(предупреждение: дальше идет речь о курении… маленькое напоминание: курить подросткам запрещено… курить уже не модно и это вредит здоровью)
- Я решил прогуляться и покурить, но заметил, что у меня нет сигарет. Не угостите старика? – начал Мэдсен.
- Конечно, мистер Мэдсен, только я курю слабые сигареты. Вас такие устроят?
- Да, вполне подойдут.
Кайл по-прежнему находился с ними, но в тоже время был незаметен, как будто его не существовало.
Кристофер взглянул на Коротышку. Ему было почему-то жалко таких людей. Они забитые, тихие, к тому же живут до зрелости с родителями и никогда никому не перечат. Трудолюбивые и послушные, умные, пунктуальные, вежливые, они нередко добиваются повышения.
- Мистер Мэдсен?
Кристофер, выйдя из дум, взглянул теперь на Мэри и увидел протянутую ему пачку сигарет. Взяв сигарету, поблагодарил. Уже отошел от стола-стойки, как девушка его окрикнула:
- Мистер Мэдсен, а вы знаете, где находится место для курения и вам не нужна случайно зажигалка?
Он остановился и, повернув голову в ее сторону, ответил:
- Да, спасибо, Мэри, за вашу заботу, думаю, что найду. А вот за зажигалку благодарю.
Он вернулся и взял. А затем отправился искать место для курения.
На удивление в курилке сейчас находился только он. Это была длинная лоджия. Около стены располагались три белых пластмассовых стула, две мусорные урны и столик, на котором лежала железная пепельница. Мэдсен вжался в воротник куртки и заметил, что было ветрено. Его волосатые ноги, открытые из-за коротких брюк, ощущали, что температура воздуха где-то -5 градусов. Он осмотрел местность. Кругом снег и большие сугробы. В двухстах метрах от приюта - сплошной лес. Из деревьев он узнал желтую березу и, кажется, даже дуб, но Мэдсен не был уверен. Кристофер взглянул на солнце. Без специальных предметов, или хотя бы наручных часов, невозможно определить, где они находились - на севере или юге. Можно было использовать, конечно, зажигалку, но нужно было ждать несколько часов. Вставив, наконец, сигарету в рот, он, прежде чем закурить, снова задумался.
Курить он бросил как раз перед рождением Глэдис. Ради Хейден и дочки. Теперь же его ничто не сдерживало. Мэдсен закурил. Сделал глубокую затяжку и закашлялся. Снова оглядел всю лоджию. Впереди него стенка в высоту чуть выше пояса. На ней установлена сетка. Она идет в высоту на метр, после чего под углом уходит под крышу. Человеку без посторонней помощи или стула не вылезти. «Да и зачем, собственно? Кругом снег и лес», - подумал он. Волосы на голове, казалось, замерзли, а на ногах встали дыбом. Мэдсен опять съежился. Чуть позже к нему присоединился мужчина. Он был в форме приюта. Одет он был тоже в зимнюю куртку, а на голове была зимняя кепка.
- Решили подышать сигаретным воздухом? – спросил вдруг он, оглядев просторы, открывающиеся из лоджии, и вдохнул воздух.
Кристофер кивнул.
- Да, приятное с полезным, - ответил он и, потушив сигарету о пепельницу, направился уже к двери, когда мужчина его остановил:
- Вы тоже что-то потеряли, прежде чем сюда попасть? У вас остались очень плохие воспоминания о прежней жизни, я прав?
Кристофер, вздрогнув, резко остановился. Окинул взглядом незнакомца. Он не желал первому встречному что-то о себе рассказывать, особенно о том, что и кого потерял.
- Можете не отвечать, - продолжил мужчина, заметив выражение лица Мэдсена.
-И не собирался, - сказал Кристофер.
Мужчина кивнул еле улыбнувшись.
- Вам ничего не показалось здесь странным? Можете и на это мне не отвечать. Если не хотите разговаривать со мной, тогда просто кивните.
Кристофер еще раз подозрительно осмотрел мужчину и, открыв уже дверь в приют, кивнул. Где-то под потолком находилась видеокамера.
Мужчина его остановил, что Мэдсен сначала принял за нахальство:
- Извините, забыл представиться, - сказал тот, положив руку на плечо Кристофера, - Кевин.
Мэдсен отпустил теперь ручку двери и, протянув руку мужчине ответил:
- Кристофер.
- Сегодня в 13:30 жду вас в библиотеке, сыграем в шахматы, - продолжил Кевин.
Мэдсен кивнул.
- Хорошо. Приду, но не думаю, что именно сегодня.
И с этими словами Кристофер снова направился к выходу.
- Конечно. Я вас понимаю. Приходите в любой день.
За дверью в приют теперь стояли еще двое мужчин. Кристофер пропустил их вперед, а затем зашел сам.
После разговора с человеком по имени Кевин, Мэдсен ушел обратно к себе в комнату и, закрыв дверь на защелку, лег на кровать. Было уже 9:00, по графику в это время полагался отдых. Кристофер имел феноменальную зрительную память. Поэтому смог с легкостью запомнить все цифры и привязать их к событиям. В 10:00 должны быть процедуры. На них он тоже не пойдет. Мэдсен чувствовал какую-то апатию. Даже никотин ему нисколько не помог. Сейчас ему стало дурно, кружилась голова, будто он после похмелья. К слову, бросил курить Кристофер ровно 13 лет назад. Как раз, когда родилась Глэдис.
Мэдсену не давали покоя несколько вещей, и все время до обеда он думал о человеке по имени Кевин и его словах. В общем, пролежал он так в думах до 12:40, а после решил пойти на обед.
Кристофер сел, как и утром, за столик около клумб с попугаями. Он все высматривал того человека по имени Кевин. Еда на столе уже стояла, так как Мэдсен пришел немного позже положенного. Ни Кевина, ни невоспитанного соседа по столику все еще не было. Кристоферу обед понравился. Набив желудок, Мэдсен слегка расслабился, стал разглядывать посетителей столовой и заметил Кевина. Вообще все люди, которые до сих пор заходили, выглядели по-разному. Кто-то был в одежде приюта (Кристофер подумал, что пусть бы все так и одевались), а кто-то в свободном стиле, но в большинстве одеты достаточно просто и бедно. От этого ему становилось не по себе. Все это наводило его на тревожные мысли о том, что ждет его впереди. Кевин никак не отреагировал на Мэдсена и сел за третий столик от него, только по правую сторону. Кристофер заметил, что тот был одет не в форму и выглядел намного лучше на фоне всех остальных.
Кристофер уже поднялся из-за стола, когда увидел, что к нему подходит тот невоспитанный мужчина. Мэдсен сухо поприветствовал его и сказал, что уже уходит. Попугаи опять взялись за старое: «Добро пожаловать!», «Приятного аппетита!».
- Жаль, а то как-то скучно есть в одиночку, - отозвался тот огорченно.
- Да бросьте. Рядом с вами находится отличная компания, - сказал Мэдсен.
Тот оживился и стал озираться по сторонам, разламывая кусок хлеба.
Кристофер пошел и, взглянув на клумбу, где на растении сидели два попугая, сказал:
- Говорящие птицы - это то, что вам нужно, я вас уверяю.
На лице Мэдсена не появилось даже тени улыбки. Иногда он сам себя ненавидел за подобные выходки. Ну что уж тут поделаешь, таким он был человеком.
- А, понял! Вы шутник, однако, - сказал мужчина и принялся дальше кушать.
«Еще какой», - подумал он и пошел к выходу из столовой.
В 13:30 Кристофер, сгорая от нетерпения, пришел в библиотеку.
Библиотека оказалась на удивление уютной и просторной. Здесь находились удобные кожаные диваны коричневого цвета и такого же цвета низкие, с широкой столешницей, столы. Мэдсен оглядел все помещение. Людей здесь оказалось много. Среди них он заметил и Коротышку. Тот стоял около полок и внимательно искал глазами какую-то книгу. Запах книг, абсолютная тишина, шелест книжных страниц - вот что делало уникальным и почти священным это место. Чуть дальше Кристофер заметил и Кевина. Он сидел за огромным столом, окруженным сразу тремя диванами. Кевин держал в руке книгу, а перед ним на столе находилась шахматная доска с фигурами. Мужчина бросил на Мэдсена быстрый взгляд, будто бы даже не обратив на него никакого внимания, перевел глаза на Коротышку, а затем на шахматную доску. Сделал ход. Кристофер решил тоже взять пока книгу, чтобы не вызывать подозрение. Хотя у кого, не имел представления. Подошел к классической литературе и выбрал себе Пристли «Затемнение в Грэтли». Хотя он не только читал эту повесть, но даже назвал свою собаку именем главного героя Хамфри. Но ему нравилось это произведения про шпионов, особенно то, что действия происходили во время войны. Пошел к Кевину и, сел напротив.
- Играете в шахматы и читаете одновременно книгу? Вы случайно не знакомы с Цезарем? – начал Кристофер.
- А, Кристофер, здравствуйте! – ответил Кевин, не отрываясь от книги, и наконец взглянул на него. - Одно другому не мешает.
Мэдсен положил книгу. Кевин бросил быстрый взгляд на обложку и принялся дальше читать, иногда посматривая и на Коротышку.
- Любите книги о шпионах?
- Вообще все, что связано с военными действиями. И да, иногда читаю книги о шпионах.
Кевин кивнул и продолжил читать, лишь мельком оглядев Кристофера. Мэдсену такое поведение мужчины не нравилось.
- Сыграете? Вы уже сделали несколько ходов, полагаю, разберетесь, что к чему? – начал Кевин и наконец отложил книгу в сторону.
- Откуда вы знаете, что я умею играть в шахматы? – спросил Мэдсен.
Кевин еле улыбнулся.
-Вы несколько раз взглянули на шахматную доску и оценили размещения шахматных фигур.
Мэдсен действительно это сделал. И он действительно играл в шахматы, но в детстве.
- Хорошо. Почему бы и нет. Вы правы. Думаю, теперь ход мой, - сказал Кристофер.
- Ваш, - ответил Кевин, кивнув, и подвинул доску на середину стола.
Позиции Мэдсена были такие: у него уже две пешки стоят на A6, B5. Конь стоит на F6, а слон на G4. Двух пешек у него уже нет. «Но на то они и пешки, чтобы ими жертвовать», - подумал с иронией он. У белых, то есть у Кевина, пешки на D4 и E3, конь на F3, слон на F7, что означает, что белые недавно съели пешку, которая была почему-то в руке Кевина. Мэдсен думал. Он съедает ферзем слона, потому что поступить по-другому просто не может, иначе сам лишится ферзя. Ход слоном на G4 за черных, который осуществил Кевин, всегда в игре плох. И тут уже все зависит от внимательности Кевина. Либо он забирает следующим ходом слона Кристофера, который стоит сейчас на G4, либо ферзя, который расположился на F7. Кевин допустил ошибку и забрал ферзя, обрадовавшись, видимо, такой удаче. Тем самым он угрожал Кристоферу шахом. Но Мэдсена этим было не испугать. Он поставил мат ходом слона, который поставил на G4, угрожая тем самым королю на D1, которому некуда было деться.
- Мат.
Кевин шлепнул себя по лбу, скривив гримасу разочарования:
- Так я понимаю, вы одурачили меня и поставили, если не ошибаюсь, мат Легаля?
- Если вы мне не подыграли, то да.
-Неплохо. Кто вас научил так играть?
- Отец. Он, к слову, никогда мне не поддавался, а ведь когда мы играли, мне было всего лет семь.
Кевин вздохнул и облокотился на спинку дивана со словами:
- Как вы думаете, где находится приют?
Мэдсен еще раз оглядел Кевина. Тот был старше его всего лет на пять, но выглядел лет на пятьдесят. Скорее всего из-за того, что до этого употреблял алкоголь в больших дозах. Ко всему прочему этот самый Кевин вел себя как шпион. Кристофер решил это по его манере поведения. Как он бросал быстрые взгляды на Коротышку, почти не отрываясь от чтения. В общем, Мэдсен решил, что этому человеку есть, что поведать.
- Кристофер! Вы здесь? – спросил Кевин, заметив, что Мэдсен ушел мыслями в себя.
- Да. Я просто задумался кое о чем. Думаю, мы находимся в южной части Канады.
Кевин закивал.
- Как поняли?
- Когда я вышел, чтобы покурить, заметил некоторые породы деревьев, свойственны этому месту, и по температуре воздуха. По моим босым ногам я понял, что здесь сейчас где-то -5 градусов, не больше.
Кевин не улыбнулся. Видно было, что у него плохое настроение.
- Вы всегда определяете температуру ногами?
- Нет. Когда-то я был строителем и так уж получилось, что могу определять температуру своим телом. Но это не единственный мой талант, - ответил Мэдсен, решив пошутить.
Но Кевин был настроен серьезно.
- Понятно. Да, вы правы, мы именно в южной части Канады, но стоит заметить, что иногда здесь бывает так, что температура опускается до -35 градусов.
Кристофер, немного помолчав, добавил:
- На лоджии вы задали интересующий меня вопрос…
Кевин сразу поменялся в лице и, помотав головой, дал понять, что этот разговор сейчас неуместен. Мэдсен все понял. Да он и сам сейчас не сказал ничего такого, что могло бы их скомпрометировать.
- Какое хоть сегодня число? – спросил позже Кристофер.
- 27 Декабря.
Кристофер вновь задумался. «Случилось ужасное и непоправимое 23-го. Три дня я был в бегах. Это 24-е, 25-е, 26-е. Вечером 26-го меня забрали сюда. Это было около шести, а очнулся я здесь ровно в пять утра. Все верно, прошло 11 часов». От Нью-Йорка до аэропорта Канады где-то 540 км. Долетел он всего за час 20 минут, если скорость самолета считать где-то за 400 км в час. Тогда вопрос был в следующем: почему он так долго находился без сознания? Или его доставили сюда другим методом? Машиной? Хотя это все равно не объясняло то, что он так долго был без сознания и то, что, очнувшись от сна на стуле, спустя 11 часов, его руки и ноги не онемели.
- Где и когда мы встретимся, чтобы все обсудить? – спросил Мэдсен.
- Вы это узнаете, но чуть позже, Кристофер, - сказал тихо Кевин.
Они еще какое-то время посидели. Обсуждали то, что взял почитать Мэдсен, и то, что читал сам Кевин. Оказывается, он взял книгу «Милый друг» Мопассана.
Чуть позже они попрощались, как показалось Кристоферу, друзьями. Кевин похлопал его по плечу и приложил левую руку к его сердцу, пожелал ему удачи. Мэдсен растерялся от этого жеста. Коротышка бросил на них удивленный взгляд. Кристофер это заметил и, недоумевая, вышел из библиотеки.
В 14:00 он совершил прогулку по приюту, но совершенно не обращал внимания на то, что в другое время могло казаться ему странным. Мэдсен хотел просто отвлечься от неприятных преждевременных дум. На душе итак было паршиво.
Приют оказался приятным, отличался хорошим интерьером и мягким освещением благодаря зеленоватым абажурам на светильниках. Все это создавало умиротворенное настроение. На стенах были обои зеленоватого оттенка с серебряными полосками. Кроме того, играла приятная успокаивающая музыка. В приюте было чисто, а воздух пропитан ненавязчивыми освежителями. Около Кристофера прошел мужчина из персонала и, поприветствовав его, пошел дальше. Мэдсен сел на диван темно-зеленого цвета и устремил взгляд на противоположную стену, где висела огромная картина Поля Сезанна «Вид на Овер-сюр-Уаз». «Надеюсь, что это копия», - подумал вдруг он. Кристофер вспомнил, как оригинал был украден в 2000 году (из музея искусства в Оксфорде в новогоднюю ночь). Еще он вдруг вспомнил почему-то, как Джим предлагал продавать картины малоизвестных современных художников, после предложил продавать и конфискованные сигареты, на что Мэдсен, конечно, ответил отказом, сказав, что его друг сумасшедший. Джим обиделся, что было впервые. Друг завелся и даже рассвирепел, но Кристофер успокоил его, сказав, что они очень рискуют. Джим не обладал большим умом, но имел, конечно, огромные связи в преступном мире. Поэтому вообще эта затея была возможной, но продавать сигареты килограммами было самоубийством. Да и в целом все порывы Джима всегда оставляли в душе Кристофера плохой осадок. Хотя он этим не пытался искупить вину, но у него в отличие от друга была совесть, которая мучила его иногда по ночам. Кстати, именно из-за нее Мэдсен раньше часто не мог уснуть. И уж если он решил вспомнить такой сложный момент его жизни, так почему бы не вспомнить и то, что Кристофер был из обычной семьи, как и Джим. Но сколько он себя помнил, всегда хотел вырваться из плена бедности. Подняться, как герой романа Джона Брэйна «Путь наверх», и удержаться там, но конечно не таким методами, как Лэмптон. Книги, передачи о бизнесе, курсы, тренинги - все это помогло Мэдсену добиться желаемого, а Джим помог найти влиятельных людей, находящихся под давлением друга и обойти закон, чтобы при этом еще и не попасть в тюрьму. Глэдис, его малышка, даже и не знает, что ее отец из рабочего класса. Кристофер вздрогнул, когда вдруг заметил, что снова думает о дочери в настоящем времени. Он вновь огляделся, чтобы еще раз подтвердить себе, что все, что до этого случилось, было правдой. Семья мертва, он в бегах, непонятно, жив ли его друг и где он, сам Кристофер тем временем находится в приюте. Мэдсен заметил, что глаза его затуманились, и он не сразу понял, что плачет, хотя раньше никогда такого за собой не замечал. Он полез в нагрудный карман рубашки, чтобы достать платок и вытереть глаза. Вместе с платком он достал маленький клочок бумаги. Он удивился, но, когда пробежал по написанным от руки строчкам, понял, что это записка.
«Кристофер, завтра ровно в 7 утра жду вас в умывальне с бритвенным набором и полотенцем. Просьба не опаздывать. Кевин».
Мэдсен вздрогнул, когда к нему незаметно подсел мужчина. Кристофер моментально спрятал листок в платок, убрал в карман, а глаза быстро вытер о рукав рубашки. Мужчина был одет в одежду приюта, поддерживая местный дресс-код, и как-то виновато взглянул на Кристофера. Мужчина выглядел растерянно и по виду был недалек:
- Вы здесь недавно?
Мэдсен кивнул.
- Это хорошо. А то ваше лицо мне незнакомо, и я подумал, что забыл кого-то, с кем я здесь недавно познакомился. Здесь хорошо. Гораздо лучше, чем там, где я был. Хотя с каждым новым днем, находясь здесь, я далек от того места, где недавно скитался.
Кристофер снова кивнул, но ему было не очень интересно то, что говорил сейчас этот бедолага, хотя он старался выразить на лице как можно больше заинтересованности. Мужчине, кажется, этого вполне хватало.
- Знаете, а я ведь потихоньку стал забывать о том времени, в котором был никому не нужен, и все прохожие спотыкались об меня, словно о неодушевленный предмет, как, например…
И он на миг задумался. Мэдсен ждал. Он не собирался играть в «угадайку». Кристофер еще раз оглядел небольшого роста мужчину и спросил, заметив, что тот так и не вспомнил сравнение себя с неодушевленным предметом:
- Как вы сюда попали?
Тот снова задумался, открыв рот. «Да. Кажется, дела у него совсем плохи», - подытожил Мэдсен.
- Как обычно: я проснулся и…
- И?
Мужчина огляделся. Потом взглянул на Кристофера. В глазах этого худощавого мужчины начал пропадать блеск разума.
- Я… кажется, я очнулся в теплой кровати… да, как сейчас помню. Это было моим самым лучшим пробуждением, понимаете?
Мэдсен не мог поддержать в этом мужчину, вместо этого он вспомнил свое пробуждение на стуле. Что-то было странным в методе доставки сюда людей. Кому-то посчастливилось очнуться в теплой кровати, а кому-то достался жесткий стул.
- Кажется, что все это было в далеком прошлом. Особенно то, что со мной приключилось там, вне стен этого приюта. А иногда кажется, что этого со мной никогда не случалось. Что я просто вдруг подумал об этом. И мысли о том, что может быть как-то по-другому, вводят тебя в ступор. Появляется страх, а потом все тело бросает в дикий озноб. Это чертовски пугает, мистер.
Мужчина все говорил о том, будто всего, что до этого с ним было, на самом деле не было. Мэдсен вдруг задумался над его словами и понял, что нечто подобное и сам сейчас чувствует. Теперь этот худощавый мужчина показался ему интересным. Что скрывать, Кристофер любил общаться с умными и рассудительными людьми. Черпать что-то новое для себя. И хотя нельзя было, по недавним словам, много сказать об уровне ума этого человека, Мэдсену мужчина понравился.
- А что случилось с вами?
Блеск разума в глазах снова взял верх. Этот вопрос заставил Мэдсена вздрогнуть.
- То же самое, что случилось и с вами. Я испытывал те же ощущения вне стен этого приюта. Но теперь я чувствую здесь еще большую растерянность, а с ней страх и недоверие.
Он хотел было продолжить, но не стал. И так слишком много сказал. Кристофер хотел спросить еще о многом, но заметил, как блеск разума в глазах мужчины начал пропадать, и он успел задать только один вопрос об Уильяме Скотте и Джеке Миллере. На что тот снова задумался, а после потерял нить разговора и уставился на свои ноги. Мэдсену все это порядком надоело, и он встал, попрощавшись:
- Всего доброго.
Мужчина лишь проводил его взглядом и, открыл было рот, чтобы что-то ответить, но так и не нашелся.
Направляясь в свою комнату, Кристофер вспомнил, как Кевин его дружески похлопал по карману рубашки. Только сейчас он понял, что тот был еще и фокусником. Завтра ровно в семь часов Мэдсен все узнает. Задаст вопросы, на которые так хочется получить ответы. Если Кевин так осторожничает, значит, есть на то причины. Хотя по виду видеокамер Кристофер заключил, что те не пишут звук. Скорее всего, у стен были уши. И что на самом деле скрывается здесь в приюте? Что здесь происходит?
Находясь уже в комнате, Мэдсен наблюдал из окна за монотонной погодой. Его окно располагалось на втором этаже и, насколько хватало обзора, он подробно осмотрел окрестности. Тут не было никаких складских помещений или стоянки автомобилей. Только белый снег и лес неподалеку.
Кристофер взглянул на часы, находящиеся на столике. Было 14:30. С 15:00 до 16:00 сончас. Он сел на подоконник и проверил, как открывается окно. Рама открылась нормально. В комнату сразу ворвался свежий воздух. Наверное, не имело смысла закрывать окна на замки или решетки. «Все равно даже в теплой одежде отсюда далеко не уйти», - подумал он.
Чуть позже Мэдсен проверил всю комнату на наличие миниатюрных видеокамер и подслушивающих устройств. Решил, что так он похож на параноика, и перестал искать, ничего не обнаружив. Сел теперь на кровать. Стал барабанить по ней руками. В голову от тишины полезли всякие тревожные мысли. Решил снова выйти в коридор. Потом остановился, вернулся и решил прилечь. Закрыл на миг глаза.
Сквозь дрему Мэдсен слышал мужской голос, который что-то сказал. Это вывело Кристофера из легкого сна. Он встал и, подойдя к двери, открыл ее. Теперь отчетливее услышал: «В приюте объявлен Сонный час! Благодарим за внимание». Звучало как предупреждение о начале войны, и Мэдсену стало вдруг не по себе от такого неожиданного предупреждения. Мимо быстрым шагом прошел сотрудник приюта и, увидев Мэдсена в дверях, сказал:
- Мистер, вернитесь, пожалуйста, в комнату.
Кристофер так и поступил, захлопнув дверь. Ему снова пришлось ждать. Коротать время. В 16:30 была игра с домашними питомцами, но, конечно, он на нее не собирался идти. Слишком свежи были плохие воспоминания, связанные с собаками. Снова лег на кровать, взял в руки журнал, решив, что больше уснуть у него не получится. В периодической литературе он нашел интересную тему и сразу вспомнил о жене и дочери, как всегда делился прочитанным с ними. Теперь же он чувствовал себя инвалидом. Человеком, которого лишили конечностей, и ради забавы оставили так жить дальше.
#
(в этот день Джим еще не знает, что его семьи больше нет в живых и то, что его друг Кристофер уже находится в приюте «Последняя надежда»).
День был фантастическим, особенно хорошо было на его яхте, которая находилась не только далеко от берега, но и его родного города. Джим поднялся на палубу в плавках, с бокалом виски и с вожделением осмотрел просторы океана. Такое зрелище никогда не надоедало, а с каждым последующим разом усиливало чувство блаженства. Мало кто знал, что где-то глубоко внутри этого, казалось бы, непроницаемого человека жил романтик. Даже его друг Кристофер не знал об этом, и всегда удивлялся тому, что друг завел семью и неплохо справлялся с задачей отца. Но против себя не пойдешь, и Джим иногда все бросал и убегал в такое вот место, где ты один во всем мире. Где нет жены, детей, проблем, долгов и даже друзей. Раньше такие дни он позволял себе не так часто, но теперь, когда ему уже исполнилось сорок лет, он как никогда нуждался в этом.
Из каюты появилась улыбчивая девушка в купальнике, сонно подошла к нему сзади и повисла на его могучих плечах. Девушка была моложе его на 15 лет и, конечно, она ничего не знала о его настоящей жизни. Да что там говорить, она не знала даже его настоящего имени. Но кажется, ей этого и не нужно было. В ее возрасте в другом человеке ее интересовало только несколько вещей: богатство, щедрость и готовность к веселью. Он не повернулся к ней, чтобы страстно обнять, но и не убрал ее рук. Джим по-прежнему смотрел куда-то вдаль. В бесконечность океана. Ему вдруг на миг показалось, что в его сторону что-то плывет. Это была не яхта и не лодка. Это было что-то маленькое, похожее на человека или какое-то животное. Но поблизости, насколько хватило обзора, не было ни одной яхты и даже лодки. Ближайший остров находился в 10 км. Может это был какой-то дрейфующий предмет с земли после урагана? Это было, конечно, логичнее всего. Но в последнее время Джим начинал превращаться в параноика.
-Ты видишь, что в воде что-то плывет? – спросил вдруг он.
Девушка сделала вид, что всматривается, а затем ответила:
- Не-а. Ничегошеньки не вижу.
Джим теперь освободился от девушки и направился по ступеням к штурвалу, чтобы взять бинокль. Девушка спустилась обратно в каюту.
Но взглянув в бинокль, Джим ничего не обнаружил. Он посмотрел во все стороны и около яхты. Ничего и никого. Спустился вниз на палубу. Когда он вновь спустился в каюту, то услышал звук таймера. Это было последнее, что он слышал. Через секунду раздался сильный взрыв и, яхта, взорвавшись, пошла ко дну.
#
17:30.
Пока Кристофер шел на ужин, он снова задумался о приюте. Не потому, что приют «Последняя надежда» казался ему странным, а чтобы пошевелить мозгами. Если здесь пациентов и персонала находились всякие звери, в том числе экзотические, сюда обязаны были поставлять провизию. Это было ясно как божий день. Это в свою очередь означало, что здесь должен быть огромный склад, куда фурами доставляют провизию. Кроме этого должно было быть отдельное помещение для генераторов и котельной. Пока такого отдельного помещения Кристофер не обнаружил.
«Паркер говорил, что здесь 5 корпусов. По логике ту должно быть еще и подвальное помещение», - думал он, входя в столовую.
Кевин уже сидел за столом и общался с мужчиной преклонного возраста. Мэдсен прошел мимо него и установил зрительный контакт. Тот никак не отреагировал. Кристофер поймал его взгляд и, приложив левую руку к карману рубашки, дал понять жестом, что в курсе его послания. Кевин даже не кивнул, и Мэдсен пошел дальше к своему столику. Некультурный мужчина в этот раз пришел первым и уже сидел за столом к нему спиной. Хотя Кристоферу не нравился этот тип, но он решил и его расспросить насчет этого места и той комнатки, где все пробуждались после внушительной дозы снотворного. Но на его удивление в этот раз мужчина оказался молчалив. Такие странные и резкие перемены показались Мэдсену подозрительными. Тот ел медленнее, не отвлекался от еды на пустые разговоры. За спиной Кристофера заголосили попугаи:
«Добро пожаловать! Приятного аппетита!»
Мужчина обратил на них свой взор и мило так по-детски улыбнулся.
Мэдсен еще какое-то время изучал некультурного человека, тыкая без интереса вилкой в салат, а потом вдруг сам заговорил:
- Извините, можно у вас поинтересоваться?
Тот кивнул, откусывая кусок хлеба, сдвинув брови.
- Если вас интересует Молли, то я ни при чём. Она была всегда такая ласковая.
- Молли? Нет, я, увы, не знаком с Молли, но меня интересует кое-что другое. Когда вы только сюда попали, очнулись вы в маленькой комнатке зеленых тонов на стуле или в кровати?
- Как всегда я проснулся в кровати, около нее стоял стул. Да, это правда. Помню только, как мне было хорошо, я даже подумал, что это все чудесный сон. Я чувствовал, что желудок мой полон едой, телу было тепло и ничего не болело. Да-да, помню, как добрый человек меня проинформировал о моем состоянии, где я нахожусь, и мы вместе пошли гулять.
Добрый человек скорее всего был Кайл Ривман. Он же Коротышка. Но почему этот некультурный мужчина сказал: «как всегда»? Мэдсен снова заметил, что сосед заговорил быстро. Мужчина говорил сейчас не запинаясь, хотя до этого старался молчать. Мэдсен вспомнил, как его тогда вырвало, но об этом побочном явлении, да еще и за столом, не решился спрашивать.
- Он всегда это делает.
- Что делает? – переспросил Мэдсен.
Мужчина нахмурил брови.
- Вы мешаете мне завтракать, мистер.
«Завтракать?», - только и подумал Кристофер.
- Хорошо, извините. Вам ничего тогда не показалось странным? Почему вы здесь, например? – задал свой последний вопрос Кристофер, взяв в руку ножик.
Мужчина, облизав с жутким звуком пальцы, продолжил, заметив, как Мэдсен взглянул на салфетки:
- А почему мне это должно казаться странным? Мне не нравятся ваши вопросы.
Он встал и вышел из-за стола так неуклюже, что Кристофер напрягся, думая, что тот сейчас повалится на пол, как мешок с картофелем.
«Мне тоже», - подумал лишь Мэдсен, провожая медленную, неуклюжую походку мужчины. Кристофер заметил, как Кевин тоже встал (он сидел к нему спиной) и направился к выходу, даже не обернувшись.
18:20.
Мэдсен решил опять прогуляться по приюту. Все лучше, чем сидеть в коробке, именуемой комнатой. В этот раз он зашел дальше, чем следовало для первого дня пребывания. Заметил, что второй и третий корпус были свободны для перемещения между ними. Те же открытые обзору переходы, и опять же ни одного строения или автомобиля, техники (хотя бы снегоочистителя), никаких людей снаружи.
Видеокамер было мало. В каждом корпусе Мэдсен насчитал всего по две. В переходе по одной. Заметил лифт. Зашел внутрь и посмотрел кнопки этажей. Как он, конечно, и предполагал, здесь было подвальное помещение. Быстро вышел из кабинки, пока двери не закрылись, и пошел дальше. Подошел к комнате для спортивных игр. Оттуда доносился стук пластмассового мячика для настольного тенниса и возгласы играющих и наблюдающих людей. Мэдсен прошел дальше.
После он направился к столу-стойке. Там он опять встретил на себе взгляд Мэри. Около нее все время собирались мужчины. В этот раз двое стояли прямо у стола-стойки, а один сидел в кресле. Говорили обо всем и даже, на удивление, о погоде.
«Интересно, а знают ли они, где находится приют? Или им все равно, когда рядом с ними находится такая очаровательная девушка по имени Мэри?», - подумал Мэдсен. Он поприветствовал всех здесь собравшихся и спустился в холл, где они были с Коротышкой. Пройти дальше Кристофер не решился. Осмотрев весь огромный холл, заметил видеокамеру на потолке. Та была крошечной и с этого расстояния казалась непонятным маленьким черным предметом. Постоял около фонтана. Вид падающей воды, шум брызг и пение птиц успокаивали. Мэдсен облегченно вздохнул. Затем он вернулся обратно в комнату и лег спать. Так прошел первый день в приюте «Последняя надежда».