По крыше дома, цокая каблуками, семенит сойка. Раскачивая головой в такт музыке, слышной ей одной, она ходит, ходит... Полуоткрытым ртом перехватывает бессознательный весенний полёт мух и мошек. И продолжает ходить и слушать, слушать и ходить. Смотрит свысока высоты на всё и вся. Что там, внизу, её не касается. Никак.
А на ветке вишни ворон. Громко сопя накрахмаленным носом, поджидает, когда моложавый карась продрогнет на глубине и переберётся на мелководье. Тут же, почёсываясь о пемзу арбузной корки дуба, дразнит округу языком уж. Он тоже - ждёт своего часа. Никто не знает - кому повезёт. И только лягушка, немолодая, но ещё полная сил, не в состоянии пустить ситуацию на самотёк. Подобрав под себя ажурные манжеты, она приготовилась к прыжку. С тумбы берега. Наперекор вездесущему вранью врановых ворона и изворотливости ужа. Их равнодушие и спокойствие оправдано и непостижимо, одновременно.
Сострадание... Нарочитое или случайное. Какое ценится больше?
Намеренное сродни подвигу. Раз,- и герой навечно. Или одолел вершину момента ,- и в сторону.
А случайное?
Можно же было ...сделать вид, что не при чём. Что ты чужой. Так ты и вправду чужд тому, что не о тебе. Ан - нет. Задело. Тронуло. Протянул руку. С каменным лицом, но ухватился за вторую ручку. Придержал дверь. Так, не глядя - кому. Но придержал же! Уступил место, сказав грубо, сквозь зубы: «Садитесь.» Грубо! Но усадил. И продолжил читать стоя. С больной спиной, растянутым коленом...
- Ты - добрый!
- Нет. Я злой. Ты просто меня ещё плохо знаешь.
- Ой... там, на улице щеночек маленький. Жалко его...- причитает она. А он молча, с угрюмым лицом кладёт в карман пакет с едой. Для того же самого щенка.
- Ах... там, под дверью, котёнок. Ничей,- опять хнычет она. И морщит нос,- блох-то на нём... - А он берёт и моет. И капает на холку средство против паразитов.
- Откуда?
- Купил.
- У нас же нет денег... Только на дорогу.
- Я с работы домой шёл пешком.
- ..!
На берегу просторной лужи - мужчина. Мимо идут люди. Молодые и пожилые, умные и не очень, трезвые и навеселе. Аккуратно обходят воду, брезгливо морщат губы в сторону лежащего на земле.
- Мужчина. Эй. Вы живы? - только одному из толпы есть дело до того, кому худо. Нащупав пульс, уловив дыхание, помогает подняться и ведёт в сторону остановки. Человек нетрезв и движение его собственных ног немного приводят его в чувство:
- Н-не туда! Нет!
- Куда вам?
- Туда! - мужчина кивает в противоположном направлении. И его ведут. И приводят, куда надо.
- Скажи, тебе бывает страшно?
- Да. Иногда у меня так мало сил, что я боюсь, - увижу кого-то, кому нужна помощь, но не смогу её оказать. Или помогу, а сам не дойду...
Да, вот... оно бывает. Такое преднамеренное сострадание. Готовность быть рядом с тем, кому это надо. Любому.
Посреди пруда, распластав тело поверх воды, лежит лягушка, парИт. Солнце печёт, пАрит. Под животом у лягушки карасик. Он прячется от ужа, который наметил его себе на обед. Лягушка перегрелась давно, ей пора передать своё тепло прохладной воде у дна, но она терпит. Жаль рыбёшку. Мала ещё. Пусть подрастёт.