Моя родина на берегу Геленджикской бухты ограничена Чёрным морем и Маркотхским хребтом предкавказья. В прошлом предгорные неудобья обживали родовыми аулами черкесы, грабя соседей, продавали пленников за море в рабство. Уединённо проживая в гористой местности, занимались охотой и собирательством, рассаживая вдоль рек сады из плодовых деревьев и кустарников. На небольших огородах выращивали овощи и злаки, содержание коз обеспечивало молоком и мясом.
Крымские татары набегами разрушали благополучие горцев. Берег бухты, закрытой от штормов, делили между собой греческие и турецкие мореплаватели, построив поселковые укрепления, промышляя торговлей и рыбной ловлей. Разноязычные сожители обзывали окружающее своими наречиями.
Окончившаяся кавказская война подселила казацкий народ с украинской мовой, а затем и русские поселенцы обустраивались со своим укладом общежития. Различие религий, культуры и кулинарных пристрастий образовало новый человеческий вид – Геленджикских граждан.
Революционное свержение царского строя спасло уникальный ландшафт бухты от вырубки лесов и разрушение рельефа карьерными выемками мергеля для печей цементного завода. Геленджик начал обустраиваться в государственный курорт обеспеченный курорторгом.
Мои предки, пережив голодомор 1932 года, переселились с 1938 года в благодатный захолустно-уединённый Геленджик. Крестьяне и служащие кормились произведениями подсобного хозяйства и дарами леса. Великая Отечественная война оставила женщин, детей и стариков без средств к существованию. Выживали собирательством съедобных дикорастущих растений.
С наступлением мирного времени открылся гастрономический универмаг на центральной улице, а в крестьянском анклаве торговые «сельпо» и «рабкооп». В витрине продуктового магазина стояла открытая бочка с чёрной икрой, между пирамид баночных рыбных консервов. На прилавках громоздились глыбы сливочного масла, а в деревянных лотках россыпь засахаренных фруктовых конфет. Но редкие покупатели приобретали лишь соль, сахар и хлеб. Горожане питание получали с огородов и содержащихся животных. Излишки урожая продавали на базаре, а на вырученные деньги приобретали ткани для пошива одежды.
Дети, наблюдая происходящее, были не требовательны, с благодарностью принимая свою порцию еды, понимая, что и её нужно заслужить участием в хозяйственных делах. Фрукты и овощи потребляли только в сезон созревания. Конфетами угощались лишь по праздникам. Натуральные продукты ещё имели естественные запахи и оригинальный вкус. Дешевизна морепродуктов, яиц и молока составляла оздоровительную диету, поддерживающую стройность фигуры и высокую работоспособность при сотворении развитого социализма.
Но тяга к заморским деликатесам привела к разрухе в головах и государственному капиталистическому строю. Геленджик обстроился торговыми помещениями с изобилием рынка. Вот только мизерная зарплата большей части граждан, после коммунальных поборов едва хватает на суррогатные продукты, постоянно дорожающие не имеющие натурального запаха и вкуса. Насыщение заморскими деликатесами оборачивается ожирением, распутством и извращённым помыслам. Старшее поколение с ностальгией вспоминает вкус краюхи посолённого чёрного хлеба с ароматом огородных овощей, в потерянной стране социалистического равноправия.