Сценарий по одноимённой книге
8 серий
СЕРИЯ 1
НАТ. ДВОР ИЗДАТЕЛЬСТВА НОЧЬ
Гремит гром, в чёрном небе сверкает молния, прорезая вспышками старинный двухэтажный особняк. Каждая вспышка высвечивает новый фрагмент: разрушенный балкончик, скошенные ступеньки, два пустых каменных постамента у входа. Самый оглушительный удар грома и самая яркая вспышка приходятся на табличку, висящую над входом. На ней надпись: издательство «Книжная симфония».
Ветром распахивается дверь, слышится завывание в трубах. Мы проникаем внутрь, задеваем напольные часы, стоящие у входа, пролетаем через тёмный холл, поднимаемся по лестнице. Новый раскат грома, ступеньки под нами сотрясаются. Лестница переходит в длинный коридор, мимо проносятся какие-то двери, мы со свистом пролетаем сквозь чёрный туннель и влетаем в комнату.
ИНТ. КАБИНЕТ ВЕРСТАЛЬЩИКОВ НОЧЬ
В небольшом помещении стоят два стола с компьютерами. За одним сидит ШУРКА, полная миловидная девица 29 лет в очках и мешковатой одежде. Перед ней стопка листов с отпечатанным текстом, она сосредоточенно читает один из них, прихлёбывая что-то из кружки и заедая булочкой. Ещё несколько булок лежит рядом на тарелке.
Мы медленно приближаемся к Шурке. Она словно чувствует наше присутствие. Мы замечаем напряжённую позу, учащённое дыхание, видим, как нервно бьётся жилка на её шее. Рука с очередной булочкой застывает у рта. Мы слышим низкий голос, звучащий будто в замедленной прокрутке, который постепенно превращается в обычный женский голос.
ГОЛОС
Саша! Саш! Саш, ты меня слышишь?
Шурка с испугом оборачивается к нам.
ШУРКА
Господи, Зин, это ты! Ну, напугала! Так и подавиться можно...
Камера отъезжает, мы видим перед Шуркой верстальщицу ЗИНУ, симпатичную юную девушку с веснушками на носу.
ЗИНА
(смеётся)
А ты думала кто, воры?
ШУРКА
Да ну, воры — это совсем не страшно... Я думала - это он...
ЗИНА
Кто — он?
ШУРКА
(округляя глаза)
Дом! Ну что ты на меня так смотришь, будто сама не замечала...
ЗИНА
Что я должна была заметить?
ШУРКА
Как дом следит за нами... За мной, во всяком случае, точно!
ЗИНА
Дом? Следит? Ты чё, Сань, серьёзно?
ШУРКА
Куда уж серьёзней...
(понижает голос)
А наша галерея...
(кивает на дверь)
это вообще самое жуткое место во Вселенной...
ЗИНА
Да ладно тебе, Саш. Там, конечно, темно, согласна...
ШУРКА
Темно?! Да там же мрак, чёрная дыра, космическая бездна! Вот я тут уже год работаю, а привыкнуть никак не могу — веришь, бегом бегаю...
ЗИНА
Девчата говорили, там лампочки почему-то долго не выдерживают... Проводка, что ли, слабая...
ШУРКА
(с сарказмом)
Ну да, по всему дому выдерживают, а тут, блин, не выдерживают! Нет, Зинуль, ты как хочешь, а есть в этой галерее что-то странное...
ЗИНА
Ну не знаю...
(задумывается)
Ой, Саш, сбила ты меня этой галереей... Я чего пришла-то - мне домой отлучиться надо...
ШУРКА
Как — домой?! Ты что, шутишь? Мы же начали только! Мне ещё вон...
(кивает на распечатки)
...тридцать полос вычитывать! Типография, знаешь, ждать не будет! А ты говоришь - домой...
ЗИНА
Говорю! Мамка звонила - у нас трубу в ванной прорвало, весь подвал затопило. А она одна — папаня-то в командировку свалил, как чувствовал...
ШУРКА
Ах, трубу! Что же ты сразу не сказала? Конечно, беги. А я пока с корректурой закончу... Слушай, а может Тамарку вызвать, раз такое дело?
ЗИНА
(морщится)
Ты что, забыла её муженька-ревнивца? Да он же потом всю нашу редакцию с потрохами сожрёт, не подавится. Я думаю, даже перед шефом не остановится...
ШУРКА
Это да, это я не подумав сказала... Ладно, сами справимся! Зонт не забудь, слышишь, как разошлось?
ЗИНА
Ага, не забуду... Постараюсь побыстрее, Сань!
Зина выбегает из комнаты, Шурка остаётся одна. За окном бушует ливень.
Шурка раскрывает окно пошире, с удовольствием подставляет лицо дождю, смеётся, затем со вздохом сожаления возвращается на рабочее место.
ШУРКА
(громко, обращаясь неизвестно к кому)
И прошу меня не отвлекать!
Она склоняется над бумагами, время от времени отхлёбывая кофе из кружки и закусывая булочкой. Работа кипит.
Настенные часы показывают 23.00 - Шурка сосредоточенно корпит над текстом, морща лоб.
На часах 23.30 - Шурка полулежит на столе, глаза её покраснели, очки сползли на кончик носа, длинные волосы растрепались.
На часах 23.59 - Шурка сладко спит, зарывшись лицом в документы.
В пустой комнате раздаётся громкий бой настенных часов. Шурка вскидывает голову, ошалело смотрит на часы, переводит взгляд на разбросанные листки, затем опять на часы.
ШУРКА
Мать честная, заснула... На рабочем месте... Ну, Шурка, ну, корова безответственная! На тебя, можно сказать, вся редакция смотрит, надеется, а ты...
Она хватается за карандаш, левая рука её по инерции тянется к чашке, но та оказывается безнадёжно пуста.
ШУРКА
Пришла беда, отворяй ворота... Это что же мне теперь, на кухню топать? Одной?!
Шурка мрачно смотрит в сторону двери. За окном слышится завывание ветра, где-то звонко разбивается окно. Шурка ёжится.
ШУРКА
(робко кричит)
Зи-ина-а! Зи-ин!
(тихо)
Не вернулась... Вот засада! И ведь придётся идти...
Шурка склоняется над распечаткой, решительно чёркает что-то и с досадой отбрасывает ручку в сторону.
ШУРКА
Подлость какая! Никогда ещё так пить не хотелось...
Она нехотя вылезает из-за стола, берёт чашку и направляется к двери. Дверь Шурка открывает очень медленно и застывает на пороге. Мы видим мрачный длинный туннель, идущий неизвестно куда и заканчивающийся неизвестно где.
ШУРКА
Он сказал - поехали...
Она переступает порог, оставляя дверь за собой открытой настежь.
ИНТ. ОФИСНАЯ ГАЛЕРЕЯ НОЧЬ
Мы видим тёмное пространство глазами Шурки. Слышим её, будто собственное, дыхание. Камера перемещается то в одну сторону, то в другую, пугливо шарахаясь от теней и непонятных очертаний. Мы продвигаемся вперёд, сначала медленно, потом быстрее. Галерея кажется бесконечно долгой.
Но вдруг случается непредвиденное — дверь сзади захлопывается, окружающий мир погружается в сплошную темноту, только где-то далеко впереди пробивается полоска света. Туда, к этому лучику надежды мы и устремляемся. В напряжённой тишине слышится только учащённое сердцебиение Шурки.
Подбадривая саму себя, Шурка громко и преувеличенно весело декламирует.
ШУРКА
Раз, два, три, четыре, пять, вышел зайчик погулять, вдруг охотник выбегает, прямо в зайчика стреляет. Пиф, паф, ой-ой-ой...
Полоска света всё ближе, голос Шурки всё радостнее. Но вдруг перед нами что-то вспыхивает, Шурка громко вскрикивает, тени начинают метаться хаотично и нервно, раздаётся непонятный звон, какой-то треск и грохот, и угасающим голосом Шурка заканчивает считалочку.
ШУРКА
(продолжая)
...умирает зайчик мой...
Экран гаснет, заволакиваясь сплошной чернотой.
ИНТ. ОФИСНАЯ КУХНЯ НОЧЬ
Вспыхивает свет, и мы видим Шурку, которая сидит на полу маленькой офисной кухни, привалившись спиной к стене. В одной её руке чашка, на запястье другой намотана блестящая цепочка. Её очки валяются рядом.
ШУРКА
(монотонно)
Ой, мамочки... Мамочки мои...
Шурка мутным взглядом водит по сторонам и останавливается на настенных часах, сейчас на них 00.59. Большая стрелка с громовым скрежетом передвигается на цифру 12. Шурка вздрагивает и со стоном хватается за голову. Цепочка соскальзывает с её руки и звонко шлёпается на пол.
Шурка несколько секунд озадаченно смотрит на цепочку, затем берёт в руки. Мы видим маленькую фигурку спящего льва, которая свешивается с цепочки.
ШУРКА
Откуда, чёрт возьми...
Где-то далеко слышится хлопок двери и голос Зины.
ЗИНА (ЗК)
(весело)
Саш, я вернулась!
Шурка поспешно запихивает цепочку в карман юбки, надевает очки, хватает чашку и неуклюже встаёт. Её шатает.
Неровной походкой, держась свободной рукой за голову и постанывая, Шурка ковыляет к кулеру.
Слышится звонкий стук каблучков, он становится громче, мы видим Зину, которая стремительно проскакивает мимо открытой кухонной двери, и через две секунды возвращается, заметив боковым зрением Шурку. В руках Зины промокший зонт, с которого она энергично стряхивает капли.
ЗИНА
О, Сань, ты тут! И мне кофе сообрази, плиз, а то я замёрзла, как цуцик!
(закрывает зонт)
Что за ночь такая сегодня, просто всемирный потоп...
Шурка, стоящая к Зине спиной, продолжает молча набирать кипяток в чашку.
ЗИНА
Ау, Сань, ты меня слышишь?
Мы видим, что Шуркина рука с чашкой застыла под краном кулера, и вода уже переливается через край.
ЗИНА
Саша!
Шурка вздрагивает и отдёргивает руку. Чашка выскальзывает из её пальцев и падает на пол. Шурка отскакивает.
ШУРКА
Чёрт! Чёрт!
ЗИНА
Саш, с тобой всё в порядке?
Шурка смотрит на Зину несколько секунд, потом неуверенно кивает.
ЗИНА
Точно?!
ШУРКА
(охрипшим голосом)
Да точно, точно...
(откашливается)
Чашку жалко...
ЗИНА
Ну да, жалко... Тебе ведь её бабушка дарила?
ШУРКА
Бабушка...
Шурка приседает на корточки и собирает осколки.
ЗИНА
Давай помогу...
Шурка отрицательно мотает головой.
ЗИНА
Сань, это я виновата, ты прости, пожалуйста...
ШУРКА
Ерунда, Зин...
Шурка поднимается, открывает холодильник и сгружает осколки внутрь. Затем поворачивается к Зине. Та смотрит на Шурку с изумлением.
ЗИНА
Думаешь, можно ещё склеить?
ШУРКА
Кого?
ЗИНА
Чашку...
Зина кивает на холодильник, Шурка переводит туда взгляд, и тут до неё доходит.
ШУРКА
(прижимает ладонь к губам)
Ой!
ЗИНА
Вот и я о том же.
Шурка вынимает осколки из холодильника и выбрасывает их в мусорное ведро.
ШУРКА
Ну что ты так смотришь, Зин? Мозги уже набекрень от этой работы...
ЗИНА
Может, поспишь часик?
ШУРКА
Посплю. Потом, когда-нибудь...
(достаёт из шкафчика другую чашку)
Как там ваша труба?
ЗИНА
Была наша — стала ваша. Сантехник заменил... А с подвалом просто беда — прикинь, все овощи наши позатопило... Мамка расстроилась, жуть!
ШУРКА
Да... жалко... Одно только успокаивает — что соседей под вами нет, да?
ЗИНА
Это точно. Всё-таки свой дом — это счастье.
ШУРКА
(со вздохом)
И не говори... Это вам не однушка в хрущёвке...
Шурка наполняет две чашки кипятком, размешивает кофе, одну отдаёт Зине. Они направляются из кухни по коридору. Мы слышим их удаляющиеся голоса.
ШУРКА
Не знаешь, Зин, из наших баб никто ничего не терял в последнее время?
ЗИНА
Вроде нет... А, Натаха серёжку в такси посеяла. А что?
ШУРКА
Да нет, ничего...
ЗИНА
Ой, Саш, смотри, в нашей галерее вроде светлее стало... Странно, правда?
ШУРКА
Тебе показалось, Зин...
Картинка меняется: мы видим крупным планом игрушечный КАРТОННЫЙ ДОМИК (похожий на особняк издательства), бумажное крылечко, перед крыльцом стоят два бумажных куба. Детские пальцы вешают на крышу золотую цепочку с фигуркой спящего льва. Слышится детский смех.
НАТ. ДВОР ПЕРЕД ИЗДАТЕЛЬСТВОМ УТРО
Мы видим старинный особняк 19 века теперь уже при свете утра. Это двухэтажное каменное асимметричное здание с одним целым балкончиком и вторым полуразрушенным, рельефным орнаментом, арочными окнами. Прекрасный, но неухоженный дом.
Справа и слева от дома, перед крыльцом, — два постамента. Видно, что раньше здесь стояли какие-то скульптуры. Дом окружён деревьями в самом прекрасном осеннем наряде - сейчас октябрь.
Камера приближается к высокой парадной двери, украшенной ажурной резьбой. Над дверью табличка с отбитым уголком и надписью: Издательство «Книжная симфония». Мы поднимаемся на крыльцо, проходим сквозь дверь и оказываемся внутри дома.
ИНТ. ОФИСНЫЙ ХОЛЛ УТРО
Мы видим просторный светлый холл с высокими стенами, лепниной на потолке, шёлковыми обоями. Помещение явно требует ремонта. Справа коридор, ведущий в кабинеты директора и главного редактора, слева лестница на второй этаж, под ней небольшой чуланчик.
Прямо перед нами стоит диван для посетителей. Сейчас на нём сидят Шурка с Зиной, позы их расслаблены, лица уставшие, но умиротворённые.
Хлопает входная дверь, на пороге появляются верстальщица ТАМАРА, красивая девушка лет двадцати восьми с мрачным выражением лица и её подруга, секретарь директора НАСТЯ, любопытная, обожающая посплетничать блондинка.
ТАМАРА
(без интереса)
Ну что, сдали?
ЗИНА
(лениво)
Спрашиваешь! Уже ушло в печать!
НАСТЯ
(преувеличенно бодрым голосом, оглядываясь на Тамару)
А мы в вас и не сомневались, девчонки! Правда, Том? Ну что, по кофейку?
ШУРКА, ЗИНА
(в один голос)
Н-е-ет!!
Настя громко смеётся, Тамара ещё сильнее хмурится и направляется к лестнице. Все провожают её взглядом.
ШУРКА
(удивлённо)
Что это с ней?
НАСТЯ
(сочувственно)
Переживает...
ЗИНА
Опять с мужем поссорилась?
НАСТЯ
Ага. Вчера вечером... Кто-то позвонил Томке на мобильник – ошибся номером, а Вовчик как взъярился. Я, грит, знаю, кто это был, очередной хахаль, грит, туды ему растуды!
ЗИНА
(Шурке)
Я же говорила! Представь, если бы мы ещё... под горячую руку?
ШУРКА
Страшно даже представить!
НАСТЯ
И как она с ним живёт... Я бы давно уже вещички собрала да и съехала к чёртовой бабушке!
ЗИНА
(глубокомысленно)
Любовь!
ШУРКА
(вздыхает)
Любовь...
НАСТЯ
Ладно, девки, скоро ПП нарисуется, пойду кофе варить.
ШУРКА
Валяй! Мы тоже пойдём... работать. Да, Зин?
ЗИНА
(ворчливо)
Да! Не наработались ещё...
Настя направляется в приёмную директора, Шурка и Зина поднимаются по лестнице.
Внизу хлопает дверь — в офис, переговариваясь, заходят КСЕНИЯ (30) — опытная журналистка и Шуркина подруга, и МАРИЯ СЕМЁНОВНА (50-52), главный редактор, строгая дама с пышной причёской и твёрдым взглядом.
Шурка и Зина оглядываются на звук.
КСЕНИЯ и МАРИЯ СЕМЁНОВНА
(в один голос)
Ну что, сдали?
ЗИНА
(вялым голоском)
А куда бы мы делись?
Зина с Шурой идут наверх. Снизу слышится шум и разговоры — издательство наполняется сотрудниками.
ИНТ. ОФИС ЧУЛАН ПОД ЛЕСТНИЦЕЙ ДЕНЬ
Шурка сидит, сгорбившись, на старом сундуке в тёмном чуланчике, вокруг неё — какие-то старые вещи вперемешку с инвентарём для уборки.
В одной руке у Шурки фигурка льва, в другой — телефон с включённым фонариком, которым она подсвечивает находку.
ШУРКА
(шёпотом)
Похоже на золото... И откуда ты только взялся на мою голову!
Шурка сжимает фигурку в ладошке и задумывается.
ШУРКА
А может, Ксеньке всё рассказать? Так мол и так, дорогая подружка, шваркнуло меня чем-то по голове до потери, понимаешь, сознания, а через час бац — сижу я на кухне, а в руке — вот это сокровище... Ха-ха-ха, скажет Ксения Валерьевна. Фантазёрка из Каперны! У неё тридцатник на носу, а в голове одна дурь...
(вздыхает)
Так и скажет, я уверена. Что же мне делать теперь, с кем посоветоваться... Ах, бабуля, как мне тебя не хватает...
Внезапно с другой стороны двери слышится какая-то возня, крики, затем дробный стук каблучков по ступенькам лестницы. Шурка, быстрым движением нацепив на шею кулон, бросается вон из чулана.
ИНТ. ОФИСНЫЙ ХОЛЛ ДЕНЬ
Мимо Шурки, стоящей у лестницы, проносится рыдающая Тамара, следом за ней бежит Настя.
Шурка делает порывистое движение за ними, но замечает директора издательства ЗИМИНА Петра Петровича, 45-48-летнего мужчину крупного телосложения и сложного характера, который с пасмурным видом стоит у двери своей приёмной. Шурка резко тормозит.
ШУРКА
(взволнованно)
Вы не знаете, что случилось, Пётр Петрович?
ЗИМИН
(невозмутимо)
А почему вы решили, будто что-то случилось?
ШУРКА
(кивает в сторону убежавших)
Тамара Сизова... Плакала...
ЗИМИН
(морщится)
Советую вам, Александра, заняться своими непосредственными обязанностями... Идите работать.
Зимин поворачивается к Шурке спиной и заходит в кабинет, закрыв за собой дверь.
Шурка явно в сомнении — то ли бежать за Тамарой, то ли исполнять приказ начальства. Выбирает второе и спешит по лестнице наверх.
ИНТ. КАБИНЕТ МЕНЕДЖЕРОВ ДЕНЬ
Мы видим небольшую комнату, наполненную почти до отказа: менеджер НАТАША (ярко накрашенная молодая брюнетка), новенькая МАРИНА (спокойная и рассудительная женщина средних лет), Зина, Мария Семёновна, Ксения, дизайнеры СОФЬЯ (креативная особа с разноцветными волосами) и АННА (застенчивая и молчаливая девушка).
Мария Семёновна нервно курит, сидя у окна и стряхивая пепел в стакан на подоконнике. Все напряжённо молчат, их явно объединяет какая-то неприятная новость.
В кабинет вбегает запыхавшаяся Шурка.
СОФЬЯ
Саш, где ты ходишь? Тут тако-о-ое!
ШУРКА
(испуганно)
Что случилось, девки?!
ЗИНА
(мрачно)
Уволили нашу Тамарку.
ШУРКА
Как! За что?!
ЗИНА
Да никто ничего не знает! Томка, как оглашенная, к нам ворвалась, вещички свои схватила и умчалась. Настька только успела бросить, что, мол, шеф Тому уволил, ну и всё...
СОФЬЯ
Что теперь буде-е-ет...
НАТАША
Да ладно вам паниковать, девки! Шеф подумает-подумает, да и одумается — ну куда мы без второй верстальщицы, а?
МАРИНА
(неуверенно)
Вообще-то я слышала кое-что, когда мимо кабинета ПП проходила, но мне кажется, что с нашей историей оно никак не связано...
ШУРКА
Что ты слышала?
ЗИНА
И молчала??
КСЕНИЯ
Как ты могла, Марина!
СОФЬЯ
Мы тут голову ломаем, а она...
МАРИНА
Да ну, девчат, я же говорю — ничего такого! Шеф по телефону орал на какого-то Владимира Филипповича, типа он его достал. Я, говорит, вам что, мальчик, что ли? Мне, говорит, ваши подозрения поперёк горла уже стоят!
ЗИНА
Так и сказал?!
МАРИНА
Так и сказал, и с размаху трубку обо что-то ка-а-а-ак грохнет! А потом Тамарка, как ошпаренная, из кабинета выскочила. Вот и всё... Я так и не поняла, при чём тут этот доставучий тип и наша верстальщица?
КСЕНИЯ
Вот это да, вот это пердимонокль! Значит, Вован Филиппович и до шефа добрался... Да чтобы Зимин повысил голос – такого за десять лет работы я не слыхала! Бедная Томка... Запрёт теперь муженёк её в клетке двухэтажной каменной, и будет наша красавица томиться, аки узник...
МАРИНА
Так этот подозрительный тип – муж Сизовой, что ли? Он её что, к Петру Петровичу приревновал? С ума сойти!
НАТАША
Он её даже к охраннику ревнует, которого сам же, между прочим, к жёнушке и приставил...
ЗИНА
Да-а-а... Добился своего Владимир Филиппович, теперь Томка шагу из дома не сможет сделать...
МАРИНА
(возмущённо)
Да что он – зверь какой, что ли? Слушайте, у вас у всех такой вид, как будто не двадцать первый век на улице, а дремучий домострой!
КСЕНИЯ
Ты просто Вовика не знаешь, Мариш, иначе оптимизма твоего поубавилось бы. Странно ещё, что так долго у нас Тамарка продержалась, видно, ей в этом вся Вселенная помогала.
СОФЬЯ
(сплёвывает на пол)
Что целая Вселенная перед одним Вованом? – тьфу!
НАТАША
Эт точно...
МАРИЯ СЕМЁНОВНА
Не может быть, чтобы Тамаре нельзя было помочь. Вы чересчур эмоциональны, друзья мои... Я думаю, что самый лучший выход – поговорить обо всём с Петром Петровичем. И этим я сейчас и займусь!
Мария Семёновна ловко придушивает сигарету в пепельнице и собирается встать, но тут в разговор вмешивается Шурка.
ШУРКА
(твёрдо)
Не надо никуда ходить, Мария Семёновна!
КСЕНИЯ
(удивлённо)
Ты что, Шурочка, не хочешь Тамарке помочь?
ШУРКА
Ей не нужна наша помощь!
ЗИНА
Ну ты даёшь, Саш! Не ожидала от тебя, если честно...
ШУРКА
Да поймите же! Томке не нужно помогать, потому что уже всё хорошо!
МАРИЯ СЕМЁНОВНА
(странным голосом)
Всё хорошо?
ШУРКА
(пылко)
Да! И к Петру Петровичу идти не надо, потому что он сейчас придёт сюда сам.
КСЕНИЯ
Тьфу, подруга, опять твои фантазии!
ШУРКА
(настойчиво)
Придёт и скажет, что никого он не увольняет, Владимир Филиппович извинился перед ним!
КСЕНИЯ
(хохочет)
Сизов? Извинился?? Ты себя слышишь вообще, Шур? Что за конфабуляции? Девчонки, не обращайте внимания, наша Александра всегда была...
Ксения осекается, потому что где-то за пределами комнаты раздаются шаги, звук их нарастает. Все молча, с напряжённым вниманием смотрят на дверь. Шурка неуверенно улыбается.
Дверь открывается, и на пороге появляется Зимин. Ксения в замешательстве оглядывается на Шурку.
ЗИМИН
(недовольно)
Мария Семёновна, я вас везде ищу! Вы забыли, что у нас в пятнадцать ноль-ноль встреча с министром?
МАРИЯ СЕМЁНОВНА
Ох! Простите, Пётр Петрович, совершенно вылетело из головы! Уже бегу!
Мария Семёновна поспешно вскакивает, с её колен падает телефон и сигаретная пачка. Сигареты хаотично разлетаются по полу, из телефона выскакивает аккумулятор.
Зина с Наташей бросаются на помощь, а Зимин, усмехнувшись, разворачивается к двери.
Ксения смотрит на Шурку победным взглядом. Шурка в ответ пожимает плечами, затем переводит глаза на Зимина. Тот вдруг замирает, оборачивается и окидывает Шурку таким странным, тяжёлым взглядом, от которого каменеют все в комнате.
ЗИМИН
А что касается Тамары Сизовой, Александра...
(делает многозначительную паузу)
...можете больше не переживать. Она остаётся в нашем коллективе. Владимир Филиппович принёс свои извинения.
Зимин выходит из кабинета, оставляя после себя гнетущее молчание. Мы видим лица сотрудников, на которых написана самая разнообразная гамма чувств — от изумления и недоверия до страха. Первой приходит в себя Софья.
СОФЬЯ
(хлопает в ладоши)
Господа, в нашем издательстве завелась Ванга! Со всеми вопросами прошу подходить ко мне, её импресарио!
КСЕНИЯ
Подожди, Софа! Шурка, так ты всё знала, что ли? И ваньку перед нами валяла? Ну, подруга, не ожидала я от тебя...
ШУРКА
(мотает головой)
Н-н-нет, Ксенечка...
МАРИЯ СЕМЁНОВНА
(задумчиво)
Нет, не могла Александра ничего знать... Ведь в противном случае придётся допустить мысль, что она с Зиминым в сговоре — а это, согласитесь, нонсенс....
НАТАША
(ехидно)
Согласимся...
МАРИЯ СЕМЁНОВНА
К тому же до сих пор никаких актёрских талантов я у Саши не замечала...
ШУРКА
(криво улыбаясь)
Вот спасибо вам, Марь Семённа...
МАРИЯ СЕМЁНОВНА
(властно)
Значит, так! Я сейчас еду на встречу, а вечером вернусь, и мы всё обсудим... Прошу всех пройти на свои рабочие места! Софья, ты разобралась с макетом для типографии?
СОФЬЯ
Не успела ещё, Марь Семённа!
МАРИЯ СЕМЁНОВНА
Так иди и разбирайся!
(хлопает в ладоши)
Всё, дамочки, работать, работать!!
Мария Семёновна выходит из кабинета быстрым шагом, оставшиеся начинают суетиться.
ЗИНА
(нехотя)
Ладно, девчат, я пойду, у меня там вёрстка... Софка, ты идёшь?
СОФЬЯ
(ворчливо)
Иду, куда ж я денусь...
(Анне)
Айда за мной, тихоня! Нам с тобой ещё в типографию звонить...
Зина, Софья и Анна гуськом выходят из кабинета, Наташа с Мариной со вздохом поворачиваются к своим компьютерам, Ксения подходит к Шурке.
КСЕНИЯ
(шёпотом)
Шурка, я пока не поняла, в чём тут дело, но удивить меня тебе удалось, так и знай! Ладно, потом с тобой разберусь...
Ксения выходит, оглянувшись на Шурку напоследок. Взгляд её не предвещает ничего хорошего. Шурка, пригорюнившись, садится за свой стол.
Перед Шуркой - погасший монитор компьютера, в котором очень чётко просматривается её отражение. Она склоняет голову набок, наблюдая за собой.
ШУРКА
(за кадром)
Разберутся с тобой, понятно, несчастная? О горе мне, горе... И надо же было так влипнуть, а? Ещё бы понять — куда...
(вздыхает)
А самое главное — я ведь на самом деле всё наперёд знала! Шефа видела, голос его металлический как наяву слышала... А этот его взгляд — бррр, как вспомню, так жить не хочется!
Шурку нервно передёргивает, отражение в мониторе смазывается, потом ярко вспыхивает кулон, который Шурка мгновенно накрывает ладонью и в испуге оглядывается по сторонам. Менеджеры заняты — Марина тихонько говорит с кем-то по телефону, Наташа подкрашивает глаза, смотрясь в зеркальце пудреницы. Ещё один стол, в дальнем конце кабинета, свободен.
Шурка со вздохом двигает мышкой, экран вспыхивает, её отражение сменяется таблицей, в которой заполнено много строчек.
ШУРКА
(бубнит под нос)
Ладно, тайны подождут, а мою работу за меня никто не сделает. Так... кто у нас на очереди?
Шурка крутит колёсико мышки.
ШУРКА
Ага, главный художник театра Серебряков... Мутный дядечка... Вчера даже слова не дал мне выговорить... Ну ничего, мы не гордые, можем и повторить!
Шурка снимает трубку офисного телефона и набирает номер.
ШУРКА
(сладким голосом)
Андрей Михайлович? Здравствуйте, это Александра Ковалёва из «Книжной симфонии». Вспомнили? Да-да, это я... Что вы решили по поводу интервью?
ГОЛОС В ТРУБКЕ
Меня заинтересовало ваше предложение, Александра, но...
ШУРКА
(быстро)
Но не сейчас?
ГОЛОС В ТРУБКЕ
(удивлённо)
Нет, почему же? Можно и сейчас. Собственно, я бы даже хотел попросить вас, чтобы наша встреча состоялась как можно скорее. Видите ли, завтра утром я улетаю на гастроли и вернусь только через месяц.
ШУРКА
(обрадованно)
Так это же замечательно, Андрей Михайлович!
(вскакивает)
Сейчас передам вашу просьбу нашим журналистам, и ровно через час кто-нибудь из них...
ГОЛОС В ТРУБКЕ
(властно)
Не торопитесь, Александра. У меня есть одно условие...
ШУРКА
(медленно садясь обратно)
Какое... условие?
ГОЛОС В ТРУБКЕ
Интервью я дам только вам, Александра Ковалёва. Исключительно вам и никому другому. Так и знайте, если приедет кто-нибудь из вашей журналистской братии, даже на порог не пущу!
Шурка обалдело отстраняет трубку от щеки и в ответ на вопросительный взгляд Наташи крутит пальцем у виска. Наташа удивлённо поднимает брови. Шурка закатывает глаза наверх и, выдохнув мимо трубки, продолжает разговор.
ШУРКА
Отчего же у вас такое отношение к моим коллегам, Андрей Михайлович? У нас работают очень хорошие профессионалы, поверьте мне!
ГОЛОС В ТРУБКЕ
(мягко)
Я искренне вам верю, Александра, и ничего против ваших коллег не имею, честное слово. Но интервью дам только вам.
ШУРКА
Но я же простой менеджер, Андрей Михайлович! Я никогда ещё не брала интервью и даже не знаю, как это делается!
ГОЛОС В ТРУБКЕ
(очень серьёзным тоном)
Я вас научу. Вы не представляете, сколько всего я знаю и умею...
ШУРКА
(растерянно)
Но...
Шурка опять смотрит на Наташу, которая делает ей какие-то знаки руками и неистово кивает головой — мол, соглашайся. Шурка переводит взгляд на Марину — та неопределённо пожимает плечами.
ШУРКА
(порывисто)
Андрей Михайлович, скажите честно, почему вы хотите видеть именно меня?
Наташа хватается за голову, Марина улыбается.
ГОЛОС В ТРУБКЕ
Я доверяю своей интуиции, милая Александра, которая сейчас мне ясно твердит, что лучшее интервью у меня возьмёте именно вы, упрямый менеджер из издательства «Книжная симфония»!
ШУРКА
(решительно)
Ладно! Так и быть, приеду к вам сама! Но только потом не говорите, что я вас не предупреждала!
ГОЛОС В ТРУБКЕ
(со смешком)
Не беспокойтесь... Итак, Александра Ковалёва, жду вас через час на проходной нашего театра. Скажете, что ко мне, я спущусь.
ШУРКА
(смиренно вздыхая)
Хорошо, Андрей Михайлович...
Шурка медленно кладёт трубку на аппарат, Наташа с треском захлопывает пудреницу.
НАТАША
Вот балда, чуть клиента не упустила!
ШУРКА
Странный он какой-то... Может, маньяк?
НАТАША
(возмущённо)
Ты что, дура? Такой красавчик не может быть маньяком! Видала я фотку Серебрякова в театре, невозможно поверить, что такое чудо по земле ходит. А какие декорации он малюет, просто отпад! Ты хоть раз в нашем театре бывала, тёмная девушка?
ШУРКА
(вяло пожимает плечами)
Давно...
НАТАША
Эх, надо было мне самой ему позвонить! Уж я бы не растерялась!
МАРИНА
Уж ты бы точно не растерялась, Наташ! Это даже мне понятно, хотя я тебя всего месяц знаю... Я ещё удивляюсь, отчего это наш шеф к рукам не прибран?
ШУРКА
(с усмешкой)
Ты просто не в курсе, Мариш, - этот орешек Натахе не по зубам оказался...
НАТАША
(уязвлённо)
Александра, ты ещё здесь? Я бы на твоём месте пулей к журналистам мчалась!
ШУРКА
(настороженно)
Зачем это?
НАТАША
А ты сама, что ли, вопросы для интервью писать собираешься? Я знаю, у них там стандартные заготовки имеются...
(медленно растягивая слова)
Нет, конечно, если мы и сами такие умные...
ШУРКА
Уже бегу!
ИНТ. ТЕАТРАЛЬНАЯ ПРОХОДНАЯ ВЕЧЕР
Шурка с огромным фотоаппаратом на плече мнётся у окошка, за которым виднеется седовласая голова ВАХТЁРА. Видно, что стоит в ожидании она уже долго. Мимо, вверх и вниз по лестнице, ходят люди, которые не обращают никакого внимания Шурку.
ШУРКА
(ворчливо)
За это время можно было уже в кафешку сбегать...
(гладит себя по животу)
Потерпи, дружок, еще каких-то пару часиков – и мы с тобой славно пообедаем, а заодно и поужинаем в уютном заведении напротив...
ГОЛОС
(сзади)
Зачем же так долго ждать? Я приглашаю вас в наше кафе...
Шурка резко оборачивается. Перед ней стоит холёный красавчик лет сорока и обворожительно улыбается. Это СЕРЕБРЯКОВ, но Шурка не сразу об этом догадывается.
СЕРЕБРЯКОВ
(продолжая)
Здесь, конечно, не подают таких отбивных, как в уважаемом заведении напротив, но от тарелочки горячего грибного супа, думаю, вы не откажетесь?
ШУРКА
(отступая назад)
Это вы мне, сударь? Мне кажется, вы меня с кем-то путаете!
СЕРЕБРЯКОВ
Я вас такой себе и представлял, любезная Александра Ковалёва. Позвольте, догадаюсь — начинающий журналист?
ШУРКА
(смутившись)
О-о-о! Андрей Михайлович, это вы! Простите меня ради бога! Я вас не узнала, хотя должна была это сделать с первых же слов!
СЕРЕБРЯКОВ
Почему — с первых слов?
ШУРКА
Так я же музыкант! В прошлом, правда, но всё равно... А у вас такой голос... как я могла его не узнать?
СЕРЕБРЯКОВ
О, а вы, оказывается, разносторонняя барышня! Менеджер, музыкант, журналист... Я ничего не упустил?
ШУРКА
(картинно смущаясь)
А ещё я пирожки умею печь!
(порывисто)
Андрей Михайлович, а что вы там про грибной супчик говорили?
СЕРЕБРЯКОВ
(смеётся)
Вот люблю искренних людей!
Шурка краснеет.
СЕРЕБРЯКОВ
(торжественно)
Итак,я приглашаю вас отобедать со мной, Александра!
А заодно, конечно, и поужинать... Да вы не смущайтесь, я и сам ещё сегодня кроме утреннего бутерброда ничего в рот не брал. Работа, понимаете...
ШУРКА
Понимаю! Как никто другой!
СЕРЕБРЯКОВ
Тогда вперёд, дорогая Александра! Грибной суп, а также вкуснейшие пирожные на десерт ждут нас!
Шурка вскидывает подбородок, плечи откидывает назад и, грациозно выгибая стан, проплывает мимо окошка вахты. Серебряков с усмешкой идёт следом за ней.
ИНТ. ТЕАТРАЛЬНЫЙ БУФЕТ ВЕЧЕР
Мы видим уютное помещение буфета, в глубине барная стойка, за которой суетится полная БУФЕТЧИЦА, в центре зала — несколько круглых столиков, за одним из которых сидят Шурка с Серебряковым. Стол пока пуст.
ШУРКА
(нарочито громко от смущения)
Андрей Михайлович, давайте пока к интервью приступим? Тут у меня есть вопросы...
Шурка тянется к сумке, но её руку перехватывает Серебряков и задерживает на какое-то время в своей.
СЕРЕБРЯКОВ
(без улыбки)
Успеем, Александра... Я обещал вам сначала тарелку супа, и мне бы хотелось сдержать своё обещание!
ШУРКА
Ладно, но только ради того, чтобы вы не чувствовали себя пустомелей...
СЕРЕБРЯКОВ
(смеясь)
Моя интуиция меня не обманула. У вас не только приятный голос, дорогая Александра, но ещё и чудесные манеры.
ШУРКА
(краснеет)
Спасибо вам, добрый человек. Слышала бы вас сейчас моя бабуля...
СЕРЕБРЯКОВ
Я могу это и ей лично повторить. Хотите?
ШУРКА
(ровным голосом)
К сожалению, у вас это не получится. Бабушка умерла восемь месяцев назад.
СЕРЕБРЯКОВ
Ох, простите, Александра! Я не хотел вас печалить...
Ваша бабушка была для вас очень близким человеком?
ШУРКА
Единственно близким... Родители погибли, когда мне было чуть больше года, так что, сами понимаете...
СЕРЕБРЯКОВ
Понимаю... И ещё раз прошу прощения за свою бестактность!
ШУРКА
Ничего...
(осторожно высвобождая руку)
Смотрите, а вот и наша еда!
К столику подходит миловидная ОФИЦИАНТКА. В руках у неё поднос, уставленный тарелками. Она улыбается Серебрякову, на Шурку даже не смотрит.
СЕРЕБРЯКОВ
Спасибо, Светочка! Ты сегодня просто обворожительна!
Официантка вспыхивает. На Шуркином лице появляется понимающая ухмылка.
ОФИЦИАНТКА
(с придыханием)
Если что-то ещё нужно будет, Андрей Михайлович, вы только моргните, я мигом прилечу!
С пустым подносом официантка, нарочито покачивая бёдрами, удаляется в сторону кухни. Серебряков провожает её явно восхищённым взглядом, а потом, оборачиваясь, ловит выражение Шуркиного лица.
СЕРЕБРЯКОВ
Вообще-то я не ловелас, Александра! Просто, как и всякий художник, очень люблю красивых людей...
ШУРКА
Особенно женщин...
СЕРЕБРЯКОВ
Особенно женщин. Разве это не естественно?
ШУРКА
В вашем случае было бы странным, если бы это было не так... Вы очень мужчина, и сами это знаете.
СЕРЕБРЯКОВ
Я очень мужчина?
ШУРКА
Ага. Бывают просто мужчины, а есть очень мужчины. И вы, Андрей Михайлович, ярчайший представитель этого редкого вида. Мужички нынче мельчают, вы же не будете с этим спорить?
СЕРЕБРЯКОВ
(пожимает плечами)
Мне нет дела до других мужчин.
ШУРКА
(с грустью)
Да и мне тоже, собственно.
СЕРЕБРЯКОВ
(с ужасом)
Вы феминистка? Или... боюсь даже вслух произносить... представительница иной ориентации?
ШУРКА
Боже меня упаси!
СЕРЕБРЯКОВ
Ну слава богу! Прямо от сердца отлегло!
ШУРКА
(смутившись)
Андрей Михайлович, давайте ужинать! А то стынет всё...
Она глотает первую ложку супа и блаженно улыбается.
ШУРКА
О, а супчик-то и правда недурён!
СЕРЕБРЯКОВ
Я плохое не посоветую! Приятного аппетита, Сашенька, — вы позволите мне вас так называть?
ШУРКА
(с набитым ртом)
Называйте как хотите, только в душу не плюйте...
ИНТ. ТЕАТРАЛЬНАЯ МАСТЕРСКАЯ ВЕЧЕР
Перед нами огромное помещение мастерской, в котором много разных удивительных вещей. Свисающие с потолка непонятные конструкции, странные предметы то там, то тут...
Шурка и Серебряков сидят в креслах у широкого окна, между ними журнальный столик, на столе — чашки с кофе. На коленях у Шурки тетрадь, в руке диктофон, со спинки кресла свешивается футляр от фотоаппарата.
ШУРКА
У меня с собой список вопросов, Андрей Михайлович, на которые наш журнал хотел бы получить ответы...
СЕРЕБРЯКОВ
Валяйте, Сашенька! Расскажу всё, о чём желает знать ваше достопочтенное издание.
ШУРКА
Отлично!
(тараторит, подглядывая в тетрадь)
Итак, наше достопочтенное издание жаждет узнать всю правду о талантливом театральном художнике Андрее Серебрякове. Какой путь привёл вас в эту профессию, что подтолкнуло вас заниматься именно театральной живописью, а не, скажем, станковой? Читатели нашего журнала наверняка захотят узнать, кем были ваши родители и способствовали ли они вашему профессиональному становлению?
СЕРЕБРЯКОВ
Вы знаете, Александра, в детстве у меня, по сути, и выбора-то не было. Матушка моя служила в театре актрисой, и я ошивался у неё в гримёрке чуть ли не с рождения. Поскольку отец бросил нас, когда мне не было и месяца, моя бедная мамочка брала меня с собой на работу, где и оставляла под присмотром всего персонала театра по очереди...
Останавливается, делает глоток из чашки и продолжает.
СЕРЕБРЯКОВ
Особенно же я полюбил дядю Жору, художника-декоратора. Ещё бы, у него в мастерской было столько всего интересного!
ШУРКА
Значит, именно он привил вам тягу к искусству?
СЕРЕБРЯКОВ
(усмехается)
Ну что вы, Сашенька... Дядя Жора был, возможно, и неплохим художником, но мало кто об этом догадывался. В не частые свободные минуты он мог за мгновение намалевать афишку или расписать задник, но... по большей части весело кутил с точно такими же... творческими людьми или тихо спал в своей мастерской...
ШУРКА
(изумлённо)
Но как же ваша мама оставляла малыша на такого... ненадёжного человека?
СЕРЕБРЯКОВ
После того, как однажды я закатил рёв, когда у меня забрали краски, мама поняла, что меня лучше не трогать. А когда я подрос, то стал полноценным помощником дяде Жоре, который к тому времени устал от свободной жизни и вдруг женился на моей маме...
ШУРКА
Опаньки! Ничего себе поворот!
СЕРЕБРЯКОВ
Согласен, лихо жизнь накрутила. Так что, отвечая на ваш, Саша, вопрос об участии родителей в моём профессиональном становлении, могу сказать, что да, участие было непосредственным и очень ощутимым!
ШУРКА
Ага...
(отчаянно зевает)
Скажите, Андрей Михайлович, а в художественной школе вы учились?
СЕРЕБРЯКОВ
А как же! Видя мои способности, дядя Жора посоветовал маме отдать меня к хорошему педагогу, что она и сделала. Школа, а потом художественное училище, в котором я провёл лучшие годы...
Мы видим утомлённое Шуркино лицо, глаза, которые она старается открыть пошире, чтобы не заснуть, движения головы в такт словам художника. Голос Серебрякова звучит уже где-то вдалеке, постепенно превращаясь в сплошной гул.
Картинка перед нами расплывается, меняясь на другую. Мы видим скачущих на золотых львах мужчин. Они все, как один, с лицами Серебрякова. В руках у них кисти, оставляющие за собой на траве разноцветные весёлые дорожки. На одной из дорожек появляется босая фигура Шурки, которая начинает безмятежно скакать на одной ноге и приговаривать: палка, палка, огуречик, вот и вышел человечек. Шурка заливисто смеётся. И вдруг в картинку врывается настойчивый голос, зовущий Шурку по имени.
Мы возвращаемся в реальность и видим, что Серебряков озадаченно склоняется над Шуркой, которая непонимающе смотрит на него, хлопая глазами.
ШУРКА
Ой, мамочки! Я что, опять... заснула? Простите меня, Андрей М-михайлович...
СЕРЕБРЯКОВ
Никогда не видел, чтобы мой голос так действовал на человека. Может быть, пора осваивать профессию гипнотизёра, как думаете, Саша?
ШУРКА
Вот вы смеётесь, а мне очень стыдно, Андрей Михайлович! Хоть у меня и есть смягчающее обстоятельство – я не сплю вторые сутки. Но всё равно мне не следовало...
СЕРЕБРЯКОВ
Вторые сутки?! Вы что, готовитесь к полёту в космос? Тренируете таким образом свой организм? Так может быть вам за ужином надо было другой еды заказать, в тюбиках? Для завершения картины, так сказать...
ШУРКА
Н-не надо было, Андрей Михайлович... Не люблю суррогаты!
СЕРЕБРЯКОВ
А если серьезно, Сашенька, что могло помешать вам провести ночь, как и всем нормальным людям, в обнимку с подушкой?
ШУРКА
(машет рукой)
А, мы ночью номер сдавали... Обычное дело, Андрей Михайлович... А у вас тут так спокойно и голос такой завораживающий, что я расслабилась... и вот вам результат...
СЕРЕБРЯКОВ
(смотрит на наручные часы)
Значит, так! Сейчас ровно двадцать ноль-ноль... В вашем нынешнем состоянии брать интервью не совсем правильно, и даже, я бы сказал, вредно. Давайте сделаем так: вы езжайте домой, поспите, а завтра с утреца, часиков в восемь или даже девять, мы с вами встретимся, и я отвечу на все ваши вопросы...
ШУРКА
Но ведь у вас утром самолёт!
СЕРЕБРЯКОВ
(пожимает плечами)
Полечу вечером, только и всего. Ну что, договорились, Саша?
ШУРКА
И вы из-за какого-то интервью готовы перенести свой полёт??
Серебряков долгим внимательным взглядом смотрит в Шуркины глаза.
СЕРЕБРЯКОВ
Я просто не хочу вас подводить, Саша. К тому же именно я уговорил вас приехать ко мне, так что будет справедливо, если часть ответственности за это я возьму на себя.
ШУРКА
(с чувством)
Вы хороший человек, Андрей Михайлович!
СЕРЕБРЯКОВ
Да ну, оставьте! Нормальный!
ШУРКА
Я с вами завтра поспорю... сейчас у меня на это нет сил. И чем дальше, тем меньше их остаётся... Так я пойду?
Шурка делает попытку встать, но ноги её затекли, и она падает обратно в кресло.
СЕРЕБРЯКОВ
(задумчиво)
Знаете что, Саша... А оставайтесь-ка вы тут, у меня...
ШУРКА
(испуганно)
К-как это - у вас?
СЕРЕБРЯКОВ
Да не переживайте вы так, я вовсе не собираюсь вас соблазнять!
ШУРКА
(смутившись)
А я и не переживала...
СЕРЕБРЯКОВ
Да, чем больше я об этом думаю, тем яснее вижу, что так будет правильней всего... Саша, видите эту дверь?
Он указывает на незаметную дверку сбоку. Шурка неуверенно кивает.
СЕРЕБРЯКОВ
Там комната, в которой я обычно остаюсь, когда задерживаюсь на работе...
ШУРКА
А вы сегодня задерживаетесь...
СЕРЕБРЯКОВ
Не тупите, Саша! Сегодня задерживаетесь вы! Ну?
ШУРКА
Да нет, Андрей Михайлович, это вовсе не такая уж хорошая идея..
СЕРЕБРЯКОВ
А я уверяю вас, что прекрасная! Подумайте сами, пока вы доберётесь до дома... А в каком районе вы, кстати, живёте?
ШУРКА
На улице Весенняя...
СЕРЕБРЯКОВ
(обрадованно)
Так это же совсем на другом конце города! Так вот, пока доберётесь, пока то да сё — ну, всякие там домашние дела, пока ляжете спать, уж и подниматься будет пора. А тут — представьте только себе, Саша, — удобный диван, чистое бельё, тишина и благодать... Красота, опять же, рядом... Соглашайтесь! Обещаю, что никто вас тут тревожить не будет... И я уйду сразу же, только комнату вам покажу... Ну?
Серебряков с ожиданием смотрит на Шурку. Та колеблется.
ШУРКА
Я как-то не предполагала, что вторую ночь подряд дома не буду ночевать...
СЕРЕБРЯКОВ
Ваши домашние могут взбунтоваться?
ШУРКА
Да нет, Гошка поймёт, с тётушкой я договорюсь...
А, ладно, Андрей Михайлович, остаюсь! Конечно, по-хорошему надо бы домой... Но как представлю, что на автобусе трястись через весь город, потом километр через стройку пилить... Думаю, ничего страшного не случится, если я тут останусь. Ведь не случится же, правда?
Шурка с детской наивностью смотрит на Серебрякова. Тот, не дрогнув взглядом, качает головой.
СЕРЕБРЯКОВ
Клянусь, Саша, — ваш сон будет спокоен и безмятежен! Ну что, идёмте покажу вашу спальню? А то ещё минута и...
ШУРКА
(опять настороженно)
И?
СЕРЕБРЯКОВ
И мне придётся нести вас на руках. Не то чтобы я был против это сделать, но боюсь, что вам это может показаться неприличным...
Шурка, покраснев, моментально вскакивает с кресла. Серебряков, посмеиваясь, делает широкий жест рукой в сторону спаленки.
СЕРЕБРЯКОВ
(торжественно)
Добро пожаловать в прибежище для художников и... милых барышень, занесённых ветром судьбы в эти дикие места!
ШУРКА
(тихо)
Судьба сегодня со мной играет в забавные шутки...
ИНТ. КОМНАТКА В ТЕАТРАЛЬНОЙ МАСТЕРСКОЙ ВЕЧЕР
Мы видим небольшую комнату с простой обстановкой. Тёмного цвета деревянная мебель на фоне белых стен.
Ничего лишнего. Диван, журнальный столик, старомодный буфет, тумбочка, в углу — умывальник.
ШУРКА
Хорошо у вас тут, Андрей Михайлович... Люблю минимализм...
СЕРЕБРЯКОВ
Я тоже. Знаете, за день устаёшь от многоцветной круговерти...
(садится на корточки перед тумбочкой)
Так, посмотрим, что у нас тут...
Пока Серебряков ищет чистое постельное бельё, Шурка медленно обходит комнату: проводит рукой по столику, касается диванной спинки, останавливается перед буфетом... Она о чём-то думает.
Звенит звонок. Это Шуркин телефон, за которым она поспешно бросается к сумке.
ШУРКА
(в трубку)
Аллё, Сенька? Нет, ещё не сплю... В театре?
(смотрит на Серебрякова)
Да, была... Сенечка, давай завтра поговорим, а? Я очень устала и вообще... Ну что ты, нормальный голос... Я же говорю, устала! Да, и я тебя!
Шурка отключается и, положив телефон на стол, прислоняется к стене. Она наблюдает, как Серебряков заправляет постель.
СЕРЕБРЯКОВ
(не оборачиваясь)
Беспокоятся?
ШУРКА
(задумчиво)
Наверное...
В движениях Серебрякова появляется что-то нервное. Неожиданно он выпрямляется и растерянно смотрит на Шурку.
СЕРЕБРЯКОВ
Скажите, Саша, у вас случаются моменты дежавю? Когда кажется, что всё это уже когда-то было...
ШУРКА
(помолчав)
Случаются... У вас сейчас дежавю, Андрей Михайлович?
СЕРЕБРЯКОВ
Очень ясное. Такое, что мне даже страшно стало... Хотя поверьте, меня трудно чем-то напугать... Но у меня сейчас абсолютная уверенность в том, что всё это уже когда-то было... Вы точно так же стояли здесь, на этом самом месте, и я точно так же застилал для вас постель...
ШУРКА
А потом?... Что было потом в вашем дежавю?
СЕРЕБРЯКОВ
Больше я ничего не вижу... Увы...
ШУРКА
Зато я... вижу...
(закрывает глаза)
Вам сейчас позвонят и скажут, что эскизы к постановке, которые вы отправляли на рассмотрение в один из театров Вены, одобрены, и они согласны ставить спектакль с вашим участием... Кажется, это «Маленький принц»?..
Шурка открывает глаза и пристально смотрит на Серебрякова.
СЕРЕБРЯКОВ
(ошарашенно)
Откуда вы узнали про Вену, Саша? Об этом никто не знает, даже мои...
Из кармана брюк Серебрякова раздаётся трель звонка. Он поспешно достаёт трубку, не отрывая взгляда от Шурки.
СЕРЕБРЯКОВ
(отстранённо)
Да, алло. Что-о?
(лицо его вытягивается, он переходит на немецкий)
Господин Мейер? Конечно, но... да-да... это честь для меня...
Бледнея, Серебряков опускается на диван и молча слушает собеседника. Шурка прикрывает глаза. Её пальцы поглаживают фигурку льва на груди.
Закончив разговор, Серебряков ещё какое-то время сидит, не отрывая взгляда от экрана телефона.
ШУРКА
(утвердительно)
Они были в восторге...
СЕРЕБРЯКОВ
(ровным голосом)
Да... Господин Мейер сказал, что он именно так представлял себе декорации для спектакля. Вы, говорит, волшебник, герр Сэрьебракоф...
ШУРКА
Я безумно рада за вас, Андрей Михайлович...
Серебряков пристально смотрит на Шурку.
СЕРЕБРЯКОВ
Но вы, Александра... как вы могли об этом узнать?
ШУРКА
Мне это приснилось... сегодня...
СЕРЕБРЯКОВ
Вы шутите?
ШУРКА
(вздыхает)
Какие уж тут шутки... Знаете, Андрей Михайлович, мне снятся сны... иногда вещие... Друзья говорят — многое сбывается...
СЕРЕБРЯКОВ
(обескураженно)
Сбывается... Но как такое может быть?!
ШУРКА
Ну вот с вами же случаются дежавю, почему бы и вещим снам не существовать для разнообразия?
СЕРЕБРЯКОВ
В некоторой логике вам не откажешь, конечно, но...
Шурка громко зевает и тут же в испуге закрывает ладонью рот. Серебряков поднимается.
СЕРЕБРЯКОВ
Вот я болтун... На вас же лица нет от усталости!
ШУРКА
Как это мило с его стороны... Покинуть меня в такой момент...
СЕРЕБРЯКОВ
Вы сильная девушка, справитесь.
ШУРКА
Ну вот, опять всё самое тяжёлое приходится брать на себя!
СЕРЕБРЯКОВ
Отдыхайте, Саша! Ещё одно только беспокойство — закройте за мной дверь на ключ, хорошо? А запасные я завтра на вахте возьму...
ШУРКА
Конечно, Андрей Михайлович! Вы простите, что доставляю вам такие неудобства...
СЕРЕБРЯКОВ
Не говорите глупости! Это такая малость, которую один человек может сделать другому человеку, что не стоит даже думать об этом... А сейчас желаю вам хорошенько выспаться и.. не видеть больше ваших пугающих вещих снов...
ШУРКА
Я им скажу, чтобы сегодня они меня не посещали... Доброй ночи, Андрей Михайлович!
СЕРЕБРЯКОВ
До завтра, Саша!
Шурка закрывает на ключ дверь, проходит через всю мастерскую, сонно натыкаясь то на одну преграду в полумраке, то на другую, заходит в спальню, стягивает вниз юбку, ногой откидывает её куда-то в темноту, тянется к пуговицам блузки и тут нащупывает на шее кулон. Ей рука останавливается, потом ладонь сжимается, Шурка явно хочет сорвать с себя фигурку, но порыв её заканчивается тем, что она на цыпочках идёт к дивану и ложится, не снимая руки с кулона. На её губах мерцает неуловимая улыбка.
Вторая серия >> http://www.proza.ru/2019/04/17/1257