-Знаю, меня сейчас побьют камнями, то бишь словами… Но мне в общем-то уже все равно, — Мирослава Андреевна усмехнулась, судорожно сглотнула ком в горле…
Вновь склонилась над клавиатурой.
- Да, пишу на сайте «Медицина для всех» - и про самоубийства… А что же делать, если официально эвтаназию в нашем государстве не признают. А самоубийства таковой не считаются и отлично укладываются в статистику убывшего населения.
Крохотную родинку на бедре она задела мочалкой. Та чуть покровила и засохла.
Через полгода внезапно заболела нога, стало трудно ходить. Мирослава Андреевна все недуги уже привыкла списывать на возраст - почти 75 лет на свете прожила. Немудрено, что тело старится. Но к хирургу все же пошла, тот отправил на рентген.
Далее по списку…
Онкология. Третья стадия. Бабулька неоперабельная.
Назначили химию, которая отняла последние силы. И желание жить — чтоб так мучиться. Предложили радиотерапию. Тоже амбулаторно.
Мирослава Андреевна, получившая когда-то прекрасное образование в Союзе, два десятка лет проработала в системе Минмедпрома, по специальности была биохимиком и многое понимала о своей болезни. Как-то поинтересовалась у врачей на очередном консилиуме — зачем продлевать невыносимые мучения, зачем терпеть почти невыносимую боль? При том, что положенные ей обезболивающие отсутствовали в аптечном пункте поликлиники. А в обычных аптеках стоили неимоверных денег или их просто не заказывали из-за заоблачной стоимости.
Стандартные болеутоляющие даже иллюзорно не помогали…
Заикнулась про эвтаназию… Ее резко прервали: не хотите лечиться — никто не заставляет.
Пока не столкнулась сама с этой проблемой, Мирослава Андреевна каждый четверг отсылала смс-ку с небольшой суммой на номера, которые давал Питерский канал.
Миллионы рублей требовались для больных деток с тяжелой онкологией. Взрослые глаза малышей, испытывающих боль и последствия жесткого лечения, вызывали слезы и…недоумение… Почему государство не закупает нужных лекарств, протезов, оборудования? Почему обезумевшие от горя родители просят помощи у таких же страдальцев?
И находят ее. Потому что многие бабульки, подобно Мирославе Андреевне, еженедельно списывают с мобильников по 50-100 рублей, а в итоге складываются те самые миллионы.
Только кто же будет собирать средства для неё? Одинокой старой женщины.
И ухаживать за ней некому. Ещё немного… и совсем сляжет.
Есть патронажные услуги, но про них она мало что знает. И опять же, наверняка, за деньги. Есть хосписы, но туда тоже не всех берут… умирающего от рака мужа туда не взяли.
Парадокс — социальные работники онкобольным не полагаются — по закону.
У Мирославы Андреевны была Настенька. Теперь нет. Как только в Центре стал известен диагноз подопечной, её открепили, вычеркнули из списка.
С трудом она «доползает» до магазина за продуктами, пенсию перевела на почту, чтобы не ездить в банк. Изредка обращается за помощью к соседям — грузить их часто своими проблемами стыдно.
И не дай Бог кому испытывать постоянно помимо боли ещё и страстное желание покончить со всем — разом. Потому что никаких других желаний, мечтаний и надежд не осталось.
Самое разумное - никого не обременять, получить последний укол и достойно покинуть этот скорбный мир. За такую спасительную благость она отдала бы и квартиру, и пенсию… все, что было у неё.
Страдания телесные столь мучительны, что доводы разума о греховности суицида уже бесполезны.
Мирослава Андреевна вытерла выступившие слезы и продолжила:
-Да, меня вынуждают совершить насилие над собой. Ни помощи, ни заботы, ни сочувствия, ни стремления облегчить страдания — ничего не даёт государство таким как я. Одиноким, беспомощным, безнадежно больным.
Сколько нас, брошенных на произвол судьбы?..
Жаль, не накопила денег, чтоб в Голландию уехать умирать…
Она пока ещё выбирает способ… понадёжнее, чтоб без возврата.
Но перед уходом сочла своим долгом написать, что привело её к такому итогу.
Это вопль безнадежно больного, оставшегося по сути один на один с врагом.
Может этот вопль сольётся с множеством подобных и заставит, вынудит, наконец, власть держащих принять разумное решение.
Скольким страдальцам станет легче примириться с неизбежным…
Сколько спасённых душ отойдут в мир иной с благодарностью…
12 апреля 2019г.