Написано в соавторстве с Аллой Моисеенковой
Это была удивительно ранняя весна. Апрельское солнце ослепительно сияло, тепло, даже жарко было днем. Снег в городе растаял, лишь в самых темных местах белели, как воспоминания о прошлом, неряшливые снеговые кучи. Бледно-зеленая трава смело пробивала чуть оттаявшую землю и яростно рвалась вверх, явились первые белоснежно-нежные подснежники. Несмотря на ночные заморозки, назад к метелям, холодам возврата не было. Впереди ожидалось яркое, настоящее, счастливое лето, просто надо было немного подождать. Но вот странное дело, Кирилл Матвеевич, все никак не мог поверить, что тяжелая зима с небольшими морозами, обильным снегом, кучей болезней и неприятностей уже прошла.
- Годы сказываются, - печально думал он, - какое это богатство? одно расстройство. И виски седые, и силы уже не те, что раньше…
Юркий паренек, лихо толкаясь в автобусной давке, активно пробирался к выходу. На минуту он затормозил, протянул руку к рюкзачку спиной стоявшей девушки и начал вытаскивать термокружку, небрежно сунутую в спецкарманчик. Мгновенно его рука была перехвачена стальной хваткой.
- Воруешь? нехорошо! – тихо спросил Кирилл Матвеевич, и уже громко крикнул, - Водитель, останови автобус!
- …!
Парень быстро, каким-то невероятно-рыбным образом, как скользкий угорь, весь извернулся. Пустой рукав куртки легко вынырнул из кулака полковника, а в открывшуюся ладонь соскользнула термокружка. Неудачливый воришка, буйно толкая всех подряд, уже пробрался вперед к выходу. Водитель автобуса открыл двери на остановке, парень выскочил на асфальт, ехидно улыбаясь, помахал Кириллу Матвеевичу рукой и отправился дальше по своим делам.
- Ловок! Но сколько веревочке не виться…
Девушка, тоненькая, невысокого роста, почувствовав за спиной движение, оглянулась. Огромные, фиалковые глаза смотрели на Кирилла Матвеевича с недоумением и тревогой. Пухлые губки удивленно приоткрылись, несмело улыбались. И все! Он пропал. Да, именно так, как писал М. Булгаков: «Так поражает молния, так поражает финский нож!» Он стоял ошеломлённый. Хотелось плакать и смеяться.
- Вам, наверно, мешает мой рюкзак? Он вечно всех толкает в транспорте, а ругаются на меня. А он хороший, удобный!
- Ээ… Мээ… нет! Не мешает! Ваша термокружка чуть не упала, я вот как-то успел ее ухватить.
На остановке вышло много пассажиров, в салоне стало свободно. Девушка посторонилась, сняла рюкзачок.
- Да. Это моя штучка, очень практичная, - в этой фразе, произнесённой серьезно и важно, так например, хорошая хозяйка хвастается гостям новым замысловато-необыкновенным блюдом, было столько наивности, что он невольно засмеялся.
- А что вы улыбаетесь? Это действительно так! Ой! Да тут и карманчик немного порвался! Ну ладно, надо аккуратно зашить, и все будет хорошо.
И тут он понял, все будет действительно хорошо, от этого посветлело и стало легче на душе.
Девушка поставила рюкзачок на сидение, открыла его, в ответ на неловкое движение из него посыпались какие блокноты, ручки и еще какая-то еще дребедень.
- Ой! Какая я неловкая!
Кирилл Матвеевич нагнулся, начал собирать упавшие вещи, складывал их в рюкзачок. На выпавших листках поперек страницы было написано: «к рассмотрению до 25 апреля», неразборчивая подпись, печать клуба «Бюстик и губная помадка».
- Вы член клуба? – изумился он.
- Большое спасибо! Нет, пока только кандидат. Там у них очень строгий отбор, - девушка, застегнув молнию на рюкзаке и посмотрев в окно, сказала, - на следующей остановке я выхожу. Большое спасибо.
И она пошла к выходу.
- Как? Куда? Уходит!
Тут уже началась паника. Он быстро стал продвигаться за ней. Они вместе вышли из автобуса.
- Может быть, вам помочь или проводить или еще что? – он уж не знал, как и что надо дальше говорить, растерялся. Забыл бравый полковник, как в бурной юности, юбочки клеил на раз и отказа не знал никогда. Ох, каким он был Дон Жуаном и Казановой! А тут вот так… Непонятно как.
- Спасибо! Мне пора, через 10 минут занятия начинаются. Как бы не опоздать!
Она заспешила, почти побежала к зданию университета. Пестрая, шумная толпа студентов поглотила ее, и всей массой двинулась в широко открытые двери. Теперь уже найти прекрасную незнакомку было невозможно.
- Что я за дурак такой? – сокрушался полковник, - даже не спросил, как ее зовут! И телефон не узнал! Как и где ее теперь искать?
Он вздохнул глубоко, оглянулся. День полыхал солнечным светом. Вдруг оказалось, что небо ярко-синее, а трава не бледно-зеленая, а изумрудная. Яркая реклама на зданиях обещала счастье за смешные деньги, и, редкий случай, просто так улыбающиеся лица людей.
- Весна! Настоящая весна! - он невольно улыбнулся неизвестно чему, - а искать ее надо в клубе. Вот что. Значит, решено.
Паренек, выпрыгнув из автобуса и поняв, что преследовать и скандалить никто не собирается, решил пройтись по улице.
- Погодка сегодня на удивление! А что если Тане позвонить? Какое у нее сегодня настроение? Наверняка деньги опять будет требовать. У нее четко дело поставлено. Так мне прямо и заявляет: «- Я эффективный менеджер, а не абы кто! Без денег трахаться не могу, стимула нет! И я не проститутка! Просто одна мысль, что время трачу впустую, деньги не зарабатываю, все настроение портит сразу. Прямо вся деревянная делаюсь и удовольствия никакого не получаю. Так, что Ваня, извини, в другой раз.» Да… А с деньгами проблема! Этот чертов кредит за телефон! А что делать? Пришлось вот! Самая последняя модель, такую не украдешь! Не у кого!
Он похлопал по карману куртки и вдруг понял, что телефона нет. Это был шок.
- Нет! Не может быть! Когда и как я мог его потерять?
И тут он вспомнил, как ловко увернулся от здорового мужика, схватившего его за рукав.
- Но молния была застегнута! Как он мог выпасть из кармана? Расстегнулась, вот черт!
Он самозабвенно ругался и плевался, хотел было даже бежать за автобусом, да куда там! Он и на номер не посмотрел, проехать надо было всего 2 остановки.
- Черт бы вас всех подрал! Сволочи вы все!
Дальше уж пошли совсем непарламентарные выражения. В общем, весна у него начиналась с убытков и плохого настроения. Но так было не у всех. Кто-то вдруг оказался безмерно счастлив, внезапно и без серьезных причин. В общем, представлена была вся палитра настроений, печалей и радостей.
Фото Алексея Бойко 3