Саксонский батальон пешей артиллерии ландштурма № 12 стоял на позиции за лесом Ангар. К северо-востоку от Демюэна стояла 2-я батарея, а к югу от него – 1-я. В паре миль на запад 1-я канадская армия стояла готовая к атаке. 1-я и 3-я канадский дивизии были на оси атаки, проходившей через Демюэн.
Лейтенант ландвера фон Гелерт пишет: «8 августа, позорный «чёрный день», наступил. Орудие № 1 вело огонь уже с 3-х часов ночи, но когда настал рассвет, казалось, что ад вырвался на свободу. Снаряд прилетал за снарядом. Позиция батареи и окружающая местность лежали не только под сильным огнём, но и в густом тумане. «К орудиям! Заградительный огонь!», пришёл приказ. Снаряд за снарядом, залп за залпом грохотали в сторону противника, орудия начали раскаляться. С засучёнными рукавами, с текущим по лбу потом люди делали свою работу. За орудиями горели заряды, зажженные снарядами врага. Появились первые раненые. Телефонные линии были оборваны; не было времени их починить, т.к. руки были нужны на батарее. Батарея слева от нас внезапно замолчала. Мы стояли одни.
Добровольцы, отправленные для передачи сообщений командиру группы или пехоте, не вернулись.
Вражеский огонь ослаб, затем сместился в тыл.
Мы не знали, что происходит. Прорвался ли враг? Внезапно над нашими головами появился вражеский аэроплан. Он пролетел взад и вперед несколько раз, обстреляв расчёты орудий из пулемётов.
Боеприпасы были на исходе. Без пополнения запаса мы не могли больше стрелять. Где были приказы из группы? К этому времени лишь одиночные снаряды падали на наш район. Вдруг три пехотинца прибежали задыхаясь. «Англичане вплотную за нами», крикнули они.
«Хватайте винтовки!», пришёл приказ и люди побежали составлять линию обороны лицом к противнику. Они ждали, ружья наготове, Грюнерт за пулемётом. Затворы с пушек были сняты и брошены в ближайший ручей, карты и планы ведения огня сожжены. Только орудие № 1 находилось в готовности.
Никто не знал, чего ожидать. Все просто выполняли свой долг. Люди припали к земле на своих местах, а канонир вызвался в дозор.
Туман чуть приподнялся, но всё ещё не видно ни друга, ни противника. Ситуация становилась сюрреалистической… и тут начал трещать пулемёт. «Господин лейтенант, они идут!» и они шли. Примерно в 150 м перед нашей батареей я видел плоские английские шлемы. Парни открыли огонь и стреляли хорошо. Скоро батарею обстреливали пулеметы с обоих флангов и даже из тыла! Враг прорвался.
Враг прокрался вперед, но отступил под огнём нашей батареи. Огонь утих, минуты казались часами.
Патронов было мало. Мы надеялись на контратаку нашей пехоты, но зря. Внезапно перед нашей батареей появилась цепочка стреляющих танков, ползущая на нас. Сразу за ними шли колонны хайлендеров. Парни стреляли по танкам со скромным результатом, затем пушка № 1 открыла огонь и смогла подбить один танк прямым попаданием, но их было слишком много.
Танки подползли ближе и расчёт уничтожил пушку.
Не было никакого спасения. Расчеты орудий буквально распылены.
Они отважно сражались до последней минуты, но затем враг захватил батарею. За исключением канонира Грюнерта, которому удалось бежать несмотря на серьёзную рану, остаток батареи был убит или пленён. Храбрая батарея ландштурма прекратила своё существование».