Мой рассказ будет коротким, кому-то покажется несвязным, но
какие-то эпизоды из него волнуют меня всю мою жизнь,
помнятся мне, не становятся привычными. Может, они стоят
того, чтобы их кто-то со мной пережил?
Это было почти в моём детстве. Почти... Я очень медленно
взрослела. Мне было лет пятнадцать. Меньше могло быть,
но не более.
Мы с подружками пришли в кино не на самый последний сеанс, конечно,
но и не на детский. До демонстрации фильма оставалось ещё какое-то время.
Мы сидели, весело переговаривались. Что и говорить, настроение было
прекрасно-шаловливым.
Ах, какой это сложный период становления личности! Ты говоришь о чём угодно
и "шьёшь" глазами по сторонам, но так, чтобы твоё окружение не заметило,
что глаза твои наблюдают, выискивают, при этом мгновенно переводятся
на лицо подружки, в сторону, часто в пол... Чтобы никто, ну, никто не
заметил, что ты и говоришь что-то, и смеёшься чему-то, но всегда не
теряешь из виду всё окружающее пространство со всем его
шумным, таким разным, волнующим "содержимым".
Вдруг к нам подошёл почти - опять "почти" - настоящий взрослый парень.
Теперь-то я знаю, что подошёл юнец. Ему было семнадцать, от силы восемнадцать.
Но внешность... жгучий брюнет, в остальном, особенно лицом,
настоящий Шварценеггер! Это потом уже, годы спустя, я поразилась: да ведь
этот актёр точный Витя Сурок!
Вот этот Витя попросил мою подружку пересесть на соседнее сидение, та
мгновенно пересела, а он сел около меня.
Все тут же притихли: это так интересно, так неожиданно - настоящий парень.
И такой красавец! И среди нас! Да им и не пришлось ничего говорить.
Инициативу разговора он взял на себя.
- Привет! - обратился он ко мне.
Я посмотрела на него и... промолчала. Все напряглись. Он не смутился.
- Ты знаешь, - продолжил он средней громкости голосом, но в образовавшейся
тишине, это казалось очень громко, - я уезжаю из нашего местечка.
Возможно буду сюда приезжать, может и нет... Далеко еду.
Я молчала. Я видела его издали много раз. Знала, как его зовут.
Но мы с ним сроду и двумя словами не обменялись.
- Поедешь со мной? - спросил он очень серьёзно, прямо глядя мне в глаза.
Два раза за свои школьные годы я говорила: "я ещё учусь" - в первый раз это я сказала ему.
- Учишься? В школе? - переспросил или, вернее, уточнил он.
- Да, - ответила я.
- Что ж. Придётся мне отменить поездку. Придётся ждать тебя.
Я буду приходить к тебе утром к дому, ждать, когда ты выйдешь и буду носить твой портфель до школы. Дождусь конца твоих уроков и понесу твой портфель
обратно до твоего дома.
Я смотрела и понимала: шутит. Но сроду у нас и с нами так никто не шутил!
А потому ни я, никто даже и не улыбнулся.
Я молчала. Что я могла сказать? Я и сейчас бы не нашлась, что ответить.
Отшутиться бы... но и теперь не знаю, как.
Всю жизнь я вспоминаю этот эпизод. Совершенно пустяшный, но такой
неожиданный, особенно тогда. Как сказала героиня "Женитьбы Бальзаминова" - Ну, вот режь ты меня сейчас на части - это я не пойму, к чему приписать.
А потом... я была уже замужем. У меня были двое детей.
Мы говорили с моей старшей сестрой,
так и жившей в нашем местечке. Она мне рассказала, что умер муж нашей доброй
знакомой Полины.
Полину я помнила с раннего детства и обожала её за красоту и какое-то
очаровательное свойство смущаться. Полина рано вышла замуж. Ничего не могу сказать о том, счастливо ли сложилась её жизнь в браке.
- И умерла жена Николая Сурка... - продолжает моя сестричка. Тут я сразу вспомнила Витю Сурка - Николай его старший брат.
И Николай привёл Полину в свой дом хозяйкой. Она к тому времени тоже овдовела.
Люди они глубоко положительные. Но Полина такая грустная всегда, такая замкнутая.
Николай, вроде и в обычном своём состоянии - серьёзный, деловой мужчина.
И однажды Полина рассказала моей сестричке.
- Не знаю, что делать: Николай добр ко мне, внимателен,
заботлив. Мы живём с ним уже три года.
Но до сих пор я часто застаю его рыдающим.
Это бывает, когда он остаётся один и не ожидает моего входа.
Говорит, что не может забыть свою жену. Что тяжко скорбит о ней
как в первый день потери...
- Коля, я уйду к себе. Живи один или приведи другую женщину,
возможно, она поможет тебе справиться с горем.
- Никто мне не нужен, кроме тебя, - говорит он, - я постараюсь,
я очень постараюсь... Не обижайся...
Вот такие эпизоды. Я почему-то и второй из них считаю случившимся
в моей жизни.