До некоторой степени, мне, конечно, повезло… Я проснулся. Что уже хорошо. Мне повезло спать у окна. Окно хорошее, от него не дует, хотя на дворе зима. Зато я могу наблюдать синее небо, яркие звёзды, длинные белые инверсионные следы самолётов днём, мигание проблесковых маяков ночью, красных и белых. В плохую погоду тянутся по небу серые облака, ползут, цепляя своими клочками крыши. А сегодня опять ясно. И ель хороша под окном — иначе я бы смотрел сейчас на голые ветви.
На мохнатых ветках сидят совы. Иногда они глядят на меня своими жёлтыми глазами, иногда с прищуром. Иногда ухают, но чаще — чистят перья, потягиваются со сна, сладко жмурясь. Я до сих пор не видел, как они улетают и садятся! Вот, сегодня их пять.
В вену на левом локтевом сгибе воткнута игла, перетянутая жгутом; от неё тянется тонкая трубка к пластиковому мешку с раствором. Наверное, мне от этого должно быть легче… Вены в локтевых сгибах уже все истыканы иглами. Скоро меня поведут на очередное обследование. Я буду лежать на столе, на руках и ногах будут холодить неприятно металлические зажимы, и на груди будут присоски, а аппарат пойдёт выбрасывать бумажную ленту с кривой чёрной полосой. Потом я снова буду лежать на столе, надо мной будет висеть непонятная машина, а пониже пояса будет давить свинцовая плита.
Я уже привык, но скоро придётся отвыкать. И не только от этого. Я в принципе полностью здоров, но...
— Вы никогда больше не сможете быть скульптором. -
Приговор прозвучал. Приведён в исполнение. Я смотрю невидящим взором на синее небо, на маленький сверкающий крестик, за которым тянется расширяющийся белый след. Поднимаю правую руку, шевелю пальцами. Они мне вполне подвластны, успешно держат и вилку, и нож, и чашку, будто ничего и не было. И кажется, что стоит пальцам коснуться глины, взять молот и долото, и всё станет по-прежнему. Почему бы и не попробовать?
Я и сам в это не верю. Дело не в пальцах. Дело в голове. Кое-что под черепной костью исправлению уже не подлежит. И можно коснуться глины, брать резец, но это ничего не изменит.
Что делать? Половина жизни пройдена. Но мне снова надо начинать учиться жить заново. Когда другие достигают высот мастерства. Я уже умер… Но почему-то заново родился.
Сова на ветке вспорхнула крыльями, снялась, полетела.