Первая сенсация разразилась в момент самый не подходящий для неё. Историческая миссия подходила к своей кульминации: посадке на планету. На главном экране Центра управления полётом высветилась схема входа в атмосферу, на левом боковом фотокарта места посадки, с эллипсом попадания, наложенным на неё. Все крупнейшие телекомпании мира уже подключились к Центру в Королёве, как вдруг в демонстрационном зале прозвучал сигнал «Внимание» и голос по радио попросил журналистов пройти в конференц-зал.
Руководитель полёта, сам в прошлом опытный космонавт, Владимир Дроздов, начал, когда журналисты ещё рассаживались по местам:
– Мы собрали вас, дамы и господа, чтобы сделать следующее заявление: Сегодня в 7-15 по московскому времени потеряна связь с обеими кораблями. Вот уже более часа мы пытаемся выяснить возможные причины, одновременно предпринимая попытки возобновить контакт. Однако, ни Евпаторийский, ни Уссурийский центры дальней космической связи не получают сигналов из района Марса. Мы обратились за помощью к нашим коллегам в США, Китае и Европе, они обещали мобильно развернуть свои системы.
Казалось, не только люди, но и камеры загудели от шокирующей вести. Корреспонденты повскакивали со своих мест почти все разом, и закричали наперебой:
– Одновременно ли пропала связь с кораблями?
– Как мы узнаем о посадке?
– Что конкретно предпринимает руководство полёта?
– Информирован ли о происшедшем Президент?
– Да, Президент уже поставлен в известность, – отвечал Руководитель Полёта. – Нам предложено не паниковать и работать спокойно. Ресурсы у кораблей значительны, защита существенна, это новейшие российские технологии и разработки, большая часть которых не имеет аналогов в мире. В 5-15 и «Братство», и «Олимп», уже расстыковавшись к тому времени, зашли за Марс. Через два часа они должны были появиться из-за его диска, но сигналов от обоих аппаратов мы не имеем до сих пор. Ещё через 20 минут «Олимпу» предстояло совершить посадку в районе русла Нергал, но мы не имеем подтверждения этому ни с одного из кораблей. Хочу добавить, что космический фон в норме, однако в последние часы наблюдается активность на поверхности Солнца. На наших обсерваториях приступили к изучению обстановки. Расстыковка перед уходом за Марс прошла, как говорят космонавты, «штатно». Судя по шуткам и бодрым голосам экипажа, никаких отклонений в режиме полёта они не наблюдали.
Однако перед стартом, за месяц до прибытия на Марс, ничто не внушало тревоги ни членам исторической миссии, ни создателям уникальной космической системы.
– В последние годы, в области астрофизики, произошли феноменальные открытия, – открывая пресс-конференцию в Циолковском, рассказывал Лев Красный, директор Института Космических Исследований. – Открытие природы тёмной материи, к которому причастны и наши соотечественники, дало мощный толчок к развитию уникальных технологий. Уходят в прошлое аппараты, использующие принцип реактивной тяги. Мы имеем совершенно новый и безопасный вид энергии, вместе с тем мы овладели принципиальной возможностью, изменяющей время и пространство – российская наука, как всегда, идёт впереди.
Ему вторил Главный Конструктор Павел Сергеевич Царёв:
– К сожалению, я не могу раскрыть конструктивные особенности наших кораблей. Скажу только, что это уникальные аппараты – таких в мире нет. Мы возрождаем идею полёта человека на другие планеты, как далеко бы они не находились. На Марс за месяц, на Плутон за пол года – и это не предел. И мы наконец войдём в контакт с инопланетным разумом, найдём другую жизнь.
Командир экспедиции, Алексей Лебедев, сказал так:
– Экипаж кораблей заверяет: мы не подведём. Первая экспедиция на Марс! Люди когда-то рванулись к этой планете – и потом бросили её. И вот дух приключений снова берёт верх. Я особо хотел бы выразить благодарность водителю марсохода Валерию Долгих. Вон он, скромно прячется за спины академиков. Но именно его открытие на «Марсе-8» сделало возможным этот исторический проект. Именно он, с сошедшего марсохода «Цандер», обнаружил обломки инопланетного зонда. Именно его феноменальные снимки дали всплеск небывалого энтузиазма: мы не одни! Именно эти данные положили начало лавине разработок, открытий и конструкций! Именно они нас позвали вновь на Марс!
А в это время «Олимп» спокойно готовился к посадке. Он был полностью автономен. Не дожидаясь команд из Центра, и посылая свои лишь для контроля. Большой серебристый диск уже не вращался, под нужным углом повернувшись к атмосфере. Два человека, закованные в скафандры, лежали в креслах. Мониторы развёртывали чёткую панораму за бортом.
Где-то высоко над «Олимпом», между Фобосом и Деймосом шёл основной корабль «Братство» – чёрная неприступная крепость массой в несколько тысяч тонн. Сейчас он служил ретранслятором меж посадочным кораблём и Землёй. А внизу беззвучно возникали и уходили прочь кратеры – следы от древних взрывов. Громадные вулканы взлетали им навстречу – и тут же застывали, бессильные достать до корабля. Каньоны проваливались под ними – будто звали куда-то пришельцев в глубину.
На первый взгляд это была холодная, мёртвая планета. Но люди пришли – и Марс ожил, будто дождавшись их прихода. Появились редкие облака, где-то взметнулась пылевая буря. Чем ближе подходили люди, тем теплей и приветливей становился Марс. Люди с Земли почувствовали: эта планета обладала загадочностью женского рода. И эта загадочность намекала на что-то, обещала им что-то, чем-то готовилась прельстить.
Вот самая древняя тайна вышла к людям. Полузасыпанные русла рек, чаши древних озёр – вода давно ушедшая куда-то вглубь. Не находили её ни марсоходы, ни буровые установки. История этой планеты не укладывалась в логику людей – они не знали кода её жизни.
От быстрой скорости воздух впереди конуса вспыхнул. По спадающим перегрузкам космонавты почувствовали, что скорость «Олимпа» стремительно падает, всё глубже он зарывался в атмосферу. Затем тормозной экран отделился, взревели двигатели, вышли посадочные опоры и Командир взял управление на себя. Внизу была местность ровная, но заваленная камнями и большими валунами. Видно, здесь когда-то пронёсся большой поток воды. Космонавты смотрели напряжённо вниз. Вот Командир нашёл удобный пятачок и повёл корабль вниз. Лёгкий удар – и они стояли на планете.
Недостатка в версиях не было, в том числе и экстравагантных. Третий час заседала Штурмовая группа. В основном, все версии строились вокруг поджидавших корабля пришельцев. Именно в районе найденных обломков внеземного зонда и должен был примарсианиться «Олимп». Маститые и молодые подбегали к доске, чертили схемы, перебивали друг друга на полуслове, кто-то провозглашал гениальные идеи прямо с места. В общем, в разгаре был настоящий мозговой штурм.
И вдруг, молодой инженер, водитель марсохода «Цандер», сидевший до этого молча в самом заднем ряду, поднял руку и попросил слова.
– Мне очень жаль вам говорить, коллеги… но я обязан сделать это, – сказал инженер, когда умолкнул шум. – Дело в том, что ваши гипотезы не подходят – ни одна. Вы ищите причину в инопланетном зонде, но обломков его не существовало – всё это придумал я один. На компьютере картинку было сделать совсем не сложно.
Сначала публика онемела и застыла, как в одной известной сцене, затем встал Главный и прокурорским голосом произнёс:
– Извольте объясниться, молодой человек
– Всё очень просто… – смущаясь, говорил инженер-водитель, – я хотел, чтобы мы слетали на Марс.
– Вам известно, во сколько ваша мистификация обошлась бюджету нашей страны? – зловещим тоном продолжал Главный.
– Да, мне известно, сколько стоит Первая экспедиция на Марс… но мы все давно мечтали сделать это.
И вдруг зал взревел, все сразу забыли о Главном и его словах. Подбегали друзья, обнимали инженера, знакомые пробирались сквозь толпу, чтобы только похлопать его по плечу, незнакомцы за честь считали пожать мистификатору руку.
И снова всех отрезвил суровый голос Павла Сергеевича:
– Однако связи с кораблями нет по-прежнему, и мы не знаем, что с ними там произошло.
Остатков зонда инопланетян экипаж не заметил ни при посадки, ни после неё, хотя автоматика вывела «Олимп» к искомому месту с точностью до метра. Однако, программа экспедиции выполнялась штатно.
Первый шаг на Марс совершил Бортинженер Юрий Леонтьев. Командир экспедиции Алексей Лебедев присоединился к нему через пять минут. Но это историческое событие затмилось буквально через полчаса. Сначала, как будто приветствуя пришельцев, вокруг Корабля заплясало сразу несколько пылевых дьяволов. Людям вдруг показалось, что это не просто мини-смерчи – они играют с ними, что-то пытаются людям объяснить. Затем, метрах в ста от космонавтов, материализовался пульсирующий диск. Все признаки классического НЛО были налицо: матово-неопределённый цвет поверхности, изменяющаяся ежесекундно форма, бесшумное зависание над поверхностью, метрах в пятидесяти от неё.
По инструкции, в первом выходе космонавты не должны были удаляться от корабля далее ста метров. Но они и так застыли, заворожённые открывшейся картиной. Вся аппаратура, все камеры снимали и сканировали объект. Созерцание феномена длилось не более 15 минут. Едва земляне направились к НЛО, как он мгновенно исчез, как и появился. А возвратившись на «Олимп», экипаж обнаружил, что пропала связь с их орбитальным кораблём «Братство».
Деймос, второй, более удалённый спутник Марса, имеет неправильную глыбообразную форму и совсем небольшие размеры: 12 на 13км. Но главная его особенность – толстый слой пыли, поглотивший почти все кратеры на поверхности. Очевидно, из-за большей, чем Фобос, удалённости от Марса, он и сохранил ту пыль. Но именно из-за неё, спутник этот мало привлекал внимание исследователей и астрономов. Фобос, со своими бороздами и кратерами всегда казался им и интересней и доступней.
Однако, события, вовлёкшие в свой водоворот орбитальный корабль «Братство» и его Пилота, вывели Деймос прямо к человеку, с ним на рандеву.
Всё началось с того, что через час после посадки «Олимпа» на поверхность Марса, у Николая Адрианова, Пилота «Братства», пропала связь с товарищами, совершившими успешную посадку. Он оказался в сложной ситуации: у него отсутствовала связь с Землёй из-за её удалённости, а теперь и с десантным кораблём.
Но далее произошло событие, необъяснимое: к космонавту пришёл сигнал с Деймоса! Сигнал был непрерывный, устойчивый, на частоте, хорошо известной космонавтам, на которой они стыкуют свои корабли. И Николай не задумываясь, включил компьютер на отработку сближения объектов.
Тем временем, на Земле события развивались по сценарию, зависящему от людей компетентных. Заседание по поводу потери связи с Экспедицией (о гибели боялись даже думать) проводилось в составе более узком, но на уровне более высоком. Были собраны Главные конструктора всех систем уникальных кораблей, Президент Академии Наук, видные планетологи по Марсу, специалисты по физике пространства. Среди них оказался и не броского вида человек средних лет, в сером костюме, почти неизвестный никому в научном мире. Кто-то всё-таки знал его, а кто-то о чём-то догадался, но именно этот человек и задал тон. Отрекомендовавшись Валентином Валентиновичем, и не более того, он начал заседание вежливым, и твердым тоном:
– Товарищи, я только что беседовал с Президентом. Он очень встревожен ситуацией. Пропали люди, наши космонавты, пропали два уникальных корабля. И всё это без каких либо видимых причин. Очевидно, что это не случайность, и очевидно прослеживается чей-то умысел. Чей, для чего, и почему – в этом я и уполномочен разобраться. И для начала я бы хотел выслушать инженера Долгих, как он умудрился ввести в заблуждение Роскосмос, да и нас всех с вами, грешных. – И он посмотрел на инженера таким проницательным и вместе с тем спокойным взглядом, что тот понял сразу всё, и оттого моментально побледнел.
И тут, без спросу, его опередил какой-то старикашка – откуда он взялся, как попал сюда, толком не знал никто, кажется, это был реликт эпохи нулевых, давно забытый всеми. То ли профессор, то ли академик, доживавший свой век на пенсионе. Опираясь руками на костыль, он вдруг не громко, но твёрдо, так, что все присутствующие оцепенели, произнёс:
– Я знаю, что произошло с космонавтами, и если позволите коллеги, выскажу свою точку зрения на это.
И неизвестный большинству Валентин Валентинович молчаливым жестом пригласил не менее забытого пенсионера к трибуне, а поражённого, как и все, инженера, посадил назад.
Старичок довольно бодро взошёл к микрофону, и начал свою речь:
– Вселенная и Человек – явления, одно, порождающее другого, и порождённое другим. Но друг для друга эти явления не объяснимый парадокс.
– Нужны безумные идеи? – вот они! – кто-то не весьма удачно пошутил из зала.
Однако всеобщее неловкое молчание было шутнику в ответ. Старик спокойно посмотрел в зал и продолжал:
– Я знаком с экипажем, со всеми тремя космонавтами, Не официально, а скажем так: в частном порядке, и слова «Вселенная парадоксальна, остерегайтесь очевидного, доверяйте странному», я произнёс им на прощание. Повторяю, я знаю этих людей не понаслышке, и заявляю: тайна исчезновения Экспедиции в них самих. К сказанному, добавлю лишь одно: все трое живы, но одного мы не увидим никогда, из возвратившихся двоих на Землю, один нам не расскажет ничего.
Зал охнул от такого откровения, и тут же взревел: «Пусть объяснит поподробнее!» «Нашёлся ещё один экстрасенс!» «Нам нужны факты, а не домыслы!»
Пенсионер спокойно переждал и заключил ещё загадочней свою неожиданную речь:
– Люди пошли в глубокий космос, парадоксальный во всех проявлениях своих. Они ждут нападений, враждебности со стороны кого-то. Но Вселенная – нечто совсем иное. И людям придётся вспомнить, что они порождение её.
Второй раз НЛО вышел на рандеву через сутки, во время второго выхода экипажа на поверхность. Он словно ждал, когда космонавты развернут свой марсоход, и точно также материализовался в ста метрах перед ними. Это был тот же самый пульсирующий диск. И когда экипаж уселся в марсоход «Королёв», и направился к диску, тот, сохраняя дистанцию, стал удаляться от него. НЛО явно приглашал людей следовать за собой. Скользя бесшумно, он обходил крупные валуны и песчаные дюны, показывая людям безопасную дорогу. И если останавливался марсоход, то останавливался и диск, с какой скоростью шёл вездеход, с такой же и следовал неопознанный объект, неизменно сохраняя дистанцию в сто метров. У людей уже не было никакого сомнения в искусственном происхождении его.
«Королёв» шёл на автомате, повторяя все движения НЛО, но космонавты интуитивно почувствовали всё возраставшую тревогу. Как люди, они знали, что такое безмолвие, бездвижение, бесстрастность. В природе это предваряло многое: вспышка, удар, разверзнутая бездна – всё происходило внезапно, ниоткуда и ни почему. И космонавты, опустив защитной колпак у «Королёва», ждали любого воздействия извне.
Однако вокруг них не происходило ничего. Сначала на горизонте появились холмы, потом они выросли в огромные уступы. Диск подошёл к уступам и застыл возле обрыва.
– Лёша, смотри! – вдруг воскликнул Бортинженер, – они наконец заметили, куда привёл их НЛО – это был вход в какую-то пещеру.
Тем временем «Братство» подошёл к глыбе Деймоса и завис, едва не касаясь поверхности его. Затем он медленно заскользил, повторяя неровности рельефа. Поверхность Деймоса казалась гладкой, как будто отшлифованной. Весь комплекс приборов – камеры, спектрометры, датчики излучений были задействованы космонавтом. Объект был прозондирован на сотни метров вглубь, однако приборы фиксировали только минералы. Компьютер никак не мог определить, откуда шли наводящие сигналы.
А Николай тем временем сидел в пилотской перед большим экраном и ждал. Он ждал Явления, он ждал, когда же взорвётся это время, когда умрёт ненавистная рутина, когда придёт к нему Случай с этих звёзд!
Вот он один – один перед всем этим звёздным мириадом. Но всё по-прежнему обыкновенно, не происходит ничего. А он столько шёл к своему Моменту!
«А помнишь, – он говорил себе откровенно, не таясь, – как ты мечтал об этом. Ещё мальчишкой, увидев кадры Гагаринского Старта. И тогда ты подумал, что мог бы и умереть за тот Миг. Уйти во Вселенную – и не вернуться никогда. Разгадать Тайну Тайн – и не выйти из неё».
Едва космонавты вошли в пещеру, как вход захлопнулся за ними. За ними опустилась явно материальная стена. И во тьме беспросветной их тропы сразу разошлись.
Бортинженер сделал шаг к своей главной тайне – но один. Только сейчас он это осознал: иные вдруг его позвали – раскрыв ему врата.
Он углублялся не во тьму, а в Нечто, он перешагивал через Порог – и именно в этом он был человечнее всего.
А Командир в это время шёл к Земле. Он выходил из Вселенной, вставшей на дыбы. Она его не признала – и он разбрасывал звёзды прочь. Она его соблазняла тайнами – а он не давался на искус. Ибо он был герой, ибо шёл к моменту своего человеческого торжества.
Сделав победный шаг, Командир очутился перед Входом, с наружной стороны его. Всё так же стоял и ждал его одинокий вездеход. Его единственный собрат на Марсе. И было спокойно на планете, как будто никто никуда не уходил. А напряжённое до предела тело, почувствовало, как появились ритмы, неведомые прежде. И вот послышался чей-то глас в пустыне, как будто это древняя Аэлита вновь вышла из дворца, засыпанного песками, как будто это она откликнулась на отчаянный призыв: «Я так ждала тебя – и ты ко мне пришёл».
И вновь открылся Вход и теперь из него вышел Бортинженер. Он шёл и не шёл. Он явился, и молча смотрел на Командира. Но было что-то не так, ни в походке, ни во взгляде, ни в словах.
В оцепенении Командир наблюдал за вышедшим из пещеры. Кто-то, явно чужой, шёл к нему. Кто-то играл за Бортинженера. Этот кто-то играл свою роль всё правильней и точней. Всё аккуратнее становились движения его, всё увереннее была походка. И этот кто-то подошёл, улыбнулся – он явно был свой, вернее хотел быть таковым. Он приглашал человека войти в свои широко открытые глаза.
– Я долго шёл… потом увидал предел… и вот вернулся, – пришедший медленно приговаривал слова, сковывая Командира взглядом.
Казалось, Бортинженер увидел свет, нашёл желанный выход. Казалось, он обретал свой истинный облик наконец.
– Там, далеко, в конце пещеры, я увидал несметные запасы льда – Бортинженер поведывал историю свою. Он словно убеждал Командира в истине неоспоримой.
Всё – теперь роль от иного игралась бесстрастно, безупречно. А Командир был пленён – и навсегда…
По своей колее они вернулись к «Олимпу» и взошли по трапу. А когда прошлюзовались, и вошли в кабину, услышали сигнал: Земля вызывала их на связь!
Объект появился внезапно, из-за ближайшего холма планетки Деймос, и мозг корабля сработал в тот же миг: корабль затормозил и завис на месте. Все камеры и приборы были автоматически нацелены на объект. Николай увидел огромный, метров 150 эллипсоид, где-то на треть ушедший в пыль. Никаких признаков жизни объект не подавал. Структура его была не металл, не керамика, и не органика. Что-то весьма необычное, ещё неизвестное землянам. Однако источник наводящего радиоизлучения шёл именно из него. И Николай, не задумываясь, повёл корабль «Братство» вниз.
Корабль сел метрах в 300 от объекта. Одев скафандр и ранец передвижения, космонавт Адрианов вышел на поверхность Деймоса. Висела всё ещё поднятая при посадке пыль, и космонавт также завис невысоко над поверхностью от первого же толчка ноги. Взяв управление ранцем на себя, он полетел к объекту.
Вход появился перед ним внезапно. На матово-серой поверхности эллипсоида просто выявилось чёрное отверстие – и космонавт, не сомневаясь, сделал шаг в него.
Николай вошёл… в странный безмолвный город, который чем-то его неприятно поразил. По своей человеческой логике, космонавт определил, что звездолёт этот скорее не корабль, а вход во что странное – нелогичное для его ума. Здания вовсе не здания – без окон и дверей. Улицы будто не улицы, а какие-то тоннели. Вот пошли гигантские пирамиды, вот появился странный безглазый сфинкс. А вот и дворец, полуразрушенный, и очевидно, очень древний: кое-где ещё стоящие стены, частью упавшие колонны.
И в этом древнем дворце его встретила она. Настоящая, живая богиня! Отчеканенное, без страстей лицо. Платье длинное, белое, блёсткое… и очень гибкая девичья фигурка угадывалась под тонкой тканью. Как Николай и ожидал (или хотел), богиня эта сошла к нему откуда-то с выси, по призрачным ступеням. Спустившись, она произнесла слова по-царски, нараспев:
– Давно я ждала тебя, пришелец (о чудо чудное: не по-русски, не по-земному произнесла, но космонавту было всё понятно). Ты видел мой город – как называешь ты его. Но это не город, это я сама. Или как бы тебе выразить по-человечьи: планета может породить человека, а человек её может объяснить.
– Я понял тебя, – сказал землянин. По-русски сказал, но богиня также поняла его слова. – Вселенная на нас одна – и все явления и вещи в ней едины. Одно вытекает из другого, следует за другим, принадлежит другому.
Богиня улыбнулась занятной логике космонавта, и подошла к нему просто, подав руку. И Николай поразился, какая тёплая и тонкая была у ней рука. Потом улыбнулась ещё раз, потом смутилась, и вдруг засмеялась мелодичным девичьим голоском:
– Сними хотя бы шлем, чудак. Пошли, я покажу тебе свои заветные уголки.
« Да, где-то, когда-то было это: «Остерегайтесь явлений очевидных. – Кто же мне сказал? – Как люди, вы – порождение Вселенной, но рождаетесь и умираете по законам отличным от неё».
«Что за странное тёплое тело, а мне казалось, ты из звёзд… Знаешь, на Земле много девчонок было у меня. И всё давалось мне легко, я даже не бегал ни за кем. Но с тобой очень больно, очень тяжело».
«Интересное женское подобие создали звёзды для меня».
«Я не боюсь потерять для тебя себя».
«Я пришёл в скафандре непробиваемом, отсечённый от всех влияний звёзд. Но я увидел тебя – и забыта моя Земля и сброшен прочь скафандр. Скажи, новь ли, ночь вокруг меня?»
«У тебя такие же женские тайны, что у всех: губы, руки, плечи».
«Почему ты так грустно смотришь на меня? Что ты увидела во мне? Какую тайну?»
Богиня вздохнула и произнесла впервые после встречи: «А ты посмотри назад».
Космонавт оглянулся, и не увидел ничего – всего лишь пустота. Как будто он ничего не проходил.
«Я так боялась тебя остановить – святая безмятежность. Ты всё забывал оглянуться, посмотреть. Вот тайна…»
В тот же момент, когда была восстановлена связь с посадочным кораблём «Олимп», некоторые обсерватории на Земле зарегистрировали мощную вспышку на спутнике Марса Деймос.
Комиссия по расследованию гибели корабля «Братство» после тщательного анализа всех данных, позволила реконструировать наиболее вероятное развитие событий: «Вследствие аномальной флуктуации солнечного ветра, на обоих космических аппаратах нарушилась связь с Землёй. Кроме того, проникающим излучением был повреждён мозг корабля «Братство», что привело его к не контролируемому полёте по орбите. Что, в конечном счете, и послужило причиной столкновения со спутником Марса Деймос.
Экипаж «Олимпа» после первой посадки человека на Марс и геологических изысканий, в ходе которых были открыты большие запасы льда, самостоятельно вернулся на свою планету.
Вследствие глубочайшего стресса: отсутствия связи с Землёй и с Основным кораблём, а также нахождения в экстремальных условиях на чужой планете, мозг Бортинженера экспедиции подвергся частичной амнезии: он ничего не помнит о своей прежней жизни на Земле. Кроме того, по возвращению, потребовалась его психологическая реабилитация. В настоящее время космонавт проходит курс лечения в одной из клиник.
Космонавт Николай Адрианов погиб. Слава павшему герою Вселенной!
Полёт Первой экспедиции на Марс открыл широкие перспективы для построения там постоянных поселений».