Старые фотографии… С появлением гаджетов мы всё реже и реже рассматриваем их в альбомах.
На днях в поиске нужной мне архивной папки я наткнулся на старенький альбом с чёрно-белыми фото своего детства. Снятые плохенькой камерой «Любитель» и отпечатанные ночью в ванной коммунальной квартиры, они вызвали тёплое ностальгическое чувство. Пожелтевшее фото моих друзей, катающихся на самодельных санках, лыжах… Фуфайки, валенки, ушанки, старенькое пальто. Нас фотографировал мой старый друг Боря Батищев, получивший в нашей компании прозвище Копчёный за смуглую кожу и чёрные жёсткие кудряшки. Лётчик – вертолётчик, подполковник на пенсии. Давно я не виделся с другом…
- Ура-а-а! Мороз, школу закрыли!
Для нас, мальчишек конца сороковых и начала пятидесятых годов (подозреваю, что и для современных тоже) отмена занятий в школе во время зимних холодов ничего кроме восторга не вызывала!
При двадцати пяти вся мелюзга, а при минус тридцати и старшие, вместо школы «высыпали» на катки и горки. Фабричные лыжи, санки и коньки по тем временам на нашей городской окраине имели не все. Нет, конечно, у многих всё это существовало и мы с лёгкой завистью смотрели на хоккейные коньки с ботинками или на лыжи с полужёсткими креплениями.
Но мы обходились самоделками, санки и лыжи изготавливали у нас в сарае, не вводя семью в расход. После войны жили бедно, но дружно и весело – так, по крайней мере нам, пацанам, казалось. Коньки-«затыкучки» привязывали верёвками к валенкам, затягивая крепёж палкой. Санки гнули из толстой проволоки или изготавливали деревянными.
Я расскажу о лыжах. Наш район практически располагался в лесу. С севера простирался лесной массив левобережного лесничества и на лыжах ходили все. И стар и млад. Это, естественно, были не те лыжи, которые мы можем видеть сейчас, но у многих пацанов и таких не было.
Мы с Копчёным – моим закадычным другом умели всё и слыли в компании ребят нашего двора мастеровыми. Кто делал самые лучшие поджигные? – Мы. Самые дальнобойные и мощные рогатки, луки, санки, лыжи – опять мы.
Технология изготовления лыж очень непростая, особенно учитывая, что из инструментов, мы располагали ножовкой, малым килограммовым кованым топором, острым, как бритва, румынским штык-ножом, и узкими стамесками, изготовленных из четырёхгранного русского штыка.
Война прошлась страшным катком по области. От города осталась груда красных кирпичей. В Воронеже было только два места, которые фашисты не смогли захватить: это район Чижовского плацдарма и наш загородный район двух институтов – Сельскохозяйственного и Лесотехнического, в котором размещался штаб 45-стрелковой дивизии.
В лесхозе, рядом с институтом работала пилорама, где пилили доски для восстановления главного корпуса института и строительства жилья, разрушенного бомбёжками и обстрелами тяжёлых орудий.
Главное для изготовления лыж найти подходящую заготовку. Нас, пацанов, из мастерских не гоняли. Разрешали брать обрезки досок.
Выбирали из прошлогодних завалов подходящие заготовки шириной сто и толщиной двадцать миллиметров. Они уже полежали и подсохли на воздухе.
Заготовку тесали топором с припуском на дальнейшую доработку. Затем концы заготовок проваривали в ведре на костре.
Гнули вокруг трубы-сотки, закладывая заготовки в промежутки секций чугунной батареи. Длинный конец медленно нагибали и фиксировали его проволокой к батарее. Оставляли на ночь. Утром смотрели, хорошо ли загнулись концы будущей лыжи. Если слабо – процедуру повторяли.
Потом, держа топор, обращённый лезвием к себе левой рукой за обух, а правой за топорище у самого крепления, строгали заготовку «к себе» по волокну. Заостряли концы и шлифовали наждаком или камнем поверхность лыж. Полукруглой стамеской, изготовленной из основания четырёхгранного штыка, прорезали канавку устойчивости по длине лыжи.
Крепление делали самое примитивное: из ремня или голенищ старых кирзовых сапог вырезали ленту и прибивали петлёй под валенок гвоздями к лыже. Если не находили маленьких гвоздей – рубили их из немецкой «колючки». Она изготавливалась из хорошей стали и не ржавела.
И напоследок обещанная история про те самые лыжи: моя любимая тётя Инна, учившаяся после войны в аспирантуре
Ленинградской лесотехнической академии, приехала к нам с дедушкой и бабушкой на зимние каникулы. А мы с Копчёным только, что закончили первичную обработку заготовок для лыж. Загнули концы. Вышло просто замечательно. Пыхтели дня два-три. Заготовки сложили в угол нашей прихожей, и пошли на каток. Морозяка стоял отменный - занятия отменили даже старшеклассникам. Катались до одури, Домой вернулись, когда уже стемнело. В комнате было тепло и уютно. И уже, сидя за столом, уплетая картошку, мне показалось, что я что-то упустил, не проверил. Смутное беспокойство погнало меня в прихожую, и не напрасно: заготовки для лыж исчезли… В полной растерянности пошёл спрашивать куда они пропали, но у печки споткнулся об их обрубки.
Тётя Инна, конечно, не понимала, что она изрубила мечту о новых лыжах. Мне и другу. Я ничего никому не сказал. Улегся на свой топчан и горько заплакал, чего никогда не ожидал от себя.