Глава 5
На перрон в Минеральных Водах первым ступил Батуев. За ним вышел Сорокин. Оба были в цивильных костюмах. В руках небольшие чемоданы и сумки. Постороннему человеку могло показаться, что люди приехали на Кавказ поправить здоровье.
- Идите к зданию вокзала. Пройдете через тоннель и увидите стоянку автобусов. Доедете до Ессентуков, а там уже любой укажет, где находится ваш санаторий, - пояснила проводница поезда, на котором они приехали.
«Друзья» так и сделали. В Ессентуках они остановились в одном из санаториев. Еще дома Батуев смог достать два поддельных паспорта себе - на имя Баграя Михаила Семеновича и Сорокину - на имя Белова Николая Петровича. Под этими фамилиями они зарегистрировались в санатории.
- Долго мы здесь торчать будем, господин Баграй? - спросил Мотыль, бросив вещи и плюхнувшись на одну из кроватей в двухместном номере, который они заняли с Батуевым.
- Ты меня об этом уже спрашивал в поезде.
- И все-таки. Хотелось бы знать, как быстро мы отдадим этот предмет и уедем?
- Будем ждать визитера.
Они растолкали вещи по шкафчикам, переоделись в спортивные костюмы.
- Мы здесь - отдыхающие. И должны вести себя как отдыхающие: ходить на процедуры, соблюдать режим. Никто не должен заподозрить нас в том, что мы приехали с другой целью, - напомнил Батуев.
- Это понятно. Совместим, что называется, приятное с полезным. Хотя, честно говоря, в последние годы я привык отдыхать за границей. А там несравненно лучше - и относятся к тебе как к человеку и сервис - не чета нашему. Там находят болезни и лечат их. А здесь, насколько я наслышан, несуществующие у клиентов болезни нередко им приписывают, чтобы на их лечение как можно больше «бабок» вытрясти. Убеждают раскошеливаться и на лечение и на дорогие лекарства. Бизнес у врачей такой…
- Ладно-ладно. Для разнообразия и здесь побыть полезно. Можешь не лечиться. А за границей отдохнешь еще. Дело сделаем, разбогатеем и можно будет хоть до конца жизни развлекаться.
- А я так и делал, между прочим, господин Баграй Михаил Семенович. Это ты мечтаешь разбогатеть, да еще сказочно, а не я. У меня и так есть все для того, чтобы до конца жизни не бедствовать. Это ты втянул меня в это дело. Это тебе, между прочим,..
- Ну всё, Мотыль, перестань ныть. И чтобы я больше не видел на твоей морде этого кислого выражения! Понял? - Иса строго посмотрел на Сорокина и налил в стакан минеральной воды. - На вот, разбавь свою кислоту щелочной минералкой.
- Понял, понял, - Николай невольно отвел глаза от сверлящего взгляда «двустволки».
- Вот так-то. Так-то. Одевай свои заморские штиблеты и пошли на процедуры. Сегодня у нас по расписанию чистка желудочно-кишечного тракта и грязевые ванны.
За открытым настежь окном вступала в права теплая южная ночь. Слабый ветерок качал верхушки деревьев. В комнате, освещенной мягким светом торшера, на кровати поверх покрывала, закинув руки за голову, лежал Сорокин и смотрел, как на небе одна за другой появлялись звезды. Из радиоприемника лилась печальная мелодия: популярный исполнитель пел своим специфичным голосом, умоляя притормозить зеленоглазое такси и отвезти его туда, куда сам точно не знает, но где ему будут всегда рады. Таксист, несмотря на многократно повторенную просьбу, судя по всему, не спешил ее выполнить. Видимо, адрес был не точен, и он сам в эти загадочные края никого еще не возил. А может быть, за свою многолетнюю работу он уже успел привыкнуть к странным просьбам всенародных любимцев, которые тоже иногда не брезгуют пользоваться такси. Автор слов песни умолчал, чем закончился унылый монолог потерявшегося певца, который упорно приставал к водителю с монотонной просьбой. Знакомые слова этой песни запали в голову Мотыля и он стал тихонько подпевать. Батуев с умным видом сидел за столом перед ноутбуком, изредка стуча по клавиатуре.
- Так, - наконец радостно сообщил Иса. - Пришло сообщение через Интернет. Послезавтра прибывает человек оттуда, - он неопределенно показал пальцем, откуда по его мнению должен будет прибыть человек. - Посмотрит товар и… дело будет сделано.
Мотыль промолчал. Плевать он хотел на этого Батуева с его делом! Прибудет человек? Ну и слава богу! Скорей бы отвязаться от этого мента. Нужно будет подумать над тем, чтобы там, дома, этот проклятый Лис никогда больше не смел его беспокоить. Хотя, как он говорил, мечтает уехать из России, чтобы купить остров и жить на нем. Но навряд ли Иса оставит в покое своего невольника-сообщника. Лишних свидетелей принято убирать. Он, Мотыль, знает об этом, сам так и поступал когда-то. А чем лучше Батуев? Тот еще более коварен, во стократ более. Получит Батуев свои миллионы и придумает, если еще не придумал, как избавиться от Сорокина. Отравит, как пить дать, отравит…
- Слышишь, Белов? - Батуев захотел поделиться радостным известием с Мотылем.
- Слышу-слышу, - отозвался тот. - Я вот что не могу понять: зачем нужно было все-таки придумывать для нас другие имена и фамилии?
- Для конспирации, конечно. Вот, к примеру, придется нам при случае заметать следы, если что-то, не дай бог, «не срастется». Может быть, отстреливаться даже. И ты вдруг раненый, стоная от боли и прося спасти тебя, ляпнешь мою фамилию, или, может, я сам забудусь и проговорюсь о тебе. Так что видишь: я проявляю заботу не только о себе, но и о своем напарнике.
- Напарнике… - фыркнул Сорокин. Ему стало тревожно об упоминании Батуевым возможного рода неприятностей.
- Ты что детективов никогда не читал?
- Читал.
- Ну, так вот.
Следующий день прошел как обычно: процедуры, принятие ванн, прогулки на свежем воздухе, легкий флирт с отдыхающими женщинами. Батуев везде таскал за собой Сорокина. Николаю в отличие от Исы, который за долгие годы службы в органах правопорядка был особенно не избалован посещением курортов и санаториев, не очень нравился незапланированный отдых. Ежечасно он задумываться над тем, что будет с ним дальше. Мысли о том, что Батуев расправится с ним, сверлили мозги. Мотыль старался виду не показывать о мучивших его тревожных ожиданиях. Он взял себя в руки, был вежливым, отвечал шутками на нередко инфантильные и незамысловатые шутки Исы, который, казалось, был особенно возбужден предстоящей выгодной сделкой и осуществлением заветной мечты.
Вечером Батуев, заперев дверь, достал «Ноту» из ящика. Залюбовался техническим чудом. Протер его тканью, хотя прибор в этом не нуждался. Мотыль искоса наблюдал за ним.
- Завтра все решится. Деньги переведут на наш счет и «Нота» окажется у новых хозяев.
- А нас это… самих не уберут, чтобы и "Ноту" получить и денег не платить?
- Нет, - засмеялся Иса. - Не уберут. Это исключено. Я длительное время еще до того, как прибор оказался у нас, искал покупателей, вышел на представителей американской военной разведки. Долго рассказывать, но мне поверили, дали гарантии.
- И зачем я-то тебе нужен? «Ноту» ты и без меня продашь, отпусти меня.
- Можешь еще пригодиться. Если бы не твоя помощь… Ты людей нашел, заплатил им. Правда, их перестреляли, но ничего - бывают в жизни огорчения… И здесь мы за твои деньги прохлаждаемся.
- Взял бы ты это оружие и сам бы сюда ехал уже без меня. Денег я тебе и так дал бы на дорогу, еще бы и осталось.
- Не дрейфь, Белов! Тебе тоже перепадет не мало.
- Не в деньгах дело.
- Для тебя, может быть, и не в деньгах. А мне, как я говорил, их очень даже не хватает. Очень даже.
- Если уж говорить о деньгах, то Заболоцкому пришлось тоже мои денежки заплатить.
- Кому? Заболоцкому? Этому хлюпику-ученому? Да бог с ним. Нет его больше. После того, как он сообщил нам о времени перевозки оружия, его нашли мертвым в собственной квартире. Несчастный случай, - спокойно, как будто бы речь шла не о человеческой жизни, поведал Батуев, продолжая любоваться «Нотой» и тихо засмеялся. - Несчастный случай… А денежки твои я в надежном месте спрятал.
Мотыль внутренне напрягся, по телу прошел озноб, сменившийся жаром. «Значит я, все-таки, прав. Батуев расправляется со всеми, кто может его выдать. Со мной церемониться тоже не станет. Если я его, все-таки, опережу и сам его отправлю на тот свет, то нет никакой гарантии, что меня самого потом все равно не арестуют. Ведь, он предупреждал, что подстраховался и в случае чего, информация о нас каким-то образом попадет по назначению. Что лучше? Пожизненно оказаться за решеткой или дожидаться смерти от Батуева? В тюрьму не хочу, хватит! Это после всего того, что я пережил за свою жизнь, при моих-то деньгах, при моем-то положении!? Нет, только не в тюрьму! Тогда… смерть? Должен быть выход. Сбежать? Все равно достанет. Что делать?»
Мотыль, так и не найдя ответ, заснул тревожным сном.
- Белов, проснись! Проснись, говорю! - Иса сильно тряс его за плечо.
Мотыль проснулся. Увидев склонившегося нам ним Батуева, который снился ему всю ночь, в испуге отпрянул. Было утро. В небе носились стрижи. Внизу под окном слышались голоса - приехали очередные отдыхающие.
- Что? Что случилось!? - вытаращив глаза, спросил Сорокин.
- Вот. Читай. - Батуев развернул к нему ноутбук.
- «Сегодня после прибытия в Россию при невыясненных обстоятельствах группой неизвестных был задержан наш курьер, который должен был встретиться с вами. Ждите вестей. Оставайтесь на связи», - прочитал вслух Сорокин.
- Это не есть хорошо, - задумчиво сказал Иса, почесывая подбородок. Придется ждать другого курьера. Ничего не поделаешь.
Мотыль мысленно не разделял озабоченности Батуева. Значит, есть время подумать над собственной судьбой. Ну что ж, он обязательно что-нибудь придумает.
Как назло в течение трех последующих дней ничего путного в голову Сорокина не приходило. Батуев вел себя уверенно, надеясь, что желаемое осуществится - не такие там за границей олухи, чтобы прозевать такие перспективы! Об этом он не раз напоминал Сорокину. Тот лишь согласно кивал головой.
На четвертый день ожидания Батуев получил через Интернет долгожданное известие:
«В связи с тем, что курьер, уполномоченный действовать от имени заинтересованных лиц, был задержан, мы вынуждены сообщить, что в целях обоюдной безопасности встреча с другим курьером должна будет состояться вблизи с территорией Грузии, откуда он к вам и прибудет. Вы должны будете переправиться в Чеченскую республику в село Шарой. По прибытии в указанное место сообщите нам, после чего с вами свяжутся и прибудет курьер. Будет произведена экспертиза товара, перечислены деньги и оговорен дальнейший план действий при переправке вас за границу».
- За границу? - спросил Сорокин.
- Я для себя решил, что старость встречу в другой стране. Куплю остров. А ты для себя решай сам. Хочешь за границу - поехали, хочешь домой - поедешь домой. Но только после того, как мы провернем дело с «Нотой».
- Я поеду домой.
- Как хочешь. А сейчас иди к администратору санатория и предупреди, что завтра мы уезжаем.
- Как мы доберемся до Чечни? Ведь там обстановочка та еще... Кругом военные, патрули, блокпосты? Как провезем «Ноту»?
- Официально войны там больше нет. Ну, да, постреливают, конечно. Придется рисковать. Думаю, что справимся. Я родом из тех мест, знаю местность, помню язык. Это все может пригодиться.
- Надо было сразу ехать за границу поездом, на машине, лететь самолетом… И везти «Ноту» туда, а не ждать когда сюда, в Россию, прибудет курьер.
- А если бы «Ноту» обнаружили на таможне?
- Можно было дать взятку. Или что-нибудь придумать. Ведь как-то же провозят контрабанду? Где, так ты больно уж, начальник, ушлый, а здесь путного придумать ничего не смог!
- Отчасти ты прав, конечно. Но лишний риск ни к чему. Слишком на кону большая карта. Гораздо удобнее, что приедут к нам, и сделка состоится здесь.
- Зачем же тебе тогда тайно переправляться за границу? Не лучше ли продать оружие и легально иммигрировать без всяких особых сложностей?
- Можно, конечно, и без сложностей. Но не забывай, что российские спецслужбы могут догадаться, откуда у скромного полковника, проживавшего в городе, где было выкрадено секретнейшее оружие, остров в океане.
- Но ведь тебя все равно будут искать - пропал полковник милиции! Может быть, уже ищут.
- Еще не ищут. Я в отпуске, сказал, что уехал в Краснодар к другу. Если что, он подтвердит. Когда буду за границей, то друг также подтвердит, что я будто бы утонул в реке, когда мы отдыхали. Тело, естественно, не найдут и постепенно меня забудут.
«Все предусмотрел, гаденыш», - подумал Сорокин. Равнодушно пожал плечами - мол, тебе видней, и пошел к администратору.