http://www.proza.ru/2019/01/03/1382
Путь мой к Николо-Хамовнической церкви проходит мимо красно-кирпичных фабричных построек ХIX – начала ХХ века, приспособленных нашими новыми рябушинскими под современные офисы. Узкие тротуары вымощены ими же блестящей плиткой, нижние этажи зданий пестрят вывесками кафе и всяких мелких конторок, между улицами Тимура Фрунзе и Льва Толстого расположилась Центральная штаб-квартира вездесущего и всемогущего «Яндекса». Две какие-то гуттаперчевые лошадки в натуральную величину, всегда одетые по погоде в попонки и шарфики с корпоративными надписями, фешенебельно стерегут этого стеклянного всеядного монстра современного предпринимательства.
Мимо проносятся жёлтые яндексы такси, а ближе к стенам домов жмутся быстрые тени разносчиков яндекс-еды с огромными рюкзаками-самобранками за спиной. Скоро без приставки « яндекс» не останется никто и ничто: Яндекс-ясли, яндекс-школы, яндекс-дети, яндекс-родители, яндекс-кино, яндекс-книги, яндекс-Толстой…
- Свят, свят, свят, - мы уже у церкви – расписной красавицы ХVII века.
За три с лишним века жизни в Москве храм поразил многих и многих своей необычайной живописностью, и, конечно, среди прихожан был и Лев Толстой, и всё его многочисленное семейство. Церковь Святителя Николая появляется и в произведениях писателя. В самые-самые антирелигиозные советские времена храм оставался действующим, видимо, главная святыня – чудотворная икона «Сподручница грешных» хранила его. После реставрации 1972 года было восстановлено всё керамическое убранство, и мы можем теперь восхищаться первозданной раскраской фасадов.
Побывав в толстовской усадьбе, я прошерстила всё тот же Яндекс, а заодно и Гугл и узнала, что в конце нашего Долгого Хамовнического переулка любознательного туриста ( пусть он даже и москвич) поджидает ещё одно открытие – огромный, в три человеческих роста, памятник Льву Николаевичу.
Из Интернета узнаём также, что в Москве целых три памятника Толстому, и с этими самыми памятниками - просто детективная история. Распутаем же напоследок этот скульптурный клубок!
Три московские улицы, сливаясь, образуют большую площадь Девичьего Поля. История просто дышит здесь храброму путешественнику в затылок. И разве это не подвиг - отправиться на поиски памятника создателю «Войны и мира» 6 декабря, когда совсем юная зима завалила всю Московию белой рыхлой субстанцией, которая на поверку оказалась обычной Н2О, отчаянно хлюпающей под ногами и маскирующейся вероломно снежными сугробами.
Итак, расставание с зубом назначено на 7 декабря, и я, выйдя из ворот ЦНИИСа*, решаю: сейчас или никогда! По сравнению с октябрьской благодатью погода в начале декабря строга к прохожим. Теперь я иду уверенно по Тёплому переулку( ныне это улица Тимура Фрунзе) и удивляюсь диссонансу между погодой и топонимикой. По любому проулочку можно перейти на параллельную улицу Льва Толстого, что я и делаю: как прекрасно, что я успела посетить толстовский садик осенью, потому что ныне он отчаянно засыпан снегом. И вся усадьба теперь приобрела сугубо зимний вид: крыши, берёзы, забор, ворота – всё-всё перекрашено затейницей-зимой в белый цвет. Зато сейчас мы можем воочию представить, каким видели зимой своё владение возвращающиеся домой Толстые.
Первоначально в Новодевичьем сквере стоял памятник Льву Толстому работы великого Меркурова. Некоторые источники сообщают, что Меркуров изваял писателя для Советов в рамках плана Монументальной пропаганды. Но это не так. Скульптура из красного финского гранита была создана автором в 1913 году по заказу мецената Шахова для установки на Миусской площади напротив частного университета Шанявского. Но Городская Дума под нажимом Церкви не дала тогда разрешение на этот искренний порыв. Годы заточения в мастерской скульптора на Цветном бульваре закончились в 1928 году переездом сюда, на Девичье поле, где модерновый старичок-лесовичок, каким изобразил Толстого Меркуров, верой и правдой прослужил благодарным потомкам целых 44 года. Судя по фотографиям смотрелся он вполне гармонично, но в начале 70-х памятник был признан «недостаточно монументальным», и уже в 1972 году меркуловский Толстой переехал теперь уже на Пречистинку доживать свой век во двор государственного музея Л.Н. Толстого, где мы его обязательно навестим. Судя по всему, семьдесят второй год прошлого столетия стал знаковым для Хамовников.
А пока я мужественно преодолеваю погодные препятствия, перепрыгивая присыпанные снегом лужи. Всё! Вот же он современный памятник авторства скульптора Портянко. Архитекторы Богданов и Соколов постарались вписать огромную фигуру Толстого в эту московскую розу ветров.
Промочив-таки одну ногу в глубоком водно-снежном сугробе и обнаружив вдали искомый объект, я ограничилась созерцанием монумента с левого берега Хамовнического переулка. Отсюда, окруженный магистралями, сквозь нескончаемый московский трафик Толстой, сидящий в хламиде из снега, больше напоминал уснувшего под белым одеялом Гулливера, предварительно связанного пленившими его лилипутами. Так сегодняшняя погода подчеркнула величие этого человека и всю мелковатость тех, кто не состоянии понять творчество гения.
-Это всё?!- Устало спросит прилежный читатель.
- А вот и нет!
Конечно, тема жизни и творчества Л.Н. Толстого – бесконечна, но точку в этом декабрьском репортаже эффектно поставила сама жизнь.
На следующий день я возвращалась домой, ошеломлённая и почти убитая тем, что зуб мне удаляла не врач-КМН, к которой я записалась по полису ОМС, и которая заставила меня приехать в Хамовники ещё раз рано утром под предлогом, что это, мол, операция, и её нужно специально назначать, а девочка, то ли практикантка, то ли интерн-какая-то, я не стала разбираться, тем более, что КМН, саркастически присутствовавшая при экзекуции, когда я поднялась с кресла, предусмотрительно удалилась. И, как дальше выяснилось – это отработанный приём в данном лечебном учреждении: если ты осмелился прийти лечиться бесплатно, получай интерна и укол, который не отключает боль полностью. Плевать, что до этого ты отвалил им кругленькую сумму. Говорят, одна женщина даже нечленораздельно кричала от ужаса на всё отделение, увидев над собой незапланированное кавказское лицо интерна.
Так вот, убитая такой наглой подменой, я ехала в метро домой: все события последних двух месяцев проплывали у меня перед глазами. Я вспомнила, как в первый раз, ткнув пальцем в открывшуюся электронную карту, я увидела, что в двух шагах от нужного мне ЦНИИСа находится легендарная, постоянно встречающаяся в литературе, толстовская усадьба в Хамовниках. И это открытие скрасило мои хождения по стоматологическим мукам.
Но я отвлеклась. Сижу я, значит, в вагоне метро, оплакивая свой несчастный зубик, угробленный кистой, вдруг двери открываются, и в вагон входят две девицы. Одна – очень красивая, другая – нет. Причём, вторая( некрасивая) одета почти театрально: высокие охотничьи сапоги дополняет укороченное пальто-ротонда, которое небрежно накинуто на длинный серый свитер крупной вязки.
Они садятся напротив: красотка что-то оживлённо рассказывает, а вторая кивает ей почти безучастно, русые длинные волосы её заложены за слегка оттопыренные ушки, бледное лицо выражает сосредоточенное внимание. И вдруг я понимаю ( но нет! такого не может быть! такого вообще не бывает) так вот, я понимаю, что передо мной сидит современное воплощение графини Толстой - Татьяны Львовны 1864 года рождения.
Татьяна светло-серыми глазами пристально смотрит в одну точку и продолжает кивать в такт монологу своей красивой подруги. Я же, забыв про все свои горести и затаив дыхание, не свожу глаз с этого явившегося к нам из прошлого лица, на котором, кстати, нет ни грамма косметики.
Вдруг какая-то фраза рассказчицы вызывает у графини бурный смех: её лицо в один момент хорошеет от осветившей его обворожительной улыбки гостьи из прошлого.
- Вот это зубы!- Мысленно удивляюсь я, да с такими зубами хоть в ХIХ веке, хоть в ХХI-м не нужно ни помады, ни румян, чтобы быть настоящей московской королевой красоты, ибо, как сказал, режиссер одного народного театра: « Главная краса – это зубы!» Глядя на Татьяну трудно с ним не согласиться!
- Вы ещё спросИте, как они жили там в Серебряном веке без имплантов, виниров и ЦНИИСа, - подзуживает меня интрактивный читатель.
Графиня наша вдруг засобиралась выходить и на следующей остановке поднялась ( рост примерно два аршина и шесть вершков) элегантно поправила сползшую ротонду и, изящно подхватив большую картонную сумку с какой-то обновкой, быстрым жестом попрощалась со своей попутчицей, которая тоже сделала взмах рукой и изрекла:
- Какая же, ты, Таня, у нас модница!- Раздался ответный графский смех, и Татьяна растворилась в московской толпе, напоследок ещё раз приподняв руку с прямоугольной картонной ношей…
Но что это? Большой пакет, который я вначале приняла за фирменную сумку с покупкой, и который всё время прятался за спинами подружек, оказался столь знакомой мне папкой для этюдов.
Да она ещё и художница! Изумлению моему не было конца! Всё сходится. Но такого не бывает, скажете вы. Но это было! Я видела Татьяну Львовну Толстую в московском метро 7 декабря 2018 года. Хотите верьте, хотите нет…
Просто, похоже, Толстые решили взять надо мною шефство, видя, с каким интересом я взялась за историю их знаменитой семьи.
На этом моя толстовская эпопея не закончилась. Мне нужно было обязательно навестить ещё два памятника Льву Толстому, чтобы поведать читателю о своих впечатлениях, и самой мне это было страшно интересно. Но зимой я так и не выбралась на встречу с этими монументами, хотя не раз порывалась.
Но когда наступила весна, я сдержала своё обещание читателям и Льву Николаевичу и проведала оба памятника писателю: на Пречистенке и на Поварской. Так что мне будет о чем с упоением рассказать в четвёртой части своего толстовского репортажа.
Продолжение следует!
http://www.proza.ru/2019/09/14/46
*ЦНИИС и ЧЛХ – " Центральный научно- исследовательский институт стоматологии и челюстно-лицевой хирургии"
©