Сеточкину сегодня выдали зарплату, но он пришёл домой трезвым. Его жена, Варвара, насторожилась:
- Не поняла? Почему трезвый?
- Страатеегиияяя! - загадочно взвил вверх указательный палец Коля Сеточкин. Он отдал зарплату благоверной, утаив предварительно некую сумму.
Забрав у мужа зарплату, Варя Сеточкина тут же забыла о своей настороженности. А зря.
Прошло полторы недели, Сеточкин явился с работы домой. Варвара по шуму в прихожей поняла, что муж её пьян. Она вышла из кухни и загородила собой проход на кухню, ну и в комнату - заодно. Встала: руки в боки, злая, как собака, красивая, как чёрт - может потому что была в бигудях.
- Ага! - возопил муженёк.
Варвара удивлённо расправила брови.
- Стоишь! В новом халате стоишь! - наступал, неузнаваемый женой, чересчур осмелевший, Коля Сеточкин. - Так, а это что у нас, новые серёжки?!
Сеточкина от растерянности выронила скалку.
- И скалка, я вижу, новая. И тапочки. Причём не на босу ногу, а на чулки. Новые! На какие шиши гуляем жёнушка?!
- Коль, - ну что ты кипятишься? - подобрела всем телом жена. - Это же всё необходимое, нужное. Да и стоит всё это копейки. А серёжки - так вообще барахло, бижутерия.
- Копейка рупь бережёт! - навис над женой (сам-то ростом метр с кепкой) Николай Сеточкин. А потом, сложив ладошки лодочкой, запричитал: - Как жить-то будем, Варюша? Чем за квартиру будем платить, Варюненька? Сыну - сссс-студенту, чем поможем в этом месяце, мать?
- Ну, ну. Не будем делать из мухи слона, - парировала пословицей на пословицу Сеточкина. - К тому же я сегодня зарплату получила, так что проживём, не волнуйся.
- А, так сегодня день твоей зарплаты?
- А ты как-будто не знаешь в какой день я получаю зарплату?
- Ну почему, знаю, - отвёл глаза Сеточкин.
Жена впервые в жизни стала помогать мужу раздеться. - А что это у тебя? - услышала она знакомый до икоты звон.
- Чекушка, - уверенный в себе до омерзения, констатировал факт муж.
- Ну и ладно, - тряхнула бигудями Варвара, - Пойдём на кухню, покушаешь, выпьешь. Сейчас я тебе положу.
- Вот что значит - страатеегиияя! - хитро сощурился Сеточкин в спину благоверной, а затем решительно полез в карман своего пальто, за чекушкой