(Подражание Михаилу Задорнову)
«В русском языке есть тайны…»
«К сожалению, мы перестали слышать свой родной язык…»
Бухло – бухнул и бух! – ЛОжишься.
Добро пожаловать – а чиновник-то знает, что приглашают – поЖИРовать: «Дамы и АСПИДА! Добро пожировать!..»
Свежесть – это, если в вагоне СВ едешь, а если в плацкартном – жесть.
Пьеро – пьёт да ерошится.
Мальвина – официантка: «Мм… аль вина?»
Бармалей – бармен мало наливающий.
Дуралей – много наливает: «Ура!».
Насупился – не супа наелся, а наскоро упился.
Буротино – пациент врача-уролога («Бр-р!..»).
Отстой – цена товара от 100 у.е. и выше; «Ой!» – говорит покупатель, когда разглядит ценник.
Опух – не опуХХмурялся с утра.
Или вот (ещё, до Рюриков было), мужик говорит с понтом другому: «Идиот!..». А тот – и не понимает: иди от чего «от»?.. Не говоря уже, о том – куда?..
А Рюрик с братьями пришел (качок Синеус – с ним, да корефан – Трувор, – отсюда «братанство»-то и появилось). И быстро они конкретно уточнили «детали»: «Отвали!..» – высказались утвердительно. И сразу всем стало ясно – «Иди от Вали!». А куда (судя по хрипу голоса) – всем и так стало понятно…
Те же Рюрики – брагу пьют и пузенчики свои почесывают: «Абракадабра, абракадабра!..». А мужики – тыквы у себя чешут (у них – буквально, пену с кружек сносит), и не понимают: на каком таком тарабарском языке они изъясняются?.. А у Рюриков, во-первых, их «викинговый» акцент проявлялся, а во-вторых, – напились они уже (язык заплетается), и бормочут они не «абракадабра», а: «О, брага – добра! О, брага – добра!..»
Интересно, в связи с этим, появление нелетописного наименования населенного пункта – «Ливерпуль». К тому местечку (историческое его название – никто уже и не помнит), частенько приставали пиратские бриги с сундуками «отборной добычи» (её отбирали у добропорядочных, как мы знаем, граждан)… Корсары, поспешно и с понятной суетой – ссаживались на берег, в предвкушении настоящей выпивки, знатной закуски и – с желанием с визгом покуролесить…
Отпетые парни, устремлялись в близлежащую таверну, горланя, буквально на гландах, свою разудалую песню:
«В один английский порт
Ворвался пароход
В сиянии своих прожекторов.
И, свой покинув борт,
Сошли гурьбою в порт
Четырнадцать корсаров-моряков.
У них походочка –
Как в море лодочка,
А на пути у них
Таверна-фикс.
Они идут туда,
Где можно без труда
Достать себе и женщин и вина,
Где всё повенчано
С вином и женщиной,
Где юбки новые трещат по швам…»
Новички (молодняк), ещё не знавшие место расположения бойкой таверны, справлялись у каждого встречного-поперечного на счет дороги… Тут (а дело бывало к одиннадцати дня – ко «второму морскому завтраку»), как всегда, из густых и беспросветных кустов, навстречу этим свежим пацанам, появлялись их коллеги-флибустьеры, уже вкусившие «красивой жизни» (но выглядевшие, однако, дерьмово). На риторический вопрос: «Где чё?..», болезные товарищи щелкали пальцами и указывали точное направление движения, прибавлял очень и очень эмоционально: «О… ливер…пуль!.. О!.. как из ружья!..»
А дело в том, что в той «роковой» и вошедшей в историю таверне, «деликатесной кухней» заведовал бармен Алик. Абсолютно безответственный чувак (что в лоб, что по лбу)… Ливера «на пирожки» накрутит на мясорубке – сверх меры. У него и остается…А тут, время в клуб идти – оттянуться… Ему, видишь ли, неохота ливер в погреб нести (холодильников тогда – ещё не было), он его оставит в медном тазу на полке (цветмет в те времена не шибко воровали), а сам пошёл. Инфантильный – донельзя!.. И не «ёкнет» ему, и «не икается»…
В клубе же, этот бармен Алик – всю ночь напролет танцует с девушками обворожительной «небесной красоты» (хорошенькими и просто – фантастически хорошенькими), ухаживает за «недотрогами», сорит деньгами… Короче, ведет паразитический образ жизни, наподобие «гимнаста уровня»… А ливер у него, в это время, киснет себе да киснет – на полке…А к утру, вообще, портился и протухал окончательно…
Алик, дуралей такой, прискочит в таверну – к открытию, «налепит по-быстрому» пирожков с тем ливером, и – гуляй, как говорится, Вася!.. (Если что, так он, мол, – отвертится!)
Пираты, утром появляются: «Ё – ё!.. Я – я!..» (наречий разных много)… Напьются, «промаслят трубы» (не отдавая себе отчет, что употребление алкогольных напитков, есть признак слабости), «натрескаются пирожков» (а Алик, ещё и подначивает, разжигает «волчий аппетит»: «Горячие пирожки! В ассортименте, всегда – горячие домашние пирожки!..»), а потом у них от этих пирожков (как говорится, со вкусом вкусного!) адский понос. Мама дорогая!... («Как из ружья!..» – так, впервые, охарактеризовал данное «печальное явление» боцман Джузеппе; «совершенно изнуренный» на вид). Вот, они потом, у тех кустов-то (где темно и сыро), «басни и рассказывают» встречным своим корешам-разбойникам (на их, вполне предметный вопрос – «где срисовать телочек?»): «О, ливер пуль!.. И пуля – не хилая!» (И они, не много преувеличивали. Ливер, когда скисает, – это очень серьезно! Вам, любой дерматолог подтвердит.) «Как из ружья!..» (понос)…Вот, таким образом, и проявляется в жизни – «людская подлость»: я попал – значит, и ты – попади!.. А те-то, бедолаги, подумали, что «пулей» – это значит «Бистро»… Так, с тех средневековых пор, и пошло – «Ливерпуль да Ливерпуль»…
«…Идут, сутулятся,
Вливаясь в улицы,
И клеши новые
Ласкает бриз.
Они идут туда,
Где можно без труда
Достать себе и женщин и вина…»
«Алла. Как ни читай – справа – налево, или слева – направо, все равно получается «величественная»…» С Аликом – не так. Алик – килА.
Ик мешает. А, что такое «ик»? Вот: ик – шик кишки (прочитай туда и обратно, и поймешь его величие). Короче, из живота истинного кабальеро-пирата несварение желудка идет туда. А ик – обратно!.. В общем, изучайте Великий русский язык и будьте хорошими (задорными), стариканы!..
«Я-то кончил шамкать. Так, Маш? Лично, Котя». (Прочитай обратно – это полиндром.)
Засланец – американец, производитель сланцевого газа (конкурент «Газпрому»).
Обасланцы – оба засланные американские шпионы (пойманы).
Я, хоть и не Жан Батист Драп Манто, но тоже скажу: это – оМЕРСИтельно!..
(продолжение следует)
2015