Следуя повелению здравого смысла,каждому из нас надо было бы тогда элементарно,с криками "всё пропало,шеф!" бежать, сломя голову, куда глаза глядят. Да вот не бежали же. Не потому ли, что выбирать-то не было из чего, а глаза бы лучше и ни на что не смотрели, а были вроде бы как остекленевши, ибо в ступоре находился их владелец.
Никто никуда не бежал, а тупо являлся на работу, где делать было нечего. А рабочее место его - вот это - было единственным средством существования в рухнувшей стране. Но в катастрофу верить отказывалось советское сознание и потому не страшно было и не работать, а жить одной лишь верой в лучшее. Всё это было бы терпимо, если бы не деньги, которые в наступившие времена перестали поступать откуда-то оттуда, откуда они до сих пор поступали в дни авансов и получки. Теперь всё реже эти сакральные дни осияны были светом из открывшегося окошка кассы. Ни аванса тебе, ни получки. Лишь в некие случайные дни народ узнавал, что сегодня деньги будут давать.
При всём таком безобразии начальники ещё и впаривали говорили народу заморочку, что, дескать, надо работать; что без работы нечего и не откуда ждать денег.
- Ещё чего! Откуда изуверство такое, когда достаточно и того что вот я пришёл, да и целый день здесь присутствую? Ничего не нарушая.
Так гласила теперь народная мудрость.
Но были и своего рода отщепенцы. То есть особи, отколовшиеся от монолита народного единства и оказавшиеся не между небом и землёй, а между государевым молотом и пролетарской наковальней.
Положение отщепенцев было безвыходным, за исключением единственной щелочки через которую мог бы проникнуть ручеёк финансирования хозяйственной деятельности конторы, которая не сеяла, ни пахала, не шила- вышивала, ни веников не вязала. А могла лишь предложить услуги по приёмке, хранению и выдаче товаров поставок от новых русских предпринимателей.
Это может показаться странным, но спрос на кое что в городе ещё сохранялся. Да только вот, чтобы окучивать потребителя, собственных оборотных средств у конторы не было.
Предпринятые попытки наладить партнёрские отношения с производителями в форме презентации его продукции на нашей территории,в виду все более оживлённой трассы; или даже её реализации на взаимовыгодных условиях - выявил некую странность: вполне определённые гарантии отве;тственности конторы своим имуществом, оказывались ничтожными перед жуликами, уже неоднократно кинувшими крупное машиностроительное предприятие, отдельные представители которого прельстились мелкими преференциями частного порядка.
-А вот поймаете мне товарища, который взял на заводе полтора десятка тракторов, да всё не платит за них.
Этот "товарищ" мне знаком. Я знаю что его офис располагается под лестницей одной дряхлой конторы. А трактора эти мы и выгружали, хранили и выдавали его покупателями. И эти покупатели их ещё просят. Только уж с нами "Товарищ " полностью расплатился ничтожно выторгованными нами суммами. А вот уж ловить его для заводской расправы я не собираюсь.
И о руководителе того завода стараюсь больше не вспоминать.
Тем более, что кое-какие партнёры, типа того "Товарища" мало-помалу у нас появлялись. И некоторые уже на постоянной основе.
Но уж тогда возникала новая проблема.
И заключалась она не только в том, что действовать приходилось в условиях рваческих претензий только что родившейся государственности, хотя именно это обстоятельство и вынуждало договаривающие стороны немножко как бы темнить, уводя в эту тень расчёты. Конечно было бы не разумно отдавать мизерные доходы в бездну государеву, когда народец конкретно из нашей расчётной ведомости жил маленько слегка как бы впроголодь. В этих условиях единственно, что скрепляло общие интересы сторон предпринимательского сотрудничества и его отдельных исполнителей - это осознанные и, да вынужденные, честность и порядочность.
А вот созревшие на совдеповских хлебах наши рабочие кадры, мало того,что работали через пень, да колоду, да ещё скоро обогатили это своё свойство первичными элементами рыночных отношений.
Ну, о цене вопроса много говорить нет нужды. Каждый знает, что в округе такса: из вагона в склад один мешок - один рубль. Но делаем так: рубль двадцать (ну не жилься - ведь дело твоё срочное) Причём официально в кассу - тридцать копеек, а девяносто наличными - грузчикам. Ну и из общей суммы минус один мешок в подарок бригаде. Всё-равно ведь сопрут по советской привычке. А тут вроде бы как бонус.
-Нормально?
- Нормально.
Тогда, погнали!
Погнали да не очень, однако. Тянут время стервецы. Знают ведь грузчики, что время сверхнормативных простоев дорого, а, значит, появляется возможность выторговать существенную доплату.
-Но вот тут вы, парни, малость не правы. Ставя клиента и нас, руководство, в тупик, вы - вместе с нами - сильно рискуете остаться без работы. А этого допустить никак нельзя. Объясняю один раз. Второй раз напомню. А уж на третий раз - разговор короткий - бери шинель, пошли домой.
Не верите? Так вот вам...
Сажусь в дежурку и еду на угол. Там на корточках сидят гастарбайтеры.
Привожу.
-Покедова сынки. Идите отдыхать после бездельной смены. Что это - кулачки ваши зачесались? Интересно и мне посмотреть как приезжие выполнят мою работу начистить вам рыло.
Или вот второй вариант. Иду в нашу противофонтанную часть:
-Парни, выручайте - есть работа.
- Да мы-то ладно. Только вот наш генерал...
Иду к нему:
- Валентин Иванович, дай респираторшиков на вечер.
- Да ты опять их мне напоишь. Ты же знаешь как сложно держать их в узде.
- Ну уж совсем ни-ни- не обещаю. Но ведь народ-то твой - не как мои балбесы.
- Ладно, передай, что я разрешил.
Ну, с такими орлами можно горы свернуть! А время уже позднее, наша касса уже отдыхает, а заказчик будет только завтра. Иду к одному из постоянных арендаторов:
-Выручай, братка! полторы тысячи до завтра.
Теперь уж уверенно иду на вагон - там последние остатки добирают.
- Вот, парни, расчёт.
- Ну, спасибо, Степаныч, а то уж мы только на завтра рассчитывали.
- Какой разговор? А обмыть барму когда? Только вы уж генерала не нервируйте. Завтра - как огурчики!
- О чём разговор? Всё будет норм.
Норм-то норм, да, однако же, напрягает такая система. А что делать-то, где взять нормальную бригаду?
И вот однажды перед начальником и мной, его всех заместителем, предстала группа товарищей самого активного возраста: крепкие, не испитые.
- Начальник, работу ищем.
- Да у нас одна только и есть, что круглое катать, квадратное кантовать.
- Годится!
- Да кто вы такие, ни сном, ни духом нежданные.
- А зека мы. У хозяина на зоне паримся. Только он гонит нас - ищите, говорит, себе работу на стороне, нечего вас кормить казённой баландой.
- А как у вас с порядком?
-Обижаешь, начальник! Мы с зоны-то ментовской, да нам и УДО светит. Теперь не до баловства.
Теперь формальности:
- с колонией заключаем договор. Всё честь по чести. Обязанности и права. Расчёты - половина зарплаты работникам на руки и половина перечисляется колонии. Колония же и обеспечивает режим и порядок.
А бригадир у них свой. Вот он - Юрка. Ты только, начальник, говори, что надо делать.
- Ну, не я. Вот вам мастер - Лариса Николаевна, и кладовщицы.
Теперь, парни дело такое - оплата труда у вас будет повременная с мизерным окладом. Но уж разгрузка вагонов - наличными по принятым таксам.
- Нормально!
С тех пор проблемы простоев вагонов - как не бывало.
Осталось только решить вопрос с перечислением денег колонии. Тут Хозяин без слов понял наши намёки и прислал своего зампотеха . Походили мы с ним по базе, да в калашном ряду задержались.
- А вот это - показывает гость рукой на битые полуприцепы - а у самого глаза горят.
Оно и понятно: возить буровое оборудование на них рисковано, а вот для перевозки брёвен из леса - самое то.
- Нам бы хоть парочку.
- Да, пожалуста!
Сговорились на том, что за два этих полуприцепа колония даёт нам шестерых работников сроком на два года.
Правду сказать - отличная сделка.
И вот работают ребята как часы, в их дела мы не влезаем. А хлопцы и приоделись и подженились, и всё такое. Иной раз просят: - Степаныч, как бы нам слинять от поверки вечерней.
- Света - говорю я секретарше - пиши письмо, что ввиду ночной работы по предотвращению простоев вагонов прошу разрешить тому-то, тому -то то-то и то-то.
И все довольны таким бюрократической отмазкой.
И вот стою я после какой-то беседы с начальником колонии в предзонье с бригадиром. Тут выходит Хозяин и ревностно так оглядывает Юрку:
-Смотри, как ты приоделся на вольных-то хлебах, круче чем я стал.
- Может поменяемся - ответствовал ему Юрка, мой фактически раб, купленный за разбитую железяку.
Высокие, однако, здесь отношения!
Прошло несколько лет. Иду я как-то раз с супругой по рынку и вдруг слышу радостный возглас:
- Степаныч, привет!
Оглядываюсь и что я вижу - Юрка, бригадир!
- Ты как здесь оказался-то? Ведь при мне откинулся, да уехал к себе в Хакасию.
-Ага! Там-то меня и ждали друзья ментовские. Давай, говорят, включайся в наши дела.
-Нет - думаю, я за эти дела уже отсидел своё. Быстро смотал удочки и обратно сюда. Здесь, в пригороде, у меня жена да доча. В общем - всё нормально. Спасибо тебе.
- Да за что?
- Сам знаешь за что!
Может и знаю, да сильно сомневаюсь - стоило бы за это меня благодарить.
понедельник, 29 ;апреля 2019 г.
14:05:48