ИЗ ИНТЕРНЕТА
(на Э.К. не обрашать внимания-
не убирается)
Самое последнее письмо Пушкина
Виктор Ом
Февраль — март 2012
О судьбе и творчестве писательницы А. О. Ишимовой
…Многотрудная судьба Александры Осиповны Ишимовой не помешала ей в самореализации. Были моменты в её жизни, которые изумляют «не женской» стойкостью против невзгод. Трудности были под стать только крепкому, закалённому в жизненных перипетиях, здоровому мужчине.
Родилась эта изумительная женщина 25 декабря 1804 г., в «эпоху Пушкина», и это, наверное, тоже сыграло свою таинственную роль, в её жизненных устремлениях. Она страстно, с юных лет, полюбила литературу. Страсть эта рано дала о себе знать – тайными пробами пера…
Но жил, в это же время, и печально известный царедворец Алексей Аракчеев. Автор «военных поселений», за которые был проклят народным гневом. «Проект этот» принес людям невыносимые страдания. Сыграл он свою роль, и в судьбе нашей героини…
Отец Сашеньки Ишимовой был адвокатом. И в одном из судебных процессов он выступил, не зная этого, против родственника всесильного вельможи. Реакция была мгновенной – неожиданная и жестокая. Адвоката вместе с семьёй, выселили из Санкт – Петербурга.
Так для семьи Ишимовых жизнь превратилась в скитания по городам и весям, по неприглядным захолустным городкам и селениям далёкой российской провинции. В основном, правда, «по русскому северу»… по Архангельской, Вологодской губерниям.
Что было делать юной Сашеньке?
Девушка не впала в отчаяние, не опустила руки, решила не сдаваться во власть тяжких обстоятельств – занялась самообразованием.
Александра Осиповна Ишимова
И она, с огромной верой в себя, погрузилась в мир иностранных языков… Это, как оказалось, в крошечном городке Никольске, где тогда поселилась их семья, было делом весьма непростым.
Даже найти обычный словарь английского языка и грамматику, оказалось проблемой... Но, как говорится было бы желание… А желание, как известно, порождает тысячи возможностей, в отличие от нежелания, которое в свою очередь, порождает тоже тысячу – только причин и оправданий…
Все же раздобыла девушка английскую грамматику, но… она оказалась написанной на немецком языке, который девушка знала много хуже французского. Но ведь существовали словари… И бессонными ночами Сашенька преодолевала эти тернии – и очень быстро весьма прилично освоила английский язык.
Вдруг новое испытание обрушилось на их семью. Отцу девушки приходит из Петербурга предписание – переселиться в Соловецкий монастырь. В душе Саши всё вскипает от этих несправедливых притеснений, которым подвергается её отец. Собираясь в столицу, она только сказала родителям: «Еду в Петербург! Дойду до самого императора… брошусь в ноги и обязательно добьюсь правды для папеньки!»
И ей это удалось! Император разрешил отцу проживать в Архангельске. Сама Саша остаётся в столице… Теперь она почти еженедельно пишет письма в Архангельск, отцу и всей семье. Но она не просто пишет письма. Она присылала папеньке, которого очень любила и которому сострадала, страницы книги, которую решила перевести с французского. Книга «Искусство быть счастливым» И. Дроза, предназначалась для отца, чтобы поддержать его морально и духовно. А затем Саша, собрав все переведённые страницы, отправила перевод в редакцию.
Результат оказался ошеломляющим. Переведённую ею книгу не только напечатали, но и заплатили очень приличные деньги.
Так, немного спонтанно, девушка нашла для себя способ зарабатывать, и главное — определилась в будущей профессии. Вскоре после этой книги вышли в её переводах и другие. Перед начинающей переводчицей открылись двери аристократических домов, где она стала преподавать литературу и языки.
Однажды, кто-то из знакомых, сказал: «А почему бы Вам, Александра Осиповна, не взяться и самой за сочинение. Вот, например, взять да и написать историю нашей России для детей. Сделал же подобное в Англии Вальтер Скотт для английских малышей – и как успешно!»
Мысль эта мгновенно отозвалась в душе Ишимовой и она стала действовать. С детства любила она русского писателя Н.М. Карамзина, просто зачитывалась его «Историей государства Российского».
Книгу свою Александра Осиповна начала писать в 1834 г.
Написав более 25 рассказов, она решила показать свой труд известному тогда поэту и критику, профессору Санкт-Петербургского университета П.А. Плетневу. Слова одобрения очень благотворно подействовали на молодую писательницу – окрылили и вдохновили…
— Непременно продолжайте – это замечательно! — Горячо высказал своё мнение Пётр Александрович. — Это начинание ваше очень нужно.
Тогда же профессор и пригласил её посещать знаменитые «плетневские среды и воскресенья», где она познакомилась с Жуковским, Пушкиным, Баратынским, Гоголем, Крыловым и другими известными литераторами, критиками и музыкантами.
Долгих шесть лет работы ушло на написание книги. Она состояла из шести томов! В 1837 г. 27 января, перед дуэлью Александр Сергеевич читал первый том…
Отзывы на книгу превзошли все ожидания Александры Осиповны: они были восторженными! Книга выдержала шесть изданий и имела грандиозный успех.
Российская академия наук присудила Ишимовой одну из самых престижных премий того времени — Демидовскую — с выплатой автору 2,5 тысячи рублей.
Она продолжала трудиться. Потом вышла её книга «Сокращенная русская история». Она стала учебным пособием для женских учебных заведений. «Рассказы из священной истории для крестьянских детей» и многие другие.
С 1842 г. Александра Осиповна начинает кроме писательской заниматься и издательской деятельностью. Пробует издавать два журнала для детей: «Звёздочка» и « Лучи», которые сразу же стали популярны и любимы детворой. Успех окрыляет Ишимову…
Один из самых авторитетных критиков того времени Виссарион Белинский горячо отозвался о первом издании, в своём обозрении «Русская литература» в 1842 г.
В письме за границу Василию Андреевичу Жуковскому, он писал: «Теперь уже два особых отдела выходят в этом детском журнале. Скоро первый отдел понадобится для Вашей дочери. Вы меня уведомите, когда она выучится читать по-русски. Я ей пришлю эту «Звёздочку», от которой у нас все умненькие дети в восхищении».
Александра Осиповна отметила свой пятидесятилетний юбилей литературной деятельности. Ей было уже 76 лет в 1881 г., но она продолжала писать и издавать.
И всё же, наверное, высшей похвалой её незаурядному таланту было то, что Пушкин перед самой дуэлью, точнее, всего за несколько часов до неё так зачитался её «Историей», что не удержался и написал ей письмо, которое, как выяснилось, стало последним письмом в его жизни.
Он попросил её перевести из английского поэта Барри Корнваля для журнала «Современник», который редактировал и издавал.
«Вы найдёте в конце книги пьесы, отмеченные карандашом, — писал Александр Сергеевич, — переведите их, как умеете, — уверяю Вас, что переведёте, как нельзя лучше. Сегодня я нечаянно открыл Вашу «Историю в рассказах» и поневоле зачитался. Вот как надобно писать!»
Это, конечно, говорит и о том, как любил литературу и сам великий поэт, если смог забыть обо всём на свете, даже о дуэли!
.............................
Эту статью, с ссылой на автора, взял в интернете, хотя о последнем письме Пушкина
Ал-ре Ишимовой, откликнувшегося на заставший при жизни первый том "Истории России" для детей 1836г- наверняка знают все.
Но вряд ли многие читали, хотя и 1 и 2 тома можно найти в интернете.
Интересно (не столько для детей) описание поездки Екатерины 2 в только присоединённую к империи Тавриду(том2, стр.180)
..................
..................
"Бахчисарай лежит в узкой долине, окружённой высокими скалами
НАБЕРИТЕ в ПОИСКЕ НЕСКОЛЬКО НАЧАЛЬНЫХ СТРОК- и станете участником тех истории событий
Бахчисарай лежит в узкой долине, окруженной высокими скалами. Дорога, проложенная по спуску с крутой горы, очень опасна, и здесь-то горячие Крымские лошади, не привыкшие к необыкновенной тяжести кареты, в которой находилась государыня, взбесились, закусили удила и понеслись между скалами. Ужас овладел всей свитой императрицы. Она одна, как рассказывал потом император, сидевший вместе с ней в карете, не изменилась в лице! С невыразимым трепетом все ожидали минуты, когда экипаж на всем бегу опрокинется на острые скалы и разлетится вдребезги. В отчаянии никто не мог думать о помощи и спасении, но Татарский отряд, составлявший почетную стражу государыни, уже вихрем несся вслед за каретой, уже опередил ее и, бросившись с самоотверженностью навстречу бешеным лошадям, остановил их.
Приятно было Екатерине за спасение своей жизни благодарить народ, всего лишь три года бывший в ее подданстве. И где же? Во дворце его царей, некогда страшных для России, теперь не существовавших больше! Надо сказать вам, милые мои читатели, что город Бахчисарай был столицей Крыма, когда им владели Татары. Здесь жили их ханы, и великодушная государыня ничего не изменила не только в их дворце, но даже в целом городе. По ее приказанию он не заселялся Русскими и оставался Татарским по своему составу. От этого его Азиатский вид сохранился в нем больше, чем в других городах Крыма. Наследники Екатерины уважали ее волю, и все в Бахчисарае до сих пор выражает его национальный характер. И теперь еще мечети и дворцы, фонтаны и кладбища дышат востоком и своей необычностью привлекают взоры каждого путешественника. Особенно примечательна его главная улица: она настолько узкая, что две кареты, встретившись, едва могут разъехаться на ней, и на протяжении всей своей длины в полторы версты она представляет собой два ряда совершенно открытых, деревянных лавок. Проехав по ней один раз, можно получить точное представление о нравах, промышленности и степени образованности Крымских Татар. В этих лавках представлены все ремесла и искусства, и здесь же проходит почти вся жизнь их обитателей. Здесь можно видеть, как они подковывают своих лошадей, пекут хлебы, готовят кушанье, продают разные товары, одним словом, занимаются всеми своими делами. Все приехавшие с государыней почувствовали себя словно перенесенными в какое-нибудь Азиатское царство, тем более что все они помещены были в великолепном Бахчисарайском дворце, где оставались еще некоторые служители последнего хана. Обо всем этом очень хорошо рассказывает граф Сегюр в своих записках. Думаю, мои читатели будут довольны, если я предложу несколько строк из них.
"Их императорские величества занимали комнаты хана. Фиц-Герберт, Кобенцель, принц де Линь и я помещены были в гареме, перед окнами которого зеленели красивые сады, окруженные, в самом деле, очень высокими стенами.
В каждой комнате вся мебель заключалась в одном широком и спокойном диване, простиравшемся во всю длину стены. Середину комнаты занимал большой четырехугольный бассейн из белого мрамора; струи свежей, прозрачной воды беспрестанно лились из его трубочек.
Разрисованные стекла освещали слабым светом эти комнаты; даже, когда отворяли окна, солнце едва могло проникать сквозь густые ветви розовых, лавровых, жасминных, гранатовых и апельсинных деревьев: их листья покрывали эти окна, будто зелеными решетками.
Однажды, во время чрезвычайной жары, случилось мне лежать на моем диване. Сладко наслаждаясь журчанием воды, свежестью прохлады и благоуханием цветов, я погрузился в негу востока и лежал, мечтая, как паша; вдруг является предо мной низенький старик с белой бородой, в длинном платье, в красной шапочке на голове.
Его вид, смиренное положение, Азиатский поклон довершили мое очарование, и несколько минут я мог воображать себя настоящим князем мусульманским: мне казалось, что предо мной стоял какой-нибудь ага или бостанджи, ожидая священных приказаний моих".
Однако это был не ага и не бостанджи, а просто садовник хана Сагин-Гирея, пришедший к Французскому посланнику с предложением показать ему все, достойное любопытства, в Бахчисарайском дворце. Надо сказать, что этот дворец очень велик, и без проводника в нем можно заблудиться. Там много прекрасного, много примечательного, и среди всего этого - фонтан, так увлекательно воспетый Пушкиным.
Однако, говоря о Бахчисарае, мы забыли, что не с него начинается Крым; что он лежит почти на юге полуострова и что, следовательно, не ему должны бы принадлежать первые страницы нашего описания Тавриды. Но не беспокойтесь, милые мои читатели, вы ничего не потеряли: начало, или правильнее сказать, север Крымского полуострова совсем не примечателен ни в историческом плане, ни своей природой: от Кизикерменя, или Бериславля, начинается Ногайская степь - сторона бесплодная, безводная и необитаемая. На ней даже не видно ни одного стада, оживляющего Новороссийскую степь. Только у самого Перекопского перешейка однообразная картина несколько изменяется, и глазам путешественников, утомленным безжизненностью, предстает с правой стороны Черное, с левой стороны Гнилое море, или Сиваш; впереди же ров и вал, простирающийся на семь верст, то есть на всю ширину перешейка. Но это разнообразие длится недолго: за Перекопом - уже в Крыму - та же бесплодная и безлюдная пустыня; на пространстве в 132 верст до Акмечеты, или, как мы называем этот город, Симферополя, нет ничего, кроме гладкой равнины, покрытой засохшей травой. Эта печальная картина делается еще скучнее, потому что никто не ожидает этого в Крыму: все наслышаны о его очаровательных красотах. Но эти красоты появляются только там, где начинаются горные места Тавриды, простирающиеся по всему ее южному берегу: именно здесь ее прелести, именно здесь ее лучшие сокровища.
Бахчисарай - это первый город, который встречается в горах. Императрица, ее знаменитый гость и вся их свита были восхищены им, и прежняя столица Крыма, лежащая в 30 верстах от Симферополя, имела счастье видеть в течение пяти дней в своих стенах свою новую обладательницу. Оба эти города, особенно Бахчисарай, имеют прекрасные окрестности. Высокие горы, огромные скалы будто осеняют их со стороны моря. В двадцати верстах от Симферополя гордо поднимает свою вершину высочайшая из Крымских гор - Чатырдаг. Она возвышается на 790 сажен над поверхностью моря; длина ее, начиная с самой подошвы, простирается на десять верст, ширина же - на пять или шесть верст.
Оставив Бахчисарай, высочайшие путешественники объехали прелестные долины, разбросанные по его окрестностям и, переехав реку Кабарду с ее живописными берегами, похожими на сплошной сад, в тот же день приехали к обеду в Севастополь, недавно основанный Потемкиным на месте, со всех сторон окруженном знаменитыми развалинами: двух Херсонесов, Феодосии, или нынешнего Инкермана, Симфолона, или Турецкой Балаклавы, и Партениона, где теперь монастырь святого Георгия. Среди этой почтенной древности юный, прелестный Севастополь, построенный на горе, возвышающейся полукружием над морем, походил на миловидного младенца, любующегося собой в зеркале вод. Развалины второго Херсонеса, самого знаменитого в истории, находятся в полутора верстах от Севастополя, и его жители без всякой жалости перевезли в новое селение почти все камни древнего города и построили из них свои дома. Нельзя не пожалеть об этом окончательном разрушении зданий, столь славных в древности, хотя их остатки и ожили в новых строениях. Но вернемся к приезду туда Екатерины.
По приказанию Потемкина были построены дворцы почти в каждом городе, где на некоторое время останавливалась государыня. Такие дворцы иногда встречались путешественникам и там, где их никто не мог ожидать - среди Новороссийских степей и пустынь. Дворец, построенный в Севастополе, был особенно хорош. Он находился напротив самого залива. Но было все устроено так, что во время обеда в день приезда туда государыни нельзя было обратить на это особого внимания. Прекрасная музыка встретила знаменитое общество и продолжалась на протяжении всего обеда. Вдруг в соответственном ее месте отворились двери балкона, и чудное, величественное зрелище предстало взорам всех присутствовавших. Прекрасный отряд конницы стоял одной линией перед окнами дворца. В ту минуту, когда двери отворились, эта линия разделилась, и императрица, и все ее гости увидели обширный залив и посреди него - огромный флот, построенный и снаряженный за два года!
Эта картина, грозная для врагов России, но величественно привлекательная для ее государыни, заканчивалась морем, зеленые волны которого, едва колеблющиеся от весеннего ветра, казалось, манили в безграничную даль стройные суда, полностью готовые к отправке и в путь, и в битву! Залп из всех пушек грозной эскадры приветствовал государыню. Слушая его, посланники, окружавшие Екатерину, опасались за Турцию: они знали, что разногласия между ней и Россией могли возобновиться. Потемкин же с нетерпением ожидал этого, как возможности появления новой славы России. Некоторые иностранцы по той же причине очень хотели, чтобы мир сохранился, и таким образом Черноморский флот, с таким неожиданным блеском представленный взорам Екатерины в Севастополе, возбудил различные чувства у всех зрителей, а общее чувство было только одно: удивление невероятной деятельностью Потемкина. Можно ли было представить себе, смотря на этот прекрасный порт, на этот сильный флот, на возвышавшийся над ними величественно красивый Севастополь, можно ли было представить себе, что все это создано за два или три года? Рассмотрев со всей подробностью это новое чудо Потемкина, изъявив ему за то свою искреннюю благодарность, государыня вернулась для непродолжительного отдыха в Бахчисарай. Оттуда ее путешествие продолжалось в Симферополь. Здесь императрица и все ее спутники восхищались новыми красотами. Симферополь лежит среди гладкой равнины, окруженной холмами. Долины, разделяющие эти холмы, можно назвать настоящими садами, украшенными всеми лучшими растениями юга. Богатые Татары, жители Симферополя, умели выбирать самые живописные группы деревьев, и среди них строили: прелестные беседки. Легкие купола этих Турецких беседок, расписанные самыми яркими красками, сияли в воздухе вместе с пирамидальными вершинами величественных тополей и придавали необыкновенную прелесть окрестностям Акмечети.
Пробыв здесь сутки, государыня, император и их свита отправились в Карасу-Базар, некогда называемый Греками Маврон-Кастроном. Этот город принадлежал к самым большим городам Крыма, но не выделялся ничем особенно примечательным. Его дома, как все дома Турок, были низки и построены неправильно. Крымские горы составляют здесь настоящую цепь и отсюда простираются, не прерываясь, в одну сторону до Бахчисарая, в другую - до Старого Крыма. Но если здесь природа не поражала взоры знаменитых путешественников ничем особенным, то почти на каждом шагу удивлял их князь Потемкин. Солдаты полков, расположенных в Крыму, сделали не только прекрасные и широкие дороги в тех местах, где прежде нельзя было проехать, но был даже разведен обширный Английский сад по берегам реки Карасу и в нем был построен великолепный дворец для принятия императрицы. Но этого еще было недостаточно. Вечером в день ее приезда, когда солнечные лучи уже исчезли в темных долинах и государыня прогуливалась в прекрасном, разведенном для нее саду, все горы в округе на двадцать верст вдруг зажглись разноцветными огнями, и на светлом горизонте величественный Чатырдаг, поднимаясь выше всех своей вершиной, сиял, превосходя своим блеском все его окружавшее: на нем горел вензель Екатерины и был устроен фейерверк, во время которого на воздух взлетело триста тысяч ракет. Это чудо, никогда не виданное Татарами, вывело их из обычного состояния равнодушия и холодности: они с восхищением смотрели на мелькавшие перед ними волшебные огни, и в Крыму еще несколько лет назад были старики, которые вспоминали об этом прелестном празднике, поразившем их в детстве.
..................
....................
фото-
Медаль, выбитая в память о путешествии Екатерины II в Крым