Это были первые годы девяностых, когда я вновь после длительного перерыва села на машину и успела отработать года два с половиной или три, пока не закрыли таксопарк в конце 1993 года. Этот период был не менее насыщен событиями, но криминальная обстановка того времени повлияла и на нашу жизнь. Чаще стали садиться в машину люди мутные и непредсказуемые. Но я сейчас отойду от этой темы и расскажу ещё один случай из моей практики.
Однажды, приехав на вызов по рации к частному одноэтажному кирпичному дому, я взяла мужчину лет тридцати пяти и мы отправились с ним в санаторий по Костромской дороге. Он сказал, что жена уехала пару дней назад, а сегодня у неё день рождения и он хочет сделать ей сюрприз. На улице лежал тонкий слой снега, то есть, это был или конец октября, или уже шёл ноябрь.
Здание санатория находилось в углублении парковой зоны и виднелось сквозь стоящие вдоль аллей деревья. Я встала на площадке, а мой пассажир ушёл, но прошло некоторое время и он вернулся нервный и расстроенный. Сев в машину отдышаться, он сказал, что в списках заехавших его жена не значится. Её путёвка начинается с завтрашнего дня. Что делать и где её искать, он судорожно перебирал в голове разные варианты. А потом попросил, чтоб я пошла вместе с ним, но какую помощь он ждал от меня, я не понимала. Мы вновь подошли к окну администрации, вновь куча вопросов и вдруг, предупредив их, он чуть ли не бегом понёсся по лестнице на второй этаж, стучась в каждую дверь. Он почти ничего не спрашивал, заглядывал в комнаты, где ему открывали и бежал дальше. Я шла следом за ним, но потом остановилась. Спустившись с этажа, пошла и села в машину. Через какое то время из дверей выбежала молодая женщина в расстёгнутом пальто, без косынки и бросилась бежать между деревьями, не разбирая дороги. Он выскочил за ней и они скрылись из виду за зданием санатория. Через пол часа вернувшись в машину, на нём лица не было. Сказав:
-поехали-,
Он какое то время сидел молча, а потом спросил, смогу ли я отвезти его через день сюда уже с семьёй, с её братьями. Говорил, что он соберёт дома семейный совет из близких родственников. А на вопрос:
-что произошло?-, ответил:
-я услышал в номере на третьем этаже её голос и смех. Постучал, а когда открыли...-
Здесь он замолчал. Оказалось, что жена отдыхала в этом санатории год назад и решив не терять драгоценное время, приехала чуть раньше. На то у неё были свои причины.
Через пару дней он вызвал меня по рации и прихватив с собой брата жены и старшего сына, мы вновь отправились в санаторий. Я ждала их в машине и судя по всему, на этот раз она подготовилась. Её в санатории не оказалось, а если и была, то надёжно спряталась. Обивая пороги администрации, выясняя, они вернулись ни с чем.
В тот день был сильный гололёд и в районе Туношны на обратной дороге скопилась большая пробка из грузовиков. Легковые машины кое-как могли объехать по обочине развёрнутый поперёк дороги итальянский автопоезд с двумя длинными прицепными фургонами. Ещё один такой же стоял, прижавшись к обочине. Леденящий ветер сдувал с ног и, как зеркало, блестела корка льда на дороге. А возле ушедшей наполовину в кювет кабины, суетились два иностранца в тоненьких кожаных пиджачках, лёгких ботинках и без шапок на голове. Наши мужики сбились в кучу и разводили руками:
-а мы чем им поможем? У них всё на автоматике, зажало сцепку возле кабины и не разъединить. Вот приедут ГАИ и пусть занимаются-.
Я не могла на это смотреть, обмотала голову шарфом, а свою шапку тёмно синего цвета, надела на голову итальянца. Принесла из багажника трос и перчатки, подала ему в надежде, что поможет и в ответ услышала:
-Grazie, Grazie.-
Мне некогда было ждать развязки этой истории и чем она закончилась, я не знаю. Как не знаю окончания и той печальной семейной драмы.
Мой сменщик, будучи человеком очень добрым, не стал ругать меня, что отдала трос, сказал, что у него ещё есть один. Вот такая история.