Маша в домашнем платье вышла на крыльцо и сладко потянулась, улыбаясь тёплому субботнему солнышку. За забором послышалось протяжное «мууу», а за углом дома – блеяние козочки. Девушка обула старые тапки, схватила металлическое ведро и побежала к колодцу. Перепуганные куры бросились от неё в разные стороны, недовольно кудахтая.
– Что ты творишь, окаянная? – Послышался из-за угла голос старухи. – Перепугаешь мне всех кур – без яиц останемся.
– Доброе утро, Галина Петровна! Денёк сегодня какой солнечный – благодать. И не подумаешь, что осень. Тепло, как летом.
Маша поставила ведро на траву и села рядом с колодцем. Тут её взгляд упал на чернеющую дыру в крыше дома. Не прошёл даром вчерашний ураган – снесло кусок шифера. Бабка – мать Машиной свекрови – стояла неподалёку и поглаживала беспокойную козу. Та, выгибаясь дугой, мельтешила хвостиком и громко блеяла, явно демонстрируя наступление брачного периода.
– Эх… – вздохнула Маша, смотря на поруганную ураганом крышу. – Дожди скоро начнутся. Течь будет.
– Ась? – переспросила старуха.
– Говорю, течь скоро начнёт, – крикнула Маша, указывая на дыру в крыше. Старушка, не глядя на неё, почёсывала за ухом у козочки:
– Да уже течёт.
– Васька мой в городе на вахте. Кто ж крыть-то её будет? – Маша тихо размышляла вслух.
– Что? Говори громче, не слышу!
– Говорю, кто ж крыть-то её будет?
– Как кто? Козёл какой-нибудь и будет, – ответила бабка, по-прежнему думая только о готовой к любви козочке и не глядя на жену внука.
Маша удивлённо приподняла брови:
– Почему сразу козёл?
– Ну, а кто ещё? Не кобель же.
– Ой, да все они кобели, – махнула рукой Маша. – Стоит какую козу увидеть, так сразу хвост пистолетом.
– Нет, кобель ей не подойдёт, – покачала головой Галина Петровна, любуясь своей белоснежной козочкой.
– Почему это?
– Ну, как… Кобель не вскочит на неё. Разве что уж очень большой.
– Зачем большой-то? Большой проломит её. Лучше маленький да юркий.
– А как маленький на неё залезет? Маленький не дотянется! – старушка привязала козу к забору и села на скамеечку рядом с ней.
– Ничего, лестницу подставит и залезет.
Бабка недоумённо взглянула на Машу:
– Да где ж это видано, чтобы кобель, да еще и на лестницу?
– А как иначе? Все так делают.
– Кто все-то, дурёха? – старушка снисходительно улыбнулась.
– Все соседи, кто крыл.
Бабка недоверчиво усмехнулась:
– Прямо уж все?
– А как же? Вон и у Люськи её кобель крыл, и у Нинки.
– Может, скажешь, что ещё и Лидки кобель крыл?
– Нет. Зачем? У Лидки муж есть. Тот сам всё делает.
– Как сам?!
– Как, как… Ну… Это мужикам лучше знать. Как все. Лестницу подставил, залез. Чик, чик, и всё. Не течёт больше.
– Матерь Божья… Куда ж мир-то катится… – старушка в ужасе перекрестилась.
– Хорошо, когда мужик в доме есть. А то и не знаешь, какого козла позвать. Вот был бы мой Васька дома, тоже бы сам покрыл.
– Что?! Чтобы мой внук этим непотребством занимался?! Никогда я этого не допущу! – Старуха вскочила, вся красная от ярости. – Девки ходят полуголые, весь срам напоказ. Никакого стыда в них не осталось. Честь им, видите ли, в тягость. Но чтобы мужик! Чтобы мой внук сам козу крыл! Этого я не допущу, пока жива.
– Какую козу? Галина Петровна, вы что?
– Какую козу? А какую козу лидкин муж крыл?
– Э… Светку Морозову, что ли? Так это ещё до их свадьбы было. А так, вроде, не гуляет. Не слышала. Стойте. То есть… Мой муж Светку кроет?!
– Какая ещё Светка? Я тебе про козу, а не про бабу.
– Какую козу… Какую бабу? Галина Петровна, успокойтесь, – Маша вскочила, совершенно обескураженная непонятной яростью старушки. – Какая баба? Какая коза? Вы о чём?
– А ты о чём?
– Я вам про крышу говорю.
– Про какую ещё крышу?
– Про нашу крышу. Вон у нас ураганом кусок шифера снесло. Кто крыть-то, говорю, будет – Васька мой на вахте.
– А… – Старушка взглянула на крышу, открыв рот. – А я ж и не видела. Ой, дыра-то какая в крыше, правда. Кто ж её крыть-то нам будет… Тьфу. Так ты всё это время мне про крышу твердила?
– Ну, да.
– Ох-ха-ха… – бабка затряслась в хрипловатом смехе, упёршись руками в колени. – Крышу крыть... Так это ты про мужиков, значит, так «ласково» – кобель да козёл. А я-то про нашу козу говорю, про Зорьку. И всё в толк не могу взять, как мою Зореньку не козёл, а какой-то кобель, ну, то есть пёс, будет с лестницы крыть. Ой. Ну, ты дурёха, Машка. Кто ж тебя только воспитанию учил? Кобель, говорит. Хах! Пойдём чай пить да Ваську из города вызванивать. Пусть приезжает и кроет. Козу! Хах.