Я открыл глаза, мой взгляд упёрся в заросшую пылью и паутиной люстру. Какое-то время я бессмысленно пялился на неё, затем я всё вспомнил и стал бешено осматриваться по сторонам. Никаких сомнений – я лежу на своем диване в своей квартире. Так это был сон? Три недели в «Совенке» и Женя – всего лишь гребанный сон?
––Ну-ну, успокойся, Семён Семёныч, таких снов не бывает. Сны не охватывают такой большой отрезок времени и не бывают такими упорядоченными и реалистичными.
Голос доносился из кухни. Я выбрался из-под одеяла и осмотрелся в поисках чего-нибудь тяжелого. Ничего подходящего. «В конце концов, если этот тип хотел бы сделать мне что-то, у него была прекрасная возможность, пока я спал» – подумал я и, нашарив тапки, поплелся на кухню.
––Вот это мудро! У меня тут свежий кипяточек. Кофе заварить? – спросил меня парень лет двадцати пяти – двадцати семи.
«Где же я его видел? И почему на нём мои шмотки?» – лениво подумал я, и кивнул головой.
––Вот это правильно, – сказал он, быстро поставив на стол кружку, которую я называл, как Том Сойер свой воскресный костюм, «та, другая», сыпанул полторы ложки кофе и две, без горки, сахару и залил кипятком. Одним словом, всё, как я люблю. Вёл он себя настолько непринужденно и по-хозяйски, что я почувствовал себя чуть ли не гостем. «Да где же я его видел?» – уже с раздражением подумал я.
––Где-где? В Караганде. Если бы ты почаще брился, то давно бы меня узнал, – ухмыльнулся он. – Бутеры будешь?
И тут я понял, где видел эту небритую физиономию нездорового цвета с мешками под глазами. По закону жанра мне полагалось грохнуться в обморок, но вместо этого я сказал ему:
––Ну здравствуй Сём Сёмыч. Давай свои бутеры. И будь добр, завари кофе в хозяйскую чашку.
Он прошел к мойке, быстро помыл чашку №1 и выполнил мою просьбу.
«Какой, однако, покладистый глюк» – мелькнуло у меня в голове, и я стал размышлять, что же делать дальше – сдаваться в дурку сразу или еще пожить с ним, хоть будет с кем поговорить. Но в этом варианте меня волновал один чисто бытовой вопрос – где он будет спать? Ни раскладушки, ни спальника, ни даже пенки у меня не было, а спать со взрослым мужиком, пусть даже глюком, на одном диване я не собирался.
Пока я взвешивал все плюсы и минусы того и другого варианта, глюк сноровисто сделал тарелку бутербродов с колбасой, взял себе «ту, другую», подмигнул мне и сказал:
––Выдыхай, бобёр. Ты не съехал с рельс. Я так же реален, как и табурет, на котором ты сидишь. Хочешь, мы вдвоём сходим к соседке за солью или спичками? Но рассказывать ей сказочку про брата-близнеца из Сырзани будешь ты, а заодно объяснишь, почему твой брат такой же неряха, как и ты. Или более простой тест: нажми себе на глазное яблоко и, если после этого я не буду раздваиваться – можешь смело вызывать бригаду из желтого дома.
Я сделал, как он сказал. Всё вокруг, включая моего гостя, на пару секунд «поплыло». И тут до меня дошел весь комизм ситуации – галлюцинация дает советы, как проверить её на подлинность. Причем, советы дельные – про способ с глазным яблоком я где-то читал. Я рассмеялся, отхлебнул кофе и откусил солидный кусок бутерброда. Вкус первого и второго был настоящим. Для полного набора я протянул руку и прикоснулся к двойнику. «Нет, всё реально – так не бывает, чтобы был полный набор глюков: зрительный, слуховой, осязательный, я понюхал и снова откусил от бутера – обонятельный и вкусовой.
––Если ты не глюк, то кто же? И что ты делаешь в моей квартире? – спросил я, расправившись с бутером.
––Ты сначала поешь. Аппетит, наверняка, волчий. Проспал по прибытии домой почти сутки. А ответы на твои вопросы никуда не убегут. Уже одно моё присутствие – гарантия, что ты их получишь.
Я посмотрел на него, мой двойник ободряюще кивнул головой и отхлебнул кофе, и я занялся бутербродами.
––Если мало, можно сварить пельменей, – сказал он, когда я закончил.
––Спасибо, на первое время сойдёт, – сказал я, отодвигая в сторону чашку. Двойник улыбнулся, встал из-за стола, сгрузил посуду в мойку и протер стол от крошек и следов кофе влажной тряпкой. Я автоматически отметил, что он поступил в точности, как бы это сделал я. Посуду я мыть не любил и мыл непосредственно перед едой и только то, что было необходимо. А вот крошки и прочее на кухонном столе я не переносил.
––На спинке стула, – сказал двойник в ответ на моё желание всё-таки одеться, а не сидеть перед ним в майке и трусах.
«Пижон хренов, ещё один Пионер» – подумал я, вставая с табурета.
––Отнюдь. Просто я знаю тебя как никто. Можно сказать, я – это ты. Я могу чувствовать то же, что и ты и думать так же, как ты.
––Так кто же ты, наконец? – не выдержав, рявкнул я, надевая джинсы, в которых уже начинали кое-где светиться дырки, зато мягкие и уютные.
––Зови меня Заместитель, – сказал он.
––Ещё один Работник?
––Вот как? Ты и это знаешь? – удивился он и коснулся моего лба рукой. После чего покачал головой. – Да, Стражи времени любят поболтать, но чтобы вот так...
––Общение с этим Стражем особого удовольствия мне не принесло.
––У всех Стражей времени весьма скверный нрав, – ухмыльнулся двойник. – Вообще, думать, что все Работники этакие белые и пушистые – самое распространённое заблуждение. У каждого из нас, как и у вас, свой характер, на который не в последнюю очередь накладывает свой отпечаток выполняемая работа. Начальству, как правило, всё равно. Программист может оказаться довольно неприятным типом, но, если он пишет хороший код, его не уволят. Точно так же обстоит дело и у Работников.
––Ты мне зубы не заговаривай. Ты-то кто такой? И зачем ты нужен?
––Я уже сказал. Я твой Заместитель. Нельзя так просто выдернуть человека из пространственно-временного континуума. Ты просто не представляешь себе всех последствий. Когда тебя засосало в тот мир, я тут же занял твоё место в этом, ещё в автобусе, и жил за тебя, словно ничего не произошло. Причём жил в точности как бы жил ты, с точностью до вдоха-выдоха. Кстати, пока ты обретался в том мире, мне подвернулась халтурка-другая. Так что, ты не бедствуешь.
––Обрадовал, – буркнул я. – Теперь что? Распылишь меня на атомы и займешь моё место окончательно?
Двойник отшатнулся назад и в комическом ужасе выкатил глаза и замахал руками.
––То, что я добросовестно выполнил свою работу, еще не значит, что мне понравилось жить за тебя. Да ты оглянись вокруг! Одно слово – помойка. И ты предлагаешь мне жить в ней дальше? Ну уж нет! Кстати, подумай о Жене. Да я бы на её месте дал дёру, как только всё это увидел.
Я не стал спрашивать, откуда ему известно о Жене. Скорее всего, узнал о ней, тогда же, когда и о болтливом Страже.
Он с виноватым видом развел руками:
––Извини, так получилось. Если хочешь, я взамен дам тебе воспоминания о моей жизни здесь. Не бойся, они не затрут твоих воспоминаний о «Совенке».
Я подумал, что обмен хоть и не равноценный, но полезный и согласился.
Двойник опять коснулся моего лба и я вспомнил череду серых дней, проведенных за экраном монитора, вялые споры на форумах и нагоняющую зевоту работу.
«И ты хочешь прожить такую вот жизнь?» – спросил я у себя.
Раньше я был всем доволен – я был никому не нужен, да и мне, по большому счёту, тоже никто. У меня было окно в мир размером в двадцать четыре дюйма по диагонали. Плюс на меня время от времени сваливались небольшие халтурки, позволяющие оплачивать комуналку, интернет и не умереть с голоду. У меня не было стимула что-то менять, вылезать из этого теплого уютного болотца.
Теперь я осознал, что он появился. Такой вот временами язвительный, временами вредный, с задорным хохолком, напоминающим вопросительный знак.
––Поможешь с уборкой? – обратился я к своему врио.
––Значит, ты решился? – вопросом на вопрос ответил он. – В таком случае, дуй за раскладушкой. Я с тобой в одной постели спать не буду. И для начала побрейся.
Уборка заняла у нас около суток. Причем уборка была генеральной, без дураков. А когда я сказал, что окна посреди января месяце моют только ненормальные, он заявил, что нормальные люди не припрягают Работников себе на помощь, а после встречи с ними уходят в монастырь и протянул мне ведерко с горячей водой и тряпку.
Затем пришел черед небольшого ремонта: мы подклеили отставшие обои, побелили потолок и покрасили рамы, подоконники и батареи.
––Знаешь, Семён Семёныч, – сказал двойник как-то за завтраком. – Люди помимо того, что считают всех Работников белыми и пушистыми ещё и думают, что им ведомо почти всё. А, ведь нам об истинных планах Начальства, известно не больше вашего. Я вот уже не уверен, что было моей главной моей задачей: подменить тебя или встряхнуть, чтобы ты увидел цель в жизни. Но одно я уяснил давным-давно: не бывает ничего случайного. Ничего.
С этими словами он встал, вынул из кармана темно-синий конверт и положил его на стол:
––Ну, что-то загостился я у тебя. Пора и честь знать. Жене привет.
––Подожди! Я за этими уборками и ремонтами совсем забыл: что это были за кристаллы и почему тот Страж сказал, что это наш билет домой?
––Кристаллы времени. Когда вы начали входить в петлю, они нажрались энергии и смогли усилить его силы раз так в шестьсот-семьсот, и ему удалось-таки притянуть миры настолько, чтобы отправить вас назад... устроив здешнему Стражу головную боль – вас засосало в средневековую Англию. Бедняге пришлось в срочном порядке отправлять вас каждого в своё время и место, а затем устроить чистку памяти всем, кто вас видел. Теперь всё?
––Теперь всё. Доброй охоты, – я пожал протянутую руку. Мой врио подмигнул мне и растаял в воздухе.
Я вздохнул. За эти дни я успел привязаться к нему, хотя характерец у него был не ахти. Частенько я видел в нем своё отражение, и это отражение мне не нравилось, но зато теперь я знал, над чем мне надо работать.
Тем временем мой взгляд перекочевал с того места, где мой двойник покинул меня, на конверт, что он оставил. Я взял его, перевернул и прочел на штемпеле название известного детективного агентства. Когда он только успел?
Я тут же вскрыл конверт. Внутри оказались несколько фотографий и лист бумаги с водяными знаками в форме логотипа агентства. Я отложил его в сторону и стал рассматривать фотографии. Да, это была она. Никаких сомнений. Шестнадцатилетний подросток превратился в молодую женщину. Вот только она показалась мне грустной и усталой. «Ничего, милая, подожди немного. Ты у меня еще будешь улыбаться» – подумал я, откладывая фотографии, взял лист и развернул его. Внутри было написано немного: домашний адрес, место работы, семейное положение и контакты. Напротив предпоследнего пункта стояло одно слово: «Одинока». А вот контактов было два: телефон и мэйл. Прочитав его, я улыбнулся – только Женя могла придумать такое: mz_smile_pioneer@****.com.
Я не был человеком порыва. Я предпочитал просматривать ситуацию на 2-3 хода вперед. Вот и теперь – вместо того, чтобы бежать к компьютеру и заказывать авиабилет на ближайший рейс до Новосибирска, я проверил баланс на карте. Да, на билет хватит. Правда, в обрез. А там мне надо где-то жить, что-то есть... Одним словом, нужны деньги. Но, в любом случае, сначала надо списаться, хотя бы для того, чтобы понять, стоит ли мне вообще туда лететь.
Ответ пришёл через два часа и был предельно лаконичным: «Встречай пятнадцатого в 06:45 и только попробуй опоздать», а внизу мелким курсивом была подпись «Не говорите, что мне делать, и я не скажу, куда вам идти». Мда, Женя ничуть не изменилась...
Вот, вроде, и всё. С тех невероятных событий прошло уже почти семь лет. Больше шести с половиной из них Женя носит мою фамилию и последние полгода – моего второго ребёнка. Не скажу, что всё это время мы жили, как пишут: «Долго и счастливо». Были ссоры, после которых мы по два-три дня общались только смс-ками. Но тут открылось неожиданное преимущество однокомнатной квартиры – в ней нельзя спрятаться друг от друга, да и сама атмосфера конфликта давит, как вода на батискаф на океанском дне. Вот и приходилось то мне, то Жене засовывать свое «Я» поглубже в карман и идти с предложением зарыть топор войны...
Кстати, до нашей женитьбы мне так и пришлось спать на раскладушке: «Гениально! Нацепить на простое сожительство фиговый листок с надписью «гражданский брак» – и все довольны. Если вам действительно всё равно есть ли печать в паспорте или нет – так поставьте её!». А когда я ей напомнил, что в «Совёнке» она смотрела на это иначе, Женя лишь вздохнула и сказала:
––Сёма, ну кто бы нас там поженил? Да ты и не спешил затащить меня в кровать. За что тебе отдельная благодарность.
Что ещё? Мой фриланс мог поддерживать на плаву одного человека. Когда их стало двое, этот способ заработка уже не годился. Я начал искать работу, но, похоже, даже дворникам теперь было необходимо высшее образование, и мне пришлось восстанавливаться в универе. Два года моей учёбы были для нас самыми трудными. Женя, само собой, не позволила себе сидеть сложа руки, а довольно быстро нашла себе работу учителем истории. Я же учился и продолжал делать те небольшие халтурки, на которые изредка получал заказы. Вот так, перебиваясь с хлеба на квас, мы и жили. Зато, стоило мне получить диплом, я (не без протекции того самого однокурсника, что вытащил меня на встречу выпускников), получил место веб-дизайнера в одной крупной фирме. А, спустя четыре месяца, мне предложили пост руководителя всего веб-отдела. А, ещё через месяц, моя жена подала мне конверт, в котором лежал тест на беременность. Две ярко-красные полоски говорили, что нас теперь уже трое...
Наш первенец оказался девочкой, которую мы назвали Славяной – клянусь, это была не моя идея, но ничего против я не имел. (К слову, УЗИ показало, что второй ребенок тоже будет девочкой. На этот раз имя выбиралось жеребьёвкой. Я вытянул бумажку с надписью «Алиса». Скажу одно, если между ними будет так же искрить, как между их тезками в «Совёнке», веселая жизнь нам обеспечена.)
Когда на работе узнали, что у меня будет второй ребёнок, то предложили кредит на очень выгодных условиях. Так что, мы обменяли мою однушку с доплатой на двушку и вот-вот переедем.
В последнее время я часто лежу по пол-ночи без сна, смотрю в потолок и вспоминаю «Совёнок». Наш отряд: Славю, Алису, Ульянку, Лену, Мику, Электронника, Шурика. Как сложились их судьбы? Кто кем стал? Стоит ли тот Союз или всё-таки развалился? Но больше всего мне не даёт покоя фраза, произнесенная моим Заместителем при нашем прощании: «Не бывает ничего случайного. Ничего.» Неужели два мира столкнулись лишь для того, чтобы мы с Женей нашли друг друга? Или всё это было, чтобы увидели свет Славка и Алиска? А, может быть, всё дело в пра-пра-пра внуке одной из них, мальчике, который однажды возьмет и спасет мир или просто передаст солонку в вагоне-ресторане гениальному физику и тем самым подскажет ему решение, которое откроет человечеству путь к звёздам? Когда я устаю от всех этих мыслей, то поворачиваюсь на бок, обнимаю моё желтоглазое счастье, слушаю его сонное ворчание: «Сёма, прекрати приставать к женщине в положении», улыбаюсь и засыпаю.