СНЫ И ЯВЬ,
или
ОДИН ДЕНЬ ИЗ ЖИЗНИ ПАТРИЦИИ
Давным-давно по телевизору не было никакой рекламы, кроме КПСС и её вождей. А потом пришли сникерсы и памперсы, тётя Ася и «Дося», и культуре пришлось подвинуться. Некоторое время реклама казалась забавным дополнением к суровым будням, но вскоре она стала назойливой и всепроникающей. В 1999 году в знак протеста я написала этот рассказ.
Заглавными буквами здесь выделены слова и слоганы, заимствованные из рекламных текстов 1999 года, непрерывно звучавших по телевидению и радио, цитаты из мультфильма и эстрадной песни, названия товаров, появившихся у нас примерно в то же время. Что-то уже забылось, что-то осталось, а что-то врезалось в память навсегда...
Прошло много лет, появились новые товары и новые слоганы, но лично у меня впечатление от рекламных роликов не меняется: нам хотят впарить что-то дорогое или ненужное, и при этом уверяют, что заботятся о нас не смыкая глаз.
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
Патриция вздрогнула, приоткрыла глаза и слегка шевельнула хвостом. ТЁТЮ АСЮ она узнала по резкому запаху хлорки. Калитка открылась, и приятная во всех отношениях блондинка, прижимая к груди бутыль с любимым ОТБЕЛИВАТЕЛЕМ, прошла по двору и уверенно толкнула дверь.
– ТЁТЯ АСЯ ПРИЕХАЛА! – испуганно закричал ребёнок.
Однажды эта очаровательная тётя на глазах у хозяйки по ошибке вылила в бачок с борщом, сваренным на целую неделю, пол-литра «АСА», и семье пришлось не только голодать, но и ночевать в сарае. С тех пор Альбертик побаивался её. Но в этот раз она догадалась принести ему «БАУНТИ» и торжественно вручила гостинец со словами:
– НЕ ТОРМОЗИ – СНИКЕРСНИ!
Альбертик вежливо поправил тётю Асю:
– РАЙСКОЕ НАСЛАЖДЕНИЕ!
И лихо, как учили по телевизору, откусил сразу половину.
Патриция дремала и, просыпаясь от укусов насекомых, нервничала и вспоминала, что тётя Ася обещала принести ей ОТБЕЛИВАТЕЛЬ для шерсти. Блондинка и сама пользовалась им. Она уверяла, что шерсть будет выглядеть прекрасно! Правда, она уже давно носила парик. Впрочем, зимой, под шапкой, это было совершенно незаметно.
«АС», по словам тёти Аси, как и ПРОВИТАМИНЫ, ПРОНИКАЛ ГЛУБОКО В КОРНИ ВОЛОС. Патриции нужен был всего лишь гигиенический эффект, а также БЛЕСК И СИЛА ЗДОРОВЫХ ВОЛОС, без осветления. Ей, конечно, хотелось бы чего-нибудь чисто собачьего, но фирменного, С КОНДИЦИОНЕРОМ, ВИТАМИНАМИ и ПЭ АШ 5,5.
Хозяин же, или, как он себя называл, заводчик, деньги экономил буквально на всём, и Патриция отбивалась от непрошеных визитёров хвостом, зубами и лапами.
Аркадий, слесарь-водопроводчик по образованию и менеджер-сантехник по роду деятельности, завёл Пашку, как он её ласково называл, несколько лет назад. Он подобрал её на улице, возле павильона «СЫТЫЙ ПАПА», где ей жилось сравнительно неплохо. Они с Шариком так и говорили:
– НАС И ТУТ НЕПЛОХО КОРМЯТ!
Но Аркадий пообещал крышу и даже подушку, а Патриция, как и все особы женского пола, всегда мечтала о домашнем уюте. Поселили же её, однако, не под крышей дома, а в «ореховой спальне», как любил шутить Аркадий, хотя предыдущую собаку звали вовсе не Орехом, а Бокассой, в честь скандально известного диктатора-людоеда. Бокасса был внебрачным сыном бульдога и ел всё подряд, в том числе соседских кур и мышей, которых приносила в мышеловке та же соседка – после денежной сатисфакции и примирения. А до Бокассы конура принадлежала вполне миролюбивому, почти вегетарианцу Ореху, и с тех пор не переименовывалась.
Моральная ответственность Аркадия как заводчика сводилась к тому, что он, согласно рекламе, покупал Пашке раз в неделю пакетик корма «ПЕДИГРИ», а её щенков, иногда очень породистых с виду, продавал то как шарпеев, то как спаниэлей – по настроению. Покупатели, в основном благородного пролетарского происхождения, родословных не требовали, хотя Аркадий на всякий случай показывал им издали ксерокопию справки о прохождении медосмотра.
После службы в стройбате, но по своей же специальности сантехника – он работал на офицерских дачах летом и в квартирах зимой, – Аркадий стал опытным специалистом и часто приходил домой поздно, усталый, но довольный. Жена его, Ангелина, тоже была довольна, так как тогда БУЛЬОНА, приготовленного ею из КУБИКА «ГАЛИНА БЛАНКА», хватало и на завтрак. Там, где Аркадий возводил сантехнические удобства, его кормили СУПОМ «РОЛТОН» СО ВКУСОМ КРЕВЕТОК или ГРИБОВ и поили одним из «ДВУХ БУСЛОВ», то есть ставили на стол половину бутылки водки, чтобы ценный специалист мог вернуться восвояси на своих ногах.
Аркадий был добродушным и спокойным. Даже КОГДА его ЗУБНАЯ ЩЁТКА была ему НЕДОСТУПНА, он не волновался. Он знал, что «ДИРОЛ» С КСИЛИТОМ ЗАЩИЩАЕТ его ЗУБЫ С УТРА ДО ВЕЧЕРА и всегда носил с собой в бумажнике одну ПОДУШЕЧКУ этого магического средства. Ангелина, глядя на мужа, ласково улыбалась и думала: «ОТЛИЧНО СЛОЖЁН, НИЧЕГО ЛИШНЕГО, ВСЁ ПОНИМАЕТ БЕЗ СЛОВ – почти как «ЭЛЕКТРОЛЮКС», ШВЕЦИЯ».
Ей нравились точные, выразительные слоганы, особенно когда сама она не могла сформулировать мысль так изящно. Потом она поворачивалась крепкой, широкой спиной и возвращалась к своему любимому занятию – стирке белья.
Она ВЫБИРАЛА не «ТАЙД», как все простые женщины, а «ДОСЮ», потому что болезненного вида матросик из рекламы стирального порошка напоминал ей первую любовь, которая жила неподалёку и сейчас выпивала, то есть выпивал «ДВУХ БУСЛОВ» в одиночку и целиком.
Ангелина знала, что с мужем ей повезло. Если бы он не был таким ТОЛЕРАНТНЫМ, он наверняка потребовал бы, чтобы она прекратила это тупое занятие – ручную стирку – и купил бы стиральный автомат, но он даже стихи ей читал:
Моя любимая стирала.
Чтоб пеной лба не замарать,
Неловко локтем убирала
На лоб спустившуюся прядь.
Стихи Ангелине очень нравились, она чувствовала себя равной незнакомой музе поэта – ведь все женщины в чём-то похожи, тем более, когда у них нет одних и тех же вещей.
Аркадий целовал её в плечико, и за эту его сдержанную нежность Ангелина прощала мужу и непрактичность, и непоследовательность, и нерасторопность. Всё-таки это он, а не кто-то другой, недавно ОБЕСПЕЧИЛ ТРОЙНОЙ ЗАЩИТОЙ всю семью, купив на премиальные ЗУБНУЮ ПАСТУ «АКВАФРЕШ» В СПЕЦИАЛЬНОЙ УПАКОВКЕ.
Борясь со сном, Аркадий всё же успевал позаниматься с дошкольником Альбертиком, который готовился к поступлению в гимназию. Отец задавал вопросы, а сын отвечал.
– Самое главное?
– УГАДАТЬ МЕЛОДИЮ!
– Самое острое?
– ЧИЛИ-перчик!
– КЕТЧУП! – поправлял папа. – Самое страшное?
– Кариес!
– Самое дорогое?
– Чёрная икра!
– Нет, сынок, это – жизнь! Ты даже не представляешь, как всё подорожало!
И Аркадий, вспоминая, как тяжело приходилось Павке Корчагину на строительстве узкоколейки, а до коммунизма они так и не доехали, вытирал слезу и засыпал.
Аркадий был не только чувствительным, но и внушаемым. Не так давно он купил приёмник «ВЕРАС» – ЧИСТЫЙ И СОВЕРШЕННЫЙ ЗВУК, и вечерами любил слушать музыку по радио «Би-Эй». Там один мужчина целый год настойчиво предлагал:
– ПОПРОБУЙТЕ «ФОЛЬКСВЕГЕН» и БЕЛОРУССКИЕ ДРАНИКИ НА ИТАЛЬЯНСКОМ СТОЛЕ!
Денег на дорогую покупку едва хватило, но зато теперь по выходным семья ела драники в зале, куда поставили эффектный кухонный стол. Кроме телевизора, там больше ничего не было. Свой скромный одноэтажный дом они строили долго – целых пять лет – и обзавестись мебелью ещё не успели. Неунывающий Аркадий говорил жене:
– Всё, что выше наших возможностей, ниже нашего достоинства.
Поскольку в пустой комнате Ангелине ничто не мешало, она, как ПЫЛЕСОС «РОВЕНТА», и без всяких там СПЕЦИАЛЬНЫХ НАСАДОК, ЛЕГКО ПРОНИКАЛА тряпкой ВО ВСЕ УГЛЫ, и пол у неё всегда блестел.
А «ФОЛЬКВАГЕН» стал для Аркадия главной целью жизни, поэтому он работал не меньше Павки Корчагина, но свою зарплату Ангелине не отдавал, надеясь, как и Патриция, на женское сострадание. Он знал, что жена всё равно будет его кормить, и все заработанные деньги менял на доллары, чтобы купить вожделенную машину. Аркадий уже представлял, как будет ездить на ней на рыбалку и на дачу, которой, правда, пока ещё нет, но ведь когда-нибудь она появится...
Он экономил буквально на всём и даже перестал пробивать свой старый талончик, заменявший ему проездной, поэтому в каждом чисто одетом мужчине ему чудился герой рекламного ролика для «зайцев», призывающий любить то ли город, то ли компостер. Контролёров Аркадий чувствовал безошибочно. Поскольку ему приходилось избегать их, во время поездки он не позволял себе расслабиться, хотя в утренней тесноте автобуса можно было вздремнуть, не рискуя упасть.
«У МЕНЯ ТАК БОЛИТ ГОЛОВА, а ОТМЕНИТЬ установку унитаза НЕВОЗМОЖНО. ХОРОШО, ЧТО «САРИДОН» СО МНОЙ!» – думал Аркадий, сдавленный телами сонных пролетариев. Он был на голову выше них: он уже чувствовал собственное превосходство как потенциальный автовладелец, и вдобавок природа не обделила его ростом. В затылок ему никто не дышал, а остальное он терпел, веря в собственные силы и грядущие перемены.
Он уже ПОЧУВСТВОВАЛ РАЗНИЦУ между человеком, не мечтающем о машине и будущим владельцем, как вдруг по радио запустили песню-рекламу:
НА УЛИЦЕ РЫБАЛКО, СЕМЬ,
ЕСТЬ ШИНЫ ДЛЯ МАШИН!
Это был хит сезона. Музыка волновала Аркадия всегда, а тут он просто не выдерживал и начинал приплясывать. А сегодня принёс... четыре шины!
– КОГДА ЦЕНЫ РАСТУТ, ОСОБЕННО ВАЖНО ПОЛУЧИТЬ МАКСИМУМ! – процитировал Аркадий загадочный, но красивый девиз «МАКДОНАЛЬДСА».
Ангелина всплакнула, но подумала: «Ведь не пропил же деньги, а в дом принёс вещь!» – и отправилась кипятить бельё.
Но тут пришла тётя Ася и стала заученными фразами предлагать своё зелье. Ангелина, как обычно, упиралась и говорила:
– НЕ ПОВЕРЮ, ПОКА САМА НЕ ПОПРОБУЮ!
Было шумно, пахло хлоркой, и Аркадий вышел подышать во двор. Бизнес тёти Аси казался ему вполне приличным, потому что ЦЕНЫ у неё БЫЛИ РАЗУМНЫМИ. Не то что у той восторженной сладкоголосой женщины, какая приходила к ним в ЖЭС и предлагала ЭКОЛОГИЧЕСКИ ЧИСТУЮ ПРОДУКЦИЮ американской фирмы: средство для мытья посуды, которое, по её словам, одновременно заживляет раны на руках (она даже мазала при этом свою руку чудодейственной жидкостью); зубную пасту (большого тюбика хватает на год всей семье, а свежесть держится во рту потом ещё целый год); какие-то таблетки, помогающие похудеть толстым и поправиться худым. А ещё у неё были МАГНИТНЫЕ БРАСЛЕТЫ – они, как уверяла коробейница, сделают всех покупателей здоровыми и богатыми.
Женщины вздохнули и потянулись за кошельками. Но тут одна посетительница – видимо, учительница-пенсионерка – нарушила это гипнотическое состояние, процитировав бессмертного Илью Ильфа:
– «Экстракт против мышей, бородавок и пота ног. Капля этого же экстракта, налитая в стакан воды, превращает его в водку, а две капли – в коньяк «три звёздочки». Этот же экстракт излечивает от облысения и тайных пороков. Он же лучшее средство для чистки столовых ножей». Видите, как давно всё это было придумано для доверчивых, мягко говоря, обывателей! Ничего нового!
Женщины повернулись к своим бумагам, а сладкоголосая кудесница, стрельнув в пенсионерку испепеляющим взглядом, сгребла все экологически чистые химикалии и амулеты в сумку и перешла в соседний магазин – агитировать обывателей.
Из конуры, потягиваясь, вылезла сонная Патриция. Аркадий был человеком хотя и практичным, но немного сентиментальным. Он заботился о Пашке даже тогда, когда она не приносила щенков, а значит, и пользы. Вот и сейчас он погладил её по голове, отметив про себя, что и с «ПЕДИГРИ» шерсть у неё не такая шелковистая, да и блеска в глазах поубавилось. Он не знал, что Пашку перевели на одноразовое питание и это явно не пошло ей на пользу.
Из-за невысокого забора показалась голова соседки с мышеловкой.
– ЧТО ЗА ШУМ? А ДРАКИ НЕТ? – ехидно спросила она.
– Нет, Надежда Константиновна, это Ангелина «АС» покупает.
Патриция презрительно отвернулась от дохлого мышонка. Запах Бокассы давно уже выветрился из «ореховой спальни», а соседка по-прежнему носила своих мышей, полагая, что все собаки считают их лакомством. Она утверждала, что её мыши – экологически чистая пища, так как зверьки вырастали у неё в кладовке на доброкачественных продуктах, хранимых на случай продовольственного кризиса.
В отличие от эмансипированной тёзки – супруги Ленина, – эта Надежда Константиновна была женщиной приземлённой, и в светлое будущее не то что всего человечества, но даже в своё собственное, не верила.
На балкончике соседнего дома женщина бережно развешивала КОЛГОТКИ, скорее всего, «САН-ПЕЛЕГРИНО», потому что она кричала кому-то в дом:
– ВЕДЬ Я ЭТОГО ДОСТОЙНА!
Наверно, её муж хотел ПОПРОБОВАТЬ что-то другое, а денег не хватало, и между супругами возникли трения.
– Моя Ангелина – просто золото по сравнению с этой транжирой! – подумал Аркадий.
Пашка виляла хвостом и преданно смотрела в глаза.
– Ну что, сестра моя меньшая, – сказал хозяин, затянув пояс потуже. – Резина у нас уже есть, и даже зимняя. Вообще-то я, наверно, дал маху! Надо было сначала «ФОЛЬКСВАГЕН» ПОПРОБОВАТЬ. Но как только, так сразу куплю тебе большую упаковку «ПЕДИГРИ».
Пашка при этих словах печально посмотрела на пустой пакет, служивший наволочкой. Подушку ей так и не дали.
Из дома вышла тётя Ася с довольным видом. Это была последняя бутылка «АСА» из двадцати, проданных сегодня. У калитки она столкнулась с немолодой, но ещё вполне свежей дамой, из сумочки которой торчал «КОМЕТ».
– Опоздала, милочка! – злорадно подумала тётя Ася и улыбнулась.
Свежая дама бодро ворвалась на кухню и закричала:
– ДОРОГУША, ТЫ ЧТО, РЫБУ НА ДЕСЕРТ ПРИГОТОВИЛА?
Запах рыбы, заметно подорожавшей в последнее время, был для дамы сигналом, указывающим, что в доме водятся деньги. Она интуитивно, поводя носом, определяла, в какую квартиру ей надо позвонить, какую калитку открыть, и никогда не ошибалась. Но хмурое лицо хозяйки ей не понравилось. Ангелина, у которой денег осталось всего ничего на целую неделю, нервно огрызнулась:
– Мы уже поужинали, а это я собачке суп из селёдочных голов варила.
Дама, обиженно потрясая бриллиантовыми серёжками, начала чистить раковину.
– «КОМЕТ» И МИКРОБЫ УБИВАЕТ! – приговаривала она.
Но Ангелина даже не пошевельнулась. У неё закончился ШАМПУНЬ ОТ ПЕРХОТИ «ХЕД ЭНД ШОЛДЕРС», и ей ХОТЕЛОСЬ ОКУНУТЬ ГОЛОВУ В ЛЕДЯНУЮ ВОДУ, как советовал по телевизору страдавший от перхоти певец Дмитрий Маликов, но она боялась простудиться или нарушить КИСЛОТНО-ЩЕЛОЧНОЙ БАЛАНС.
«ПОЧЕМУ ПЕРХОТЬ ПОЯВЛЯЕТСЯ СНОВА И СНОВА? НАВЕРНО, НОВЫЙ ШАМПУНЬ МЕНЯ ПОДВЁЛ!» – думала Ангелина, не обращая внимания на все усилия трудолюбивой дамы, и сосредоточенно штопала свои единственные колготки. Деньги, которые она накопила за лето на покупку колготок «ОМСА», съела безжалостная инфляция, а юбка, укороченная в предвкушении обновы, теперь предательски открывала все затяжки и штопку на прошлогодних, якобы итальянских с лайкрой, а на самом деле китайских с полиамидом, колготках.
Впрочем, теперь все уже выбирали ИДЕАЛЬНЫЕ КОЛГОТКИ «ЛЕВАНТЕ», и Ангелина успокаивала себя тем, что «ОМСА» – это вчерашний день. Она твёрдо решила, что будет откладывать деньги на последний писк моды, и следила за рекламой в ожидании нового названия. КРАСИВЫЕ КОЛГОТКИ СДЕЛАЮТ её ПРИВЛЕКАТЕЛЬНОЙ И ПРИДАДУТ УВЕРЕННОСТИ В СЕБЕ. КАКИЕ НАШИ ГОДЫ! Только бы не ошибиться! А деньги она обязательно конвертирует, если посчастливится застать однодолларовые купюры в обменном пункте.
Дама в конце концов обиделась и, оставив половину раковины необработанной, а значит, КИШАЩЕЙ МИКРОБАМИ, покинула эти негостеприимные стены, пропитанные ужасным рыбным запахом.
Патриция грустно смотрела на остывший перловый суп. Из миски на неё таращился равнодушный рыбий глаз. Раньше она ни за что не унизилась бы до низкокалорийной еды. Ей доводилось есть и шашлыки, и смажанки, и хот-доги, что в переводе означает «горячая собака» (это её поначалу коробило). В крайнем случае, возле рынка она выпрашивала у детей пирожки с чем-то вкусным, пахнущим ливером, но чтобы доедать такое...
Она вышла на улицу и, оглядевшись по сторонам, решила навестить общительного приятеля, живущего напротив. БОСС, или Боська, как его звали хозяева, великодушно предложил ей остатки ужина. Патриция сразу ПОЧУВСТВОВАЛА РАЗНИЦУ между своим супом и пловом Босса. Кроме плова, в миске лежала колбаса «ДРУЖОК», которую пёс ел лишь в том случае, если не было ничего другого, а другое у него было почти всегда. Поэтому у него имелось много подруг, приходивших на «ДВА КУСОЧЕКА КОЛБАСКИ», как пели в кафе «СЫТЫЙ ПАПА» какие-то подгулявшие девчонки.
Патриция вернулась домой такая же довольная, как хозяин после работы. Она вспоминала золотые слова одного очень доброго писателя Чехова: «Каштанка съела много, но не наелась, а только опьянела от еды».
«Столько времени прошло с тех пор, а проблемы у нашей сестры всё те же!» – думала Пашка засыпая.
Альбертик вернулся с улицы и потянулся за яблоком, но мама испуганно закричала:
– Не трогай!
Она была напугана недавним сообщением о том, сколько микробов живёт на маленьких детских руках.
Малыш вымыл руки обмылком «СЕЙФГАРДА» под одобряющим взглядом матери и сел за ИТАЛЬЯНСКИЙ СТОЛ. Ангелина включила телевизор. Девушка в модном прикиде, радостно улыбаясь, уверяла, что «РИГЛИС» МОЖНО ЖЕВАТЬ ЦЕЛЫЙ ДЕНЬ.
– МАМА лучше ЗНАЕТ, ЧТО ПОЛЕЗНО ЕЁ РЕБЁНКУ, – возразила девушке Ангелина и налила в кружку порошкового молока (1,5 %).
– НЕ ДАЙ СЕБЕ ЗАСОХНУТЬ! – заботливо сказала она сыну.
Альбертик, морщась, выпил непонятного вкуса жидкость и отлепил от стола вчерашнюю турецкую жвачку. Реклама иногда прерывалась обрывками какого-то фильма о тяжёлой жизни вечно плачущих и убивающих друг друга богатых, но мальчик терпеливо дожидался следующей порции «опиума для народа».
Так почему-то говорила мама, однако она тоже любила смотреть рекламу и даже два раза купила ему настоящий шоколад «АЛЬПЕНГОЛЬД», и один раз – шоколадное яйцо «КИНДЕРСЮРПРИЗ», в котором оказался крокодил на одной ноге. Он всё время падал набок, как папа после тяжёлой сантехнической работы.
Между прочим, папа обещал, что сразу после «ФОЛЬКСВАГЕНА» он купит Альбертику ещё один «КИНДЕРСЮРПРИЗ», а себе – ЖАРОПОНИЖАЮЩИЙ ЖАЖДОУТОЛИТЕЛЬ «СЕВЕНАП» или какой-то новый «БИОВИТАЛЬ». Но мама справедливо заметила, что к этому времени у них уже внуки появятся.
Альбертик боялся, что его «КИНДЕРСЮРПРИЗ» отдадут папиным внукам, но ничего не говорил, потому что они с папой уже проходили, что самое плохое – это жадность, а самое хорошее – дети.
Аппетит, подогретый соблазнительным видеорядом, брал своё.
– КОРОБКА ШОКОЛАДНЫХ КОНФЕТ «РОССИЯ» – ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ВКУСНЕЕ? «РОССИЯ» – ЩЕДРАЯ ДУША! – пытался убедить папу Альбертик, заглядывая ему в глаза.
Мама возражала:
– КУРИНЫЙ БУЛЬОН «МАГГИ» – вот ЧТО МОЖЕТ БЫТЬ ВКУСНЕЕ!
Не так давно ей подарили один бульонный КУБИК, из которого она сварила целую кастрюлю супа.
Альбертик всегда верил маме, но шоколад ему нравился больше. А самым дорогим папа считал не здоровье, как мама, а машину, поэтому Альбертик терялся. Скоро у него спросят в гимназии, что к чему, и он должен будет ответить без запинки. Поэтому, лёжа в постели, мальчик повторял:
– Самое главное – УГАДАТЬ МЕЛОДИЮ. Самое дорогое – жизнь. Или здоровье? Или машина?
Его мысли путались. Что такое жизнь, Альбертик ещё не знал, но слышал, что это штука сложная. А вообще-то папа говорил:
– Меньше знаешь – лучше спишь.
У них в семье все спали очень крепко. Вот и сейчас в тишине раздавался замысловатый храп Аркадия и слышалось тихое посапывание Альбертика. Алевтина дышала неглубоко и бесшумно, по системе Бутейко. Верно говорят: «АРСИ-КОЛА», КТО НЕ ЗНАЕТ, ТОТ ОТДЫХАЕТ!»
Аркадию снилось, как дама чистит «КОМЕТОМ» его «ФОЛЬКСВАГЕН», и он вскрикивал от страха.
Альбертик чмокал губами: ему грезился «КИНДЕРСЮРПРИЗ» размером со страусиное яйцо, набитый шоколадными жвачками.
Алевтина примеряла ДУБЛЁНКИ В КРУГЛОСУТОЧНОМ МАГАЗИНЕ, но почему-то рядом с ней стоял не Аркадий, а щуплый матросик с пачкой стирального порошка «ДОСЯ» под мышкой. Он пересчитывал мелочь и говорил, что ЭТО НЕВОЗМОЖНО, на дублёнку у него не хватит средств!
Патриции снилась её свободная и вполне благополучная жизнь возле кафе «СЫТЫЙ ПАПА», короткие, но волнующие романы, счастливые находки и подарки судьбы, как, например, оброненная кем-то палка сервелата или забытый одним из посетителей пакет с копчёным лещом. После этого леща им с Шариком пришлось искать «СПРАЙТ» или хотя бы воду, чтобы НЕ ДАТЬ СЕБЕ ЗАСОХНУТЬ. Да, много она повидала и перепробовала на своём веку, есть о чём вспомнить!
Светила луна, в миске блестел печальный рыбий глаз бывшей атлантической или норвежской селёдки, но по глазам разве поймёшь?
К её еде подкрадывалась молодая кошка, гулявшая сама по себе. ЖЕЛУДОЧЕК после сухих кормов У НЕЁ стал НЕ БОЛЬШЕ НАПЁРСТКА, А СИЛ ДЛЯ ИГРЫ И РОСТА ЕЙ ТРЕБОВАЛОСЬ ГОРАЗДО БОЛЬШЕ, ЧЕМ ВЗРОСЛОЙ КОШКЕ. ОТКУДА ЖЕ ИХ ВЗЯТЬ? Мышей она не ловила принципиально, потому что прежде жила в хорошей семье и не привыкла к грязной работе. Просить милостыню ей не позволяла гордость. Вот и приходилось питаться чем бог послал. А послал он ей холодный суп крепко спавшей Патриции...
Ноябрь 1999 года
Рекламы с тех пор стало больше, но качество навязываемых товаров иногда наводит на мысль, что наивных телезрителей официально разрешено разводить на деньги.
________________________________
Фото из интернета