Отбросы Невограда - это книга Кирилла Поехавшева, героем которой является маргинал-скинхед. Этот человек не боится резать мигрантов, не боится пить блейзер, но при этом он стесняется купить презервативы в ларьке. Я, Кирилл Поехавшев, как автор не разделяю ни его позиции, ни мировоззрения и подчеркиваю, что это всего лишь мой литературный герой и художественный вымысел. Я категорически против ЛЮБЫХ форм расовой дискриминации! Отбросы Невограда.
Я иду вдоль ржавых трамвайных рельс, на Старо-Петергофском проспекте города Невоград. Холодный, неприятный, осенний вместе с тем ледяной ветер вместе с дождем мешают мне передвигаться вперед. Погода унылая, вместе с тем жестокая по отношению ко мне, точно также, как и жизнь. С трудом я сворачиваю направо, а именно на набережную Обводного канала. Теперь холодный ветер дует мне в левый бок, прижимая этим меня к грязным, кирпичным стенам завода «Красный треугольник». Они живьем видели «царские времена», революцию, блокаду Ленинграда, «светлое коммунистическое будущее», «перестройку» и «лихие девяностые». На данный же момент эта ограда наблюдает меня, - наркомана, алкоголика, давно убившего свое здоровье, жизнь, вместе с верой во что-либо хорошее и позитивное. Хотя нащупываю в кармане своего рваного пальто «SI» несколько смятых бумажных купюр с горстью мелочи, с трудом отсчитываю триста рублей. Это значит, что на них я раздобуду сегодня «штоф паленки» и пачку дешевых сигарет. Теперь это моя единственная радость. Ее я предпочитаю брать в магазине «24 часа» рядом с местом своего временного обитания. Домом это строение назвать трудно, ибо оно подготовлено «под снос». В моем подъезде лишь четыре жилые квартиры, остальные покинуты жильцами, поэтому представляют собой обычное логово для бомжей и наркоманов Адмиралтейского района. Занимаю как раз одно из подобных помещений, сев на то, что когда-то было диваном, ибо не хочу делиться заветной бутылкой с «подругой дней моих суровых». Так я ласково называю свою «гражданскую жену», по имени Маша, которая можно сказать является моим «астральным двойником». Так же много бухает, наркоманит, не имеет постоянного места жительства. Любит обманывать, изменять, воровать, причем не гнушается «крысятничеством даже у своих» вместе с подработкой проституцией. Ей тоже под сорокет, тоже убитое в хлам здоровье, однако мне она жизненно необходима, ибо помимо заработка проституцией является профессиональной воровкой карманницей. Хоть ее промыслы мерзкие, она делится прибылью, вместе с хабаром, - ворует «бич пакеты» в супермаркетах, находит полулегальную работу на время. Вообще без этой потрепанной жизнью женщины я бы давно умер голодной смертью. Жизнь могла бы быть совсем другой, если бы не насколько ошибок молодости. Открываю бутылку, жадно делаю глоток из нее, затем погружаюсь в мир далеких воспоминаний из юности… 2003й год. Мне шестнадцать лет. Я перспективный абитуриент элитного университета, без троек окончивший школу, сдав уже два вступительных экзамена в ВУЗ. «Золотая молодежь», одновременная радость родителей, которые хотят гордится любимым сыночком. Тем не менее как бы не прискорбно сие звучало для моих «стариков» я веду «двойную жизнь», как и для большинства одноклассников и для абитуриентов. Эти люди думали, что я старательный, вместе с тем веселый парнишка по имени Кирилл Гридничев. Однако были и другие друзья. Большинство из которых являлись праворадикалами. Меня они знали по имени Кирюха Гринд. Тем не менее самые ключевые и переломные события связаны со второй категорией людей. Лето 2003го года. Мы идем по Просвету, после концерта рок-группы «Коловрат» в сторону метро. Впереди шагает наша «карлановская» банда NSDAP – 18 (Национал-социалистическая Невоградская Рабочая партия Адольфа Гитлера). Среди «карлоты» пацаны от пятнадцати до восемнадцати лет. Нами руководит наш «фюрер» Дима Филин. Ему двадцать пять он из «основы», которая идет сзади нас. Общий состав всей братвы около сорока человек. Одеты все по моде тех далеких лет. Лично на мне черный балахон «Young national front» с кельтским крестом, из-под которого торчат подтяжки с российским триколором, «Левайсы» и короткие, летние «Гринда» на которых еще нет белых шнурков. Чтобы носить данный аксессуар надо его «заработать». В левой руке сжимаю «розочку» от пивной бутылки, в правой держу «колобаху Специального» которую передаю своим кентам: Москве, Коню и Гюнтеру. Впереди рынок с вестибюлем метро, на котором торгуют приезжие с Кавказа, вместе со среднеазиатами. Фил догоняет нас, затем резко дает команду, «по-отцовски» хлопая меня по плечу: -Так парни, по команде «валите врагов. Не бойтесь, главное если что, мы страхуем вас сзади. Гринд не бойся, я знаю это первый бой у тебя, но я знаю, Боги с тобой. Такое обращение предает силы. Мы выкидываем недопитое пиво, хватаем камни, «розочки», строительный мусор, далее строевым шагом, подобно отряду ССовцев, заходим в «логово врага». Москва зажигает фальшфейер, слышится коллективный заряд: -Россия для русских, Россия для русских… После слышны звуки бьющегося стекла, жалобный вой «гостей Невограда», вместе с криками обывателей: -Милиция, помогите! Драка! Вижу перед собой среднеазиата который стоит перед арбузной палаткой, испуганно хлопает глазами, нервно оглядываясь по сторонам. Подлетаю к «арбузнику», пытаясь ударить его «розочкой» в лицо. Оппонент делает шаг назад. Я неудачно, «по-деревенски» замахиваюсь в результате чего «мой аргументаж» вкалывается в брюхо врага. Раздается неистовый вопль продавца. Тут же подлетает Фил с тесаком в руке и тыкает несчастного несколько раз в шею. Жертва падает на колени, издавая лишь громкий хрип. Из шеи «Сашкиного» азиата хлещет кровь, сам Филин сообщает мне; -Учись пока я жив, иначе «белые шнурки» не получишь. Мы громим рынок, приезжие эмигранты вместе с обычными прохожими разбегаются. Не успевшие лежат на асфальте в лужах крови, вместе с осколками битого стекла. Они уже не оказывают никакого сопротивления. Одного из этих «беззащитных» я добиваю ударом «розочки» в горло. Теперь он никогда не встанет. Хоть нас и меньше, мы младше, но за нас играет «эффект неожиданности». Вдали слышится вой приближающейся милицейской сирены. На случай появления ACABов заранее был разработан план действия. Фил даже где-то напечатал карту ближайших дворов к метро, ручкой прописал где какой ездит общественный транспорт с номерами. На другой стороне он подписал откуда и куда идут маршрутки с автобусами и трамваями. Красной линией он подчеркнул те места на которых нужно выходить. Я оказываюсь в «мини-группке» с Филом, Москвой, Гюнтером и парнем по прозвищу Горилла. Мы «делаем крюк» вокруг строящегося ТЦ у метро, затем следуя инструкциям Фила перебегаем гражданский проспект в неположенном месте. Попадаем во дворы спального района. Теряемся от мусоров, тем не менее помним слова нашего лидера: «Конспирация с безопасностью прежде всего», поэтому на улице Ивана Фомина тормозим маршрутку, идущей до станции метро Озерки. Это желтый автобус, марки «Газель» с приезжим за рулем, однако мы честно отдаем ему за проезд по двенадцать рублей, ибо «палево нам не к чему». У метро мы созваниваемся с другими парнями в основном из молодежи. По приказу Фила мы отключаем мобильники, «фюрер» лично обзванивает всех со своей «Нокии 3310». По его словам мобилы других могут прослушиваться спецслужбами вместе с центром «Э», чему мы наивные детишки верим. У метро собирается уже совсем небольшой состав, - восемь нас молодых, включая меня и лидера Фила, плюс четверо пацанов из основы. Всего лишь двенадцать щей выходит. Негусто. Мы изначально собирались громить Удельный рынок, но из-за небольшого состава меняем план действий на ходу: выдвигаемся в сторону парка на Академке, рядом с которым общежитие РУДН. В результате этого соседства в лесопарке, прогуливается вечером множество темнокожих студентов. На часах уже около десяти вечера, но ночи в Питере белые. Час хождения по вечернему парку, не приносит нам не каких результатов. Но уже по дороге назад, мы совершенно случайно встречаем двух «шоколадок». Наш моб реально кромсает темнокожих парней. Никогда раньше не мог такого представить, когда в них втыкаешь острый предмет, они издают странный, цокающий звук. Не известно остались ли африканцы живы или нет, но нам плевать на это. Мы покупаем в ларьке у метро «колобаху» пива «Охота крепкая», едем по домам на последних электричках в метро. Путь предстоит совсем не близкий, - с Акадоса на Ветерки. Со мной едут Москва, Горилла и Сережа Вилы, ибо живем мы все друг от друга неподалеку. По дороге около нашего дома закуриваем. Денег у меня нет, поэтому я срываю листики из дерева, для того чтобы использовать их как жвачку. Горилла смеется над моим поступком: -Гринд, тебе уже восемнадцать почти, а ты все зажевываешь сиги с пивом, как маленький совсем. Ты, наверное, и бабу не разу не трахал! Москва и Вилы ржут после этих слов. Начинаю нелепо отмазываться, что вызываю еще больший смех среди своих соратников. Все же «акция» прошла успешно. Через пять минут мы кидаем «зиги» друг другу и прощаемся. Дома у меня совсем другие разговоры. Меня обнюхивает мама, после чего возмущается: -Кирюша, сволочь, опять курил втихаря, все больше на карманные расходы в этом месяце не получишь ни копейки. Да еще и шлялся черт знает где, время уже первый час ночи! Марш спать в свою комнату! Я ложусь на кровать, погрузившись в ощущения собственной никчемности, совмещенной с беспомощностью и зависимостью от родителей. Думаю, почему так все мои друзья учатся в ПТУ, или работают на заводах, настоящий белый «Working class», один я поступаю в Университет на факультет менеджмента. Пока мои друзья будут стоять по двенадцать часов у станков, я буду как ублюдок сидеть в офисе за компом, для того чтобы продавать различные изделия которые они изготовляют. Ощущая себя полным дерьмом засыпаю. На душе отвратные ощущения, что я курю, а самое страшное девушки у меня никогда не было, эту тоску не может скрасить даже недавняя «акция». --- Наступает осень. Я успешно поступаю в университет. Началась совсем другая жизнь. Походы в общежития, студенческие попойки, а также рассказы более старших пацанов про то как они «жарят своих подружек». Последние истории меня сильно угнетают, ибо я ощущаю свою никчемность перед этими кентами, а врать я не умею. Внезапно мои праворадикальные друзья, решают эту проблему: -Зига, Гринд! Как жизнь, как борьба? Приезжай к нам с Гюнтером в путягу, пивка выпьем за Россию! Еще у нас тут девки есть, глядишь хоть трахнешь кого-нибудь, а то обидно, ты один в банде у кого нет подружки! -Восемь, восемь братка! В универе тоска, много эмигрантов с «ботанами», одни уроды, - нагло вру я, затем добавляю, - а к вам в путягу буду рад приехать. «Попарить шишку» тоже не помешает! Сказано - сделано. Прогуливаю последнюю третью пару приезжаю к друзьям на Балты. Там в скверике у метро сидят мои соратники с тремя девушками Викой, Ирой и Линой, попивая светлое пиво. Вика и Ирина выглядят как обычные «деревенские давалки». На Виктории одеты рваные джинсы, все в заплатках, стеганная куртка, а также сапоги с рынка из кожзаменителя. Ира вообще одета в тренировочную куртку, с дырками от хабариков, китайские кеды, штаны с тремя полосками. Из разговоров они сообщили о себе, что одна из поселка Горелово, а вторая из городка под названием Кировск. Совсем другое дело третья девушка, - Лина. Она не высокого роста, в длинном пальто из кожзаменителя, клешах и «Гриндах», почти как у меня. Отличие нашей обуви лишь в том, что мои из бутика, а ее судя по всему с рынка. На голове девочки стрижка «челси», что не может меня не радовать. Это даже немного пугает, ибо девушек с такой стрижкой я видел лишь на просторах интернета. Ее глаза как в песнях группы «Коловрат» «пылают огнем», шустрая, речь поставлена очень грамотно, вместе с тем она очень интеллигентна. Лина сообщает, что учится параллельно путяге, в художественной школе. Мечтает стать художницей. Типичная, питерская богема. Я прихожу в шок узнав, что она из провинциального городка под названием Сланцы и у нее нет родителей. Фею удочеряет старший брат, которому на тот момент всего двадцать один год, по сути тоже еще пацан, немного старше меня. Это сильный поступок с его стороны: продал автомобиль, который получил в наследство от умершего отца, затем с сестренкой поехал «на заработки» в Питер. Между мной и этой девкой проскакивает какая-то искорка. После первой выпитой «колобахи» мы страстно целуемся «в засос» У меня не выходит, «течет слюна», ибо раннее никогда подобным не занимался. Лина смеется, шепча мне на ухо: -Милый, вот будем мы с тобой вдвоем, научу тебя целоваться. Затем Линочка просит меня проводить ее домой, на что я с радостью соглашаюсь. Удивительно живет она на улице Ивана Фомина, между Озерками и Просветом, другой конец города. Мне уже плевать на рассказы друзей про акции «против черных», которые проходят без моего участия. Мое внимание целиком и полностью сконцентрировано на Линочке. Лениво прощаюсь с друзьями, вместе с деревенскими тетками. С новой подругой мы приобретаем две банки тоника, затем садимся в метро, пройдя по одному жетону. В вагоне метрополитена мы не стесняемся толпы людей, пьем алкоголь, целуемся, жадно лапая друг друга. Это по кайфу, чувствовать себя взрослым, плюс испытывать возбуждение куда более сильное, чем перед дракой с врагами «белой расы». Какая-то пенсионерка делает нам замечание, однако посылаю ее в район гениталий, показав средний палец. Конечно потом мне становится стыдно за такие поступки. Из сего надо сделать вывод, что пьяные тинайджеры – это зло. Из «подземки» мы выходим как настоящая пара держась за руки. Я просто на седьмом небе от счастья. Доходим до ее дома. Это та самая многоэтажка у которой мне довелось ловить маршрутку, после погрома на Просвете. Моя спутница прижимая меня к себе ласково шепчет: -Милый, возьми мне еще пивла или джиника, а я пока сбегаю домой, мне надо собаку выгулять. После этих слов шустрая красавица скрывается в подъезде своего дома. Я же в это время следую к ларьку с алкоголем находясь в радостном предвкушении. Чтобы посильнее алкоголь ударил в голову моей подруге беру полтораху джина вместе с этим набором джентльмена, возвращаюсь к подъезду где меня ждет Лина со своей шавкой на поводке. Мои ожидания увидеть питбуля или Стаффорда себя не оправдали. На поводке глупый, одновременно забавный спаниель по имени Раффик. Маленький засранец познакомился со мной, даже испачкав джинсы «Левайс» своими грязными лапами. «Милая леди» отпускает собачку побегать. Ее руки теперь свободны, она обнимает меня. Я же в свою очередь обнимаю подругу лишь одной рукой, ибо во второй держу «колобаху» из которой мы хлебаем алкоголь по очереди. Этот напиток весьма сильно дает мне в голову. Произношу слова, которые раньше никогда не говорил никому: -Лина, зай, давай с тобой гулять, или встречаться, любимка… - звучит сие смешно, как-то подетски. Девочка улыбается. Ласково целует меня в шнобель, хихикая отвечает: -Милый, конечно! Давай встречаться и любить друг друга, вечно, вечно, милый! – сие она произносит с «театральной» наигранностью. Лишь спустя долгое время ко мне придет осознание, что это всего лишь какое-то подобие игры, со стороны провинциальной красавицы. Сейчас же воспринимаю все по-настоящему, «как у взрослых». Далее происходит долгожданное событие: Раффик нагуливается, поэтому мы ведем его домой на девятый этаж, в коммуналку, где живет моя фея с братом. Я с трудом себе представляю, ибо всегда коммуналки, в моем понимании раннее, это трущобы в центре Питера, с грязными подъездами и дворами колодцами. Мне на тот момент мальчику-мажору, просто не представить такое, я ожидаю увидеть бичевник, типа как в клипах группы «Ленинград» Сергея Шнурова. Однако нет. Перед моим взором весьма уютная, вымытая, трех комнатная квартира с множеством пар обуви в прихожей, принадлежащим разным людям. На входной же двери висит табличка, нарисованная от руки на которой фломастером в заголовке написано «График дежурства». Мне так же жмет руку очень низкорослый парень с лицом имбицила. Он представляется: -Де-дениска. -Кирилл, - вежливо здороваюсь в ответ я. Заходим в комнату к Лине. Девочка шепчет мне на ухо: -Не обращай внимания, это Денчик, у него ЗПР, он больной человек, даун проще говоря! Этот урод даже иногда пристает ко мне! -Давай убью его милая, я скинхед, если ты еще не поняла, - «включаю мушкетера» я. -Нет, Кирюша, не надо. Просто не трогай говно, вонять не будет, - мудро замечает моя подруга. Далее хозяйка комнаты начинает рассказ о своей не легкой жизни. Из рассказа Лины я узнаю, что она из маленького, провинциального, шахтерского городка под названием Сланцы. Отец у девушки умирает в начале девяностых, когда половину шахт и предприятий закрывают. Мать с горя уходит в длительный запой, в результате которого в конце девяностых погибает от цирроза печени. С бедолагой остается только старший брат Шурик, которому исполняется восемнадцать лет, также соседи с дальними родственниками иногда помогающие едой, или скромными суммами денег. Еще остается пес Раффик, щенок на тот момент. Несмотря на маленький рост с комплекцией его тоже надо чем-то кормить. Член семьи как никак. Лину хотят отдать в детский дом, который в народе окрестили Баттер. Его отличие от других подобных заведений в том, что сланцевских девочек в нем заставляли заниматься проституцией. Стоит отдать должное старшему брату. Шурик бросает свою путягу и идет работать на стройку за жалкие копейки, половину из которых пропивает со своими друзьями, тем не менее на еду с грехом пополам им с сестрой хватает. Целый день Лина предоставлена самой себе. Поэтому быстро находит себе новое увлечение: нюхание клея «момент», средства для обуви «карат плюс», а по праздникам распитие цыганского самогона, вместе с молодыми панками. Первые половые контакты, и прочий аморализм, - это плохие увлечения. Тем не менее появляются и хорошие увлечения, их немного, зато осиротевшая девочка сделала их смыслом жизни. Это музыка, поэзия и живопись. Девушка сама записывается в художественную школу, плюс сама начинает сочинять стихи, записывать песни, пока в тетрадку, а также играть на гитаре. Брата забирают в армию, над несчастной берет опеку тетя, хотящая под шумок забрать квартиру у девчушки. Ругает несчастную сироту за распутный образ жизни, не забывая при этом пропивать социальную пенсию Лины. Саша приходит с армейки когда моя подруга как раз оканчивает девятый класс. Самое время поступать в ПТУ, ибо денег на окончание одиннадцати классов с дальнейшим поступление в институт разумеется тупо нет денег. Тетя ставит жесткое условие брату с сестрой, - либо они обеспечивают себя сами, либо пускай «катят на все четыре стороны». Жизнь с тираншей кажется полным адом Александру с Линой, поэтому они собирают свой не хитрый скарб, вместе с Раффиком, прыгают в автобус до Невограда. В большой, незнакомый город, они уезжают в поисках лучшей жизни. Лина пристраивается в самое халявное ПТУ, а также в художественную школу на Чернышевской. Чтобы оплачивать второе учебное заведение девушке приходится раздавать объявление у метро, порой даже вместо уроков в первом. Далее Лина показывает мне свой фотоальбом, с фотографий на котором мне улыбается ее мама, Раффик еще совсем маленький, где одноклассники пьют пиво на выпускном. Забавно на это смотреть, у меня примерно такие же фотографии «откида» из школы, только вместо «полторашек Специального» мои одноклассники держат в руках, штофы с шампанским. После фотоальбома девка демонстрирует мне свой школьный аттестат. Удивляюсь, почему в графе ФИО написано «Хилина Наталья Викторовна», спрашиваю с подозрением: -Милая, почему ты соврала мне о своем имени? -Мне не нравится свое настоящие имя, Лина же — это творческий псевдоним, под ним я буду собирать дворцы спорта, со стадионами, когда стану рок-звездой, - шутя отвечает провинциальная фантазерка, игриво целуя меня в щеку. За аттестатом идет, наверное, самое ценное, что может быть у девушки, не достигшей восемнадцати лет. Это ее личный дневник, из которого она читает мне свои стихи, вместе с ключевыми событиями в жизни. Алкоголь кончается, затуманив полностью детские головы. Я думаю раз Лина показала мне свой бесценный дневник значит она может показать нечто большее. Уже не замечая собственной наглости валю Наташу на кровать, целую пытаясь стащить свитер. Однако вдруг «объект моего обожания» резко меняет свое поведение. Строго, тоном занудной училки, или врачихи, Наташа строго спрашивает: -Так мелок, а «презики» у тебя есть? Я теряюсь, ибо мне доверялось всего лишь раз в жизни использовать презервативы. Причем не для секса, а для заполнения их водой и киданием в прохожих с балкона. Робко отвечаю: -Милая не взял, может у тебя завалялись? Получаю пощечину, вместе со строгим ответом: -Ты что, во мне шлюху увидел? Я девушка порядочная, а вот ты разгильдяй, не можешь позаботится о любимом человеке, - дает мне строгое наставление Лина. -Линусик, мы ведь с тобой только сегодня познакомились! – пытаюсь съехать я. -Точно, забыла, прости милый! – извиняется творческая личность, правда без нотки раскаяния в голосе. Наш спор прерывает звонок на дешевый Линин мобильник марки «Motorolla» с антенкой. Девушка делает серьезное лицо, затем притворяясь трезвой тихо говорит в трубку: -Да конечно Сашенька. Да, да, да. Борщ готов… После Наташа вешает телефон, вздыхая выгоняет меня, комментируя это: -Кирюшенька, прости любимый, брат едет, тебе надо идти, а мне готовить ему ужин! Просто он запретил мне водить гостей, ибо на него хозяйка орет! Давай завтра увидимся, позвони мне обязательно, я буду готовить пищу, а тебе пора ехать домой. С чувством досады уезжаю, однако не смотря даже на досадный промах мосле этого события мы гуляем с Наташей каждый день, после ее занятий, а иногда даже вместе прогуливаем уроки. Я свои, а она свои в «шараге». В результате этих прогулок знакомлюсь с многими тайнами Лины, некоторые из которых даже являются интимными. Мы прекрасно гуляем, провожаю ее в «художку» которая находитс около метро Чернышевская, на улице Кирочная. Раньше мне не доводилось гулять по этому прекрасному району, Наташа же отлично там ориентируется, даже проводит мне экскурсию. Я лично знакомлюсь с уникальными дворами колодцами, длинной «заброшкой» из красного кирпича, которую местные называют «Блэк таун». Вместе с любимой мы топчем ковер из осенней листвы в летнем саду… Узнаю, что Лина любит смотреть аниме, а поскольку с ее типа лица, как будто срисованы японские девочки в этих мультфильмах, то в школе ей дают прозвище Мультяшка. Она рассказывает об этом одногруппницам в «художке» и те сразу начинают называть ее также. Жизнь моя прекрасна. Вскоре у нас с Линой случается первый конфликт, который происходит совсем по неожиданной причине. Мне звонит Гюнтер с предъявой: -Гринд, братан, ты на своей Лине совсем помещался, короче сегодня в двенадцать сбор нашей «фирмы» на Приме, не приедешь тебя отчислят. У подроги твоей уроки лишь в три кончаться, успеешь к ней! Не кидай пацанов, сбор будет короткий, но очень важный! -Хорошо братан, до завтра, Слава Руси! – отвечаю я и кладу трубку. --- В двенадцать часов следующего дня, без опозданий приезжаю на сбор. Вижу Фила. С ним практически все ребята из NSNAP -18, но в стороне стоят два парня в олимпийках с «венками», спортивных штанах и кедах на липучках. У одного из них видна татуировка с рунами на одном из предплечий. Они больше похожи на людей из «Hools» движения. Мои размышления прерывает Фил приказом ко всей нашей «бригаде»: Так парни, быстрее идем в место потише, а то мне к трем на работу надо! Наш состав заходит за метро, двигаясь в ближайший двор, два парня на «хулиганском» прикиде идут за нами. Москва, который в нашей банде является правой рукой «фюрера» строго приказывает всем: -Так, бухло не берем, у нас сегодня дело «на миллион»! Мы отходим в тихий дворик, разместившись рядом с детской площадкой, Фил начинает давать нам инструкции: -Пацаны у нас двоеребят, сегодня мы их проверяем на «проф-пригодность», знакомим с новыми соратниками, их зовут Крокодил и Моцарт, - резюмирует, двух парней на «Hools» стаффе нам лидер. После «представления» новенькие подходят к каждому из нас, здороваются «по вене», перекидываюсь парой фраз с «новыми друзьями». Крокодил является девятнадцатилетним студентом «Техноложки», с факультета машиностроения, приверженцем редкой в то время sXe культуры. Моцарт тоже студент, но «Корабелки», с фаультета менеджмента, прямо как я. Также он увлекается игрой на гитаре и татуировками, о чем свидетельствует «рукава» на предплечьях. В основном эти рисунки на языческую и НС тематику. Про себя я завидую новому соратнику, ибо мне родители еще не разрешают «бить партаки». Хотя одновременно испытываю к нему симпатию, ибо он тоже студент ВУЗа, теперь я не чувствую себя больше «белой вороной» в нашей «фирме». Раздается новая команда Филина: -Так все, времени мало, идем «на дело» новички впереди, первые прыгните на врагов Белой расы. Мы поддержим, главное не отступать, не сдаваться. Надеюсь все взяли с собой «аргументаж»? Все, погнали! В моем кармане лежат «опасная бритва» и кастет. Шагаем по мосту через реку Смоленка, оказываемся перед клубом «Аркика». Однако концерты в нем лишь по вечерам, днем на территори этого «гадюшника» находится «компьютерный клуб». У входа стоят четверо панков, или просто грязных «неформалов», которые явно являются приверженцами движения «антифа». Это отчетливо понятно по нашивке «No nazi» на рукаве косухе одного из «шавок». -Погнали! – кричит Фил. Двое «волосачей» убегают, кинув оставшихся товарищей. Крокодил с Моцартом валят одного из «грязнулю» с нашивкой. Первый прыгает по башке ублюдку, второй же ножом срезает «шавочный знак» с рукава, затем «тыкает» его ножом. Мы же жестоко убиваем там другого ублюдка. Когда представители «Антифы» перестают оказывать сопротивление, то мы ретируемся вдоль по Смоленской набережной. Бежим в сторону гостиницы Прибалтийская. Пробегаем мимо домов с цокольными этажами на специальных сваях. Они построены еще в СССР, а сваи эти нужны на случай предполагаемого наводнения. Арка одного из этих домов увековечена в фильме «Брат» первая часть, в том эпизоде, где в Данилу Багрова стреляет Киллер. Бегу вместе с двумя новичками и Филом. В момент нашего пробега мимо арки, из нее выходит так называемое «лицо кавказкой нацианальности». Филин сбивает ничего не понимающего гостя Невограда с ног. Я же несколько раз режу его «опаской» по горлу, Крокодил с Моцартом тыкают ножом «цунарефа». Все происходит быстро, за какие-то десять секунд, после чего мы продолжаем бег. Собираемся лишь за зданием гостиницы. Филин торжественно объявляет: -Соратники, сегодня наша семья, под названием NSNAP -18 пополнилась, двумя новыми бойцами и братьями, всех поздравляю. Так же отдельная уважуха Гринду, теперь он имеет полное право носить «белые шнурки». После этой речи заряжаем «Зиг хайль!», и по одному, по два человека расходимся к метро. К «подземке» двигают все кроме Коня и Гюнтера. Гюнтер хорошо знает город, поэтому я следую за ними к кольцу маршрутки идущей до Балтов, с Гаванской улицы. Конь хвалит меня: -Красава Кирюх, сейчас похвастаешься Лине своим подвигом, уважуха тебе. -Как раз у нее в три заканчивается, мы где-то к этому часу подъедем, - пророчит Гюнтер. Мы выходим из «скотовоза» около здания гостиницы Советская, на набережной реки Фонтанки, рядом же, на Двенадцатой Красноармейской Линина «шарага». Конь предлагает: -Гринд, проставляйся за «белые шнурки», скамейки у Совецкой как раз для этого подходят. Мы с Гюнтером как раз Лине за тебя скажем. Послушно беру пятилитровую канистру вместе с четырмя пластиковыми стаканчиками. Мы занимаем одну из пустующих скамеек, открываем пиво, ждем Лину, разливаем пенный напиток по таре. Мимо нас проходит грязный бомж, который внезапно просит нас: -Ребят, налейте работнику Ленинграда, у вас пустой стопарик, найдется? Всегда ненавидел бичей. Подлетаю к уроду. Плюю ему в лицо, затем бью в висок с криком: -Сдохни мразь, такие как ты позорят Белую расу! Достаю «опаску», для того чтобы перерезать горло попрошайке, но какая-то неведомая сила останавливает меня. Слышу Мультяшкин вопль: -Что вы делаете, сволочи! Перестаньте его избивать! – следом получаю от девушки пошечину. Гюнтер с Конем тоже перестают дуплить бомжа. Радостный житель подвалов и помоек тут же уползает. Наташа же начинает читать мне проповедь: -Кирилл, я давно была против твоих фашистских выходок, хотела обсудить эту тему. Пытаюсь лебезить перед подругой, что издали выглядит смешно, даже Гюнтер хватает канистру, подмышку с сарказмом произносит: -Ой дети мои, мы не будем с соратником мешать семейному конфликту. -Да, мы не хотим ничего общего с «бомжезащитниками», - ехидно добавляет Конь. Лина фыркает, затем разворачивается, показывает нам средний палец и уходит с поднятой вверх головой, в сторону метро. Я же остаюсь пить с соратниками, но уже не для того, чтобы отметить «белые шнурки», а заглушить боль из-за ссоры с любимой. В тот вечер я капитально нажираюсь водки, ссорюсь с друзьями и грустный возвращаюсь домой. Дома, подобно щенку унижаюсь перед батей, плачу как баба, жалуясь на то, что поругался с девушкой. Надо отдать должное ему, выручает меня хорошей суммой денег «на букет и конфеты» Я долго пишу смс своей возлюбленной с просьбой простить меня, а также обещаниями сделать все для того, чтобы получить прощение. После нескольких дней выпендрежа Лина все-же ставит мне условие, она хочет один из первых цветных в то время мобильных телефонов, с полифонией «Siemens C 60». Средств, которых у меня есть не хватает. Тырю денег у пахана из кошеля, а другую часть зарабатываю с помощью раздачи объявлений на выходе из метро, вместо посещения универа. Через неделю добываю деньги на «чудо аппарат» вместе с букетом цветов. Поджидаю Лину на улице Ивана Фомина, около ее дома. Увидев Лину сразу с извинениями дарю ей цветы, вместе с дорогой игрушкой. Девочка плачет поясняя мне: -Милый, спасибо огромное, мне никто раннее такого не дарил. Пойдем ко мне в гости, поведаю плохую новость тебе. Мы изучаем новый телефон, Раффик с удовольствием пожирает собачий корм, который тоже купил я. Наконец Лина сообщает тревожную весть. Шурика кинули на работе и ее с ним обещают вскоре выселить, ничего не остается как ехать назад в Сланцы к злой тете. Я чуть не плачу, клянусь решить вопрос. За окном же в это время начинает идти первый снег… --- Окончательно забиваю на учебу, с девяти часов утра раздаю объявления у метро Нарвская, затем к трем часам иду к Балтам, где встречаю любимую после учебы. Знакомлюсь с Лининым братом по имени Шурик. При чаепитии во время знакомства складывается впечатление, что он благодарен мне за одаренный мобильник больше чем сестра. Потом горько сетует на то, что кушать нечего, возможно придется продать сей ценный «гаджет», ибо ему с Наташей и Раффиком будет негде жить. Просит помочь поискать комнату для съема. Спасают как всегда ребята из NSNAP -18. Вспоминаю, что старший брат Гюнтера риелтор, звоню своему приятелю, долго уговаривая помочь найти дешевую комнатку, желательно в центре города. Лине будет удобнее ходить на учебу, а мне заезжать в гости куда ближе. В тот же день дружище помогает: он находит не дорогую комнату у Садовой, рядом с Покровским сквером. Лине идти до путяги 15 минут, а от моего универа к любимой ходит прямая маршрутка. Сама коммуналка находится в старой пятиэтажном доме, дореволюционной постройки. Вот эта квартира уже больше похожа на клипы группы «Ленинград» нежели та, что была на Просвете. Протекающие, потом скрипящие половицы, полувековой слой пыли на подоконниках, маленькая кухня с газовой плитой «Лысьва 60х» годов выпуска, гора грязной посуды в раковине, пустая стеклотара под ней от суррогатного алкоголя, и лампочка без абажура освящающаюшая всю эту красоту. Цена сего чудного места жительства всего на всего шесть тысяч рублей в месяц, плюс квартплата. Отдаю Шурику заработанные потом и кровью шесть кусков. Его благодарность не знает границ, он обещает вернуть деньги хотя я не прошу его об этом. Лина тоже рада. Я жду от нее возвращения долга, причем «натурой», приобретя на сей случай даже упаковку презервативов. Однако до «прямого контакта» между нами так и не доходит. Мешает одно обстоятельство – по имени Ави. Так мы назвали соседа по коммуналке Хилиных еврея-программиста. Каждые десять минут он заходил к Наташке и предлагал мне или ей «порубаться в контру» по сетке. Да еще как назло близилась зимняя сессия. Засаживаюсь за учебники, забиваю на работу. Денег по этой причине у нас с Линой остается мало. Она учит меня как правильно воровать из супер-маркетов, «аскать мелочь» у метро. Я способный ученик, хотя для меня это всего лишь развлечение, а для нее образ жизни. Тогдашнему мальчику мажору не понять, что маргинальное существование - это не игрушки. С Линой мы едим тушенку, с украденными крабовыми палочками, я слушаю о ее делах в путяге, «художке», о тягостях жизни в «маргинальном Питере». С актерским мастерством киваю ей, показывая этим якобы понимаю, рубаюсь с Ави в «Контру». Зато по приходу домой жру курицу, картофель красную икру, а иногда даже шашлыки с родителями в ресторане. После сытой кормежки «маргинальная жизнь» становится для меня становится как развлечение, или сон, превращается в путешествие в другой мир. Своими детским, не сформировавшимися еще умом, мне даже не представить, что для многих людей это ни разу не шутки. Это образ и способ выжить. Но наконец-то наступает «белая полоса». Начинается сессия. Прошу у бати денег на то чтобы сдать экзамены, сам же по-тихому учу предметы по ночам и сдаю самостоятельно. Поскольку я числюсь на «бюджетном» факультете то продаю талоны на бесплатное питание иногородним студентам. Добытые «мошенническим» путем деньги трачу на свою вторую половинку. Мы ходим в кинотеатры, а иногда, если нас конечно отпускают родители даже в рокклубы, на различные концерты. Художественные задумки Лины выходят на новый уровень: она с помощью туши, масляной краской забивает себе на предплечии татуировку «The cure». Это ее любимая пост-панк команда. Плюс не так сильно видны поперечные порезы на руках, которые она делала сама себе. По словам любимой «боль помогает снимать стресс». Она предлагает «забить тату» мне тоже, однако встречаю на своем пути новое препятствие в виде родителей, которые категорически запрещают это делать. Близится Новый год. Пахан говорит мне: -Давайте отметим сей праздник вместе, на даче, хоть увидим твою Наташу, затем не без доли сарказма добавляет, - нам же надо увидеть твою будущую невесту с мамой. Я передаю это приглашение Лине, на который она отвечает согласием. Провести новый год с любимой девушкой, что может быть лучше!? Ведь с кем встретишь этот праздник с тем и проведешь. Наступает долгожданное тридцать первое декабря. Мы пересекаемся с Линой на Московском вокзале, ибо ехать нам предстоит в поселок Красный бор который находится сразу за Колпино. В то время маршрутки еще не ходили туда, только автобусы раз в два часа, поэтому решаем ехать на электричке, «собаке» на фанатском сленге. На вокзале с нами случается неприятная история: «собу задерживают, чтобы скрасить время ожидания берем «колобаху джинника» на двоих. Затем вторую. Третью же уже распиваем в электричке на «ход ноги». В поселок прибываем уже прилично «нарытые». До дома идти пешком порядка трех километров, поэтому моя подруга просит еще добавки алкоголя. К даче мы подходим уже в «хлам нарытые», еле держась друг за друга. Мать сразу включат агрессию в мой адрес, ей не поверить, что ее примерный сынок «наколдырисля» Всему виной в ее понимании конечно же «провинциальная шмара», «деревенщина», которая портит «хорошего мальчика», точнее меня. Почуяв эту «волну», в ссору впрягается и батя. Он делает мне замечание: -Сынок, убирай эту колхозную проститутку, трезвей скотина! Ты позволяешь ей манипулировать собой! Бросай ее! Возмущенно отвечаю не забыв соврать: -Хорошо, мам, пап простите, я только провожу Наташу и вернусь! Лина же так пьяна, что не понимает насколько мои родители сердиты на нее. Она лишь произносит икая фразы: -С Новым годом, вас уважаемый Кирюшины родители ии-иик! Красивый домик у вас ии-иик. Веду любимую обратно к станции. Отойдя за угол соседнего дома «герцогиню» тошнит на заснеженную, грунтовую дорогу. Не выдерживаю, начинаю кричать на нее: -Сука, что ты наделала, опозорила меня перед родаками, как я теперь с ними буду из-за тебя!? -Ой, иди ты к своим маме с папой, «под сиську» Ну вас в топку тебя, с твоей ненормальной семьей. Поеду домой, буду с Раффиком отмечать и Шуриком, иди на х… - сквозь слезы кричит Лина, затем пошатываясь гордо удаляется от меня. Догоняю дерзкую, хнычущую девушку, «заряжаю ей подзатыльник». Затем сам падаю перед ней на колени в сугроб, начав по-детски ныть. Осознаю, что потеряю любимую девушку, а идти к озлобленным родакам не хочу. Вдруг происходит неожиданное: Лина встает на колени рядом со мной, обнимает, сквозь слезы начинает просить прощения: -Родной, прости, я была неправа, отметим праздник вместе! Я и ты! Встаю на ноги, поднимаю подружку, несмотря на это мы хнычем вместе как два мелких щенка, до тех пор, пока не доходим до заветного ларька где продается «дозаправка». Поздравив цыганку-продавщицу с праздником, идем к станции. По дороге глушим джиннтоник, целуемся, смеемся и веселимся. Почти сразу подходит нужная нам электричка до города, в которую мы садимся. -Проведем вместе этот романтический ужин, милый, - радуется Лина. Зая денюжек мало, всего двести рублей! -Не бойся Кирюша, настреляем, - бодро отвечает моя поэтесса – затейница. Мы выходим на вокзале уже в «хорошем состоянии». Идем пешком по Невскому. По дороге, «Сланцевская попрошайка» лезет целоваться ко всем встречным мужчинам, несущим в руках алкоголь. Те в страхе отдают Лине недопитое бухло, не жалея мелочи тоже, некоторые особо щедрые даже дают бумажные полтинники. Когда мы оказываемся на пересечении Невского и Садовой то уже еле идем. Я понимаю, что до Лининой квартиры нам не дойти. Раффика с Шуриком мы сегодня не поздравим. Ловим машину до моего дома. Путь не близкий, именно на него уходят все «настрелянные деньги», в кармане снова остается 200 рублей. На них мы берем лишь упаковку риса, крабовые палочки, майонез и очередную «полторашку» джинна. Настроение начинает падать. Любимая бодрит меня: -Да ладно милый, мы без этого счастливые! Про себя ехидно думаю «Зато я тебя оттрахаю сегодня, это будет лучший подарок на Новый год!». К сожалению моим мечтам не удается сбыться. По дороге на квартиру встречаем двух моих одноклассников Ефима и Мэла. У них есть «пузырь» водки, а также «единичка гашика», по этой причине я не могу не пригласить друзей к себе в гости, отметить праздник вместе. Линочка готовит салат, я же курю с одноклассниками плюшки гашиша, которые мы запиваем водкой. Вскоре любимая девочка приносит нам салат из палочек, майонеза, риса и варенных яиц, которые она обнаружила в пустом холодильнике. Это самый вкусный салат, какой мне когда-либо доводилось есть. Наташа доедает свое фирменное «маргинальное блюдо» затем начинает курить «плюхи» с нами. У девушки открывается второе дыхание, но до секса между нами не доходит. Я «отключаюсь» спать в позе звезды. Детский организм не справляется с «лошадиной дозой» алкахи совмещенной с «курехой». На утро чувствую себя ужасно, а вот моя подружка выглядит бодро. Около одинадцати утра она меня будит интересуясь, чего я чувствую в новом, 2004м году. «Хренова журналистка, записывает это на диктофон своего «Сименса С60». Я отвечаю, что мне плохо, потому что дико тошнит. Не дожидаясь комментариев своей подруги уползаю блевать в туалет. Закончив это «грязное дело» выгоняю Мэла с Ефимом, соврав им якобы скоро вернуться родители и нам с Линой надо срочно делать уборку. Друзья уходят. Нам с Линой остается лишь половина «колобахи джинна», около ста пятидесяти граммов водки и загаженная хата, однако нам совсем не до уборки. Мы чинно опохмеляемся с трудом одеваем верхнюю одежду, не уверенным шагом двигаемся на улицу. Молча идем в сторону метро. Через пол часа Лина вдруг подпрыгивает на месте вспомнив: -Блин, Шурик же ушел к друзьям, нам надо срочно Раффика выгуливать, поехали быстрее ко мне. Прыгаем на маршрутку до Лининой хаты. Салон «Газели» заблеван. По полу катается пустая бутылка из-под шампанского. Из пассажиров кроме нас в салоне еще три не опохмеленных тела, которые пьют пиво и «ягуары». Выйдя на Садовой делаем спринт. Еще не успеваем открыть дверь в комнату слышим поскуливание Раффика, которого немедленно ведем на улицу. На диване же лежит пьяный Шурик издавая мычание, он практически ничего не понимает. Тем не менее тянет мне полтаху, сквозь зубы умоляя: -Кирюх, купи мне пива, «подлечится», сейчас умру. Пока Лина гуляет с собакой беру в магазинчике две банки «Балтики тройки» одну отдаю Саньку, а вторую пьем мы с Натахой. Гадость редкостная. Поздравляю Ави с праздником, стреляю у него мелочь на маршрутку, целую свою поэтессу, затем двигаю домой, наводить порядок, перед прибытием родителей. Здорово ехать на маршрутке первого января, пробок нет, людей вокруг и на улице тоже, только тихо валит снег. Город похож на фантастический фильм, про пост ядерный апокалипсис. Такая атмосфера чем-то радует меня, она понятно далеко не каждому, но что-то в ней есть. С трудом навожу порядок выкинув из квартиры пустые бутылки из-под алкоголя и бутылку с дыркой внутри. Вечером прибывают родители с которыми у меня проходит долгий, одновременно не приятный разговор. В новом году наши отношения с Линой выходят на «новый виток», после данных событий. *** Я закрываю сессию. Родители прощают меня и не могут нарадоваться этому. По этой причине я получаю больше денег на карманные расходы. Жизнь начинает «бить ключом». Лина по наставлению Шурика записывается в вечернюю школу, для дальнейшего поступления в высшее учебное заведение. Дело в том, что брат любимой находит себе «блатную работу» с хорошей зарплатой, он свято верит, что его сестре по силам поступить в универ. Моя же девочка свято верит в то, что скоро станет рок-звездой. Теперь я провожу с ней почти целые дни, ибо после учебы в путяге, мы едем в «вечерку» на Выборгскую – этов понедельник, среда, пятница, а по вторникам и четвергам следуем в «художку» на Чернышеву. Пока Лина «грызет гранит науки» в своих учебных заведениях, я раздаю объявления по почтовым ящикам и около метро, чтобы обеспечивать любимую пропитанием на весь день. По выходным езжу помогать родителям на дачу, это не приносит мне удовольствие, зато удается выпросить или «срезать» чуть-чуть денег, которые уходят на «предмет моего вожделения из города Сланцы». Мы с Линой уже становимся настоящей парой. Всегда вместе, дарим друг другу подарки, но не смотря на это ссоримся и придираемся друг к другу. Сие выглядит конечно слишком по-детски, ибо до секса между нами так и не доходит. Подарки же с моей стороны как правило материальны, - то есть набор кисточек для «художки», букеты цветов, шоколадки… С ее же в основном «духовные», - стихи для меня, или шаржи со мной, вместе с Ави, Гюнтером и Конем. Последний кстати начинает выражать сильное не довольствие тем, что я стал крайне редко посещать сборы «фирмы». Ссоры у нас с Линой как правило случаются тоже из-за пустяков. Если это происходит дома, то она слегка режет себе руку поперек делая вид, что вскрыла себе вены. Я просек эту фишку с «давлением» на жалость». Один раз во время крупной ссоры Лина идет на подобный трюк. Я не выдерживаю, выхватываю у нее нож и кричу: -Смотри как надо, сука! После этого режу себе вены, причем капитально. Страдают три сухожилия, из-за чего меня кладут в больнице на Академке, причем весьма надолго. Несмотря на это я «убиваю двух зайцев сразу»: -Во-первых ко мне приезжает Лина с горой извинений и клятвами, что больше никогда так не будет, а также дифирамбами о том, что «я лучший мальчик в ее жизни». -Во-вторых, парни из «фирмы» навещают меня, ибо им я вешаю лапшу на уши, о том, что меня порезали якобы «враги белой расы». Они с радостью приходят в лазарет, приносят мне втихоря пиво, а самое главное для них это то, что рядом с больницей лесопарк вместе с РУДН, где всегда есть кого погонять. Есть даже третий плюс, психотерапевт ставит мне диагноз «Sito f4»это означает «склонность к суициду», поэтому «поход в армию» мне на 88% не грозит. Скорее всего «хоронить окурки» и «стирать носки дедам» в этой жизни я не буду. Через неделю же мне накладывают швы успешно и выписывают домой.Мы с Линочкой гуляем вновь держась за руки, как будто ссоры меду нами никогда и не было. В «вечерке» любимая знакомится с ребятами Кариной и Темой. Эта сладкая парочка интересуется «Hools» культурой, поэтому знакомство со мной их интересует. Мультяшка дает им на меня довольно неплохое резюме. Знакомство проходит отлично. За распитием алкоголя в парке на Выборгской. Эти ребята как не странно катались не за Зенит, а за другой, футбольный клуб, мы решили замутить свою hools фирму. Правда в ней куда труднее состоять нежели в фирме скинхедов. Помимо рукоприкладства к «гостям из разных стран», надо «бить выезда», участвовать в «зарницах» против таких же бригад, которые поддерживают другую команду. Но в последнем пункте есть условие, против подобных себе нельзя выходить с «аргументами». Это значит надо всегда драться на «чистых руках» без ножей, кастетов, топоров, газовых баллонов… Даже как мне на тот момент кажется будущая жена, начинает увлекаться околофутболом. Только выбирает она как назло не тот клуб за который болею я. На вопрос почему так, она как правило отшучивается: -За нее играет самый красивый мальчик в мире Сергей Овчинников, тебе до него как до Луны раком, урод! Я же в ответ на это заряжаю ей кричалки, такие как «Овчина пес» и «ваши ультрас пЕлотки». Это конечно все шутки, мы же просто оппоненты, но не в коем случае не враги. Какая разница за какие клубы мы болеем. Самое главное мы с Наташей русские люди, поэтому скоро, когда нам стукнет восемнадцать лет мы поженимся и у нас снова будут дети. В этих иллюзиях мы купаемся, даже не задумываясь о том, что алкоголь с драгами не очень хорошо способствует здоровым семьям. Наступает весна. Втихоря от родителей начинаю «бить первые выезда». Узнаю например, что до Ярославля ехать «пять собак»(пять пересадок с одной электрички на другую), как нужно правильно «стопить» (кататься на футбол автостопом), что такое «завтрак фаната»(батон хлеба с майонезом а в идеале еще украденная из супермаркета нарезка, запивается это добро «полторахой пива» или «джинн тоника») Лина же выезда не бьет от нехватки денег, зато посещает домашние матчи питерского филиала своей команды, которая играет в третьем дивизионе. Один раз даже отметилась акцией. Моя хулиганочка выбежала с зажжённым фаером на поле, что является довольно смелым поступком для девушки. --- Наконец наступает «день Х». Начало лета, жара. Мы едем ко мне на дачу, ибо родители все же хотят познакомить с Наташенькой. Но в Колпино за одну станцию до нужной нам Лина изъявляет желание выйти погулять. Объясняет она это тем, что видела по телику крутой сюжет про краеведческий музей, а также Ижорский завод. Теперь после просмотра на ТВ, ей нужен экскурсовод по этому мегаполису. Я хорошо знаю этот гоп район, ибо когда был мелким ездил в него на велике из Красного бора «стрелять сиги». Знаю много ребят оттуда, у которых можно даже взять стаффа, или вместе попить пива, поиграть в футбол. У многих из них дачи в Красном бору тоже, и мы познакомились с ними пару лет назад. Теперь я уже большой, мне продают табак прекрасно и в магазинах, но в Колпино катаюсь и за «курехой» тоже, но теперь это уже отнюдь не сигареты. Мы выходим на станции. Переходим вокзальную площадь, заставленную «Газелями» с шашечками. Половина этих маршруток идет в Питер к станциям метро Звездная или Рыбацкое. Подходим к зданию музея. Это краеведческое заведение закрыто, о чем нам сообщает кривая табличка, написанная от руки: «Музей закрыт на ремонт до десятого июля». Чтобы «заглушить» горе покупаю «колобаху» джинна для нас двоих. На трибунах стадиона «Ижорец», приговариваем к смертной казни «пузырь». Стадион красив, особенно если учесть то, что на нем играет заводская команда любительского дивизиона. Не смотря на это сиденья на нем пластиковые, да и принять он может на вскидку тысяч пять человек. Напоминает поля футбольных команд низших дивизионов из игры «FIFA 04». Покончив с алкоголем, покидаем спортивную арену, оставив пустую пластиковую бутылку на трибунах. От жары начинает потихоньку «поштармливать». В ларьке, рядом с хоккейным дворцом спорта «Ижорец» берем еще одну «полторень». Состояние у нас просто невменяемое, доходим до пляжа на Ижорском водохранилище где я делюсь глупыми мыслями вслух: -Надо бы нам искупаться, чтобы не спалится перед родаками, как это было в новый год. На пляже лежат всего человек десять. Это в основном пенсионеры, которые вылезли погреть свои старые кости в первый жаркий денек. Потом вспоминаю, что у Лины нет купальника, ласково прошу ее: -Милая, прости забыл, у тебя же нет купальника, пойдем отсюда: -Нет, нет и еще раз нет, -пьяным голосом заявляет моя подруга, уверенно добавляя, - я буду купаться чего бы мне это не стоило, и точка! С пьяной Линой спорить себе дороже, поэтому я подписываюсь на то, чтобы побыть сторожем ее вещей, пока «Сланцевская валькирия» плавает. Отсутствие купальника ее совсем не смущает. Девушка раздевается топлесс, после чего спокойно прыгает в ледяной омут водоема, на котором трудно представить, чуть больше месяца назад был лед. Смелый поступок. Я никогда, наверное, не решусь на такое в городе – миллионике. На тот момент Колпино еще не является «гоп районом» Питербурга, а числиться как отдельный пригородный городок. Пьяная валькирия с удовольствием дрязгается в ледяной воде, лишь изредка обращаясь ко мне: -Кирюша, иди ко мне, вода супер! Старперы не обращают внимания на мою подружку, видимо уже привыкли к подобным поступкам от «местных герцогинь». Когда Лина все же вылезает на берег То мне приходится прикрывать ее тело от любопытных глаз, а также помогать одеться. Вскоре, совместными усилиями моя любовь одета. С ее волос стекает холодная вода стрижка из «челси» превратилась в «под горшок». Мокрая красотка влюбленными глазами смотрит на меня. Ее кожа стала бледной от холода, в результате подружка напоминает не Мультяшку, а героиню фильма «Звонок», правда взгляд ее нежен как у котенка из мультика «Шрек». -Грин. Возьми еще «полтораху» я боюсь простудиться. Да и ты какой-то не веселый, взбодришься хоть. Идем по мосту через водохранилище. Видим сетевой супермаркет, где я сразу приобретаю «заветный эликсир счастья». Скрываемся во дворах бетонных многоэтажек на ходу распивая напиток. Шагаем в стороны М-10, хотя в то время — это еще знаменитая трасса Е95 (Москва – Питер) это название в своих песнях увековечил Константин Кинчев, со своей группой «Алиса». Обожаю бетонные джунгли окраин, высокие на первый взгляд безвкусные шестнадцатиэтажки незнакомых мне ранее районов. В этих дворах есть какая-то своя особая атмосфера. Здесь нет гламурных бутиков, туристов с камерами «зеркалками, цветочных клумб с аллеями, памятников искусства… Зато здесь есть рюмочные, с «разливухами» работающие круглосуточно, гопники в тренировочных костюмах «стреляющие сиги», разбросанные шприцы, окурки на дорогах, изрисованные стены различными граффити. Мы выходим на улицу Ижорского батальона, настоящая «индустриальная красота». С одной стороны, стена частных гаражей из металла, уходящих «за горизонт», по другую сторону высотки конца которым тоже не видно. Перер нами кольцо на котором стоят несколько автобусов «Икарус с гармонью», а также железный ларечек с надписью «Кофе, алкоголь 24часа». Нам надо в него, ибо третья «торпеда» кончается. Я уже понимаю, что к родакам мы сегодня не попадем, поэтому иду за четвертой. Лина же просто вводит меня в шок. Она прижимается ко мне, засовывает руки под тенниску «Lonsdale» царапает ногтями, эротично кусает за ухо и шепчет: -Милый, возьми меня, хочу тебя! Я нахожусь на седьмом небе от счастья, закупаю еще «топлива», но на сдачу беру «резиновые штучки». Лина вновь страстно шепчет обтираясь о меня: -Поехали ко мне! Шурик сегодня поздно придет, а может даже и не придет! Как раз подходит «Икарус» идущий до Звездной. Мы занимаем места в конце гармони, целуемся, лапаем друг друга. На конечной покидаем автобус не заходя в метро, ибо слишком пьяны. Взяв пятую «колобаху» тормозим частника и едем на Садовую. В Лининой комнате мы не тратим времени зря. Бестия валит меня на кровать, сразу начиная раздевать. Долго не могу одеть презерватив, пока Натаха мне не помогает, плюс ко всему процесс нашей «взрослой» любви длиться совсем не долго минут пятнадцать. По его окончанию Лина делает мне выговор: -Дура я думала ты не девственник, а оказывается до меня у тебя никого не было, - повернулась с презрением к стенке похотливая девушка. Через пять минут дает команду мне: -Ключи в секретере, выгуляй Раффика. После прогулки, я завожу псину в комнату, а Лина уже мирно храпит. В комнате стоит сильный запах перегара, Шурик же может прийти в любой момент. Насыпаю Раффику «Чаппи», кладу ключи своей любимой под подушку, оперативно покидая ее пристанище. На улице медленно иду по Лермонтовскому, в сторону Балтов. На пол пути к метро покупаю баночку немецкого пива. Сегодня я стал мужчиной, такое событие надо отметить. ___ С утра меня будет тревожное смс от Лины: « Sro4no ed~ na Balty ko mne? Est~ ser~eznii razgovor!». Лениво потягиваюсь, встаю. Мучает похмелье, но я все равно счастлив. Денег у меня впритык, на них надо взять опохмел, дойду за часик до любимой пешком, зато с баночкой пива. Я беру CD плеер, ибо вчера по пьяной лавочке умудряюсь записать на «болванку», новые книги из романа Ирвина Уэлша «Айсид Хаус». Не поленился я «записать и музло» на него, новинки SKA музыки от разных групп. В моем плей-листе присутствуют как более правые «cwt» так и «шавочные» «Distemper». Но первым делом литература. Иду пешком по Стачек, в моей руке полтора литровая «колобаха Охоты крепкой», Солнце светит, жизнь прекрасна. Следую через виадук около станции метро Автово. Любуюсь лесами портовых кранов Северной верфи, трубами Кировского завода из которых валит сизый дым, лабиринтами железнодорожных рельс, судовыми контейнерами, которые наподобие многоэтажек стоят друг на друге, создавая подобия улиц, в промышленной портовой зоне. За всей этой красотой видны джунглии бетонных многоэтажек, с панорамой Финского залива, в котором отражается Солнце. Прекрасное вместе с тем удивительное место Юго-запад в Невограде. Это с одной стороны жесткий, портовый, рабочий, наркопритон, но с другой стороны здесь своя атмосфера, роднее и ближе которой здешнему обитателю просто не придумать. Так же подобный чудный район присутствует в городе Лондон если верить подобному фильму. Особая же атмосфера «Юго-западного духа», царит в рассказах Ирвина Уэлша, только в нем шотландский писатель описывает не город на Неве, а портовый мегаполис под названием Эдинбург, который находится на Севере британского полуострова. В моем плеере играет рассказ «Видеосмерть». Делаю глоток за глотком, радуясь жизни прохожу вестибюль метро Кировский завод, ничего не предвещает беды, однако проходя мимо ЗАКСа Кировского района приходит гневное смс от Лины «Ty gde skotina!? Ja tebia y Baltov yje zajdalas~! ». Это настораживает, но не может прогнать хорошего настроения. Отвечаю ей «Milaya ne serdis~ ja skoro bydy, davai ly4we na Narvskoi.» Ответ приходит не менее суровый «Xren s toboi, bydy tam 4erez 15 minyt, no ty provojaew~ menia domoi». «Horowo, vse budet lybly tebia», - отвечаю я немного успокоившись. Правда длится это спокойствие не долго. Эйфория оканчивается, когда я вижу Натаху около вестибюля метро Нарвская. Ее лицо сурово, шутить явно ненамерена. Вместо приветствия она сухо дает команду: -Пойдем! Садимся в скверике около районной поликлинике на скамейку. Лина смотрит строго мне в глаза и сразу ставит вопрос ребром: -Что будем делать идиот? Шурик вчера нашел упаковку от презервативов! Он то думал, что я еще девственница, а тут унюхал еще запах перегара от меня! Решил, что ты напоил и изнасиловал меня. В милицию писать не хочет, хотя по сути так и было! Сволочь ты Кирилл. Думай теперь как тебе от тюряги спастись, а мне от позора! Я заяву подписывать не буду, живи пока! – гневно завершает тираду Лина. -Как ты можешь такое говорить об изнасиловании, сама же мне предложила первая! -Нет это ты, сукин сын напоил меня и подло воспользовался! Все вы мужики козлы! Ладно думай, что с моим братом делать будем! Линусик прости зая, правда не знаю, что делать, виновато отвечаю я. У девушки загораются глаза. Она хитро щерится затем сообщает: -Шурику не нравится наш старый комп, слишком! Подари ему свой ноут! Глядишь он поймет серьезность наших отношений, иначе напишет заяву. Вздыхаю. Ничего не остается как идти домой за ноутом. Мы идем пешком. Удивительно у Лины есть сотка и она берет нам на двоих «спасительную колобаху». Чем ближе к моему дому, тем выше поднимается настроение моей спутницы. Она даже один раз целует меня в щеку. Когда мы доходим до моей берлоги отдаю ноут любимой. Она же меня обнимает. Обещает уломать Шурика, что бы он не гневался и заставить верить, в то, что я не при делах. Уезжает как будто все хорошо, и мы не ссорились. Вновь вздыхаю, закуриваю. Топаю с остановки домой. В моем сознании загорается первая искорка сомнений. --- Опять наши отношения видоизменяются. Самое главное, что Шурик теперь встречает меня как зять, даже пару раз доводиться с ним попить пива. Несмотря на плохую посещаемость университета сдаю сессию в университете перехожу на второй курс. Наши с Линой отношения теперь точно «взрослые». Периодически мы «перетрахиваемся», но к сожалению, случается новый «фэйл». Один раз моих скромных, карманных денег не хватает на презервативы, в результате чего мы «трахаемся» не предохраняясь. Через две недели моя избранница сообщает мне новость: -Гринд, дибила кусок, я «залетела», ищи срочно деньги на аборт! -Может оставим его? Поженимся? Узаконим наши отношения? - с надеждой спрашиваю я. -Нет кретин, мы с тобой друг друга прокормить не можем, а тут еще «спиногрыза» на ноги поднимать надо! Нам с тобой рано! – строго обрывает мои мечты Лина. С трудом добываю нужную сумму денег, на якобы операцию, и снова случаются неприятные события в наших отношениях. От Лины поступает новая, уже совсем «детская» предъява: -Гринд, сукин сын! Следи за своим языком! Какого черта, ты поведал Коню с Гюнтером, то что мы с тобой спали?! Они моим подругам все разболтали, теперь об этом знает вся путяга! Меня обзывают проституткой, что ты наделал!? Мы в детском саду что-ли? Нашел чем хвастаться, нельзя же так! -Я думал мы пара, ты стесняешься меня? Я просто был пьяный, может случайно сказал? -Никто не должен выносить свои отношения «на общее». Я была лучшего о тебе мнения! Прости нам, наверное, надо было расписаться? Все прощай! – сквозь зубы произносит Лина. -Да и пошла ты… - кричу я на всю улицу и иду в другую сторону. В душе же про себя, надеюсь, что она меня догонит. Предложит помириться, как тогда, в Новый год, но этого не происходит. Иду дальше по Лермонтовскому, в сторону Балтов… Лины рядом нет. Решаю, что ее надо бросить. По щекам идут «подростковые» слезы. Чувствую себя не скинхедом, не защитником Белой расы, а жалким щенком, который не может постоять за себя. Думаю, с грустью: «Да плевать на эту овцу, еще молодой, куча теток, по улицам ходит, найду новую!». После этого начинается еще один, новый этап моей жизни. --- С головой погружаюсь в околофутбол, дела фирмы, акции, трэш, угар, а также «жарево» различных теток. Наступает веселая жизнь для молодого гопника, скинхеда, переполненая приключениями, риском, «хождением по лезвию». Часто тусуюсь на даче в Красном бору. Провожу на ней время в основном с мажорчиками, которые приезжают на лето отдохнуть там от учебы, знакомлюсь с местными скинами. Из обитает мало в этом богом забытой дыре, но они есть. Кентуюсь с местными пацанами. Самое главное на лето приезжают девчонки из других областей нашей необъятной страны. С одной по имени Светлана у меняя происходит так называемый «курортный роман». Даже лишаю ее девственности «по классике», на стоге сена, прямо напротив сельсовета, для деревенщины это, наверное, тоже самое, что здание администрации в городе. Пацаны стали мне завидовать, когда разузнали о том, что я превратил Светку из девочки в женщину, причем Светлана не скрывает сей факт, с гордостью хвастаясь об этом всей нашей «гоп -компании». Помимо «деревенских фей» в арсенале нашей тусовки есть и другие «развлечения». Мы ходим купаться «на пружинку», пьем пиво в «полторахах», катаемся на скутере «Сузуки» Лехи Мажора, ходим обворовывать огороды, бьем цыган, обкидываем дома «неугодных нам людей» камнями, вышибая им окна камнями. В городе я тоже не теряюсь. Посещаю «акции NSNAP», на них как правило мы играем в «белый вагон», как правило на последней на тот момент, «желтой ветке». После одной из таких «успешных игр» я Гюнтер, Даня и Кот едем домой к последнему бухать. В то время еще не придуманы социальные сети. Зато мы набираем пивла и сидим в телевизионном смс чате под названием «Инфон». В этом «медиа гадюшнике» выцепляем двадцати трех летнюю чиксу, которая не против совместного вечера с «тремя скучающими русскими парнями». Поначалу мы даже не верим в свое счастье. Конечно раньше мы слыхали за то, что есть извращенки, которые на пять шесть лет старшие молоденьких мальчиков, но данную информацию воспринимаем также как научную фантастику. В какой же шок пришла наша компания, когда сказка, изложенная выше превратилась в реальность. Гюнтер лишь философски комментирует данное происшествие: -Век живи, век учись! Через час приезжает тетка небольшого роста, но с большими грудями и задницей, также стрижкой «под горшок», глупым выражением лица и огромным носом. За последний атрибут внешности дамочке достается от нашей честной компании прозвище, - Носатая. Более тупого существа мне в жизни видеть не приходилось. Уже через час после совместного распития, зрелая нимфоманка слезно просит нас «пустить ее на хор». Мы это с радостью делаем. С утра когда Носатая принимает желание покинуть нашу «холостяцкую обитель» она почему-то берет номер моего сотового. После сего мероприятия несколько раз пересекаюсь с данной коровой, для совместного совокупления. Потом она на полном серьезе предлагала мне отношения. На данное предложение я разумеется ответил отказом. Не приятно и мерзко иметь серьезные отношения с такой развратной шельмой. Посылаю подругу на три известные буквы. --- В августе батя дает мне «блатную» работу, админом его личной туристической компании. Сама по себе эта шаражка ему не нужна, ибо он владелец нефтяной компании, а туризм с прибылью в две-три «штуки-зелени» для моего пахана копейки. Официальная зарплата, полагающаяся мне не велика, но я нахожу альтернативный способ заработка. Это «крысятничество из кассы», которая теперь висит на мне. Начинаю ходить по клубам, нюхать амфитоз с коксом, снимать проституток. Днем я «офисный планктон», вечером «тусовщик из золотой молодежи». Помимо «Жриц любви» с Дыбены, Шлиссера, Просвета, я активно совокупляюсь с «клубными девочками». «Жахаемся» мы в номерах хостелов, или дешевых гостинок, родителям же я вру, что еду к одногруппникам на дпчу, или еще лучше помогаю отстающим девочкам в учебе. На батю эта ложь хорошо действует, он вроде даже начинает гордиться мной. Тем временем наступает сентябрь. С работы меня отстраняют, ибо настает пора хождения в университет. Мне уже и самому начинает надоедать «продажная любовь», начинаю почему-то тосковать по Лине. Все же у нас с ней столько общих чувств, приколов, шуток… Хотя она и играет со мной как хочет, но мое отношение к ней сильнее девятибалльного шторма. Этому нет логического объяснения. Зачем явному «представителю золотой молодежи» у которого денег «как у дурака фантиков», плюс «белому революционеру» колхозная гопница, которая ворует в супермаркетах и проворачивает аферы с лжебеременностью и прочим. Это даже подходило бы под статью «мошенничество в особо мелкий размерах» если бы такая конечно была. Да я действительно говорил Гюнтеру и Коню, что мы были с Линой близки, а они, наверное, случайно сие разбалтывают одногруппникам. Ведь даже если это и так, то Наташа сама обожает рассказывать мне про своих подруг «как они с кем и в каких позах». Не могу понять зачем она это делает, но тем не менее отправляю Сланцевской бестии смс: «Privet Linysik, prosti menia pojalyista! Rodnaya ja gotov na vse 4tobi iskupit` svou vinu ». Пару ддней моя любовь «ломается», отвечая фразами типа: «Mejdy name vse kon4no zabud` vjqtelefon!». В последний же момент, когда я решаю уже расстаться с ней, то получаю удивительный ответ: «Ladno tvoi poslednii wans! Segodnia v tri na Baltah». Приезжаю на место с букетом цветов, упаковкой конфет, которая лежит в коробке вместе с открыткой. В ней написаны дифирамбы про то как я якобы себя виню за подобные ошибки и клянусь больше так не делать. На самом деле за это своей вины я не разу не чувствую, зато за измены про которые Лина не в курсе мне стыдно, в первую очередь перед собой. Вместе со стыдом испытываю чувства не понимая, почему в глазах гламурных теток из клуба я мачо, а они для меня никто, а провинциальная и хитрая маргиналка, которая в лице потребительского общества никто, - для меня все. На свидание Лина приходит с опозданием в десять минут, тем не менее бурных сцен не устраивает. Девушка спокойно, без эмоций принимает подарок, правда не забывает сделать выговор: -Гринд, даю тебе последний шанс, так и быть ты заслужил прощение. Скажи спасибо, что я тебя люблю. До этого у меня не с одним парнем такого не было, - не стесняется врет моя избранница. Приобретаю бутылку вина в супермаркете. Ее мы чино распиваем на скамейке перед Балтийским вокзалом. После принятия этого напитка во внутрь, снова обнимаемся и целуем друг друга. За «месяц с копейками» нашего расставания в жизни Сланцевской красотки случаются значительные изменения, о которых она с интересом повествует. Во-первых, Шурик случайно встречает девушку с которой имел половую связь еще в школьное время. Чувство между двумя «голубками» снова вспыхивают. Оказывается, эта девушка, по имени Елена, окончив школу в Сланцах, уезжает в поисках лучшей жизни в Невоград. Быстро находит парня, за которого выходит замуж. Но с ним происходит беда, несчастный попадает в ДТП после которого трагически погибает в больнице на Авангардной. В результате Лена остается одна, влачит жалкое существование в «однушке» на Стачек, работая продавцом в супермаркете, Ей плохо от нехватки мужского внимания, я тут вдруг ей попадается первая любовь по имени Шурик. Они выпивают, после чего спят, а затем одинокая девушка предлагает Сашке постоянно жить у нее это несмотря даже на наличие младшей сестры у последнего и Раффика конечно. Сланцевский халявщик конечно соглашается на данное предложение. Он клянется Лене, что вскоре его Наташа по достижению совершеннолетия выйдет замуж, «предположительно» за меня и покинет их любовное гнездышко». Не спроста Лина уделяет мне минут десять своего рассказа на описание того, как Шурик хвастался Елене какой у него хороший «молодой друг», а по совместительству «жених его сестры». Во-вторых, Лина заканчивает одиннадцатый класс в вечерке, где она успешно сдала экзамены экстернам, поэтому просит, чтобы я помог и напряг своего батю, поступить ей в ВУЗ, желательно в мой. Это радует, ибо любимая всегда будет рядом, плюс как иногородней ей дадут комнату в общаге. Это значит мы сможем «потрахаться» когда захотим, а сожительниц мы прогоним без проблем, дав им денег на поход в кинотеатр. В-третьих, Лине надо съездить поговорить с покупателями квартиры в Сланцах. Шурик сам не может этого сделать, ибо пашет на работе «как папа Карло», без выходных. Одна она боится ехать, ибо со мной спокойнее, главное Александр во мне уверен, поэтому не будет надоедать звонками на Наташин «Сименс С 60» каждые пол часа. Эти три новости не могут не радовать. Так я сам не замечаю, как заболтавшись со своей возлюбленной оказываюсь в районе Нарвской. Лина предлагает: -Пошли Рафика выгуляем, заодно посмотришь на мою новую хату хоть! Квартира находится в забавном, двухэтажном домике. Как я узнаю позже эти дома строили пленные немцы, после Великой отечественной войны. По идее это таун хаусы для большой немецкой семьи, однако советское правительство распоряжается ими по-другому. Теперь в каждом из таких домов может жить по шесть простых семей, - три семьи на первом этаже и столько же на втором соответственно. Из каждой комнаты сделана одна маленькая квартира. Советское ноу-хау: в тесноте, зато не в обиде. Стоить отметить в отличие от «хрущевок» более старые немецкие дома не разваливаются, не имеют трещин, а между квартирами-комнатами хорошая шумоизоляция. Немецкое качество чтобы кто не говорил. В новой квартире, где поселилась Наташа, просторная гостиная с подобием мансарды, с хорошим обзором. Правда вид из окна заставляет желать лучшего. Видна лишь кирпичная девятиэтажка, которая идет «первым корпусом к проспекту Стачек». Между ней и домом моей возлюбленной находится «хоккейная коробка» с детской площадкой, на которой распивают алкоголь местные забулдыги. Из мебели в комнате двухместный диван для Саши с Еленой, телик с большим экраном под названием «Самсунг», книжный шкаф, круглый столик на котором красуется ноутбук, подаренный мною и, наверное, главная «достопримечательность комнаты», - пианино. Лина не без гордости хвастается: -Вот, изучаю фортепьяно, будешь женат на рок звезде. На душе становится приятно от этих слов. Вторая комната не большая, она переделана под кухню с маленьким окошком прямоугольной формы. Слева у стены, стоит газовая плита с куханным шкафом, посеридине дешевый стол из ДСП и справа раскладушка у стены видимо для Натальи. Под ней спрятан коврик для Раффика и миска с резиновой косточкой для него же. С иронией Лина жалуется: -Вот видишь мужинек, где приходится спать, вместе с собакой, а все это от того, что Шура с Леной «жарятся» всю ночь так громко, что мне тяжело уснуть! -Думаешь, когда мы будем жить вместе у нас этот процесс будет тише? – шучу я в ответ. -Да ну тебя в зад с твоими шутками, иди бери еще вина, если хочешь заслужить до конца мое прощение, - выносит приговор Лина. Для виду малость ломаюсь, минут пять всего, но потом все же отправляюсь за пойлом. Чувствуя к чему идет дело, покупаю как «приложение к алкоголю» упаковку презервативов. Как выясняется далее совершенно не зря. После распития мы совокупляемся с Наташкой. На следующий день она выносит мозг, а этот раз ее наезд звучит так: -Гринд, сволочь напоил меня и подло воспользовался! Правда это «вынос мозга» длится недолго, попытки развода на деньги тоже отсутствуют. Все от того, что со дня на день, нам с Линой предстоит поездка в Сланцы, а денег на билет и жрачку у юной алкоголички конечно нет, Шурик видимо тоже ей не даст налички, ибо у него все уходит на Лену. --- Наступает «день Х» у меня в университете три выходных подряд. Лина же договорилась с учителями в «вечерке» с ПТУ которые ее с пониманием отпускают. В Питере во все «бабье лето», самое прекрасное время года в Северной столице, по мнению нескольких миллионов горожан и туристов из других населенных пунктов. Идем на автовокзал который находится на Обводнике. Берем в кассе два билета на автобус Санкт-Петербург – Сланцы. До отправления надо ждать целых два часа. Мы находим чудестный способ скоротать долгожданное время. Делаем это в недорогой рюмочной на пересечении Обводного канала с Лиговским проспектом. Лина сообщает тревожную новость: -Милый я так волнуюсь, это тяжело. Понимаешь в Сланцах прошло мое детство, жили родители, бабушки, дедушки, продедушки… Школьные друзья, первая любовь, первые запои, чувства эмоции, меня просто разрывает от гаммы чувств. Питер же для меня другой мир, он полностью отличается от твоего мира и от жизни в целом в Невограде. Вам петербуржцам, мажорам всего этого просто не понять. Короче родной, возьми водки, мне очень тяжко! – слезно умоляет меня провинциальная маргиналка. Соглашаюсь. Где-то за час мы приговариваем 0.5 дешевой водки, закусываем сие дешевым салатиком оливье с хычином. Гремучая смесь. Лина предлагает, одновременно целуя меня: -Гринд, милый пойдем погуляем? Перед прогулкой заходим в магазин «24 часа» Берем три «полторашки» в дорогу и две банки джинна до отправления автобуса. Прогулка наша состоит из стояния на набережной Обводника. Мы глядим в его мутные воды, видим верхушки Американских мостов, распиваем алкоголь, бросаем окурки в воду, а главное ведем задушевные беседы. Последними мы так увлекаемся, что чуть не опаздываем на автобус. Получаем за это гневное замечание от пассажиров с водителем: -Быстрее молодые, так «налакались», еще и опоздали надо было без вас ехать! Нам же наплевать на эти претензии, ибо мы пьяны в хлам. Видимо правду говорят все же про то что «градус понижать» нельзя. Далее происходит то за то, что мне до сих пор стыдно. Мы занимаем не последние места в автобусе, а предпоследние, можно сказать места для поцелуев. Хотя слово «почти» нас не капли не смущает. Мы допиваем «полторахи», прямо перед остановкой в городе Гатчина. После же устраиваем сущий ад. Лапаем друг друга, целуемся уже не смущаясь даже того, что на нас будет кто-либо смотреть. Наконец Лина не выдерживает и лезет ко мне в штаны. Хорошо, что я «завешиваю» наше неприличное занятие курткой-ветровкой «Umbro». Хотя не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться чем мы занимаемся «спрятавшись за ширмой куртки». Вечером прибываем в Сланцы. Типичная, провинциальная дыра из «хрущевок» и деревенских участков, так называемых «частных секторов». В центре стоит одна кирпичная многоэтажка, которую в шутку местные называют «небоскреб». Имеются в этом городе заброшенные шахты, заводы и комбинаты, которые будут интересны почитателям индустриального туризма или диггерства. Заброшенный стадион, весьма вместительный в свое время, однако сейчас на нем нет даже подобий сидений, только оставшиеся железные, ржавые балки на которые они крепились. Похож на стадион Кирова на Крестовском в миниатюре. Только в двадцать раз меньше. Любителям «граунд-хоппинга» такие места интересны. Мы идем в Наташину двуху в хрущевке. Данное жилище более похоже на бомжатник, нет даже телика, но меня сие мало волнует. Мы заваливаемся на дешевую кровать из ДСП, советских времен изготовления. На интерьер не обращаю внимания. Жарю Лину «за всю Хурму» как говорится. --- Ночь проходит. Наступает тяжелейшее похмельное утро. Однако моя подруга выглядит весьма бодрой. Мы завтракаем «бомж пакетами» затем в дверях раздается звонок. Заходит родственница, которая ругается на мою подружку. Глядя на меня престарелая алкоголичка выговаривает Лине: -Еще и «трахаря –наркомана» привела из Питера, шалава малолетняя. Стараюсь не разжигать скандал дальше, - извиняюсь, затем молча выхожу из квартиры, ждать свою возлюбленную на улице. Снаружи прохладно и отвратно. Идет мерзкий моросящий дождь. Прогуливаюсь вокруг дома. Со стороны проспекта замечаю железный ларек, в котором продают алкоголь. Приобретаю в нем «колобаху специального» на опохмел. Сажусь у парадной. Через пятнадцать минут выходит Лина. Ее волосы растрепаны, лицо заплакано, в руках же серая папка с какими-то бумагами. Это меня пугает. Спрашиваю: -Любимая, что с тобой? Она тебя била? Говори? Лина молча выхватывает у меня пиво, делая большой глоток, затем строго просит меня: -Дай мне пива, мы идем по делам сейчас, а на суку не будем обращать внимания. Раз все так серьезно предпочитаю не задавать вопросов. Доходим до местного, единственного центра приема документов. Наташка дает очередной указ: -Жди тут, но лучше отойди подальше, погуляй по городу. Через час придет моя тетя, ей лучше лучше нас не видеть вдвоем. Мы тут с ней пробудем часа два еще, погуляй пока по городу, осмотрись, но телефон держи включенным. Вновь вырывает из моих рук «колобаху», делает глоток, затем исчезает за дверью центра приема документов. Вздыхаю, затем отправляюсь гулять по унылому, шахтерскому городку. Особых достопримечательностей, кроме борделя с проститутками из бывшего детского дома нет. Кроме зала игровых автоматов с рюмочной видимо отдыхать местному населению от надоедливых жен больше негде. Сажусь в какое-то подобие парка культуры, с двумя «баклахами» пива. Смотрю на провинциальное быдло, местных доярок или колхозников на которых одеты тренировочные штаны с туфлями. Периодически они подходят, чтобы попросить сигареты, или мелочишку. Нехотя даю им все же, жалея лимиту, поэтому я как «житель мегаполиса», помогаю «соратникам по несчастью» в беде. Наконец приходит долгожданное смс от Лины: «Podhodi 4erez desiat` minyt v centr priema dokykentov`". Выкидаваю в мусорку бутылку, быстрым шагом перемещаюсь на «зов любимой». Когда приближаюсь ко входу в центр, то вижу у дверей Лину. Удивительно, однако выглядит моя девочка довольной и счастливой. Когда мы в знак приветствия целуемся она хихикает, достает из лифчика «котлету денег» с комментариями: -Гринд, любимый, мы богаты! -Ты что, пока я в парке пил банк ограбила? – недоуменно спрашиваю я. -Нет, мы с Шурой «толкнули хату тете», это лишь задаток, остальное она принесет позже, - с гордостью поясняет Лина. -ну и дураки же вы! – возмущаюсь я, - что будет если Елена вас выгонит, а с работой Сашка прогорит, на вокзале будете жить!? -Нет, милейший все продуманно, эти деньги пойдут Шурику с Леной на свадьбу, после которой мы получим питерскую прописку! – тоном Остапа Бендера, гордо отвечает сланцевская комбинаторша. Надо отметить это событие, - с радостью комментирую поступок своей аферистки я. -Идем в «Миллениум»! – в восторге кричит Лина, ты узнаешь «ночную клубную жизнь» в Сланцах, это тебе не твой Питер! Ине становится интересно. На улице тем временем начинает вечереть. Мы двигаемся к клубу, по дороге зацепив по две банки пива. Встаем у «быдлятника», пьем, смотрим на идущуюся тусоваться «сланцевскую богему». Видимо в советское время сей удивительный клуб, мигающий разноцветными огнями от китайских новогодних гирлянд, выполняет функцию дома культуры, который в «перестройку» был «видеосалоном», а сейчас является центром вечерней жизни шахтерского городка. Допиваем наши напитки, следуем в «быдлятник». Удивительно, вход платный, целых 30 рублей. Внутри стоят металлические столы в перемешку с пластиковыми стульями и табуретками из ДСП. Посередине танцплощадка, далее же идет барная стойка. За ней вместе с барменом, расположены несколько полок на которых стоит как нормальное бухло, так и пиво в пластиковой таре. Вот это чудо! Не где в мире, наверное, подобного нет. Сие выглядит не просто маргинально, а «супер-маргинально». В центре танцпола дергаются несколько парней в футболках без рукавов, тренировочных штанах и туфлях. Пытаюсь протолкнуться к барной стойке, при этом тащу за собой Лину. Вдруг нам преграждает путь девчонка комичной внешности, в короткой юбке, со смешным деревенским акцентом и забавным лицом. Она кричит Наташе: -Мультяшка, привет сучка! Как так, моя любимая девочка приехала из Питера и не позвонила. Да ты еще и мужа будущего привезла!? – забавная девчонка переводит взгляд на меня, - какой прекрасный молодой человек, какой модный! Давайте знакомится! Меня Ольга зовут, а вас как? -Кирилл, - неуверенно представляюсь я. -Это Ольга Пинти, подружка моя, давай бухать коза, я банкую сегодня! – предлагает своей подруге Лина. Первый раз на наше, почти годовое общение моя избранница угощает. Испытываю весьма странное чувство. Хоть мелочь, а приятно. Мы выпиваем по две кружки пива. Меня вновь «убивает на старые дрожжи». Подружка Наташи видать тоже накануне пила, по этой причине видимо, она начинает ко мне приставать. Причем Линино присутствие рядом колхозную бестию не смущают. Абсолютно теряю страх перед любимой. Как только моя малышка отходит в сортир, откровенно начинаю лапать Пинти, затем целоваться с ней «в засос». Лишь пощечина от любимой возвращает меня в реальность. Лина злобно смотрит на нас с Ольгой, затем приказывает: -Так, Кирилл кабелина, уходим отсюда, -Ольге же делает строгое предупреждение, - я с тобой шельма, еще поговорю! Меня начинает тошнить, поэтому на бегу в местный санузел. Удивляет меня, что унитаз в данном клубе сделан как в поездах дальнего следования. Не где кроме города Сланцы нет такой мистики. Видимо хозяин данного заведения как-то связан с РЖД. Обрыгав и без того испачканный толчек выхожу на улицу. У выхода стоит Лина, Ольги рядом уже нет. Наташа со злобой смотрит на меня, ее рукава закатаны по локоть. Как только я подхожу на близкое расстояние, любимая отвешивает мне еще пощечину, дает пинок под зад, с громким криком: -Пошли отсюда быстрее скотина, не позорь меня. Перед входом в клуб уже много народу, однако внимания на нас пьяные в хлам колхозники не обращают. Это понятно почему видимо в этом клубе подобное общение принято считать нормой. Проходим сквозь строй «рамсящих» между собой пацанов, у которых серьезный вопрос: «кто кому «пузырь» должен». Следом за ними чуть не спотыкаемся о треплющих друг дружку за волосы пьяных девчонок, между которыми во время драки идет диалог: -Я люблю Юру Бригадира… -Молчи тварь, меня Юрочка замуж звал! Лина не дает мне досмотреть разборку, уводит за руку с площади на которой стоит «Миллениум». Понимаю, что «дело пахнет жаренным» Начинаю жалко оправдываться на ходу: -Прости милая, случайно вышло, не сердись! Удивительно, однако вместо ожидаемой ругани ругани, с привычной уже истерикой, она хлопает меня по плечу, подбадривая: -Гринд, малыш не бойся у меня так раньше тоже пару раз было! Но ты учти, чтобы больше такого не было, ибо я тебя люблю козла, значит ревную, поэтому смотри мне, первый и последний раз прощаю! Хоть это и замечание, а какой кайф слышать такое от любимой. Не понимаю куда мы идем, темнота грязь, плюс алкоголь дают о себе ззнать. В ларьке Лина покупает 0.5 водки, судя по всему поддельной. Открывает ее, затем хлещет прямо из горлла. Удивленно глядя на это спрашиваю: -Лина, что ты делаешь? Куда мы идем? -Хочу тебя! Мы идем в гостинку, или двигаем в Питер? – восторженно спрашивает подруга. -Мда, хорошо развезло тебя, - про себя думаю я. Приходим на автобусный вокзал, хлебаю тоже водку из горла. Лина покупает в кассе билеты на автобус. Мы садимся в микроавтобус марки «Газель», где я сразу» отключаюсь». Вскоре меня будит, а затем выталкивает водитель вместе с Линой. Наш транспорт уезжает. Мы в темном поле. С нами лишь Луна в низком темном небе. На вопрос, что происходит Лина виновато моргая глаза заикаясь отвечает: -Родной прости, я случайно взяла билет до Ивангорода, это совсем не в ту сторону, ошиблась извини! Но тут рядом есть деревушка Попкова гора, там у родственников заночуем, а доедем «стопом». Ждем машину, но за пол часа проезжают только две фуры, которые не хотят нас брать. Мы «добиваем пузырь», опьянев еще сильнее. Беру командование на себя: -Плевать, идем пешком, будем ориентироваться по звездам, вспоминай куда идти! – вслед за этой командой я спускаюсь по тропинке в поле, после чего уверенно иду по тропинке в неизвестном направлении. Не менее уверенно за мной ковыряет пьяная Лина. Мне и мерзко, при этом смешно. Мы уже идем километров пять, вокруг ничего, только пустота со своей вечной подругой, - непробиваемой тишиной. Хочется пить, ибо нас долбит адский сушняк. У меня такое чувство, что сейчас мы грохнемся в обморок, или сейчас умрем от жажды. Наверное, подобные чувства испытывают бедуины, когда передвигаются в пустыне ночью. Наконец вдали появляются огни какого-то селения. Не говоря друг другу ни слова в результате чего вскоре оказываемся в богом забытой деревушке. С нас ручьем стекает пот, ноги держат с трудом, но мы замечаем колодец рядом с одним из домов. Свежая, холодная вода сильно бодрит. Она отрезвляет, но не до конца, главное ко мне снова возвращается «дух командира». На окраине деревне стоит вполне годный, небольшой заброшенный дом. Судя по всему, заброшка еще «свежая». Видать хозяева недавно умерли, или переехали в Невоград. Тем не менее, как лидер нашего отряда решаю, что на ночь нам следует остаться здесь. Перемахнув через остатки забора выбиваю входную дверь, ставя Лину перед фактом: -Заночуем в этом доме! -Это не Попкова гора еще, это чей-то чужой дом, - нас посадят пытается возражать моя спутница. Сквозь тусклый лунный свет, внутри холупы я вижу кровать с еще вполне годным одеялом на ней, поэтому беру Наташу «в охапку», кидаю на нее глупо смеясь говорю: -Возражения не принимаются! Лина тоже начинает глупо ржать, затем после приступа смеха нежно шепчет: -Иди же ко мне мой мальчик, хочу тебя! Это становится уже интересно. Мне плевать, что мы вдвоем, в чужом доме, что за окном уже почти заморозки, а самое главное, что мы черт знает где, без презервативов. Несмотря на холод, который не чувствуется раздеваюсь и с удовольствием совокупляюсь со своей девушкой. После секса мы закуриваем, что в последствии окажется не верным поступком. Но на данный момент хочу спать. Лина же укутавшись в грязное одеяло храпит у стены. Приходится спать, укрывшись своей курткой «Umbro». Спим мы недолго. Будет меня нестерпимая жара в районе правого предплечья, вместе с едким запахом гари. Открываю глаза, вижу, что поролоновый матрац под нами тлеет, рукав моей куртки горит, за окном светает, а вся комната в дыму. Расталкиваю ничего не понимающую Лину. Пытаемся потушить матрац, но к сожалению, это бесполезно. Да уж не зря предупреждал минздрав, что курение, особенно в постели опасно. Если бы не случай, то мы бы могли легко погибнуть, сгорев заживо. Поскольку с тушением пожара нас застала врасплох неудача, то мы оперативно ретируемся из деревни, пока жители этого населенного пункта еще не проснулись. Бежим по той же тропинке по которой прибыли ночью. Отбежав от села пару километров оглядываемся назад. Сзади виден толстый столб черного дыма, как будто в тех краях горит дом. Останавливаю Лину, со смехом сообщив: -Смотри, походу мы сожгли это чудное селение, видимо в благодарность за бесплатный ночлег-Идиот, все шуточки шутишь, тебя то богатый папа отмажет, а я сидеть совсем не хочу! Понимаешь, что мы сейчас сожгли чью-то частную собственность, а это уголовно наказуемо! -Не бойся милая, камер наружного наблюдения в этой дыре нет, мы в безопасности, - пытаюсь успокоить возлюбленную я. Дальше молча идем до трассы, ловим попутку, идущую в Сланцы. -Ты бы выкинул куртку братан, ее уже не зашить, а шмон от костра дикий! – дает мне совет водила, простой русский парень лет тридцати пяти. Когда «Камаз» привезший нас в городок высаживает нас, то с болью в сердце выкидываю свою видавшие виды куртку в ближайшую урну. Мне искренне жаль эту часть своего гардероба, ибо она была со мной на выездах и «акциях» против врагов. Пешком, держа уставшую Лину за руку, довожу спутницу до автовокзала. Моя уставшая подруга приобретает билеты на автобус, а потом две «полторахи» на опохмел. Спустя четыре часа мы прибываем в Невоград. Вояж в Сланцы окончен. --- Все больше и больше мы сближаемся с Линой. К сожалению парней, из NSNAP 18 почти всех «закрывают» после акции на представителей движения «анттифа», которое вызывает сильный общественный резонанс. Хулиганская бригада после трех неудачных «забивов» подряд рассыпается тоже. Нормальных парней спортсменов, те, кто много не употребляет алкоголь берут в основу или другие фирмы. Меня же вместе с еще несколькими алкоголиками выгоняют отовсюду. Грубо говоря остаюсь у «разбитого корыта». Переключаю внимание целиком и полностью на возлюбленную. Лина кажется гораздо серьезнее начинает относиться ко мне. Как сие не смешно звучит, но мы с ней теперь подельники. Я даже знакомлюсь с Еленой, пассией Шурика, она тоже ко мне относится ко мне как к родному. Она даже шутят с Александром в мой адрес: «Кирилл, как думаешь, чья свадьба раньше наша моя с Сашкой, или твоя с Наташкой?». Мои родители все чаще и чаще просят познакомить меня их с Наташей. Кормлю из «завтраками», ибо пока не до того. Лина «ловит волну», чует ведь, что скоро сессия, а заодно новый год, поэтому умоляет и разводит меня на «хороший подарок для будущей невесты»: -Милый, ты же знаешь, что мне как рок-звезде в будущем нужна гитарка, а денег мало, Шурик все на свадьбу копит. Замути мне гитару «Djackson» она двенадцать штук стоит… Я больше ничего у тебя не попрошу, кроме обручального кольца конечно. Любимый пожалуйста, это будет мечтой всей моей жизни! Подаюсь на этот развод, ибо уже просто «без умаот своей второй половинки». Попрошайничаю у родаков, подрабатываю как могу. Коплю на унструмент для сланцевской музыкантши. Даже не пью пиво после универа. Выпадает первый снег, я наконец накапливаю нужную сумму денег. Ради такого события Лина даже «косит путягу», назначив мне встречу на Чернышевской в двенадцать. Приезжаю, настроение мерзкое, как и погода, зато моя подруга уже на месте, ожидает меня заранее. Она просто сияет от счастья, отгоняя этим от себя декабрьский снег со слякотью. Целуемся в знак приветствия, затем будущая «рок звезда» быстрым шагом тащит меня в магазин с инструментами. Мы являемся первыми клиентами в только что открывшейся точке. Лина тестирует несколько разных гитар на свой вкус, но в итоге все же берет «Djackson» темносинего цвета. Когда мы покупаем заветную гитару и выходим на улицу моя гитаристка просто «зацеловывает меня с головы до пят». Радостно кричит на всю улицу, вызывая недоумение прохожих: -Гринд, я тебя люблю, ты лучший парень на Земле! Отметим это! С этого момента начинает очередной этап нашего романа. --- Близится новый год. Мы с Линой становимся настоящими женихом и невестой. Мы начинаем копить деньги на предстоящую свадьбу. Мне восемнадцать в феврале, можно смело заключать брак по своему желанию. У Натальи Викторовны ситуация труднее, ей надо разрешение от Шурика, причем заверенное нотариально. По словам моей невесты она говорила с ним на эту тему. Александр был готов подписать бумагу. Мы даже копим деньги совместно на кольца вместе с предстоящей церемонией. Все идет хорошо, наверное, даже слишком. Снова видимся почти каждый день. Гуляем по вечернему городу, готовимся к празднику. До него остается совсем не много, чуть меньше недели. Решаем вспомнить hools культуру, едем на Комменду гулять с друзьями Лины, футбольным фанатам клуба, за который она болеет. Мы знаем гаштет где они собираются, однако как назло в нем пусто, но сей факт не мешает «раскатать нам 0,5 на двоих». Нам хорошеет. Мы ходим по дворам, пытаемся вызвонить этих ребят, но все тщетно. Перед новым годом все чем-то заняты, не могут выйти погулять. Безобразие. На улице уже темнеет, а нам не где вписываться, ибо дома и у меня, и у Лины предки. Принимаем решение взять билет в кино на ночь. Это единственное, что нам остается сделать. Берем билеты на какую-то длинную туфту, идущую около трех часов. Нам важен не фильм, а просто провести ночь в тепле. Выходим на улицу, перед долгим сеансом надо «затариться». Берем две бутылки крепленного вина. Время перед просмотром еще есть поэтому одну мы принимаем решение «убрать» на улице. Жизнь прекрасна. Вечерние огни спальных новостроек. Финский залив давно покрылся льдом в котором отражается Луна, рядом любимая девушка, которая прижимается ко мне, что может быть прекраснее. Лина жадно хлещет винище. Мечтает о том, что мы будем делать после свадьбы, где проведем «медовый месяц» … Внезапно я смотрю на часы и подбадриваю спутницу: -Лапуля, это все прекрасно, но посмотри на время, нам пора идти смотреть кино! Наташа разбивает недобитую бутылку об асфальт с криком: -Бей посуду, я плачу! Ржем. Шатаясь в обнимку пытаемся войти в зал кинотеатра, находящегося в ТЦ. Достаю из кармана билеты. Вот тут нас встречает первая проблема. Проблема эта пожилого возвраста, с надписью на свитере «Охрана», с бэйджиком «Ахмед» на груди. Он выхватывает билеты, рвет их, затем выталкивает нас с лестницы с криком: -Малолетки, валите отсюда и больше не приходите! Увижу родителям позвоню, или милицию вызову! Падаю в сугроб, вскакиваю, достаю из кармана нож. Вспоминаю скиновское прошлое. Кричу Ахмеду: -Иди сюда, ублюдок! Со стороны выглядит смешно. Пьяный ребенок бычит на взрослого дядю Охранник машет на меня рукой, спокойно удалившись в помещение. Рвусь за ним, но мой путь преграждает возлюбленная. Наношу ей удар в лицо. Иду дальше, но Лина не останавливается. Она даже лежа на снегу хватается за мою ногу. Прихожу в бешенство, кричу: -Ах ты «подстилка гостей Невограда»! Бью ее несколько раз своими «Гриндами» с железной вставкой. Не знаю, что на меня нападет, но торможу я только когда белый снег окрашивается бордовой кровью. Лина перестает оказывать сопротивление. Она тихо, по-мужски плачет. Переворачиваю ее на спину, вижу страшную картину: на лице любимой нет живого места! Что я творю! Кошмар! Чувствую себя ублюдком. Поднимаю любимую, пытаюсь отряхнуть от снега. Непонятно, что происходит начинаю тоже плакать. Падаю на колени, пытаюсь тоже вымолить прощения, «как истеричка» кричу: - Милая, прости меня умоляю, я сволочь, ударь меня если хочешь. Ответной реакции не следует. Девушка шатается, из ее носа ручейком идет кровь, а на губах появляется пена. Понимаю, что дело «пахнет жаренным» поэтому вызываю скорую. Вскоре машина с мигалками прибывает на парковку ТЦ. Из авто медицинской службы выскакивает медик. Видя избитую Наташу он с испугом спрашивает: -Что случилось, кто вас так избил уважаемая? Стою в шоке, не зная, что сказать за такое ведь можно «уехать в тюрьму» зато Лина выходит из ступора. Как зомби, она произносит спокойным голосом: -Меня избил неизвестный молодой человек, плотного телосложения, кавказкой внешности. На вид ему было лет двадцать пять тридцать… - чеканит девушка как будто учила эту фразу заранее. -Боже мой, что вы не поделили? - удивляется эскулап. -Он пытался отнять мой мобильник, - вновь тоном робота произносит Лина. «Спасибо тебе родная девочка, спасла дурака от тюрьмы» В автобус скорой меня не пускают, санитар захлопывает дверь перед моим лицом, со словами: -Малыш, иди домой протрезвей. Машина включает мигалки и уезжает, под мой вопль: -Лина, я люблю тебя, созвонимся! Собрав последнюю волю в кулак ловлю попутку. Видимо водила тупо соглашается меня везти до дома из чувства жалости. Просыпаюсь утром в поганом настроении. Похмелье, с запахом перегара висит стеной в моей комнате. -Опять пил сынок? – недовольно делает замечание мама. Отправляю смс Лине: «Prosti rodnaia. Razrewi tebia navestit` 4to bi zagladit` svou viny». Приходит неприятный ответ: «Nevajno gde ia, mne ot tebia ni4ego nenado, nam nelzia bit. Vmeste, prowai» Сильно это пугает, про себя я думаю: «Это ерунда, поломается как обычно пару дней и помиримся…». Заманю ее каким-нибудь подарком, или другим хабаром. Я настолько самоуверен, что считаю «сланцевскую красавицу» своей частной собственностью. Так же уверен, что мне ничего не будет за мои поступки и то что все продается и покупается за деньги. Как же я чертовски не прав по этому поводу. Наступает новый год, отправляю любимой смс: «Linusik, milaya s prazdnikom tebia, priezjai otmetim, est` podarok dlia tebia». Вновь приходит шокирующий ответ: «Tebya toje s Novim godom, izvini prostit tebia ne mogy! Ti sliwkom opasen, mne bilo horowo s toboi». С безнадежностью отвечаю: «Milaya ja vse ravno bydy lubit` tebia ve4no». Это сообщение остается без ответа. Бомбардирую сообщениями Лину еще несколько дней. Приходит последнее смс от нее: «Kirill ty yje dostal menia, tsli xo4ew zabirai svou gitaru I podarki, mne ot tebia ni4ego nenado. После этого сообщения от нее мне не приходят. Попытки поговорить после учебы с возлюбленной тоже удачи не приносят. Лина молча игнорирует меня, а если очень активно пристаю обещает вызвать милицию. Около года я еще сохну по ней. Встречаю совершеннолетие в абсолютном одиночестве. Жизнь меняется в очередной раз… --- В универе я стою на грани отчисления. По совету родителей, а также с помощью сравнительно небольшой взятки беру «академический отпуск». Нахожу с помощью связей бати «блатную работу», забиваю на универ, ибо денег достаточно. В мою жизнь врываются все элементы «переходного возраста». После первой неудачной любви у меня есть все, деньги, девочки, клубы, выезда на футбол. Я даже ухитряюсь не пить два месяца и здать на водительское удостоверение. Тачку, старый «Гелик», беру почти даром у друга отца. Это чудесно кокенчно «наказывать герцогиню» на заднем сидении своего авто возвращаться с выезда из Москвы домой на электричках, прокутив все деньги в столичных барах, прыгать на голове оппонента после забивона, нюхать кокс из фильтра от «Парламента» перед походом на рейв… Однако что-то «мимо кассы», если быть честным с собой не хватает кого-то. Все это начинает надоедать. Становлюсь более замкнутым, начинаю читать больше книг, как правило запрещенных экстремисткой наклонности. Читаю все от «Мэйн камф» до Корана и «пособию для домашнего террориста». Последние две книги заставляют меня относиться с уважением к некоторым мусульманам, а в особенности к их методам борьбы с Системой. Вся моя злость, вместе с дефицитом внимания концентрируются на борьбе с потребительским обществом. Цель становиться уничтожить Систему. Делаю вывод, что у мусульман софитов есть чему поучиться. Погромы рынков с «прыжками» на иностранных студентов, - это совсем не выход. Нужно действовать более масштабно. Вместе с тем радикально. Выход один, - «индивидуальный терроризм». Этому еще и можно поучиться у врагов национал социалистов, - коммунистов. Именно такими методами «красноперые» подорвали «царский режим». Чувствую себя революционером, который пускай даже погибнет в войне с Системой, зато потом моим именем назовут улицы или даже города. План у меня такой надо взорвать посольство какого-либо государства, чтобы произошел крупный международный скандал… США, Япония или Германия, Норвегия, вполне подходят для этих целей. Никому не сообщаю в своих планах, выезжаю в лес, в районе поселка Тайцы. Там я провожу эксперименты с карбидом. Делаю самопальные взрыватели. Но однажды происходит провал, детонатор взрывается. Меня контузит, я получаю сильнейшую травму черепа. К счастью меня находят грибники и вызывают скорую. Врачи больницы на Костюшко творят чудеса. Делают мне трепанацию черепа, вытащив с «того света». Позже я начинаю разговаривать и даже гулять до туалета. Ко мне регулярно приходит оперативник из милиции, ибо изготовление взрывчатки, -уголовно наказуемо. Во время допроса начинаю «косить под дурачка», говоря сотруднику про то что я якобы люблю рыбалку, нашел в интернете способы сделать детонатор, решил попробовать… Не повезло, не фортануло… Однако опытный и дотошный оперативник не верит в это и проводит у меня дома обыск, изымает компьютер, а также книги с запрещенного содержания. Сразу после этого милиционер начинает совсем по-другому говорить со мной: =Значит так сученыш, скинхед поганый, рыбку решил половить, да?! Она, наверное, в мечети на Горьковской на нерест идет, или в посольстве США обитает? Давай говори мразб из какой ты группировки, сдавай подельников. Продолжаю косить под дурачка, пытаясь врать про рыбу, но врун из меня плохой. Мент уже не стесняется того, что я тяжело болен, поэтому избивает меня прямо в больничной палате, что не приносит ему никаких результатов. Во время одного из допросов он не выдерживает. Смотрит в мои глаза «звериным взглядом», затем выносит вердикт сквозь зубы: -Ну что же террорист хренов, не повезло тебе, доигрался, поедешь на Литейный, там не таких как ты еще раскалывали. Ты уже убил себе здоровье, ребята дадут тебе щелбан, - ты сдохнешь, но вначале поделишься с нами нужной информацией. В тот же день под конвоем выхожу из больницы, но иду не домой, а сажусь в «черную Волгу» со специалистами. Этот «чудо автомобиль» доставляет меня на Литейный без заторов и пробок, со включенной мигалкой. Чувствую себя рок-звездой, правда картину всю портят «браслеты за спиной» и конвоиры которые мягко говоря не очень вежливы. В штаб квартире ФСБ уже совсем другие опера. Они почти не бьют, зато психологически «насилуют меня». Такое чувство, что ребята видят всю мою подноготную, знают даже о том, чего я сам давно не помню. «Точкой надлома» становится фраза оперативника по имени Платон: -Хватит ломать комедию, падла! Давай я сделаю с твоим лицом тоже самое, что сделал со своей прошмандовкой из города Сланцы, Хилиной Наташкой? Думаешь ты здесь самый умный и мы тут ничего не знаем!? Я «ломаюсь» и говорю все как есть. Опера не верят, думают, что я «устраиваю цирк», поэтому вкалывают мне «сыворотку правды». Когда под ней показания повторяются, меня отправляют на экспертизу «на вменяемость». Психиатры военно-медицинской академии признают меня невменяемым. Даже столь профессиональные медики приходят в шок. Они не понимают откуда в человеке может быть столько агрессии совмещенной с мизантропством. Мне назначают принудительное лечение. Длиться оно довольно долго. Родители с друзьями забывают про меня, передачки не посылают. Самое страшное что последние годы заключения мне никто не звонит, это приводит к изоляции с внешним миром. Когда я освобождаюсь проходит восемь лет. Я оказываюсь совершенно в другом мире, чужом и враждебном. Никакой поддержки. Когда прихожу домой то вижу в своей квартире совсем других людей. Родители как мне удается выяснить, покидают Россию, уехав на постоянное место жительства в Европу. Не могу поверить в такую подставу. Не хочу идти на вокзал бичевать, или просить милостыню у церкви… Хорошо, что мне дают адрес социальной службы, которую обещал психиатр. Эта служба по его словам «всегда придет на помощь». Без особых надежд плетусь туда. Объясняю ситуацию дежурному, который рекомендует мне нужный кабинет. Жду своей очереди, потом захожу в него, выясняю, что мое положение не так уж и плохо. Оказывается, после контузии я получаю степень инвалидности, за которую мне полагается пенсия. За восемь лет накапливается весьма приличная сумма, что означает то, что с голоду я не умру. Получаю «кругленькую сумму» вместе с банковской карточкой. На эти деньги снимаю комнату в центре города, в районе станции метро Чернышевская. Компьютера у меня нет, друзей тоже нет, увлечением становится гулять вечером по городу, с бутылкой алкогольного напитка в руках. Однажды зайдя в «двор-колодец» по малой нужде, я увидел книжный магазин в скверике, поэтому решил зайти в него, посмотреть литературу. В нем было много замечательных книг с неимение интересными авторами: Уэлш, Довлатов, Буковски, Берроуз, Хоум, Бримсон, так и новыми в этом стиле, которые за отсидку мне не доводилось читать: Риддик, Злобин, Дым, Буллет, были даже изданные в печати стихи Алексея Фишева. Ко мне подходит девушка которая спрашивает заигрывая: -Уэлша любите? -Это мой любимый писатель! – важно отвечаю я. Очень мило, меня зовут Маша я писательница из Новороссийска, пишу андеграундную и маргинальную прозу. Так я знакомлюсь с Марией которой негде жить, поэтому приглашаю милую леди к себе домой. Мы «перепихиваемся», начав даже жить вместе. Мы быстро садимся на тяжелые наркотики, ходим по рок клубам, знакомимся с интересными людьми. Но все хорошее заканчивается, как и деньги. Нас выселяют с комнаты на Чернышевской. Становимся бомжами и переселяемся на Балты, существуя случайными заработками. --- 2019й год Допиваю паленую водку залпом, с глаз идут слезы, не хочу домой, точнее к бомжам. Выхожу из подъезда, иду по парковке возле супермаркета, рядом с Балтийским вокзалом. «Сшибаю» некоторые деньги у прохожих, но на еще «один пузырь» их не хватает. Вижу, как прямо рядом со мной останавливается «Mini Cooper» желтого цвета. Оттуда выходит очень милая, в тоже время забавная девушка. Она одета в камуфляжную ветровку, синие джинсы, с разрезами, в белые кроссовки «La coste». Ее светлые волосы слегка растрепаны, а из модных очков на меня смотрят прекрасные карие глаза, просто ангельские. Фея с интересом разглядывает меня, подходит и спрашивает: -Молодой человек, извините, у вас не будет зажигалки? Протягиваю герцогине огниво, параллельно заметив книгу «Айсид хаус» на сидении ее авто. Надо начать разговор, чтобы стрельнуть денег у милой леди. Робко интересуюсь. -Уэлша читаете, уважаемая? -Да, если хочешь могу тебя лично с ним познакомить! -Извини, денег на авиабилеты в Эдинбург не имею, хотел у тебя сам мелочуги стрельнуть, а то на «топливо» не хватает. Девушка иронично улыбается, затем достает из сумочки пятифон, протягивает его мне, смеясь при этом: -Нет я журналистка и писательница, известная в Питере, зовут меня Хельга Виктори, а Ирвин сейчас в Питере, завтра утром я беру у него интервью, приходи если не веришь. Не знаю зачем я тебе дала кэш, просто раньше такой же была, любила «аскать» мелочь тоже! Ты хоть и выглядишь как чмо, но в тебе есть какая-то «изюминка». Она была как будто ангелочек. Причем кареглазый ангелочек. Открыв рот неуверенно отвечаю: Я Кирилл. По профессии стрелок мелочи, недавний арестант. Спасибо вам огромное! У меня книги лучшие друзья, был бы вам благодарен за знакомство с Ирвином. -Тогда, подходи к двенадцати на перекресток улиц Маяковской и Кирочной, только без опозданий, держи мой номер, - протягивает визитку Мария. -Спасибо уважаемая, но у меня мобила, в стране пропитых вещей, по-моему, к сожалению. -Тогда не опаздывай, к двенадцати на пересечении Кирочной с Маяком. До встречи! – шлет мне воздушный поцелуй красотка и уходит. Решаю не идти домой. В топку эту Машу, вот моя любовь на «Купере»! Всю ночь я кирогажу в центре города, пью денатураты, под утро оказываюсь на пересечении Кирочной с Маяком. Я мертвецки пьян, поэтому засыпаю прямо на ближайшей скамейке. --- Просыпайся, маргинальная рожа, - слышу строгий голос, совмещённый с несколькими подзатыльниками. Нехотя открываю глаза и вижу вчерашнюю красавицу перед собой. Значит это был не сон. Одета она уже по-другому: кожаные сапоги на каблуках, короткая юбка и темный пиджак сверху. -Здравствуйте Хельга! -Привет алкаш, пошли кофе попьем, хоть чуть трезвее будешь! Она тащит меня «за шкирку» в ближайший суши бар. Заходим внутрь этого небольшого уютного кафе. Вдруг Хельга подходит к столу у окна слева. За ним сидит мужчина плотной комплекции, в темно синей ветровке «Si». Он целует Хельгу в ручку, та с улыбкой ему отвечает: -Good morning Mr. Walsh. Затем мужик протягивает руку мне, приветственно говоря: -Hi, my name is Irvin… --- Снова все плывет в глазах… Вокруг нет не Уэлша не суши баров… Я просыпаюсь на грязном матраце. Рядом лежит моя Маша, а никакого Ирвина нет это все сон. В моей правой руке пустой «пузырь» от сивухи, надо похмелиться. Толкаю Марию, но ее тело холодное. Из рта стекает белая пена. Стеклянные глаза уже мертвые и смотрят в одну точку на потолке. Переворачиваю тело и вижу окровавленный «баян». Диагноз абсолютно понятен, - передоз. Обыскиваю сумочку своей любимой, собираю все жалкие деньги даже мелочь, кладу в карман и иду за «фунфырем» без каких-либо зазрений совести. Машка сейчас мертвая, ей все равно деньги не к чему, а мне пригодятся, ибо не хочу перемещаться в ее измерение… -