Купил я его ещё в советское время. Помнится, стоял я в спортмаге на Красной Пресне в Москве и выбирал: то ли гирю в 24 килограмма купить, то ли в 16. Разум возобладал, и я купил классический пудовик, то бишь в шестнадцать килограмм.
Потом я расширил в нём маленькое отверстие сбоку, и через него методично, изо дня в день, высыпал всякий мусор, оставшийся во внутренней камере. А вы думали, что пудовик целиковый? Это не так, внутри у него полая камера, почти как в египетских пирамидах. Высыпав внутренний мусор, я зачистил рашпилем неровности на поверхности пудовика, после чего эта замечательная вещь была готова к использованию. На весе пудовика мои манипуляции практически не сказались, ну может, стал он легче граммов на пятьсот, так я ж не на соревнованиях собирался его использовать.
С тех пор прошло почти полвека. Я сменил несколько московских квартир – жизнь штука суетливая и, как я теперь понимаю, весьма утомительная. Но пудовик всегда переезжал вместе со мной. Я любил заниматься по утрам атлетической гимнастикой и привык к этой железяке.
Нынче пудовик находится в доме на моём садовом участке в Подмосковье. Думаю, ему там хорошо. Пудовик покоится у окна на специальной деревянной подставке, покрытой пёстрой плотной материей. Он цел, а что ему сделается?! да и выглядит неплохо, ну только тёмно-зелёная краска поблекла и местами стёрлась. Там, где краски нет, я чищу напильником и не даю заржаветь. Иногда я даже использую пудовик по спортназначению.
Когда ко мне в гости приезжают друзья, я торжественно демонстрирую им свой атлетический снаряд. Но прежде, чем зайти в дом и показать пудовик, рассказываю ещё и о самом строении. Звучит это примерно так:
«Постройка 2007-го года. По проекту инженера Гусева. Два этажа; толщина стен пятьдесят пять сантиметров, полностью кирпич; фундамент – монолит; русская печь для обогрева; металлический пол на втором этаже; плоская железобетонная крыша с люком, отделана плиткой; на крыше – ульи для пчёл. Этот дом единственный в своём роде на всём белом свете, такого нет больше нигде в мире; он уникальней, чем сама уникальность. It’s not for sale!»
Последняя фраза относится и к пудовику.
* * *
Порой у меня возникает мысль составить завещание. Если стану его писать, то не забуду про пудовик. Укажу, чтоб положили его в гроб рядом со мной, в ноги например. С ним не сожгут в крематории, а похоронят, дай Бог, по христианскому обычаю в земле. Будем вместе там лежать. Хотя, наверно, не обойтись без жертвы: придётся пудовик распилить пополам, ну чтоб уместился.