Пленение, заточение, освобождение… катарсис?
Я сидела у костра привалившись спиной к тёплому боку моей драконицы. Мысли возвращались к событиям прошлой ночи и навевали лирическое настроение.
Кто были те отступники, что без труда уничтожили целую деревню, охраняемую шаманом? Почему их так притягивают эмоции? Почему они держали рядом пленников? Для чего?
В нижней пещере грота мы нашли полевую лабораторию, или что-то вроде того. Там лежали какие-то вышедшие из строя детали. Надеюсь, они не принадлежали кому-нибудь из пленных.
Многих удалось спасти. Но и несколько своих мы потеряли.
Других отрядов отступников пока не видно. Всё таки, даже в самой ожесточённой войне, есть перерывы, чтобы залечить раны и попрощаться с павшими.
Неподалёку разгорался ритуальный костёр под небесной могилой тех, кто не пережил вчерашний бой. Раздавался рваный барабанный ритм. Длинные тени плясали в отсветах костра. Шаманы прощались.
Это всегда немного грустно. Понимать, что был кто-то, с кем ты больше не сможешь увидеться, пообщаться, рассказать о своих радостях, попросить помощи в горестях.
В моём мире принято оплакивать ушедшего 40 дней, обильно есть и выпивать за его душу, что-ли. Устраивать пышные проводы с помпезными гробами и кружевами.
Здесь же, в Кодрмехаре принято иначе. Одна ночь прощания. Высокий костёр, который заберёт тела и обрядовый танец, что проводит души. А после только любить.
Никаких слёз. Считается - так ты отягощаешь отход души в другой мир.
И это правильно.
Даже в своём мире, я всегда считала, что жизнь - коридор с множеством поворотов и дверей. И вот шёл перед тобой человек, вы с ним общались. А потом он ушёл чуть вперёд и свернул себе по делам, ему хорошо и интересно. А может сейчас станет ещё лучше и интереснее.
Но ты его из виду теряешь. Всё, для тебя его больше нет.
Но он всего лишь свернул по своим делам. Не будь эгоистом, отпусти. И продолжай любить его образ в своей памяти. Это лучшее, что ты можешь сделать.
Когда-нибудь и ты повернёшь в свою дверь. Разве захочется тебе, чтоб тебя догоняли и хватали за руки? Вопя со слезами “А как же я?”.
Думаю, нет. В обычной жизни мы называем это манипуляцией и абьюзом.
Я не заметила как выпала из реальности в трансовое состояние. Ко мне начали приходить воспоминания разных жизней. Образы их неизвестных мне миров. И, в один момент, всё это сложилось в одну картинку.
Я смотрела на костёр. А он смотрел в меня. И самые светлые кончики пламени сформировали образ.
Образ оказался женским, в летах, с причудливой причёской и ясными серыми глазами.
Она смотрела на меня, будто мы старые знакомые. Мягко улыбалась тонкими губами. После кивнула, чуть-чуть прищурившись. Я прищурилась в ответ. Тогда она улыбнулась мне с каким-то юношеским задором. И исчезла.
А на душе сразу стало так тепло. Как в детстве, когда с бабушкой на кухне общались. Варили какао и пекли творожное печенье с сахаром.
Так вот оно что.
Спасибо, бабуль, ты как всегда права.
Видения развеялись. Костёр снова стал просто костром. А я поняла, что невероятно вымоталась за последние дни и уютнее устроилась на мягком боку моей драконицы.
- Кстати, ты так и не представилась, у тебя же есть имя?
- Конечно.
- И?
- Оно драконье, на человеческом его нельзя произнести.
- А адаптировать как-то можно?
- Ну. Примерно это будет звучать как Парящая Иноходью Небесная Аквила.
- Красиво, - я улыбнулась. - я буду звать тебя Пина.
- Как пожелаешь, хозяйка.
Я укрылась большим шерстяным платком и уткнулась носом в мех.
- Что? Откуда мех?
- Так удобнее и теплее.
- Это как? Меховой дракон? О_о
- Лисица.
- В смысле?
- Меховая лисица. По крайней мере пока мы сидим в ледяных горах. Спи.