Снова в доме Лидии Васильевны Шереховой, что на Полевой улице, стало тихо. Проводила она своих самых дорогих гостей: сына Леву с Валей и внука Диму со Светой. Дорогие эти гости, да редко бывают и недолго. Понятно, живут далеко: сын - в Тарусе Калужской области, внук - в Москве. Навещают ее либо в отпуск, либо когда дела какие большие приспеют: огород, ремонт капитальный…
Одной-то ей уже не справиться: годы не те, скоро уж семьдесят шесть будет. А ведь были дни, когда и времени, и сил хватало. Все успела: и работала, и домашние дела не бросала.
Было все, да ушло потихоньку. Незаметно старость подкралась со своими невзгодами. Умер муж. Последние восемь лет своей жизни без движения лежал: нога болела. Всю войну прошел. Победу в Берлине встретил. И ранения были, да как-то Бог миловал. Все зажило, домой вернулся невредимым. А тут вот в мирное время на старости лет беда случилась.
Шел домой из больницы. Сердце-то уж слабое, присел отдохнуть на скамейку. Вдруг какой-то молодой человек подошел да грубо и говорит ему: «А ну-ка, папаша, выворачивай карманы». Слово за слово - дело до драки дошло. И даже не до драки, а до избиения. Этот молодой человек еще и не один оказался. Разве справишься с такими! Ногу ему изуродовали: кость сломали в двух местах. Долго пролежал он в больнице. Одно время врачи об ампутации речь вели, но постепенно опасность отступила. Самое страшное осталось позади, но ходить стало нельзя. И на слабые женские плечи лег двойной груз домашних забот. Все тогда приходилось делать самой, да еще и за больным супругом ухаживать. Его надо было покормить, помыть, переодеть…
Только вот уж и мужа давно нет. Тоскливо и одиноко стало вдруг на душе у Лидии Васильевны от этих воспоминаний, от вынужденной разлуки с детьми. Еще вчера шумно, весело было в доме, а сегодня пусто, тихо. Может, и правда, к детям уехать? Ведь каждый раз зовут к себе. А Валя-то как дочь родная: «Мамулечка, поедем к нам. Ты дом не продавай. Не понравится у нас - вернешься». И Лева заботливый, внимательный, говорил вчера за ужином: «Ну что ты, мама, грустная какая? Все мы убрали: картошку, морковку, лук. Теперь только отдыхай. Хочешь, я тебе песню спою, твою любимую - «Ромашки спрятались…».
Может и хорошо у них будет, а может… Да нет, не поеду, пожалуй, никуда. Всю жизнь здесь прожила, а теперь на старости в чужие края тем более не поеду, - решила Лидия Васильевна.
На улице уже давно стемнело. Пора было спать, да сердце ныло, не давало покоя. Она выпила таблетку, посидела еще немного, но лучше не стало. И вдруг звонок.
- Это я - Галя. Вижу, свет у Вас горит, а время позднее. Решила узнать: не случилось ли чего?
- Плохо что-то мне. Сердце, видно, прихватило.
- Я сейчас скорую вызову, - заторопилась Галя.
Врач приехал быстро. Сделал укол, и боль отступила. Ушла боль, а думы остались. Так и не уснула она в ту ночь. Прожитые годы один за другим проходили в памяти: то завод вспоминался, то детский сад, то муж, молодой, красивый появлялся перед ней, то сын еще маленький играет в песочке, то внучек тоже еще первоклассник…
Заснула она только под утро, когда воспоминания утомили ее. Но сон длился недолго. Не привыкла она лишний час в постели нежиться. Вся жизнь в заботах прошла. И теперь уж если просидит без дела, то хуже себя чувствует, кажется ей, что сильнее устала.
Да и Люду ждала сегодня. Вот уже несколько лет приходит к ней работница социальной помощи: продукты доставляет, воду носит, обед готовит, полы моет - в быту помогает. И как порой необходима бывает эта помощь! А сегодня вот и помощь-то ее не нужна. Дети и воды запасли, и продукты на месяц вперед закупили, и еды наготовили на неделю.
Скажу Людмиле, чтобы домой шла, так ведь все равно какое-нибудь дело найдет. Ну ладно, потом к старшей сестре схожу. Наведать ее надо, - решила Лидия Васильевна.
Планы на день постепенно отвлекли внимание от вчерашних переживаний. Но еще больше успокаивала ее мысль о том, что когда начнется работа в огороде, снова приедут самые дорогие, самые желанные гости.