Если направиться по шоссе из Опочки в сторону Красногородска, то неподалеку от деревни Барсаново повстречается мост.
А под мостом течет река Исса. Эта речушка удивительно живописная. Она петляет по равнине как заяц, который пытается уйти от волка или охотника. В некоторых местах речка течет практически в обратном направлении. Потом делает лихой разворот и снова бежит правильно.
Берега Иссы очень разные. Вот она течет, возвышаясь своей водной гладью над полями (ну, или почти возвышаясь). А вот прячется змейкой в обрывистых кромках. Дальше вообще не понятно – это озерцо или болотце? Нет, это все-таки речка, которая, развязав свои запутанные узлы, вдруг ныряет в лес.
В юности я любил путешествовать на велосипеде по тем местам. Это были просто путешествия без особой цели. Не рыбалка, не грибная охота и не другие виды активного полезного отдыха. Просто путешествия созерцательного характера. Хотя и рыбку поудить и грибы поискать я очень любил.
Рыбалка это здорово. Но на рыбалке все внимание сосредоточено на поплавке. На процессе, так сказать. А если повезет – то и на пойманной рыбе. А просто путешествовать – это совсем другое. Выбираешь направление, сворачиваешь на едва заметную лесную тропинку или дорожку, и движешься. И замечаешь незаметное. Главное – не забыть обратный путь. А то волки съедят.
Вообще, я с детства уважительно отношусь к разумному уединению. В любой его форме. Почитать в тишине книгу. Посидеть перед окном, за которым колдует дождь. Сделать набросок карандашом. Послушать тишину леса. Да много чего. Разумное уединение позволяет, прислушавшись к себе, понять себя и определить свое место в этом мире среди других людей. А люди такие разные!
Однажды, тихим летним вечером я повернул на едва заметную дорогу, и поехал по ней. Вокруг высился чистый сосновый лес. Не было ни ветра, ни комаров-разбойников, ни слепней-вампиров. Тихо и торжественно, как может быть только в лесу. И то,далеко не всегда.
Справа что-то блеснуло в глаза. Я посмотрел и увидел, что это переливается на солнце гладь реки. Причем откуда-то далеко снизу.
Я знал, что берега Иссы кое-где обрывисты. Но тут было нечто необычное. Спрыгнув с велосипеда, я пошел пешком. Место было очень интересное. Дорожка все ближе подходила к берегу, и становилось понятно, что он очень крут и высок.
Я не мог оторвать глаза от реки, сказочной змейкой сверкавшей под лучами вечернего летнего солнца. А когда все же отвел взгляд и посмотрел налево от себя, то был поражен еще больше – там, слева, далеко внизу, тоже блестела река.
И впереди была река! Я стоял на краю высокого обрыва, похожего на нос корабля.
Едва различимая дорожка закончилась – она просто привела меня к этому удивительному месту. Вокруг стояли ровные высокие сосны. Именно из-за сосен я в последний момент понял, что нахожусь на обрывистом выступе. Сосны мешали увидеть это на подходе.
А передо мной, на самом краю обрыва, холмиком возвышалась одинокая безымянная могила. Стояла звенящая тишина. Только где-то в вышине редко и лаконично перекликались лесные вороны. Ударение на первый слог. Это были именно суровые лесные Вороны, а не суетливые городские вороны.
Перехватило дыхание и по телу пошли мурашки. Не от страха конечно. А от величия и торжественности открывшейся перед глазами картины.
Справившись с неожиданно нахлынувшим чувством, я перевел дыхание.
Могила представляла собой земляное возвышение с железным христианским крестом и располагалась у подножия высокой сосны. Краска с креста почти вся сошла, и по всему было видно, что здесь давно никто не бывал. На кресте не было ни таблички, ни фотографии. Только кусочки медной проволоки, посредством которой когда-то был закреплен венок.
Кто же этот человек, погребенный здесь, в одиночестве и тишине? Может почтенный старец, пожелавший покоиться там, где когда-то произошло важное для него событие? Может малое дитя – холмик могильный был невелик. А может…
Понятно, что версий много. Одно ясно – человек был достойно погребен. Возможно, у него нет родственников, и о могиле забыли. Но он не в одиночестве. Вокруг матушка природа. А теперь вот и я случайно его навестил. Случайно ли?
Да, меня привел сюда его Величество Случай. А что такое случай? Или даже кто это? А быть может, случай не бывает случайным? И все предопределено? Вопросы без ответов.
Юноше в четырнадцать лет еще рано задумываться о вопросах бытия, вечности и веры. Но тогда, стоя на краю обрыва, я вдруг ощутил всем своим существом дыхание вечности. И вспомнил почти забытое ощущение из детства, которое возникало, когда я своим детским мозгом, начитавшись книг о космосе, пытался представить себе бесконечность вселенной.
Юноша, тишина, вечность.
Я склонил голову, и какое-то время так стоял. Тихо и без мыслей в голове. Мысли порой мешают чувствовать. Так бывает – ты вдруг ощущаешь нечто такое, для описания чего просто нет слов в языке. Сейчас за плечами уже больше полувека, а я отчетливо все помню. Даже цвет облупившейся краски на кресте. И ту торжественную величавую тишину. И блеск реки.
Когда в жизни возникали проблемы, всегда вспоминалась та, поразившая меня в далекой юности, картина. Юноша, тишина, вечность. Это воспоминание помогало взглянуть на ситуацию совсем с другой стороны – как бы сверху, что ли. А ведь сверху виднее. Лесные суровые птицы подтвердят…
Я больше ни разу не был там. Признаться, даже забыл на следующий же день, по какой дороге туда добрался. Память как отрезало. Потом, через годы, возникало желание попробовать отыскать тот обрыв, но каждый раз предупреждала мысль – а вдруг там уже все иначе! И лес вырублен. И все остальное не так. Я так и не решился туда поехать. Не всегда вторичное посещение памятного места приносит радость и умиротворение. Спрашивал у старожилов - не помнят такого места.
Недавно попалась на глаза старая военная топографическая карта 1937 года. Изучая ландшафт, я вдруг увидел похожее. И даже та лесная дорога отмечена. И судя по обозначениям - это обрывистый берег. Только лес тогда был еще совсем молодой.
В 1985 году я окончательно перебрался во Псков. Дом был новый, пятиэтажный. А из окон на западную сторону виднелись пустырь и остатки деревень. Как деревни назывались, уже и не помню – там теперь город. В один из дней самосвал привез кучу земли. Выгрузил землю и уехал. Наверное, грунт привезли для разбивки газона.Благоустройство территории!
В открытую форточку я услышал возбужденные голоса мальчишек. “Кости от черепа “- кричали они.
Подошел к окну и увидел, что пацаны пинают человеческий череп! Из привезенной кучи земли торчали еще несколько человеческих костей. Я хотел ринуться вниз, но из соседнего подъезда уже вышли люди и остановили мальчишек. Потом точно не помню – кажется, приехала милиция ну и далее по протоколу…
Какие разные судьбы!
Один человек, пусть и позабытый людьми, спокойно спит вечным сном в своей последней постели на красивом крутом берегу, и сон его оберегает мать природа. И душа его, возможно, иногда прилетает сюда - присесть возле могилки. Может и тогда душа усопшего была рядом? И с любопытством разглядывала незнакомого юношу с велосипедом.
А другого человека вынули экскаватором из земли. Может, это узник фашистского концлагеря. Во Пскове много лагерей было. И дед мой в сорок первом попал в один из них. Хорошо, удалось сбежать.
Может это боец, засыпанный в окопе взрывом тротилового эквивалента.
А может,невинно и тайно убиенный.
Суровая штука жизнь. Даже после смерти. Может именно поэтому иногда так хочется жить? Долго и счастливо. Поступая всегда по-божески, пусть формально и не являясь человеком верующим. Как мой дед-фронтовик Василий Петров. Он и мне так завещал жить.
Основное событие - 1979 год.
Положено на текст в апреле 2019.
Рисунок мой – апрель 2019.