Сидору Алексеевичу Попову посвящается.
В одном из своих рассказов я уже упоминал этого легендарного в нашей местности человека. Мы все, от мала до велика, звали его дед Семён. На самом деле имя у него было - Сидор, но почему - то он недолюбливал, когда кто-то так к нему обращался. Заядлый рыбак и охотник, к тому же наделённый чувством юмора и умением рассказывать, он частенько разыгрывал нас. Как-то на охоте он целый день таскал в рюкзаке зайца, добытого накануне, и когда мы ничего не взяли, и тащились домой еле волоча ноги оторвался, чтоб мы не видели его, пальнул в воздух и вывесил зайца на ремне за спину. Мы воспрянули духом и с энтузиазмом обсуждали удачу деда. И только недалеко от дома кто-то тронув зайца понял, что он уже окоченел. Хохоту над тем, как мы купились, не было конца.
На рыбалке он однажды купил в магазине рыбы и пока мы дрыхли, охраняя сети, натолкал в одну из них мороженой скумбрии. Достав пустые сети, мы расстроились. Дед же на наших глазах доставал рыбу чуть не из каждой ячеи. Когда он пригласил нашу ватагу на жареную рыбу, мы поняли как он нас провёл.
В свободное же время он рассказывал нам истории из своей жизни. А за жизнь он повидал всякого: и коллективизацию, и индустриализацию, когда народ то сгоняли в колхозы, то он целыми деревнями уходил от голода на заработки в город строить новые заводы. Рассказал он как-то, как нэпман учил его, пацана, торговать.
- Слова "нет" у продавца быть не должно, - наставлял он его.
- А если товара нет, что делать? - спросил Семён.
- Заменить на аналогичный, имеющийся в наличии. Тут как раз хозяин отошёл, а женщина попросила туалетную бумагу, ну я смотрю - её нет, я и продал ей такой же рулончик наждачной бумаги. На этом я как продавец и кончился.
Рассказы - всегда с юмором и мы, пацанва, не очень озадачивались тем, что за внешней напускной весёлостью и лёгким характером деда Семёна скрывается сильная цельная натура, позволившая деду пройти всю войну вдоволь повоевать и главное выжить.
В Италии, где он оказался, бежав из немецкого плена, в который попал в начале войны в бессознательном состоянии, когда их отступающую колонну разнесла немецкая авиация. Оказавшись в лагере военнопленных в Румынии, он ни о чём, кроме побега, не помышлял. В конце концов ему удалось бежать, и судьба забросила его в Италию. Почти никогда дед не рассказывал о войне, потому что российские солдаты, воевавшие в других странах, все под одну гребёнку считались власовцами, и после войны большинство из них автоматически получали срок за измену Родине и хорошо, если не высшую меру, а только срок. Я знал двух таких людей, которые начали рассказывать о войне только в конце семидесятых, а рассказать им было о чём. Послушав такие рассказы, я иногда очень сильно начинаю сомневаться в очень большой роли партизан в разгроме фашистов на территории Советского Союза, а уж в других государствах и подавно.
О войне дед Семён рассказывал совершенно немыслимые вещи, которые в наших юных мозгах укладывались с трудом. Воспитанные на фильмах о Ковпаке, где показаны операции войскового масштаба, мы с трудом верили, что итальянские партизаны воевали, как нынче сказали бы, устраивая теракты. Дед рассказывал, что в штаб в Альпах приезжал человек и привозил задание. В определённое время по такому-то шоссе поедет вот эта машина (были номера или её фотография). Задачей партизан было обстрелять машину, сфотографировать результат и убраться обратно на базу в горах. Ни в каких открытых боестолкновениях никогда за два года, что он был в Италии, дед не участвовал.
Однажды, выдвигаясь на такое задание, а они были очень далеко от базы, чтоб каратели не могли напасть на их след, партизаны чуть не остались без машины. Она заглохла посреди дороги и не желала заводиться. Тут дед понял, что уровень подготовки водителей в Европе чудовищно низок. Командир вышел из машины, сел на обочину и впал в ступор. Операция срывалась. Дед был обычным бойцом и к технике не лез. Видя безвыходность ситуации, решился спросить разрешения посмотреть, что с машиной. Неисправность была пустяковой, и дед справился с ней в несколько секунд.
После выполнения задания командир перед отрядом объявил деду благодарность, после чего тот стал авторитетом по всему железу, которым только пользовались в отряде и его берегли, не посылая лишний раз на задания, связанные со смертельным риском. Он стал инженером отряда и готовил все технические средства для операций. Победа застала его в самом носке сапога Италии, на юге, в Калабрии. Что с ним делать - никто не представлял. Тогда командир дал ему огромную сумму денег и сказал, чтоб он добирался своим ходом до Турина, где было русское представительство.
Дед отправился в путь. Италия после войны являла довольно жалкое зрелище. Транспорт практически отсутствовал. Разве что крестьяне могли подвезти где - нибудь бывшего партизана на подводе. Это нисколько не расстраивало солдата, не шибко избалованного комфортом. Ночевал он иногда и под открытым небом, а питался в маленьких придорожных харчевнях и кабачках. Тут и произошли с ним самые запомнившиеся приключения.
Здоровяк от природы (он всегда весил больше ста килограммов), русский богатырь шёл по чужой стране, а молва вскоре начала опережать его. Обычно он заказывал на обед тушёного кролика и два стакана самого крепкого итальянского спиртного - грога. В первый раз он оказался в довольно большом ресторане, где после войны любили посидеть мужчины. Сделав заказ, а язык он прекрасно освоил в отряде, в горах, он приступил к трапезе. Выпив стакан грога, он закусил его половиной кролика. Затем доел его и запил вторым стаканом.
В ресторане стоял обычный для таких заведений шум и гам, и на импровизированной сцене пиликали музыканты. Семён расплатился, поднялся и направился к выходу. Его поразила необычная, как в церкви, тишина. Оглянувшись, он увидел, что музыканты перестали играть, а все посетители с глазами как блюдца смотрели ему в спину. Подозвав официанта, Семён спросил:
- Что случилось, кто-то умер или плохие вести?
- Нет. Эти люди просто ждут, когда ты свалишься.
- А с чего это я должен свалиться, у тебя что обед отравлен или вино плохое?
- Нет, у нас всё прекрасно приготовлено и вино отличное, но в этом городке ни один человек не может выпить столько грога и устоять потом на ногах, люди ждут, когда ты упадёшь.
Дед захохотал и вернулся к столу, попросив повторить заказ. Потихоньку, с опаской, к его столу потянулись наиболее отважные мужчины. Завязался разговор, и даже нашлись общие знакомые. Дед говорил потом, что их Италия как одна большая деревня. После этого его почти везде встречали как героя, и он не истратил тех денег, что дал командир - все наперебой пытались его угостить едой и, главное, выпивкой. А один из участников такой трапезы произнес слова, которые дед сказал нам по - итальянски. Конечно, кроме слова Гитлер, мы ни черта не поняли и тогда дед перевёл:
- Дурак был их Гитлер, что полез драться к таким людям как ты, Семён.
Дед Семён умер в конце восьмидесятых. Проводить ветерана пришли все жители деревни и, невзирая на приличные размеры и вес гроба с покойником, несли его до кладбища на руках.