- Вы слышали про пожар на Сите ?
- Нет, я ведь только сию минуту вернулась в город. Что же там горит ?
- Собор Богоматери. Говорят, будто крыша уже обрушилась.
- Неужто сам собор горит ?
- Это кара для Франции ! Я говорил вам…
- Скажите, как пройти до метро Сталинград ?
- По этой улице налево.
- Спасибо.
Андрэ закурил сигарету. Руки дрожали, и зажигалка упала на асфальт. Он подобрал её, сунул в карман. Что ж, дело сделано, и поздно отступать. Гаспар никогда не вернётся.
- Вам плохо, мсье ?
Нет, со мной всё хорошо. Они не узнают, не узнает никто, никогда… Я разрешил себе думать о Беатрис. Где она ? Он лихорадочно вырвал из кармана телефон и набрал номер. Гудки. Номер не отвечал. Он набрал еще раз. Кто-то взял трубку. Беатрис ? Нет, это автоответчик. Вы можете оставить сообщение после сигнала. Чёрта с два !
- У вас выпал телефон.
- Спасибо.
Проклятые люди, всюду шныряют ! Его видели, видели, как он уронил телефон, и как стоял у стены с сигаретой. Сто человек. Или сто пятьдесят. Они пойдут и доложат полиции, сейчас же. Его схватят, будут пытать. Он слышал, что в России иногда пытают. Наверное, во Франции тоже. И в Америке. Пытают везде. Но он ничего им не расскажет. Никогда !
- Гаспар !
Там темно внизу, горит один прожектор, но этот участок в тени. Никто его не заметит.
- Гаспар ! Помоги, кажется, я вывихнул ногу !
Слова эхом отдаются в сводах собора. Бог ? Бог далеко, он тоже его не заметит. Никто не заметит, никто…
- Андрэ ? Где ты ? Я тебя не вижу !
- Здесь, здесь ! Пожалуйста, помоги !
Голуби воркуют и шуршат под сводами. Еще немного. Сейчас он подойдет поближе.
- Я тебя не вижу !
- Я здесь, в углу !
Подходит. Пусть, пусть… Я жду. Беатрис моя, я всю жизнь её любил, сколько себя помню. Без этой женщины нет смысла жить… Проклятый негодяй, он не знает, что я знаю всё про их встречи. Ничего, он и до конца не узнает… Сейчас !
- Андрэ !
Глухой удар. Тело рабочего валится вниз, зацепляя доски настила, которые обрушиваются вслед за ним в темноту. Где-то внизу раздается грохот. Голуби. Достав из ниши в стены банку с ветошью и помазком, Андрэ судорожно пытается открыть её. Готово ! Чирк ! – пламя зажигалки ползет по тёмной липкой массе, весело слизывая дерево. Еще немного – и огонь по сухим перекрытиям прыгнет под крышу. Он не помнил, как оказался на улице.
Забегали рабочие, кто-то закричал: «Пожар !». Он уже был далеко от собора, когда на улицах раздался истошный вой сирен.
- Что же, до сих пор не потушили ?
- Всё сгорело. Шпиль упал, шпиль, - старый продавец журналов показывал, как обрушился шпиль.
Ночь он провёл на набережных Сены, уснул где-то на Рю де Алиберт, а потом попал сюда. Она ненавидит его. Она, Беатрис. Он пришёл к ней вчера, поздно вечером, и сказал, что Гаспар погиб при пожаре в Нотр-Дам-Де-Пари. Гаспара больше нет. Мои соболезнования, сказал он. Мы будем жить долго и счастливо, а Гаспар никогда больше не придет. Знал ли он, что Гаспар ? Да, конечно ! И ему не жаль. Он был хорошим парнем, этот Гаспар. Но будь он проклят. Он никогда не придет больше, Беатрис. Никогда. Почему ? Потому что он, Андрэ, позаботился об этом. Он сжёг Собор Парижской Богоматери. Да. А вместе с ним и Гаспара. И никто ничего не узнает. Никогда. Гаспар упал туда, вниз, где витражи. И сгорел там – видела, как всё полыхало ? Да-да, и шпиль сверху. Пронзил, как осиновый кол. Никогда не придет Гаспар. Сигарета упала на ступени. Он оказался на лестнице. Нужно бежать. Куда ? Всё равно. Убить Беатрис ? Нет, он не убьет её. Она ведь ни в чем не виновата. Прочь !
Он брёл по улицам, ехал на автобусе, остановился на Плас-дю-Колонель-Фабьен, пересек Ла Файет… Какой-то человек, дыхнув ему в лицо перегаром, спросил: «А ты знаешь, кто сжёг собор ? Ты должен знать !». И норовил вцепиться ему в лицо. Он побежал.
Это случилось недалеко от Ки де ла Луар. Шедшая по Бассен де ла Вийет лодка остановилась около моста Мозель, сидящий на банке человек протянул багор и зацепил что-то, плавающее в воде. Через час на место происшествия прибыл полицейский катер. Следователь, переворачивая утопленника, увидел, что из кармана у него вывалились какие-то документы. Это был паспорт и пропуск на имя Андрэ Бенара, рабочего-реставратора Собора Парижской Богоматери на острове Сите.