характерные для людей.
- Я не буду касаться руками никаких странных поверхностей… - пробормотал Лирс немного дрожащим голосом. Хвост был поджат и, возможно, именно из-за этого он выглядел сейчас как-то жалко. Точно животное, маленькое и очень тщедушное, Лирс показывал какие-то странные чувства, как будто бы даже страх. Эмес не являлся причиной боли, и зверёк его не винил, ввиду этого странное поведение инопланетянина было слегка неуместным. Казалось бы, скоро исполнится целых три месяца, как они между собой знакомы, и тогда он был бойким и смелым, а сейчас проявляет сомнения. Или ничего удивительного? Так же как Эмес, Лирс менялся в зависимости от настроения и также был разным, порою до наоборот.

           …Полёт снова казался долгим, и не важно, сколько длился он по часам. Хвостатый сидел у себя и снова казался весёлым, он улыбался, хоть на то и не было известной причины. Сидел, скрестив ноги на мягком полу, и что-то прятал, рассматривал.
         Эмес увидел его, выдавил слова приветствия и посмотрел через плечо питомца.
- Что ты там делаешь?
         Тот на мгновенье замешкался.
- Я всего лишь…
- Что снова с руками?
         Лирс прятал именно их, а сначала показалось, что что-то.
- Да нет, я не прячу. Просто сижу и смотрю…
- Что смотришь?
         Пришелец, не выдержав, развернулся.
- Ну, вот, посмотри сам.
          На правой его руке (или лапе, как вам угодно), было четыре когтя, а на левой – все пять.
- Где твой палец?
- Это всего лишь коготь.
- Что произошло? Ещё недавно он был.
- Был. – Лирс мялся с ответами и не знал, что ему лучше сказать.
- Что теперь? – человек показался взволнованным.
- Да ничего, отрастёт.
- Точно?
- Да, уже было.
        Морщинка на лбу разгладилась, Эмес как будто смягчился.
- Значит, ты знаешь причину. Действительно, знаешь!
- Мерота… - Лирс по-человечески развёл плечами и слабо заулыбался.
- А улыбаешься так чего?
- Просто так.
- Ты что-то не договариваешь… Показывай.
         И человек заставил его ещё встать, после отойти в сторону.
- Чем ты тут занимался?
- Я лишь… Не поверишь. – Лирс прямо-таки заискрился смехом, и Эмесу это не особо понравилось.
- Рассказывай сам или я буду обязан принудить тебя к ответу. Это не твой корабль, и творить здесь, чёрт знает что, я не дам…
- Ты преувеличиваешь… Не стоит так. Успокойся. – ответная фраза была сказана очень тихо. В ней точно читался страх. И вскоре он подтвердился. – Просто не кричи меня. Срывайся на компьютере или самом себе. Я же тебе ничего не сделал… сейчас…
- Ничего. – капитан буркнул это под нос, а после остановился и начал смеяться подобно лирсцу.
          Кажется, теперь кто-то понял, что происходило на самом деле.
          Под листьями, перинами и матрацами Эмес отыскал камеру.
- Где ты её взял?!
- Нашёл в салоне. Кто-то забыл. Я не крал!
- Или всё же украл, но боишься сказать.
- Нет, я… Просто поверь мне!
         Лирс опустил успевший взметнуться хвост, а Эмес нажал на кнопку. То, что увидел он, было достаточно любопытным.
- Мерота, значит.
- Мне понравились её «пузыри»…
- Сразу сказал бы, не прятался. Фотографировать я не запрещал. А запрещал другое. Помнишь, что? Повтори.
         И пришелец начал рассказывать. Точно маленький ребёнок, который только познаёт мир и учит правила мира, он отчитывался перед «отцом», капитаном, говоря, на какие кнопки не нажимать, какие рычаги не включать и что категорически не трогать, не двигать и не смотреть.
- Понял?
- Помню.
- Тогда свободен.
        Сегодня хозяин был в явном ненастроении, но никто не хотел скандал.
- Ты пришёл посмотреть, что я делаю? – начал неожиданно лирсец, глядя в спину уже уходящего человека.
         Тот задержался, но ненадолго. В дверях он ответил: «Да», что по сути и было правдой. Эмес прекрасно знал, как плох он в плане общения. Ничего не мог с собой сделать или всё-таки не хотел, молчал, когда был должен сказать, и кричал, когда это не к месту. Против характера так тяжело пойти, но порой это необходимо. Возможно, Эмес даже говорил себе это, очевидно, не слушал.

         …Прошёл час, пришелец закончил смотреть фотографии и, сделавшись снова весёлым, прибежал в каюту своего безрадостного человеческого сожителя. Сел напротив стола и робко взял с него маленький квадратный пакетик. В таких пакетах обычно хранилась еда, небольшие фрукты или орехи, собранные или купленные на разных планетах и космопортах. Причмокивая, он смеялся и что-то шептал под нос.
- Ешь, вор, для тебя оставлял. – спокойно произнёс человек. Он не начал кричать, что эти фрукты – его, что уже показалось хорошей новостью.
- Я хотел…
- Говори. – перебил его Эмес.
- Ничего такого. Всего лишь спросить…
          Лирс был уже занят едой, но паузу не создал. Он так и продолжил, чавкая, отчего показался ещё смешнее. Право было сравнение того, кто назвал его ещё ребёнком, пусть и нечеловеческим, так ли важно; в чём-то все дети похожие. И он был сейчас таким, наивным и не задумывающимся о тяготах прошлой жизни. То, что было когда-то, прошло, и с каждым днём он чувствовал, что теперь в безопасности. Он, действительно, был очень рад тому, что живёт здесь, а не в противной клетке.
          Капитан сидел, развалившись в своём излюбленном кресле, что стояло в противоположном углу от стола, с которого всё пространство просматривалось, как на ладони.
- Поговорить хотел. Поговорить…
- Так о чём же?
- Хоть чём-нибудь. Ты ведь ничем не занят. А больше разговаривать не с кем…
          Несколько дней назад Эмес провёл запрещающую беседу на тему того, чтобы лирсец не приставал и даже не показывался посетителям. «Они – всего лишь туристы или рабочие. И до тебя им нет дела.» - помнится, так сказал он. Слова крепко запали в памяти.
- Вот поэтому и пришёл, - начал смеяться Лирс, - мне нечего там делать. Нечем заняться.
- Нечем совсем, говоришь… - послышалось короткое негодование. – А мне, кажется, я уже знаю. – Капитан встал и подошёл, остановившись в пару шагах от питомца. Тот был его ниже в два раза и лапами едва дотягивался до пояса. Однако любил прыгать и так дотягиваться. В последние дни Лирс также стал практиковать это действие. Или вставал напротив мужчины, протягивал руки-лапы и ждал. Так смешно ждал, что не оставалось ничего иного, кроме как ухватиться за них и забросить его себе на спину. Хвост легонечко шлёпал по спине человека, и вместе они начинали ходить по разным каютам и говорить о чём-нибудь, что приходило в голову.
- О чём ты думаешь? – как-то прошептал Лирс. Сидя на плечах человека и держась лапами за его воротник, он был так близок к его голове, что слышал мысли почти в самом прямом смысле слова, но говорить о том не решался, предпочитая начать разговор.
         Не совсем непонятные для него картинки мужчин и женщин мелькали перед внутренним взором. Лирс даже закрывал глаза, чтобы увидеть их лучше реальной картины происходящего.
- Это тебя не касается. – произнесла голова.
         Лирс недовольно дёрнул за ближайшее ухо. На самом деле он хотел прикоснуться до головы, чтобы прояснились непонятные туманные изображения, но человек понял что-то не так и первым сделал ответное движение, за что поплатился.
- Всё, хватит, слезай. – Эмес вздохнул. Возможно, устал физически. Не сказать, что лирсец был так тяжёл, но всё-таки что-то он весил.
- Кто они все? – начал зверёк, коснувшись ботинками пола.
- Кто – они?
         Эмес не понял правды.
- Те, которые у тебя в голове.
          Он забыл, точнее даже не знал о способности, которая искореняла ложь и не допускала её существования в принципе.
- Те, про кого ты думаешь, - уточнил Лирс. И до человека стал медленно доходить смысл слов.
- Погоди, ты… Как ты узнал?
- Всего лишь услышал.
         И так прояснилась тайна. Врать этому существу отныне было бессмысленно. И это в каком-то смысле чуточку даже расстроило.
- Это – долгая история. Я не хочу рассказывать. Не хочу вспоминать. Если ты что-то видел, выкинь из своей головы. Забудь. Это не самое лучше время и не лучшая тема для нашего обсуждения…
- Снова так холоден и немногословен. Я лишь пытался понять…
- И я их пытался! Всех пытался! Но ничего не вышло, ничего! – Эмес внезапно сорвался на крик. – Понимаешь, ты? Они не поняли!..
- Они отвергли тебя.
- Все они.
- Люди… - бесцветно выдохнул Лирс.
- Они самые. Да. Не сказав ни слова причины.
           Эмес и питомец уселись на ближайший диван. Ему было уже всё равно о том, что сейчас тот подумает или прочтёт в его мыслях. Пусть знает. Значит, на то судьба. Всё равно не изменит прошлое. Так пусть хотя бы не ранит.
- Ты не хочешь говорить.
          Лирс отказался прав. За этим следовало ожидать ещё одну вспышку гнева, но человек вдруг сменился неподдельным любопытством.
- Как ты это делаешь? – вскинув брови, спросил он.
- Не я. Мы просто от рожденья такие. Удивительно, что только мы. Никогда не встречал других пришельцев, которые бы умели также… Возможно, конечно, но только… Это всех удивляет.
         Лирс опустил голову, а после развернулся и зашагал по пустым коридорам.
- Куда?
- Пойду к себе. – он имел ввиду тот небольшой домик, спроектированный по последним космическим технологиям.
- Я тоже пойду. – сказал капитан. Они вместе направились по узкому коридору, вместе смотрели в иллюминаторы, напоминающие огромные окна. Здесь не горел свет, но он сейчас был и не нужен. Свет от ближайшей звезды озарял всё так сильно, что система умного энергосбережения включалась и выключалась по мере наличия освещения рядом или вдали корабля.
- Тебе лучше прикрыть глаза. – прошептал мужчина и взял неуклюже прыгающего зверька за руку. – Только не говори, что и в темноте видишь…
- Нет. Только мысли. И ты тоже ничего не видишь?
- Нет. Только когда смотрю.
          Они направлялись туда, где недавно ещё пришелец резвился с камерой. На смоделированной недавно полке лежал камень, фотография электрического «пузыря», «сада», камера и потерянный коготь.
- Это – моя коллекция. – представил Лирс свои вещи. Он, наверно, рассчитывал на похвалу, но попутчик лишь только кивнул.
- А куда мы сейчас летим, что там?
- Вскоре ты сам увидишь.
- Нам ещё долго лететь. Расскажи.
- Боюсь, тебе стоит смириться с тем, что быстрее летать мы не можем.
- Это из-за людей?
- Слишком много жизней находится на корабле. И ты в том числе. Если превысим скорость, оштрафуют и потребуют полный осмотр… Куда тебя девать, вот скажи? Киваешь, я тоже не знаю. Поэтому смирись-ка и жди. Всё равно ничего интересного.
- Совсем ничего? Это как? Целый мир находится вокруг тебя, а ты говоришь так, как будто его не видишь? Как будто такой грустный мир. Нет, ты просто не понял жизни! Смотрел на неё, объездил сколько и даже… Я видел только свой дом, магазин и корабль, но уверен в другой Вселенной!
- Зато ты многое понял. Всё, хватит. – Эмес снова уже надумал куда-то идти, как вдруг достал из кармана несколько разнокалиберных кубиков. – На закуску. Чтобы не крался, как вор, пусть будут тут. – и поставил еду на тумбочку. Он и сам мог пока побыть в этом отсеке, только с другой стороны, и продолжить обход уже после. Апатия – не рабочая обстановка. Продолжать смысла нет, надо ждать.
          Удивлённый и слегка испуганный, пришелец поблагодарил капитана, закрыл дверь и снова отправился спать. Немного не так представлял он общение с человеком, но пусть лучше так, чем как раньше, как вчера или позавчера. С каждым днём может быть больше счастливых моментов. И есть надежда, что после они изменят полностью ситуацию. Нужно только лишь ждать. Верить и ждать, и надеяться. Лирс не боялся времени, знал, что это – не больше какой-либо цифры и, наверное, в этом был прав.

          ...Они сидели по разным сторонам одной и той же стены, каждый – в своей каюте-комнате и в море бездонных мыслей. Не смотря на физически малое расстояние, казалось, не слышали звуков друг друга и не услышали бы, даже если бы хотели. Казалось…
          Эмес лежал на старой перине, сотканной из листьев пушистых растений, откинувшись на подушку и точно уйдя из реальности. Он снова переживал прошлое, вспоминая лица и слова тех, кто сделали его таким замкнутым. Хотел забыть и не мог, и за это себя ненавидел. А ещё сожалел об ошибке, допущенной не так давно. «Как глупо было! – восклицал он самому себе, не надеясь на ответную фразу. – Как безрассудно! Нельзя было даже надеяться, что иной сможет как-то понять. На то он и пришелец, чтоб осудить, не понять, не принять. Если не понимают свои, как может понять иной? У него своё мнение, представление и система. У него ведь вообще всё не как у людей! – после становился спокойнее и думал уже не так: Что он мне сделал? Кажется, ничего. Несчастный – лишь сирота, но он вроде бы коммуникабельный, что если с ним можно найти один общий язык?.. Общее у нас также имеется.»
         А по той стороны стены сидел задумчивый лирсец. Он обхватил руками колени и раскачивался из стороны в сторону. Он чувствовал себя пришельцем для этого строгого человека и знал, как всё выглядело со стороны. Что-то менялось в нём, что-то в суровом Эмесе, но в целом время шло, показывая огромную пропасть. Миры сближались, а потом расходились. И на сегодняшний день они не достаточно изучали друг друга, Вселенная не разрешала сблизиться этим мирам. Или не Вселенная, Эмес.
***
          Шорох вошедшего капитана разбудил Лирса. Человек сел, чтобы стать одного роста со своим сожителем, и сказал:
- Ты меня убедил, - хотя по правде получалось так, что его убедили мысли. Сомнения буквально не съели Эмеса прошлой ночью, но теперь он откинул их прочь. Понял, что иначе не выйдет, а значит, надо как-то, но действовать.
- Убедил в чём? – сонно протянул лирсец, он ещё не проснулся, поэтому отказывался от чтения мыслей, лежал в смешной позе, обхватив лапами длинный хвост, и как будто ещё досыпал.
- Я расскажу тебе.
- Про них…
- Да. Но пусть это будет нашей маленькой тайной.
- Я никому не скажу, да и кому…
         Астронавт понимал, у его юного друга, действительно, немного друзей – он, камень, да собственный хвост, иногда он с едой разговаривал.
- И ещё я подумал…
        Какая-то мысль промелькнула в сознании, убежала.
- Расскажу. Может, сегодня.
- Я рад, что ты решил мне довериться. – сонное существо стало потягиваться, после окончательно пришло в себя. Длинные острые когти, растопыренные в момент недавнего телодвижения, больше не пугали Эмеса, он понял, что примет эту судьбу, или хотя бы попробует, а к чему оно приведёт – оно уже привело его к многому.


Глава 6. Эйлея

          В один прекрасный день долгий полёт закончился. Завершилось ещё одно ожидание, настало новое приключение. Почти вприпрыжку пришелец выбежал из корабля и начал оглядывать новый мир. Слова про походку оказались немного преувеличенными, ведь рядом с Лирсом теперь всегда был капитан, он держал его за руку и вёл, точно балованного ребёнка, а тот, даже не ребёнок, щенок, норовил избавиться от поводка и оказаться на желанной свободе. Впрочем, сбежать он не думал, только создавал впечатление. Лапки быстро преодолевали пространство, глаза искали что-то вдали, возможно, просто радовались новому дню светлой наивной жизни…
         Это было даже как-то смешно – из корабля вышло два силуэта, оба в серебристо-белых костюмах, шлемах и всём полагающемся одеянии, что также, возможно, заставляло меньшего заулыбаться.
- Красиво… - почти также, как в прошлый раз, произнёс он, заметил, что показатели в норме и отстегнул шлем. – Тут, кажется, можно и так.
- А тебе всё красиво. – послышался ответ Эмеса.
- А разве нет?
          Нехотя он согласился. И даже последовал за движениями своего друга – Эйлея не была настолько критичной планетой, хоть и являлась опасной.
          Чуть ниже посадочной площадки находилось огромное поле. Люди и не люди, которые прилетели сюда, пробирались через него, сновали туда-сюда по бескрайнему зеленоватому горизонту. Зелень была везде и расцветала, как один пышный сад. Среди неё терялись ручейки и тропинки, по одной из которых шли сейчас наши герои.
- Куда они все?
- Работать или изучать мир.
- А так же туристы?
- Кто-то и с этой целью. Всегда летят по разным причинам. Тебе то что…
- Интересно…
         Пришелец крепче ухватился за грубый большой кулак Эмеса и посмотрел на него, одновременно с тем задрав свою мордочку к небу.
- Посмотри!..
         Неожиданное движение заставило увидеть то, что витало где-то в слоях летучего воздуха.
- Что это за разводы? Они такие яркие и… - Лирс начал спотыкаться на слове, смеяться.
         Капитан скривился в лице и сухо пробормотал:
- Чёрт, я забыл, надо было кое-что взять… Эта планета не предназначена для туристов в привычном смысле этого слова. Я говорил, что она опасная. Ты это помнишь?
- Да. – обиженно пробормотал Лирс. – Но я не вижу здесь ничего странного. Здесь просто красивое поле и море каких-то цветов.
- В том и всё дело! Эти цветы опасные. Даже не вздумай…
         Пришелец не слышал слов, продолжая глупо смеяться.
- И что это за цветы?
- Пройдёмся немного, после назад. К вечеру надо быть в корабле. Или раньше, уж как получится.
- Мы не может остановиться здесь?..
         Глаза потонули в зелени, казалось, будто кроме неё здесь вообще ничего не было.
- Нет.
- Даже на одну ночь?.. – Лирс сделал глаза большими, отчего напомнил кота и тут же рассмешил Эмеса.
- Я что-то не то сказал?
         Но человек отмахнулся. Юмор сменился серьёзностью.
- Туда и обратно.
- Понял.
          Он крепче ухватил убегающего питомца, и вместе они пошли по тропинке, протоптанной сотней ног. Справа и слева на пару поглядывали зелёные, жёлтые и прочие разноцветные головки и листья. Они были маленькими, а где-то такими большими, что среди них терялись очертанья домов, которые были тут, оказывается, почти повсюду.
- Если тебе не смешно, не смейся. – сказал почему-то Эмес.
- А я разве…
- Рот до ушей.
- Я даже не заметил этого… Правда? И у тебя!
- Ну всё, прекрати. Это Эйлея так действует… - и капитан принялся рассказывать о причине, почему здесь нельзя оставаться. – Красивая странность. Кто ступит сюда, тут же начинает смеяться. Эти самые, как уже говорилось, «цветы», вырабатывают токсичное вещество. В малых дозах оно не вредит никому, но когда много, когда целое поле или даже планета, и дышать таким воздухом больше суток, то получается как-то забавно. Веселящий газ, если знаешь, что это такое. Это всё он. Наверное, ты мне веришь.
          Хвостатый едва поспевал за размашистыми шагами человека. В небе продолжали проплывать полосы какого-то странного свечения, похожего на северное сияние. А они всё говорили и говорили. Лирс видел в голове Эмеса подтверждение всему сказанному.
- Видишь это?
- Так странно…
- А это и есть испарения. Вдохнёшь – и будешь смеяться. Кто-то смеётся даже в гробу.
- Это как? – настороженно спросил Лирс и сделал удивлённое выражение, после потупил глаза и постарался уйти прочь от подобной темы. Ему как-то стало не по себе. Возможно, так показалось.
- Как? Очень просто на самом деле! – капитан пустился в длинные разговоры, чем стал чуточку не похож на себя прежнего. Наверное, что-то подействовало. И это было сейчас даже к лучшему. – Как я уже сказал, всё просто! И это всё из-за громадного числа растений. Все, кто находятся здесь больше суток, рекордной цифрой стало целых два месяца, но это не у людей; так вот, те, которые живут здесь дольше этого срока, почти все сходят с ума или кончают с собой. Они просто не выдерживают силы безудержного веселья, и после…
- Почему так? – тихо произнёс лирсец, он не перебил и до этого всё внимательно слушал, впитывал информацию, как ребёнок или даже как ученик.
- Смешным начинает казаться всё, в том числе самоубийство. Кто-то шагает в пропасть, а кто-то на спор поедает опаснейшие растения…
- Надо же. А с виду не скажешь… - Лирс протянул руку-лапку вперёд, желая дотронуться до ближайшего большого цветка.
         Движение было приостановлено. Эмес одёрнул питомца, и тот избежал ещё одного неприятного происшествия. И сделал небольшой выговор.

         …Дорога всё продолжалась. Постепенно у обоих идущих начинала кружиться голова. Сладкий запах заставлял улыбаться, и это несмотря на то, что почти сразу после того, как они вышли и как Эмес сделал замечание про страшный газ, как сняли шлемы и обговорили вечернее возвращение, Эмес набросил на себя и на Лирса небольшой, но плотный платок, приостановив тем самым поток ядовитых веществ, растянув время их пребывания.
         Цветы росли по обе стороны от дороги, большие и совсем крохотные, они стояли достаточно ровно, не пытаясь переползти черту. Лирс пару раз делал фото, а после всё же изловчился и потрогал один большущий бутон. С ним ничего не случилось, но, как сказал после Эмес, это ему повезло, просто и крупно, а могло быть совсем иначе.
- Ты хотел мне что-то о себе рассказать, - напомнил пришелец, когда они сели на небольшой камушек и тем самым устроили себе передышку, - о себе, но я не знаю, про что конкретно. Пару дней назад. Когда я лежал. Ну, ты помнишь.
- Про тех людей, которых ты видел.
          Хвостатый молча улыбался каким-то мыслям, радовался ли от того, что медленно погружался в сладкий дурман, или потому, что человек начал идти  на сближение? Он, кажется, не знал даже сам, да и это представлялось не самым важным.
- Расскажи, если так хотел. Я готов выслушать.
         И эта простая фраза, сказанная без капли иронии, лёгкая и наивная, с тенью счастливой эмоции, подобная какой-то другой его фразе, стала как будто толчком, сигналом, побудившим Эмеса на слова. Он не узнал себя и одновременно с тем был счастлив. Наконец-то, нашёлся тот, кто сам решил его выслушать! Не он говорил и просил, кто-то хотел сам слушать. И именно его, то, что у него на душе, не другого.
         Минутный порыв превратился в несколькочасовой диалог, Лирс часто кивал и задавал короткие вопросы по теме, а человек продолжал, как будто не в силах прерваться. Он вспоминал, хоть и говорил по сути одно и тоже. Героиней рассказа была какая-то девушка, сумбурное повествование не могло дать чёткой картины, но хотя бы обрисовало причину, и Лирсу стало понятно всё.
- …И ты только представь, как же она была красива! Она почти такой же, как я, человек, только не с Мараны, с другой планеты. Мы бы могли встретиться ещё пару раз, хотя мне было достаточно и тех нескольких. Я звал её, верил… А она врала всегда, такая красивая и возвышенная, богиня с алыми волосами… Как сейчас помню тот ветерок, что поднимал и разбрасывал кудри, и длинную чёлку, которая напоминала хохолок птицы…
- Она предала тебя.
- И даже не сказала, из-за чего. В один день изменила своим словам, принципам и всему тому, что было ранее между нами…
- Вы общались, и всё было у вас хорошо.
- Я не видел даже намёка, что подобное может случиться! А потом ещё и ещё… и уже скоро раз…
          Лирс поджал лапы и сел почти что на корточки. Его зеленовато-синяя шкурка потемнела и стала практически чёрной. Небо так же стало темнеть, всполохи веселящего газа перестали быть так заметны на солнце. Пришелец снова напомнил человеку кота, пододвинулся ближе и как будто бы даже коснулся его хвостом. Эмес продолжал говорить, вспоминать и переживать заново то, ушедшее. Его рука машинально гладила длинную шерсть, все чаще трепала Лирса за длинные пушистые уши, прижимая их почти к голове.
- Наверное, нам пора. – внезапно опомнился говорящий питомец. – Смотри! Уже почти не осталось звёзд! Нам ещё надо назад идти! Снова мимо цветов… Мне уже как-то страшно. – сказал так, а сам продолжал улыбаться.
         Человек также не полностью был в себе. Они снова пошли по дороге, а темнота сделала своё дело и скрыла Лирса от глаз. Эмес пару раз звал его, после снова говорил про своё прошлое и уже шёл один, а лирсец его догонял. Вместе они вернулись назад на корабль. Пушистый человекозверь первым делом побежал в свою комнатку. Он буквально выскользнул из рук и скрылся от глаз в течение одной секунды, снова смешался с чернотой и оставил капитана в тишине, в одиночестве. Наверное, для того, что собраться с мыслями, а может, чтобы осознать, что он сказал и зачем сказал, чтобы снова стать прежним Эмесом, холодным и не верящим больше в людей.
***
         Пару часов спустя астронавт, действительно, успокоился. Перестал разговаривать с самим собой, охладил пыл чистой водой и парочкой сладких кубиков и отправился искать Лирса, заглядывая в каждую тёмную щелочку, ведь тот мог был где угодно, хотя чаще всего у себя.
        Пропавший нашёлся скоро. Он был опять в своей комнатке, а значит, ничего не задумал. Или постойте… Нет! Лирс стоял на коленях и прятал что-то от своего хозяина, но тайное стало явным, и кража увидела свет.
         На полу лежал маленький ароматный цветок, тот самый, который сводил с ума, развязывал языки и делал ещё много разных нехороших вещей.
- Ты! Снова!.. Зачем?! Я же сказал тебе!..
- А я, вот, подумал, так надо.
- На память?!
- Нет, уже для другого.
         Глаза говорящего вспыхнули. В них отразилась отвага, решимость и, кажется, даже азарт.
- Но я же сказал тебе!..
         По всей видимости, инопланетные дети, так же, как и наши, земные, не хотят слушать ничего с одного раза и поэтому творят «чудеса». Все они в этом похожие.
- Что же ты наделал! Дурак…
         Лирс молча принимал обвинения. Он даже не махал хвостом, как, бывало,  делал в подобных случаях.
- И это прославленные лирсцы?! Умные существа! Которые могут и понимают!..
         Хвостатый отошёл на пару шагов, но только для того, чтобы снять с полки горшок, в который он успел спрятать цветок. Затем он сказал неожиданное:
- Сам сказал, в такой дозе они не смертельные. На, забирай! – протянул он. – Тебе он явно нужнее. – прикоснулся до бледной руки и после быстро ушёл. – Пусть у нас будет. – напоследок прошептал Лирс. – Пусть хоть что-то нас радует! – и хлопнул огромной дверью. Капитан оставил цветок на тумбочке, а после ушёл к себе, но буквально на следующее утро случилось самое интересное…

          …Эмес забрал цветок, украл и долго сидел, и вдыхал сладковатый запах, напоминающий о чём-то приятном. Молча забрал и переставил в свою каюту, не смотря на то, как сильно ругал Лирса до этого. Точно понял внезапно главное, что малыш сделал так для него. Он точно заботился о нём, а он… Дурак он, а не Лирс! Ведь снова не разглядел правду-истину… Пришелец пытался с ним сблизиться, кто-то впервые заинтересовался им, а не он в ком-то. Если не всё потеряно, шанс у него ещё есть…
         Когда проснулся питомец, радость в один момент исчезла с его лица и длинных вздёрнутых вверх ушей.
- Эй, куда пропал мой цветок?! – крик был обращён в пустоту. Вор не услышал его, так как находился на отдалении, а стены не пропускали звуки и были глухи к мольбам.
         Лишь маленький листик остался лежать на полу. Пришелец поднял его и поставил в банку с водой. «Может быть, пустит корни…» - подумал он в это время, подсознательно вспоминая то, как делали на его планете с растениями. И тот пустил. Спустя какое-то время у каждого был свой цветок, способный подарить улыбку и счастье даже, когда на душе нет ни одной капельки света, в любой самый «нужный» момент.


Глава 7. Второй питомец

          Эмес не любил ожидание даже больше, чем его маленький друг. Молчал и просто думал о жизни, точнее о том, во что превратилось его скучное существование. Ему было под сорок лет, но внешность не показательная. Печальные не выражающие почти ничего глаза говорили о чём-то неясном, без конца ускользающем и манящем. Они были такими же тёмными, как и волосы, и это навевало печаль. Однако так думал он, остальные всегда находили другие причины, люди невзлюбили его почти сразу, а после и он их – в ответ. Психологически ситуация была не такой сложной, намного сильнее последствие – то состояние безысходности, в котором убедил себя астронавт, сходное только с депрессией. Он вжился в роль и как будто бы не хотел выходить из неё, не желая разрушить тем самым картинку привычного мира.
         Не один раз бывшие друзья и коллеги в шутку или всерьёз советовали ему кого-нибудь завести. В большинстве случаев, речь шла как раз о питомце, какой-нибудь безобидной зверушке, способной снимать стресс и успокаивать нервы. Было бы смешно советовать в его ситуации рыбок или каких-нибудь крылатых бабочек в банке, но суть людей часто такая – если они не поймут кого-нибудь одного, то и дальше будут преследовать его интересы и мнения. Им кажется, что предложение про питомца – это хороший совет, а на самом деле ещё большая мука и убеждённость, что никогда ничего не изменится, не будет рядом с ним живой и настоящей, а главное – чуткой души.
           Когда капитан был ещё только мальчишкой и радость ещё светилась в его глазах, он никогда не мог представить, что в будущем станет таким угрюмым. Увлекался одно время шуточными гаданиями и всякими другими сомнительными способами узнать своё будущее, но ни один из тех не показывал такого вот одиночества. Это заставляло задуматься, виноват ли в подобном сам Эмес, или всё же это судьба, которую нельзя победить, изменить и даже просто увидеть.
           В достаточно скором времени будущий капитан уже усвоил первый опыт общения с инопланетными существами. Его тётя подарила мальчику на День рожденья забавный подарок – коробку с каким-то зверьком. Полное непонимание друг друга, несогласие, звучащее в каждом цокочущем слове, и гнев, оставивший на его правой руке несколько длинных шрамов, до сих пор стояли перед глазами Эмеса. Когда он смотрел на Лирса и вроде бы чувствовал в нём совершенно другое существо, подсознательно иногда думал, что и тот может стать похожим на прежнего, и не мог избавиться от ассоциации, причем чем чаще, тем больше. Не важно, сколько прошло лет с тех пор и сколько месяцев после знакомства с лирсцом, всё равно это было, а значит, могло появиться.
          Не стоит говорить и о том, что бывшие друзья советовали Эмесу завести подружку и девушку. Но то ли слова их казались для Вселенной насмешками, то ли не пришло время, то ли свело оно астронавта с совершенно иными дамами, но факт оставался фактом – в любви тем более не везло.
         Эмес пробовал забывать прошлое и начинать жить буквально с начала, но ему всё равно не везло. Прошлого, как казалось самому человеку, было чрезмерно много на одну его недолгую жизнь, много больше, чем у другого нормального человека, да и ненормального тоже. Мысли блуждали в голове так же, как он в корабле, бесцельно, долго и монотонно. По сути не делал ничего, но бесконечно был занят – ими и только ими, забыв про реальный мир. Реальность не могла сделать вслед за ним тоже самое, и поэтому, как бы кто ни хотел, нам придётся последовать так же за ней и оказаться в определённом моменте истории…

          …Капитан сидел снова в своей каюте и машинально, уже по привычке, гладил длинную зелёно-сине-чёрную шерсть. Лирс не обращал внимания на это движение, не противился, но и не поощрял. Роль домашнего зверька вжилась в его новый образ и, кажется, даже понравилась. Он не противился против неё также по той причине, что видел в человеке единственного и потенциального друга и не хотел лишиться его. В каком-то смысле не имел свободного выбора, если не с Эмесом, значит, ни с кем, а Лирс не хотел одиночества. «Был бы тут был кто-то третий, хоть кто-нибудь, - думал он, - но, увы, больше нет никого.»
          Эмес также смирился с мыслью о том, что пришелец вполне может стать его другом. Он ему не противен, не агрессивен, и это, кажется, обоюдно, осталось лишь доказать друг другу, что они могут быть такими и далее. И почему-то в голове крутилась такая мысль, что задай этот вопрос сейчас Лирсу, он сказал бы: «А разве мы не друзья?» Впрочем, возможно, Эмесу просто хотелось услышать нечто подобное, и поэтому он говорил себе сам такое, однако вот только в мечтах.
          Он решил, что пора менять своё отношение. И как можно скорее – сейчас же. Мысль, что Лирс ему не питомец и во многом как человек. А он, капитан, по сути приютил этого бездомного инопланетянина и теперь будет о нём только заботиться. Он будет… А что и как – не решил. До последнего боялся, что что-то не сможет, окажется неподходящим, Лирс также променяет его на кого-нибудь, и не важно, кого. Это всё – мысли. Не больше и не меньше того. Страхи, или лучше сказать, даже фобии, впрочем, неважно и это. Человек пришёл к единому выводу – надо наладить контакт. Но также и то, что он скучный, он не может всё время развлекать чем-то хвостатого. И вывод – тому нужен ещё один друг, очевидно, новый питомец… Они могут полететь на планету и зайти там в Живой магазин, и пусть Лирс выберет сам, кого он себе захочет!
           Капитан обратился почти с прямой речью и намекнул существу об идее:
- Скажи мне, ответь на вопрос, не скучно ли тебе здесь? Каждый день видеть меня и только меня…
- Но я также вижу здесь звёзды. Они смотрят к нам в огромные окна…
- Скорее не они, мы, мы подглядываем за ними…
- Не важно.
- Я запретил тебе входить в отсек с пассажирами.
- О чём я прекрасно помню. – Лирс убедительно кивнул головой, отчего пушистые уши вздрогнули и заколыхались. – Хорошо помню.
- Но, собственно, я не о том… - Эмес всё же не знал, как приступить к главному. – Я о том, не хотел бы ты изменить что-нибудь?
- А что же менять? Мне? Всё могло быть и без того много хуже!
          И Эмесу вспомнилось:
- Да…
- Я по-прежнему не могу привыкнуть к тому, что нахожусь здесь, могу свободно говорить всё, думать, спать и есть, когда вздумается. Куда мне мечтать о большем? Да и о чём мечтать?
         Человек махнул рукой.
- Правда… Но…
         И пускай спишет всё на раздумья. Эмес часто говорил сам с собой, затрагивал всякую философию, суть которой говорил непонятно. Очевидно, что и сейчас он хотел сказать что-то подобное. Не успел, не решился и больше не будет пробовать. Он предпочтёт отныне сменить размышления на поступки и сделает скоро первый подобный шаг.

           …Пассажиры летели домой, некоторые ждали пересадки. Им предстояло ещё пролететь много световых километров, кому-то больше, кому-то меньше. Эмес не интересовался деталями подобных историй, он только вёл учёт пассажиров, записывая их в небольшую тетрадь. Листы обновлялись в ней каждый раз, как только стирались старые данные. Слова отображались отчётливо и сразу на разных языках и наречиях – каждый читающий видел слова на своём языке, том, что он знал, если тот был средь списка заранее заданных.
          Эмес мечтал поскорее закончить полёт. Желание навестить родной мир становилось неимоверно сильным. «Отвезём, доживём – и домой!» - говорил он под нос и видел перед глазами Марану. Видел своих племянников, которые, должно быть, все выросли, старую мать и сестру. Один чёрт знает, сколько они не виделись. Живы ли те? Жива ли планета Марана?
          Планы снова отошли от графика, снова внесли неожиданность. Взамен долгожданной Родины друзья были вынуждены отправиться в новый мир – закупать различные продукты и продовольствие, предназначенные для нового мира, планеты, на которую им вскоре придётся лететь. То, сколько миров посещал Эмес в течение одного года, он посчитать не мог, а за жизнь – не мог себе даже представить.
- Раз уж так получается… - начал вдруг он, возвращаясь к задуманной мысли. На сей раз удалось сказать попонятнее, философия и пространные размышления не коснулись ушей пришельца.  Человек внимательно посмотрел на бегающего по каютам лирсца, повторяя ему. – Эй, послушай!
         Пришелец тут же притих.
- Я придумал кое-что. Для тебя. – от волнения перехватило дыхание, странная тень исказила черты лица.
- Ты хочешь меня… оставить там? – внезапно предположил Лирс и испугался, как если бы нашёл приведение. По какой-то личной причине он подумал в первую очередь о плохом и не сразу забыл об этом.
- Да с чего же ты взял?
- Нет?
- Конечно же, нет! Перестань!
         Тихая красивая улыбка окрасила инопланетные губы.
- Как ты вообще додумался?
- А я это… Забудь. Так что ты придумал? – резкая смена вопроса, выражения и интонации настроила разговор в нужное русло.
         И Эмес сказал, решился:
- То, куда летим мы сейчас, очень интересное место. Там есть большие площадки для развлечений, то есть… Я недавно смотрел, в каталоге, - поспешил уточнил он, - планеты разные, но в целом, типажи их похожи, так вот, эта, новая планета, чем-то напоминает одну, уже знакомую тебе. Угадай.
         Лирс округлил глаза.
- Откуда же мне знать…
- Ты был там.
- А я уже… И не сосчитать! Мы много где побывали!
- Не преувеличивай. Хватит одной руки. Ты был там. – снова повторил Эмес. – Подумай.
- И ты был? – тут же догадался пришелец.
         Эмес кивнул.
- Конечно же. – что-то мелькнуло в его глазах, непонятное, но как вроде даже радостное. Лирс сделал несколько шагов вперёд и тем самым вошёл в поле чтения мыслей. Внезапно он ахнул, поняв, что именно задумал живущий рядом с ним человек.
        Удивленье сменилось радостью.
- Купить! Ещё одного!..
- Я долго думал над этим.
- И когда мы пойдём?!
- Да хоть завтра. Как только приземлимся, так сразу.
        Капитан отбросил назад все свои мысли и так же выразил радость.
- А кто это может быть?..
- Кто угодно.
- В том магазинчике, где был я, - сглатывая, прошептал Лирс, - там было много, точней очень много… «Мы не сможем спасти их всех. – так и читалось во вмиг оборвавшейся фразе. – Но можем ведь попытаться. Хотя бы ещё одного. Или двух, или трёх, или даже пяти, посмотрим по ситуации!..»
***
         Это было весьма забавно, думать, как питомец станет выбирает питомца себе. Эмес не мог отделаться от такой мысли, а ещё без конца улыбался, как только смотрел на пришельца, как только думал о нём, говорил. Смотрел на быструю походку, приподнятую голову, растрепавшуюся густую шерсть под шлемом, словом, не важно, на что. В глазах радовался азарт, они прямо-таки горели и светились буквально по-настоящему.
        Всё было идеально в тот день, и полёт, и посадка, и этот самый поход. Неприятности настигли чуть позже. Как только друзья вошли в город, сплошь усеянный огромными прозрачными квадратами и кубами, почувствовали себя неуверенно.
        Эмес остановился.
- В чём дело?
        Поток мыслей говорящего совпал с движением мыслей идущего капитана.
- Ты остановился. В чём дело? – повторил Лирс.
        Капитан покачал головой и мысленно ответил плохими словами.
- Что ещё?
        Лирс подскочил ближе, чтобы видеть лицо говорящего.
- Я… тут…
- Ты что-то подумал.
        Молниеносная мысль не успела зафиксироваться в зрительном образе.
- Ты – Лирс, то есть лирсец, тебе… нельзя… Извини, я соврал… Не получится!..
- Значит, я не смогу никого выбрать. И никого купить… Только если…
- Если не будешь выглядеть, как кто-то другой. Измени цвет!
         И в один момент синеватая шерсть стала чёрной.
- Кажется, этот универсальный. Думаю, не опознают…
- Мало кто видел вас. Мало кто знает. Люди и все иные слышали название рода и только…
- Но ты боишься, что они узнают и всё поймут? А почему же нас не заметили раньше? Так спокойно гуляли по Мероте, Эйлее, и даже на первой планете!..
- Это не то! Тут город.
- И я в костюме! Никто не заметит.
         Мысли Эмеса замерли во второй раз.
- Ты прав.
- Мы можем идти?
- Теперь можем.
         И они продолжили путь, только уже молчали. Эмес старался блокировать поток сказанных в голове выражений и слов, начисто обрубал их, как только те появлялись. Не хотел признавать, что боится за Лирса и только за него одного. Как это будет выглядеть? Что скажет тот? Что подумает? Лирсец, однако, всё знал. Предосторожности не оправдались. Он улыбался и шёл вперёд, молчал, как будто не зная, но на самом деле всё понимал.
         Эмес боялся зря, всё обошлось, всё свершилось без происшествий. Лирс показал себя исключительно с положительной стороны, капитан ловил себя снова на мысли, что он пережил даже больше эмоций, чем тот, и что он ему не безразличен.
***
         Зверушка молчаливо смотрела на Лирса, а тот точно так на неё. Она повторяла движения и округляла глаза, поднимала левую, затем правую лапку, если их поднимал прежде лирсец.
- Это надо!
- Что там? – Эмес прервал размышления.
- А ты посмотри! Смотри! Сам!
         Избавленный от неудобного скафандра Лирс бегал опять по комнате, держал небольшую квадратную полупрозрачную клетку и буквально запихивал в неё лицо и руки.
- Вы бы никогда не встретились, если бы не сегодняшний день… Это так удивительно.
- Как и мы.
- Да… Никогда. – вновь повторил Эмес.
- Но наши миры пересеклись. Мы встретились. Значит, так было нужно!
- Или это случайность. В жизни много подобных встреч…
- На что ты намекаешь опять?
- Ни на что. – человек вяло пожал плечами. Его депрессивное настроение менялось день ото дня, но, кажется, теперь даже хуже – почти каждый час и без повода.
- О чём ты думаешь, Лирс?
- А о чём ты?
- Прошло время, и «старая» мечта исполнилась, значит, когда-нибудь, сделает так и та, о которой сейчас ты мечтаешь! – Эмес опустил глаза вниз и точно кивнул зверушке, не лирсцу, а этому, новому, пока непонятному существу.
- Ты знал, что мне хотелось общения.
- Видел. И знал. По себе знаю.
- Но что-то волнует тебя?
- Это видно? – человек устало коснулся плеча пришельца и попросил оставить его одного. Сегодня надо было ещё многое сделать. Работу он выполнит сам, не посвящая в неё питомцев. Попытается не посвящать, если те, избалованные умные дети, не поймут всё раньше отца-хозяина. Пару часов спустя Лирс помог составить список в тетрадь и полностью записал перечисленные наименования, рассортировал их по разным группам, но получил только сухие слова. Благодарность была не от сердца, и слова те – всего лишь формальность. Эмес снова не в духе. Непонятно чего и зачем. Лирсу было не ясно, почему так вообще происходит. Даже зная о его грустном прошлом, он считал нужным радоваться тому, что нынче всё по-другому, что нынче уже не так.
         А тем временем человек буквально съедал себя. Он уже не был рад и винил себя за тот поход на планету. Не нужен ему зоопарк! Всё это лишнее, лишнее! Снова думал про старое, затем про себя, предвещая новым друзьям историю не лучше, чем его собственная. Чувствовал уже почти кожей, что предадут и они. Лирсец променяет его на зверушку. Но было бы на кого! Ему становилось смешно и противно одновременно от всего этого.
         Слишком много сомнений… Снова мотал головой, хватался за проблески счастья, сидел у себя и в тайной красивой комнате. И не важно, что почти сорок лет, возраст не имеет значения. Каждого может накрыть одиночество, к каждому прийти в его жизнь. В юности, в среднем возрасте иль в старости, в этом нет ничего постыдного, если только с ним не бороться. Лучше драться с нахлынувшим чувством и говорить о нём, не молчать, не таить в себе и не ждать. Но Эмес не мог убедить себя в том, что он поступает правильно, думал, что снова всё портит. Не верил, точно не видел, как относится к нему существо, вновь и вновь с холодом отвечая на его помощь и слово, а оно делало всё, даже больше и хотело быть вместе с ним.
***
          Чёрный «комок с глазами» оказался довольно забавным зверьком. Он не обладал каким-то особым разумом, по сути только ел и моргал, и смешил без конца собой Лирса. Он не говорил, не умел ничего, но это было не нужно. Роль игрушки бесподобно получалась у зверя, игрушки с бьющимся сердцем, как однажды заметил Эмес. Он применял это сравнение не только по отношению к Кляксочке, но и, разумеется, к Лирсу.
          Хвостатый снова и снова испытывал странные чувства, они исходили от Эмеса, но отношение того не менялось. Лирс всячески пытался помочь, человек отвергал помощь холодом…


Глава 8. Новая обстановка
 
           …С тех пор прошло уже много времени. Много планет показало и сменило друг друга. Вселенная раскрывалась во всей красе, мерцая различными звёздами и балуя скполеньем тумана. Удивительное было чувство, возникшее в этот момент…
          Время меняло маршруты и много ещё чего. Лирсец вырос и вытянулся, стал как будто взрослее, сильнее, как будто бы похудел, но лишь оттого, что вытянулся. Хвост его стал теперь более гибким и ловким, почти как у некоторых  земных животных. И сам он стал ещё более чутким, внимательным ко всем мелочам и не таким наивным, как прежде. Не менялись лишь взгляды на жизнь и какая-то «вечная» радость.
           Эмес успокоился и молча делал работу. Слишком много эмоций накрыло его в последнее время, и потому был такой сильный срыв, тело истощилось от полного отсутствия отдыха, странное чувство взяло контроль над разумом. Но теперь всё прошло, наступила фаза смирения и спокойствия. Капитан привыкал к новой жизни и, как в последствии признавался себе, не мог уже представить иного себя, но это хранилось в секрете.
          Писклявый чёрный «комок с глазами», названный по ассоциации Кляксочкой, единственный, кто не изменился совсем. Он остался таким же пушистым и милым, маленьким и глуповатым. Точно хомяк, которого так часто заводят земные дети, он был тем самым комочком счастья и радовал даже тогда, когда ничего не делал.
           Эмес согласился с ролью отца и даже называл себя так, когда начинал разговаривать. Приёмный хвостатый «сын» стал больше, чем просто пришелец, а тот для него – больше, чем человек. И как скучно было обоим им, до того, как они познакомились! Не верилось даже, что это было совсем недавно. Было всё по-другому, обоим ужасно грустно. Теперь же жизнь расцветала, постепенно наполнялась разными красками. Эмес не всегда видел это, не всегда понимал, но Лирс направлял и показывал. Они старались ладить как можно чаще, соглашались друг с другом во всём. Клякса таких привилегий ещё не имела, но и с ней не случалось грустить.
           Наконец, настал день, когда все трое спустились на планету Марану. Последние несколько дней Эмес рассказывал о ней без умолку, показывал изображения на экране, рисовал некоторые фрагменты по памяти. Корабль пролетал мимо ещё одного громадного даже по космическим меркам пыльного облака. Чернота здесь казалась розовой и голубой и без конца переливалась различными красками. Огни звёзд выглядывали из-под неё и смеялись, а после опять пропадали, и многие уже навсегда. Не верилось, что такое красивое место могло не значиться в списках ближайших маршрутов, что никому не надо полететь туда и сделать хотя бы несколько фотографий. Лирс снимал через главный иллюминатор, и самые удачные снимки складывал на полку с цветком и камушком. Клетка-куб также стояла здесь, как ещё одно напоминание о планете, на которой побывал он. Там же лежали старые фото и коготь. Не было сомнений, что и на этот раз останется что-то на память.
***
            Приземления и встреча с очередным новым миром переставали радовать лирсца, они просто вошли в привычку, такие удивительные и интересные для кого-нибудь одного, для другого утратили почти всю изюминку. И Лирс понял на себе, почему вечно ворчливому Эмесу не хватало эмоций и впечатлений.
           Поход по длинным дорожкам и встреча с ещё одним городом. По сути, всё тоже самое, за исключением некоторых узнаваемых уже Лирсом мест. Это огромная гора на севере и городок, раскинувшийся под ней. Роща, затем река, облака, стелящиеся очень низко.
          На Маране было не так красиво, как это представлял себе Лирс, редкие невысокие зелёные деревья, напоминали деревья с его планеты, и фиолетовые реки, что казались довольно странными. Лирсец привык видел воду прозрачной, а море – голубым или синим, он никак не мог отделаться от того, что не может принять этот мир, слишком он был похож на его, но слишком отличался в деталях, эти самые мелочи портили как раз всю картину.
- До чего же похоже! И вроде бы всё не так, а закрываю глаза и вижу свой мир.
- Там тоже было столько деревьев?
- И даже больше. Намного больше! И воздух чище. Здесь даже он не такой.
           Капитан кивнул головой.
- Не удивительно, ведь все миры разные.
- Мы просто привыкаем к своим, и не важно, какие они. – Лирс остановился и глубоко вдохнул. – Нет, не такой. – вновь повторил он.
- А что ещё не такое?
- Ещё… облака. Они у нас выше были. И птицы летали в небе.
- У нас тоже есть птицы. Страусовые киви, огромные такие зверюги.
- А у нас были маленькие!
- И страусы совсем не летают… Но что я говорю, на самом деле у нас было ещё много птиц, просто остальные не смогли пережить Перелётное время. Люди – не коренные жители Мараны, я, кажется, забыл рассказать...
          Последовала история о прежней распрекрасной планете, которую погубило перенаселение, и многие другие причины.
- Целых 15 миллиардов! – с удивлением прошептал Лирс. – А нас мало, совсем мало… Нам такое явно не светит. В ближайшие годы.
- Люди давно обосновались на моей старой планете.
- А мы… Я как-то даже не знаю. Есть легенды и сказки, о том, как нас создали боги, но там ничего непонятно, да и это, наверное, странно звучит.
- Напоминает наш древний фольклор.
- И при этом мы живём очень долго, но никто не помнит ничего, это странно, как будто сказками пытаемся что-то скрыть… - Лирс сел на ближайший камень, и друг его последовал тому же примеру. До города надо было идти и идти – Эмес специально приземлился на отдалении. Боялся ли чего или просто хотел надышаться знакомым воздухом?
          Воздух кстати и вправду был немножечко странным – поначалу резкий и сладкий, а после с какой-то кислинкой. Только если долго находиться на открытом пространстве, не чувствовалось уже ничего.
- Мы пройдём через ещё один лес и после будет на месте.
          Под словом «лес» скрывалось довольно жалкое зрелище. Редкие сосенки или похожие на них деревья росли на рыхлой коричневой почве и опасливо покачивались от каждого ветерка. Буйство зеленого света, ветвей, листьев и разных цветов, которые помнилось Лирсу, едва ли напоминало всё это и было как будто шуткой.
- Это ваш лес, значит. – заключил пришелец, спотыкаясь на рыхлой почве.
- Северный Тёмный лес. – прозвучало его название.
- Вот совсем не такой! Не похож ни на одну капельку!
          Эмес пожал плечами, не в силах оценить чувства товарища.
- Такой уж, какой есть. Я же сказал, что планеты все разные.
- Я знаю это, но всё же… Иногда задумываюсь над тем, что лучше бы были похожие. И люди. И все-все-все. Было бы больше понимания и каких-либо иных таких чувств. Но, увы, есть то, что имеем. И это достаточно грустно.
- В это ты очень прав…
          Умело спрятанное сравнение сделало своё дело. Эмес ничего не ответил, но отметил про себя, что его теперь, кажется, поняли. Они продолжали идти к городу, петляя вокруг деревьев и некоторых редких домов.
- А это что, впереди? – Лирс указал рукой-лапой на холмик. – И почему мы внезапно изменили маршрут?
- Отложения различных камней. Хотел тебе показать.
- Этот холм?
- Нет, только то, что внутри.
          Эмес ускорил шаг и как будто загорелся глазами. Пришелец сразу же заметил его изменение, такое небольшое, но значимое и последовал также к холму. Астронавт переменился буквально за один миг, помимо уже описанных глаз, на лице появилась улыбка, и сами черты лица разгладились, точно помолодели. Капитан начал рассказывать про какие-то камни, которые выглядывали наружу буквально из-под земли.
          Лирсец не понимал многих слов, которые по сути являлись терминами, кивал, переступая с ноги на ногу, и ждал, когда они снова пойдут. Небольшое отступление от сценария было сделано с одной единственной целью и даже не целью – с чувством, которое возымело над Эмесом. Один единственный вопрос крутился тогда в голове:
- Почему же ты, - нерешительно начал Лирс, - если так сильно интересуешься, почему не связал свою жизнь с ними, с этими камнями, ведь можно и так? Почему ты отправился в космос?!
- В космосе ещё больше камней, всяких и разных, таких, каких даже здесь нет.
- Но это ведь не ответ, да? Я чувствую, что причина другая. Точно ты… - он побоялся продолжить вслух, не сказал ничего, а после убедился в ненадобности. Эмес думал о том же самом. Тоска по любимому делу не оставляла его, хотя, поступи он иначе, её бы никогда не бывало. Он боялся, что что-то пойдёт не так, желание и мечта оказались слабее страха.
- Ты ведь можешь заниматься этим в свободное время? Сейчас?
- Могу.
- И не делаешь. Даже не пробовал и не рассказывал. Ведь мог бы заниматься исследованиями, блуждать по планетам с такой целью. Почему тогда ты… - тут Лирс набрал побольше воздуха и сказал категорично и резко. – Почему решил уничтожить мечту?
- Заглушить её, чтобы не отравляла жизнь.
- А разве она?..
- Так может. Только взгляни на меня…
          Лирс последовал совету и посмотрел в глаза говорящему. Тот был много выше него, даже не смотря на то, что Лирс вырос.
- Что мне надо увидеть?
- Человека, не верящего в свою мечту. – это прозвучало как шутка, однако её здесь не было. Самоирония показывала Эмеса в какой-то степени трусом, хотя это и было не так. – У нас маленький город, на Маране не так много людей. Здесь нет необходимых институтов и других заведений…
- Но они есть и были, такого не может быть!
- На других планетах! И только. В годы моей юности это казалось немыслимым. Слишком дорого летать туда и обратно. Денег отца не хватало. И поэтому… я…
- Теперь ты можешь.
- Но в этом больше нет надобности.
           Хвостатый явно был иного мнения в данном вопросе, но не мог подобрать слова.
- Побоялся расстояния, чтобы после владеть над ним… Это так…
- Странно? Просто, знать, не судьба.
          Они давно уже оставили холм, Эмес выбросил на землю маленькие кристаллики какого-то минерала, а Лирс незаметно нагнулся и сунул их после в карман. Какая-то мысль уже зародилась в голове у пришельца, но была ещё совсем непонятной.
- Наверное, будь среди моих знакомых хоть кто-то, кто так же увлекался бы этим делом, мы вместе полетели бы, выучились и тогда…
- А ты снова остался один. Для меня это больше не откровение. Я даже знал, что так скажешь…
- Правда? – человек покачал головой. – Что ж, я тоже знал, настолько я скучный. Это тоже не новость.
- Не пойми неправильно…
- А я разве что говорю?..
          Так незаметно они подбирались всё ближе к городу, раскрепостившиеся и не боящиеся что-то сказать. Эмес говорил, позже слушал, и также говорил Лирс. Каждый ловил себя на осознании и важности этого ощущения. Всё чаще и чаще соприкасался с миром непонятным для него и таинственным. И всё чаще человек думал о странном мире, из которого родом пришелец. Какой он? Что там произошло? Навязчиво крутилась странная мысль, что он чего-то явно не знает. Друг изъясняется странно, обрывисто и непонятно, он увиливает от этой темы, а значит, догадка верна. Придётся самому составить образ планеты, но для того постараться и попытаться ничего не забыть.

         …Маранцы показались Лирсу самыми обычными людьми, немного скучными и такими же серьёзными, точно Эмес, они были задумчивы и непонятны, но с каждым днём раскрывались. Капитана называли все по фамилии, приветствовали и, как показалось, даже звали на «вы». Лирс улавливал и впитывал новую информацию, стараясь скорее понять. Но когда он обратился на «вы» к своему двуногому другу, человек только засмеялся, сказав, что это, дословно, «лишнее».
- И по фамилии тебе нечего говорить. Мы ведь знакомы. И точка.
           Пришелец, однако, не понимал. Он в тайне смеялся с людей, что те слишком любят детали, но радовался, что такие люди – не все, и Эмес его устраивал. Что же касалось родни – тётки, которую звали сестрой, и старухи, эти женщины без конца говорили о чём-то и всё время умилялись пушистому другу, хотя вторая отпускала пару раз шутки, касательно «отца» и «сына».
- Ты бы нормального сына завёл, а не это!.. – как-то подслушал Лирс. Он стоял, облокотившись спиной на стену, а длинные уши делали свою работу. И был абсолютно не виноват в том, что настолько хорошо умел слышать.
           Эмес оправдывался и вёл себя, правда сказать, как ребёнок. Лирс на мгновение даже попытался увидеть эту ситуацию с другой стороны: старуха-мать всё время была недовольна, она ворчала на всех и на всё, очень редко пребывала в радостном настроении. Играла и достаточно хорошо, но на самом деле была недовольна. А бедный Эмес, как послушный – и не важно, что взрослый – ребёнок пытался потакать маме, угождать ей, даже если сам думал иначе. Эмес не имел выбора, а оправдывался характером и одиночеством.
           Но всё было гораздо хуже: одиноким его сделала мать. Без конца следила за своим сыном, каждым взглядом и шагом, она лучше знала, куда ему поступать, с кем общаться и каких «детей» заводить. Против неё было пойти очень сложно, хоть и, конечно, возможно. Эмес не выдержал напряжения и просто ушёл в себя. Он ушёл не от собственного желания…
          Лирс продолжать слушать человеческий разговор и понимать всё вышесказанное из кратких, но ярких фраз. Истина показалась ему страшной и грустной, и одновременно с тем запущенной. Лирсцы никогда не издевались так над детьми, они были совсем другими, более гуманными и наивными, что считалось среди людей большой редкостью.
          Старуха казалась смешной, требовала поднести чай, рассказать в подробностях о работе, отчитаться, какие сын получил там награды, или не получил, но тогда он «плох и бездарен». Как это так, что ему там не интересно, ведь там хорошо очень платят, а значит, нужно терпеть. Отец терпел, и он вытерпит. В этом мире люди редко считались с желаниями каждого конкретного человека, и считали это полностью правильным, не задумываясь совсем, что неправы.
           Эмес срывался на Лирсе. Расстроенный и злой после подобного неприятного диалога, он понимал, что не прав, но и не мог иначе. Люди не менялись и всё так же, как много веков назад, оставались неидеальными существами. Глупы и слепы были те мечтатели, фантасты, философы, футурологи, что надеялись на что-то иное. Ничего, увы, не изменится. Всё останется так, как всегда. Изменения совсем незначительны.
            Флорен кормила Лирса разными фруктами, хлопотала в этом отношении хорошо, без конца подставляя ещё одну тарелку с едой, точно так же она кормила своих детей, нынче уже, правда, выросших. Она находила на это время, но не имела его, чтобы поговорить с родным братом. Ссылалась то на одно, то на другое, а на самом деле просто сама не хотела. Воспринимала Лирса как обстоятельство, требующее соответственного отношения, но не больше и не меньше того. Она так же врала, восхищаясь его умом и внешностью.

           …Как-то раз, когда женщина была на кухне, а Лирс и Эмес остались снова одни, капитан молча смотрел в пространство и думал, как в корабле, ни о чём.
- Ты снова такой же грустный. – констатировал факт пришелец. – Ты чем-то расстроен.
- Да я бы… - сжатый под столом кулак был явным признаком недовольства. – Я уже давно не рад! Зря мы сюда спустились…
- Надо было остаться. Но ты ведь сам захотел.
- Думал, что всё изменится. А ничего. Сколько лет прошло, тоже самое!
- Они не ценят тебя.
- И уже не оценят… Как будто я сделал что-то, что было бы против них.
- Может, сделал? – Лирс загадочно посмотрел в глаза и немного подвинулся ближе.
- Нет, ничего. Так всегда было. С рождения. Сколько помню себя. «Флора маленькая, ты большой.» И каких-то пять лет у нас разницы!..
- Значит, пора возвращаться. Нечего искать чудо. Эти люди – не те. Увы, родные не всегда понимают нас, близость по крови иногда очень мало значит.
- Я думал, что всё изменится… - снова пробормотал человек. – Им смешно от этого моего желания. Как будто оно написано на лице! Как будто я говорю всем! – снова сорвался он.
- И это не так. Прекрати. – мохнатая лапка сжала ладонь человека. Пушистые ушки опустились немного вниз. – Признаться, мне тоже не нравится. Это всё и вообще этот мир. Я говорил про то, что он мне напоминает, но дело не только в напоминании…
- Можешь не продолжать. – Эмес выпрямился. – Завтра мы улетаем. Скорее бы это время, как хочется покинуть дом!..
- Дом, который совсем не дом. – Лирс кивнул своим мыслям, переняв эту особенность Эмеса. – Значит, домой – в корабль? Там нам значительно лучше.

           …Сборы обрадовали родных. Как-никак, а им всё же было не до того, чтобы встречать и развлекать давно вылетевшего из гнезда «глупого отпрыска».  И пусть они не всегда так считали, одного сказанного случайно слова от матери было достаточно, чтобы после это слово едва не разрушило жизнь. Эмеса не ненавидели, как казалось ему, напротив, никто не думал, что он однажды, наконец-то, вернётся, а он вернулся и вот… Что было потом, вы знаете.
          Астронавта, с детства бредившего иными мирами и их кристаллами и породами, занимало сейчас одно. Всё время, проведённое на малой родине, он боролся с ещё навязчивой мыслью, впрочем, имевшей своё место быть. Лирсец мог стать причиной его неприятностей, и тот прекрасно знал и осознавал эту же опасную ситуацию. Вроде нехорошо было говорить о ней напрямик, но говорить и не требовалось. Эмес считал большой удачей, что его маленький друг был настолько подходящим под темперамент. Достаточно только сесть рядом с ним и только подумать, просто закрыть глаза… Идеальное общение для интровертов, придуманное гениальной природой.
          Страх переходил в стресс, подкреплялся словами и воспоминаниями, и в итоге через несколько дней Эмес был уже сам не свой и рвался, как кот, на волю. На его примере можно было явственно увидеть тип человека, совершенно не созданного быть «серым». Это считалось странным для всех, но совсем не таким для него. Эмес знал, что обязан достигнуть большего, сделать что-то, суметь, а жить, как живут остальные – напрасный и скучный труд. Он мало чего умел и не занимался какой-то особой деятельностью, не подталкивал себя к этому самому знаменательному событию, но, должно быть, толкала судьба. Тому, кто чувствует себя изгоем и обречен на непонимание большинства, Вселенная компенсирует боль радостью и дарит интересную жизнь. Эмес не мог знать, случится ли так с ним или нет, или даже такое «счастье» снова пройдет где-то мимо, он жил и не слишком задумывался о времени, укорачивая так ожидание.
           Единственное, что он делал (и зря) – опасался. Лирса никто не узнал, люди имели мало представления об истинной сущности лирсцов. Представленный другим именем, тот был познакомлен с роднёй капитана, им ли было, обычным маранцам, понять, кто такой это зверь? Тогда Эмес и Лирс ясно понял, что легенда об ужасах и убийствах была простой сказкой и только. Во Вселенной существовало бесчисленное количество жизней, и мало кто знает о том, кто из них кем является. Самое лучшее, также как худшее, просто таяло в бездне. И получалось так, что Лирсу просто не повезло и не повезло без причины.
           К счастью, непродолжительное общение прошло без каких-либо происшествий. Поговорили, поели, повспоминали и снова простились – навек. Единственное, что осталось после Мараны кроме воспоминаний, это большой запас сладкой еды из фруктов и прочих различных блюд. Лирсец бесконечно воровал что-то оттуда и тем самым достаточно быстро опустошил почти весь запас. То-то он и поправился – ел настоящие фрукты, а не кубики с различными наполнителями. Аппетит показал отменный и больше не напоминал бедного домашнего котика, закормленного одним и тем же сухим и невкусным кормом. И таким он, наверно, и был в природе – живым и достаточно радостным, противоречащим глупой легенде, либо живым исключением.
***
           Одновременно с этим с друзьями произошла ещё одна совсем небольшая история, ведь помимо друг друга и родичей Эмеса с ними был также чёрный зверёк, пушистый шарик, названный по аналогии с кляксой. Он сидел в своём прозрачном домике и почти всё время молчал, ел, когда давали еду, не прыгал совсем, не пищал. Лирс почти сразу догадался, что тут что-то явно не так. И первым сказал, что, наверное, Кляксочка заболела.
         Он держал её на руках, когда слушал капризы старушки, и перебирал пальцами длинную мягкую шерсть. Существо тяжело дышало и было довольно горячим. То ли планета так действовала на него, то ли что-то иное. Это было в огромном секрете. Лирсец хотел рассказать всё Эмесу, но тому было явно не до него. В итоге он всё же сказал, но только в последний день, когда они уже возвращались. Когда капитан стал подкармливать Лирса своими любимыми фруктами и когда Лирс окончательно понял, что этот человек не причинит ему никакого вреда, и он может на него положиться, начал свой диалог, продолжая смешную манеру повествования. Лирс говорил от имени обоих, во множественном числе, как и раньше, когда говорил что-то про чёрненького зверька. Соглашался от имени себя и него. А тот только пищал в ответ и редко, казалось, смеялся. Этакая манера в каком-то смысле предупреждала Эмеса наперёд, о чём будет дальше сказано.
         Эмес соответствовал тому образу, по которому его воспринимал юный лирсец. Девятилетний ребёнок, как шутил о том капитан, действительно, был на его стороне, даже если в словах капитан выражал несогласие, даже если кричал или считал, что прав он, на него можно было всегда положиться, и ребёнок это понял прекрасно. Не злоупотреблял чувством, но и чувствовал себя в безопасности. Боялся иногда, ну а кто не боится? В конце концов, человек и лирсец – существа совсем разные, и не такое может случиться с ними…

- Что с ней? Что-то явно не так. – тихо прошептал Лирс, передавая из своих рук в руки Эмеса идеальный по форме круг – Кляксу, скрутившуюся в смешной позе. – Посмотри. Ты должен знать, что с ней…
         Но Эмес, увы, не знал. Он попытался развернуть зверушку, но та лишь сильнее скрутилась в плотный клубок.
- Надо понаблюдать… А давно?.. – он не успел договорить.
- Пару дней так.
- Чего же ты не сказал… Раньше надо было.
         Тяжёлое дыхание существа слышалось в тишине очень громко.
          Когда Лирс снова взял зверька в руки, он уловил под пальцами сильные и быстрые толчки, сопровождаемые тёплыми импульсами. Нечто аналогичное он слышал в себе самом, когда оставался наедине с одиночеством. Услышал один раз и после искал опять, а после слов Эмеса и рассказов о жизни и смерти, с ещё большей силой пытался впитать ощущение причастности к жизни, пытался осознать это, почувствовать и прочувствовать каждой клеточкой. Да, он определённо умел наслаждаться жизнью, какой бы она ни была и чтобы не приносила ему, какими сюрпризами бы не баловала.

          …Питомец поправился быстро, но заставил поволноваться всех. Он снова показался смешным, продолжил крутиться и прыгать, от чего Лирс с ещё большей внимательностью принялся ухаживать за зверьком.
          Эмес нашёл сюрприз, незаметно положенный в карман его космического костюма. Несколько кристалликов любимой его породы, что тотчас же напомнила мужчине о доме. Капитан думал вытащить их, но после снова вернул в карман, оставив пылиться там дальше. Маленькие сиреневатые звёздочки преданно ждали часа, когда снова коснутся рук, а руки, заложенные то и дело в карманы, ждали коснуться камней, и это внушало спокойствие. Эмес был благодарен хвостатому, подложившему этот сюрприз.


Глава 9. Свободное плавание

           Космический корабль «Салатори» долго стоял на орбите. Эмес чего-то ждал. Он не мог так быстро улететь навсегда от дома.
- Уже прошло столько времени, а мы всё ещё здесь. – удивлялся Лирс, выглянув снова в иллюминатор. – Чего мы ждём? Куда полетим дальше?
- Пока что сидим и ждём. Ловим сигнал.
- А зачем?.. – лирсец с недоверием оглядел своего друга. – Зачем тебе это? Хватит. Что толку работать без устали?!
- Потому что я так решил.
- Нет, прекрати, перестань! – пришелец внезапно сорвался, спрыгнул со своего места и вцепился лапами в Эмеса. Тот не успел и опомниться, как гладкая ткань оставила на себе дыры-шрамы.
- Давай не будем лететь туда и хоть раз посмотрим ту планету, которую захотим сами? Денег у нас достаточно, точнее ещё остались. Поэтому, если…
- Давай. – прошептал ошарашенный капитан. Он привык соглашаться с «сожителем», а сейчас был к тому же испуган. – Что на тебя нашло?..
           Хвостатый пожал плечами. Он, действительно, не мог знать. Возраст – такое дело. Он – ребёнок, им свойственно что-то не понимать. Да и к тому же он – лирсец. Кажется, это первый раз, когда Эмес вспомнил про все истории. Люди и не люди, пришельцы с разных планет, наверное, не случайно рассказывали о чём-то подобном. Повод у них, значит, был. Или опять случайность? За одну маленькую детскую истерику не стоит приписывать того, чего нет, не стоит обвинять уж тем более.
           Человек смотрел на хвостатого и каждый раз ловил себя на одной мысли: он удивляется этому существу, интересуется им, без конца сравнивает с собой, с другими людьми. Сегодня много раз удивлялся. Эмес не слыл человеком больших эмоций, редко с ним случалось нечто подобное, обычно, если что-то и было, оно оставалось в себе, закопанное где-то в глубинах. Но теперь он был не таким. Начинал меняться и становиться каким-то противоположным Эмесом, странным даже для самого себя. Страстный любитель минералов и разных драгоценных пород улыбался, не имея на то причины.
           Лирс сумел убедить его полететь на другую планету. И больше не было шумных туристов, бесконечных бланков, соответствий календарю и опозданий. Теперь можно было расслабиться и наслаждаться самим полётом, есть, точнее доедать остатки маранской еды, балуя лирсца последними сладкими завтраками. Там, куда направлялись они, было так же немало фруктов и различных других красивых съедобных вкусностей. Друзья думали так, и они угадали. Пару часов назад Лирс собрал почти целый мешок маршанок. Теперь они шли к кораблю.
           Сегодня была осмотрена территория. Сбор еды не включался в план, он присоединился чуть позже. А завтра по плану – первая вылазка. Планета, благо, располагала к тому, чтобы её исследовать.
           Тёплая погода стала огромным плюсом. Эмесу и особенно Лирсу надоел бесконечный перепад температур. Что стоила только неделя, проведённая на Маране и время пути в корабле. Градусы менялись почти каждый день. Это казалось странным, но тепло порой исходило извне. Кажется, не так давно учёные какого-то мира даже высказали свою гипотезу. По мере приближения к большим «солнцам», космос как будто теплел, пространство пронизывали лучи, проходили даже сквозь огромные камни. Это напоминало обычный солнечный свет, когда жар золотого светила ласкал кожу вышедшего погреться на солнышко. Так и тут, всё точно так же, Лирс без конца бегал в длинный коридор с иллюминаторами, становясь напротив этих громадных окон и глядя вдаль – в пустоту, иногда закрывая глаза или щурясь. В этот самый момент его шкурка освещалась лучами ближайших громадных звёзд. И тепло проходило насквозь, достигая души и сердца.
           Иногда Эмес ломал голову, думая, отчего так происходит. Читал различные статьи, пытался догадаться самостоятельно. А Лирсу были не важны причины, он просто грелся в лучах и просто этому радовался. На корабле, также на новой планете. В тепле громче и чаще звучал его озорной смех. И это было весьма заразительно. Заразно, как говорил Эмес, попавший под странную власть.
           Иногда они говорили о мире, о том, что находится в далёких рукавах галактик, что как устроено. Но Лирса не слишком занимали подобные темы, он отвлекался, всё чаще думал что-то своё, иногда выдавая потом поистине гениальные ответы, фразы и предложения. И плевать, как устроен мир, кто кем правит, кто кого подчиняет. Что толку вообще до этого, когда это всё – не у нас? Капитан объяснял, что подобная мысль в корне своём эгоистична, но, согласился, и сам, что порою считает также.
           Лирс признавался, что думал, куда им ещё поехать. Не врал, это за ним не водилось. Как казалось, всегда говорил только правду.

- Что если нам и сегодня посмотреть тот волшебный холм?
- В расщелине мы нашли странные россыпи.
- Ты знаешь, что это?
- Нет… - Эмес пожал плечами, вспоминая блестящие камешки.
- Тогда тем более, давай туда! Идём!
          Найденные в этот день минералы смутно напоминали что-то, ужасно обоим знакомое. Лирс с осторожностью держал в руках эту древность, но теперь он внезапно молчал.
- Напоминает что-то?
- Мне тоже…
          Хвостатый переступил с ноги на ногу и положил экспонат. Взамен этого он коснулся своих тонких рук и как будто заключил их в объятия. Подобной позы человек ещё раньше видел. Да и странно это было, смешно.
- Что ты делаешь?
- Всего лишь чувствую.
- И что же чувствуешь ты сейчас?
- Жизнь… - прогремело и разнеслось ветром.
          Ответ капитану понравился, и он же его удивил.
- Значит, жизнь… - повторил после. И тут же как будто прозрел.
          Странные голубоватые камни, найденные в почве планеты, ни что ведь иное, как кости! Кости, давно окаменевшие и ставшие драгоценной породой. Так бывает иногда, если условия соответствующие. Выходит, не на одной Маране и не на Земле, а везде. Сколько лет этим странным созданиям, чьи очертания сейчас едва уловимы? Сложно сказать, не видно.
- Они умерли очень давно. – прошептал Лирс. Его большие глаза блестели и отражали плывущие облака и светила. – Они умерли, а мы ещё живы. Это так странно осознавать… И так радостно.
           Пришелец, как показалось, даже сменил оттенок. Его привычный сине-зелёный цвет прекратился тотчас же в солнечный. Ещё ни разу Эмес не видел его таким. И в первый миг он опешил.
- Никак не привыкну к такому!..
- А ты и не привыкай, живи.
           Философия говорящего зверя казалась непостижимой для человека.
- Тут слишком жарко. Нам лучше передохнуть… - он кинул лопату через плечо и пошёл к ближайшему крупному камню. Они были тут, как грибы, и, наверно, грибами являлись. Твёрдый «ствол» и небольшая, но широкая шляпка. Некоторые «грибы» уже полые, пустые и белые изнутри, точно выгнили они, остался один скелет, или не скелет, или домик. Стенки рушились в некоторых местах – это были как двери. Шляпка та – крыша, удобная и дающая тень. И внутрь не проникает жара и ветер…
          Лирс первым побежал к «грибам», ещё утром он заметил эту удивительную особенность их охлаждать пространство, что рядом. Живые камни-грибы делали это ещё лучше, но их Лирс чего-то боялся. Скелеты удовлетворили обоих.
- Вот и здесь так же! – воскликнул в тишине Лирс. Он стоял в паре шагов от Эмеса и вглядывался в стенки «гриба». Белая рыхлая поверхность была немножко изъедена и пупырчата. Не понятно, кто сделал её такой – организмы какие, иль ветер?
- Какое чувство?
- Да тоже! Когда рядом с тобой находится смерть, неужели ты не чувствуешь жизни? Неужели эти белые, почти мраморные стены, не угнетают тебя? Неужели не заставляют задуматься?
- Думаю иногда.
- Мне не страшно, - вполголоса размышлял Лирс, - не подумай, просто такое чувство. Ловлю себя на нём и хочется с тобой поделиться…
- Говори, когда хочется.
- И вот я тебе говорю…
          Жёлтая шерсть лирсца выглядывала из-под астрономического костюма. По сути комбинезона, оставляющего лишь немного открытую голову и частично руки, а также хвост, на который просто не был приспособлен подходящий для человека костюм. Лирс помахивал хвостом, точно веером, раскидывал на ветру жёлтую шерсть и норовил коснуться им каждой ближайшей поверхности.
- Перестань. Не надо здесь трогать!
           Обезумевший от свободы питомец воспринимал всё наоборот.
- Мы не знаем, что это вообще такое!
- Но сам полетел.
- Ты выбрал мир!
- Да, я, и что? – Лирс вился вокруг человека и точно выписывал круг.
- А то, что не знаем, что это. Непонятные грибы, может, здесь не безопасно! Я выяснил, что атмосфера пригодна. Нет вулканической активности. Нет опасных монстров-существ, войн, пандемий и прочей опасной активности. Но то, что даже на тихой Маране можно упасть спиной на крохотный, лежащий на земле камушек, разве это написано в сведениях? Разве это сопоставимо?!
- Перестань. Это всего лишь скелеты!
- Или что-то иное. Иной мир – да здесь всё другое. Не забывай!
           Пришелец внезапно смолкал. Его весёлость походила на приступы. Она то появлялась, то исчезала. Чаще всего сопровождалась с походами и новыми эмоциями. Словом, всё было логично и в точности, как у людей, особенно детей и подростков.
- Не знаю, сколько ещё здесь будем.
- А сколько планируешь ты?
- Не так много…
- Нам снова надо лететь?
- Кому-то надо делать работу.
          Эмес вздохнул. Отстаивать спор не хотелось. Редкий отпуск ему очень нравился, и явно нравился Лирсу. Это последнее обстоятельство было главнее всего, и человек, не так давно пообещавший себе понять его и принять, понимал, чем чреваты последствия. Дружба между ними постепенно перерастала в доверие. Лирс становился человеку сыном почти в прямом смысле этого слова и, кажется, его это устраивало. Во всяком случае, одно появление лирсца, один разговор, одна встреча – даже очень короткая, дарила какое-то странное счастье, которое после длилось часами. Оно исчезало потом, но не каждый раз, перерастая в другое хорошее событие и называясь уже настроением. Что это было на самом деле: случайность, психология или ещё одна лирсецкая премудрость, оставалось только догадываться. Впрочем, лучше не думать, лучше, как сказал Лирс, просто жить. К тому же, намного проще.
***
          Свободное плавание продолжалось. Ещё одна планета раскрыла перед друзьями свой внутренний мир. Голубое небо завораживало обоих и почему-то заставляло молчать, молча любоваться им, не в силах вымолвить звука. Голубизна напоминала о чём-то, но это что-то ускользало в хрупкое подсознание и продолжало храниться там. Лирс сидел на высоких камнях и грелся в лучах тёплого солнышка. Впрочем, на этой планете было заметно холоднее, чем на предыдущей, а раз тёплых деньков здесь мало, за это они намного ценнее.
          Эмес сидел на корточках, чтобы быть одного роста с питомцем, развалившимся на камне во всю длину.
- Зачем ты лежишь здесь? Уже весь грязный, посмотри на себя! Костюм порвал. О безопасности забыл полностью! Скажи спасибо, атмосфера здесь не токсичная. Но в тоже время…
          Лирсец не в первый раз игнорировал технику безопасности. В отличие от человека, который не делал так и считал подобное глупостью.
          Питомец обвинения не принимал и рассеянно кивал плечами.
- Разве я?.. – и он уходил чуть в сторону.
          Иногда они отдыхали от общества друг друга таким вот достаточно странным образом. А, возможно, это так действовал новый мир, никто не знал точной причины.
          Когда Лирс встал, капитан окликнул его:
- Не уходи.
          И Лирс оставался рядом. Ему было также важно слышать такие слова. И с каждым днём он улыбался всё больше и больше, показывая мнимый оскал мелких и острых зубов. (Улыбался почти всегда.) Эмес тоже постепенно пересиливал неуверенность. Пусть и не всегда в мыслях мог назвать лирсца своим другом, но хотел, чтобы тот был и был обязательно рядом. Это дарило успокоение и, наверно, не только его. Каждому так или иначе хотелось быть понятым и не одиноким.

           …После нескольких дней ленной жизни Эмес стал замечать некоторые изменения. Его, как хотелось назвать ему, «Лирсик» буквально на глазах превращался в маленького весельчака. Постоянно делал что-то, казалось бы, с виду простое, но делал так, что это получалось смешно.
           Взять хотя бы сегодня: после недолгой прогулки под глубокими синими небесами он схватил, как очумелый, мешок с едой, убежал с ним и втайне начал поедать содержимое. Это при том, что не в первый раз он носил мешок и, когда был голоден, открывал его, и вместе они начинали обедать. Лирс ел то, что ему говорил человек, и как-то странно поглядывал на другие продукты. А иногда он шёл вслед за Эмесом и незаметно орудовал лапой в мешке, доставая и тут же отправляя в рот маленькие орешки или различные ягоды.
          Но смешно было отнюдь не это. Когда Эмес нагнал пушистого беглеца, тот заглатывал кубики сахара и после, увидев, наконец-то, хозяина, поинтересовался с набитым ртом: «Что это за такой сладкий фрукт?» В общем, он съел весь сахар, и теперь весь оставшийся полёт им придётся пить чай с сухими и невкусными заменителями.
- Что же ты сделал, а?! Ну право, как малый ребёнок! – вновь закричал человек, вспомнив такое сравнение.
- А я и есть маленький…
- Что ж, это, действительно, видно!
          Сладкоежка недовольно ворчал почти всю дорогу назад к кораблю. Эмес взял его за лапу и крепко держал, не отпуская, чтобы тот никуда снова не вырвался. При этом лирсец, даже если и убегал, то недалеко и всегда ненадолго. Понимал что-то, не был настолько глуп.
- Сам же себя обворовал. Сам виноват. Не говори потом, что не вкусно!
- А я это только… - Лирс понимал, оправдания звучат смешно и наивно. Да и смысл оправдываться? Он, действительно, сейчас виноват. – Лирс должен понести наказание.
           Эмес уставился на него, как вкопанный, и даже остановился.
- Это что ты сейчас говоришь?!
- Лирс поступил неправильно, Лирс это понял.
- Хватит чудить! Всё, перестань!
           Но тот бормотал своё, ни на минуту не переставая.
- И что же ты хочешь сделать с собой?
- Лирс будет целый день молчать. Или не есть. Или… или. – это начинало становиться смешным, и лирсец, не выдержав, расхохотался.
- Ты чего заливаешься?
- Да это я так, шучу…
- Какие-то глупые шутки. И поступки. Ладно, забудь. Просто в следующий раз будешь думать!
- Следующего раза не будет!
- Это ещё почему?
- А разве мы… - Лирс заметался глазами, пытаясь отыскать вдалеке хоть какой-нибудь намёк на город.
- Не ищи ничего. Здесь мы новый сахар не купим. – Эмес не прочел мысль, но угадал её очень точно.
- А почему?
- Такое дело… - капитан замедлил ход и тоже начал что-то высматривать.
          Он знал из общих сведений о планете, что для жизни она пригодна, но притом совершенно не заселённая. Этакий райский остров среди чёрного космического океана-пространства.
- Может, есть?
- Нет, ничего.
- Откуда ты знаешь? Вдруг карты врали?
           Перед тем, как приземлиться сюда, Эмес проглядывал сводки и различные новейшие фотографии.
- Нет здесь городов! Ни одного. Ни единого. И надежды, что построили новые, нет.
- Прекрасная необитаемая планета. Годится только для путешественников… Почему же никто?.. – пришелец сказал этот так, как будто был поражен чем-то совершенно невероятным.
- Никто. – передёрнул астронавт. – Никто ещё не успел её заселить. И я этим делом заниматься не собираюсь.
           Лирс сжался, но не сколько от обиды – от холода, ветерок коснулся его тонкой кожи, лёгкая наброшенная на плечи курточка не могла уберечь от природы. Забыл сказать, свой астрономический костюм он испортил во время скитания по огромной синеватой долине. И в конце концов, после ещё одного мини-скандала Эмес выпустил его «в свет» так, ибо он есть не человек, а значит, всё ему сойдёт проще, да и тот ничему не противился.
- Всё, что сказал я, забудь.
          Эмес кивнул, точно махнул рукой.
- Долго ещё будем здесь?
- Пора бы заканчивать отпуск.
- Значит, снова за работу?
- Так точно. – Эмес взглянул в последний раз на синее глубокое небо. – Прощай! – обратился к нему, а после ударился в размышления: Когда мы путешествуем с целью, происходит намного больше событий… Это, наверно, не удивительно… Мы сами идём их искать. А будучи здесь, точно дома, в затишье и уединении, мы не дождёмся чуда – оно само вряд ли придёт.


Глава 10. Неожиданная встреча

          Прошло буквально несколько месяцев, как закончился неожиданный отпуск. Эмес снова принялся за работу, Лирс во многом пытался ему помочь. Теперь путешествия по космическому пространству получались куда более интересными, и каждый был чем-то занят. Доходило до того, что маленький лирсец делал буквально всё сам, и Эмес даже хвалил его.
          Так незаметно Лирс перенял всю работу с бумажками на себя, и вечно ворчащему капитану оставалось лишь диву дивиться, какое у него под боком живём умное и доброе существо. И снова засомневаться в том, что скорее всего легенда обманчива.
           Мысль заставила Эмеса невольно возвратиться к прошлому. В его жизни ведь был момент, когда та сводила его с подобными сущностями. Запомнилось это плохо, да и было то очень давно. Друг рассказывал. И показывал шрамы. Не лучшее доказательство разума. Но и не признак зла. Коты тоже порой царапаются. Собаки набрасываются и убивают. Даже попугаи и те, если голодны, могут сделать что-то подобное. Значит, все, действительно, все существа способны нанести вред, проявить злобу, пришельцы, люди – не важно, если они способны на это, нельзя говорить, что они злые в своей природе, ведь они могут сделать и что-то доброе.
          Примерно так же случилось на этот раз. И только некоторые обстоятельства заставляли назвать этот день особенными. И в чём было дело, по правде, очень сложно сказать. То ли в излучении, которое посылали ближайшие звёзды, то ли в том, что где-то там рядом с ними была огромная чёрная дыра? Впрочем, не суть. Не всегда причины настолько глобальны. И не надо им искать оправдания.
          Лирс, как обычно, решил пробежаться по кораблю – он делал это почти каждый день – каждое условное утро, а то есть как только вставал. Бегал, потом отправлялся работать. Набрасывал майку или лёгкую курточку, в зависимости от того, какая температура была в этот день в корабле, одевал кеды и отправлялся в путь. Сине-зелёные лапки быстро шагали по коридорам, пустым и, как казалось иногда, длинным до бесконечности. Ходил и думал что-то своё, иногда напевал, но чаще всего проверял – не появилось ли здесь чего нового? Не сбежал ли айтейский камень? Не гуляет ли лунатиком Эмес? Ведь мало ли что может быть.
           Он дошёл до того отсека, где обычно селились пассажиры, и замер – окошко над входом светилось, значит, там был народ. Но Эмес не предупреждал о посетителях? И прежде такого не было. Обычно всё по расписанию, за день или месяц раньше.
           Пришелец легонько отворил дверь и прошёлся по тёмному салону. Наклонился, посмотрел под большие стулья – изредка маленькие существа-питомцы прятались там, если убегали от своих нерадивых строгих хозяев. Он думал, что всё будет так же и почти убедил себя в том, однако оказалось иначе, и это его испугало. Лирс снова прошёлся между сидениями, не подозревая совсем, что может случиться после.
           И что-то случилось. Быстро. Буквально за пару секунд. Из темени материализовалась тень и выскочила прямо на лирсца. Пришелец опешил от неожиданности – чьё-то тёмное лицо уставилось ему прямо в глаза. Это был какой-то мужчина, практически такой, как и Эмес, высокий, худощавый и статный. Он явно был человеком, а не каким-нибудь иным созданием, пусть и отличался немного от тех, кого видел Лирс на Маране. Незначительные почти неразличимые, однако замеченные Лирсом черты придавали ему какое-то хищное выражение и схожесть с огромной птицей.
           Лирсец смотрел на неожиданного гостя, таращась во все глаза. А незнакомец почти сразу отступил немного от него в сторону и тут же приступил к делу.
- Ты ещё кто?
- А ты?
- И как ты сюда попал?
            Человек, видно, не ожидавший подобной реакции, на секунду помедлил.
- Тебя тоже не должно быть здесь?
- Однако я здесь. Живу.
- А разве так… - он снова окинул взором своего невысокого собеседника. – Ты вообще кто, в смысле откуда прибыл? Из какого мира, с какой планеты?
- Я не обязан рассказывать.
- Но я же это просто спросил…
- Вы не ответили на мой вопрос. – холодно произнёс лирсец. – Откуда вы и зачем здесь находитесь? Как вы пробрались?.. – он лихорадочно пытался вспомнить, какой из космопортов был последним на его памяти. Припоминалось как-то много и одновременно с тем ничего – всё смешалось в кучу и спуталось. Впечатления о пути заглушили воспоминания о планетах.
- Я всего лишь корреспондент и хотел бы… добраться до… - указал космический адрес, Лирс громко хмыкнул в ответ, недовольно ударив несколько раз хвостом и обвив его, наконец, о свою ногу.
- Кто вы такой? – размеренно и серьёзно повторил пришелец. Этой манере речи он обучился у Эмеса, в конце концов, не зря тот был капитаном, имел богатый опыт общения и длинный жизненный путь.
- Я появился здесь не из воздуха. Вы, должно быть, меня неправильно поняли!
- Только так, как мы могли понять. – некоторая ирония звучала в этих коротких строчках.
- И я здесь ещё со вчерашнего дня. Я сел на корабль недавно…
- Так значит…
           Вчера… Теперь-то Лирс вспомнил. Они заезжали буквально на пару часов в одно непонятное место, Эмес запасся продуктами и, кажется, приобрёл зайца. Что ж, даже если всё так, как он понял, всё достаточно необычно и, в первую очередь, неожиданно.
- Я – журналист, - заговорил неизвестный, обращаясь к нахмуренному существу, - а кто вы, хотелось бы очень знать.
- Можете звать просто Лирс. Предпочитаю о себе не рассказывать.
- Вот так просто! Ну что ж, как вы прикажете. – человек растянулся в улыбке и сделал ещё один шаг.
- Куда вы идёте? – одёрнул его пришелец. Он подумал об Эмесе, который не ждал гостей и том, что ему нельзя выдавать свою сущность. – Если намерены лететь дальше, я должен оформить некоторые документы, всё должно быть по правилам. Назовите себя: имя и цель визита. Я внесу информацию в базу данных. Потом делайте что ходите.
- Ну что же, вы убедили меня! – тот, кто назвал себя журналистом, сбивчиво рассказал всё, необходимое для такой записи. – И давно вы тут? Значит, работаете?
- Можно сказать, и так.
- Не любите говорить?
- С незнакомцами. Не привык. И как-то редко приходится. – Лирс снова ударил хвостом, выказывая тем недовольство. – Зал ожидания. – привычно заговорил он, махнул рукой вперёд и точно описал круг. – Располагайтесь здесь. Хотя вы это всё знаете… - вышел из салона корабля и тут же побежал в Главный Корпус. Что-то подсказывало ему, говорило о надвигающейся неприятности. Предчувствие ли или что-то иное, большее? Надо рассказать капитану и не медлить, скорее идти! Лучше бежать!
           Запыхавшийся, взмокший и чуть испуганный, хвостатый неуверенно постучал в дверь.
- Можешь заходить. Не стучи.
- Ты, смотрю, сейчас в настроении?..
- Тот редкий случай. Считай, что да.
- Вынужден, однако, испортить.
            Эмес вскинул глаза на стоящего напротив приятеля.
- Говори, что ещё.
            И лирсец ему рассказал.
- Я не знаю, кто он и не видел во время вчерашнего обхода, не видел!
- Такого не может быть!
- Но разве я тебе врал?.. Нет, никогда! Ты лучше посмотри сам!..
            Эмес мотнул головой.
- Нет, не это.
- Ты сказал, чего-то не может быть.
- Того, что он возник прямо из тьмы. Если человек был, если он прятался, ты бы заметил…
- Должен…
- Либо он всё же не был там.
            Какое-то время они снова спорили, уточняя слова друг друга.
- Ты должен это увидеть. – Лирс продолжал настаивать. И Эмес приступил к действиям.
- Посмотрим, кто твой журналист! Журналист ли, обычный заяц?
            Эмес встал и взял своего зверька за руку. Лирс сжимал и разжимал держащий его кулак, выказывая тем нервозность и нешуточную взволнованность, и растерянность.
- Идём. Будешь показывать.
- Мне это всё не придумалось! Не привиделось! Я…
- Да хватит оправдываться!
- Я всего лишь сказал, что видел.
            Салон оказался несвободен на самом деле. Тот самый неизвестный гость находился на старом месте и тщательно сливался со стульями. Он просто был такой же длинный и чёрный, а ещё он сидел и молчал. Нет ничего удивительно в том, что лирсец его не заметил – такое могло случиться с каждым – человеком, пришельцем – не суть.
           Когда они шли, Эмес и Лирс молчали, но подходили к двери полные разных чувств. Удивление, непонимание, страх – всё кружилось сейчас в сознании, а после мгновенно исчезло. Лирс ожидал что угодно и в том числе похвалу за свои поступки, однако не угадал, и случилось кое-что неожиданное.
           Эмес остолбенел, увидев того неизвестного. Он узнал его, а тот узнал человека.
- Нет, ты только скажи!..
- Я не должен перед собой отчитываться!
- Эмес?! Да ты не изменился совсем! Сколько же прошло лет!
- Не так уж и много, я помню.
- И я помню. Как будто вчера летали…
           Пока мужчины переговаривались, Лирс с удивлением водил головой, перебрасывая взгляд с одного на другого, со второго на первого и наоборот.
           «Значит, его бывший друг, - заключил очень быстро пришелец, - бывший друг, коллега, и они, кажется, были не в лучших отношениях друг с другом. Так-так. Почему расстались они? Что послужило причиной?» - он вспомнил то, что говорил капитан, но слова его были неясными. Мыслеобразы, возникавшие сейчас в голове, также были слишком сумбурными, они точно стали закрыты от его способности «видеть всё», приобрели какой-то барьер или установили пароли.
- …Значит, теперь не с нами!
- Это тебя не касается.
- Значит, теперь с другим. Променял нас на какого-то… Кстати кто это он? – человек снова с презрением посмотрел на пушистое существо. – Что за зверёк, ребёнок? А я говорил тебе, что пора бы обзавестись хоть кем-нибудь…
- Вот я и завёл.
- Я всего лишь поинтересовался, а ты уже сразу грубишь. Ну, Эмес, я ведь ничего не сказал…
- Ну, как ничего? Сказал.
- Это шутка… - прозвучало гораздо тише. Говорящий скорчил гримасу. – Очевидно, - и указал своим пальцем на Лирса, - он для тебя много значит. Кто же такой?
- Он – друг. – сквозь зубы процедил Эмес. Он уже собрался идти обратно и потому схватил лирсца за руку, и тем самым одёрнул его. Лирс взвизгнул от неожиданности, но после виновато опустил глаза в пол и утих. – Располагайтесь удобно и счастливого полёта всем вам! – заученно поговорил капитан, обращаясь к своему единственному пассажиру. Это выглядело прекрасной насмешкой и по сути всего ей являлось. Бывший знакомый хмыкнул. Весь большой зал со стульями на ближайшие пару недель принадлежал лишь ему одному.
          Двери закрылись. Эмес отпустил руку. Лирс выскользнул из неё и тут же отбежал в сторону. Его возбудимость не прошла и, как казалось, ещё больше усилилась. Он бежал, подпрыгивал и всё время смотрел на Эмеса, точно спрашивая этим взглядом: «Что? Что же будет теперь?» И всё чаще менял окрас своей шерсти, переливаясь местами, как радуга.
- Ты чего веселишься?
- А так…
          Ему, действительно, было невдомёк понимать. Просто шло время, он рос, и близился тот самый «возраст», о котором шептались, которым пугали всех предыдущих его покупателей. Предположение быстро возникло в голове Эмеса. Своим логическим и точным умом он пришёл к нему, как если бы владел способностью чувствовать чужие эмоции. Но не печалился по этому поводу и размеренным шагом шёл назад к своему отделению – не быстро и не медленно, немного отставая от Лирса и не думая совсем ни о чём.
           Неприятная, казалось бы, встреча как будто уже забылась. Она вылетела из головы, как только ноги дошли до конца салона. Она выскочили из неё и исчезла, хотя раньше крутилась бы долгими днями. Появившаяся пустота заполнялась лёгким и приятным теплом, точно осадок, появившийся в этом случае, превратился в приятное послевкусие.
           Улыбался и Лирс, пусть не всегда внешне, чаще одними глазами, горел, светился, радовался мгновениям жизни. Сегодня у него был повод. Пусть и незначительный, однако для него – веский. Это слово, сказанное не так давно, разрушившее сомнения и убедившее в хорошем исходе, а также убедившее в том, что надежды уже оправдались. Эмес считал его другом. И Эмеса считал другом Лирс. Идущий рядом с ним человек подсознательно думал о том же.

          …Болтливый до тошноты человек отказывался сидеть в салоне, и при этом там были прекрасные условия: собственная кухня, мини спортзал и даже мини бассейн, где как угодно и самостоятельно могли развлекаться инопланетные пассажиры, чувствуя себя почти дома. Жаль, бытовые удобства не могли заменить одного – окружения, так необходимого социальным созданиям. Вот поэтому наш болтун и не выдержал. Вечером того же дня отворил как-то закрытые двери и начал бродить где попало.
           Его вновь отыскал Лирс, отправившийся на вечернюю пробежку. Выскочил из-за угла и почти споткнулся, упал.
- Снова ты, зверёныш! – проворчал журналист.
- Снова я. – в подобной манере ответил ему хвостатый. Он тут же вскочил и встал в позу, напомнившую какую-то стойку. Разум был направлен на изучение мыслей, а поза пока лишь для вида, чтобы сбить того с толку и выиграть пару секунд. – Тебе чего не сидится? Там же так хорошо. У нас иной раз пассажиры там месяцами находятся и ничего – им нормально.
- А мне вот скучно! – начал говорить журналист. Его слова звучали неуверенно и неприветливо, а в мыслях царил полный хаос.
            Не за что было зацепиться, нечего посмотреть, единственное, что можно – это почувствовать страх. Очевидно, что болтливый товарищ не слишком годился на роль бесстрашного любопытствующего корреспондента. Да он по сути и не писал, так иногда в качестве хобби, просто любил всем говорить и мечтал, наверно, о жизни писателя. На самом же деле он в действительности был астронавтом. Не тем, с кем Эмес летал много лет по планетам, одним из тех, что был короткое время студентом, приставленным к их кораблю. В любом случае, человек не самый хороший, грубый, резкий, несдержанный. Он, может, и не хотел чего-то плохого сказать, но постановка слов и фраз в предложении делала такой эффект – его было противно слушать.
- Если вам скучно, я ничем не могу помочь. У нас не принято разгуливать по помещениям.
- Это вам не музей, вы правы! – тут же передразнил журналист.
- В комнатах ожидания есть большая библиотека, кинозал и даже крошечный сад, и много всего интересного! Нежели вам…
          Человек просто тянулся к общению. Одиночество буквально бесило его, ещё больше выводя из себя.
- Чем же я могу вам помочь? – виновато прошептал Лирс. Он специально был тактичен и вежлив и, как учил его Эмес, пользовался своей суперспособностью при каждом новом общении. Скажете, что Эмес запрещал Лирсу общаться и сам выбирал ему круг друзей. Отчасти да, так было раньше, но последние несколько месяцев капитан начал менять свои принципы. То-то и получилось, что его, как выразился он один раз, милый Лирсик, начал натягивать на лицо шлем или очки и, одевшись как можно сдержаннее, шёл в салон и начинал устраивать перепись, и вёл все бумажные дела, причём у него получалось. Скрывал лицо только из-за опасений начальника, хотя пару раз врал и не надевал ничего, тем самым доказывая опять ложность и глупость лирсецких сплетен. Ни один человек, ни одно существо не узнало в нём «страшного зверя», но с другой стороны не узнало лишь внешне, он же не говорил всем, что он – лирсец? Он просто пытался помочь.
- Отведи меня к Эмесу, - коротко и понятно сказал человек. Кажется, ему уже надоели насмешки, или просто ничего не придумалось.
- А зачем тебе он?
- Поболтать…
           И лирсец внезапно увидел образы из его мыслей. Человек ни в коем случае не наврал и даже не преувеличил. А мало ли что сказать хочется, возможно, это окажется важным.
- Ладно, ты убедил, иди за мной. – хвостатый развернулся в противоположный изначальному пути коридор. – Иди за мной, не запутайся. – и направился быстро вперёд. Он шёл первым, но отнюдь не боялся, что со спины могут нанести какой-либо удар. Во-первых, он шёл и видел перед собой мыслеобразы, во-вторых, обладал достаточно длинными когтями-пальцами, на которые уже смотрел человек. Он боялся его, маленького и по сути ещё совсем юного, так как судил только из внешности, но ему явно хватало и этого. А скажи ещё то, кто он есть, и бывший студент, наверное, бы упал в обморок. Схватился за сердце, голову или ещё что-нибудь. Громадные когти Лирса, как и большие глаза заставляли в нём видеть хищника, а значит, отчасти врага. Лирс имел явное преимущество.
- Поговоришь с Эмесом и назад.
           Его фразы-приказы понимались безоговорочно. Смелость иронических слов как будто совсем исчезла.
           Лирс ещё никогда не водил пассажиров до капитана. Даже когда что-то случалось. Обычно решали всё сами. Но чаще всего, как ни странно, вообще ничего не случалось, кому-то явно везло. Разве что Лирс мог незаметно просочиться в любой отсек и начать рассказывать анекдоты, но это – другая история и большой-пребольшой секрет!
***
            То, что произошло после, оказалось для истории не столь важным. Лирс не посчитал нужным подслушивать и ушёл, так как первые фразы нового диалога едва ли отличались от предыдущего. Журналисту-писателю (или как его там) было скучно, а Эмесу не интересно. Он хоть и тянулся к общению, но сам же его отрезал. Очевидно, что был не готов принять такой факт и не готов впустить его, а потому и поддерживал иллюзию своего одиночества, самостоятельно отказываясь от общества, почти что от каждого шанса. Когда до Лирса дошла эта правда, он сделал и свои выводы и глубоко и громко вздохнул.


Глава 11. Мысли и доказательства

- Мне вот одно интересно, - проговорил Лирс, сидящий напротив капитана. Он сильно осмелел и начал говорить прямо, не боясь, что человек может разозлиться, не выдержать и даже прогнать его. А ведь было такое, было, я просто упустила из текста. Сколько раз поначалу Эмес бранился на Лирса, сколько обижал его разными словами, используя свой родной язык и все языки известные ему на тот день. Да и сколько раз сам Лирс чувствовал себя ненужным, маленьким, не значащим почти ничего. С тех пор прошло какое-то время. И многое с тех пор изменилось. Началось восприниматься иначе. – Ты только скажи, - снова повторил пришелец, вперив свои большие выразительные глаза на сидящего рядом с ним капитана. Слова напоминали нотацию, и смешно было слышать их от ребёнка, - почему ты прогнал его? Ведь у вас было же что-то общее…
- Что-то и одновременно с тем ничего.
- И всё же ты мог понять Клайсона. Он был расположен к общению!
- Ещё одной злобной насмешке!
- Он разве смеялся с тебя?..
           Эмес качнул головой.
- Сейчас – нет, а раньше сколько угодно.
- И ты судишь лишь из того, что было?!
- Люди не меняются, Лирс! Между нами было много всего тогда, это всё – не лучшие воспоминания.
- Он пытался… - лихорадочно проговорил Лирс. – А что он сделал тебе?
           Беседа начинала затрагивать давние времена, и человеку было не слишком приятно вспоминать уже зажившие раны.
- Просто намекни мне. Я никому не скажу!
- Говорил и писал различное.
- Может, в шутку?
- Откуда мне знать, во что?! Если писал, значит, думал. Нам редко ведомы мотивы чужих поступков.
- Это лишь потому, что вы не читаете мыслей. – Лирс как-то смешно хихикнул, очевидно, чувствуя в себе превосходство.
- Может, от этого. Может… Нет, я не знаю, правда.
- Мне просто показалось…
- Знаю, мы в чём-то похожи. Два человека и два одиночества. Ему тоже выпала нелёгкая жизнь…
- Так, значит, ты знаешь!..
- Лишь то, что говорил он… Там сложно понять, где правда. Но якобы что-то похожее.
- Ты снова убил его веру.
- Так, как и он, – мою. Я не знаю, на что он нынче способен… Избавились и хорошо! Нам что не хватает кого?
- Вовсе нет! – Лирс начинал говорить ярко, всё более эмоциональными фразами.
- Мне и так уж нормально. Видно, прав, да, не спорю.
- Как же быстро мы привыкаем к спокойствию.
            Сказав это, пушистый друг резко встал. Он, кажется, захотел прогуляться, но взамен этого просто встал напротив своего капитана, отчего поравнялся с ним ростом. Эмес сидел недвижно, ввалившись в глубокое кресло. Он даже не думал вставать или что-либо делать сегодня и, как казалось, был готов продолжать говорить, пусть даже на нелюбимые темы. Корабль летел сам, а по сути стоял на месте. Человек лишь водил глазами, разглядывая некоторые предметы.
- Я знаю, что это всё – твоё дело. Я просто пытался помочь, - наконец, договорил Лирс, оторвав свой пронзительный взгляд, и потопал в сторону коридора.
- Не иди. Останься сегодня здесь.
- Но зачем тебе?..
- Я хочу так.
           Хвостатый замер на середине шага и быстро взмахнул хвостом.
- Ну если хочешь…
- Да.
- Можешь не говорить причины.
           Лирсец дошёл до второго кресла, откинулся на него и покатился по направлению к Эмесу. Это было кресло с колёсиками, и такое чаще всего воспринимается детьми лишь с одной целью. Лирс начал кататься и кружиться по помещению, наконец, наигравшись, подъехал к первому креслу и легонько ударил его. Оказалось, что к тому времени Эмес почти заснул. Он часто спал в кресле и кстати стало понятно, почему тот перестал говорить.
            Лирс снял кеды и тихо, чтобы не разбудить хозяина, медленно пошёл в сторону. Просочился к двери, вышел, а после ускорился. Он тоже уже хотел спать. А напоследок думал вдохнуть ещё пару раз сладкий аромат цветка радости. Думал о том, что зря устроил этот дидактический разговор. Лишнее это, Эмес всё равно не услышит. Он хоть и взрослый, и старше его намного, в чём-то ещё ребёнок, а Лирс в этом чём-то взрослый. Прошлое – вот их причины, у каждого разное, несравнимое. Кто-то держится за него, кто-то прилагает усилия, чтобы забыть. Эмес не готов отпустить его, вот и держится, непонятно зачем. Наверное, даже и сам не знает. В таком состоянии он, действительно, не способен на новое, в лучшем случае – на худой мир… Он не сможет впустить в себя ещё одну неизведанную Вселенную. Или может… Всё проще во второй раз.
          Довольно странная ситуация касалась отношений Эмеса с лирсцом. Казалось, что всё нормально. Или лирсцу лишь повезло? Капитан не отверг его и вроде бы принял, но принял душой или разумом – это пока непонятно. Он переживает за него, называет своим другом и спрашивает, но дружба ли это? Да или нет? Или просто слова? И он – только говорящий питомец? Умный, пушистый, говорящий, почти человек. Да. Но кем он считает Лирса на самом деле? И думает ли что-то о будущем? Что будет с ним или ними? Чувствует ли душой, или зачерствел окончательно по отношению к другим жизням? Может ли вообще любить такой одинокий? Возможно, он копит чувства? Покажется, увы, только время…
***
            Следующие события, которые произошедшие на корабле, нельзя объяснить иначе, как испытание на твёрдость и верность. Лирс много шутил по этому поводу, много говорил слов и часто махал руками, пару раз, в моменты наибольшего эмоционального удивления даже вспоминал свой прошлый на удивление не забытый язык, как будто стараясь так скрыть смысл этих развесёлых смешных высказываний.
            В обоих случаях произошёл практически одинаковый поворот. Похожая ситуация, лишь обыгранная иными героями. Не важно, какие существа играли эти самые роли, можно даже не говорить, не упоминать их слова и полностью опустить детали, но можно и рассказать, чтобы, наконец, стало ясно…
           Следует также сказать, что прошло ещё пару месяцев. Инцидент с журналистом-писателем немного забылся, тот высадился на нужной планете, а корабль продолжал своё плавание, попутно подхватывая новых пассажиров и меняя без конца вечный курс. «Салатори» уносило то в одну часть Вселенной, но в совершенно иную. Время тянулось то быстро, то очень и очень медленно. Удивительные планеты проносились где-то там, за бортом, Лирс смотрел на них через иллюминаторы, заворожено, порою часами. Эмес не понимал, отчего тот так делает, хотя сам иногда поступал абсолютно также и, как казалось позже, копировал все эти действия. Перед сном, как будто по заведённой традиции, нюхал счастливый цветок, говорил эмоциональными фразами, а теперь ещё изучал пейзаж. Человек определённо копировал действия лирсца, а лирсец повторял человеческие. Они начинали думать в едином ритме, пусть и пока неосознанно.

            …Неожиданные скитания кончились, и вдали показалось одно маленькое удивительное местечко. Огромная рыжая точка и, к слову, совсем не круглая. Эта заметно асимметрическая и, с позволенья сказать, кривая планета казалась почти квадратной. Один её «угол» заметно выпирал в космос и был покрыл серовато-бело-зелёным налётом. Должно быть, там царил вечный холод, а это такой странный снег или лёд. Другая сторона рыжей спутницы – огромная вмятина, должно быть, печальный шрам. Он сокрыт рыжеватым налётом, одним сплошным облаком, напоминающим монтажную пену. Это – как будто корка, застывшая кровь, угасшая, но не ушедшая боль. Такой странный и необычный пейзаж, такая вот география.
- Что думаешь на счёт ещё одной высадки? – неожиданно предложил капитан.
- У нас скоро кончится топливо, если мы будем везде садиться.
- Тут есть то, благодаря чему можно будет летать ещё годы! – Эмес навязчиво подталкивал к ответу, который хотел слышать сам. Хотел, или так Лирсу казалось, впрочем, уже неизвестно. Они полетели. И увидели ещё один мир. О том, что происходило под рыжими облаками страдалицы, можно будет рассказать в другой раз, если возможность представится.
             Стоит только сказать, чем кончилась эта поездка. Эмес пополнял запасы топлива и запасал новые мешки с продовольствием, когда он уже был готов к отлёту, на горизонте среди рыжих холмов показалась небольшая группка существ. Это были странные полупрозрачные инопланетяне, совершенно не похожие на тех, кого они повстречали в Городе. Они, дрожащие, колыхающиеся буквально от каждого порыва ветра и шага, огромные амёбоподобные капли, внезапно начали издавать странный звук. Они как будто бы звали, молили о помощи странников.
            Некоторые были искалечены и передвигались с большим трудом. Они потеряли форму и заострились в местах своих немногих конечностей, некоторые не могли перекатываться, и их подталкивали и несли те, что были, как показалось, постарше.
            Эмес увидел путников и предложил отвести их домой. Выяснил адрес необходимой планеты и расположил несчастных в отделе поближе к бассейну. Кривая планета мелькала в окнах иллюминаторов, пассажиры с восхищением глядели на неё и в сотый раз рассказывали, как потерпели крушение. Что они, как их там, хотели лишь посмотреть это дивное противоречащее всем правилам место, но не были готовы совсем, к тому, что из этого выйдет.
            Лирс и Эмес знали заранее температуру, прогноз погоды и многое другое из списков. Эти же, простите, странные существа, полагались на красоту форм и веление Главных Звёзд свыше. Такими они оказались наивными, такими необычными, как и планета, противоречащими прежним всем представлениям. Однако и так бывает… В космосе возможно всё, как и во всякой тайне.
             Маршрут изменился. К счастью, всего на неделю. Потом скитания должны были продолжиться вновь. Эмесу было всё равно, куда лететь после этого, главное, что лететь – ведь это неотъемлемая часть его жизни, почти такая же, как дышать для нас с вами. Во всяком случае, для людей.
             Неделя тянулась медленно. Амёбы купались в бассейне и наслаждались неожиданным «мокрым» счастьем. Измотанные, они утратили красоту своих форм, а теперь точно расправили крылья, восстановились, взбодрились и начали проявлять интерес. Ровно за день до прибытия произошёл первый указанный случай. И теперь расскажу вам о нём…

            …Ничто не предвещало хорошего, точно так и плохого. Обыкновенный день с названьем «сегодня» сливался с «вчера» и с «завтра», однако не слился, внезапно события поменяли свой ход. Один из полупрозрачных товарищей стал стучаться об стены, разглядывать всё, разгуливать по помещениям, которые были безводными. Это заметил Лирс, заглянувший проведать путников. Он спросил их, как дела, и как они провели время. Обычные и простые вопросы, стандартные в подобном случае. Только гости восприняли это как что-то невероятное, они буквально назвали Лирса выдающихся манер существом. Тот обрадовался и побежал сказать это Эмесу, а Эмес был как раз рядом и так же зашёл на минутку.
           Какого было его удивление, когда после эти самые прозрачные капли начали кататься по полу со смеху, а после одна из них встала. Почти дословно сказала:
- Начальник! Мы прибыли из такой дали и почли бы за честь стать теперь вам друзьями… Мы бы хотели… - и дальше примерно в таком же ключе.
- Начальник! Что вы на это скажете? – вторила другая «капля».
           Они встали и посмотрели на человека. Смех оказался не юмором, а признаком их глубокого уважением. Эмес не учёл такого внезапного поворота, он был насторожен, да и не особо-то радостен. Каждый новый конец поездки приближал к неизвестному последнему миру, он, человек, не вечен, и не сможет увидеть всё. И к тому же теперь они снова будут скитаться без надобности, а ему хотелось быть кому-то полезным и нужным, надо снова искать пассажиров и тех, кто нуждается в нём.
            Один пришелец стал кланяться капитану и предлагать заключить какое-то таинство дружбы.
- А что мне потом с ним делать? Мы не увидимся! Никогда! Завтра пути разойдутся!
- Возможно, ещё где-то встретимся…
- Возможно? В космосе – редко, нет.
- Вы так холодны, должно быть, вы одиноки…
           Говорящий не угадал, он давно уже подглядывал через щелочку. Высокий силуэт Эмеса прохаживал иногда по каютам и коридорам. Лирс, который был его в два раза меньше ростом, в силу Вселенской иронии был ниже указанной щели и как бы оставался невидимым.
- Не нужны мне ваши обещания и обеты! Каждый, кто едет здесь, говорит так! Представьте: каждый! А следующий житель планеты появляется спустя тысячи лет. Это не преувеличение: в разных мирах, как известно, разное время. Так вот, вы, неужели вы думаете?..
          Странные существа не думали. Они жили только эмоциями или сегодняшним днём.
- Не нужно мне ваше общение. Уходим, Лирс! – пробурчал капитан, подталкивая зверька к выходу. – Вот скажи, - хлопнув дверью, обратился он потом к малышу, - чего они ко мне привязались? И на кой мне нужны они? Как будто мне скучно… Как будто не с кем поговорить! Мне есть с кем. Ты и сам знаешь. – и в этим словах он стопроцентно имел ввиду хвостатого лирсца.
***
            В один прекрасный неожиданный день или ночь, или вечер – не важно; ещё одна группа пассажиров заняла большой салон. Они расположились там, как обычно получив прекрасные условия обитания. Среди пришельцев было несколько человек и несколько других гуманоидов. Всего их около десяти «человек», Эмес пользовался при записи подобными понятными ему одному определениями.
           Лирс также вёл журнал пассажиров и с недавних пор получал за каждый «рабочий день» небольшое сладкое вознаграждение. О том, что оно из себя представляло, можно сказать пару слов. Это было что-то не до конца понятное ему, маленькое и быстро таящее на языке. Оно имело различный вкус и тысячи оттенков вкуса. Имело приторный или нежный аромат. Иногда приносило особое послевкусие. Нуждалось в дальнейшем запитии водой, а иногда не нуждалось… Так самые обыкновенные людские конфеты казались ему волшебством.
          К тому моменту, когда началась история, конфеты были уже все давно съедены. Лирс медленно прохаживал по коридорам – скорее по привычке, чем по необходимости. Эмес отправился заглянуть в салон, и как-то долго не было его на месте. Главный отдел пустовал. Это начинало тревожить.
          Пришелец сразу пришёл к практически верному выводу. Он отправился вслед за Эмесом и увидел, мягко говоря, странную и неожиданную картину. Одна дамочка, инопланетянка, сидела на самом краешке стула. Её тонкая фиолетовая рука обвивала руки и плечи капитана, а он, точно плохой актер, пытался и никак не мог высвободится из этих объятий. Очень похожая сцена вспомнилась тут же ему – буквально сегодня, эта же самая дама, она пыталась обняться с Эмесом и задавала слишком много вопросов. Мужчина игнорировал их, как мог, даже иронизировал. Атмосфера стремительно накалялось. Тогда это произошло на виду у всех, буквально у всех пассажиров, из-за чего она, по всей видимости, не смогла допустить того, чего, очевидно, хотела.
           Итак, утром она пыталась его разговорить и соблазнить. Не могла, вернётся к тому, что сейчас. Лирс понимал увиденное в силу того, что мог знать, однако сразу почувствовал – происходящее идёт не к добру. Это не общение, а если оно – то странное, не работа и не… Про любовь он пока не знал. Представления ещё были смутные, туманнее, чем слова капитана.
           Дамочка не отставала. Эмес отворачивался и буквально пытался оттолкнуть её. Длинные руки растягивались, преграждая путь и обхватывая узлом его шею. Эмес даже начал хрипеть, то ли от нехватки воздуха, то ли от того, что сегодня слишком много кричал. Снова его допекли пассажиры! Без конца спрашивали то, что и сами, возможно, знали, отчего Эмес даже подумал, что к бассейну, библиотеке и комнате с цветами-растениями надо добавить робота-говорильщика или хотя бы что-то, кроме своего языка. Понаставить табличек и указателей и напечатать в огромном количестве своды правил. Надоело сто раз объяснять всем одно и тоже! Таблички (а они были) никто не читал, да и языков во Вселенной становилось всё больше и больше – какие-то исчезали, какие-то слишком сильно менялись. Один раз внесённый в реестр язык, мог понадобиться в следующий раз, только к кому моменту язык уже становился умершим, архаизмы не понимались.
           В таком вот расположении духа капитан пребывал целый вечер и утро этого нового «дня». Он не мог предположить, чем кончится ещё один разговор, просьба вести себя тише как будто имела обратный смысл. И ладно бы просто шум, эта женщина… Она явно положила на него глаз и явно не собиралась проигрывать!
           Лирс выскочил из тени двери в самый подходящий момент. Пришелица успела извернуться так, что её длинная гибкая рука почти полностью обвила высокий стан. Эмес больше не мог говорить, так как эта самая щупальца маячила перед глазами и норовила забраться в рот. Подобного никогда не было на его практике, да и вообще ситуация его просто шокировала. Обыкновенная с виду девушка оказалась… похотливой арелицей. А про этих красавиц он был, однако, немало наслышан…
           Дверь закрылась достаточно громко. Любвеобильная бестия вздрогнула и ослабила хватку. Эмес буквально упал на пол, кувыркнулся и отбежал в сторону. Он долго кашлял и издавал свистящие тихие звуки. И смотрел за тем, что произойдёт ещё в этот день.
           Арелица направлялась теперь в сторону Лирса. Он был ей не выше пояса, но это не имело значения. Лирс прыгнул на незнакомку и с силой, но как будто случайно оцарапал её своими когтями. Длинная рука тут же уменьшилась, девица стала снова, как человек, только с плечом, из которого сочилась лиловая жидкость.
           Лирс прыгнул на пол и сделал несколько кувырков-поворотов, после вскочил и встал, и спрятался за спиной капитана. «Смешной и юный защитник», как скажет на него позже Эмес, поступил очень смело и правильно и пришёл в самый нужный момент.


Глава 12. Взаимные чувства

          ...Лирс рассеянно смотрел по сторонам, не потому, что не хотел говорить или избегал какой-нибудь конкретной темы, он был целиком и полностью поглощён поеданием сладкого планетного льда. Поражен им и восхищен до такой степени, что едва ли мог думать о чём-то ином, кроме этого. Эмес тихо смеялся и говорил, что и не такое бывает, а ещё думал, что Лирс, получается, у него сладкоежка.
- И, как ты говоришь, оно называется? Мо…
- Мороженое.
          Лирс снова бормотал с набитым ртом, откусывая огромные куски и почти что глотая их.
- Только его не едят так. Нам говорили, что надо поменьше и не так часто.
- Вам говорили! – передразнил лирсец. – Людям!
- Да, я как будто забыл… Всё равно, ты имей ввиду.
          Эмес был уже сто раз не рад, что рассказал инопланетянину про мороженое.
- Это так… Это вкусно!
- Знаю. Я тоже пробовал.
- Так почему не берёшь? Не хочешь ты или что? Ты…
          Капитан не сводил глаз с разноцветных квадратных мисок. На самом деле он был не против и даже проголодался, но не станешь же объяснять существу, что после него он такое не будет? Лирс одной своей ложкой ковырялся сразу во всех квадратах, перемешивая и облизывая всё сразу. В конце концов, у Лирса свои микробы.
- Сам ешь. Не хочу.
           Но Лирс знал настоящие мысли хозяина.
- Нет, я тоже уже не буду.
- Почему? Съел килограмм – доедай. – это была насмешка.
- Потому… Нет. И я не ел столько, неправда!
- Да я же шучу...
- На шутку тем более не похоже!
- Не будешь – не ешь. Потом.
           Они пререкались ещё пару минут, пока оба не сдались и не вышли единочастно из кухни.
- Я оставил тебе попробовать. – гордо заявил Лирс. Он вёл себя так, как будто ничего и не понял. Как будто лишился внезапно своей способности «видеть» чувства, читать мысли и просто «знать», что творится в душе у другого. А может, и видел, и врал, и специально вёл себя таким образом. Ему как раз было почти 12. Время летело так быстро… И «возраст» уже начался.
            Лирсец частенько бегал с задранным вверх хвостом, говорил больше слов, делал больше, чем прежде, действий, проявлял много интереса к познаниям, да и всему остальному. Или смотрел в иллюминатор и весело махал всеми лапами, точно желая докричаться или домахаться до звёзд. Шерсть, ставшая достаточно длинной, местами свалялась и спуталась. Пушок, росший сзади на голове, явственно напомнил волосы. Эмес даже предложил лирсцу подстричься, или найти какую резинку, или заплести хвост, но тому было совсем не до этого и всегда интересно другое.

           ...Лирс вёл себя не так, как обычно. Стал более раскрепощённым, чуть-чуть безбашенным. Он не творил чёрт знает что, но не был тем молчаливым мальчиком, который всему удивлялся и многое знал наперёд. Возможно, ему просто надоела такая роль. Сложно сказать, не знаю. Он стал ещё больше есть сладкого и порой это доходило до крайностей.
           …Третье мороженое было украдено из холодильника. Именно украдено, не взято – бесило голодного Эмеса. Он тоже был не прочь полакомиться чем-то «родным», особенно, когда оно было.
- И что ты думаешь себе?
- А что должен?
           Пританцовывая, лирсец тёрся вокруг холодильника и норовил забраться туда ещё раз. Недавно он спрятался туда с головой, якобы не справился с дверцей. Кто знает?
- А то, что много, не думал?
- Подумаешь! Всего три…
- Как бы эти три… - Эмес не сдержал слов и выругался – в первый раз за последние несколько месяцев. – Не раздражай меня. Всем известно, что это много.
- Так там и тебе есть! Хватит!
- Я понимаю, что хватит. Целый айсберг забрали!
            Он имел ввиду то, что во время предыдущего путешествия им попалась планета со сладкими льдами. Так что тут стоит понимать айсберг почти буквально. В самом наипрямом смысле.
- Закончится, ещё раз слетаем!
- Да нет же, дело не в том…
           Лирс спорил в полголоса, вчера он кричал погромче.
- А ты чего не визжишь на весь корабль? Ты же можешь это… Давай!
- Могу. Но н-не хочу. – заикаясь, проговорил Лирс и тут же как будто бы поперхнулся.
- О чём я и говорил!.. – тут же пробормотал капитан. Он покачал головой и схватил Лирса за лапу, и повёл куда-то в другом направлении.
- Эй! Мы куда? – тихо прошептал тот.
- Теперь мы пойдём лечиться!
- Но разве я… - и как на зло тут же снова закашлял.
- Ты – да.
           Всё было понятно без слов.
- И… как теперь? Что я есть буду?
- Мороженого поменьше. – ехидно проговорил Эмес, открывая новую дверь. – А то сильно много. Сам станешь льдом.
- Р-разве это возможно?..
- Возможно. Но мы не допустим, чтоб так?
            Перепуганный и удивлённый ребёнок увидел перед глазами мысль. Замёрзший и умерший он – не самая сладкая картинка на его памяти.
- Н-нет… Давай что-то делать.
- Ну, так я и иду…
- А куда? Что ты будешь делать? – незнание говорило в нём очень громко.
- Лечиться – в Больничный отсек. Мы никогда там ещё не были, точнее ты не был. Но это, как видишь, придётся. Удивительно, что продержался так.
- Долго?..
- Ты раньше болел чем-нибудь?
- Только если… Не знаю. – Лирс опустил глаза и не выдумал ничего ненужного. Он мог сказать кое-что, но не посчитал это нужным. На самом деле болел.
- Нет – плохо. Но всё бывает впервые…
- Что ты будешь делать?
- Как что? Увидишь.
- Ответь!
- Ты увидишь всё сам!..
           Они шли по длинному коридору, а тот никак не кончался. Лирс кашлянул ещё пару раз и ещё.
- А как ты меня будешь лечить? Чем? – не унимался пришелец. Он любил задавать много вопросов, точно так же, как в самом начале.
           Человека это взбесило, и он закричал во весь голос:
- Будешь продолжать есть лёд. Того гляди, вдруг поможет!..
           Но это был, конечно, сарказм.

           …Несколько часов спустя лирсец лежал на длинной кровати, дрожа от чудовищного озноба. Он укрывался одеялом, сотканным из самых мягких фалсейских перьев, перьев священных могучих птиц, по легенде, якобы умеющих исцелять от любого недуга. Эмес сидел у подножия кровати и по-прежнему качал головой.
- Не может такая простуда начаться за один день. Рассказывай, с чего всё началось? Ты не заметил ничего странного? Ты много часов провёл в холодильнике? Снова был там? Да или нет? Отвечай!
- Точно ком в горле… Последние несколько дней… Но на том всё. Это было неприятно, а теперь больно…
- Надо всегда говорить, если вдруг что-то не так. Чтобы не было поздно. Ведь сначала ещё можно исправить. А впрочем, что я говорю… Как будто ты сам не знаешь?.. Не дурак. Но ведёшь себя!..
            Горькие лекарства, которые действовали на людей, были как будто бессильны.
- Ты – не человек, поэтому не удивительно…
- И в тоже время!.. Давай попробуем снова.
- Тоже самое, что кормить кота шоколадом…
- Так значит, надежды нет?..
- Почему «нет»?
            Такая тоска звучала сейчас наивно.
- Ты весь холодный. – констатировал вдруг человек. – Погоди, кое-что сделаю.  Лежи. Не уходи никуда. Я скоро вернусь… - Эмес встал и включил на стене нужные кнопки. Температура воздуха тут же начала повышаться – из специальных труб повеяло сухостью и теплом.
- И… что теперь?
           Человек хотел развести руками, но воздержался от ответа и сел. Просто сел рядом. Лирсец поджал колени, тем самым давая своему другу возможность вместиться на эту небольшую кровать. Лирс накрылся с головой и сжался почти калачиком.
- Мне кажется, ты боишься. –  прорезал тишину голос Эмеса.
- Да, а как же иначе?..
- Будь ты человеком, я бы даже махнул рукой. Наши дети часто болеют. Особенно таким вот. Есть вещи намного страшнее…
- Какие же, например?
- Не хочу напугать рассказами.
- Сам ты хоть чем-то болел?
          Поперхнулся, засмеялся.
- Конечно. Все мы, так или иначе, поддавались болезни. Даже самые крепкие физически, испытывали на себе что-нибудь. Пусть даже уныние или усталость.
- А это тоже болезнь?
- Отчасти… Но я считаю, что да.
          Тяжёлая рука скользнула под ворох перьев.
- Откройся. Задохнешься ещё.
- Так я это… лечусь.
          Эмес засмеялся.
- Всё – глупости!
          Он нащупал под перьями лапу и вытащил её «на свет». Она была такой же холодной, может, чуть-чуть теплее, хотя в комнате уже стало достаточно жарко.
- Есть ещё один…
- Не помогают твои чудные птицы. Всё – ложь! – продолжил в подобной манере.
           Эмес засмеялся.
- Так я не о них. Есть один способ… - снова проговорил капитан. Он был вынужден откинуть пушистое покрывало и вытащить из-под него сопротивляющегося больного зверька.
- Ещё одно одеяло?
- Нет...
- Зачем ты… Ты ведь тоже заразишься.
- К Кляксе не подходи. Не знаю, какая будет реакция. А я не боюсь. Уже знаю.
           Он обхватил Лирса за плечи и долгое время сидел, не выпуская того из объятий. Лирс не сопротивлялся и сидел тихо, как показалось, даже опустил голову. Невероятно, но этот телесный контакт каким-то образом способствовал его выздоровлению. Закрытые глаза явственно читали мысли своего человека, мыслей было немного, но они звучали невиданно громко. Происходил какой-то обмен энергией. Побледневшее лицо Эмеса подтверждало такую догадку. Поразительно, однако, то, что он сам предложил подобный способ лечения. Знал ли он, что поможет? Или положился на интуицию?
- Я одного не понимаю, - чуть позже пролепетал лирсец, - это из-за мороженого я так? Но ведь оно – как конфета. Как может сладость приносить одновременно боль?
- От конфет тоже бывают свои проблемы. И от всего. Ты когда-нибудь поймёшь это, как вырастешь. – Эмес вздыхал, почему-то задумываясь о том, что такое вряд ли случится. Наивности и открытости его друга не было никаких пределов. И поэтому было сложно представить его другим, лишённым своих эмоций.
- Вы вроде живёте, как мы?
- Лет до ста.
- Удивительное совпадение… И когда считаетесь взрослыми?
- Примерно, как вы. Мне ещё рано. – поспешил вставить пришелец, он понял, к чему клонил человек.
- Прости, я всё забываю…
- Мы можем быть вместе ещё достаточно долго. Если не разлучит судьба.
- Прекрати нести глупости! – резко воскликнул Эмес. – Умирать, что ли, задумал? Или?..
- Я так… - Лирс заморгал, подыскивая нужное слово. – Это, как ты говоришь, шутка.
          Руки человека крепче сжали его, сидящего у того на коленях, а лирсец бежать и не думал. Кажется, ему понравилось так болеть. Можно было, наконец, побыть рядом. Поговорить обо всём, не скучать. И получить ответную помощь, исходящую от человека.
           Всё верно! Больше сомнений нет! Эмес сделал уже свой выбор и выбрал Лирса, также поступил Лирс. Он копил чувства, а теперь выплеснул всё, что думал. Нет смысла больше бояться Эмеса. Он выдержал испытания и прошёл, доказав свою готовность и верность.
          Смешным казалось то, что в чувства Эмеса Лирс верил сразу, а злоупотребление мороженым считал непростительной выдумкой.
***
           Первая болезнь Лирса окончилась достаточно быстро. Это была простая вполне человеческая простуда, и организм поборол её, но с тех пор Лирс нередко заболевал по новой и в итоге больше не ел холодного. Он меньше бегал и частенько пропускал ежедневный обход корабля, запираясь в своей каюте и думая там о чём-то. Переходный, как сказали бы, подростковый возраст, запомнился, к сожаленью, болезненным. Это сделало лирсца менее радостным, а капитана более чутким по отношению к своему верному спутнику. Это ещё больше сблизило их, пусть и таким странным образом. В остальном же возраст прошёл без «дикостей», граница между лирсцом и человеком всё больше стиралась и исчезала. Они были уже почти одинаковы, разные только на вид.
           Бывший питомец отказывался спускаться на холодные планеты, мотивируя это тем, что достаточно их повидал. Огромные шары – планеты, сплошь состоящие из мороженого, стали ночным кошмаром, тайной, доводящей до крика. Становился более сдержанным в своих чувствах и перестал за каждой возможностью проглядывать мысли товарища. Эмес и без того рассказывал обо всём, что происходило внизу или в его скучном прошлом. Не осталось, кажется, ничего, чего бы о нём не знал лирсец. Человек открылся ему и доверил даже самое сокровенное. Стало понятно, что привело его в космос. И какой была жизнь тогда. И всё-всё остальное, что раньше хранилось в памяти, стало достоянием слов. Рассказывал много и лирсец.
***
          …Небольшое поселение маранцев – всего лишь горстка земных людей. Население даже не целой страны, диаспора бывших европейцев. О том, чем жили эти люди ранее и какими были они, почти ничего уже не указывало. Язык, на котором говорили они, трансформировался и изменился. Да и люди давно смешались между собой, создав новое уникальное поселение. А кем они были прежде – румынами, поляками или русскими, остаётся только догадываться и черпать историю из их языка.
           Корабль Эмеса на самом деле был кораблём отца. Он передал его своему юному сыну, когда стал уже слишком стар и не годился больше для перелётов. «Салатори» назвал он его в честь какой-то мечты и надежды на счастливый полёт. Человек точно заранее знал, в какой путь уведёт его эта посудина... Сейчас, несмотря на всю продвинутость человеческой и инопланетной науки, путешествовать по космической пустоте опасно также, как раньше. Монстры, пираты, преступники – кто угодно может скрываться за каменным шариком, различные ловушки поджидают на орбитах планет. Да и планеты – полная лотерея! Данные не всегда сходятся, сводки могут быть старыми. Условия – поменяться до наоборот – земной Рай превратиться в адское пекло.
           Сколько бывало случаев, даже на практике Эмеса, когда эти самые сводки ошибались, путь даже чуть-чуть, всё равно. Это было давно, ещё в те времена, когда он общался с командой. Один раз они летели через огромное облако, приземлились в далёком мире и потеряли там сразу троих товарищей. Никто не предупредил о внезапном нашествии маленьких жутких тварей. И даже подумать не мог. Этот мир считался прежде необитаемым, а потом стал, увы, не таким… Оставшийся экипаж был стремительно эвакуирован, а Эмес, занимавший тогда какую-то невысокую роль, каким-то образом связан с походом, в котором погибли товарищи… Нет, это не он убил их, но он стал единственным выжившим, а от того – не таким, как другие.
            И много других рассказов.

             …Примерно в таком настроении прошла пара следующих лет… Друзья окончательно свыклись друг с другом и продолжили вместе жить. Ничто не нарушало разнообразия космических будней, им вполне хватало друг друга, и никто не жалел ни о чём…


Глава 13. Жертва людей

           Лирс вырос, но по-прежнему напоминал того, кем он был. Глаза горели радостью, даже если не было на то причины. Он казался обычно весёлым, даже когда болел, и был таковым последние несколько лет, а сегодня вмиг изменился и ходил, точно тень, по пятам. Как будто не только сегодня, Эмес пытался припомнить, и, как только начинал задумываться, находил всё больше таких депрессивных моментов.
- Лирс?
           На имя не отзывался. Не слышал или просто хотел помолчать.
- Что случилось?
           Пришелец опять не ответил.
- Ты как будто другой стал. Изменился и очень сильно.
- Прав. Не хочу.
- Не могу понять, что происходит?
- А ты и… - пришелец хотел сказать что-то ещё. – Нет, ты не поймёшь.
- Ты стал избегать меня. – заметил Эмес, а про себя добавил: «Как будто бояться стал!»
          Возможно, сомнения длились бы ещё очень долго, если бы Лирс не решил, что пора это всё заканчивать. Он просто не хотел говорить, но не мог оставить диалог в таком состоянии.
- Ты, правда, хочешь узнать? – спросил тот, встав прямо напротив своего капитана.
          Эмес казался теперь всего на пару сантиметров ниже «питомца», хотя в последние годы он перестал звать его таковым, как кажется, даже в мыслях. Лишь иногда вспоминал, и то, как казалось, в шутку.
- Ты что-то скрываешь?
- Да.
- Как давно это длится?
- Немало. Вот уже сколько лет… Столько же, сколько знакомы.
- И это как-то касается нас, людей? – вставил Эмес, он понимал, что конкретно его это касаться не могло никаким образом, ведь между ними давно вспыхнула дружба и вроде бы пока не пропала, а также почувствовал, в последнее время не в первый раз ловил себя на такой «телепатии».
- Да, люди здесь в главной роли. – Лирс опустил глаза и, как показалось на миг, покачнулся.
- Тебе снова не хорошо? – вопрос или скорее факт. В последнее время человек научился хорошо понимать состояние лирсца.
- Мне тошно вспоминать прошлое. Но ты меня вынуждаешь... Точнее нет, я знал, что это надо решать. Сказать не так сложно на самом деле. Сложнее заставить себя сказать то, что надо. Я вынуждаю к правде себя самого и не виню никого, кроме тех, кого уже, наверное, кара настигла. Вы, - медленно проговорил лирсец, - вы, люди, сыграли слишком большую роль для меня. Так не должно было быть, но так стало.... Всё настолько случайно, что сложно себе даже представить. Ещё не так давно… - продолжал говорить он, используя абстрактные и весьма расплывчатые слова. Должно быть, настраивался на разговор и поэтому не мог выдать сразу самое главное.
- Извини, если перебиваю, - вмешался в эту философию Эмес, - но я чувствую, что ты ещё не готов или всё же не хочешь… «Говори прямо!» - хотел добавить он. Лирсец услышал.
- Хочешь, скажу. Лучше сделать это, чем терпеть в себе и всё чаще вспоминать, и видеть, как будто это только вчера… Как будто… - дрожь в голосе едва ли не превратилась в слёзы.
- Люди сделали что-то плохое тебе? Кто? Когда?
- Да. То есть не совсем мне… Но я… И всё же ты прав, мне тоже…
          Эмес пытался зацепиться за эти короткие фразы, но, к сожаленью, не мог.
- Кому они сделали? Что? Спорится, забыли давно.
- Они ничего не забыли!
          Лирс отошёл в сторону и присел, будто будучи в этом странном состоянии он даже не мог стоять, был слишком резок и непонятен. Он никогда не вёл себя таким образом.
- Они не не помнят, они не вспомнят. – почему-то пробормотал он.
- Да что же в конце…
- Их нет больше. Он их убил… Теперь тебе ясно?
          Странная догадка об этом почему-то не показалось Эмесу совсем удивительной.
- Кого – их? Он – это человек?
- Да.
- Но который?
- Откуда мне знать… Внешность его обманчива. Да и было это всё так давно…
- Сколько было тебе?
- Одно из ранних воспоминаний… Одно из первых.
           Говорящий опустил голову и крепко сцепил пальцы между собой. Сине-фиолетовый хвост меланхолично свисал со стула. Он стал теперь таким длинным, что почти уже достигал его пят.
- Он хотел убить и тебя?
          Не было понято то, почему именно Лирса оставил в живых этот кто-то.
          Не терпящий возражений ответ читался в глазах хвостатого. Существо косило глазами в пол.
- Мужчина. Человек. Почти что твоего возраста…
- Мы, должно быть, чем-то похожи?..
- Нет! Совершенно ничем! – выпалил он. – Не говори. Прости, я не имел ввиду!..
- Я заметил, что ты меня иногда сторонишься. Видишь тем и как будто бы начинаешь нас сравнивать?
- Начинал.
- И не можешь его забыть.
- Я не могу не помнить. – Лирс выпрямился и набрался смелости снова посмотреть в глаза капитану. – Конечно, вы не похожи, да и понятно, разные люди. Но я…
- Не надо было держать это столько лет. Надо было сказать.
- Но как?!
         Казалось, только сейчас Лирс окончательно смог победить прошлое, хотя бы начать бороться. Его внешняя весёлость была одной яркой маской, обиженная душа не простила того, кто посмел проявить страшные чувства. И не важно, сколько прошло уж лет. Некоторые вещи забываются только со смертью.
- Ты его знаешь. – пробормотал Лирс.
- Кого?
- Это он… Тот самый…
        И внезапно Эмес всё понял.
- Торговец?!
        Жуткие условия содержания всплыли тотчас в голове. Мужчина зажмурился, чтобы избавиться от наваждения. Но так, как сделал сейчас это он, вряд ли мог сделать лирсец.
- Они были тебе близки.
- Мои две сестры и два брата…
- Зачем он?..
         И вспомнилась страшная ложь. «Воздушный» человек, получается, врал, что продал их каким-то другим существам! Значит, он сам…
- Но почему он так сделал?
- Точно ненавидел всех нас. Хотел показать другим злобу. Это всё… - сглотнул Лирс с некой паузой. – Это всё произошло на моей планете. В нашем родном лесу. В нашем городе! Такие люди, как он, захватили его, стали убивать нас! Они выбрали самых слабых и сильных и разделили их, поместили в разные клетки. Сильные сопротивлялись и за то были вскоре убиты. Слабых заставили наблюдать!.. Должно быть, хотели тем самым заставить нас злиться, чтобы так оправдать глупые распущенные по галактикам россказни. Это ведь они всё и сделали, их языки! Их страшные и коварные думы!
- А зачем им?..
- Если бы только знать… Мы случайно попались им на пути. Мы пытались остаться в живых, таких, как я, после забрали и начали продавать по отдельности… Кто-то даже перевыполнил план и убил нескольких посетителей. Это укрепило веру других существ, практически всех пришельцев. А те, которые сделали так с нами… Они пытались скрыть свои собственные злодеяния, преуменьшив их таким образом, списав всё на нас, на других, и как будто от того стали лучше…
- «Воздушные» люди? Просто предположение. Помнишь, я так сказал? Я не знал...
- И, кажется, не ошибся. Ведь их было много… И все они внешне, как ты.
- Люди… - ответил с печалью Эмес. – Это всё люди. Как же на них похоже!..
- Если бы только знать, почему и зачем?
- Если бы только понять…

           …Откровение Лирса заставило Эмеса призадуматься. Он увидел всё глазами своего юного друга и ужасно переживал после этого. Страшно было представить, что чувствовал Лирс, находясь с ещё одним человеком. Как он храбро держался! Где нашёл силы молчать? Не находил себе места, сновал без цели по кораблю, наконец, взяв себя в руки и снова отправившись вдаль, Эмес увидел каюту, где обычно проводил свои дни выросший давно «инопланетный ребёнок». В каюте никого не было. Пришелец нашёлся там же, где был пару часов назад. Сидел всё это время с опущенной головой, что-то думал.
- Ты всё ещё здесь?
- Да. – подобный пресный ответ не внушал ничего хорошего.
- Это всё – правда… - слова звучали так, как будто Эмес кое в чём сомневался.
- Всё, что я сказал.
- Почему я не знал ранее?
- Потому что я не рассказывал.
          Лирс на мгновение улыбнулся. Клычки снова озарили его лицо. Пушистые руки-лапы теребили клоки собственной шерсти.
- Мне очень жаль. – пробормотал капитан с почти закрытыми глазами.
- И мне тебя, - начал лирсец.
           Они оба понимали, что кроме друг друга у них нет никого, причём в целой Вселенной.
- Прости, не хотел портить тебе настроения.
- Ты не…
- Я знал, что так сделается, если я расскажу. Вот и молчал…
- Прекрати.
           Существо прислонилось пушистой спиной к человеку. Тот, не противясь, дал облокотиться на себя и запустил одну руку в мягкую зеленоватую шкуру. Лирс буквально лежал на коленях своего капитана. И медленно глубоко дышал, очевидно, опять переживая ужасное.
- Ты меня не расстроил. Ты удивил. – по сути Эмес говорил правду. За свою жизнь он пережил много всего, что сделало его сухим и чёрствым, и ещё одной драмой больше, ещё одной меньше, думал, не отразится на его суровом лице. Думал – не угадал. Левый глаз отчего-то задёргался. Такого с ним ранее не случалось.
- Я знаю, тебе и без меня тяжело. Я пытался радовать тебя и себя, и вроде бы у меня получалось. Скажи, если это не так, я попробую…
- Нет, всё нормально.
          Лирс вжался в руку хозяина, по-прежнему напомнив кота, только теперь огромного.
- Я пытался приносить хорошие только эмоции, так как сам радовался бы именно им.
- И правильно делал.
- Да?.. Это было на самом деле не трудно. – Лирс хмыкнул что-то под нос и вслушался в движения человека.
          За последнее время Лирс полюбил, когда его легонечко трогали. Разумеется, в физическом смысле. Шубка тут же переливалась всеми цветами, а он начинал мурлыкать от удовольствия. Высшая степень доверия выражалась в позволении коснуться его груди, возможности услышать звучание сердца. Для большинства подобное действие было – табу. И только для других лирсцов являлось самым любимым. Это Эмес узнал недавно и решил воспользоваться по случаю. Слова в старой книге не врали. Но до места табу дело не дошло, почёсывание и поглаживание блестящей шерсти уже успело успокоить обоих.
- Ты не молчи, если что.
- Обещаю рассказывать всё.
- Абсолютно всё. Обещаешь?
- Даже про свои мысли! – Лирс засмеялся. – А твои я и без того знаю все. Сейчас… Слишком близко сидим. Мне слышно. – известное уже откровение.
          Расстояние, равное почти нулю, будто связывало их разум в единое целое. Незаметно от хозяина Лирс даже просматривал его мысли и находил там интересные образы, картины, воспоминания и слова. Многие из них посвящались ему, а большая часть – пустоте. Но, кажется, последние годы изменили характер Эмеса. У пустоты появился серьёзный противник. Одиночество грозилось быть уничтожено. И человек с радостью принял такой новый мир, ведь он начал верить, что жизнь его была ненапрасной…
***
          На следующий день лирсец куда-то сбежал и довольно скоро нашёлся, это обрадовало капитана, только было ещё кое-что, что очень его взволновало. Место, где был найден друг. Тайное. Неизвестное. Неожиданное. То, которое он и сам забросил и почти позабыл. Пришелец сидел посреди Секретной комнаты и смотрел на зелёные холмы и синие морские просторы. Умиротворение этого мира было настолько сильным, что Эмес сперва даже поддался ему и сел на соседний «камень», и также начал смотреть на природу. Вскочил. В мозгу его запульсировала какая-то мысль. Пение птичек, форма листьев, насекомые и облака, всё это казалось ужасно близким, знакомым. Но он не мог вспомнить никак, где и когда это видел. Точно не на Маране, но где?..
- Вот ты! Где тебя носит?! Почему ты ушёл и не сказал ничего?
- Я устал. – коротко ответил Лирс. Тон был безжизненным и явно не расположенным к диалогу, почти что каменным.
            Второй «поросший мхом камень» находился в метре от человека. Ввиду этого Лирсец сидел к нему спиной, длинный зелёный хвост постепенно менял окраску. Сам он не поворачивался.
- Ты изменился.
- Нет, просто кое-что понял.
- Что это за место? – поспешил разузнать капитан. – Никогда не видел такой планеты. Безумно красиво. Ты знаешь её координаты, раз смог сделать эти изображения?
          Молчание, которое длилось между вопросом и ответом на этот вопрос, могло показаться вечностью, если бы было молчанием, пение, шелест листвы и шум волн создавали такую музыку, от которой таяла злость и чуть улеглись боль и слёзы.
- Конечно же, знаю. Это – мой мир. – нехотя выдавил лирсец.
          Какое-то странное чувство охватило человека в этот момент.
- Ты не поверишь, но… Нет, так не может быть!
- Почему нет? Ты был там? – глаза тотчас расширились, хвост приподнялся вверх.
- Нет, никогда. Даже мимо Лиры не пролетал. Но чувство…
         «Как будто я уже был там!» - услышал пришелец и сопоставил что-то у себя в голове, смолк на какое-то время.
- Но я не был там. Это странно…
- Ты видел слишком много миров. Всё смешалось в один.
- Это верно. Однако…
          Лирс выдержал ещё одну паузу.
- Не знаю, что ты скажешь, если узнаешь правду.
         «Какую правду? Как будто есть что-то ещё?»
          Человек поддался природе и опёрся на соседний «куст». Лирс незаметно дотронулся до выключателя, и виртуальное изображение вмиг свернулось. Остались только они – Лирс и Эмес, пустая комната серо-голубых тонов со скруглёнными четырьмя углами и несколько квадратных сидений, рычаги и панель с каталогом.
- Это – Земля. А ты как будто не знал? – точно гром, прозвучала короткая фраза.
         Лирс встал, снова сменил цвет шкурки, стал теперь чёрным, как ночь. Холодно посмотрел на Эмеса, махнул хвостом и ушёл. В его изменившейся за эти годы фигуре всё сильней и сильней угадывалось что-то людское. Длинные высокие ноги, мускулистые плечи и длинная шерсть, растущая на голове, которая теперь напоминала обычные волосы, собранные в тугой конский хвост. Лирс был парнем, обращённым в костюм странного зверя, как если бы он посетил карнавал и просто забыл раздеться, как если бы он не врал и, действительно, когда-то жил на Земле и поэтому так хорошо знал её, людские черты и правила. «Как если… Но как?!» - Эмес сидел в странном оцепенении. Тело не могло двигаться. Оно приросло к полу и стало продолжением квадратного стула. Глаза были направлены в погасший светившийся бледно-голубым оттенком экран, только мысль отчаянно металась по сторонам, она думала.
          «Как? Нет, это ведь совсем невозможно. Про лирсцов давно ходили различные слухи и россказни. Их гнобили, над ними всегда издевались, их делали домашними животными, ими пугали детей. А так ли на самом деле? Мало кто мог похвастаться тем, что видел хотя бы одного подобного «страшного зверя». Про это запрещалось говорить, это было как суеверие. Да и жили они якобы в созвездии Лиры. Ага...» - сам Эмес не увидел у Лирса качеств, приписываемых его роду. Было ли это обычное совпадение, утверждающее лишь в мягкости и покорности характера, или являлось доказательством обвинений, созданных на пустом месте? Это было так сложно и так непонятно. Человек не знал о чём думать, его мир буквально переворачивался вверх дном. «Лирсцы родом с Земли. Значит, они знают людей. Значит, они – земляне. А почему мы их не знаем? Почему никогда не видели, не встречали, не слышали о них в своём прошлом? Вопросов так много. Ответа нет никакого. Возможно, мне удастся узнать, а пока…» - пока Эмес понял для себя лишь одно: следующей целью полёта станет планета Земля и, если работа не переменит планы (а даже если, пусть ждёт), он прилетит туда и попытается разузнать тайны! Раскроет. Во что бы то это ни стояло. Это станет новой целью существования и, если надо, всей жизни!


Глава 14. Нескончаемая дорога

           …Они двигались в направлении Зелёной планеты. Лирс грустил, он даже напомнил больного. Капитан без конца спрашивал, что случилось? Хотя ответ был давно на поверхности. Лирс не хотел. И он давно говорил об этом. Он всячески упирался от рассказов, расспросов о данной планете, даже старался не думать, но сам же подсознательно сравнивал. В зелени инопланетных облаков ему мерещились леса и луга, в голубых растениях – моря, океаны. И точно не Лирс был сейчас пришельцем из космоса, к своему удивлению, стыду, и точно по воле рока, Эмес оказался пришельцем, а Лирс оказался землянином. Человек, прибывший с далёкой Мараны, не мог знать, что творилось на исторической родине. Не знал и поэтому сокрушался об этом. Каждый день, каждый час, не лучше своего пушистого друга.
            Лирс всячески пытался сорвать полёт. Он даже врал, что уловил новый сигнал – с Сатурна.
- …И ты не полетишь?! Как? Но ведь кто-то там просит о помощи!..
          Лирсец врать не умел. Это было смешно и наивно. Если вы видели маранца, который не хочет вставать очень рано и идти в космошколу, то вы прекрасно понимаете, о чём речь. Впрочем, не только маранца.
- И что же мне делать с тобой? Не лететь? – однажды проговорил Эмес. Теперь он был чёток и ясен и спрашивал только по теме.
- Нет… Куда угодно, только забудь про Землю!
- И будет сотня таких, как ты, живущих в ужасном страхе!
- Они уже – не я и не ты. Всё равно они есть и будут…
- Мы должны хотя бы попробовать…
- Что?!
          Лирс смотрел на Эмеса, как ребёнок, с мольбой, непониманием и неподлинным страхом.
- Что ты изменишь? Один ты?!
- Возможно, что очень многое…
- Да ты только подумай! Эмес!..
          Скорее всего, человек понимал сам. Он преувеличивал возможности, но только по одной причине – спасения. Он пытался успокоить и поддержать друга, который сейчас оказался так слаб и раним. У лирсца едва не развилась депрессия от месяцев долгого ожидания. Он сидел, унылый, дрожащий, едва не поднимая своей головы, почти не глядя в глаза, не обращая их даже к звёздам. Он как будто бы ехал на гибель, но уже свыкся с нею и сдался.
- Я не знал, что ты настолько хороший актёр! – начал говорить капитан, увидев печальное чадо. Он потрепал Лирсца по голове, но тот отвернулся и красным окрасил шерсть. Шерсть вздыбилась, хвост приподнялся вверх. Скажи что-нибудь сейчас лишнее, человек рисковал головой, когти лирсца не уступали когтям ленивца. Это были своего рода ножи, ни разу прежде не направленные в сторону своего отца и хозяина. По сути, пальцы-ножи. Беспроигрышный шанс на победу.
           Блестящие глаза встретили Эмеса осторожно. С тревогой смотрело существо на астронавта, пусть и видело его прежде больше, чем тысячу раз.
- Что ты хочешь сказать? – лирсец казался уставшим. Мысль про когти и нападение отпала сама собой, но опасность была ненадуманной.
- Я считал тебя другим. Пришла пора сказать это!
- И вот ты сказал. Что ещё?
- Да ты только послушай… Сам же прекрасно знаешь! Каким ты был, ещё некоторое время назад… Лирс, хватит играть эту драму. То, что было, уже ушло, так уже точно не будет! На Земле прошло более 10 лет. А ты знаешь, что может случиться за 10 лет? Да даже за один? Всё! За один день появлялись и разрушались цивилизации, строились новые государства. Возможно, то, о чём мы сейчас говорим, так же стало частью истории. Истории, которая уже ушла в никуда. Возможно, там всё изменилось…
          Ты был так весел! И это спасло меня. Это буквально заставило задуматься обо всём. И измениться. Я благодарен тебе, что стал совершенно другим человеком. Я стал лучше, чем был и не стал бы таким, если бы с тобою не встретился. Знай же хотя бы это. Может, меня бы не было иначе к этому дню! Разбился бы где или сам выбросился в пучину космоса… Я ведь думал о всём, искал смысл жизнь, хобби, единомышленников. Рок буквально следовал по пятам. Ничего и ни в чём не везло. А после… Ну ты сам знаешь! Ты сам видишь, что случилось за эти годы. Ты, как и я… Мы…
- Я верю, что ты изменился.
- И теперь как будто мы поменялись. Ты – это я, с короткими грустными фразами. А я – это ты, пытающийся разговорить… Все средства в ход, все слова, языки… Но чем я могу помочь? Я думал, что поступаю правильно.
- Не лететь ты уже не можешь. Курс проложен. И планета виднеется на отдалении. Ты кстати не виноват. Не убивайся напрасно по этому. Я как-нибудь сам разберусь, подумаю над этим вечером… Завтра или сегодня.
- Времени осталось немного.
- Мало, весьма, я знаю!
- Мне ужасно видеть твоё состояние.
- Но не смотреть ты не можешь. Я знаю и это. – кивая, продолжил Лирс. – Тебе, правда, лучше уйти к себе. А я как-нибудь…
- Я тоже как-то хотел! – не выдержав, сорвался Эмес. Он даже встал, а лирсец по-прежнему сидел и не двигался. – Всё думал, как бы сказать родным, что завтра будет День смерти! Я думал и страстно хотел, чтобы в этот момент не было никого рядом! В шкафу давно лежала верёвка. А в комнате была крепкая люстра. Ты же знаешь, о чём я, да? И, верно, сейчас копаешься в воспоминаниях! Копайся, смотри! И поэтому я тебя не оставлю. Зачем мне холодный труп? Что скажет на это Клякса?
- Её уже давно нет.
- Жаль, зверьки живут куда короче, чем хочется…
           Неудачно подобранный аргумент прозвучал сейчас явно не месту. Чёрный пушистый шарик скончался однажды утром. Это, конечно, больно и неотвратимо, но дало, над чем задуматься.
- Я дал тебе буквально второю жизнь, вытащил из этого ужасного места! Я сделал всё, чтобы ты жил нормальной жизнью! Ты стал мне… как сын! И что же теперь – умирать?..
- Заметь, я не говорил ничего. А ты знаешь, думал я о том или нет, как будто это ты читаешь мысли, а не я, как будто мы и впрямь поменялись ролями...
- Думал. – с уверенностью ответил Эмес. – По глазам вижу! У самоубийц они все одинаковые. Блестят нехорошим светом. Как будто я не видел себя…
- Ты не относишься к ним, если всё ещё здесь. Поэтому, считай, что не знаешь. Эта теория – ложь.
- Это мои наблюдения. На Маране хватало других!..
- Тебя слышно в Корпусе Пассажиров…
           Лирс перешёл на шёпот, и это было забавным способом попросить друга говорить тише. Как ни крути, а слух лирсцов был более чуткий, и даже обычный людской скандал мог причинять им боль.
- Опять же, ты мог бы сказать…
           Постепенно бледнеющий хвост поднялся в направлении Эмеса. Он был уже не ярко красным, а скорее красно-зелёным, и человек уже запутался окончательно, что значат все эти цвета. Инопланетные тайны закрыты уму человечества.
- Через четыре дня мы уже приземлимся. Надеюсь, этого хватит, чтобы подумать. – Эмес внезапно умолк и ушёл. Он понял, что наговорил лишнего.

           …Прошло несколько часов, а трупа на корабле не появилось. Больше того – вскоре Лирс сам наведался в гости к Эмесу.
- Я хотел тебе что-то рассказать. Подумал и понял, что надо. Хватит молчать, как говорил ты. Хватит хранить в себе. Так вот, я… - Лирс сделал глубокий вздох и забегал глазами по комнатке. Он избегал зрительного контакта с мужчиной и, возможно, даже не знал, почему. – Я в тот день, как увидел тебя… Почувствовал что-то. Странное…
- Мог рассказать раньше, - покачал головой человек, - продолжай.
- А, собственно, рассказ и не долгий. Ты напомнил мне одного человека. Другого. Мы не знакомы. Но внешне… Должно быть, это лишь совпадение.
- Кого же ещё ты видел? Когда?
- До того, на Земле… Я говорил про тех, кто разделил нас на две категории и какие издевательства мы терпели. Но был среди мучителей человек, ещё совсем юный, внешне похож на тебя… Он приходил по ночам, приносил нам еду и рассказывал коварные планы. Иногда даже выпускал погулять, к утру возвращал нас обратно. Он строил планы побега, пытался спасти нас, или хотя бы облегчить участь. Он пытался, но он не смог. Самый главный злодей приходился парню отцом. И он убил собственного сына, как только узнал такое… Не смог принять, возненавидел изменника и убил. На глазах выживших лирсцов… И меня в том числе, всех нас…
          Как бы ни было там, как бы ни сложились судьбы и обстоятельства, этот человек всё равно внёс свой вклад, и смерть его была ненапрасной. Он дал надежду и заставил меня принять тебя, поверив в то, что есть ещё хорошие люди… Умом знал, что все разные, глазами видел до сих пор тех злодеев, но чем-то ещё понимал… а встреть кого-то другого, должно быть, давно бы сбежал или скрылся…
          Помнишь, - продолжал Лирс, - а ты это помнишь, я вижу. Я боялся тебя. Было. Давно… Но ведь было. Это всё из-за противоречий. Их оказалось больше, чем можно было представить, явно больше, чем должно быть у другого малого лирсца… И поэтому… я…
          Эмес слушал, принимая и осознавая каждое слово. Картинка, действительно, складывалось. Психология всё объясняла. Лирсец не врал, он помнил и помнит прекрасно всё то, что было несколько лет назад. Не так ведь много прошло, но так много всего изменилось!..
- Мы, - продолжал Лирс, - точнее я, один я, не знаю, как там другие; я слишком рано стал взрослым, но так уж заставила жизнь. Ты, верно, думал, почему такое случилось и как? А теперь знаешь. Я всё рассказал. На этом точка. Можешь не отвечать – вижу смущение и удивление. Как человек, ты прекрасно владеешь эмоциями, полностью оправдываешь тот образ, которому соответствуют астронавты, да и мужчины в целом, но всё же ты – человек… - вновь чувствовалось какое-то превосходство. – И смущения мыслей скрыть тебе невозможно. Это намного сложнее. И это даже нам не под силу… Мы ведь похожи на вас. – и тут он сказал самое главное, самое неожиданное и непредвиденное для Эмеса, даже с учётом всех прежде сказанных слов. – Мы – по сути и есть люди. Новые люди, созданные новыми условиями планеты. Знаю, прошло не так много времени, но разве дело во времени? Изменилось что-то другое. Я не знаю, что именно, да и это сейчас неважно. Я просто осознал то, о чём говорю, вспомнил, выудил из глубин подсознания. Я понял это и… я сказал. Это всё на сегодня, Эмес.

          …Он лежал, спал дольше обычного, хотя на самом деле лишь притворялся. Закрывал глаза, представлял что-то, думал. А Эмес стоял в стороне, не в силах ничего сделать. Жалость – была не главным чувством его души. Впрочем, она была. Но слёзы бы не принесли облегчения. Это он понимал также.
          Это одинокое существо каким-то образом умудрилось стать ему дорогим, если не даже бесценным. И пусть это всего лишь пришелец, ребёнок, потерявший почти всё и заброшенный невесть куда, пусть он не был выдающимся умом, гениальным талантом или каким-либо другим индивидом, уникальным в своём роду, он был простым и нормальным – в хорошем смысле этого слова. Честным, открытым и правильным, после него ни на душе, ни на теле не появилось глубоких шрамов.
         У него, кажется, даже совсем не было никаких минусов, но, наверное, лишь от того, что плюсы их превышали. Это ли не идеально? Он мог понять то, почему ты страдаешь, не используя лишних слов. Драма печального прошлого может быть понята только тем, кто пережил однажды что-то подобное. Возможно, по этой причине. Эмес не в первый раз пытался познать других, чтобы познать себя. Рано или поздно желанный результат появляется. Теперь он понял и это и понял, наконец-то, сожителя.
***
           Бедное сознание человека переворачивалось в который раз. Не осталось уже никаких мыслей, сомнения также ушли. Всё стало просто и ясно. Не хотелось искать подтверждений. Почему-то сказанные недавно слова прозвучали настолько трогательно и убедительно, что расставили все точки над «и». А вскоре выяснилось ещё кое-что – Эмес решил изучить сводки и книги, написанные о Земле непосредственно самими землянами. (Почти всеми авторами являлись лирсцы, среди них было много писателей.) Будучи рядом с планетой, можно было подключиться к её собственным серверам, а значит, найти семя правды. Все те, кто писал о Земле, а жил, к примеру, в другой галактике, не считал своим правом поведать невесёлую истину.
          Не одни лирсцы оказались персонажами грустной истории. Тут были «воздушные» люди и ещё несколько странных существ. Все они – гуманоиды, и это – единое сходство. Планеты наложили свой отпечаток, изменив людей под себя. И эти, бывшие друг другу братья, ставшие теперь разными существами, творят то, во что кстати охотно верится… Как бы ни было это странно и удивительно. Все они, повторюсь, бывшие люди, и в первую очередь – лирсцы, оставшийся коренной народ. Пусть давно не такие, как раньше, но самые законные владельцы, самые честные и самые правильные. И кем они стали? Животными, которыми торгуют «воздушные». Ещё два вида «новых людей» помогали в эксплуатации лирсцов. Те оказались всего такими же жертвами или посредниками, не сумевшими отстоять себя, поплатившиеся за это счастьем, сердцем и головой.
          Сложно было представить всё это. Климат, заставивший homo sapiens изменить температуру тела и обрасти шерстью, измениться во много в строении… Подлость, на которую пошли люди с «воздушной» планеты, предавшие по сути самих себя. И тех, кто распускал страшные слухи, прикрывая «воздушных» образом «ужасного зверя»…
          Страшно, реально и жизненно. А ведь лирсцы не заслужили того. Они, точно какой-либо иной народ предпочли бы просто сосуществовать на планете, просто жить, пусть даже вместе с «другими» народами. Предателей, очевидно, не устроила своя планета, они решили вернуться на родину… Но лучше бы не возвращались.
          Они буквально истребили весь род, оставив в живых крошечную запуганную популяцию – одну или две семьи. Они подняли руку на тех, кто был лучше, разумнее и мудрее их и кто принял бы их со всеми их недостатками и, возможно, бы даже закрыл глаза… Не успел.
           Лирсцы из рассказов о них показались Эмесу высшей ступенью развития человечества. Пусть в чём-то они вернулись назад и выглядели не так, как предки, но разве это так важно? Они были наполнены изнутри добротой, а «воздушные» были пусты в прямом смысле. Лирсцы поплатились за правду, за желание остаться в живых. Но, говорят, что не всё потеряно. Они всё ещё там и живы.
           Мало что изменилось за 10 лет. Построили фабрики, заводы и комбинаты. (Страшилка про комбинат, где убивали хвостатых и перерабатывали на пищу другим, оказалась правдой, ужасной правдой.) Разрушили красивые здания и вырубили Священный лес. А в остальном всё осталось прежним. Лирсцы не утратили веру и ждут, что настанет время, однажды случится тот час, когда снова всё станет иначе, и вернётся насколько можно назад…
***
           …Они были уже слишком близки к своей цели. В сантиметре от планеты Земля, в шаге от будущего и прошлого. С улыбкой на лице шёл капитан. Он был настроен на бой и рассчитывал возможные силы. То, как ему поступать, как действовать, чтобы всё изменить. План созрел в голове почти сразу же после прочтения об ужасной реальности. Лирс не был так счастлив и как вроде бы не выражал совсем ничего. Молчал, молча делал все действия. Думал ли он о чём-то в этот момент? Как будто бы ни о чём. Это было для него очень странно и теперь также странно для человека.
- Мы справимся, - прошептал напоследок Эмес, он долго держал Лирса за руку и наблюдал за тем, как тот пересилит себя сделать шаг, как он ступит на родную, незабытую сердцем планету, изменившуюся и опечаленную, но такую же красивую, как и прежде. – Мы сделаем всё, что возможно.
- Мы или ты? – наконец, заговорил Лирс.
- Скорее всего, что мы, оба. Ты уже сделал много для своего народа, – кивая, напомнил человек, - одним тем, что сумел переступить через боль и открыть другим истину.
- Как будто один я такой… Как будто другие никогда не говорили о боли.
          Эмес махнул рукой.
- Справимся! – повторил он.
           Корабль скрывали густые зелёные листья. Два небольших силуэта уже шли в направлении города.
         «Справимся!» - звучало в сознании лирсца. «Мы…» Это давало уверенность. Улыбка медленно заменяла дрожь. Горячий и влажный воздух постепенно переставал удивлять. Всё было, действительно, как в тот день, в далёком году, когда, казалось, что больше уже нет шансов. Думалось, что он не вернётся и очень скоро где-нибудь на чужбине умрёт… А теперь здесь… Вместе со своими, на своей Земле, неподалёку от своего города… Слишком много уже свершилось того, что считалось ранее невозможным!.. Человек был прав, говоря, что время играет значение. Того гляди, очень скоро всё снова изменится – и на этот раз в лучшую сторону!..
          Листва расступалась перед путниками. Цветы приклоняли головки и тут же шептались с другими. Они как будто хотели разнести весть о прибытии тех «богов с неба», стремились рассказать всем, чтобы все знали! Чтобы птицы, животные и сами лирсцы радовались – легенда скоро исполнится. Придуманная в дни отчаяния история, что гласила о возвращении и появлении существа, однажды обитаемого в этом мире и способного вернуть им мир и порядок. Лирс не мог знать этой легенды. Она появилась гораздо позже его продажи, но стала для всех как завет.

          «Однажды люди одумаются и встанут на нашу сторону. И найдётся среди них тот, кто начнёт помогать лирсцам… Кто будет бороться до конца и в конце одержит над злом победу. Кто пожертвует всем, что у него было и, возможно, даже умрёт сам, но смертью подарит освобождение…»

           Лирс шёл и постепенно ловил себя на мысли, что его друг думает только о нём. О том, что не могут быть все плохими, даже если в роду встречались истинные «короли» жестокости. Что ему повезло. И Лирсу с ним, по всей видимости. Что он стал отцом и вырастил того, точно сына. Что благодарен ему за всё, пусть даже и не в силах сказать, насколько. Потому что эти слова пришлось бы повторять каждый день, а это, наверное, сложно… За одно то, что Лирс сейчас рядом с ним, что он не такой, как люди…
         «Я останусь здесь навсегда.  – мысленно говорил Эмес. – Нескончаемая дорога закончена, но не меньшая ещё ждёт впереди... Цель стоит прямо передо мной. Цель пути и смысл всей этой жизни. Вот она, оказывается, в чём заключалась. Вот он зачем был я. Теперь я всё это понял… Я здесь потому, что обязан. Звёзды не посылают напрасных встреч. Всё это только к лучшему!»
***
          …И каждый год на полке, названной Полкой памяти, появлялось что-то новое, интересное. Здесь был уже небольшой сад, разросшийся из того цветка, десятки различных пород, сотни камней, побрякушек, фотографии Лирса и его немногочисленной семьи и родных, выживших после чудовищных ужасов, после всего того, что было суждено им; засушенные цветы, уникальные и редкие книги. Эмес любил смотреть на это всё, вспоминать. Ему становилось смешно и грустно при мысли, что когда-то он кричал на лирсца, если тот оставлял что-то на полке, а теперь сам смотрел, понимаете? Теперь он сам делал фото, подглядывал за Лирсом и его девушкой, фиксировал моменты истории – лирсецкой и своей. Он складывал сюда всё, что хотел сохранить и запомнить. Всё, что стало для него родным и любимым, и всё, что станет ещё таковым… Оно несомненно будет.


Севастополь, март – май 2019, 350