Рассказ №2 из цикла «Кисы, пёсы и другие».
… «Только от жизни, от жизни собачей»… Юнна Мориц.
В газете «Советский спорт» раньше была рубрика «ЗОЖ». Название расшифровывалась как «здоровый образ жизни». Конечно, исчез не только Советский Союз, но и газета с таким названием. А вот аббревиатура ЗОЖ в моем лексиконе осталась и даже расширилась. ЗОЖ – так я называю больших собак, которые на поводке гуляют со своими хозяевами. Иногда уже и непонятно кто кого выгуливает. Но утренний и вечерний моцион, хоть и по нужде, но совершается. Здоровый образ жизни присутствует. Следовательно, большие собаки и есть ЗОЖ. Но если хозяин разгуливает с собачкой мелкой, или даже не с одной, то я их называю зожиками. Правда, не все семейство псовых (camis lupus familiaris (лат.)) связано поводками. Есть среди них и вольные животные. «Когда проживает собака не в будке, когда у неё завывает в желудке, и каждому ясно, что эта собака круглая сирота» Я согласна с Юнной Мориц. Тя-же-ло быть круглой сиротой даже собаке, особенно, маленькой.
Вот про одну такую шавку я и хочу рассказать. Однажды я отдыхала в санатории, уютно устроившемся в сосновом лесу, окруженном полями с капустой. Ни большого города, ни предприятий поблизости не было. Так сказать, экологический санаторий в глубинке Нижегородской области. Несколько домиков для персонала на территории, и через лесок ещё и посёлочек для обслуживающего персонала. Наверное, люди, проживающие в этих домах, все были сплошь любителями кошек и собак. То ли этот факт, то ли что-то другое влияло, но на территорию санатория прибегало много кошек и собак. Они строго свой режим проживания подчиняли санаторному режиму. Вели здоровый образ жизни на свежем воздухе и четко соблюдали режим дня в части питания: завтракали, обедали и ужинали в одно время с нами. Минут за пятнадцать до открытия столовой кошки уже возлежали на газоне перед столовой, собаки сидели чуть дальше в сторонке. Они терпеливо ждали нашего исхода из столовой с остатками еды на салфеточках. Газон у входа превращался в поляну с белыми ромашками от салфеток. И собачье-кошачье племя неслось «пастись» на это поле. Администрация пыталась бороться с этим явлением, но союз местных четвероногих и приезжих двуногих был крепок, и сдаваться никто не собирался.
Как-то раз несколько человек, в том числе и я, приехали после экскурсии поздно и на ужин опаздывали. Идем группой и видим, как издалека несется мелкая шавка по аллее. Не обращая на нас никакого внимания, она шустро перебирала коротенькими лапками. Ушки развивались на ветру, язык она высунула, глаза вылупила. Не знаю, из-за чего она опоздала, но нарушение режима питания явно ее сильно расстраивало. Собачка добежала до «ромашковой» поляны, где возлежали львиным прайдом сытые кошки и коты. В сторонке отдыхали собаки всех размеров и окраса. Все они были уже объевшимися, так как готовка наших поваров была такова, что отдыхающие отдавали еду четвероногим с удовольствием. Песик лихорадочно стал носиться от салфетки к салфетке, потом уселся у входа в столовую с такими грустными глазами и даже начал поскуливать. В столовую вход четвероногим был запрещен категорически!
Наши официантки в столовой оборону держали всегда основательно: лупили полотенцами проникших в их владения «врагов их поросят». Поросята «добрели» на остатках еды из столовой. Еда, которую отдыхающие выносили из столовой, была официанткам неподконтрольна, хотя и уменьшала питательный рацион свинок. Каждый кормил «своих». Пес сидел на крылечке и жалостливо поглядывал на входящих в столовую отдыхающих, то есть на нас. Эх, кому-то можно! Мой сосед по столу открыл дверь и стал зазывать шавку. Песик то вскакивал, виляя пушистой закорючкой, то снова садился, И хочется, и побаивается. Сосед стал настаивать, уговаривать, соблазнять. И голодный пес пошел на нарушение границы. Он зашел через дверь в холл, но дальше идти за нами не решился. Вдоль стеночки пробежал до двери в зал столовой и стал осторожно выглядывать из-за дверей. Мы расселись на свои места, официантки, предупрежденные о нашем опоздании, быстро раздали порции и занялись своими делами. Они спешили домой, и поэтому старались все сделать побыстрее. Когда мы расселись за столами, то как-то неожиданно вышло, что столы наши выстроились в линейку от двери через весь зал. Я оглянулась: бедный песик переминался с лапки на лапку, вилял хвостом-крючком и жалостливо, просительно смотрел мне в глаза. Мне стало жаль его, я позвала голодного малыша к себе, постукивая ладошкой по коленке и тихонько приговаривая: «Иди сюда, иди, я тебе дам тефтельку!» Он радостно завертел головой, ушки встали торчком. Улучив момент, когда вблизи не было сердитых официанток со злобнобьющими полотенцами, рванулся ко мне под стол. Надо сказать, что столы были накрыты большими льняными скатертями с углами, свисающими почти до пола. Сверху столешницы были накрыты короткими легкими скатерками: красными или синими. Вот за такой длинный угол большой скатерти и занырнул собачонок. Сел тихонько, лишь изредка вздрагивая от кухонных звуков, и стал преданно смотреть бусинками-глазками на меня. Я дала одну тефтельку ему, чтобы узнать будет ли он ее есть или нет. Лично я не стала. Но вкусы у нас не совпали. Песик заглотил ее целиком за одну секунду. Отдала и вторую благодарному поклоннику нашего повара или поварихи. Я оглянулась на соседние столы. Мои соседи были тоже не так единодушны с песиком в оценке мастерства кухни, и поэтому еще три тефтельки перекочевали к нам под стол. Пес мигом проглотил и их. Я подивилась скорости заглатывания и решила, что он наелся. Это была небольшая рыжая собачка с короткими лапками и пушистым хвостиком-кренделем. Она внимательно смотрела на меня. «Все, подруга, больше тефтелек нет, а запеканку я съела сама», – сказала я. Собачка поставила ушки торчком, пока меня слушала. Это было так забавно! Затем издала такой звук, словно тяжко вздохнула. Я думала, что она убежит в холл. Но не тут-то было!
«Банкет, так банкет!» - решил собачонок и аккуратно пополз под скатерть соседнего стола, и следующего. Там его тоже подкормили. Узнать под каким он столом было легко. За столиком раздавались восклицания, отдыхающие начинали вставать, оглядывая соседние столы. Никто не ругался, все улыбались. Народ понимал, что песик совершал отважный поступок. И вот, когда все столы были охвачены его вниманием, пузико стало набито тефтельками в изрядном количестве. И это туго набитое пузико ползти не позволяло. Он встал в проходе, не торопясь оглянулся по сторонам, и важно, несколько вальяжным шагом, переваливаясь с бока на бок, не торопясь, двинулся к выходу, уже совершенно не обращая внимания ни на нас, ни на официанток. «Вот, зараза, - сказала Танечка, обслуживающая наши столы, - выступает словно барин. Еле брюхо тащит». В это время песик дошел до дверей, повернул голову, медленно осоловевшими глазками победно окинул зал и пошел к выходу из столовой, где стал ждать кого-нибудь, кто откроет ему дверь. Это и была я. Подойдя к двери, я спросила у песика: «Ну, что, обжора, доволен?» Песик два раза лениво вильнул хвостиком и, не спеша, прошел в открытую дверь. Я думала, что он сбежит по ступенькам и направится к дому, точнее к тому месту, которое он считает домом. Но не тут-то было. Он минут пять еще горделиво красовался на верхней ступеньке, снисходительно оглядывая еще неразбежавшихся котов, кошек и собак. Затем он даже сел, победно выставив напоказ брюхо, набитое до отвала. И только после этого, пролаяв два раза «Ав-Ав!», спустился и, не спеша, потрусил по дорожке. Мне показалась, что он всем сказал «Что съели?! Я – герой!» Я улыбалась, глядя ему вослед.
18.04.2019 г. Город Саров.