;;
Сталина Львовна Громова и Степан Кузьмич Пшик прожили вместе тридцать добрых лет, нажив Коленьку и Наденьку, отправившихся в самостоятельное путешествие по волнам жизни, приобретя себе супругов Светочку и Митеньку соответственно. Имелись и внуки обоих полов – Макарка и Юленька – дети ангельской наружности и капризной сущности, доводящие до белого коления родителей и почтенных бабушку и дедушку.
В семье царил матриархат: Степан Кузьмич на рожон не лез, был на вторых ролях, так сказать. Сталичку любил и уважал, а потому уступал во многом, если не во всем. Примитивного желания верховодить, присущего всем «самцам», у него не возникало с детства. Выполнять просьбы маман, прислушиваться к ее советам настолько устраивало Степочку, что, вырвавшись из сухопарых объятий Анны Леопольдовны, и, попав в умелые руки дорогой Сталички, Пшик не почувствовал сильной разницы. Король умер! Да здравствует новый король!
;
Однажды утром, встав, как обычно, в 7:30, сделав зарядку, почистив зубы и умывшись, Степан Кузьмич направил свои стоп на в кухню, влекомый ароматом кофе. Он предвкушал, как прольет терпкий горячий напиток на сосочки языка и откроет «Старосветских помещиков» Гоголя, читанных в процессе жизни всего каких-то 7 раз. Современную литературу Пшик не любил, ведь ее не приветствовала дражайщая супруга, восхваляя классиков прошлого. «Вот это уровень!», - говаривала она поверх очков, сжимая томик Чехова или Толстого, тезки отца. Пресловутые Коэльо и Акунин, новомодные Мураками и Анхель Де Куатье и прочие бездарности не трогали ее душевных струн.
На кухне царил порядок, наведенный Степаном Кузьмичом накануне: все по полочкам, по вазочкам, по пакетикам, как любит жена и Стеша, ДОЛЖЕН любить, а как же по-другому. Он достал любимую кружку Сталины, украшенную лицом голубоглазого предводителя турецкого народа – Кемаля Ататюрка, и свою, с лошадьми – белой и гнедой. Кофе предстояло сварить, как и каждое утро до этого.
Отточенными временем движениями Пшик достал темные зерна, засыпал их в кофемолку и нажал кнопку. Дверь на кухню закрыть не забыл, чтобы Сталичке не мешать почивать, которая вставала уже к завтраку, ждавшему ее на столе. Она любила с утра оладушки с клубничным вареньем, блинчики со сгущенкой или пышный омлет. А он любил готовить, наверное, любил. Степан Кузьмич давно уже толком и сам не знал, что конкретно любил ОН, а что ему приходилось любить в силу любви к Громовой.
Сунув руки в карманы домашних брюк, на этой неделе синих, он невольно наткнулся на что-то. Карман явил на свет свернутый лист, о котором Степан Кузьмич и позабыл. Раздатка досталась Пшику от щуплого юноши-промоутера на улице, который отчего-то ему подмигнул, протягивая листовку. Устроилась в кармане пиджака, а затем перекочевала в эти самые брюки и выпала из памяти. Отчего он не выбросил ее там же в мусорное ведро, как делал всегда и со всеми «Только наше кофе лучший в городе», «Займы каждому по двум документам» и «Два золотых украшения по цене одного», он сказать точно не мог.
А теперь буквы уставились на него своими пиками и кололи глаза содержанием. Пшик сглотнул и забарабанил пальцами по столу. Прочитал несколько раз написанное, переложил блинчики на тарелку, налил кофе в чашки. Пики кололи. Нестерпимо захотелось бунта: жестокого и беспощадного. Пшик, влекомый каким-то внутренним порывом, схватил обе кружки с черным напитком и вылил их в раковину, сполоснул посуду, забросил пакетики «TESS», который не любила Сталичка, по причине отсутствия там первых листочков, бережно собранных вручную. Крест из заломов на листовке предостерегал Степана Кузьмича, намекая на разное развитие событий. Но начало было положено. Впервые за тридцать лет Степан Кузьмич идет не по правилам.
;
Сталина Львовна была обескуражена, получив на завтрак заместо кофе крысиный хвост в кружке, как она неласково называла чайные пакетики. Удивленно вскинув брови и разведя руки, она воззрилась на супруга. Весь ее вид спрашивал: «Что же такое творится, батенька?» Батенька прихлебывал кипяток, обжигая нёбо, потом стукнул кружкой о стол и заявил, что «кофею сегодня не будет, настроение нынче чайное». «Чайное?», - только и переспросила Сталина Львовна. «Не заболел ли?», - подумалось ей, и она приступила к завтраку.
;
«А власть – это наркотик», - решил Степан Кузьмич, упоенный маленькой победой. Но посуду за собой и Сталичкой вымыл.
;
Что-то неладное творилось со Стешей последнее время. Он изменил своим привычкам: чай, а не кофе, Бегбедер заменил Гоголя, джинсы на прогулку вместо брюк из костюма-тройки, купленного каких-то десять лет назад. Сталина Львовна смотрела на мужа и не узнавала. К тому же он начал задерживаться на работе два раза в неделю. Любовница? Не может быть! Это не в стиле Стеши. А если так? Громова захрустела пальцами. А если так, она серьезно поговорит с мужем. Седина в бороду - бес в ребро.
Она открыла бельевую корзину и стала сортировать вещи, попутно проверяя карманы на наличие инородных предметов. Дети часто забывали в одежде конфеты, мелочь, камни, а Сталина Львовна стояла на страже здоровья стиральной машинки, предвосхищая попадание в нее всяких ненужных элементов. Дети оперились и вылетели из гнезда, Стеша вычищал карманы исправно, как и сама Громова, а ритуал остался, так просто, на всякий случай. На самом дне корзины синели штаны с вытянутыми носами на коленях. Сталина Львовна запустила руку в карман и выудила листок.
Бумажка как бумажка, ничем не примечательная, сложенная вчетверо аккуратно. Сталина Львовна развернула находку. «Клуб анонимных подкаблучников» - кололи пальцы черные готические буквы. В том, что они именно «кололи», Сталина Львовна не сомневалась, рассматривая пики гласных и согласных, усеявших белый лист. Тут же мелкими буквами приписка: «Долой женский режим», адрес и номер телефона, обещающий полную анонимность.
- Вот так штука, - Сталина Львовна вертела странную находку.
;
Вот уже три недели Степан Кузьмич посещал «Клуб», встречаясь с товарищами. Стоит ли говорить, что контингент был сугубо мужским, немногочисленным, но активисты группы работали над расширением состава, раздавая листовки и запустив сарафанное радио по городу. Первое посещение далось с трудом, Пшик до последнего сомневался, но решился, желая в корне изменить свою жизнь. В первую очередь боялся встретить знакомых. К великой радости знакомцев не обнаружилось, были только пять человек, отливающие неуверенностью.
Сначала рассказали немного о себе. Задались целью: Заменить Матриархат на Па-. Степан Кузьмич назвался «допустим, Вольдемар», пытаясь соблюсти анонимность, поведал о долгих летах супружеской жизни, о жаркой любви к своей супруге и мерном течение дней. Уверенность в том, что надо что-то менять, у него поубавилась, но организатор зарядил Пшика сотоварищи мотивацией, рисуя картины прекрасной жизни, где жены и подруги идут на все, чтобы сделать приятное своим мужчинам. И Пшик превратился в ПШИКА, выйдя из дверей клуба, через три остановки в автобусе уже ехал ПШИк, в магазин около дома зашел ПШик, а вернулся в квартиру Пшик - Герой домашних тапок.
;
Сталина Львовна снисходительно смотрела на мужнины причуды, как она окрестила их. Даже усмехнулась, когда Стеша положил сахар, заявив, что любит сладкий кофе, и «ничего не портит этот напиток, добавляя то, что ему ДЕЙСТВИТЕЛЬНО хочется». Сделала замечание по поводу растительности на лице, получила ответ: «Нынче это модно». Может, козлиная бородка когда-то и была популярна, но Сталина Львовна сомневалась, что сейчас настали такие времена. Но когда муж замахнулся на святое – субботнее лото с тещей, Громова решила, что пришло время положить конец этим походам «налево».
;
Случился серьезный разговор. Сталичка поговорила со Степаном Кузьмичом. Пшик чувствовал себя на коне: наконец настала ЕГО пора быть лидером. Степан Кузьмич говорил твердо и убедительно, даже слезы жены, молящей вернуть все на круги своя, не изменили дело. Пшик расправил плечи и гордо принял титул «Глава семьи». Главная цель клуба достигнута. Степан Кузьмич усмехнулся: надо же, как все легко прошло.
Кое в чем пришлось уступить, не без этого. И, взяв пакет с надоевшей игрой, он отправился к любимой теще, которую любить завещала Сталичка. Степан Кузьмич порадует ее напоследок. Король умер! Да здравствует новый король!
;
Случился серьезный разговор. Сталина Львовна поговорила со Стешей. Неизвестно откуда взявшийся удвоенный тестостерон толкал Пшика к лидерству. Он сопротивлялся, даже случилось временное заикание, которое бывает, когда он нервничает, но авторитет Громовой, спокойной и уверенной в себе, как всегда, сделал свое дело. Стеша переоделся в приличное, вызвал такси, уложил лото в зеленый пакет, и супруги отправились в гости к любимой теще.
Роли пришлось перераспределить. Стеша стал королевой Елизаветой, так сказать, лицом, которое «решает». Но, как известно, от перемены мест слагаемых сумма не меняется.