4.
Он лежал и не шевелился. Вновь обретённое осознание бытия, своего личного бытия, было таким хрупким, что он боялся пошевелиться. Вдруг он попробует пошевелиться, а у него ничего не выйдет, он ничего не почувствует – и что тогда? Одно дело быть мёртвым и не знать об этом, и совсем другое – обнаружить, что не можешь даже башки повернуть и что лежать тебе впредь мертвецом в полном сознании!.. Он, наверное, ещё долго не решился бы даже кончиком крыла пошевелить, но тут в носу у него нестерпимо засвербило и, не успел он опомниться, как океан вздрогнул от звучного «апчхи!», отразившегося от волн и улетевшего к звёздам, а его самого подбросило на месте – так что он даже ударился затылком обо что-то твёрдое.
Это маленькое происшествие вернуло ему ощущение собственного тела – и даже напомнило о травме, поскольку сломанное крыло отозвалось глухой болью в плече. Зато теперь у него снова было тело! А у тела – голова! Которую можно было ушибить или повернуть, чтобы осмотреться. Он так и сделал: повернул голову налево.
В тусклом свете звезд он увидел, что по-прежнему лежит на плоском металлическом понтоне, который колышется на волнах где-то в океане, на пространстве между Антарктидой, Южной Америкой и Африкой. В этом смысле – и это было очень печально – ничего не изменилось. Смрад, исходивший от поверхности воды, покрытой толстой нефтяной плёнкой, давал этому убедительное подтверждение.
Что же это было? Просто обморок? Казалось, уже конец – а это просто обморок? От голода и жажды? И всё объяснение? Провались ты пропадом – вот так удача! Всё равно ведь помирать! И что теперь, заново проходить через весь этот тоскливый ужас?
Он вспомнил свой вопль к Ионафану и свой последний отчаянный призыв – неизвестно к Кому. Он усмехнулся: просил себя явить – и что получил? Обморок – как у беременной яйцом пингвинихи? Тьфу!
Донн…
Что, опять?! О, только не это! Не хватало ещё погружаться снова в этот галлюцинаторный бред!
Донн…
Тут он почувствовал, что звук сопровождается заметным сотрясением его убогого плота. Он повернул голову вправо. Увиденное его поразило… Его понтон ударялся бортом о каменную скалу, торчащую из воды. Точнее, это было целое нагромождение скал, сросшихся спинами и боками – так что их скопление образовывало маленький, но самый настоящий остров в океане. Или же, напротив, это была одна скала; волны, ветер и осадки за многие тысячелетия потрепали её так, что она раскололась на несколько кусков, которые всё же не смогли по-настоящему разойтись, будучи спаяны воедино где-то там глубоко под водой, и даже под океанским дном, в толще земли.
Как раз о каменный склон одного из таких столпов ударялся пустым корпусом его понтон, издавая гулкий звук – наверное, именно его он и слышал в бреду!..
Земля! То, на что он надеялся! Его прибило волнами и течениями к этому куску суши! Хотя кусок, конечно, невелик… Если попробовать выбраться на камни, тогда он окажется прикован к этой скале – и выйдет так, что он просто сменил плавучую железную тюрьму на неподвижную каменную. И уж её точно никаким течением никуда не отнесёт! С другой стороны, может быть, там, среди скал, остались какие-то лужицы чистой воды – и он сможет напиться, а там видно будет!
Пока он размышлял, море решило всё за него. Он заметил – и по раскачиванию плота, и по поднявшемуся ветру – что волнение заметно усилилось. Очень скоро, хоть и покрытые толстым слоем нефти, волны станут такими высокими, что перехлестнут через палубу его утлого убежища – и тогда всё, конец! Чёрная липкая слизь облепит всё его тело – и надеяться и вовсе будет не на что!
Чувствительный удар понтона о камень поторопил его с решением. Итак, прочь сомнения! Пора сходить на берег! Но каким образом?.. Хватит ли у него сил? Да и высадившись – как он сможет взобраться на эти отвесные скалы?
Дональд попытался встать. Не без труда, но ему это удалось. Он посидел немного, подождал, пока перестанет кружиться голова. Потом внимательно пригляделся к скале. Плот толкался в её каменный бок, но не в одном и том же месте, а перемещаясь к северу. Впереди справа он заметил, что две соседних скалы разошлись на несколько ярдов, так что между ними образовалась небольшая бухточка. К воде там спускалась не глухая каменная стена, а что-то вроде ущелья – с щербатыми краями, которые образовали череду небольших плоских уступов. Если повезёт, и волны затолкают его плот в этот заливчик, можно будет попытаться вспрыгнуть с палубы на один из этих уступов и втиснуться в щель между скалами.
Он приготовился, присел и стал внимательно следить за продвижением плота к бухте. Очень плохо было то, что волны, с одной стороны, толкали его корабль к цели, но в то же время, грозили окатить его поверх палубы грязной нефтяной водой… Мало-помалу его железный плоскодонный корабль продвигался ко входу у заливчик. Волна толкала его на скалу, – понтон отзывался на это знакомым Дональду гулом, – потом оттаскивала за собой прочь и вновь подкатывала к камням, но уже на фут-другой ближе к цели.
Вот и заливчик! Ветер дул теперь довольно прилично. Дональд замер на самом краю плота. Еще немного! Еще пару этих качаний туда-сюда… Вот вода оттащила плот от скалы… Сейчас пойдет волна… Главное, не пропустить момент – оттолкнуться точно в ту секунду, когда борт понтона ударит в камень. Чуть промедлишь, плот утащит отхлынувшей водой назад – и тогда точно не допрыгнешь! Вот она – идёт!
Дональд оглянулся и похолодел: вдали он увидел нарастающий вал, который гнал перед собой волны помельче. Ветер дул теперь порывами. Волны, покрытые нефтью, не пенились, катились тяжело и равномерно – но его посудине хватило бы и этого! Он понял, что иного шанса не будет: следующая волна окажется достаточно высока, чтобы перекатиться через палубу!.. Сейчас или никогда!
Он пригнулся, присел, внимательно следя за накатывающей волной. Не успел он удивиться тому, что удалось собрать остаток сил на такую опасную спецоперацию, как вода загнала его плот в бухту и толкнула к тому месту, где две скалы сходились, срастались, образуя узкое ущелье. И в тот момент, когда плот налетел на камень, Дональд отчаянно оттолкнулся от палубы и прыгнул…
Он приземлился на маленький плоский уступ точно в тот момент, когда покинутый им плот ударился о камень, издал свой очередной «бомм» и отпрянул обратно в море с отхлынувшей волной. Он, уже не примериваясь, понимая, что времени у него почти нет, прыгнул куда-то наугад в темноту расселины между скалами. Ему повезло: расселина оказалась достаточно узкой, чтобы он в ней удержался, стиснутый её стенками, а не провалился вниз, в воду. Плечо пронзила острая боль, так что он даже застонал, но эта боль, вместе с отчаянием, заставила его неистово карабкаться вверх, извиваясь всем телом, нащупывая лапами выступы на шершавых стенах ущелья, покрытых мертвыми водорослями и лишайником. Ему удалось продвинуться вверх, и тут он застрял. Он снова и снова пытался нашарить правой лапой какую-нибудь опору, но ничего не попадалось… А новая волна уже катилась к скале... И ударила!
Повезло… Вода на несколько дюймов не дошла до того места, где он висел, зажатый в щербатой каменной шахте, и отхлынула. Но следующий вал точно его достанет! Он заёрзал, заворочался в своём ущелье. Колючие стенки больно кололи тело… Он повернулся, и его правая лапа, которой он тщетно скоблил камень, нашла небольшой уступ – так что он смог, опираясь на него, ввинтиться ещё немного вверх.
Видимо, это было самое узкое место расселины, потому что, продвинувшись немного вверх, он вдруг ощутил, что верхняя часть его тела оказалась на свободе. Последним рывком он вырвался из узкого горла каменной воронки и оказался внутри её чаши. Он подобрал ноги, прислонился спиной к одной её стороне, лапами упёрся в другую и в таком положении застыл. Вытягивая шею, он старался поглядывать вниз. Новая волна подкатила к скалам и с грохотом швырнула понтон, его недавнее убежище на камни – так что его перевернуло вверх дном. Волна отпрянула, подхватив плот, и утащила его куда-то в сторону. Еще пару раз Дональд услышал, как плот бился о камни, а потом звук ударов прекратился, и он понял, что его нелепый корабль отнесло дальше, за скалы, в открытое море… Он остался на этой голой скале один. Посреди океана нефти. Океан волновался. Дональд увидел, как на его остров накатывает большой вал. Он понял, что сейчас эта волна разобьётся о камни, и чёрную, перемешанную с нефтью воду давлением выбросит сквозь его расселину грязным гейзером. Отчаянно, собрав последние силы, он стал карабкаться к краю воронки, цепляясь перепончатыми лапами за малейшие неровности её склонов. Ему повезло: он вовремя перевалился через край и оказался на небольшой довольно плоской площадке размером ярдов десять на двенадцать. На противоположной стороне её и по окружности громоздились где острые, а где сглаженные вершины скал, разделённые узкими расселинами. Шатаясь, он заковылял прочь от воронки и тут заметил, как в темноте в тусклом свете блеснула дождевая вода в глубокой луже на его пути. Он плашмя грохнулся на каменный пол и жадно принялся пить… Он пил бы ещё и ещё, но успел сообразить, что вода ему ещё понадобится. С трудом оторвавшись от лужи, он добрёл до скал и, привалившись спиной к косому каменному склону, мгновенно заснул…
Продолжение следует http://proza.ru/2019/04/30/1616