После каждого университетского курса биологического факультета, в конце учебного года, после сессии у нас была практика. На начальных курсах это была практика по зоологии беспозвоночных, и проходила она в Старом Петергофе под Санкт-Петербургом. Эту практику вел у нас Евгений Александрович Нимбург. Мы располагались в китайском домике недалеко от здания биологического института. Здание это очень древнее, сейчас оно находится фактически в аварийном состоянии. Наша работа состояла в том, что с раннего утра мы набирали различных беспозвоночных, а затем, вернувшись в китайский домик, определяли их по определителю и зарисовывали. Помню, как я старательно зарисовывала лапку плавунца окаймленного ditiscus marginatus – этот жук водится во многих наших прудах. Евгений Александрович, посмотрев на мой рисунок, покачав головой, сказал – «Девочка, иди, испугай бабушку.» Я немного даже расстроилась. Недалеко от китайского домика находится скульптура – каменная голова. С каждым годом она все глубже уходит под землю. И сейчас она находится на дне небольшого рва. Есть предание, что под ней зарыт клад.
Однажды мы с Евгением Александровичем дошли пешком до станции Новый Петергоф, обойдя пруды, из которых питаются фонтаны. Те пруды совершенно чистые, в них даже водится волосатик – показатель чистоты воды. Наши вещи несли мальчики, которые от нас отстали, в результате мы полуголые пришли на станцию с трехлитровыми банками, в которых плавала всякая живность. Еще мы несли разнообразные сачки и сетки. Мы купили одну на всех бутылку кефира и без билета полезли в поезд. Толпа в вагоне даже расступилась, увидев нас с сачками, банками и кефиром. К счастью, билетов у нас никто не спрашивал, и мы благополучно доехали до станции Старый Петергоф.
Чтобы получить зачет, надо было набрать коллекцию насекомых и описать их. Помню как я сачком ловила пчелу, выйдя в чистое поле. Одна пчела меня укусила, а когда я поймала вторую, то радостно и гневно крикнула: Вот и конец тебе, зараза! Тут я увидела двух загорающих, в страхе поднявшихся из травы.
Очень интересна местная фауна. В парке Сергиевка вокруг биологического института обитает популяция виноградных улиток, характерных для более южных районов. Они такие жирные, что их буквально хочется съесть. Когда-то в биологическом институте на них проводили опыты, а они сбежали на волю и прижились в дикой природе. Еще интересны обитающие там пиявки. Когда они сидят на яйцах, то неистово бьют хвостом, чтобы вода вокруг яиц постоянно менялась. То есть даже у пиявок существует забота о потомстве. Некоторые из местных пиявок тоже жители южных районов страны. Считается, что они присасывались к горлу диких уток и вместе с ними мигрировали на север. Еще очень интересны ручейники. Они или плетут ловчие сети в воде, или строят домики внутри веточек, или выстраивают их из подручного материала – из песка или камушков. У нас в неволе жил ручейник, который построил домик из волос рыжей девушки. Еще мы поймали личинку стрекозы. Когда пришло время, она вылезла из простоквашницы, куда мы налили воду, на стебелек травы. Затем ее оболочка треснула посередине, и она выбралась из личиночной оболочки на волю. Некоторое время ее крылья наполнялись гемолимфой, а когда они расправились полностью, она улетела от нас в раскрытое окно.
Кажется, сразу после практики, я нашла около института онкологии, где работала в то время, гусеницу бабочки древоточца. Эта гусеница ярко красного цвета, довольно крупная по размеру. Бабочка из нее получается мелкая и невзрачная. Не смотря на это, я решила подарить ее своей подруге Галине, занимающейся энтомологией. Галина посадила гусеницу в трехлитровую банку и прикрыла ее марлей, после чего стала ждать когда гусеница окуклится. Через день Галина обнаружила в марле дырку, а гусеницы в банке не оказалось. Галина искала гусеницу по всей квартире, но тщетно. Думали уже, что ее съел кот Филимон. Но вот через какое-то время стали находить дыры в одежде, лежащей в шкафу, в постельном белье и полотенцах. Наконец гусеница нашлась. Тогда Галина снова посадила ее в банку и прикрыла более плотной крышкой. Но через некоторое время гусеница и в ней проделала дырку и вырвалась на свободу. На этот раз дыры были найдены на шторах, а сама гусеница, поднявшись по шторам, забралась во внутрь железного карниза и собралась там окукливаться. Тогда Галина сняла карниз и расщепила его кусачками. Тут пришла ее мама и поинтересовалась, откуда взялась эта гусеница. На это Галина ответила – да вот, ее подарила мне Света. Затем этот прекрасный подарочек был вновь водворен в банку. На этот раз банку Галина предусмотрительно поставила на балкон. Гусеница ушла и оттуда, она прогрызла дырку в деревянной стенке балкона и, видимо, выпала на улицу. На этом история с гусеницей закончилась.
Практика по ботанике тоже проходила у нас в Старом Петергофе, но однажды за водорослями мы ездили в Царское село. Там, в прудах обитают различные диатомовые водоросли – одноклеточные растения с кальциевым панцирем. Одну из этих водорослей мы окрестили торт с ушами, настолько необычно она выглядела. Пока мы с бидонами бродили по Царскому селу, люди думали, что это санэпидемстанция, и спрашивали у нас – можно ли пить воду из-под крана.
В заключении практики мы ездили в парк Сосновка, там мы проходили экосистему верховое болото. Оказывается там, фактически посреди города можно встретить росянку – насекомоядное растение с листочками как маленькое блюдечко, все усеянное клейкими волосками. Росянка охотится на мух и комаров. Когда насекомое приклеится к волоскам, листик схлопывается и переваривает добычу.
Практика по орнитологии проходила у нас где-то под Калище. Мы туда выехали в апреле на последней электричке. Мы должны были заночевать в лесу, а утром слушать птиц. В ночи мы брели с фонариками вдоль железнодорожного полотна. Мы остерегались охотников, которые могли принять нас за медведей. Некоторые охотники охотятся прямо с дрезины. Поэтому, когда проходила дрезина, мы падали на землю. Наконец, мы свернули в лес. Мы обосновались на ночь на поваленных деревьях, палатки у нас не было. Некоторые заснули, а остальные проболтали с преподавателем до утра. Наутро мы слушали зарянку и зябликов, а потом потихоньку собрались и побрели к озеру. Лес был совершенно дикий и нехоженый. Мы нашли деревянные грибы на дереве размером с обеденную тарелку. То там, то здесь нам попадались хатки бобров. Это очень внушительные строения величиной даже больше шалаша Ильича, в такой хатке, наверно, мог бы поселиться человек. Вокруг валялись поваленные бобрами деревья. Даже не подумаешь, что это сделали бобры, настолько гладко место спила. Можно предположить, что это работа специальной электропилы.
Когда мы подошли к озеру, то увидели там парочку плавающих белых лебедей. У одного из наших мальчиков был фотоаппарат на треноге, и он сделал замечательные фотографии.
Забавно было наше возвращение. Мы шли по лесу и уже подходили к станции. Я и еще несколько человек немного обогнали остальных. Одеты мы были своеобразно. Во первых, на нас были болотные сапоги, мы были в ватниках и с рюкзаками. У меня была подзорная труба, у остальных бинокли. Как я уже говорила, один из наших студентов нес фотоаппарат на треноге. Мы были увлечены наблюдением за вяхирем – лесным голубем. Он действительно напоминает городского голубя, но значительно толще и крупнее и практически серо-голубого цвета. Тут я почувствовала что-то странное, было такое чувство, что за нами кто-то следит. Я сделала с тропинки шаг в сторону и на что-то наступила. Каково же было мое удивление, когда я увидела, что это был автомат Калашникова. С этим оружием я была знакома. Еще в училище мы как портные были военнообязанными и нас учили разбирать, чистить и собирать этот автомат. Принадлежности для чистки автомата находятся в прикладе. Там есть специальное отверстие, которое закрывается крышечкой на пружинке. Ее надо надавить пальцем, и от туда выскакивает футляр с принадлежностями для чистки автомата. В пору обучения в училище я нажала эту крышечку, и мой палец защемило в этом отверстии. Я просидела так довольно долго. Наконец преподаватель высвободил меня шомполом, которым чистят дуло. При этом он сказал – Вам, девушка, нужно кокаин через границу возить, Вас ни одна собака не заподозрит.
И вот теперь этот самый автомат лежал у меня под ногой. Я взяла его в руки. Вдруг откуда ни возьмись выскочили из леса люди в камуфляже, которые нас схватили и стали вязать нам руки. Кроме того, у нас отобрали фотоаппарат вместе с треногой. Тут подошла, к счастью, наша преподавательница, и все выяснилось. Оказалось, что люди в камуфляже студенты какого-то института и они играют в «Зарницу». Нас просто приняли за отряд противника, который должен был здесь проходить. Тогда нам развязали руки и с извинениями отдали фотоаппарат.
Дальнейшие события мы наблюдали, стоя на платформе. В атаку пошел отряд противника, за который нас и приняли. Но первый отряд оказался расторопнее и повязал фактически всех врагов. Остался один парень, который скинул с себя куртку, за которую его схватили, и по огородам бросился бежать. Мы посмеялись, что в ходе военных действий страдает крестьянство. Ради смеха мы стали кричать этому парню – к нам! К нам! Парень побежал на крик, и здесь, прямо у платформы его и повязали. Еще зачем-то кинули дымовую шашку, и наш поезд подходил к платформе сквозь плотную дымовую завесу. Наконец мы сели в поезд и принялись за бутерброды.
У меня в шкафу до сих пор хранится палка, погрызенная бобром. На ней отпечатки острых как бритва зубов бобра. Еще у меня сохранилась коллекция лишайников – странных созданий, состоящих из гриба и водоросли. Их часто путают со мхами, но на самом деле, это совершенно другие растения. Особенно красивы кладонии, у них бывают шапочки на ножках разных цветов, например красного и коричневого. Рассмотрев их внимательно, кажется, что эти существа переселились к нам с другой планеты.