Аркадий стоял в очереди. В Америке очереди бывают редко. Разве что в Макдоналдсе, да и то в обеденный перерыв. Вот там он и стоял. Он давно живет в Штатах. Все очень сложно, тяжело, но все делается ради лучшей жизни, ради обеспеченной старости. Хотя, до старости можно и не дожить.Он образован, умен, кандидат наук, хорош собой, следит за здоровьем. Хотя бы то, что он сумел уехать из России, получить возможность жить в свободной стране – одно это характеризовало его как незаурядного человека.
Он сможет обеспечить нормальную жизнь всей своей семье. К слову сказать, в Америке он для всех русский. В России - еврей,а в Америке - русский. Аркадий уже довольно сносно говорил по-английски, нашел неплохую работу. Чувствовал себя американцем.
Очередь продвигалась довольно быстро. К кассе подошел мужчина, протиснулся сквозь очередь, прищурился, пытаясь разглядеть цены. Видимо, у него было плохое зрение. Очевидно, что разглядеть ему ничего не удалось, мужчина оглянулся, оглядел очередь и обратился к Аркадию на чистейшем русском языке:
- Слушай мужик, я ни черта не вижу, очки разбил, помоги мне заказ сделать!
Аркадий оторопел. Как мог этот подслеповатый мужик понять, что он русский? Одет Аркадий так же, как все американцы. Он ничего не говорил, стоял молча. Мужик даже с плохим зрением, ни минуты не колеблясь, признал в нем человека из России. Аркадию хотелось забыть о России, никому не говорить, что он «русский», но его упорно узнавали соотечественники. Он не мог понять – почему? Это его бесило.
- Как ты узнал, что я русский?
- Черт его знает. Не знаю. По взгляду, наверное.
- Ты ж не видишь ни фига.
- Ага.
Заказ, конечно, сделать помог. Пообедали вместе, поговорили. У эмигрантов всегда есть темы для разговоров. Все начинают говорить на смешанном языке – русский с английскими словами.
- Что, лайсенс получил уже? (Лайсенс – водительские права, являющиеся также удостоверением личности).
- Да, с этим быстро. Соушел секюрити пока не дали, жду. (Соушел секюрити – индивидуальный социальный номер жителя США).
Аркадий гордился тем, что он быстро доказал на собеседовании, что его притесняли в России на национальной почве. Не дали место на кафедре, не принимали в партию, не дали возможности написать и защитить докторскую диссертацию. Он сразу получил убежище и гражданство.
Жена с ним ехать отказалась. Решили оформить развод. Сын поехал с ним вместе, дочь приехала год спустя. Аркадий оплачивал обучение обоим детям. Кредиты позволяют это делать. Сын женился на американке, у них родилась дочь. Теперь сын с семьей живет отдельно, дочь вышла замуж и уехала в другой город.
Аркадий уговорил свою пожилую мать переехать к нему в Америку. Отца уже не было в живых. Она согласилась не сразу. Когда дети разъехались, к Аркадию приехала мать. Жизнь более-менее устоялась. Можно было подумать и о личной жизни. Женщины всегда интересовались Аркадием. Он мог выбирать. Но Аркадий не торопился. В России осталась его молодая подруга. Он надеялся, что она приедет к нему насовсем. Но тщетно.
Через два года у матери стали проявляться признаки страшной болезни. Болезнь Альцгеймера. Человек забывает все, в том числе, свое имя, свой адрес, своих близких, при этом остается в полном физическом здоровье, обуреваемый кипучей жаждой деятельности. Болезнь прогрессировала, оставлять мать одну было опасно. Через некоторое время пришлось поместить ее в клинику. «Если будете сами за ней ухаживать, то можно будет меньше платить за содержание». Так его жизнь превратилась в однообразную череду дней с жестким графиком: клиника – работа – клиника – сон - клиника- работа – клиника – сон. Попытки устроить личную жизнь отпали сами собой. Так прошло шестнадцать лет. Похороны матери сильно увеличили его долги.
Дети живут своей жизнью, Аркадий живет один, снимает квартиру, выплачивает долги по кредитам за обучение детей. С его зарплатой это тяжело, приходится во многом себе оказывать. Но детям в голову не приходит, что нужно помочь отцу с кредитами, а сам он об этом никогда не попросит. Он уже готов к тому, что закончит свою жизнь в одиночестве. Он даже заранее забронировал себе квартиру в доме престарелых.
Анна познакомилась в Аркадием, когда приехала в гости к своим американским родственникам. Русская диаспора общается в основном вокруг русской церкви. Там можно увидеться практически со всеми, туда обращаются, когда нужна помощь. Некоторые просто приходят по воскресеньям, чтобы пообщаться или бесплатно пообедать.
Анна жила в Москве, работала в крупной компании, хорошо зарабатывала. Одна воспитывала сына, образ жизни был таков, что заводить отношения не получалось, хотя Анна была привлекательной женщиной, с пышными русыми волосами и неплохой фигурой. У нее были выразительные глаза, заразительный смех и тонкое чувство юмора редко присущее женщинам. Московский ритм жизни, ненормированный рабочий день, постоянный недосып, все это приводило к дикой усталости, так что на личную жизнь не было времени, да и не было сил. Сын учился в школе, был очень смышленый, взрослый не по годам, он был ей и ребенком, и другом.
Вырваться в Америку удавалось не всем, родственники пригласили Анну и она, с трудом отпросившись у начальства, улетела в далекие края, не строя планов относительно Америки, но планируя побывать в разных местах и победить хроническую усталость. В России оставались родители и сын, так что мыслей об эмиграции у Анны не было, хотя все знакомые считали, что она не вернется.
Анна охотно заводила знакомства, ездила по гостям, по магазинам. В выходные обычно отдыхали семьей. Анне была интересна жизнь эмигрантов, психология людей, которые уехали со своей родины, решились на такой поступок. Анне казалось, что все люди, которые прошли через это, незаурядны. Они совершили поступок. На это надо решиться, надо предпринимать какие-то действия, идти к цели, словом нужно иметь характер.
Одна женщина поразила ее рассказом о себе, она семь раз получала отказ консула. Он считал, что она потенциальная эмигрантка. На восьмой раз ей дали визу, и она оправдала опасения консула - уехала, чтобы не вернуться никогда и прошла все круги ада нелегального эмигранта. Но теперь получила статус и счастлива в этой стране. Большая часть эмигрантов долго добивалась и с большим трудом попала в страну и Анна, не желающая остаться, вызывала у всех недоумение.
Так гуляя по магазинам в обычный будний день, Анна зашла в Макдоналдс, чтобы пообедать, там увидела Аркадия. Они уже были знакомы, впервые увиделись в русской церкви на венчании у общих знакомых, потом у других знакомых обедали в большой компании. Аркадий увидел Анну и приветливо помахал ей рукой. Она не хотела подходить, когда заметила его, но после такого приветствия отступать было некуда.
Аркадий заехал в их городок, когда ездил по своим делам, так он сказал Анне. Она рассказала, как проводит время, сейчас так нагулялась, что зашла в Макдоналдс не только поесть, но и дать отдых ногам. Слово за слово, Аркадий пригласил ее в гости. Она с удовольствием согласилась. Аркадий вызывал симпатию и было понятно, что она у них взаимная. Часа полтора они провели в дороге к его дому, весело болтая на разные темы.
Квартира, в которой жил Аркадий, была небольшая, хотя и трехкомнатная. Прихожая, переходящая в гостиную, - самая большая комната. Две небольших спальни, из гостиной вход в маленькую кухню. Коридоров практически нет. «Втроем было тесно» - подумала Анна, представляя, как Аркадий жил здесь с двумя детьми. Дома в Америке вообще кажутся карточными домиками. Стены тонкие, здесь не бывает лютых морозов. В квартире стены тоже тонкие. Слышно все, что говорят в соседней комнате.
Они сидели в уютном уголке гостиной в креслах, пили чай. Зимой темнеет рано. Анна очень устала за этот долгий магазинный день, зимний вечер казался ей глубокой ночью.
- Теперь, молодая и красивая дама может открыть мне тайну, почему она одна?
Анна уже рассказала Аркадию, что живет с сыном. Мужа нет. Работает, как заведенная, по десять часов в день.
- Я не знаю, почему. Наверное, что-то во мне не так. Мужчины меня боятся. А вообще-то мне так больше нравится!
Аркадий рассмеялся. Он запрокидывал голову, когда смеялся. Говорят, что так делают люди с открытым характером.
- В это я ни за что не поверю. Никто не хочет быть одиноким. Каждый человек на Земле пытается найти себе пару. Это заложено первобытными инстинктами. Никто не может объяснить природу этого явления. Все философы земли бьются над этим вопросом. Ты сто раз будешь говорить, что хочешь быть одна, а в душе все равно будешь ждать своего мужчину. И более того, непрерывно искать его, явно или не явно.
Анну задели его слова. Как будто царапнул по самому чувствительному месту. Он был прав, хотя она сама себе не хотела в этом признаваться. Аркадий ей нравился. Он же не старался ей понравится, а вел себя по-дружески и непринужденно. Этим очаровал ее еще больше.
Он был выше среднего роста, немного полноват, но как-то равномерно, без круглого живота, как бывает у полных мужчин. Волосы, седые, завиваются мелкими локонами. На лбу – залысины. Кожа, как у всех американцев, живущих на побережье – ни одной морщинки и вечный загар, голубые глаза. Возраст определить невозможно. Правильные черты лица, тонкие очки – интеллигент.
- Ты кусаешься? Почему тебя нужно бояться? Или пытаешься сразу показать, какая ты умная? А мужики от тебя отлетают, видя, какая ты неприступная. Смотришь на них свысока или как на мебель?
- Как на электроприборы! – она внутренне разозлилась, «как он может знать, видя меня чуть ли не в первый раз». Заставив себя улыбнуться, она старалась говорить как можно мягче. - Знаю, знаю, что ты сейчас скажешь. Но «я не настолько умна, чтобы казаться дурочкой».
Аркадий опять рассмеялся, у него было хорошее настроение.
- Анечка, девочка моя, ты, когда мышь увидишь, боишься?
- Да, я мышей боюсь, визжать начинаю.
- А ты представляешь, как она тебя боится?
- Я тебя, умоляю, Аркадий! Уж не сравниваешь ли ты мужиков с мышками?
- Мужиков не сравниваю с мышками, а ситуация похожая. Ты боишься, а он еще сильнее боится. Ты красивая, умная, неприступная, а мужчина идет только на «зеленый свет». Если ты на него не смотришь, не улыбаешься, его шуткам не смеешься, для него это как «красный свет». Понимаешь?
- Я понимаю. Но я кокетничать не умею. Я пробовала, не получается. Чувствую себя при этом полной дурой.
- Кокетничать надо. Обязательно. У тебя получится. У тебя хорошая улыбка. Тебе нужно совсем немного. Посмотри на парня. А про себя подумай: ты - славный малый, good guy. Чуть-чуть улыбнись, только уголком губ. И все. - Аркадий наклонился к ней, выпучил глаза, - Шлагбаум открыт. И люди, как говориться, к тебе потянуться!
Аня засмеялась. Представила шлагбаум, за которым она стоит, а по ту сторону шлагбаума куча молодых людей. Рассказала об этом Аркадию.
- Живое у тебя воображение.
- Да, знаешь, у меня «сверхвоображение» и чувствительность ненормальная. Люди матом ругаются, а я все представляю. Не специально - картинки сами мелькают. Ужас. Если смотрю фильм про войну – рыдаю, потом неделю в себя прийти не могу. Меня это выбивает из колеи. Как будто меня растрясли, как шарик, в котором снежинки летают над домами. Пока снежинки не улягутся – я вся разбитая. Так и на работе. Расстраиваюсь, если что-то не так, как будто это мой бизнес.
Аркадий слушал внимательно и улыбался. Он давно разглядел ее стройную фигуру, и красивые глаза, еще в предыдущие встречи. И заехал в городок не случайно, в надежде заехать к ее родственникам, предполагая, что она будет дома одна.
Аркадий принес плед, укрыл ей ноги. Укрывая, он как бы случайно провел рукой вдоль бедра. Анна напряглась, но не подала виду. Что это, проверка? Аркадий налил еще горячий чай. Она не привыкла, чтобы за ней ухаживали. Это так приятно.
- Что ж, это свойство твоей психики. Но можно научиться самообладанию. Просто ты должна решить, что нужно привести себя в равновесие. Научись самообладанию. Причем не на один день, а вообще, на всю оставшуюся жизнь. Это не так уж сложно. «Имей мудрость принять то, что не можешь изменить».
- Предлагаешь быть равнодушной?
- Не надо путать с равнодушием. Ответь мне, ты, например, расстраиваешься, когда слышишь в новостях, что в Париже эмигранты устроили погромы или, что где-то в Испании погибли люди в автокатастрофе?
- Я не рыдаю, конечно, но отмечаю про себя, в общем, принимаю к сведению.
- Правильно. Ты не меняешь течение своей жизни, ход своих мыслей и своего душевного равновесия. Так?
- Ну, в общем, да.
Аркадий подводил ее к выводу.
- Чем ближе расстояние от фактора расстройства до тебя, при котором ты «принимаешь к сведению», а не впадаешь в панику, тем выше самообладание. Понимаешь? Обстоятельства своей жизни ты тоже можешь «принять к сведению»
- Ну, так можно далеко зайти. Это уже «пофигизм» называется.
- Название сути не меняет. Просто нужно отсекать негативную информацию. Ты не отрицаешь существование «криминального мира»? Это - параллельный мир, который постоянно пытается пролезть в наш мир. В параллельных мирах есть негатив, но его нужно отсекать, насколько возможно. То, что невозможно отсечь – принять к сведению. Самое главное, не ввязываться эмоционально. Потому что все это происходит не в твоем мире, не в твоей жизни, а в параллельном мире. По большому счету ты должна создать свой мир. Такой, какой ты хочешь. Это не сложно.
Анна давно никому не подчинялась и терпеть не могла поучений, но сейчас она с удовольствием слушала малознакомого человека. Ей было интересно. И приятно с ним болтать и приятно принимать ухаживания. Так мало нужно, чтобы почувствовать себя женщиной. Впервые за долгое время она встретила мужчину, который был ей не только приятен, но и интересен. Какое наслаждение общаться с умным человеком!
- Во-первых, прекрати смотреть криминальные новости и тому подобное. Отсекай негатив. Он не в твоей жизни. Он в параллельном мире. Запомнила? Во-вторых, всегда и во всем пытайся создать себе комфорт. Никто не сделает этого для тебя. Собираешься покупать квартиру, покупай двухкомнатную. Собираешься ехать на отдых, бери хороший отель. Не экономь на себе.
Аркадий принес бутылку коньяка, фрукты и конфеты, она покачала головой. Алкоголь она не пила. А он обещал отвезти ее домой. Ночевать она не планировала. Хотя, расставаться не хотелось.
- Аркаша, я вообще не пью. Коньяк для меня смертельный яд. Это правда. Я всем завидую, кто может пить спиртное. А для меня это яд, особенно коньяк.
- Не поверю, пока не увижу, - он опять смеется.
- Таки не верьте мне, но я останусь жить! – один глоточек она все-таки выпила. Хотелось сравнить ощущения после того, как Аркадий рассказал, как нужно пить коньяк. Как напиток испаряется уже во рту, впитывается там, немного доходит до пищевода, его не нужно глотать, его можно вдыхать. Сам процесс можно наблюдать вместе с каждым глотком. Аркадий выпил рюмку коньяка, глаза в пустоту – все внимание на процесс протекания напитка вовнутрь. Смачно.
- Ты можешь создать свой мир, отдельный. Параллельный мир. Торопись, девочка, у тебя не так много времени. Отделили его от других миров. Каждый человек может жить в своем мире. Для этого нужно понять, чего ты хочешь. И создать свой мир.
- Ты сам создал свой мир? Расскажешь, какие параметры у твоего мира? Запас воды, энергоресурсов, площадь земной поверхности. Что еще? Чистота воздуха, население?
- Вот-вот. Чистота воздуха и население – это самое простое. Воздух – это эмоции. Не загружай голову всякой ерундой. Отсекай неприятное. Научись самообладанию – сохраняй хорошее настроение. Население – встречайся и дружи с приятными людьми, которые настроены позитивно, с людьми твоего уровня. Как ты думаешь, я прожил эти шестнадцать лет, когда кроме работы и больной, выжившей из ума матери, ничего не видел? Сейчас мне пятьдесят пять, а шестнадцать лет назад я был в расцвете лет.
- Я сожалею. Мне так жаль. У тебя железная воля и дух гиганта. Как ты все это вынес, не знаю.
- Сам не знаю, - Аркадий выпил еще рюмку коньяка, и она забеспокоилась, что он не сможет везти ее домой. - Воздух в твоем мире – это эмоции и настроение. Никому не позволяй портить тебе настроение. Нужно в этом плане работать над собой. Нужно следить, чтобы у тебя всегда было хорошее настроение. Учись радоваться. Этому можно научиться. И нужно.
- У меня никогда не было такого мудрого друга, вообще, друга-мужчины, который умнее меня. «Создай свой мир»- она произнесла эти слова и как бы прислушалась к их звучанию, будто они должны были гудеть, как тяжелый медный колокол после удара. - Все люди живут по течению. Никто не думает над созданием своего мира, комфорта для себя. Особенно, русские женщины. Все для семьи.
- Все это - не просто. Некоторым расскажи, так они, как жили, так и будут жить – по течению, правильно ты говоришь. Но, кто хочет создать себе комфорт по максимуму, тот его создаст, и более того, небеса ему помогут. А знаешь почему? А потому что он четко формулирует желание!
Аркадий выдержал долгую паузу. Он уже смотрел ей в глаза долгим взглядом, откровенно и с интересом. Анна отводила взгляд. Не могла смотреть также откровенно, хотя мысли о возможной близости уже мелькали картинками в ее захмелевшей голове.
- Слушай дальше. Самое важное - ты сама в твоем мире. Ты должна быть довольна собой.
- О, вот тут у меня большая проблема. Я вечно собой недовольна. То одно дело сделать не успела, то второе. Что же ты предлагаешь? Снизить к себе требования? Все время оставаться на одном уровне и быть довольной?
- Я не об этом. Ты должна принять себя такой, какая ты есть. Во-первых, свою внешность. Самое бессмысленное занятие, переживать из-за своей внешности. Она у тебя уже есть, выбор давно закончен. Во-вторых, перестать себя критиковать. Из-за характера, темперамента, способностей, поступков. Все можно развивать и усовершенствовать. «Нет ничего невозможного для человека с интеллектом». Но нужно быть в ладу с собой. Да, ты такая, какая есть. Ты будешь лучше, но сейчас ты такая.
- Да? Где ты раньше был? Почему ты мне это не сказал лет десять назад. Я так переживала всегда из-за своей внешности.
- Тебе совсем не нужно переживать из-за внешности. Ты могла бы сбросить килограмм пять-десять. Но, если не сбросишь, то ты должна сама себе нравиться с этими килограммами. Принять себя, как есть. Ну-ка встань, пожалуйста. – Аркадий поднялся, сделал шаг ей навстречу и протянул руки. - Я посмотрю на твою фигуру. Надо ли тебе худеть? Носишь какие-то балахоны, извини, конечно. Не понять, что за фигура.
Анна послушно встала, повернулась и тут же поспешно села. Она наткнулась на взгляд Аркадия. Он смотрел на нее «по-другому». Коньяк, разговор и обстановка располагала. Но она по своей наивности еще верила, что мужчина приглашает женщину в дом просто так, из вежливости. Или показать новые шторы, новую мебель, научить его варить варенье и по прочим причинам, точнее поводам. Но, увы. Никогда мужчина не станет приглашать даму в свое жилище, если не надеется на близость. Вот тут эта истина ей и открылась. Она растерялась.
Под предлогом выпитого коньяка он не повезет ее домой. Придется ночевать? Она влипла. Но, в конце концов, они - взрослые люди. Он ей симпатичен, она ему, как видно, тоже. Неудобно перед родственниками? Еще как! Она прямо заерзала в кресле.
Моментально в воздухе повисла неловкость. Вся легкость общения пропала. Боже мой! Ведь он даже ничего не сделал, ничего не сказал, он только посмотрел. Но уже стало все понятно. Разговор как-то скомкался. Чтобы снять неловкость, Аркадий прямо, глядя ей в глаза, сказал:
- Оставайся ночевать, – Анна молчала, пряча взгляд. - Поспишь утром, телевизор посмотришь, а после работы я тебя увезу домой к родственникам.
Анна не поднимала глаз. Машинально, как всегда, когда оказывалась рядом с мужчиной, боялась посмотреть в глаза. Вспомнила, как Аркадий говорил ей, что надо посмотреть и мысленно сказать: ты хороший парень. Не хотела экспериментировать.
- Нужно позвонить родственникам, - промямлила Анна и почувствовала, как загорелись уши. – «Какая связь тут с ушами?»- раздраженно подумала Анна. - В общем, мне не на работу, я в отпуске, могу и остаться. Они ничего не скажут, но плохо подумают.
Аркадий взорвался.
- Почему они должны плохо о тебе подумать? Ты приличный человек, мы с тобой взрослые люди. Одинокие, между прочим. – Он метнулся на кухню, как будто что-то хотел принести, вернулся ни с чем. - Не бойся, я к тебе приставать не буду!
Конечно, он прав. Лучше остаться. Она так устала, что ехать почти два часа до дома очень не хотелось. Она позвонила родственникам, они не возражали. Глупо возражать. Потом еще перекусили что-то, посмотрели телевизор, поговорили о чем-то незначительном. Аркадий ждал, что Анна проявит свое расположение и поймет, что он встретил ее не случайно. Но она держала дистанцию.
Аркадий постелил ей в маленькой спальне на диване. Прежде, чем лечь спать, она проверила, есть ли ключ или задвижка на двери. Дверь изнутри не запиралась. Анна прилегла, не раздеваясь. Только она приложила голову к подушке, как сон слетел. Она прислушивалась к звукам из гостиной. Аркадий еще некоторое время посмотрел телевизор и пошел спать в свою комнату. Дверь его комнаты рядом. У двери он не задержался.
Анна лежала, по-прежнему не раздеваясь. В голове проигрывались сценарии. Он сейчас войдет и начнет приставать, она будет сопротивляться? Или нет? Что он обо мне подумает? Она уедет, он о ней и не вспомнит. Нет. Может быть по-другому. Он одинокий, намного старше ее, она для него всегда будет молода, и она ему явно нравилась. С ним так интересно. Очень умный человек. С ним не скучно. Он и симпатичный, и приятный.
Мозг разогнался, проигрывая различные сценарии. Если остаться здесь в Америке, то долго не увидит сына. Если выйти за него замуж, а потом забрать сына? «Ого, уже замуж собралась».
За стеной послышался шум – Аркадий вышел из своей комнаты. Она сжалась в комок. «Ну, думаю, началось, а сама лежу» - из какого-то анекдота. «Лежу и жду, что будет дальше. Если выйду из комнаты, это будет означать согласие на близость. Нет, я так быстро не могу».
Редкая женщина не оказывалась в такой ситуации. Один на один с симпатичным ей мужчиной. Но чтобы пойти на близость, обязательно нужно разрешение. Кто-то должен сказать: «Иди, ничего в этом зазорного нет, я тебе разрешаю, тебя никто не будет осуждать. И он тоже не будет думать о тебе плохо».
Анне никогда не было скучно со своими мыслями. А богатое воображение иногда так быстро летало, что Анне казалось, это не ее мысли, а какая-то заготовка. Тут ей привиделась бабушка в темном углу: «Никому не верь, все мужики сволочи!». Из другого угла, подняв палец вверх вещал отец пафосным тоном: «Да тебя никто замуж не возьмет». А из-за спины шипела мамаша: «Подстилка, подстилка, подстилка».
Анна как будто смотрела кино. Появились подруги с готовыми советами, но сначала вылезла сослуживица, крутила пальцем у виска: «Вот везет же некоторым, почему не мне?» Подруги встали перед глазами и шептали наперебой: «Иди, дурочка! Он же американец! Лучше сделай и пожалей, чем останешься со своими комплексами!» Одна из подруг молчала и только смотрела на нее укоризненно. Но тут Аркадий загремел посудой, и Анна так и не поняла значение ее укоризненного взгляда. Она натянула одеяло до подбородка, напряглась, как струнка, высунула одну ногу из-под одеяла, но тут же спрятала обратно. Она прислушивалась, представляя, что он там делает?
Аркадий некоторое время посидел у телевизора. Еще дважды гремел посудой. «Может хочет меня разбудить?» Когда он второй раз прошел мимо двери, у нее, вероятно, случился обморок от напряжения, она моментально заснула. На завтра она помнила только то, как он прошел мимо ее двери.
Утром Аркадий был нарочито вежливым и немногословным. После завтрака Анна проводила Аркадия до двери, чмокнула его в щечку, поспала еще немного, потом приготовила целую кастрюлю узбекского плова. Дважды Аркадий звонил. После ужина он отвез ее, как обещал, но не домой, а на автовокзал, посадил на автобус. Тепло попрощался. «Звони».
Всю дорогу до дома она размышляла над ситуацией. Представляла своих подруг с их советами, знакомую, которая крутит пальцем у виска. Анна позвонила Аркадию, когда добралась до дома, поблагодарила еще раз за гостеприимство. Родственники встретили ее спокойно, тактично молчали, ни о чем не спрашивали.
Анна звонила Аркадию каждый день, они увлеченно беседовали, чувствуя интерес друг к другу. Однажды договорились встретиться в том самом кафе. Анна приехала на такси, заняла столик и с волнением ждала появления Аркадия.
Он приехал в назначенное время. Покушали вместе, долго разговаривали о новостях, родственниках, переменах в жизни иммигрантов.
К концу разговора Анна внутренне зажмурилась и произнесла заготовленную фразу.
- Хочу за тебя замуж.
Аркадий молчал, но смотрел ей прямо в глаза. Анна сжалась в комок, наиграно веселым тоном произнесла:
- Ты можешь сразу ничего не отвечать…
- Да нет, я не молчу, ты сама все время говоришь. Я не против. Но это твое решение. Ты понимаешь ответственность и все, что за этим последует. Ты сына не увидишь долгое время. Ну и прочие трудности будут. Надо все обдумать.
- Так ты не против?
- Это - твое решение.
- Хорошо. Тогда я поговорю с родственниками, и мы обсудим все остальное. Я думала, что ты откажешься, если честно – Анна смущенно улыбалась.
Вернувшись домой к родственникам, она ничего никому не сказала. Она также звонила Аркадию каждый день. Они обсуждали вопросы ее трудоустройства, оформления документов, сроки и суммы, которые понадобятся для ее легализации. Она решила лететь домой в Москву, чтобы все подготовить к переезду. Новости для родственников прозвучали в искаженном варианте, чтобы не было лишних расспросов.
Через несколько дней она улетела домой в Москву. С Аркадием она больше не созванивалась и никогда не встречалась.