6. Дома

Ольген Би
- Привет, родненький. Заходи скорее, а то я так соскучилась,- бросилась на шею Юлька.- Сейчас мы чайком побалуемся,- принимая одежду мужа, ворковала она.
- Ага. И картошечкой жареной и салатиком. Ехал домой и мечтал, что ждет меня дома.
- Только о картошке и думал? - кокетливо спросила Юлька.
- Ну не только. Чуть-чуть и о тебе, - пошутил Геннадий.
- Давай пока только чаю попьем. Картошку я купить не смогла: без денег, говорят, не продается. У нас денег-то нет, забыл? Ты ведь все на воздушные фильтры потратил, «по случаю».
Геннадий помрачнел и нахохлился. Из памяти не стерлись еще денежные скандалы его первого брака.
- Да я не упрекаю тебя, дурашка. Ну, посмотри, как фильтры в интерьер хорошо вписались. Получилась просто чудная перегородка, просто находка дизайнера.
- Я забыл о них. Думал, деньги остались. Собирался на «опте» распылители купить. И жиклеров не хватает, - медленно остывал Геннадий.
- Ничего, Геночка, заработаешь - купим. Устроим на следующей неделе разгрузочные дни и купим.
- А как же динамометрический ключ? Мы ведь планировали покупку. Помнишь?
- Помню. Но на него ведь много надо. Может работа пойдет лучше, тогда и купим.
- Без него лучше не пойдет, - задумчиво потягивая чай вприкуску с сухариками, констатировал Геннадий.
-Ты меня уговариваешь или себя? А может его?
Геннадий был уже где-то далеко от дома, перебирал в памяти инструменты, «перетряхивал» запчасти, пересматривал свои планы. Он любил слушать Юльку. Ощущение было как на берегу теплого ласкового моря: шелестит волнами, перекатывая камешки на берегу, что-то шепчет… или что-то спрашивает? Сквозь шелест моря донеслась последняя фраза.
- Кого «его»?
-Ключ. Кого же еще? «Ключ, появись!» Как там дальше? «Шухры-мухры». А вот еще можно: «пикапу-трикапу»!
- У тебя все шутки, а я серьезно.
-Да и я серьезно хочу, чтоб он был у тебя. А по законам нашего мира это обычно за деньги лучше получается. А может, есть какие-нибудь специальные слова, чтоб ТАМ, НА ВЕРХУ нашу просьбу услышали и если не деньги, то работу хорошую «подкинули». Но только без всяких там «черных магий». По этим вопросам ВНИЗ обращаться нужно, наверное. Ну, например как «тимуровцы»: помогаешь людям от чистого сердца, а тебе за это - еда, одежда, любимая работа. Ну, разве не справедливо?
(на запрос: «ключ, появись!» ключ появился, но гораздо позже и как-то совсем не волшебно).
- Думаешь, ты на этом остановилась бы? На Канары потом захочешь, и будешь объяснять, что тебе это жизненно необходимо. Причем непременно на своем самолете. Может тебе там будет легче переживать, как народ твой бедный мучается. Хотя в этом случае тебя все поймут и даже поддержат. «Мажу утром бутерброд - сразу мысль: а как народ? И икра не лезет в горло и компот не льется в рот».  Стала бы жадной и злой. Сразу нашлось бы много завистников.
- Ой, Генка, что-то ты страсти на ночь рассказываешь. Не дай Бог такое испытание. Лучше в «середнячках», или в легкой степени бедности жить. Ощущения острее и жизнь интереснее. Не знаешь, что тебя ждет завтра. Только в этом случае судьба приключения подкидывает, а не какой-то там дядька за твоими деньгами охотится. А с деньгами вынуждена сама придумывать, куда их потратить и чем бы еще развлечься и как их сберечь и приумножить. Столько проблем и так мало счастья!
- Так это у тебя в животе «бедность» журчит или нищета?
- Что ты, милый! Это у меня в животе чай просит сдобную булочку.
Беседа плавно перетекла в комнату в сопровождении Юльки, где Гена с удовольствием растянулся на кровати. Как же он будет вспоминать эти простые ощущения в теплой, чистой квартире, где можно вот так беззаботно отдохнуть. Где можно в любой момент встать и, сделав два шага, оказаться в такой же теплой и чистой ванной комнате. Хочешь ванну с горячей водой - пожалуйста. Душ? - Нет проблем. Рядом любимая что-то спокойно мастерит, не кутаясь, во что попало. Чудесная женщина, от которой пахнет чистотой и чем-то еще неуловимым. Нет, не духами. Подобрать для нее духи трудно, легче шампунь купить, если воды любой вдоволь. Но тогда об этом думать было рано: час таких испытаний еще не настал.
- Вот купим динамометрический ключ - будет легче, - задумчиво успокаивал Гена жену.
- Кому будет легче? - мурлыкала шутливо Юлька, щекоча мужа ресницами.
- Юлька, не «драконь» зазря. Ты ведь знаешь, как на людей действует, когда их машину ремонтируют хорошим и непонятным инструментом. А я без него не могу тех.условия выполнить, как положено. Я напрасно что ль книжки по ночам читаю?
- Не напрасно. А потом мы детям «Сникерс» купим или «Баунти», - нежно прошептала она на ухо.
- Зачем? Причем здесь это? - опешив от такой смеси ласки, понимания и глупости, спросил Геннадий.
- А ты думаешь, им в школе приятно хлопать глазами, если они не знают что это такое? Вот мы с тобой говорим о клиентах - инструментах, а им о чем? О том, что их окружает. А окружает их реклама, а в магазине и в школьном буфете то, что рекламируют.
- Наверное, ты права. Но мне ведь для работы нужно.
- Нужно. Не спорю. А им для жизни: они ее изучают и на глаз и на вкус. Ведь они совсем не избалованные. Согласись. Сами-то они ничего не просят. Ничего, устрою себе лечебное голодание, детей пошлем к бабушке: она ведь так всех кормить любит, и - купим.
- И у тебя опять голова болеть будет.
- А как же. Это когда организм здоровый - голова не болит. А так поболит и перестанет, заодно и мозги прочистятся.
- Может они от «Баунти» прочистятся? Тогда я согласен.
- Они и от твоих запчастей могут прочиститься.
- Лучше уж без голодания. Хорошо, что в прорубь уже не лезешь. Задержусь подольше и заработаю.
- А ну как клиенты узнают, что появился ночной мастер? На ключ может, и заработаешь, а на «Сникерс»? - не унималась Юлька, нежно, но настойчиво проводя ногтями по спине мужа.
- Так, «здоровый организм», ты угомонишься сегодня? Мы ночью шоколадки будем обсуждать или что?
- Или как? - продолжала мурлыкать Юля.
- Вот сейчас «или как» тебе будет! Трепещи, несчастная, - шутливо набросился Геннадий на жену.
- Я уже час как трепещу. Но без этого самого, ну без ключа как же?  Обойдемся, может сегодня?
- Только тише трепещи.
- А то что? Дети за Сникерсом придут? Так они же терпеливые, да еще давно спят.
- Нет, соседка прибежит. У нее же нюх на это, забыла? Вроде как за солью.
- Ночью, что ли?
- Как? Уже ночь? - шутливо удивился Гена, - «а мы еще ни в одном глазу».

Юлька не додумалась бы даже пошутить, что у нее голова болит или она устала. Геннадий никогда не предпринимал ничего, если она не была настроена на такие отношения. Они создавали свой мир, и прошлому опыту не было места в нем. Да он бы и не втиснулся. Ведь их души так долго были одиноки. Они жили среди людей, с людьми, но ждали друг друга. Каждый по-своему. Их не понимали. И теперь чувства истосковавшихся душ могли проявиться. Для них односпальная кровать была слишком широкой. Все было как в кино. Хотя - нет. В кино ссоры - это изюминка, украшение сюжета, «острое кавказское блюдо». А для них - ненужная побрякушка, пустая трата жизни. Много шума и никакого толка. Нет, это не было лицемерной видимостью дружной семьи, понимания. Известно ведь в какие уродливые формы выливается желание создать видимость для людей и даже для себя - благополучной семьи. Это своего рода насилие и от него-то мужья и жены находят отдушину в чужих объятиях или в пьянке. Не нужно душить и прятать в себе стрессы. Нужно просто понять, что происходит и тогда стресс не выльется в скандал, а в подсознании не накопится агрессия, не будет повода для лицемерия.


И еще одна странность была: естественное желание быть всегда вместе не соответствовала «киношному» или «книжному». Не было тоски от разлуки. Вернее не было разлуки. Если Геннадий на работе - Юлька за него спокойна, знает, чем он занят. Если ему там станет плохо - она приедет. У них не было секретов. В некоторых жизненных вопросах была невысказанность, но в этом не было необходимости, когда итак все ясно. Но это не делало жизнь пресной. Когда избавляешься от гордыни, эгоизма с его обидчивостью, тогда секреты не нужны. Да и как может быть скучно, когда муж знает, где сейчас жена и остается только дорисовать обстановку. Так было и в случае с бабушкой.