Цветы у креста
Художник Борис Заболоцкий
Май в тот год был очень холодным и пасмурным. Это было обычным явлением для Северо-Запада. И если днём выглядывало солнце и погода на какое-то время становилась ясной, то по вечерам небо затягивало тучами и дул сильный ветер. В один из таких вечеров Иван подошел к памятнику и положил к его подножию две красные гвоздики. Несмотря на холодный, пронизывающий ветер, он не спешил уезжать и молча стоял, глядя на цветы. Памятник, к которому Иван возложил цветы, представлял собой огромный гранитный крест. В центре креста располагалось скульптурное изображение ребенка до рождения. Это было не совсем обычное изображение: сам ребенок находился в прицеле, а окружали композицию сквозные отверстия. Последние символизировали отверстия от выстрелов пуль. Это был памятник всем нерожденным детям, погибшим в результате искусственного прерывания беременности.
Много лет назад Иван и его супруга Ирина сделали аборт. С тех пор прошло более двадцати лет. Ивану и Ирине было за пятьдесят. А тогда они были молодыми и...глупыми. Они уже воспитывали сына Никиту, когда стало ясно, что Ирина беременна. Новость не обрадовала супругов, и они решили прервать беременность. Рождение малыша не входило в их ближайшие планы. Гипотетически, они хотели второго ребенка, но "когда-нибудь потом". А в тот период у Ивана не было нормальной работы - лишь случайные заработки от случая к случаю. Ирина работала регистратором в поликлинике и зарабатывала мало. Жили они на съемной квартире и собирались покупать жилье в ипотеку. Денег едва хватало на первый взнос, и где взять деньги для последующих выплат, они не знали. Однако, несмотря на это, сколько-нибудь серьезных препятствий для рождения ребенка в их жизни нет. Да, имели место определенные трудности, но находились и силы для их преодоления. Жилье, пусть и съемное, у них было. И в целом, они жили хоть и скромно, но не нуждались. И второй ребенок не отобрал бы у семьи последний кусок хлеба. Истинная причина такого решения заключалась в том, что Иван и Ирина тогда просто "не планировали" рождение ребенка. Супруги понимали это, но не хотели признаваться в этом даже самим себе, а потому притягивали за уши аргументы в пользу аборта. "Нам и так денег едва хватает, у Вани нет постоянной работы. Ни квартиры своей, ни машины... - внушала себе Ирина. - К тому же, скоро вступит в силу новый закон, и сделать аборт уже не получится. Если делать, то сейчас...".
Иван понимал, что их семья не разбогатеет, от того, что они сделают аборт. И не умрёт от голода, если дадут возможность малышу появиться на свет. Но он старался не думать об этом. Его напрягало отсутствие стабильного заработка, и мысль о возможном пополнении семейства его не радовала. Беременность жены он воспринимал как проблему, от которой хотелось избавиться - хотя бы для того, чтобы просто не думать еще и об этом.
Супруги в разговорах пару раз касались темы беременности Ирины. Один раз обрывки такого разговора услышал семилетний Никита. Он догадывался, что у него скоро будет братик или сестричка, однако уточнить постеснялся.
Накануне аборта Ирину одолевали сомнения, однако она не стала делиться своими переживаниями с мужем. Супруги всячески старались заглушить голос совести, но делали это поодиночке. И каждый из них был уверен, что другой настроен категорично и не захочет менять решение.
После того, как всё произошло, Ирина, растерянная и опустошенная, подошла к ординаторской и заглянула внутрь.
- Вы что-то хотели? - спросила врач. Она сидела за столом и заполняла какие-то документы.
Ирина зашла.
- Скажите, а я еще смогу родить? - спросила она.
- Ну, этого я не знаю...По-разному бывает. Но аборт теперь точно не сделаете.
- Я знаю...И я не уверена, что сейчас надо было делать...
- Это уж только Ваше дело.
Ирина молча смотрела на врача.
- Вы что-то еще хотели?
- Да...Скажите, а там был мальчик или девочка?
- Зачем Вам это?
Голос врача прозвучал немного резко и в то же время удивленно.
- Просто хочу знать.
- Что значит "просто"? Всё уже, дело сделано. Какая теперь разница?
- Просто хочу знать эту информацию.
- Это на что-то повлияет?
- Нет.
- Ну, и незачем задавать такие вопросы. Вы убили его. Всё.
- Значит, аборт - это всё-таки убийство?
- Конечно.
- Но тогда получается, что Вы...что врачи...
- Что?
- Убийцы?
- Ну, да. И я убийца. И я это знаю. Такая уж у меня работа...- врач вздохнула. - Такую специальность я выбрала. Выбирала бы сейчас, пошла бы учиться на стоматолога. А теперь чего уж?...
- Но ведь Вы можете отказаться от этого.
- Теперь-то чего отказываться? Теперь уже запрет, всё. Последние аборты делаем.
- И всё-таки? Кто у меня был? Скажите, пожалуйста.
- Мальчик. И срок был уже больше двенадцати недель.
- Спасибо.
Врач ничего не ответила. Ирина вернулась в палату и стала собираться домой.
Она и сама толком не знала, зачем ей надо было знать пол ребенка.
Иван и Ирина по-прежнему работали, растили сына, занимались обычными семейными делами. Спустя несколько месяцев, Никита решил осторожно поинтересоваться, будет ли у него братик или сестричка. Вроде, родители говорили что-то такое, но ведь тогда у мамы должен увеличиваться живот, не так ли?
- Папа, а у вас скоро родится малыш? - спросил он однажды у отца, когда тот закончил проверять у него домашнее задание. Ирина ушла в салон красоты, и Никита с отцом остались дома вдвоем.
- Какой малыш? О чём ты?
- Я слышал, как вы с мамой говорили об этом. И подумал, что мама ждет малыша.
- Понимаешь, сынок...- Иван вздохнул. - Тот малыш умер.
- Как умер?
- Такое бывает. Но ты не думай об этом. Может быть, будет еще у тебя братик. Или сестра.
- А почему умер?
- Ни от чего. Просто умер.
- А как это? Как он мог умереть? Он же еще не родился...
- Он умер еще до рождения, когда находился в животе у мамы. Такое часто бывает.
Иван тяжело вздохнул и вышел из комнаты сына.
После того разговора прошло два года. Никита больше не задавал вопросов об умершем малыше, и Иван был уверен, что сын не стал зацикливаться на этом. А может быть, и вовсе забыл об услышанном. Но однажды Никита обратился к отцу с неожиданной просьбой.
- Папа...
- Да, сынок?
- Я бы хотел сходить на могилку, на которой похоронен малыш.
- О каком малыше ты говоришь, солнышко?
- Ну...о том, которого мама ждала, и который умер до того, как родился.
Иван растерялся и не знал, что ответить.
- Никита, понимаешь...у него нет могилки. Он был совсем маленький, а таких маленьких не хоронят.
- А что делают?
- Я...я не знаю.
Разговор с сыном не давал Ивану покоя. В его сознании снова и снова всплывали слова этого короткого диалога. Та боль, с которой он жил всё это время, и которую пытался спрятать подальше, дала о себе знать. Он понял, что они с женой не просто прервали беременность - они УБИЛИ своего ребёнка. Никогда прежде ни он, ни его супруга не считала аборт убийством. А ведь это убийство, и в глубине души Иван понимал, ЧТО, по сути, они сделали.
Однажды вечером Иван зашел в детскую комнату и несколько минут молча смотрел на спящего сына. Затем он ушел на кухню и встал у окна. Ему хотелось закурить, но он еще месяц назад принял твердое решение расстаться с этой привычкой: Никита очень беспокоился о здоровье папы и просил
его бросить курить. Иван вспомнил свои детские годы. Маленький Ваня был добрым, искренним, честным мальчиком. Он любил всё живое, всех жалел и старался позаботиться и о папе с мамой, и о соседской кошке, и о птичках, и даже о насекомых. Ему было жалко птичек, которые разбивались об окна и стены, бабочек, которых он находил мёртвыми. Если при нём обижали слабого, это возмущало его до глубины души, и ему самому хотелось плакать. А когда он видел на улице бездомных, мечтал о том, что когда-нибудь станет взрослым и построит большой-большой дом, в котором будут жить все бездомные люди. И там же, в этом доме, будут кормить и лечить всех голодных и больных зверей, птиц и насекомых, чтобы никто, никто никогда не болел и не умирал. И как же так получилось, что этот добрый мальчик Ваня, который хотел помочь всем нуждающимся и защитить всех беззащитных, не смог защитить своего ребёнка? Почему позволил убить его? Где этот мальчик, что с ним стало?...Тяжким грузом на душе у Ивана было и осознание того факта, что совершили они это совсем незадолго до того, как новый закон вступил в силу. Еще несколько дней, и они уже не смогли бы убить своего ребёнка.
Ирина заметила, что муж в последние дни стал каким-то мрачным.
- Вань, что случилось? Ты какой-то мрачный последнее время...- спросила она однажды.
Иван внимательно посмотрел Ирине в глаза.
- Ира, мы убили нашего ребенка. Тогда, два года назад. Понимаешь?
Ирина опустилась на стул и заплакала. Лишь спустя несколько минут, она заговорила.
- Да, мы убили его...- ответила она сквозь слёзы. - Я в тот день хотела развернуться и уехать домой. Я не хотела делать аборт. Но я думала...Я была уверена, что ты не согласишься оставить ребенка.
Иван опустил голову и закрыл лицо рукой.
- Это был мальчик...- продолжала Ирина сквозь слезы. - И сейчас он бы уже бегал и разговаривал.
- Значит, мальчик?...- произнес Иван после некоторой паузы.
Больше Иван ничего не говорил и весь оставшийся вечер провел в молчании. На следующий день он вспомнил, что вскоре после запрета абортов в их городе, как и в нескольких других городах России, установили памятник нерожденным детям. Его и решил посетить Иван. В ближайший выходной день он отправился в цветочный магазин и купил там две красные гвоздики. Он не стал брать собой Никиту: ему необходимо было побыть у памятника одному.
Иван подошел к огромному гранитному кресту. Некоторое время он молча смотрел на скульптурное изображение нерожденного ребёнка. Затем подошел ближе и возложил цветы к подножию креста.
- Прости меня, сынок...- произнес он с тяжелым вздохом.
На его глазах появились слёзы. Иван оплакивал своего нерожденного сына, корил себя, скорбел из-за невозможности что-либо изменить. Те минуты, что он провел у памятника, были самыми тяжелыми в его жизни.
С того дня прошло сколько месяцев. Настал тот день, тот злополучный майский день, который остался в памяти Ивана и Ирины как день гибели их нерожденного сына. Иван решил снова посетить памятник и на этот раз взять с собой сына. Когда он сказал Никите, куда они поедут, мальчик взял лист бумаги и уединился в своей комнате.
- Сынок, ты хотел посетить могилу своего братика, - сказал Иван, когда они были уже на месте . - Как я уже говорил тебе, таких малышей не хоронят...Но гранитный крест, который ты видишь - это памятник всем нерожденным детям. Можно считать, что это своего рода могила и твоего братика.
Никита молча подошел ко кресту и положил к его подножию бумажный кораблик, который смастерил специально для братика. После этого у Никиты с отцом состоялся короткий, но очень серьезный и важный разговор. Никита никому не рассказывал, о чем они тогда говорили, но навсегда запомнил сказанное. Впоследствие, когда Никиты сам стал отцом семейства, он твёрдо знал: никакие трудности не заставят его и его жену пойти на ухищрения, чтобы в нарушение закона прервать наступившую беременность. Они будут рожать всех своих детей.
Ирина в тот день осталась дома одна и по-своему переживала воспоминания трехлетней давности. А когда муж вернулся, они поговорили и решили родить еще хотя бы одного ребенка. Время шло, но забеременеть у Ирины больше не получалось. После нескольких лет безуспешных попыток они приняли решение усыновить двоих малышей - мальчика и девочку. Дети были братом и сестрой из двойни - Виталик и Алёна.
С тех пор прошло много лет. Все их дети выросли. Никита работал, у него была своя семья, в которой подрастало трое детей. Виталик учился в колледже, Алёна - в институте. У Ивана давно уже была стабильная и хорошо оплачиваемая работа, своя квартира, автомобиль и даже загородный коттедж. Но не было еще одного сына - того самого, загубленного в утробе много лет назад. Каждый год в мае, в один и тот же день Иван посещал памятник нерожденным детям. Каждый раз он возлагал к нему две красные гвоздики. Возложил он цветы и сейчас. Но хотя Иван и скорбел о страшной ошибке, совершенной в далеком прошлом, на молодое поколение он смотрел с надеждой. Его дети росли в то время, когда право человека на жизнь с момента зачатия уже было узаконено. Они не знали, по сути, что это такое, когда убийство ребенка до рождения доступно и абсолютно легально, а право на жизнь узаконено лишь с момента рождения. А это значит, что они и их дети будут по-другому осознавать ценность человеческой жизни.