Нужно было слушаться отца, когда он говорил, что дома, в Хай-Роке, можно заработать куда больше, чем путешествуя с караванами. Это сейчас его слова звучат весомо и логично. А тогда всё было иначе. Сосед показал мешочек набитый золотыми монетами, и блики цвета солнца ослепили разум Амелии.
Золото! Много золота! Амелии пришлось собрать всю волю, чтобы не пальнуть в соседа огненным шаром и не отобрать этот мешочек. Она и сама не понимала, почему эти блики так манят её, но это и не имело никакого значения.
А монеты были тяжёлыми. Бессовестно тяжёлыми! Не мелкие золотые кружочки местного хождения, а настоящие, имперские септимы.
Когда на границе удалось выторговать первый септим, Амелия долго катала его в руках, любовалась чеканкой, острым ребристым краем, пускала себе в глаза солнечные зайчики. И всё было бы хорошо, но на границе её остановили какие-то голодранцы, воняющие потом и тухлым салом.
- Это что за малявка? - рыкнул один из великанов.
С Амелии содрали капюшон, отобрали сумку.
- Бретонка! Эльфийская подстилка. Сколько тебе платят твои остроухие хозяева?
Септим был найден довольно быстро.
- Негусто... Ладно, сойдёт. Считай, что это оплата нашей войны против имперских собак.
- Олаф, не дури, - раздался откуда-то сзади внушительный и хорошо поставленный голос. - Верни ей этот золотой. Мы сражаемся не против мирных граждан, но лишь против Телмора и их союзников имперцев, а эта девчонка не сделала ничего плохого.
- Да, король, - Олаф чуть склонил голову в почтительном поклоне.
Амелия схватила свой септим и крепко сжала его в кулаке, а потом постаралась посмотреть назад, увидеть, кого называют королём. Однако, в этот момент раздался свист стрел, и со всех сторон повалили имперские солдаты с обнажёнными мечами.
- Засада! - заорал Олаф и тут же стрела пробила его бычью шею.
Амелию схватили, связали, кинули в общую кучу. Из голодранцев остались в живых всего двое - тот, кого называли королём и его телохранитель. Амелия покрепче сжала свой золотой и перевернулась с живота на спину. Над ней стоял явно какой-то офицер, потому что на его шлеме красовался облезлый хохолок.
- Тебя как зовут? - спросил он, и Амелия послушно назвала своё имя.
- Я из хорошей семьи! - добавила она. - Эти бандиты ограбили меня. Отняли...
Тут она задумалась, какую сумму назвать, чтобы не продешевить, но чтобы была вероятность получить её.
- Пятьдесят шесть. Пятьдесят шесть золотых септимов. Настоящих, имперских!
- Всего-то... - хмыкнул офицер и Амелия обиделась. - Ладно. Я тебя в список этих бандитов не вношу, но отпустить тоже не могу. Сама понимаешь, может ты шпион какой. Пусть в Хелгене с тобой отдельно разберутся. Там знают что делать.
В Хелгене, понятное дело, никто и не думал разбираться. Список был отправлен в бездну, какой-то неизвестный конокрад, которого закинули в повозку по пути, утыкан стрелами как ёжик, а одному бандиту лихо снесли голову на плахе.
- Теперь твоя очередь! - выкрикнула какая-то баба.
Амелия почувствовала толчок в спину и участливый голос:
- Давай, твоё время пришло.
- Как это, моё время? - не поняла Амелия. - Я тут вообще ни при чём!
- Давай, не задерживай!
Амелию схватили за локти и подтащили к плахе. Она увидела сгустки крови, голову в корзине и стала вырываться:
- Прекратите! Негодяи! Вы что делаете?! Я же воротник испачкаю!
Сзади навалились ещё двое, но где-то в глубине души хрупкой бретонки возникла неодолимая сила, отталкивающая дорогой, вышитый серебряной нитью воротник от перепачканного кровью полена. Возня продолжалась не меньше минуты, и всех помирил внезапно появившийся на башне дракон.
В подземелье Амелия ворвалась вместе с имперским солдатом.
- Счасливы твои боги, - сказал он, прислушиваясь к бою наверху. - Давай, развяжу тебе руки... Да разожми ты кулаки!
- Не могу! - отозвалась та.
В кулаках уже было зажато ещё пять септимов, найденных в одном из объятых пламенем домов. Терять такое богатство Амелии вовсе не улыбалось.
Братья бури, пауки. Много ужасов и крови увидела в тот день Амелия. Часть вещей она натянула на себя, часть сложила в большой мешок, который с трудом оторвала от земли.
- Тихо ты! - зашипел вдруг солдат. - Тут медведь! Попробуем пройти мимо него потиш...
В этот момент из дырки в мешке выпал железный шлем с рогами, и весело погромыхивая, покатился по камням.
- Ты бы хоть магией помогла! - возмутился имперец, когда с медведем было покончено.
- Но ведь огонь опалил бы шкуру и испортил её! - сказала Амелия. - Слушай, а его шкура сколько стоит?
- Такая? Ну... Монет сорок, пожалуй.
Руки у Амелии задрожали. Она разжала кулак и посмотрела на свои шесть монет. Жалкое зрелище!
- Помоги содрать шкуру, а? - пристала она к солдату. - Ну помоги! Слушай, а мясо можно продать? Тут же куча мяса.
- В Скайриме медведей не едят. Заболеть можно и даже умереть.
- А для собак? Если собак кормить?
- Да никто у тебя его не купит. Держи свою шкуру! Ты идти-то можешь?
- Могу! - бодро откликнулась Амелия и пошевелила неподъёмный мешок. - Ты иди, а я догоню!
Солдат плюнул и пошёл к выходу из пещеры.
В Ривервуде удалось продать содержимое мешка почти за три сотни монет. Такого количества золота в руках Амелии не водилось сроду. Она вспоминала своего отца-богача, крошечные золотые монетки, которые он выдавай по одной в месяц, потом смотрела на россыпь золота в своих руках и чуть не теряла сознание от счастья.
Экстаз был прерван одной страшной мыслью. Как огненная волна эта мысль затопила разум ощутимой физической болью. Хелген разрушен. Там в домах и башнях полно добра. Сейчас в разрушенный город набегут мародёры, и Амелии ничего не достанется. Бретонка потуже завязала платок с монетами и побежала обратно к Хелгену.
В Ривервуд пришлось возвращаться уже ночью, волоча за собой колоссальный узел, из которого торчали ручки мётел, лезвия мечей, удочки, топорища и прочие вещи, которые можно было продать. Товара было так много, что крепкая ткань обгорелого имперского флага не выдерживала и рвалась. Приходилось искать новые еловые ветки, делать новую волокушу, снова всё упаковывать и тащить дальше.
- Свежая кровь! - голос, внезапно раздавшийся над ухом, пробрал морозом до самых пяток.
- Вампир! - завизжала Амелия и рванула вниз по дороге, но тут же остановилась: - Мои вещи!
Между Амелией и узлом теперь стояло непреодолимое препятствие с пылающими глазами. Бретонка бросилась в сторону, вампир последовал за ней. Сделав круг, Амелия вернулась к своему узлу и изо всех сил потащила вниз по тропе, но вампир словно появился из воздуха рядом с ней. После долгой беготни, Амелии удалось протащить узел не больше, чем на пять шагов. Силы были на исходе, но тут она вспомнила про магию. Выбор был невелик - призрачный волк и слабенький огненный шар. Впрочем, вампир уже тоже набегался и не мог быстро вскарабкаться за Амелией на высокий камень. Особенно когда та колотила его по голове палкой, а сзади грыз призрачный волк.
Точку в этом вопросе поставили первые лучи солнца. Вампир сразу обмяк и повалился на землю, стал задыхаться и прикрывать рукой лицо. Этого было достаточно, чтобы прицельно запустить ему в лицо огненный шар и добить большим камнем, не повредив и не перепачкав кровью одежду. Вещи вампира перекочевали в необъятный узел, и путешествие в Ривервуд продолжилось без дополнительных проблем. Не давала покоя только маленькая царапина на шее, полученная в драке. Амелия положила на неё сочный листик лаванды, ускоряющей заживление, но потом побоялась, что зазеленит воротник своей одежды и листик выкинула, а ранку заклеила мокрым клочком бумаги.
Лукан Валерий вытаращил глаза, когда к нему в магазин ввалилась маленькая бретонка и принялась тащить внутрь огромный куль, который по своим габаритам заметно превосходил дверной проём. Затаскивать вещи пришлось частями и сразу сортировать на кучки. Торговались, яростно отстаивая каждый золотой. Во время торга Амелия неожиданно почувствовала сильную слабость и опёрлась рукой об прилавок.
- Шестнадцать! - слабым голосом сказала она.
- Тебе что, плохо? - участливо спросил Лукан и добавил: - Двенадцать! Больше ни монеты не дам!
- Да, переела чего-то, - сказала Амелия и сделал вид, что её тошнит, хотя уже больше суток во рту не держала ни крошки. - Шестнадцать!
- Эй, прекращай! - заволновался Лукан. - Ладно, тринадцать, но это последняя цена.
- Ик... Шестнадцать!
- Побойся богов! Эта ерунда не стоит таких денег!
- Шестнадцать! Ик! Я отлично знаю цены, меня не обманешь. Ик!..
Слабость распространялась, в глазах поплыло, но Амелия продолжала торговаться. Лукан не выдержал, сбегал за деревянной бадейкой и поставил её перед бретонкой:
- Если стошнит, то давай сюда, ладно? Четырнадцать! У тебя жар, тебе к лекарю нужно в Вайтран.
Он дотронулся до лба Амелии и удивился:
- Холодный. Даже слишком холодный... Всё равно больше четырнадцати не дам!
- Шестнадцать! - упрямо сказала Амелия, чувствуя, как кровь отливает от лица и во всём теле поселяется какая-то странная пустота. - Ты же знаешь, что я никуда не уйду, пока не получу нормальную цену за свой товар!
Торг продолжался до утра.
Утром Амелия чувствовала себя уже заметно лучше, и даже выторговала себе пузырёк с зельем лечения болезней. Зелье, однако, не помогло, и пришлось возвращаться к Лукану. Увидев Амелию, тот попытался спрятаться за прилавком.
- Твоё зелье фльшивка! - с порога закричала Амелия. - У меня только изжога от него началась, а болезнь как была так и осталась!
Лукан, глядя на её побелевшее лицо и глаза с хищным отсветом, не стал спорить и вернул десяток септимов, придержав пару монет за стеклянный пузырёк, оставшийся у Амелии, в который можно было налить другое зелье.
- Ты бы сходила в храм Вайтрана. Дибеллой клянусь, у тебя вампиризм. Если не поторопишься, так и станешь нежитью!
Амелия вышла на улицу, бормоча проклятья под нос. Слова о вампиризме изрядно напугали и огорчили её, но толстый кошель, болтающийся на левом боку, грел сердце получше лечебного зелья.
По солнечной улице прогуливался здоровенный орк с топором на боку, закованный в чёрную броню. Срывал цветки у чертополоха, разминал их в пальцах, нюхал и выбрасывал. Он заметил Амелию и подошёл к ней:
- Эй, привет! Ты слышала про орден охотников на вампиров?
Мир в глазах Амелии дёрнулся и чуточку перекосился, а где-то внизу всё сжалось от страха.
- Э-э-э... - пискнула она, поворачиваясь к орку правым боком, чтобы не отсвечивать кошелём. - Нет, не слышала. А зачем вам?
- Мне не нужно. Я уже в этом ордене! А ты, если надумаешь, приходи к нам! Нам нужны... - орк оценивающим взглядом окинул Амелию и неуверенно продолжил: - Ну... Алхимики там... Полы мыть в конце концов. Ты давай, подумай!
И пошёл прочь из города. А мысли Амелии тут же охватила параноя. Кто этот орк? Почему он подошёл? Он что-то заподозрил? Заметил вампиризм? Сейчас сходит, позовёт своих, и тогда ей конец. Может быть догнать его и сказать, что она как раз идёт лечиться? Но тогда он может убить её на месте.
Мысль прикончить орка, пока он никому не сообщил, пришла в голову одновременно с пониманием, что прикончить его нечем. Пришлось опять бежать к Лукану и выторговывать себе лук со стрелами.
Торг занял весь день, к его исходу орк был уже далеко, а вампиризм перешёл в неизлечимую форму.