В небольшом городке Анапа в самом начале 21 века жила семья отставного военного. Семья состояла из дедушки, бабушки, их любимой дочери и внука, которого все любовно называли Илюшей, а мама, когда она была в настроении, Илей. Ничем особым эта семья не отличалась от сотен других семейств и одиноких людей. Они имели свой участок (10 соток земли), на котором размещался небольшой домик. Их участок располагался на окраине поселка Су-Псех, который фактически уже сросся с городом, на склоне горы, которую местные называли «Лысой». На горе рос невысокий сосновый лес, в котором в летнее время росли грибы - маслята. Домик был небольшой, двухэтажный, на четыре комнаты, но этой дружной семье всем места хватало, и поэтому никто не жаловался на своё существование. Конечно же, в их домике была ещё кухня, ванная комната и другие необходимые вспомогательные помещения. К материальным благам в семье относились с пониманием и на нехватку комфорта не жаловались. Богато не жили и к богатству не стремились.
Район, в котором проживали наши герои, находился в не удобном месте. Домик был крайним на улице, дальше находился глиняный карьер и высокий берег Черного моря. Высота берега была примерно метров сто пятьдесят. Да кто его мерил-то? Рядом не было ни рынков, ни магазинов, и, кроме соседей, на улице практически нельзя было встретить посторонних людей. За продуктами и другими товарами приходилось ходить или ездить на стареньком автомобиле. Но зато, с окон их дома в одну сторону открывался чудесный вид на цветущую и растущую Анапу и синее, синее море, а в другую сторону – буквально в 10 метрах от окон была скала. Скала состояла из пластов мергеля и была высотой раза в три выше крыши дома. Но это нерукотворное произведение искусства, так же как и море, радовало наших героев своим первозданным видом.
Дедушка Владимир Ильич когда-то служил офицером на флоте и в настоящее время главным в своей жизни считал воспитание внука. Он любил работу и всегда что ни-будь мастерил и внука приучал к тому же. Его жена, Татьяна Ивановна, иногда шутила и говорила, что ей не повезло с мужем. «Нельзя выходить замуж за мужчину «Золотые руки». Всё отремонтирует и починит. Так всю жизнь со старьём и в старье проживешь» Бабушка очень любила внука Илюшу и, конечно, уделяла ему всё своё время: стирала, гладила, делала с ним уроки, водила в школу и на секции, читала книжки - так и крутилась всё свое время.
Мама Илюши работала в каком-то закрытом учреждении. Она уходила из дома обычно очень рано, приходила поздно, проверяла выполненные уроки, строжилась над сыном, чтоб ни расслаблялся, и, конечно же, души не чаяла в этом славном мальчугане. У них была своя квартира в Алексеевке, это один из микрорайонов Анапы, но они почти постоянно жили с дедом и бабушкой, потому что так было удобней воспитывать Илюшу.
А Илюша рос, как растут и другие дети. Ещё до школы он уже умел свободно читать, писать, знал таблицу умножения, умел пользоваться интернетом, разбирался в премудростях цен и расчётов, и даже его мама, иногда брала у него консультации по правилам пользования смартфоном и компьютером.
Спал Илюша с дедушкой, и каждый вечер, ложась спать, он просил почитать ему сказку. Под «сказкой» понималось произведение Леонида Филатова «Сказ про Федота – стрельца, удалого молодца». Дед знал эту сказку и не только эту наизусть и всегда выполнял просьбу внука. Но сначала он обычно читал одно произведение какого-нибудь хорошего, по его мнению, поэта, а потом, на выбор, раздел сказки. Так продолжалось несколько лет и поэтому, если дед забывал какие-либо слова, Илья всегда ему их подсказывал.
Когда Илюша пошёл в школу, то он там не встретил трудностей, ему стало скучновато, и он стал искать себе какое ни-будь интересное занятие. Иногда, с помощью дедушки, он сочинял стихи, и у него это неплохо выходило. Например, в шесть лет он написал свой первый стих:
Как время быстро пролетело,
Мне шесть, уж детство надоело,
Пелёнки, соски как оладушки,
Лежат в сервантике у бабушки.
Встаю я утром очень рано,
Зарядкой занимаюсь рьяно,
Накачал уже себе я бицепсы,
Неплохо смотрятся и трицепсы.
Мы утром спортивную зарядку
Делаем по заведённому прядку,
С дедом бегаем по кругу,
Пока не отстаём мы друг от друга.
Уже, по-моему, пора настала,
Мне деда сбросить с пьедестала,
Но пока силёнок не хватает,
А время детства тает, тает.
Его записывали в самые разные секции. Он посещал секцию рукопашного боя, плавания, рисования, классической борьбы, дзюдо. Но, так как времени на всё не хватало, постепенно остались, по мнению мамы, только самые необходимые - дзюдо, рукопашный бой и плавание. Шахматы, шашки, домино, морской бой, крестики-нолики и другие игры он осваивал дома с дедушкой.
Задумал однажды дед у этой самой скалы вырыть погребок. Небольшой огород и сад давали всё-таки какие-то продукты: помидорчики, огурчики, картошку, яблоки и другие вкусности. Хранить их где-то надо. А они с бабушкой родились и выросли на Алтае, а там, такую продукцию хранят в погребах. Вот они надумали и здесь завести такое же сооружение.
Нанимать работников дед не стал. «А что? Камень-то - мергель. А он мягкий. Лопата есть, а кирку куплю. На «Малой Земле» солдаты лопатами в мергеле окопы рыли! А мне что, не под силу что ли?», - решил дед. Но кирки он так и не нашёл. Время кирок ушло. И сколь ни обошёл он магазинов, над ним только смеялись. И пришлось Владимиру Ильичу долбить погреб не киркой, а ломом, тем более что он у него в хозяйстве был, и не надо было тратиться.
Погреб решил сделать под самой скалой, чтоб не использовать под него плодородную землю, на которой располагался огород и сад. За неделю трудов вырыл дед яму – примерно два метра в ширину, три метра в длину и глубиной - что-то метра полтора. И только тогда стал дед удивляться. Полтора метра вырыл, а грунт какой-то сыпучий, и до матёрого мергеля так и не дошёл. Странно.
Вдруг, лопата обо что-то звякнула. Аккуратно Владимир Ильич очистил от грунта найденный предмет и определил его как чугунное пушечное ядро. Пошарил вокруг и нашёл ещё шаровидную пушечную бомбу сантиметров двадцать в диаметре и осколок от такой же бомбы. Найденные предметы дед положил в сторонку и решил потом сдать в школьный музей.
Рыл погреб Владимир Ильич хоть и медленно, но тщательно. Старость не радость. Днём - пороет, пороет, а вечером каменистую массу, чтоб соседи поменьше видели, вынесет на дорогу и рассыплет по выбитым машинами ямкам. Рядом с домом дорога была не асфальтированная, грунтовая. Вот на ней-то регулярно и появлялись ямки, которые наш дед и засыпал. И не то, чтобы он боялся соседей, но всё равно как-то ему было неприятно сознаваться, что это он лишние камни на дорогу прибавляет. Так что ни один сосед и не знал, что наш герой что-то там на своём участке копает.
Нужно было ещё углубиться на метр, когда заметил дед, что со стороны скалы стала появляться дыра. Только стал расширять дед дыру, как из неё стали с шелестом и стонами вылетать какие-то бело-прозрачные существа, похожие на бледную тень человека. Дед испугался, отпрянул в сторону и застыл, а полупрозрачные существа, пролетая мимо его, как бы кланялись ему, как бы за что-то благодарили. Этих существ Владимир Ильич насчитал около десятка, а они, пролетев по очереди мимо его, устремились вверх и растаяли в ясном вечернем небе.
И хотя деда пронизал страх, он принёс из дома фонарик и, посвятив лучом в образовавшуюся дыру, обнаружил пещеру.
Ещё страшнее стало деду. В Анапе есть правило, по которому, если при строительстве чего либо, будут найдены какие-нибудь полости или старинные предметы, то обязательно надо вызывать работников археологического музея которые должны будут сначала исследовать найденное, и только после этого можно будет продолжать работы дальше.
И вспомнил Владимир Ильич, как несколько лет назад его товарищ Василий Иванович, тоже копая погребок, обнаружил пустоту. Опасаясь за свой дом, стоящий рядом, решил эту дыру потихоньку заложить досками и закопать грунтом. Что и сделал. «А то придут археологи, да найдут что-нибудь. А вдруг тоже и под домом находиться, и снесут дом» - рассуждал он. Вырыл погребок в другом углу сада, а на том месте, где нашёл яму, посадил черешню. Вкусная там черешня выросла. Все соседи ели, да нахваливали.
После того как вспомнил он слова Василия Ивановича, испугался за свой сад и огород. «Перекопают всё. Нарушат инфраструктуру огорода, восстанавливай потом», - подумал Владимир Ильич и так же, как и Василий Иванович, сначала закрыл досками, а затем засыпал образовавшееся отверстие сыпучим мергелем.
Три дня не было сна у деда. Потихоньку рассказал бабке, и та посоветовала засыпать, на всякий случай, эту яму, а погреб вырыть в другом месте.
- Ты помнишь, как лет десять назад наш знакомый «черный копатель» нашёл лампадку первого века до нашей эры и принёс ее в музей, да запросил многовато. Они и отказали ему в покупке. А буквально этой же ночью его убили и лампадка пропала. Так что зарой её, а то кто его знает, что в этой пещерке лежит, от греха подальше, и забудь о ней, - прошептала она, в сердцах махнула рукой, и пошла по своим женским делам.
Не спешил Владимир Ильич засыпать яму, а так как сна не было, он стал читать исторические книги и рыться в соцсетях. В интернете дед немного разбирался, и это помогало ему коротать время. И нашёл он там не мало информации про тайны Анапской земли.
Прочитал он одну заметку, в которой один мужчина написал: «У моего приятеля, чей дом находится почти на вершине горы Митридат, на приусадебном участке, при рытье погреба, была обнаружена вертикально стоящая каменная плита, явно закрывающая какое-то отверстие. Я немедленно помчался к приятелю и не поверил своим глазам! В вырытой для погреба яме виднелась каменная плита, которую археологи называют заслоном, закрывающим вход в дромос, который ведёт в древнее захоронение! Вот так удача, может это и есть вход в царский тайник, куда Митридат спрятал своего «Золотого коня»?».
- Да... - подумал дед, - а почему бы этому самому «Золотому коню» не оказаться в моей пещере. Хоть ни какого дромоса я и не нашёл, но чем чёрт не шутит.
Он ещё слабо разбирался в названиях элементов захоронений и путался в названиях, понятиях и назначении предметов старины далёкой.
В другой заметке он прочитал: «Митридат спрятался за высокими стенами Акрополя, и решил покинуть мир, выпив яд, но царь сам себя обманул. Он так боялся предательства, что с отрочества принимал по капле яда каждый день и стал неуязвим для отравы. Тогда обратился Митридат к своему верному слуге, чтобы тот пронзил его мечом. Погиб Митридат от руки раба, а гора поглотила золотого коня. Многие «счастливчики» с тех пор пытались искать статую в горе, но никому не улыбнулась удача».
- А у меня не гора, что ли? - чуть не закричал Владимир Ильич, и кое-как сдержался, что бы ни поделиться этими мыслями с женой и дочерью. – Да, кроме того, почти на вершине горы за круглыми шарами прямо на дороге есть яма площадью два квадратных метра, уходящая вглубь. Во время дождей вода стекает в это отверстие с великим шумом, страшно подойти. Видно она уходит в галерею пещер, а затем стекает в море. Море-то рядом.
Мысль о подземных ходах под горой не давала покоя. Дыма без огня не бывает, легенды не слагаются на пустом месте! Начал лихорадочно рыть дальше. И узнал много нового и интересного. Наконец нашёл статью о том, как местные жители у подножья гор заваливали камнями и различным мусором входы в катакомбы. В отличие от каменоломен, катакомбы, хотя и искусственные сооружения, вырытые людьми, но создавались и как места укрытий от вражеских набегов, и как пути быстрого и скрытного выхода из осажденных крепостей, и как места для ведения разведки. А с этого места видно все Анапское побережье и соответственно крепость. Место для ведения наблюдения и укрытия идеальное.
А уж когда Владимиру Ильичу попалась статья, в которой говорилось о придании которое уходило ещё дальше в старину далёкую и гласило: ««Золотой конь» в полный рост был создан Синдами, во времена до появления здесь Эллинов. Он был предметом поклонения и талисманом-заступником. Золота у ранних Синдов было в достатке (как и у Скифов). И когда со стороны Крыма, через Тамань, двинулось могучее враждебное войско Киммерийцев, то Синды стали уходить за Кавказский хребет Навагир (в районе сел Су-Псех, Варваровка), захватив с собой святыню «Золотого коня». Когда стало ясно, что оторваться от преследователей с такой «обузой» вряд ли удастся, что они спрятали (закопали, завалили) «Коня» где-то в ущельях Навагира. Сами же участники событий были уничтожены настигшим их войском врага, или добровольно ушли из жизни, старясь не выдать место клада. Согласно легенде, по ночам, иногда, среди ущелий предгорий Кавказа до сих пор слышно ржание коня, томящегося под землей и покинутого своим народом» - он не выдержал и, взяв лопату, пошёл к своей яме. Скала, у которой кончался его огород, была началом Навагирского хребта.
Не сразу дед стал освобождать засыпанную яму. Сначала проверил, не видно ли со стороны её местонахождения. Но, к счастью, была весна, на плодовых деревьях в саду была пышная листва, а около ямы росла могучая шелковица с крупными тёмно-зелёными листьями. Место, где он собирался пойти на «преступление», со стороны совершенно не просматривалось.
И тут, что-то зашуршало. Огляделся дед, ничего не видно. Поднял глаза к небу и увидел зависшую летающую тарелку. «НЛО», – изумился Владимир Ильич. Он и раньше слышал, что над Анапой довольно часто летают инопланетяне, но лично видел НЛО впервые. По рассказам очевидцев, они появляются со стороны моря, приближаются к берегу, зависают, а затем уходят вдоль берега к Крыму. А тут висит такая штукенция почти над домом и что-то наблюдает. «А не связано ли это с моей пещеркой»,- подумал дед, но тарелка повисела некоторое время, покачалась, как будто приветствуя его и с лёгким шорохом, умчалась в сторону города.
Долго сидел Владимир Ильич на краю ямы и ни как не осмеливался приступить к работе.
Чтобы сделать хороший проход, пришлось изрядно потрудиться. Надо было углубить яму еще на полтора метра, вынести образовавшийся грунт, рассыпать его незаметно по дороге, и очистить образовавшееся отверстие. Когда он выровнял дно ямы с полом пещеры, наткнулся на что-то твёрдоё. Расчистил и обнаружил, почти на всё дно погреба лежит плоский треснутый камень.
- Странно, - тихо сказал Владимир Ильич. - Камень такого размера, как будто, им прикрывался вход в пещеру. А пушечными ядрами этот камень опрокинули и осколками мергеля засыпали. Не дромос ли я откопал?
Заходить одному в открывшуюся пещеру было боязно, и поэтому, он три дня тщательно очищал стены ямы, отверстие и делал для удобства ступеньки.
Пока, слава Господу, Илюша с Татьяной Ивановной занимались своими вопросами и около ямы не появлялись.