Если бы вещи могли говорить. Медяк и копеечка

 
               
Придя с рынка домой, хозяйка высыпала на стол содержимое своего кошелька, чтобы подсчитать остаток денег. Из него выкатились всего две монетки – видавший виды медяк и новенькая копейка. 
 
– Можно я возьму эти монетки, чтобы бросить в копилку? – спросил хозяйский мальчик.
 
Внутри фарфоровой розовой свинки-копилки, подаренной хозяйке соседкой к какому-то празднику, было просторно и темно. На её дне оказались блестящая копеечка со стройной единичкой на груди и медяк, на котором был чей-то такой затёртый профиль, что он уже забыл чей. В дальнем углу копилки несколько разных монет звенели о своих похождениях. О том, как увлекательно ходить по разным рукам, каково лежать рядом с другими незнакомыми монетами в разных кошельках, хвастаясь своим достоинством и высокой ценностью. Медяк и копеечка будто и не слышали их, ведь им было так хорошо вдвоём.

– Никому я не была нужна, – тихо вздыхала копеечка. – Меня даже не брали на сдачу.

– Никогда не встречал таких, как она! – думал взволнованный медяк.

В своём заточении, прижавшись друг к другу, медяк и копеечка мечтали о том, что когда-нибудь… у них появится свой дом, и они всегда будут вместе. А по утрам через узкое отверстие наверху в постоянный полумрак проникал лучик солнечного света, и им казалось, что наступает рассвет новой жизни…

Мальчик хотел накопить монеток, чтобы купить игрушечный парусный кораблик. Но детские желания быстро меняются. О медяке и копеечке надолго забыли. Это было счастливое время.

Прошли годы. Мальчик вырос, стал молодым мужчиной и собирался жениться. Копилку разбили, и из неё среди других выкатились две, будто склеенные, монетки. Копеечку оторвали от медяка и вместе с такими же, как она, совсем обесценившимися монетками, сдали в банк на переплавку.   
 
В кармашке для мелких монет нового толстого кошелька томился позеленевший от тоски медяк. Через тонкую  кожаную перегородку было слышно, как шелестели важные бумажные купюры, самодовольно позвякивали толстые монеты высокого достоинства. Они часто выходили в свет, некоторые из них возвращались пересчитанными и пахнущими незнакомыми запахами. Кнопочка на кошельке, открывая и закрывая его, то и дело щёлкала, как часовой на посту, а снаружи слышались звуки музыки, смех и звон бокалов. К концу медового месяца кошелёк почти опустел.
 
В последний день свадебного путешествия с берега моря доносились прощальные крики чаек и шум бурлящего прибоя. И медяку так захотелось оказаться вдвоём с копеечкой на парусном кораблике и уплыть куда-нибудь далеко-далеко, на чудесный маленький остров, где они будут совсем одни…

– Давай бросим в море монетку перед отъездом, – сказала женщина. 
 
– Возьми в кошельке самую мелкую, – ответил мужчина.
               
Щёлкнула кнопочка, кошелек открылся, и медяк, вытянутый тонкими пальцами из узкой щели, вдруг полетел над волнами…

– Когда-нибудь… мы сюда вернёмся, – мечтательно произнёс женский голос.

– Когда-нибудь… – только и услышал медяк сквозь бульканье воздушных пузырьков и исчез в песке морского дна.