Таинство фотографии.
Быль.
- Почему ты решил, что ещё пять детей в этой группе непременно заболеют через несколько дней корью? – спросил меня Генка, придирчиво разглядывая барахлившую катушку своего спиннинга, распустившую целый клубок лески, - Прогноз такой? Исходя из твоего опыта работы и статистики инфекционных заболеваний? Это всё теория. Точнее - лишь твое предположение.
- Корью или коревой краснухой. Пока не знаю. Прогноз? Можно сказать и так. Этот феномен можно назвать фотодиагностикой. Или предварительным диагнозом. Не думаю, что этот способ можно использовать для диагностики инфекционных и иных заболеваний в будущем. Хотя сам случай, безусловно, интересный. На групповом цветном фотоснимке у пятерых детей характерная сыпь на лице. Теперь дошло? Внешне, они ещё здоровы, и лица у всех чистые. А на снимке сыпь у них уже есть. Учитывая, что в группе есть два госпитализированных ребенка, заболевших корью, ещё пять деток успели подхватить от них инфекцию.
- Фантастика! Некачественный проявитель или фиксаж! Дешёвая фотобумага, да и сам фотограф – сапожник! С чего ты взял, что фотография может показать ещё скрытые поражения кожи? – Генка отложил в сторону древний спиннинг с круглой катушкой-трещоткой, и с интересом взглянул на меня, - Нас каждый год гоняют на курсы, заставляют читать массу новой спецлитературы и данные о новых методах исследования. Плюс ещё изучать аннотации к новым лекарствам, приказы Минздрава и кучу других разных бумаг. Российские врачи – самая читающая прослойка, а уж писанины у них! От руки! Да что я – ты и сам это прекрасно знаешь! Нигде нет даже упоминания о твоем феномене. Фотографией я, как и ты увлекаюсь с детства. Никогда ничего подобного не замечал. Впрочем, иногда морщины на лице и складки кожи выглядят на снимке более четко, чем на самом деле, и человек кажется старше своего возраста. Этого можно избежать, если хорошо отрегулировать резкость, контрастность и яркость снимка. Только и всего!
Выложив эту тираду, Генка опять взял в руки архаичный спиннинг, которому место было уже в музее, и озабоченно принялся его рассматривать. Таков Генка. С виду он вообще пахарь-мужичок, очень непрезентабельно одетый, и в своих кирзовых сапогах и старой рабочей одежде похож на обычного слесаря-сантехника. Да вдобавок толком не выспавшегося, и с лёгкого похмелья. В таком виде он ездит на своем видавшем виды мотоцикле «Днепр» на дачу, да ещё на рыбалку. Ни за что не догадаться, что перед вами детский врач высшей категории, да ещё и подрабатывающий ночами врачом «Скорой помощи». Генка не только вечно не высыпается, но и неисправимый трудоголик. Должно быть, он спас не одну сотню жизней, но более обеспеченным Генка от этого не стал, и вечно нуждался в деньгах. Небольшие сбережения у него водятся, но основную часть заработка Генка тратит на семью. Отсюда и старый «Днепр», хотя в то время обзавестись «Жигулями» последней модели было уже проще. Иномарки тогда в городе только появлялись, и на них пока ездили только крупные начальники и крупные бандиты. На дворе стояло начало лихих 90-х годов.
Впрочем, хорошая одежда у Генки была, и порой он выглядел вполне импозантно и респектабельно. Но не на работе и в повседневной жизни. Когда меня заносило в район города, где находится детская поликлиника, Генка обычно одиноко стоял на обширном крыльце этого учреждения в старом мятом белом халате и курил. Возможно, прием он вел в накрахмаленном белоснежном халате, но вечно был занят ремонтом одного из кабинетов своей поликлиники, и этот мятый халат заменял ему рабочую одежду. В другой одежде я его даже себе не представлял.
- Когда ты успеваешь вести приём больных? – спрашивал я Генку при встрече,- Опять помогаешь вашему завхозу таскать мебель и резать новый линолеум? У вас что, рабочих для этого нет? Или у вас высшую категорию дают просто так, за выслугу лет?
Спрашивал я больше для порядка. Высшую или первую категорию получить было сложно. А прием Генка вел в определенные часы. Он всё успевал, и никому никогда н в чем не отказывал. Некоторые его знакомые из нашего микрорайона широко использовали эти качества Генки, беззастенчиво являясь к нему прямо ночью, чтобы попросить что-нибудь «от головы», «от давления» или снотворного. Всклокоченный Генка, не выспавшийся после дежурства на «Скорой», привычно вставал на стук в дверь, открывал её посетителям, стоя в одних трусах, и минуту спустя уже мерил давление, рылся в своем чемоданчике, из тех, что раньше называли «балетками», где хранил лекарства, и сонным голосом задавал ночному пациенту вопросы. Наш небольшой микрорайон находился на отшибе, за городом, и за конечной остановкой автобуса начинались река Кан и дачи. Генка был моим соседом по даче и жил в соседнем доме.
Слушать Генка умел. Никогда не перебивал, и задавал только толковые вопросы. Сегодня он был слегка раздражен неудачной рыбалкой, хотя я склонен считать, что щуки в речку нашего города заглядывают очень редко. Эта река, впадающая в Енисей, почему-то вообще не рыбная. В этом я имел время убедиться, попав в этот городок по распределению, как молодой специалист. Река в городе была, а рыбаков на ней почти нет. То есть, они были, но предпочитали ездить далеко от города на реку Бирюсу, где ещё водилась стерлядь, или на совершенно необжитую необычайной красоты реку Агул, в которой летом жировали крупные, в рост человека, красавцы- таймени. Ловить тайменей умели немногие счастливцы, и добраться до Агула было непросто. Наиболее крутые любители предпочитали рыбачить на Енисее или Красноярском водохранилище, а это уже было не близко. Генка с завидным упорством пытался блеснить по утрам именно на нашей реке, протекающей сразу за дачным садовым обществом. На рассвете, чувствуя рыбацкий зуд азарта, он пробегал порой два-три километра вдоль берега со своим старым спиннингом, которые очень давно в 60-ые называли по-простецки рулеткой, и лишь изредка ему удавалось поймать пару щук, сдуру решивших зайти в наш Кан, в котором я никогда не видел даже мальков. Очевидно, удача тут зависела от сезона года
Я дал ему время остыть, и рассказал одну историю, которую подчерпнул из старого журнала, изданного в 20-ые годы. Я бы забыл этот рассказ, кратко изложенный автором, как курьёзный случай. Но, как раз в эти дни экстрасенс Алан Чумак начал заряжать своей энергией прямо с экрана телевизора трёхлитровые банки с водой, и мистика опять прочно вошла в моду. Так уж устроены люди: едва в стране начинается смутное время, как из разных углов появляются разные пророки и прорицатели, колдуны, вещуны, и прочая нечисть. А так же экстрасенсы, вроде журналиста Алана Чумака и доктора Анатолия Кашпировского. Среди всех этих новоявленных волхвов встречаются действительно одаренные люди, жаждущие славы и денег, просто признания своих необычных качеств и их применения с пользой дела. Такими, в начале ХХ века, безусловно, были Григорий Распутин и его хороший знакомый, знаток тибетской медицины и царский советник Петр Бадмаев. Но большинство прорицателей и знахарей были явно шарлатанами, и появлялись они именно тогда, когда в стране наступали тяжелые времена. Теперь обыватели были куда грамотнее, и посмеивались над прорицателями и вещунами, но дружно ставили банки с водой у своих телевизоров, подзаряжаясь энергией Чумака даже от его портрета в газетах. Анатолий Кашпировский вообще слыл признанным авторитетом, и его сеансы массового гипноза телезрители смотрели, затаив дыхание. Ещё один желающий осчастливить человечество, по фамилии Мавроди, обещал быстро сделать всех граждан богатыми, и за «мавродиками» в кассы «МММ» в городе выстраивались целые очереди.
Впрочем, история, которую я поведал Генке, была старая, и совсем иного рода. И, как врач-педиатр, он заинтересовался моим рассказом. Он только спросил, почему это вдруг у нас дети вообще стали так часто болеть корью, ведь большинство из них привиты вакциной. Я ответил, что в стране сейчас бардак, одни дети имели медицинские отводы от прививок, другие недавно прибыли в город из какой-то глуши, и вообще не привиты. Если так пойдет дальше, то мы через несколько лет получим взрослое население, болеющее детскими инфекциями.
*******
Итак, эта история произошла довольно давно, когда узкопленочные портативные фотокамеры ещё не вытеснили громоздкие салонные солидные аппараты на штативах, в которых корпус был сработан из дерева, меди и бронзы, обшит хорошей кожей, и имел длинную гофрированную муфту сзади камеры. Фотограф накрывался чёрной завесой, и поднимал вверх руку, требуя внимания и неподвижности клиентов. Лидировали в производстве фотокамер, безусловно, Европа и САСШ*, выпускавшие знаменитые аппараты «Лейка» и «Кодак». В России, как всегда, отставали. По крайней мере, хороших отечественных фотокамер ещё просто не было, а цветные фотографии в России были страшной редкостью. Эпоха дагерротипов уже давно миновала, в ходу были уже фотопластинки, которые надо было проявлять, использовать фиксажи, и в растущих, как грибы после дождя, фотосалонах больших городов фотографы по-прежнему делали портреты и групповые снимки клиентов с помощью громоздких фотоаппаратов на треножниках-штативах. Фотопластинки были тогда уже не только стеклянные, но и гибкие, принцип их проявления и фиксации был, примерно, тот же, и в лабораториях при фотосалонах горели красные фонари, лежали в ванночках с реактивами и чистой водой пинцеты и мокли готовые снимки. Фотоувеличители для пленочных фотокамер тоже уже вошли в практику, но чаще фотографы использовали для своих фотопластинок совсем иные приборы, типа фотоскопа, и просто накладывали под негатив светочувствительную фотобумагу того же размера, что и сама фотопластинка. Фотография развивалась стремительно, но оборудование была громоздким, и никто тогда не думал, что придет время, и цифровая фотография и компьютеры начисто вытеснят всю долгую и интересную процедуру изготовления снимка, оставив фотоувеличители, фотобачки, красные фонари с ванночками-кюветами, и фотоглянцеватели только для самых ярых любителей.
«Сейчас вылетит птичка!» - говорили детям, чтобы они перестали вертеться. Экспозиция занимала почти минуту, и фотограф нырял под чёрную шторку своего аппарата, чтобы извлечь фотопластинку или настроить резкость. Позже пошли более быстрые аппараты, где не было ещё никакой кнопки с характерным щелчком затвора, открывающего на миг диафрагму, но и не надо было долго пялиться в объектив, стараясь не моргать, и не шевелиться несколько долгих минут. Фотограф просто снимал крышечку с объектива, делал ею в воздухе изящное движение, и ставил её на место. Применялся магний и фотовспышки,с треском и шумом, яркой вспышкой, обыватели вздрагивали от неожиданности, и порой на снимках у них был испуганный взгляд. Широко применялись разные аляпистые декорации с нарисованными видом на море и пальмами, и вообще фону за спиной клиентов уделялось большое внимание. В иных фотосалонах ничего такого не выдумывали, презирали нарисованные шаблоны, вроде трёх мушкетеров с овальными отверстиями для лиц клиентов под шляпами с пышными плюмажами, и в качестве декора применяли хорошую мебель, выдавая напрокат любую одежду, от фрака до нарядного платья и детского костюмчика. Фотоаппараты были самых разных моделей, но принцип действия был один и тот же. Конечно, большое значение имело качество линз, устройство диафрагмы, экспозиция, мастерство самого фотографа, которому часто приходилось быть немного художником, и ретушировать снимки. Качество фотобумаги и применяемых фотореактивов тоже сильно варьировало. Словом, получение удачного фотоснимка зависело от многих факторов. Тем не менее, фотография была поразительным изобретением XIX века, быстро вошла в моду, и от желающих запечатлеть себя на все случаи жизни не было отбоя. Возможности фотографии оценили многие учреждения, включая полицию, но вот в медицине фотография практически не использовалась. В этой области в XIX веке тоже было немало открытий, из которых одним из самых значительных был рентген.
Рентгеновское излучение тоже пытались использовать в других областях, в том числе и в коммерции. Это пагубное увлечение продолжалось довольно долго, пока до обывателей и до медиков не дошло, что это излучение в определенных дозах, превышающих допустимые, способно вызвать страшные болезни. Хуже было только применение радия, который с легкой руки знаменитой Марии Кюри применяли, где попало, пихая препараты с этим крайне опасным радиоактивным элементом, очень интенсивно испускающим излучение, в пищевые продукты, воду и парфюмерию. Только в конце 30-х годов ХХ века из модных обувных магазинов крупных городов исчезли, так называемые, рентгеноскопы. Этими популярными приборами шустрые приказчики обувных магазинов привлекали покупателей, чтобы посмотреть на экране, не жмёт ли мужчинам и дамам ножку в носке и подъёме, как изящно смотрится стопа покупательницы в туфельке, и просто так – ведь это очень интересно! Умирать от лейкемии и злокачественных опухолей стали не покупатели, а сами приказчики, получившие большие дозы рентгеновского облучения. Радий продержался дольше. Он стоил в 250 – 300 раз дороже золота, его было трудно добывать, но радиевые прииски и шахты имела каждая уважающая себя страна, и в них были созданы, кроме основного золотого запаса, ещё и радиевые запасы, часто представляющие собой всего несколько граммов этого металла, не всегда хорошо очищенного от примесей. Радиевый запас царской России, например, был равен запасам радия всей Европы, но составлял в чистом виде всего около 20 граммов. Всё остальное было в виде окисей или солей с довольно небольшим содержанием радия и урана. Кстати, в «золотом» эшелоне Верховного правителя Сибири адмирала Колчака, вышедшим в 1919 году из Омска в Иркутск, находился и радиевый запас Российской империи. Естественно, что при такой дороговизне радия он входил в пищевые продукты, вроде шоколада, в питьевую воду или крем для лица и зубную пасту в мизерных количествах, в составе окислов. Но и этого хватило, чтобы у людей, поверивших рекламе о чудодейственных свойствах радия, и злоупотребляющих пищевыми продуктами и прочими бытовыми средствами с содержанием этого крайне агрессивного элемента, через несколько лет начались крупные неприятности со здоровьем. Так, у одного американского спортсмена, постоянно принимавшего бутилированную воду с радием, злокачественная опухоль сожрала нижнюю челюсть и гортань. Парня пытались оперировать, но было уже поздно.
Я упоминаю рентгеновское и радиоактивное виды излучения для примера. Ещё никто не пострадал от увлечения фотографией. Но, возможно, что фотографирование, не имея никакого вида облучения, что абсолютно абсурдно, всё же даёт иногда нам возможность увидеть то, чего мы не видим с помощью зрения. Если бы люди видели всевозможные виды излучения, или их глаза были устроены, как у ночных животных, насекомых, или даже просто обычных домашних животных, вроде кошки или собаки, мир предстал бы перед ними совсем иным. Вы никогда не задумывались над этим? Мир вокруг нас совсем иной. Но каждый видит его лишь таким, какое у него зрение, как устроена сетчатка глаза и хрусталик, и если бы человек увидел на какой-то час окружающий мир таким, каким видит его обычная домашняя кошка, он бы пришёл в ужас. Это просто непривычно нашему глазу и нашему восприятию окружающего мира.
Но вернёмся к сообщению в одном из старых журналов, где и тогда любили публиковать сверхъестественные случаи и мистические происшествия, которые не могли объяснить в то время, и не могут понять этого явления и сейчас.
В фотосалон одного приморского городка России пришла молодая женщина, и заказала свой портрет обычного формата.Фотограф с готовностью выполнил её желание, сняв крупным планом поясной портрет клиентки. Он, как водится, выдал ей свою визитку-квитанцию, и попросил зайти через несколько дней, поскольку был курортный сезон, и работы у него хватало. Когда фотограф, наконец, уделил внимание снимку молодой женщины, то с огорчением увидел, что фото испорчено. Нет, оно не было засвечено. На лице девушки на негативе и снимке были пятна. Довольно много, округлой формы и, в принципе, фото можно было отретушировать. Причиной появления этих пятен фотограф посчитал некачественный реактив. Так бывает, когда сухой проявитель или фиксаж плохо растворился в обычной воде, и остаются мелкие комочки. Однако, обработанные теми же реактивами другие снимки остальных клиентов фотосалона вышли на редкость удачно. С ретушированием фото у фотографа что-то не задалось, девушка была местной, а не приезжей курортницей, он плюнул, решил извиниться, и сделать новое фото девушки, когда она вновь появится в фотосалоне.
Молодая женщина не пришла, ни в назначенный день, ни много дней спустя. Фотограф забыл об этом случае, у него хватало клиентов, срочных заказов и других дел, но фотопластинку с негативом девушки он не выбросил, и хранил вместе с другими невостребованными снимками и фотопластинками. Спустя месяц или два в фотосалон пришла пожилая дама, предъявившая ему его же визитную карточку, заменявшую квитанцию, с приписанной от руки датой получения заказа. Заглянув в свой журнал, фотограф без труда понял, что дама пришла за снимками той самой девушки, фото которой у него вышло таким неудачным, и которой он хотел предложить сделать новый снимок.
Дама была в трауре, с черной вуалью на шляпке, и представилась близкой родственницей той самой клиентки. Она нашла у внезапно умершей от натуральной оспы племянницы эту визитку с адресом фотосалона, и хотела бы получить фото на память. Молодая дама, заказавшая свой портрет, заразилась оспой, очевидно, во время своей недавней поездки в Ташкент, где это заболевание еще тогда встречалось. Пораженный фотограф, выразив свое соболезнование, начал было объяснять, что портрет не удался, и услышал от дамы, любопытные откровенности. Заболевание началось с высокой температуры, и все лицо молодой женщины покрылось характерной при оспе сыпью. Вся штука в том, что когда фотограф снимал молодую клиентку на фото, лицо её оставалось ещё чистым, без всякой сыпи,появившейся позже на снимке, на лбу, щеках, крыльях носа и возле губ.
Если быть точным, то при заболевании натуральной оспой возникала даже не сыпь, а пузырьки, заполненные бесцветной жидкостью. После высыхания этих пузырьков, струп отваливался и на коже выздоровевших остаются пустулы – вдавленные округлые рубцы. В народе такие отметины называли оспинами. Именно такую сыпь напоминало изображение этой женщины на портрете, когда ее лицо еще было чистым.
В России вакцинация против оспы, с легкой руки Екатерины Второй, показательно сделавшей себе оспопрививание, распространилось не сразу. Знать первая сделала себе прививки, помня еще безвременную кончину от оспы юного императора Петра Второго. Затем оспопрививание охватило остальные слои населения и, с течением времени, стало обязательной процедурой. Не охвачены вакцинацией были староверы, противившиеся богопротивной процедуре, отсталые слои населения, жители отдаленных окраин, а также ослабленные дети. Временные медицинские отводы от прививок существовали уже тогда, поскольку случались и осложнения после вакцинации. В свое время Советская власть объявила о полной ликвидации заболеваниями оспы в стране, а спустя годы ВОЗ даже объявила премию за обнаруженный случай заболевания оспой, нигде в мире уже не встречавшейся. Однако в те годы, когда фотограф делал портрет молодой женщины в небольшом курортном городке, это заболевание ещё встречалось.
*******
Изложил я это, конечно, короче, без отступлений, но основную суть передал. По мере моего рассказа Генка слушал всё внимательнее. Помолчал, похмыкал, и изрек:
- Что-то в этом есть. Ты же знаешь, что время от времени в прессе появляются сообщения о фото людей, снятых, скажем, на кладбище. Стоит человек пять, а сбоку или за спиной стоит шестой человек, которого в тот момент там и не было. Точнее, не стоит, а виден только его расплывчатый неясный контур. Порой даже можно различить, мужчина это или женщина, но чаще просто тёмный силуэт. Можно подумать, что это удвоенный контур одного из тех, кто изображен на снимке, то есть фото смазано. Но силуэт совершенно другой формы. Мистика? Не совсем. Не успокоившаяся ещё душа недавно умершего человека, воплотившаяся в сгусток энергии? К твоему случаю это отношения не имеет. Совершенно другой необъяснимый, пока, факт. Но ясно, что оптические явления фотографии человечеством изучены не до конца. Никакого излучения при фотографировании быть не может. Это абсурд. Луч света, попавший на чувствительную фотопластинку или фотопленку, разлагает серебро или неустойчивое к свету другое вещество, и получается чёткое изображение. Свет! Вот где собака зарыта! Мы знаем только, что свет имеет инфракрасное и ультрафиолетовое излучение, что спектр белого цвета разлагается при преломлении на красный цвет, голубой и прочие цвета, и всё.
- Ну-ну! «Каждый охотник желает знать, где сидит фазан», - вспомнил я фразу для заучивания спектра света, - Ты сам только что сказал, что при фотографировании никакого вида излучения быть не может, и тут же привел данные о том, что солнечный свет обладает инфракрасным и ультрафиолетовым излучениями. Тут другое. Снимки с этими неясными объектами, не видимых обычным зрением, могут получиться и в помещении. Типа привидения или полтергейста. Тоже энергия? Какая? Излучаемая, именно этими, непонятными объектами? Сыпь при коревой краснухе, кори или псориазе – это трофическое изменение кожи, вызванная токсинами инфекции, или аллергическая реакция организма на эти токсины. В общем, мы так далеко не уедем. Оптику мы с тобой не знаем. Я не окулист, да тут нужен физик-оптик, способный что-то объяснить.
- Начнем с того, что подождем несколько дней, чтобы выяснить, заболели ли дети, у которых на снимке сыпь на лице. Кстати, снимка у тебя нет?
- Нет, конечно! Я видел эти снимки, заметь – не один, а целую пачку, когда закрывал детский сад на карантин. Он может продлиться до трёх недель. Ну, положим, моя догадка подтвердится, и эти дети заболеют. Погоды мы из этого открытия не сделаем.
- Это точно. Какой-нибудь доктор наук или аспирант, просто человек науки, наверняка тиснул бы в научный журнал статейку. Вроде сообщения. Но наши научные журналы грешат тем, что на каждую статью или краткое сообщение нужна рецензия научного института, профессора, или человека, имеющего ученую степень. Кроме рецензии необходимы выводы, список научной литературы, на которую необходимо ссылаться, и так далее. В итоге, ты можешь это опубликовать только в жёлтой прессе, падкой до скандалов и маленьких сенсаций. Сколько, ты говоришь, лет статье о случае с натуральной оспой? Больше шестидесяти лет? Вот, и твое сообщение в прессе о случаях кори тоже проваляется не меньше. Поговорили, обсудили, забыли.
- Ну, да! Я не вижу практического применения этому факту. Сыпь? Дефекты кожи? Вот, если бы фотография диагностировала скорую смерть от онкологического заболевания, то это вызвало бы нездоровый ажиотаж и практическое применение метода.
Генка подумал. Смотал на рулетку леску, и с грустью глянул на сушенную голову приличной щуки, прибитой на террасе дачи над входом.
- Хочу поймать большую рыбу!- хищно сказал он, - Поехали на Агул? Дня на три-четыре? Покормим комаров? В счёт очередного отпуска? А твоё предположение я проверю. В каком, говоришь, детском саду, вспышка кори? А в какой группе? Зуб даю, что это некачественный снимок! Таких доморощенных фотографов, освоивших цветную фотографию, и желающих подработать, сейчас пруд пруди. Весьма доходное дело. Но фотобумага и реактивы в наших магазинах по своим качествам оставляют желать лучшего.
- Мимо! – отпарировал я, - Жаль, что ты не врач-дерматолог! Имел бы тогда шанс убедиться, что фотография может порой показывать дефекты кожи, когда их на теле ещё нет. Скажем, при псориазе. Другое дело, что это ничего не дает для практического применения. Просто, как информация к размышлению, как говаривал Юлиан Семёнов устами своего штандартенфюрера Штирлица.
*******
На Агул мы всё же вырвались. На три дня. И не в счет отпуска, а накопили себе отгулов за работу в выходные и праздничные дни. И, хотя уже стояла осень, и ночами было прохладно, днем погода радовала. Это было настоящее «бабье лето» с небольшими дождями, ясными солнечными погожими днями, грибами, лесной ягодой и рыбалкой. До реки мы добрались на грузовой машине по разбитым лесным дорогам, а назад предстояло добираться на лодке с подвесным мотором по течению. Генка, как весьма популярный врач среди определенной части местного населения, имел полезные связи, и нас любезно доставили в эту глушь вместе с лодкой, палаткой, и запасом горючего. Вода в Агуле была холодной, но комар и прочий гнус к полудню оживал, и нещадно сосал нашу кровь. Не помогали даже разные патентованные мази и инсектициды. Лишь дым костра и вечерняя прохлада снижали активность этих кровососов. До следующего полудня.
- Да! – с удовлетворением изрек Генка, озирая с борта лодки живописные окрестности реки Агул, - Красиво тут! Ни, тебе, цивилизации, ни забот! Отдыхаю душой и телом! Хочу большую рыбу! Взять хоть одного тайменя с тебя ростом – эмоций на всю жизнь. Ловят же тут иногда мужики из поселка Лесосплава таких зверюг. Видел у них фото и чучела здешних тайменей? Почему мы не можем? Всё гениальное просто. Не Боги горшки обжигают.
- Опыта ловли именно тайменя у меня нет! – честно ответил я, проверяя наживку. В качестве наживки я использовал «мыша», каких делают у меня на родине рыбаки на реке Баргузин. Ловят обычную мышь, и её шкуркой обтягивают отполированный округлый кусочек дерева с хорошим кованым крючком-тройником на кольце. Этого мало. Надо ещё найти само место обитания тайменя, дождаться поклевки, подсечь, и тут начинается самое трудное. Крупную щуку, взявшую блесну или живца на тройнике, надо ещё вываживать, пока она не обессилит, и лишь потом вытягивают. Она может водить долго, и если рыбак находится на берегу, то порой он вынужден бегать, то сматывая лесу спиннинга, то подтягивая щуку ближе к себе. С тайменем такой номер не всегда проходит. Он просто оборвет лесу. Даже небольшой таймень, попавший в рыбацкие сети, может запросто сорвать их. Крупному тайменю ничего не стоит сделать сильный рывок, и уйти вместе с «мышом»-тройником и обрывом лески. Ловить лучше вдвоем. Пока один травит лесу, чтобы таймень её не оборвал, второй рыбак подбирается к рыбине с острогой или топором. Хороший таймень может водить часа три, пока не устанет. Нужны терпение, помощник, и опыт. Возможно, ловить на "мыша" - не лучший вариант. Но один из способов. Кстати, ловить на деревянного "мыша", обтянутого натуральной мышиной шкуркой - до этого могли додуматься только наши деды. Рекомендую просто взять пробку от бутылки, а мех можно любой - кусочек овчины,старой шапки, а в таежных условиях подстрелить для этого бурундука или суслика. Такая снасть, с тем же тройником, даже плавает лучше, и её проще сделать. Пойманную рыбу лучше подсолить, подкоптить, получится чудный балык.
Мы долго спорили насчет наживки. Генка уверял, что тайменя тут надо брать только на вьюна. Это такая рыбка, которая водится в нашей реке в жирной речной грязи, и идет за живца. Находят место, где неглубоко, и на дне имеется такая чёрная жирная грязь, и роются там лопатой, просто выбрасывая грязь на берег. Вьюн зарывается в эту грязь целиком, и найти его нетрудно. Но я традиционно предпочитаю «мыша». Вьюна надо сохранить живым, да и брать с собой в качестве живца не менее десятка. «Мыша» можно сделать заранее, и не одного. Тихо ведёшь потом лесу, имитируя плывущую по реке мышку, и тут из глубин омута появляется огромная пасть тайменя…
В общем, в успехе, мы были не особенно уверены, но зато хоть отдохнем на природе. По островам реки Агул растет масса дикой черной смородины, и мы вчера вечером успели уже набрать по ведру. Так что, совсем пустыми мы отсюда не уедем.
С высоты птичьего полета река Агул ещё живописнее – как-то я видел цветные снимки, сделанные с вертолета. Саяны, покрытые яркой зеленью елей и сосен вперемешку с осенней красно-желтой листвой берез и осин, изгибы реки, острова, крутые берега и синие дали гор. Очень красиво. По этим местам шла колонна генерала Каппеля, отступавшая к Иркутску от Красноярска по замерзшим руслам таёжных рек. На реке Кан на дне бьют теплые ключи, главнокомандующий армией Верховного правителя Сибири Колчака генерал Каппель и провалился на ненадежном льду, отморозив себе пальцы на ногах. Умер он уже под станцией Тулун в небольшой деревне, и не от гангрены стоп, а от воспаления легких. Даже сейчас, спустя почти сто лет, трудно себе представить такой грандиозный поход по глухим таёжным местам в сильный декабрьский мороз.
Мы рассуждали об этом вечером, дожидаясь, пока сварится уха из окуней, и аккуратно снимая из бурлившего котелка пену-юшку. Тайменя мы пока не поймали. Только раз на перекате сильно плеснуло, и крупная рыбина, словно дразня нас, оборвала живца и ушла под воду. Генка потом долго рассматривал обломленное жало тройника, ругая металл, из которого был сделан этот крючок. Мол, наверняка китайского производства, а в Поднебесной любят делать подделки, лишь отдаленно напоминающие по внешнему виду добротно сделанные вещи. Но не по качеству.
Одну мышь для изготовления наживки-приманки я сварганил дома сам, поймав мышь у себя в гараже обычной мышеловкой. Другая приманка была сработана одним умельцем с реки Баргузин несколько лет назад, но отлично сохранилась. Она долго лежала у меня в коробочке с искусственными мухами, но теперь пригодилась. Тройник на ней был самодельным – кованым и острым. Рассматривая моих мышек, и посмеиваясь над выражением "ловить на мыша", Генка вспомнил анекдот:
Встречаются две мышки. Одна рассказывает своей подруге:
- Вчера познакомилась с одним молодым мышом. Выглядит мужественно. Крылья и уши у него – вот такие!
- Фи! Да это летучая мышь!
- Да? А он мне сказал, что он лётчик…
Потом мы вспомнили о причудах и таинствах фотографии, и Генка пожал плечами:
- «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам!» Так, кажется, у Шекспира, Вильяма нашего? Тебе разве ни разу в жизни не доводилось встречаться с некими непонятными явлениями, которые ты не можешь объяснить? И никто не может?
- Доводилось. Не раз. – Я снял котелок с костра, и повесил на его место закопченный чайник, - Когда люди что-то не могут объяснить, то валят на Бога или нечистую силу. Смотря, что. Но не в моих случаях. Как ты объяснишь феномен, что я за две тысячи километров почувствовал, что с моей дочкой что-то случилось? Знаешь, как во время войны, когда на фронте погибал муж или отец, женщины далеко в тылу порой это сразу чувствовали? Это не вымысел, а факт!
- Передача информации с помощью энергии! – сразу ответил Генка, - Пока это можно объяснить именно так. Если женщина в тылу постоянно тревожится за мужа на фронте, то сгусток энергии мгновенно передает ей определенный сигнал.
- Толково сказано, но почему эта информация не передается другим членам семьи? Я, кстати, за дочь тогда не тревожился. Она отдыхала летом в таёжной глуши у своей бабушки – моей мамы.
- А, что с ней случилось, с твоей дочкой? – Генка выложил разваренную рыбу в отдельную чашку, налил себе из котелка ухи, и присыпал её мелко накрошенным луком.
- Дети играли на улице, а там лежала гора хлыстов, привезенных к дому на дрова. Ну, они и залезли на эти брёвна. Рядом стоял обычный столб с электропроводами, и один из них свисал почти до этих бревен. Дочь, а она ещё тогда в школу не ходила, ухватилась за этот провод, бывший под напряжением. Ударило её сильно, даже подбросило в воздухе. Едва откачали. Я тогда почувствовал неясную тревогу, да так сильно, что записал день и время. Потом, когда в конце лета приехал за дочкой, спросил мать, что случилось с дочкой в тот день. Она даже в лице изменилась: - Откуда ты, мол, это знаешь? – Не хотела говорить, что не усмотрела. Ведь всё обошлось. Всё сошлось – день и час.
- Ясно. Таких случаев передачи информации немало. А что ещё? Из другой оперы?
- Пожалуйста! Кстати, и что отца я вижу в последний раз во время моего очередного отъезда из дома, я тоже чувствовал очень остро. Хотя не экстрасенс. Из другой оперы? Как ты объяснишь, что после похорон мамы на восьмой день после её смерти я её видел? В тот момент я о ней не думал. Ждал, когда её знакомые придут за собакой. Знаешь, у мамы была небольшая лохматая дворовая собачонка, и добрые люди решили её забрать. Ну, я просто стоял у окна и выглядывал этого пса в огороде, куда я выпустил его погулять. Чувствую, на меня кто-то смотрит. В доме никого, кроме меня не было. Оглянулся, а в зеркале у входной двери отражается мамино лицо. Крупно так, во всё зеркало, хотя оно было не очень большим. Посмотрела она на меня так, как будто прощалась, и исчезла. Изображение как бы растаяло. Сразу скажу, что влияние спиртных паров здесь исключено – с момента похорон прошло несколько дней, и ничего спиртного я после поминок не употреблял.
- Ну, разговоры о том, что душа покидает тело на девятый день после смерти, не беспочвенны! - Генка глубокомысленно поднял вверх указательный палец, - Душа бродит где-то рядом. Она имеет определенный вес, и тоже представляет сгусток энергии. Американцы взвешивали тела покойных перед смертью и после, и доказали, что после смерти тело теряет какие-то граммы. Это и есть душа. По крайней мере, мы так думаем. Энергия ведь никуда не исчезает. Она просто переходит в новое качество. А тело – это лишь оболочка. В тебе что-то есть. Экстрасенс ты, не экстрасенс, но чувствовать и видеть то, что тебе довелось, не каждому дано.
- Ладно, у тебя на всё есть ответ. Свойства фотографии передавать то, чего мы не видим своим зрением, тоже пока невозможно объяснить. Да, эти дети с сыпью на фото, тоже заболели. И что? Этот феномен всё равно невозможно использовать. Где? Для диагностики пока не годится. Или разные объекты на снимках, включая НЛО на фотографиях неба и неясные очертания других людей? Эти случаи описаны во множестве, но объяснить их пока невозможно.
- «Я знаю только то, что я ничего не знаю!» - опять ответил Генка крылатой фразой. На этот раз из Платона. – Тут ты прав. И всё же – тисни об этом случае статью или напиши рассказ. Америку тут никто, пожалуй, не откроет, но задуматься о таинствах фотографии заставит многих. И многие тоже решат, что дело тут в оптических свойствах спектра света, которые нам не дано видеть. Как не дано видеть радиоволны и многое другое. Пожалуй, практического применения этому нет. Вот, ультразвук уже применяют. Скажем, в дефектоскопах – для определения наличия скрытых дефектов в рельсах и металлических опорах. А тут мы имеем дело со скрытыми пока дефектами кожи. При инфекционных и кожных заболеваниях это не пригодится. Гимнастика для ума.
Смеркалось, и зарево нашего костра играло бликами на поверхности речной глади. Где-то далеко, за отрогами Саян, солнце в последний раз осветило небо, и багряный закат предрек нам хорошую погоду на завтра.
Тайменя Генка, всё же на утро поймал. С моей помощью.Такого, как он и хотел – с меня ростом. На «мыша».
Примечание: САСШ - Северо-Американские Соединенные Штаты. Так одно время назывались США.