«Двадцатое мая. Две тысячи десятый год. Время: полночь. Я хочу рассказать вам историю об одном интересном пациенте. Что-то будет прочитано мной из её личного дневника, а что-то будет добавлено от меня и медсестры. Я расскажу вам историю от её лица.
Меня зовут Лиска. Я – фурри. Я – человек и лиса, находящиеся в одном сосуде. В тот день я впервые оказалась в мире людей. Я шла к своей семье страшной тёмной ночью по жуткому лесу после охоты на мелких зверей. Внутри себя я была в большей степени человеком, чем лисой. Лиса выступала лишь в роли оболочки, но об этом никто не знал... Я боялась темноты, насекомых, собак... Я боялась оборотней в собачьей шкуре. Каждый раз, когда псина пробегала мимо меня, мне становилось не по себе. Моё сердце билось в два раза быстрее, дрожали лапы... Я была странной лисой. Очень странной. У меня были муж Нил и сын с дочкой, носившие имена Вока и Лана. Они были совсем ещё крошками. У Ланы на шее был повязан зелёный бант, который я нашла на одном из пней в соседней части леса. Он был очень красивым, и я захотела забрать его с собой несколько дней назад.
Я всегда носила с собой рюкзак, в котором лежал мой дневник, куда я записывала все свои самые важные мысли. Сегодня я брела по лесу к своей норе, и вдруг... КАПКАН! Удача, как всегда, была не на моей стороне, поэтому в него попала моя лапа. Думаю, все живые существа слышали мой пронзительный крик. Я пыталась выбраться, но ни одна попытка не увенчалась успехом. Моя правая задняя лапа была зажата стальными зубьями, из которых невозможно было выбраться. Я истекала кровью. Медленно, но достаточно обильно. Мне было очень больно, и я не знала, что делать в сложившейся ситуации. Вокруг не было никого, кто бы мог мне помочь. На стройных деревьях сидели птицы и охраняли своих птенцов. По земле бегали ежи, зайцы и белки. Они боялись меня, и поэтому я не могла попросить их о помощи. Все те звери, которые могли мне помочь, находились не в этой части леса. Я осталась одна. Мой дом был в десятках километров от этого злополучного места. Это конец.
– Фёдор Евгеньевич, зайдите во вторую.
– Да, Лен.
– О, пришла в себя! Скоро мы тебя отправим в Москву на обследование.
– Где я?
– Твою-то...
– Фёдор Евгеньевич, Вы в порядке?
– Да, мне уже лучше. Ленусь, у нас кто-нибудь из психиатров на месте?
– Не знаю... Но мне он, видимо, тоже потребуется.
– Как? Ты тоже это видишь?
– Да, Фёдор Евгеньевич.
– Так, лежи на месте. Не вставай. Как ты можешь разговаривать? Ты ж, блин, лиса!!! Чёрт меня побери... ЧТО ТЫ ТАКОЕ?
– Здравствуй, человек. Где я? Голова кружится... Всё плывёт...
– Твою ж за ногу. Так. Всё. Клиника уже... Эй, лиса, ты в больнице.
– В человеческом мире?
– Мама, роди меня обратно... Да.
– Я никогда не видела людей. Только таких, как я. И обычных лисиц.
– Лен, корвалол рядом? Чего-то мне плохо...
– Может, чего покрепче?
– Неси. Вот ключ.
– Ты кто?
– Меня зовут Лиска. Мой отец был человеком, а мать...
– Да, я понял. Разве так бывает?
– Да, бывает.
– Ладно, Лиска... Тебя доставил к нам лесничий. Он увидел, что ты застряла в капкане. Пытался его разжать, но у него ничего не вышло. Почти... Он всегда носит с собой топор и... Ну, ты понимаешь.
– Что мне делать теперь?!
– Через пару дней за тобой прилетит вертолёт, и ты отправишься в хорошую ветеринарную клинику. Здесь мы не можем ничем тебе помочь. Мы заштопали тебя, как могли, и теперь до твоего отлёта мы будем поддерживать твоё состояние. В той клинике работают прекрасные врачи, которые поставят тебя на ноги. В буквальном смысле.
– Доктор, а можно мне выйти на улицу? Посмотреть ваш мир?
– Ну... Теоретически, это возможно. Не переживай, я организую прогулку.
– Спасибо.
Я познакомилась с Леной, единственной медсестрой, работающей в этой маленькой одноэтажной больнице, рассчитанной на три пациента. Рядом с больницей находилась огромная вертолётная площадка. Тогда, кроме меня, не было ни одного пациента. Лена рассказала мне о небольшой деревушке, в которой мы находились. Огороды с ягодами и овощами. Множество деревьев. Всего три жилых дома. Три семьи. Всего девять человек. Этой деревни даже не было на карте. Но она существовала... Лена показала мне всю деревню и познакомила со всеми жильцами. Все округляли глаза, когда видели меня. И ещё больше – когда слышали. Я видела, как они боялись меня. Я это чувствовала.
В каждом доме было по два этажа. Три огромных здания. Десятки комнат. Люди такие странные... Их трясло, это было заметно, но они надевали на себя невидимую маску и показывали мне дом, улыбаясь во все зубы. Приоткрыв дверь в одну из комнат, я увидела старый потрёпанный диван. Сначала я обратила внимание именно на него. Один из жильцов взял меня за лапу и поторопился показать мне кухню. Я кивнула головой, ничего не понимая, после чего Лена покатила меня в другое помещение. Потом во второе и в третье... Я всё осмотрела и захотела вернуться в ту самую комнату... Жильцы дома переглянулись. Мужчина посмотрел на женщину. Женщина на мужчину. А маленькая девочка смотрела на них обоих, совершенно не понимая, что происходит. Мужчина сказал мне, что лучше не стоит туда возвращаться. Я спросила: «Почему?», на что мне хором ответили: «Ты не должна это видеть». Около минуты все молчали. Я посмотрела на Лену, потом на эту семью и настояла на своём.
Приоткрыв дверь в ту самую комнату, я снова увидела тот самый диван. Попросила открыть полностью – все опять застыли на месте.
– Что там такое?!
– Там...
– Да говорите уже! А ещё лучше – показывайте!
– Мы не можем!!!
И вдруг маленькая девочка говорит: «Там лисички, похожие на тебя!»
– ОТКРОЙТЕ ДВЕРЬ!
– Хорошо.
Диван. Скрип петель. И... Я увидела ковёр из лисьих шкур. Больших и маленьких. Впервые за всю свою жизнь я заплакала. Я даже не знала, что умею плакать.
– Я больше не хочу видеть всё это! Лена, я хочу обратно в больницу.
– Хорошо, пойдём.
Когда мы вышли из дома, я увидела огород, рядом с которым стояло пугало в красной человеческой рубашке. На рукаве я заметила что-то зелёное и подумала о том, что этот предмет мне очень знаком: «Лена! Это бант моей дочки!»
Я никогда не была агрессивна к животным крупного размера, но, осознав, что моя семья убита, во мне проснулись ярость и желание убить ту семью. Самку, самца и их детёныша. Я встала с инвалидной коляски и с трудом добралась до двери этого ужасного дома. Открыв её, я почувствовала сильнейшую боль в груди. А потом... Пустота.
Думаю, теперь можно говорить от своего имени. Мой пациент не вернулся ко мне. Выстрел из дробовика слышали все жители нашей деревни. Рад за соседа, теперь его ковер станет немного длиннее. Всю вышесказанную информацию я узнал из дневника этой лисы. Я никогда не встречал таких, как она. И уже не встречу.
Двадцатое мая. Две тысячи десятый год. Время: пятнадцать минут первого. Конец записи».
– Говорят, что животные – твари. Неправда! Люди ещё хуже!
– Ну же, вытри слёзы. Ты не могла ей помочь.
– Лучше бы она тут осталась!!!
– Лен, выпей со мной, а? И позвони Гоше. Вертолёт больше не нужен.
23.04.19