Красное солнце садится за холм. Я сижу подле своего жилища - камышовой хижины и слушаю тишину. Ни звука, ни движения в окрестном мире. Тишина не тяготит, а располагает к глубокому раздумью. Часами можно сидеть на берегу этой безымянной речки, вслушиваться в голос воды, в доверительный шепот трав, стоны ветра в кронах деревьев.
Мы привыкли думать, что чудеса находятся где-то там далеко, за тридевять земель.
За моей спиной, будто удельное княжество, стоит роща. Деревья, словно вельможи, важничают, хвастая друг перед другом ослепительной роскошью нарядов - ярмарка пустого и неуемного тщеславия.
Я вам расскажу сейчас о нашей тихой речке. Она не ошеломляет взора. Речку эту нельзя сравнить ни с Енисеем, ни с Уралом. Над ней не возносятся металлические мосты. Её воды не бороздят белые теплоходы и яхты. Речка не вращает турбины электростанций. Она неприметна, скромна, но по-своему очаровательна. Но ведь любят не за броский вид, мощь, любят, потому что свое, родное, незаменимое, каким бы неказистым оно не казалось для других.
Наша речка бывает разной, удивительной. То таинственно сосредоточенной в предчувствии грозы, то взбалмошной, шумной во время весеннего половодья, то тревожит зеленой задумчивостью взгляда. Не важно, что речка не обозначена на масштабной географической карте. Разве в конце концов это самое главное?
Собрав свои нехитрые пожитки, я ухожу по устланной палыми листьями тропинке. Низко пролетает над землей ворона, слышен шорох ее крыльев. Последний луч солнца позолотил ее черные крылья. Где-то в кустах смиренной молитвой звучит песня синицы. Звуки безыскусного напева трогают душу.
Запоздало светится у трухлявого пня огонек одуванчика. Все уже увяло, поникло, а этот махонький цветок не сдается, еще ждет чего-то...
По тайной тропе уходит осень, закутавшись в сизый туман, и остаются только звук ее неслышимых шагов, пустынные всплески речной воды,вздох заплутавшего ветра и запах умирающей травы. Сердце щемит от тихой, невысказанной печали и разлуки.
И я ухожу в незакатные зори, шум дождя и тень полдневного облака. Ухожу, чтобы потом рассказать обо всем и другим людям.