Последний день отпуска. Заграничный курорт. Море. У береговой линии много отдыхающих. Кто-то плавает, кто-то просто барахтается в воде, беседуя друг с другом. Кто-то выполняет упражнения аквааэробики, дети купаются. Повсеместная русская речь, невольно врывающаяся в моё сознание, смазывает впечатление от отдыха.
Поэтому я отплываю от берега далеко. Туда, где не слышно людских голосов. Когда устаю плыть, переворачиваюсь на спину, раскидываю руки и ноги как морская звезда и лежу, покачиваемая волнами, смотрю в небо. Кожей чувствую прикосновения тёплой, прозрачно-голубой воды. Тут небо, обрушивается на меня всей своей синевой, что я не вижу границы с морем. Ощущаю себя частью чего-то большого, целого и сильного, и белый след от самолёта доказывает мою микроскопичность, относительно всего мира. Смотрю на него, вижу как он, рассеиваясь, превращается в облаковую гряду, исчезающую со временем вовсе. Я уплыла от своих проблем, они остались на суше. Пусть подождут меня, я вернусь и решу их. Все осталось там за тысячи километров от меня. Это там я заболела и замучила врачей и себя своим диагнозом. Это там я долго лечилась в больнице, прохаживая километры коридорных вечеров от окна к окну, страдая телом от процедур, а душой от одиночества. Это там я опять влюбилась не в того человека по собственному желанию и страдала в полную силу, будто малолетка какая-то. Это там меня судили и лишили прав, потому что я не могла уснуть от разлуки с ним и каталась по городу под музыку, с бутылкой вина, прорёвывая любимую песню. Это там моя девочка-подросток выкрасила волосы в чёрный цвет и стала очень похожа не на меня, а на саму себя и мне надо к этому привыкнуть. Это там я варю суп, мою посуду, встречаю, провожаю, беспокоюсь, выбираю выражения. Это там я о нём мечтаю. А тут, сжимая пальцами обеих рук воду, мягкую как масло, испытываю жадность, не хочу делиться этим ни с кем. Наконец-то наступает умиротворение и покой, и я в безопасности. Лежу так до того, пока кожа на пальцах рук и ног не начинает морщиться, становясь бело-розовой. Обдумывая свои поступки, стыжусь того, что случилось за год, и понимаю, что морю всё равно. Ему не важно, зовут ли меня по имени отчеству, сколько у меня проблем, и что я буду делать? Оно слишком большое, дарит людям здоровье, а своим обитателям - жизнь, до меня ли ему?
Но оно никогда не предаст и не обидит, оно абсолютное, честное, и делится со мной своей силой. Там на суше, я буду жить дальше, буду снова мечтать и ждать нового свидания с ним. Я шепчу: «Морько, моё, морько! Наконец-то я побыла с тобой!»