Часть 2
… Запах дико растущей рядом мяты нарушил вечернюю тишину и резанул дыхание. "Значит, приближаемся к Югу",- радостно подумал Мишаня, ворочаясь на своей нижней полке и открывая окно. «Санкт- Петербург — Адлер» сделал получасовую остановку. «Воронеж» - гласили буквы на здании главного вокзала города.
И Мишаня радостно спрыгнул с полки. Ощущение близости дома, словно «сорвало его с цепи». На мгновение Михаил представил его скромную квартирку, где не надо из себя что-то представлять и доказывать, где не нужно быть лучше всех, или, как минимум, не хуже. Дом, где можно просто быть таким, каким он есть. И, вовсе не потому, что он жил один. Всё дело было в непреодолимой разнице менталитетов столицы и его провинциального города.
…На перроне вкусно пахло чаем и кофе, жареными пирожками, шаурмой и прочей «вокзальной» снедью. Миша был голодным. Почти сутки, кроме кефира с булочкой он ничего не ел. Просто не было желания, сил, да что там говорить, и денег – ограниченное количество. На пару тысяч рублей – те что он оставил после московских приключений- не сильно разгуляешься. « А зачем мне большие деньги?»- подумал Мишаня, перед уходом из московской квартиры зятя. Разве что, на еду, да курево. Пить ведь, он уже, как три месяца не пьет. И не будет. Слово себе дал. Себе, а главное, дочке.
«Вино, домашнее разливное вино»,- зычный голос полной торговки в фартуке, аппетитно пахнущей борщом и домашними котлетами, определённо призывал подойти поближе.
- Почём наливаете, девушка, - Мишаня всех дам, независимо от возраста, именовал исключительно «девушками».
- Вино красное, полусладкое, домашнее. «Изабелла». Пятьдесят рублей стаканчик, двести пятьдесят- пол-литра, - озвучила прейскурант розовощёкая женщина в красном фартуке, отчего её щеки казались ещё более розовыми.
Мишаня хотел уже уйти, но природный интерес к виноделию взял своё.
- Так и быть, стаканчик, на пробу, - радостно кивнул Славянский тётке, протягивая купюру. « Ну, что от такого стаканчика будет? Этого маленького несчастного стаканчика, которого и посудиной уж назвать нельзя?»- только и успел подумать Миша, как его стакан был уже пуст. «Не понял? Сударыня, это действительно, вино?»-переходя почти на крик, произнес взволнованный Мишаня. Видимо, от последних нервных дней и всех пережитков, а может, сказалось, долгое не употребление алкоголя… в общем.. переводчик быстро захмелел. Буквально, на третьем стакане. На четвертом он, наконец-то понял, что пил и пил вино. Но… было слишком поздно… Сосед по купе уже втягивал его, не идущего своими ногами, к занимаемому месту. На благо соседа и всех окружающих, пьяненький Мишаня тут же заснул сном годовалого младенца.
… Километры дорог проносились со скоростью света. Мише снился огромный мешок денег, на котором восседал маленький карапуз в подгузнике, надетым на голое пухлое тельце и почему-то женским голосом, нараспев, с украинским акцентом, выговаривал:
- Подъезжаем к станции Чертково, Ростовская область. Кто-нибудь желает кофе, чай, пирожки, сосиску в тесте….
Миша открыл один припухший глаз. С его верхней полки ему был виден лишь неухоженный, кое-как заколотый пучок светло-русых волос, уставшее, недовольное лицо продавщицы с почему-то размазанной тушью и такой же размазанной, темно-красной губной помадой. О грязно- серый передник она то и дело вытирала жирные, грубые руки с покусанными ногтями.
Миша сначала не понял своё местоположение.
« Не до такой же степени я допился, чтобы находиться в каком- либо притоне?»….- задавал сам себе вопросы Славянский. «Нет-нет. Однозначно, этого просто не может быть"… - продолжал свои, не совсем трезвые умозаключения переводчик. И тут до его «садовой» головы дошло. Вспомнил толстую тётку в красном фартуке … сладковатый вкус молодого вина…Воронежский вокзал.. .Мишаня ни в коем случае не хотел признаваться окружающим и, в том числе, себе, в своём «грехе».
«Это же надо - три месяца, и так сорваться!»- Миша был сам себе противен. Четыре стаканчика сделали свое дело.
Вид у Мишани был помятый. Взъерошенные волосы торчали в разные стороны, как у Домовёнка из мультика.
- Вы не смогли бы слегка подвинуть свои сумки и позволить мне сесть, хотя бы, на краешек, вашей постели? – совсем рядом, нервным тоном попросил тоненький голосок. – Извините, но судя, по номеру билета, у меня- верхняя полка, а вставать мне буквально, через два- три часа…. Так что..хотите- не хотите, а вам придётся двигаться.. а иначе… иначе.. я вынуждена буду позвать проводника или лиц вышестоящих..
Казалось, девушка, точнее молодая женщина, ( на вид той было не больше тридцати), в своей, несвойственной ей злости, выглядела еще привлекательнее.
Вьющиеся, рыжеватого -золотистого оттенка русые волосы рассыпались ярким водопадом по её худеньким плечам. Большие голубые глаза и слегка заострённый нос, впалые щёки на бледном лице, синие круги под глазами- всё это говорило о накопившихся душевных переживаниях, и скорее, о затянувшемся одиночестве. Отсутствие какого- либо макияжа, кроме лака на ухоженных ногтях, подтверждало Мишину теорию. Старые потертые джинсы, такая же, видавшая виды» кофта до линии бёдер...Хотя, такая одежда, нисколько её не портила: напротив- придавала вид запутавшейся в жизни девочки- подростка, что, еще более привлекало Михаила. В том, что незнакомая попутчица действительно, его привлекает, Славянский понял как-то сразу. Вернее, почувствовал. Вряд ли, такие ощущения понимаются с первого взгляда. Ему вдруг, на минуту, захотелось обнять это рыжее чудо за хрупкие плечи, развернуть к себе лицом и спросить: «Что у тебя случилось, малышка? Ведь ты молода и красива, разве может быть на свете что-то дороже этого?»Михаил сам, иногда, в минуты тоски и грусти, очень хотел вернуться в детство, или, хотя бы, в молодость. На лет так, пятнадцать назад. В то время, где ему, Мише Славянскому, всё было просто и понятно, понятно для чего и зачем он живёт. А ещё… что будет завтра и послезавтра, через год или через месяц… И экономическая обстановка в стране и в мире здесь была вовсе не при чем. Собственно, как и уровень его заработной платы. У него была жена, семья, дом. В широком смысле этого слова. По крайней мере, он так считал. Дом, где его любят и всегда ждут. А что ещё нужно человеку для счастья? И сейчас, Михаил, отдал бы всё на свете за этот самый дом, пусть даже, лишь за одно ощущение того, что он есть. Есть семья и надежный тыл. … У Михаила из всего перечисленного была только взрослая беременная дочь. Ни дома, ни жены, ни родителей, тем более, каких-либо друзей. Так.. знакомые и дальние родственники…
« Неужели и это юное нежное создание, которое пыталось сейчас изобразить расторможенность, живёт также, как я?» - Мишу больше всего интересовал этот вопрос. Ему даже в голову не пришло задуматься о её семейном положении, статусности, профессии...Все эти малозначительные, для его жизненных принципов, аспекты ни капли его не интересовали. Больше всего на свете, в эту самую минуту, ему, мгновенно протрезвевшему, хотелось хоть чем-то помочь этой одинокой растерянной девушке.
Михаил, словно по армейской команде, встал, живо собрал постель, закинул сумки «новенькой» на вторую полку, приглашая жестом молодую женщину сесть. От таких быстрых и решительных действий, новоиспечённая пассажирка, растерялась.
- Даже не знаю,что сказать..я -то думала.. вы- забулдыга какой-нибудь..и мне вас не добудиться… А тут- любой каприз, - уже улыбаясь, без тени обиды, начала разговор рыжая незнакомка. - Саша, Александра,- убрав на лоб солнечные очки, попутчица протянула Мише холодную ладонь с тонкими, как у пианистки, пальцами. - Спасибо за оперативность. И… извините меня, если что. Иногда, я бывая резка. И за «забулдыгу» - тоже.
- Всё в порядке. Со всеми бывает. Тем более, тут, в тесном плацкарте. Михаил Юрьевич. То есть… Просто Михаил. Наверняка, на самый Юг отдыхать к морю едете?- задал свой не вполне уместный вопрос Мишаня, хотя и догадывался, что это далеко не так.
- Нет. Не угадали. Еду к маме домой. Или просто домой… Потом, помолчав с полминуты, добавила:
- Разошлась недавно...да и разве это- можно было назвать жизнью… В общем, как говорят, не сложилось.
- Держу пари, не там искали, вернее, даже не боролись..- как-то вдруг озвучил свои мысли Михаил, одновременно причесываясь и поправляя рубашку. Хотя, расстроенная барышня вовсе не замечала неприглядного вида своего случайного спутника. Как и не замечала и лёгкого перегара, витавшего в душном вагоне.
- Что? Почему вы так думаете? а...я видимо, не похожа на стерву…- девушка печально опустила голову на плечо. По всему видно, что ей не с кем было поговорить « по душам». Очень хотелось высказаться, но при первом встречном, это было бы просто некрасиво. Кроме того, в вагоне было слишком много людей…
- Вы, абсолютно, правы, - но, каждому- своё место. И это всё, что я вам сейчас могу сказать. - Вы со мной согласны?
Девушка только и успела утвердительно кивнуть головой, как тут же, вскрикнула, ощупывая кисть своей тонкой руки.
- Браслет, где мой браслет? - у меня же был толстый золотой браслет. Как же так… Хоть и подарок этого негодяя, а жалко..
«Эти вряд ли, могли взять», - подумал про себя Михаил, окидывая взглядом супружескую пару, которым было, по всему видно, далеко за шестьдесят.
- Простите, а он, то есть, браслет, точно был у вас на руке, когда заходили в вагон? - задал традиционный вопрос сыщика Славянский. Его аналитический ум уже поставил себе цель и начинал потихоньку работать в нужном направлении.
- Да, конечно. С памятью у меня всё в порядке.- от мысли о потере браслета рыжеволоска расстроилась ещё больше.
- Так, а где, то есть в каких местах ты ...Михаил даже не успел договорить, как Саша бросилась бежать в конец вагона, в сторону туалета и тамбура.
- Нет, там его нет, я проверила, - уже попуплачущим голоском констатировала Александра.
- Успокойся, сядь. Не думаешь ли ты, случаем, что это я его спёр?- задал вопрос в лоб Михаил. - Извини, к золоту я — равнодушен, - совсем уже цинично процедил Мишаня. И тут его точно током шибануло. Он вспомнил, как несколько часов назад ходила по вагонам цыганка с детьми, предлагая пассажирам побрякушки за бросовую цену.
«Золото, настоящее золото, недорого продаю»… Михаил чётко запомнил и лицо,и голос цыганки.
- Надо обратиться к проводнице, - задумчиво, словно, обращаясь к себе, произнес Михаил.
- Да..да, пожалуй, вы, правы...Я об этом как-то не подумала. И Саша тотчас же понеслась в комнату проводниц. - Я — с вами, - точно привязанный к Александре, Мишаня поплёлся следом.
Две, сосем молоденькие проводницы, весело щебетали в комнатке, попивая чаёк с только что распакованными, по всему видно, дорогими, подарочными конфетами. На запястье одной из них, красовалось оригинальное украшение с кулончиком- слоником.
- Вечер добрый, - поприветствовал Мишаня томным, с хрипотцой голосом, сотрудниц вагонного депо, словно пытаясь с ними заигрывать. - Я так понимаю, здесь свежий чай разливают. Как раз, у меня время вечернего чаепития, -всё так же, цинично улыбаясь, продолжал Михаил, без доли всякого стеснения, нагло расположившись на спальном месте напротив проводниц.
- Что вам нужно? Кто вы такой? - отрывистым, деловым тоном спросила обладательница украденного браслета. Хотя, взгляд её выражал полное спокойствие, в жестах и мимике была нечто неуловимо нервное.
- Вы очень догадлива, Татьяна, - Михаил беглым взглядом окинул бейдж женщины напротив. - От вас- всего-то малость: вот то дивное украшение, что надето на вашу красивую ручку. Вы же не станете отрицать, что оно- не ваше? Ведь так?- стальной Мишанин взгляд пронизывал проводницу, точно изнутри.
- А вот и истинная хозяйка этой вещицы, - Славняский подвёл Александру поближе к девушкам. - Саш, расскажи, всё, как было. Каким образом исчезла у тебя эта драгоценность.
- Драгоценность? - да я купила его за две тысячи рублей! - почти на крике произнесла удивлённая проводница.
- Да вы что! Наверное, у цыганки, у той самой, что ходила по вагонам? - Миша неумолимо продолжал вести свой допрос. И, конечно, вы — не в курсе, что данный браслет, по всей видимости, краденный, как и всё остальное у цыган? И ,что вы, как соучастница можете пойти по сто пятьдесят восьмой статье УК РФ ?
- Ну, я.. что вы такое говорите! - какая статья! - взволнованная девушка не на шутку испугалась. - Я, правда, ничего не знала! Заберите вашу цацку! - уже переходя на крик, Татьяна впопыхах сняла с себя украшение.
- Вот и славненько! Обошлось без железнодорожной милиции и прочих вам неудобств,- Мишаня радовался как ребёнок своей маленькой победе.
-А цыганке, что будет цыганке? - заинтересовалась другая проводница с необычным именем Люсьена.
- По всем законом Российской Федерации, она обязательно будет поймана и арестована, - чуть ли не профессорским тоном констатировал Миша. - Это я вам как опытный юрист говорю. У меня в Ростове брат — следователь в чине майора. Саша напишет заявление, и думаю, в ближайшее время, найдутся еще несколько хозяек остальных чудных вещиц… Приятного вечера.
Потрясённые услышанным, девушки вслед Мише и Саше не проронили ни слова. Видимо, сказались молодость и профессиональная неопытность. Татьяна ездила только второй месяц, а её соседка Юлия — четвёртый.
- Я же говорила тебе, ничего не покупать у цыганок! - нервным шёпотом рассуждала о произошедшем Юля. - Хорошо, что избавилась от этой вещицы! Денег только жаль….
Саша — Рыжеволоска всё еще находилась в полном шоке.
- Ну, ты даёшь!- Александра в порыве эмоций не смогла удержаться от искромётных высказываний, присущих её характеру. - Ты случайно, не адвокат? Или, того круче, прокурор? - Саша подняла к Михаилу свои большие голубые глаза, обрамлённые пушистые ресницами. - Ну, на прокурора, ты, конечно, не тянешь… Но ты их так ловко ..да ещё и со знанием статей законов! Спасибо большое! Без тебя, с моим нынешним «кислым» настроением, я бы точно не справилась.
- Должен тебя разочаровать, я — не адвокат, и уж, тем более, не прокурор. Я - простой учитель немецкого языка, ну...немного художник, - при этих словах Мишаня как-то погрустнел. - Наверное, от слова «худо», - добавил он с иронией. - Сама понимаешь. Не слишком прибыльные в наши дни профессии...Да, забыл самое главное: помимо всего вышеперечисленного, алкоголик второй степени...Так что высокое прозвище «прокурора» я не заслужил.
- Не знаю, кто вы там на самом деде, а артист вы, точно, выдающийся- еще раз, спасибо! Возвращение браслета - единственная хорошая новость за последнее время,- при этих словах Сашины глаза засияли необыкновенным, бирюзово- синим пламенем. По всему видно, что найденная золотая вещица была ей и, в самом деле, дорога.
- Ну, у меня нет и половины всех ваших способностей, - грустным голосом начала небольшой рассказ о себе новая Мишина знакомая. -Я -всего лишь, - скромная медсестра, которая, к тому же, в погоне за любовью, осталась безработной. И Саша, сама не зная отчего, поведала Славянскому историю последнего года своей, не совсем, удачной жизни. Накипело. Да так, что закончив, девушка обнаружила на шее мокрый от своих выплаканных слёз, клетчатый шарф.
- Ладно, не плачь, что было, то прошло, - Михаил внимательно выслушал свою собеседницу. - Давай просто дружить. - вдруг, совсем по-мальчишески, произнёс Миша. Эти слова посреди душной вагонной суеты показались Саше такими искренними, что в них невозможно было не поверить. Словно приглашение одинокого волка в свою стаю. Таких же, как он, собратьев по несчастью, « изгнанных из рая» обыкновенной жизни обыкновенных людей.
- Дружить? - у Саши Евсеевой ( такой была фамилия Рыжеволоски) с детства была привычка повторять последние слова собеседника. - Это — как? Разве возможна дружба между мужчиной и женщиной? - недоумевала, привыкшая к философским размышлениям, Саша.
- Ну, очень просто.. общаться, делиться новостями, иногда встречаться. Я помог тебе, а ты помогаешь мне, правда, пока ты сама об этом не догадываешься…
- Совсем не догадываюсь. Но дружить- я согласна, тем более, что по стечению обстоятельств лишилась недавно всех друзей… - Сашка улыбнулась и вытерла с лица оставшиеся слёзы.
- Ну, вот и отлично! - Михаилу никогда не было так радостно на душе за последние годы, как в эту минуту. Он вдруг захотел быть рядом с этой молодой, покорившей его своей добротой и наивностью, девочкой. Да, именно, девочкой, она ведь, лет на двенадцать, как минимум, была младше его. - Тогда и ты, в свою очередь, окажи мне небольшую услугу. Хорошо?
- Я? Но что я могу вам, то есть тебе, сделать? - у меня нет работы ..и вообще вся жизнь рухнула.. - Саша опять хотела повторить последнюю часть своей грустной жизненной истории, но Михаил жестом остановил её.
- Тебе где и когда выходить? - уже со всей серьёзностью в голосе задал вопрос Мишаня.
- Через двадцать минут, в…
- Значит, там, где и мне, я так и думал… всё сходится.. читала «Мастера и Маргаритту?»
- Читала… а какое это к нам имеет сейчас отношение? - Саша поняла, что до философских размышлений её спутника ей далеко, и просто автоматически отвечала на задаваемые им вопросы.
- Самое прямое. Тогда, это - уже не просьба. Я просто обязан проводить тебя до дома, хотя бы для того, чтобы сэкономить на такси и доставить тебя твоей маме в целости и сохранности в столь позднее вечернее время. Иначе, какой же с меня — друг?
….Так завязалась «дружба» между Михаилом и Александрой. Дружба двух одиноких людей, которая затянется на года, сломав все предрассудки и суждения. Все стереотипы и противоречия.
...Их необычные отношения продолжались несколько месяцев. Нет. Они не встречались как мужчина и женщина. Им это было не нужно. Они встречались как люди. Не как друзья. А именно как люди, связанные чем-то неуловимым. Большим, чем любовь или дружба.
Саша звонила Михаилу всякий раз, когда ей хотелось поделиться сокровенным, всякий раз когда болела душа. А в силу её профессии это случалось. Слишком часто всем вокруг помогала она. А о том, что ей самой срочно нужна помощь, или просто поговорить о своей жизни без советов, осуждений, упрёков или навязчивой психотерапии, мало кто знал. Почти никто. Другое дело- мама, Таисия Александровна, которая также, как и дочь, была медицинским работником. С ней Саша делила свои радости и горести, маленькие или большие. Но в последнее время делать это по привычке ей становилось всё сложнее. Не хотелось волновать, тревожить, вызывать лишние эмоции. Ведь, у неё, Саши, в силу своего возраста, ночь пройдёт и взойдёт новое солнце, рано или поздно. А у мамы время течет гораздо медленнее, будь то ночь, одинокий вечер или новое хмурое утро. К чему ей переживать, о том, что уже случилось у её дочери или о том, что вообще, может, никогда не случиться? Она училась уже жить настоящем, как на Востоке, не заботясь о прошлом или будущем. Александра тоже хотела так жить. Окружила себя минимумом общения, дабы избежать эмоций. С недавнего времени она просто стала их бояться. Ошибочно думая, что за ними- новая боль. Возможно, ещё страшней предыдущей. Так она и жила: работа- мама, Миша. После длительного общения, она, наконец, научилась говорить ему «ты» и называть по имени.
Однажды, Александра решила познакомить двух самых близких ей людей.
Михаил согласился, хотя совершенно не был к этому готов. Внутренне. Он считал себя не самой лучшей парой Саше, и потому не собирался развивать с ней отношения столь глубоко, предлагать руку и сердце и прочие атрибуты укрепления связи. Хотя, и не хотел её терять. Правда, сам никогда не спрашивал о Сашиных чувствах к нему. Боялся узнать, пусть даже неуловимым жестом или мимикой то, что не хотел слышать и видеть. Боялся потерять свою иллюзию, которую так неожиданно обрёл, и которая, бесспорно, делала его счастливым. Какое-то время- абсолютно счастливым. Никогда, ни одним вопросом он не выдал своих сомнений, желаний и мечтаний по отношению к ней. Он знал, что их соприкосновение - ненадолго. У каждого из них свой путь и своя другая будущая жизнь. Они встретились для того, чтобы вновь поверить людям. Успокоить свои истерзанные души и обрести внутреннюю гармонию. А дальше? … А дальше они рано или поздно должны были разойтись. Так положено по законам Вселенной, физики, астрологии и прочих других естественных наук. Метеорит не может долго находиться на поверхности планеты, не изменяя свой формы и содержания. Он разлетается на кусочки, превращаясь в пыль. Как и комета, озарив своим «пушистым» хвостом всё живое и неживое на Земле, проходила, не касаясь земной тверди, мимо, не один раз в астрологической истории, спасая, тем самым жителей «голубого шарика» от неминуемой беды….
Саша, словно пролетевшая комета, ежедневно спасала своего друга, сама того не замечая. Михаил с момента их знакомства совершенно не пил. И считал себя абсолютно исцелившимся. Ведь не употреблять, в целом около пяти месяцев, не считая двух случаев, после похода к стоматологу и в поезде- это прогресс! А всё благодаря ей, его путеводной звезде- Сашеньке… Как-то он не спал всю ночь. До самых пяти утра сон просто не шёл, и всё тут. Тогда Мишаня решил использовать с пользой данное ему свободное время. Руки сами собой потянулись к карандашу. За полтора часа её портрет был готов. Сияющие глаза- угольки, растрёпанные на ветру волосы, застывшая полуулыбка Мадонны. Да, именно такой он видел свою Сашу. «Своей» Миша называл Александру лишь в разговорах с самим с собой. Мысленно. И мысленно представлял её с ребёнком на руках. Их общим ребёнком. Материнство безусловно, очень было бы ей к лицу. И, конечно, изменило бы в корне всю её жизнь. Нет. Не может он себе этого позволить… Тут и мечтать нечего. Забыть, выкинуть из головы… и не морочить больше голову девчонке. Так он решил. Но.. тут же появилось пару маленьких «но». Первое- он успел привязаться к девушке, возможно, полюбить. Она, видимо, тоже. Второе- успел, по своей глупости пообещать, что знакомство с её мамой, действительно, состоится.
- Саша, Привет! - Мишаня, одетый по всем правилам гостевого этикета, в тёмном костюме и светлой рубашке приветствовал свою дорогую подругу на её территории, в их с мамой доме.
- Привет! Рада видеть! - Саша, в лёгком, розовом платье из шифона,с распущенными до плеч пушистыми рыжеватыми волосами, была похожа на светлячка. Светлого искреннего и чистого человечка. Таких людей Мишаня называл про себя «светлячками». Он не мог ошибаться. Огромный жизненный опыт общения. Работа с людьми, в большинстве своём, женщинами, позволяли Михаилу Юрьевичу делать соответствующие выводы. Но его холодный разум отказывался работать всякий раз, как только ему представлялась возможность наблюдать Александру. Да-да,да. Именно наблюдать. Он не видел, не рассматривал, а наблюдал. Ловил каждый её мимолётный жест, взгляд, полуулыбку. Больше всего он любил её смех. Звонкий, льющийся, словно хрустальный. Тогда он ещё больше убеждался в «сказочности» Александры. «Она прошла как каравелла по волнам...» Девочка- видение. Она была ею. Полностью соответствовала образу, воспроизводимым Максимом Леонидовым в далёкие девяностые.
Они так и стояли и смотрели друг на друга- глаза в глаза, посреди большой светлой гостиной её родительского дома. Неизвестно, сколько бы ещё продолжался такой своеобразный «диалог» двух любящих сердец, если бы не Сашина мама Таисия. Худощавая блондинка в голубом брючном костюме неслышно вошла в комнату. Миша сразу почувствовал другую атмосферу. Атмосферу здравого рассудка и здравомыслия. Нет, нельзя сказать, что перед ним предстала настоящая Снежная королева. Нет. Но то, что женщина в свои пятьдесят с небольшим «хвостиком» определённо скрывала свои истинные чувства, было фактом, не требующим доказательств.
- Михаил, вас, кажется, так зовут, - начала свою неспешную беседу хозяйка дома. Её лицо по- прежнему не выражало каких-либо эмоций.
- Да, так точно! - почему-то Мишаня в первые минуты знакомства часто пытался шутить. Такое поведение ему казалось самым оптимальным вариантом создать благоприятное впечатление. Но на этот раз он ошибался. Таисия была «крепким орешком» в психологическом плане. Медицинский работник с большим стажем, она смотрела вперёд и, словно, насквозь. Её взгляд- рентген, её взгляд — скальпель. Точно разрез человеческой головы на две части: искреннюю и лживую. Первую она оставляла без какого- либо интереса, а последнюю- анализировала. Всё, до мельчайшей мысли. Таисия Александровна обладала необъяснимым даром, не задавая лишних навязчивых вопросов, ограничившись тремя- четырьмя пунктами из собственного психоаналитического списка, вывести любого, даже самого изощрённого умника на « чистую воду».
- Тебе надо было не в больнице, а в следственном комитете трудиться!- часто, смеясь, любила повторять Александра своей маме, которая, оставшись с дочерью один на один, обрисовывала «портрет» каждого интересовавшего её дочь человека.
- Извините нас, папа Саши сегодня не смог придти, - Таисия несуразным жестом поправила прическу, что в буквальном смысле означало «неловкость». - Мы давно в разводе….Я его просила зайти, но он слишком занят… извините...Эти слова прозвучали как-то некстати. И не потому, что это была лишь пустая формальность. Таисия этой фразой будто пыталась дать понять новому знакомому дочери, что отец — ни при чём, что здесь, в этом доме, главная- она. И она сама в состоянии решить о нужности или отсутствии необходимости общения своей дочки с данным экземпляром.
- Я всё понимаю,- суховатым голосом выдавил из себя Мишаня. Не в его правилах было лезть в чужую семейную жизнь; в таких случаях он зачатую не знал, что следует говорить. Но почему-то, именно в эту минуту, он отчётливо понял, что отношения с потенциальной тёщей никогда не сложатся, как бы он не пытался быть хорошим, что бы он ни делал, его возраст и вся прошлая жизнь всё скажут за себя. Он- не тот человек, которого ждали в этом доме. … Следующие пару часов стали для Михила настоящей пыткой. Ни один из его ответов не устроил Таисию. Нет, она ничего не говорила, никоим образом не выдала свою возникшую неприязнь к новому «другу» своей Сашки. Но… расспросы про его семейное положение, заработок и вовсе смутили прямого и простодушного Мишаню. Тем более, что Александра помогла появлению его новых доходов, направив несколько знакомых мамочек к нему, Славянскому, для обучения своих сорванцов грамотному немецкому. Этот факт, как и половина остальных в его «нестандартной» биографии был, безусловно, скрыт. Как и тот, что в свои сорок шесть он вот-вот станет дедом.
- Что же, вы, Михаил, почти ничего не кушаете? Не нравится? - Таисия продолжала свой разговор- допрос, пристально всматриваясь в Мишанину тарелку.
- Определённо всё очень- очень вкусно, - Михаил изо всех сил пытался выглядеть истинным ценителем кулинарных изысков и эстетом. Но в конце ужина почувствовал, что очередной такой встречи с благородной дамой Таисией он просто не выдержит. К «Массандре», которая роскошно и одиноко царствовала на столе, на всём протяжении вечера он так и не притронулся.
- А как же вино? Вы также не пьёте, как и не едите? - хозяйка дома явно испытывала гостя на прочность. - А давайте за мою Сашку! Неужели вы откажите даме в такой просьбе? - Таисия почти не пила, но иногда, будучи в «расстроенных чувствах» позволяла себе пропустить пару стаканчиков своего любимого вина; благо во всевозможных спиртных напитках и шоколадных конфетах в коробках их семья никогда не знала недостатка: угощения от благодарных клиентов поступали регулярно, особенно в праздники, чем, бесспорно, Таисия всегда гордилась.
Мишаня не смог удержаться, не устоял и всё тут. Накипело. Всё это время, что они с Сашей были знакомы он очень переживал, что называется «сердце было не на месте». Ложась спать, каждый вечер думал, рисовал их с Сашей будущую совместную жизнь и … не мог нарисовать. Картинка не складывалась. Его рисунки никак не могли заменить недостающие пазлы в Сашиной жизни, не могли заполнить пробелы в её израненной душе. Точнее, частично могли, и уже почти он, своим вниманием и заботой их заполнил… Но.. эти бесконечно возникающие «но»….Они и пугали. Как сказки- страшилки приходили Михаилу кошмарными снами. То Мишане снилась с огромным, неестественно- большим живото беременная Сашенька, вся в слезах, с растрёпанными от истерики волосами, то её образ сменялся на упрекающее лицо дочери Ольги. «Как ты мог, папа? В такую важную для меня минуту…. Старость на носу, и ты туда же… Сначала — мама. Теперь — ты бросаешь меня во второй раз…. Я же так надеялась…»
- Выпьем, - Мишаня, словно разом, очнулся от многочисленных ночных кошмаров, оказавшись в большой светлой комнате незнакомого дома за одним столом со своей Сашей и надменной худощавой блондинкой.
После двух бокалов Мишу внезапно понесло. Он стал рассказывать о годах проведенных на педагогическом, о комсомольской жизни, о голодной молодости с юной, красивой и амбициозной женой, о бессовестной тёще… Сам того не желая, Михаил за сорок минут раскрыл все свои карты. На пятом бокале креплённого он уже гордо предоставлял Таисии Александровне свой
«дубликат бесценного груза»… После седьмого бокала Мишаня, невзирая на уговоры Сашеньки проводить его домой, он бесцеремонно, в ботинках, улёгся на мамин любимый диван...и был таков. И никакая сила уже не могла поднять его или принудить к каким- либо действиям.
...Предутренний рассвет разбудил тишину и Мишаню. Он далеко не сразу понял, где находится. С трудом приподнимая голову, посмотрел на стоявшие напротив, на журнальном столике, электронные часы- они показывали половину шестого утра. Несмотря на головную боль, Михаил мгновенно приподнялся — у него в квартире никогда не было электронных часов. И вдруг Мишаня понял. Он вспомнил всё: и события вчерашнего вечера, и то, где мог по ошибке находиться. « Какой ужас! Очевидно, придётся извиняться перед Таисией Александровной. Как же неприятно!»- на не вполне трезвую голову Михаилу всегда приходили умные мысли. Но что делать в данную секунду- эти мысли не приходили вовсе. Вернее, он и сам этого не знал. В такую рань обе женщины, по всей вероятности мирно спали. И пройти незамеченным, чтобы их не разбудить он просто не мог- входная дверь находилась через три комнаты от его непосредственного местонахождения. И Мишане, ничего не оставалось, как покориться судьбе. И он уже приготовился к просмотру очередной порции сладких снов, как где-то вдали, за закрытой дверью, послышались приглушённые женские голоса. Славянский без труда узнал знакомый до боли, родной и желанный, звонкий голос своей Сашки.
- Мама, что ты такое говоришь? С чего ты взяла, что Миша- алкоголик? - несмотря на отдалённость, было слышно, что она почти переходила на крик.
- Господи, Сашка.. в свои тридцать с хвостиком ты так и осталась глупым и неопытным ребёнком! Алкоголизм твоего друга — очевиден, как ты этого не разглядела, я просто поражаюсь! - Таисия, невзирая на раннее утро, как всегда была «в ударе». - Ты, медработник, позволяешь себе поистине непростительные вещи!
- Мама, за всё время нашего общения Миша ни разу не пил! На протяжении всех двух месяцев! - Сашка стояла на своём и,казалось, была непоколебима.
- Ха-ха! Два месяца, и целая жизнь взрослого, прожжённого, сорока шестилетнего мужика - от маминой речи веяло неврастенией. Александра хорошо знала, чем такие разговоры заканчиваются и что они значат. Ничем хорошим. И, уж если её мама что решила, то это- навсегда. Переубедить в неправильности своего мнения Таисию Александровну было, практически, невозможно.
После всего услышанного Мишу точно током шибануло: простое и одновременно гениальное решение пришло само собой. Приоткрытое окно манило свежестью утренней сентябрьской прохлады. Конечно, расстояние от окна до земли было приличным. Но времени думать и желания более оставаться в доме, где ему не рады ,не было абсолютно. И Михаил прыгнул. Почти удачно. Слегка разодранная ладонь и ушибленная левая нога- всё, что осталось на память Мишане о неблагополучном визите.
… Брошенный телефон, лежавший рядом с разложенным диваном, на полу, звонил всё утро и весь последующий день. Сорок восемь не принятых вызовов. И все от неё, от Саши…. Мишане же ничего не хотелось. Даже выпить. Хотя, в такие тяжелые минуты, по своему обыкновению, он выпивал. Точнее, пил, всё что горело и попадалось под руку. Но теперь, почему-то вдруг, что-то изменилось. То ли после пребывания в Москве, то ли — после плотного общения с Александрой, у Михаила в голове изменилось всё. Встало с ног на голову. Изменился весь мир. Он больше не делился на два цвета: чёрный и белый, как обычно было раньше, последние шесть лет На дворе стояла удивительная золотая осень, летели паутинки, благоухали на клумбах сентябрьские цветы. Изнуряющая жара сменилась спокойным умиротворяющим теплом. На душе у Мишани, как ни странно, также, как и в природе, было спокойно и ...в тоже время- пусто. Нет, он не злился ни на себя, ни на Таисию Александровну, ни уж тем более, на Сашу. На неё он попросту не умел злиться. Она лишь- слабый игрок на шахматном поле. Потерявшаяся, растерянная девочка. Конечно, он не мог её ни в чем винить. Но и переделать за месяцы всю предыдущую жизнь - тоже не мог. Слишком разминулись они когда-то давно, на сто восемьдесят градусов разлетелись в другие вселенные, и тогда, в поезде, неизбежно столкнулись. Но по всем астрологическим и житейским законам- лишь на короткое время. С неизбежностью невозможно бороться. Её лишь можно принять. Или — отвергнуть.
Но Мишаня предпочёл не тратить остаток жизни на бесполезные страдания. Проснувшись одним ранним утром, он понял, что жизнь продолжается. Открыв глаза, первое, что ( вернее, кого) он увидел перед собой- это был кот. Упитанный , гладкошёрстный и неисправимо рыжий. Довольная улыбчивая морда смотрела, не моргая, на ещё сонного Мишаню, в упор.
- Рыжик, ты откуда взялся- Миша воспринял появление этого рыжего создания как знак свыше. - Голодный?- продолжал хозяин дивана ненавязчивый диалог с новым другом. По громкому звуку «Мяу» Мишаня понял, что зверёк был совсем не прочь подкрепиться. Единственное, что оказалось свежим в холостяцком холодильнике, это запечатанная бутылка молока. Мишаня купил её по привычке ещё до начала своей новой жизни.
- Ну, что, Рыжик, не побрезгуешь остатками роскоши? Да, похоже, что и другого выбора у тебя нет...собственно, как и у меня тоже. Миша налил сначала в миску молока коту, потом- в стакан — себе.
- Так что, мы с тобой, дружок, теперь друзья по несчастью. Похоже, что и тебя выгнали с тёпленького местечка, -Мишаня поглаживал Рыжика по гладкому загривку, взяв на руки. - Ничего, заживём по- новому. Всё будет хорошо. И никто нам с тобой не нужен…
… Больше месяца Мишаню так никто и смог найти. Ни ученики, ни их мамочки, ни всевозможные друзья и знакомые, в том числе и Саша. Она очень переживала. И понимала, что пока, на данный период времени, их отношениям с Михаилом наступил логический конец. Её сердце рвалось из груди, плохо спалось ночью. Но однажды, идя тёплым сентябрьским вечером с работы, с полными сумками, она встретила Его.
- Девушка, позвольте вам помочь? - Саша взглянула вправо. Вернее, вверх. Перед ней стоял высокий улыбчивый парень с вьющимся, светло- русым чубом и изумрудными глазами.
- Нет, спасибо, я сама как- нибудь, справлюсь.. - Саша хотела сказать свою заученную, специально для таких случаев, речь, но парень оказался проворнее неё. Он, словно пионер, выхватил из уставших Сашиных рук тяжелый продуктовый багаж. Всю дорогу до её дома они шли молча.
- Ну, вот мы и пришли, - Александра остановила жестом попутчика возле своей калитки. - Спасибо большое, но на этом- всё, давай сумки, - произнесла она равнодушным и усталым тоном. Повернулась… Лицо парня осветил ярко- жёлтый вечерний свет уличного фонаря. На минуту ей показалось, что это помолодевший Миша вернулся к ней. Те же черты лица, жесты, мимика, улыбка, наконец.
- Тебя как зовут? - по- простецки спросил парень Сашку. Та словно статуя, замерла от нахлынувших всевозможных ощущений.
- Саша, Александра…. Она протянула свою холодную щуплую ладонь новому знакомому.
- Вот это- совпадение! Я тоже- Александр, значит, тёзка.. Будем знакомы…
Саша не верила в какие-либо совпадения, а верила в судьбу. Теперь, каждый раз, при встрече с Ним, она постоянно убеждалась, что вся судьба написана человеку при рождении. Необъяснимая сила влекла её к вихрастому парню, словно они были знакомы тысячу лет. Нельзя сказать, что при этом забыла Михаила. Конечно, нет. Просто «её» Михаил неожиданно переселился в этого зеленоглазого добросердечного парнишку. И ей было совсем неважно, чем закончится, или даже не начнётся их новая любовная история. Было важно другое. То, что жизнь, всё-таки, вопреки всем несчастьям и злоключениям, продолжается, и что бывают и в ней, приятные моменты. И ради этих моментов ей нестерпимо захотелось жить. Снова почувствовать на себе восхищённый мужской взгляд, дуновение тёплого осененного ветерка, поющий шелест листьев на растрёпанных клёнах…. Ведь так долго она не видела и не слышала ничего. И, словно очнувшись от тяжёлого летаргического сна, ей так захотелось жить. Не существовать, а именно жить. Дышать, что называется, полной грудью.
….Лёгкие, как тончайший пух, снежинки, срывались с предзимнего, тёмно- серого неба. Неожиданно, не по календарному графику, подкралась новая зима, устилая своим пушистым покрывалом уставшую от листопадной кутерьмы, сухую землю. За сутки замело все близлежащие грунтовые дороги к поселку. Миша с детства любил зиму, её волшебство и необычайность. Будучи пятилетним мальчиком, он с замиранием сердца наблюдал, как ложатся на руку, а затем на тёплой, совсем ещё горячей, от бабушкиной варежки ладони, тихо умирают посланницы небес- красавицы - снежинки. Вот и сейчас Миша, находясь здесь более месяца, в пятидесяти километрах от города, в своей родной деревне, любовался этими необычными дарами зимы. Ему теперь, в своей новой жизни, не хотелось пропускать любое «сказочное» мгновенье, пусть и мимолётное. Очищать дорожки, как все остальные соседи, от только что посетившей их двор красоты, Мишаня не стал; не хотел вмешиваться в естественный ход явлений природы.
Михаил так и стоял посреди белоснежной усадьбы своего дяди- единственного , оставшегося в живых, близкого по душе и по крови человека. Незатейливые снежинки, как в детстве, падали на нос , щёки, облепляли ресницы и губы, попадали в глаза. Казалось, это — не снег, а слёзы бежали из тоскливо- зелёных, потерявших былой задор и яркость, Мишиных глаз…. Он приехал в деревню, где родился и вырос, отдохнуть душой и телом, а оказалось, что появился в нужном месте, в нужное время. Его дядя, Иван Матвеевич, был тяжело болен. Катаракта уже несколько лет не давала ему покоя, а в последнее время, он и вовсе стал слепнуть. И тут Мишаня задумал благое дело: собрать деньги на операцию Матвеевичу. Дядины оба сына- полярники, были далеко, за тысячи километров. Уехали на Север ещё в туманной юности, да так и не вернулись, обзавелись семьями, что называется «пустили корни». Вот и выходило, что фактически, ни детей, ни внуков, у Матвеевича, не было. «Вся на тебя, Мишань, надежда, - причитал дядя своим тихим, погасшим, с хрипотцой, голосом, чуть ли не каждый день. Где взять нужную сумму, Мишаня не думал. Мысли и идеи, словно провидение, приходили к нему сами собой.
Дядя, Иван Матвеевич, известный во всей округе столяр и плотник, был талантлив от Бога. Ещё мальчишкой, он самостоятельно, без помощи отца,умело мастерил стульчики, столики, детские кресла. Сначала — из за желания попробовать, показать свои умения дворовой ребятне отцу и брату потом, постепенно, желание переросло в привычку, а та, с годами с - в мастерство.Во времена Советского Союза, все жители деревни, а позже и близлежащих посёлков, приезжали заказать,а иные,и просто поглазеть на эксклюзивные вещи или посмотреть «живьём» на умелую работу мастера. Денег за свой труд Матвеевич много не брал; мясом, молоком и прочей продуктовой снедью, тоже не брезговал.Потому люди и тянулись к Ивану- добросердечная дядькина душа не знала отказа. Резные лакированные диванчики, кровати, стулья или кресла- всё было сделано добротно и умело, с большой любовью .
Во времена своей молодости дядя, конечно,трудился и на мебельной фабрике. Но работа по штампу не вдохновляла Матвеевича, не позволяла разгуляться его творческой фантазии свободного художника. А потом, когда фабрика и вовсе обанкротилась,он с облегчением, наконец, занялся любимым делом вплотную. Появились расписные столы и шкафчики, а позже — и целые наборы лакированной винтажной мебели.
Мишаня же мало времени выделял этому элементу в своей творческой биографии. В детстве, иногда, на каникулах, вместе с отцом и дядей Иваном, трудился у них в подмастерьях. Но лето- коротко. А ведь тогда так хотелось погонять вместе с пацанами в футбол, покататься на велосипеде, построить в в зарослях многотравья блиндажи и халабуды…. Сейчас, будучи зрелым, сорока шестилетним мужиком, он чувствовал себя неопытным ребёнком, глядя как ловко направляет дядя его, не привыкшие к физическому труду,руки. Под чутким руководством родственника за полтора осенних месяца Мишаня чувствовал себя уже не юным учеником, а специалистом шестого разряда. Из — под станка их маленькой уютной плотнецкой, расположенной во дворе дома,выходили не только привычные предметы домашнего интерьера, но и ложки, деревянная расписная посуда, причудливые фигурки животных. Успешно продав несколько вещей одному заезжему зажиточному фермеру, Миша понял, что дела пошли в гору. «Сарафанное» радио здесь,в деревне,работало лучше любой рекламы. Заказы посыпались с других близлежащих деревень.Один раз приезжал, даже, предприниматель из их города; очень уж хотелось ему обустроить свой дачный новый домик в «неповторимом Славянском стиле»
Жизнь пошла своим, новым, размеренным чередом. Но ни на один день Михаил не забывал о Саше. Живо представлял, как они живут вместе здесь, в его деревне, как она радуется свежему воздуху, горам белого пушистого снега, с удовольствием вдыхает аромат свежей стружки, даёт свои тонкие женские советы по поводу дизайна очередной модели. Любит всё то,что любит он, всецело разделяя его жизнь…. Но это были лишь мечты, которым,по всей вероятности, несуждено было сбыться.
Уставший, ещё не успев отмыться от лака и стружки, он неожиданно для себя посмотрел на свой мобильный, одиноко лежавший на тумбочке в спальне уже два месяца. Ведь, Мишаня не считал ни дней,ни часов.Время для него исчезло, превратилось в другую, не измеряемую параллель. Мобильником в последние месяцы он пользовался исключительно, для того,чтобы не пропустить срок сдачи важного заказа. И тут, по воле случая, или по обостренной Мишиной интуиции, телефон, всё- таки, зазвонил. Миша долго не брал трубку,боясь увидеть на экране знакомое до боли имя. Это была она. Это, действительно, была она.
- Алло,я вас слушаю, - Миша пытался, хотя бы голосом,сохранять хладнокровие . Руки его дрожали, пальцы не слушались, на лбу выступил холодный пот.
- Миша, Миша, здравствуй! Это- Саша! Наконец-то, я к тебе дозвонилась!Я так переживала. Как ты? Где ты? Чем занимаешься? - куча вопросов встревоженным звонким голоском посыпалась на ошарашенного Мишаню. Нет.Он не готов. Он не может.Не должен. Лезть в её молодую,не сформированную судьбу.И он усилием воли заставил «взять себя в руки».
- Отвечаю по порядку. Нахожусь- в деревне, со мной всё - хорошо, более чем. А занимаюсь… известное дело.. чем..Пью, конечно, Алкоголикам же пить положено, иначе, какие они — алкоголики, - Мишаня попытался изобразить нечто вроде заплетавшейся речи. …- А тебе желаю всего хорошего, и обязательно найти своё «место под солнцем».Своё -то я давно нашёл….И выключил трубку. Или- связь прервалась. Впрочем, это было уже неважно...
Михаил подошёл к шкафу, где на одной- единственной полке хранилась скромная стопка его немногочисленных вещей. Не спеша развернул кусок серо- серебристого, с синими разводами, материала. Бережно поднёс к лицу, вдыхая аромат своей несостоявшейся любви- Сашки. Это он, тогда украдкой, прихватил с собой её шарфик из ненавистного дома.Он знал, что больше они не увидятся. Свежий аромат цитрусовых, мускуса, лаванды и хвои заполнил собой его маленькую, запылённую комнатку, словно вдыхая в неё теплоту трепетных и неповторимых воспоминаний...
P.S. …. А через неделю у Мишани родился внук. Его называли в честь дедушки- Михаилом- младшим, чему старший Михаил был несказанно рад.