Наверное, также не будет лишним рассказать, кто я, откуда, чем занимаюсь и где живу.
Как ты уже понял, мой дорогой читатель, я – привидение. Самое настоящее привидение, о котором ты наверняка читал в книжках. О таких, как я, ты слышал из уст взрослых - хотя они пытаются уберечь от такой информации детей, потому что считают нас чем-то паранормальным и пугающим. О таких, как я, рассказывают байки у костра – страшные байки, чтобы потом ночью никто не мог уснуть. А как тут уснешь, если где-то скрипит дверь или шуршит листва на деревьях, а ты думаешь, что это старые и злые духи пришли за всеми?
Я не такой, нет. Ни в коем случае. Я никого не пугаю, ни за кем не охочусь и тем более никого не забираю – зачем мне это? Я даже приблизительно не похож на Кровавую Мэри или Пиковую даму, которых так обожают дети. Просто тихонечко существую.
Когда я был человеком, я жил практически в центре нашей деревни, около фонтанов. Конечно, было шумновато – в фонтане очень любили купаться дети, но мне нравилось там. Дом этот был большой, двухэтажный. На первом этаже у нас располагалась большая гостиная, где часто сидели какие-то гости, и кухня. В гостиной прямо посередине стоял большой и круглый стол с пятью стульями. В углу стоял большой рояль, на котором никто никогда не играл, а в другом углу стоял большой письменный стол – я за ним часто делал уроки, пока готовился ужин. На втором этаже были спальные комнаты и несколько уборных. Моя комната была самая крайняя по коридору – я считал, что так я спрятан подальше ото всех.
В этом доме я жил с самого своего рождения практически один – мама была больна, и вскоре после моего рождения скончалась, а отца я не знал. Со мной была лишь добродушная соседка, у которой никогда не было детей, и поэтому она считала долгом взять меня под свою опеку и считать меня своим родным сыном.
И теперь представьте, каково это – жить вдвоем с женщиной в таком огромном доме! Поэтому в восемь лет я попросил у своей нянечки (я так ее называл) какое-нибудь животное. В итоге у меня оказалось их даже два – большой лабрадор и крупный рыжий кот. Со временем лабрадор постепенно перешел к нянечке, потому что она была от него без ума и называла его «мое Золотце», а вот кот…
У нас были дипломатичные отношения – мы не нарушали личное пространство друг друга, но в моменты, когда нам было трудно, мы приходили друг к другу на помощь и искали утешения в объятиях друг друга. Этот кот был самым дорогим в моей жизни, потому что он видел намного, намного больше, чем другие. Только ему я мог доверить все свои тайны, и по сути, только он был рядом, когда мне было плохо. Кот прожил со мной двадцать один год – коты в целом столько не живут. Но я обратил внимание, что он скончался через некоторое время после того, как я женился – сложилось впечатление, что он как бы «передал» меня в руки надежной жены. Как будто он был уверен, что на нее можно положиться. Что она меня также будет поддерживать, как и он.
Но обо всем по порядку. Я окончил школу и устроился помощником в местную психиатрическую больницу. Сначала потихоньку приучался к местным правилам – ну, что взять с шестнадцатилетнего юнца? Полы протру, пробирки вымою, и все тут. Но медицина там была халатная, а сумасшедших надо было лечить. Поэтому через несколько лет я стал высококвалифицированным медбратом. У меня даже учились некоторые сестры – как правильно уколы делать или с больными разговаривать.
Каково это – работать в психиатрической больнице? Мне было нормально. Конечно, иногда очень шумно и грязно, да и к тому же, некоторые больные часто не контролируют себя. Но в целом, мне нравилось.
Спустя четыре года моей работы там я встретил свою будущую жену – она приехала из города на практику, заканчивала высшее учебное заведение. Я и подумать не мог, что она обратит на меня какое-то внимание, однако она сама лично попросила меня стать ее напарником, инструктором, чтобы я все ей рассказал и объяснил. Потихоньку наша любовь разгоралась – она видела во мне защиту и опору. Я действительно таким был. Однажды она случайно не закрыла дверь одного помещения в нашей больнице, а туда ей заходить ну никак нельзя было. Естественно, я взял всю вину на себя, и потом за разбитый в этом помещении инвентарь остался без половины зарплаты.
Потом она приехала сюда на работу, и естественно, я забрал ее к себе – я к тому моменту уже давно съехал в другой дом от нянечки. С утра мы просыпались и нежились в кровати, потом она готовила завтрак, а я убирал квартиру. Затем мы ели и шли на работу, где помогали друг другу и решали проблемы вместе. Вечером мы гуляли по парку или сидели дома и читали книги. Я наслаждался ей, как и она мной. Даже мой кот её полюбил – он сидел у нее на коленях и урчал, когда она гладила его за ушком. Она всегда была рядом – и когда мне было плохо, и когда хорошо.
А потом меня убили.