Крах коммунистической идеи в России

Пётр Басков
     Сегодня (Иркутск, 16.04.19/17: 30) я был на митинге КПРФ у цирка. Пришло, так на глаз, человек 100-200. Звучали призывы к построению социалистического общества. Мол, смотрите, к какому развалу привёл капитализм. Но ни слова о том, что капитализм-то не настоящий – бандитский. Так что просвещение народа относительно идеологии коммунизма всё ещё остаётся актуальной политической задачей.
     Основной источник информации, использовавшийся при написании заметки: статья Збигнева Бжезинского «Большой провал» в философском альманахе «Квинтэссенция» (М.: Политиздат, 1990. – 447 с.). Цитаты из неё даются без ссылки на источник, мои замечания предварены двумя слэшами.

1. История реализации эксперимента
     «В сущности своей это была западная доктрина, разработанная в читальном зале Британского музея одним интеллектуалом, немецким евреем». Сразу же после революции Ленин заявил: Россия не созрела для социалистической демократии и что социализм будет построен сверху, посредством диктатуры пролетариата. Но последний тоже не был готов для выполнения такой исключительно важной миссии, т.к. промышленных рабочих (по большей части малограмотных) было мало. Значит историю надо подстегнуть при помощи военизированного авангарда преданных революционеров, точно знающих суть наказа истории – партии рабочего класса.
     Ленинская эпоха (продолжавшаяся ещё несколько лет после смерти вождя) свидетельствовала о широкомасштабных социальных и культурных экспериментах. НЭП (рыночные механизмы и частная инициатива) был тактическим шагом, отказом от незамедлительного построения социализма при помощи диктатуры. Антрактом, оказавшимся самым открытым и интеллектуально новаторским периодом русской истории ХХ столетия. В это время произошла общегосударственная консолидация новой системы однопартийной власти, институционализация крупномасштабного социального насилия, навязывание ортодоксальной доктрины и укоренения практики оправдания любых политических методов. Политическая власть сконцентрировалась в руках нескольких человек и стала опираться на террор. Организованное насилие стало главным способом решения политических, экономических, социальных и культурных проблем.
     В канун большевистской революции в «Государстве и революции» Ленин писал, что он под демократией понимал «организацию для насилия одним классом против другого, одним слоем населения против другого». Ему же принадлежат и такие слова: «Научное понятие диктатуры означает не что иное, как ничем не ограниченную, никакими законами, никакими абсолютно правилами не стеснённую, непосредственно на насилие опирающуюся власть». Для лентяев рабочих Ленин требовал «расстрела на месте каждого десятого из уличённых в нерадивости». Чтобы покончить с любой, даже самой незначительной формой неповиновения крестьян, ленинский режим принял резолюцию, настаивавшую, что «из крестьян должны быть взяты заложники, с тем чтобы, если снег не будет расчищен, расстрелять их».
Политическая система ленинского типа в принципе не может сосуществовать с обществом, функционирующим на базе динамической спонтанности. Но Ленин нашёл уникальное решение – надо добиться отмирания не государства, а общества как автономного организма. «Это Ленин создал систему, которая создала Сталин, и это Сталин потом создал систему, которая сделала возможным сталинские преступления». //Возникает соблазн перефразировать Бжезинского: «Это Ельцин создал Путина, и это Путин потом создал систему, которая сделала возможным… ».
«… непреходящим наследием ленинизма является сталинизм, и это самое суровое осуждение Ленина в построении социализма… Группа заговорщиков… взяла на себя задачу перестройки общества, уничтожения значительной части крестьянства и среднего класса, насильственного переселения миллионов людей».

• Эпоха Сталина
     При Сталине возвышение роли государства и использование государственного насилия как орудия реконструкции общества достигло своего апогея. Пирамиду власти поддерживала система террора, от которого никто, даже ближайшие соратники Сталина, не был застрахован. Общее число жертв сталинских репрессий по оценкам английского историка Роберта Конквеста: от 20 до 40 миллионов. Скорее ближе к верхнему пределу. Эти массовые убийства были неотъемлемой частью создания советской системы. Несмотря на все эти зверства, Сталин преуспел в создании у советской элиты и значительной части городского населения чувства, что страна добилась больших успехов. //Прогресс в индустриализации, в переходе от сельскохозяйственной экономики к индустриальной и в урбанизации был реальным.
«… цену, заплаченную обществом в сталинскую эпоху, невозможно оправдать утверждением, что советская модель социально-экономических перемен и модернизация обеспечила более высокие, чем где бы то ни было, темпы развития хозяйства страны». Историк из Принстонского университета Сириэл Блэк: «СССР с 1917 года не только не перегнал, но и не догнал какую-либо из стран – в пересчёте на душу населения».
     Суть катастрофического наследия Сталина: догматическая партия и террористическая тайная полиция. Оно душило общественное творческое начало, создав иерархическую систему привилегий.

• Брежневский режим был равносилен квазисталинистской реставрации. Были увековечены основные черты сталинской системы, в первую очередь её централизованный и удушающий контроль, её привилегированная номенклатура. Всё это происходило на фоне социального, экономического и даже политического упадка. Всё общество было политизировано сверху донизу, но реальная политическая жизнь шла лишь на самом верху.  Впустую было потеряно более двух десятилетий. Советский опыт и советская модель были дискредитированы во всём мире.

• Режим Горбачёва. У Горбачёва не было иного выбора, кроме как утверждать, что перестройка зиждется на ленинизме. Он влил новую кровь в тяготение правящей элиты к марксизму с заложенными в нём притязаниями коммунистов на обладание абсолютной истины и стремлением к тотальной власти. Однако коммунисты не смогли отказаться от своей пагубной доктрины, заключающейся в том, что можно создать совершенную общественную систему посредством политического принуждения, в которой общество подчинено государству, действующему как всезнающий представитель истории.

2. Феномен коммунизма
     «Феномен коммунизма – это историческая трагедия». Он стремился к лучшему и более гуманному обществу, но привёл к массовому угнетению. Он мобилизовал самые мощные чувства – любовь к человечеству и ненависть к угнетению, но привёл к самым ужасным преступлениям нашего времени.
     Глубинные корни общего кризиса коммунизма – в малости его исторических достижений. Ни одна из правящих коммунистических элит, даже после десятилетий пребывания у власти, не желала приобрести политическую легитимность, позволив своему народу сделать свободный выбор. Мизерность исторических достижений выражается в уровне жизни населения коммунистических стран. Сорок лет спустя после второй мировой войны СССР всё ещё распределял мясо и сахар по карточкам. Прогресс в тяжёлой промышленности, в социальном обеспечении и образовании куплен ценой 50 миллионов человеческих жизней (во всех соцстранах).
     Этот исторический провал имеет более глубокие корни, нежели «ошибки и эксцессы», о которых наконец начали сожалеть. Он, в сущности, коренится в самой природе марксистско-ленинской практики. Но наиболее фундаментальными причинами являются причины философские. Марксистско-ленинская политика исходила из ложного понимания истории и фатально ошибочной концепции человеческой природы. Провал коммунизма – интеллектуальный провал. Он не принял в расчёт стремление человека к индивидуальной свободе, художественному и духовному самовыражению, к свободе политического выбора. Он также упустил из виду органическую связь между экономической продуктивностью и творчеством, с одной стороны, и стремлением индивидуума к личному благосостоянию – с другой. Коммунизм не понял привлекательности религии и отстал в проведении технотронной революции, цепляясь за устаревшие концепции.
     Катастрофическая встреча человечества в ХХ веке с коммунизмом дала болезненный, но крайне важных урок: утопическая социальная инженерия находится в фундаментальном противоречии со сложностью человеческого бытия, а социальное творчество лучше всего расцветает, когда политическая власть ограничена.
                Опубликовано: 16.04.2019