Шёл 1983 год. Я уже работал заведующим сектором в НИИ экономики строительства Госстроя СССР. Как-то осенью меня вызвал к себе директор института, и спросил: «Юрий Борисович! У Вас в секторе, кажется, есть вакантная должность старшего научного сотрудника? У меня есть хорошая кандидатура на эту должность, и я прошу Вас принять этого товарища на работу».
Он пояснил, что это кандидат экономических наук, член партии приехал из Баку и хочет работать в нашем институте. Что мне оставалась делать? На следующий день ко мне пришёл новый сотрудник. Назовём его Паша Сафарович Гусаев. Он был старше меня лет на десять. У него под носом была маленькая щёточка усов. Он напомнил мне продавца цветами с центрального рынка.
Но больше всего меня поразило то, что на лацкане его пиджака висел значок-перо, который выдавался только членам Союза журналистов Советского Союза. Он рассказал мне, что работал начальником строительного управления в Баку, но после развода с женой решил переехать в Москву. Как называется его диссертация он, к сожалению, вспомнить не смог, но зато сказал, что она напрямую связана со строительством. Через пару дней стало ясно, что ни в строительстве, ни в экономике он не понимает ничего.
Правда, за эти же два дня открылись другие его способности, он лучше всех заваривал чай. Он принёс на целый отдел кучу маленьких стеклянных стаканчиков, из которых на востоке пьют чай, и утро начиналось с того, что он начинал заваривать чай, и аромат разносился по всему коридору. Я долго думал, чем его занять, и, наконец, мне пришла в голову замечательная идея.
Финансирование работ сектора наполовину состояло из хоздоговорных работ. То-есть, мы по договору с какой-нибудь организацией из любого города страны за их счёт выполняли для них научно-исследовательскую работу. Я пригласил Пашу (дальше я буду называть так) и спросил его, сможет ли он заключить со строительной или проектной организацией в Баку хоздоговор. Он сказал, что может заключить договор с любой организацией, на любую сумму, и, главное, ничего делать нам не надо будет: нам и так заплатят. Первая часть его ответа мне понравилась, а вторая нет. Я сказал, что если мы заключим договор, мы его обязательно выполним. Буквально на следующий день Паша сообщил мне, что он договорился с одним крупным проектным институтом о работе, и нас там с нетерпением ждут.
Через несколько дней вечером мы с Пашой вылетели в Баку. Надо отметить, что до этого я в Баку ни разу не был, и очень хотел этот город посетить. На мои вопросы, где мы будем жить, Паша ответил, что в лучшей гостинице города. Командировка у нас была рассчитана на неделю, и я думал, что успею решить все производственные вопросы, а также посмотреть все красоты и памятные места Баку и его окрестностей.
Прилетели мы в Баку поздно вечером. Нас встречала чёрная Волга у трапа самолёта. Встречающий нас товарищ расцеловался с Пашой. Он привёз нас в центральную гостиницу города, которая находилась на набережной Каспийского моря. Окна номера выходили на море. У каждого из нас был отдельный номер. В номере нас ждал ужин, стояла ваза с фруктами и всякие напитки. У меня сразу сложилось впечатление, что меня приняли за какого-то очень большого начальника. При прощании встречающий нас товарищ сказал, чтобы в девять часов утра мы должны быть у входа в гостиницу.
Утром я разбудил Пашу и сказал ему, что до работы нам надо где-то перекусить, на что он ответил, чтобы я не беспокоился об этом. В девять часов утра у гостиницы нас ждала опять чёрная Волга, но с другими номерами. Из машины вылез очень представительный мужчина, расцеловался с Пашой. Паша представил меня ему, и вскоре мы сидели в ресторане на набережной.
У входа ресторана нас ждал директор, а может быть это был хозяин ресторана. Я думаю, что в то время в Азербайджане это было одно и то же. На столе была всякая зелень, холодные закуски, шашлык из осетрины, конечно фрукты, различная выпивка и много чего ещё. И это всё с утра. Когда завтрак кончился, никто и не подумал расплачиваться, встречающий нас хозяин поблагодарил, что мы посетили его заведение и приглашал в ресторан заходить в любое время.
Я думаю, что один завтрак превышал зарплату Паши и, наверно, и мою. При прощании, встречающий нас товарищ, сказал, что он оставляет нам машину с водителем для поездки по городу, а в два часа дня у гостиницы нас будет ждать другая машина, и он назвал Паше имя товарища, который нас будет ожидать. Уже с утра стало ясно, что в проектный институт сегодня я не попаду. На машине мы поехали осматривать город, когда мы гуляли по набережной, я спросил Пашу, а с кем мы были утром в ресторане. На что Паша очень спокойно сказал, что это прокурор такого-то района города, а обедать мы будем с прокурором другого района.
В обед история повторилась. К гостинице подъехала другая чёрная Волга, с водителем, и другой прокурор повёз нас обедать в другой ресторан. К Паше этот товарищ относился с подчёркнутым уважением. В ресторане нас встретили, как самых дорогих гостей, какие-то товарищи подходили к Паше поздороваться. Складывалось впечатление, что в Баку приехал не старший научный сотрудник московского института, а какой-то очень большой начальник. Когда мы, наконец, остались одни, я спросил Пашу, откуда он знает этих прокуроров, на что он ответил мне следующую чушь. Он сказал, что когда он работал начальником строительного управления, они все проходили у него юридическую практику.
Но самое интересное нас ожидало вечером. Паша сказал, что по случаю нашего приезда в Баку, мы приглашены в гости к главному прокурору города Баку. На все мои отказы Паша объяснял, что у них так не принято, и я обязательно должен пойти в гости с ним. Встречали нас, как самых дорогих гостей. Было за столом человек пятнадцать, все гости, а это были прокуроры разных районов с жёнами, все они относились к Паше, как к самому уважаемому человеку. На всякий случай я держал себя в руках и не рассказывал никаких анекдотов.
Наше застолье продолжалось три дня. На четвёртый день я взбунтовался и сказал, что я еду в проектный институт подписывать договор. Паше пришлось согласиться. Директор Института обнял Пашу, и поинтересовался: на какую сумму надо подписать договор и по какой теме? Он был согласен на всё. Вся работа была закончена очень быстро. Мы должны были улетать в Москву в пятницу вечером.
Паша спросил меня, что я ещё хочу увидеть в городе? Я объяснил, что у меня болела жена, и я хотел бы подъехать на рынок купить немного гранат. В пятницу утром мы подъехали на рынок, где у входа нас ждал сам директор рынка. И опять объятия с Пашой, и накрытый стол в каком-то помещении рынка и огромная корзина великолепных фруктов для моей жены. У меня с каждым разом всё больше складывалось впечатление, что Паша является неофициальным хозяином города.
Так прошла наша первая командировка в Баку. А в понедельник утром мы были на работе, и снова Паша заваривал всем чай. Вторая наша совместная командировка в Баку явилась копией первой, поэтому в третий раз собирать материал для договора в Баку полетел я один. Отчёт по работе мы сдали во время и очень быстро получили за него деньги.
Через несколько дней после этого Паша зашёл ко мне, поблагодарил меня за работу и сказал, что он переводится работать в другой институт. Он переходил на такую же должность и на ту же зарплату в новый, только что созданный институт ВНИПИ труда Госстроя СССР. На мой вопрос, что он выгадывает от этого перехода, он ответил, что в новом месте у него будет больше командировок, а значит и больше денег.
Прошло несколько месяцев, и я вдруг узнаю, что Паша арестован, и ему присудили четыре года тюрьмы по статье «мошенничество». И тут я понял, зачем ему нужен был значок члена советских журналистов, и возможность чаще ездить в командировки. Был ли он действительно членом совета журналистов я так и не узнал. Но значок играл важнейшую роль в его деятельности. Оказалось, что знакомые его друзья из прокуратуры знакомили его с информацией, кто в городе добывает средства не совсем законным путём. Паша писал большую статью об их деятельности и приходил к ним с вопросом: или они платят нужную сумму, или статья об их незаконной деятельности будет опубликована в центральной печати. Видимо, до некоторых пор все предпочитали платить.
И тут Паша сделал ошибку. Он решил увеличить территорию своих действий и перебрался в Дагестан. Видимо в Азербайджане, с кем надо он уже поработал и почти искоренил преступность. Но, наверно, такой защиты правоохранительных органов, как в Азербайджане, у него в Дагестане не было, и он очень скоро был арестован.
Долгое время о Паше я ничего не слышал, и вдруг лет через пять я встречаю его в центре Москвы. Он был такой же ухоженный, как и раньше. Мы обнялись, и на мой вопрос, чем он теперь занимается, он ответил: «Восстанавливаюсь в партии». Я думаю, что он был прав: партии всегда нужны были смелые и инициативные люди.